Чудеса и кошмары. Ошибки бывают исправимы

Иван пришёл в себя на зелёном поле. Ярко светило солнце, иногда встречались редкие, полные жизни, деревья, на которых радостно птицы пели свои серенады. Но эта прекрасная картина его так огорчала, так огорчала, что и сказать нельзя… «А где я вообще?» – задумался юноша. Он начал вспоминать: «Так, я был за рулём, потом не успел сбавить скорость на повороте и машину перевернуло. Это я помню… Так… Потом боль в голове была, значит я ударился обо что-то головой… Но если так, я как минимум должен очнуться в машине или в больнице, а где я? И почему мне так грустно? Я умер или что?». Размышления молодого человека прервал похожий на клоуна старик. Старик был что-то среднее между клоуном и шутом. Половина его костюма шута были красного цвета с чёрными пуговицами и бубенцами, левая же половина была фиолетового цвета с жёлтыми бубенцами и застёжкой на молнии. Обувь была иной расцветки – тапочки с зайчиками на левой ноге и красными пуговицами черного цвета вместо глазок, тряпичным носиком; на правой ноге фиолетовый зайчик с желтыми пуговками-глазами. Лицо старика было раскрашено белилами и нарисованы красные слёзы на левой щеке и чёрные на правой. Иван опешил от одного вида этого старика. Допустим это просто клоун, но что он тогда делает на зелёном солнечном поле? Затем старик подошёл к нему и спросил:

– Ты мертв? Или ты жив, молодой человек?

Ивана тут же пробрали мурашки от осознания того, что он не мог ничего ответить. Стоя на месте он легонько задрожал.

– Хех, видимо ты ещё не умер, раз можешь меня бояться. Молодец. Но зачем ты здесь тогда? Ты хоть знаешь где ты? – сказал с насмешкой старик.

– Нет, я не знаю. Я вообще мало что сейчас понимаю. Если знаешь, объясни мне – сказал Иван, сдерживая сильное желание закричать.

– Вообще, по закону жанра, я тебе должен бы и ответить, но не буду. А-ха-ха-ха – сказал старик и начал весело делать сальто через себя.

Иван опешил от этого бреда. Он не знал, куда идти и не знал, что ему делать дальше. Старик перестал потешаться и снова заговорил с Иваном:

– Я тебе вот что скажу, ты сейчас лежишь в больнице и у тебя очень сильный удар головой. Твою жизнь можно было бы и спасти, но врачи тебя добьют скорее, чем спасут А-ха-ха-ха. Вот ирония! Вы люди, такие глупые. Если вы не можете лечить, чтобы спасти, зачем лечить? А ты так надеялся! А-ха-ха-ха – сквозь сумасшедший смех старика Иван увидел, что у того из глаз пошли слёзы – красные как кровь из левого и черные как чернила из правого. Это напугало его. Он понял, что старик ему даже и не врет.

– То есть, я, что, умираю? – сказал молодой человек пошатываясь.

– А-ха-ха-ха. Я ж сказал, ты то не умираешь! Это врачи тебя убьют. Ты сейчас в больнице без сознания. Останься ты в машине, ты лишился бы руки, но был бы жив, а теперь умрёшь со здоровой рукой! А-ха-ха-ха. У тебя в мозге сформировалась гематома и врач назначил операцию, но он убьёт тебя, и ты умрёшь! А не делал бы ты выжил бы! Представляешь? А-ха-ха-ха. Какая ирония! А ты так близок был к тому, чтобы сохранить жизнь! – старик продолжал плакать и смеяться – насколько будет эффективна в твоём случае операция по удалению гематомы? Да эффективней некуда был ты жив и стал мертв! А-ха-ха-ха-ха.

И тут у Ивана сдали нервы, от насмешек старика. Он подался вперёд и взял того за горловину костюма, яростно прошипев тому:

– Заткнись! Лучше скажи, как мне выжить, чем насмехаться надо мной!

– Ну тебе для этого нужно попросить кого-нибудь сильного здесь переубедить того врача делать тебе операцию. В этом случае ты выживешь. А кто здесь сильный? А-ха-ха-ха-ха – продолжал старик насмехаться.

– Ты сможешь? – спросил умоляюще старика Иван.

– Я?! – удивился старик – Я?!

– Да, ты – юноша уже перешёл на крик, так как пришёл к пониманию ситуации.

– Ты в курсе, что смерть – это не так уж и плохо? Вот сейчас, например, у тебя все шансы попасть в лучший мир, да и душа на месте. А если я помогу тебе, будет ли так в следующий раз? Хе-хе. Давай так. Если ты ответишь на мой вопрос я тебе помогу бесплатно, если же нет – я дарую тебе два любых желания в обмен на твою душу. Как тебе сделка? – сказал старик с нотками безумной радости в голосе.

– Хорошо, я попробую ответить на твой вопрос, но, если я не смогу, я не желаю продавать тебе свою душу. – на отрез отказал старику молодой человек.

– Ну-ну. Ты не торопись. Ладно. Я задам тебе вопрос, но, если что ты только крикни «Арлекина, Арлекина, явись ко мне, скотина!» и я приду. Хе-хе-хе

– Я не скажу этот бред даже шёпотом – полным неприязни тоном сказал Иван.

– Ладно, вот твой шанс. Вопрос: «сократится ли твоя жизнь после моей помощи?» Если угадаешь, я тебе помогу. А-ха-ха-ха-ха. – дико ржал старикашка.

Иван разъярился и сказал:

– Я даже отвечать тебе не буду. Отстань от меня сумасшедший, я ухожу.

После этого молодой человек побрёл уже было в произвольном направлении посреди красивого пейзажа, но старик догнал его:

– Милок, ты думал, что если у вас там, у живых, все платно, то тут будет бесплатно? А-ха-ха-ха. Бесплатно только в одном месте, и если найдёшь его, то ты счастливчик. – посмеялся старик.

Не сбавляя шаг Иван спросил:

– И где это место?

– Давай, удачи! Если за это время ты умрёшь, тебе хоть будет чем заняться! А-ха-ха-ха-ха. Молодец. Ты умеешь сбежать от скуки. Скука страшная вещь. Я еще навещу тебя – сказав прощальные слова старик убежал в противоположном направлении на нечеловеческой скорости, что Ивану показалось жутким, но мужчина не дрогнул и просто продолжил идти.

15:00. Тот же день. Ава, успокоив мать и успокоившись сама вернулась в свою комнату. В комнате Авы полу были обделаны красивым фигуристым паркетом, который отлично смотрелся на фоне шоколадных обоев и бежевых занавесок. Телевизор стоял на столике в стиле 60-70-х годов, обделанном золотистыми пирамидками, за телевизором располагалось небольшое углубление в стене, в котором и располагался как столик, так и телевизор, которое по краям было обделано специальным пластиком белого цвета, а в самом углублении обои переливались темно-золотистым звездным блеском. Ближе к левой стороне окна, расположенного по длине дальней стены комнаты и занавешенного ажурно-золотистыми шторами располагалась белая бра на стене. По центру комнаты висела большая черная люстра с множеством маленьких светильников, размещённых на ней, в близком к эпохе античности стиле. Прямо под бра и стоял компьютерный стол, сам компьютер и удобное кресло, где Ава и творила свои работы. С правой стороны стены висел кондиционер, ближе всего к окну, по оба края стены ниже самого кондиционера комнату украшали две чёрно-белые картины, по центру правой стены комнаты располагался золотистый диван с однотонными подушками, на котором Ава и предпочитала отдыхать. И между стеной и входом в комнату располагался небольшой круглый столик из темно-коричневого дерева с обычной стандартной лампой на нём в абажуре. По центру комнаты был расстелен жёлто-золотистый ковёр, расшитый узорами. Сама комната Авы была достаточно небольшой, но все вышеперечисленное гармонично в ней сочеталось. Ава дала сама себе обет, что она не бросит любимую сестру ни при каких обстоятельствах и решила, после того, как закончит работу ещё раз к ней съездить.

Час спустя Ава закончила дизайнерский проект, получившийся в черно-белых тонах, что для неё являлось весьма необычным. Она созвонилась с заказчиком, отправила ему работу и отправилась навестить сестру, несмотря на свой плотный график, составленный на сегодняшний день.

Весь остаток дня Ава провела рядом с сестрой.

Глава 5

17:00. Тот же день. Бекеле приехал к своему дому, по дороге посетив прядильные цеха без прях, что стали музеями.

Стоя напротив своего дома он с улыбкой вспомнил разговор.

В дороге он искал в автобусе место и, увидев таджика, сидящего на две трети двухместного сидения и что-то увлечённо читавшего в телефоне. Он сказал ему:

– Подвинься, черножопый!

Тот подвинулся и Бекеле тут же сел рядом. Таджик посмотрел на Бекеле и обиженно сказал:

– Слюшай, по сравнению с твоим лицом моя жопа Снегурочка!

Бекеле улыбнулся и спросил:

– Как тебя зовут?

Таджик приветливо ответил:

– Я Абдуллох, а тебя как зовут?

– Я Бекеле. Ты давно в России?

– Уже два года как тут живу, у меня любимая тут живёт. Я к ней сюда приехал.

– У тебя тут семья? – удивился Бекеле.

– Она ещё токя ждёт рибенка, но можно считать, что да. А сам я работаю на стройке в другой части города. Платят харяшо так что живём. – рассказал таджик. Таджик ещё много рассказывал о том, как ему нравится жить с его женщиной, вплоть до того момента, как Бекеле дождался свою остановку и вышел из автобуса.

«А ведь он хороший семьянин» – помянул Бекеле добрым словом таджика и отворил дверь подъезда перед собой.

В доме Бекеле осенние свадьбы зимой. Невеста в фате и муж выходили ему навстречу. Невеста смотрела на всех в ожидании брачной ночи горящими глазами, что Бекеле увидел ироничным.

Дом. Бекеле, вспоминая эту невесту так и размышлял пол дня о том, как все женщины иногда напоминают собак в своей верности и даже предательстве, что может стать их преданностью.

А в глубокой яме Аврора продолжает лететь прямо вниз:

«Вот это падаю, так падаю! – подумала Аврора. – теперь упасть со второго этажа для меня пара пустяков. А наши решат что я или сумасшедшая или ужасно смелая. Да свались я даже с крыши, звука бы не обронила».

«У них родилась девочка!» – раздался из неоткуда радостный мужской голос. Вполне возможно, что так оно и было где-то, но Аврору больше волновало, чем закончится её падение.

Аврора все падала и падала.

После 18:00 Аглая Митрофановна, которая ужасно переживала за Аврору, поехала к Антонине Родионовне. Женщина была с ней хорошо знакома и проявила к ней гостеприимство. На кухне Антонина Родионовна заварила чай, достала сладости и две женщины начали разговор:

– Неужели этому не будет конца? – спросила Аглая – Она не очнулась?

– Да до сих пор не очнулась. Мне Авушка с больницы звонила уже, – сказала печально Антонина, – врачи её обследовали, говорят, сотрясение не очень серьёзное, а когда она очнётся не говорят.

– Я не понимаю, – озадаченно сказала Аглая, – прошло уже больше семи часов. Она еще вчера со мной радостно общалась про русскую словесность. Как же так?

– Аврора вообще отзывчивая девочка, – начала вспоминать свою дочку Антонина – но судьба у неё нелёгкая. Я ведь знала, что иметь ребёнка от иностранца нелегко, но, все равно, я так хотела детей. У меня ведь их так долго не было. Когда она родилась у меня, я была так счастлива, как и её отец. Мы такие крестины ей устроили, по тем временам. Приехали все мои и его родственники – мы позвали всех, кого только смогли позвать, а её крёстный отец является одним из самых лучших священников. Говорят, его молитвами спасаются даже больные раком.

– Так обратитесь к нему, Антонина Родионовна! – оживилась Аглая, – Я тоже о нём слышала. Вы же про отца Антония! У моей подруги были сильные головные боли, и он ей смог помочь.

– Я ему уже позвонила, но он пока что занят. Обещал завтра к ней приехать, – ответила Антонина, – я попробую все, что только могу попробовать, чтобы спасти мою дочь.

– Кстати, а ведь есть поверие, что ребёнок от родственников наследует по одному достоинству и добродетели. У тебя и у твоего мужа есть сестры или братья? – поинтересовалась Аглая, пытаясь сменить тему и отвлечь женщину от тяжёлых переживаний.

– У меня есть сестра и брат, но они живут далеко, а вот насчёт мужа я не знаю. Даже во время нашей совместной жизни он мне рассказывал только о родителях, а про остальных родственников я даже не интересовалась, – смущённо ответила Антонина Родионовна.

Женщины изрядно пили весь день и в итоге под столом валялась Антонина…

Тем временем Аврора все ещё продолжала падать вниз.

– У меня уже спортивный интерес просыпается пролечу ли я расстояние, превышающее диаметр Земли? – произнесла Аврора вслух, – Вроде как, мне не становится жарко, а значит это вообще не поддается объяснению. Ведь, чем ближе я к центру Земли, тем более должна возрастать температура воздуха. Да о чём я вообще?! Странно что тут вообще воздух есть! Если подумать… Расстояние от поверхности до центра Земли равно вроде 6371 км…

Понимаете, Аврора очень любила читать о природе и о нашей планете в свободное время помимо поэзии и, даже при том, что в подобной ситуации не самое подходящее время использовать подобные познания – любой другой на её месте боялся бы достичь дна – она предпочла вслух рассуждать подобным образом.

– Точно, правильно, я правильно сказала, – продолжила Аврора. – Но интересно, в какой же точке Земли я тогда падаю?

Если говорить предельно честно, Аврора не имела даже понятия как это определить, если бы находилась на поверхности Земли, но она всегда мечтала научиться. В данной ситуации ей это было так необходимо!

Помолчав, Аврора снова начала:

– Ну, даже чисто логически, есть законы физики. Я же не могу пролететь планету насквозь? Есть же точка гравитации! Хотя я не понимаю до конца, почему так, но так должно быть! А если бы так не было. Что меня выбросило бы в открытый космос?! Интересно, а что есть в космосе кроме пустоты? Водород, кажется…

Аврора искренне порадовалась, что никто не слышал её, потому что этот монолог навевал что-то не то.

– Другая версия, допустим. Я выживаю после падения и там внизу древняя всеми забытая цивилизация. А вдруг там будут на другом языке говорить? Как же я тогда узнаю, как называется их государство. А может это вход в Атлантиду? «Простите, я в Атлантиде?» – наверное как-то так это прозвучит.

И она, вообразив, что действительно приветствует местного, в воздухе помахала рукой невидимому собеседнику. Вы можете себе представить человека, падающего с огромной высоты, при этом не отрицающего факт своей кончины внизу, но рассуждающего о том, куда он падает? А вы бы смогли в подобной ситуации быть так спокойны?

– И всё-таки они так ничего не поймут… они же на другом языке там разговаривают. Нет, я вообще ничего не буду никому говорить! Может, у них язык похож на русский и я смогу просто прочитать!

А Аврора все падала и падала. Ей стало скучно и, помолчав, она опять начала рассуждать вслух:

– Кстати, а что сейчас делает моя мама!? А Аглая меня уже, наверное, ищет! Она же не знает, что я здесь и, наверное, беспокоится!

Все помнят, что Аглая Митрофановна работает с Авророй в одном офисе.

– Надеюсь, она поймёт, что я не приду и сделает мою часть работы… Ах, Аглая, как же я в такие моменты жалею, что тебя нет рядом развеять мою скуку своими беседами. Правда, в подобной обстановке, беседы не к месту, зато весьма проблематично сдвинуться с места! Только вниз лететь. Интересно, если бы у меня было хотя бы одно крыло, я бы это смогла?

Тут Аврора услышала звон в ушах и почувствовала головокружение. Она понимала, что если потеряет сознание, то это ухудшит и без того плачевное положение, потому вяло шептала:

– Будут ли крылья? Будут ли крылья?

Порой у неё выходило произнести: «Будут ли крылья?»

Аврора не знала, как отвечать ни на один из своих вопросов, а потому в большей степени произносила это, чтобы остаться в сознании. Она чувствовала, что медленно, но верно его теряет. Ей уже казалось, что она идёт рядом с Иваном по зелёному полю и спрашивает его:

– Ответь, Иван, ты видишь мои крылья?

Тут раздался звук разорванной ткани, потом снова, снова и снова – и так ещё три раза. Аврора упала на висевшее по ширине бездны плюшевое одеяло, плотно прикреплённое крюками к стенам, которое сорвалось под инерцией её падения и окутало её, словно она была в мягком коконе, а за ним ниже таким же образом висело ещё шесть одеял, которые, учитывая инерцию её падения, тоже были благополучно сорваны и так же её закутали.

Она совсем не ушиблась, но вот выпутаться из кучи мягкой ткани в семь слоёв для неё оказалось непростой задачей. Тем не менее, приложив огромное количество усилий, она это сделала и рассмотрела одеяла. Все одеяла были из мягкого и приятного на ощупь толстого плюша, их было семь и все были разных цветов. На каждый цвет радуги по одеялу – красное, оранжевое, жёлтое, зелёное, голубое, синее, фиолетовое. Аврора посмотрела наверх – там царила непроглядная темень. Перед ней шёл длинный, но не слишком широкий тоннель, а в его конце виднелся свет. Нельзя было медлить и Аврора зашагала к свету. Она слышала звуки праздничной музыки. Достигнув выхода из тоннеля, Аврора увидела большой замок, окружённый высоким, украшенным виноградными лозами из золота решётчатым забором, а входом за его пределы служили живописные ворота, словно они вели в рай – даже визуально, при взгляде на них создавалось именно это впечатление. Подойдя ближе к воротам, Аврора увидела охрану – двое красивых мужчин, одетых в странные одежды и ничего общего с рыцарями. Это даже немного ввело её в ступор – вроде замок, а охраняют его словно люди из будущего. Их одежда была похожа на современную, но отличалась тем, что на ней были неизвестные кнопки – на рукавах длинных чёрных пиджаков с капюшонами и ещё множество кнопок на поясе. Ещё Аврора обратила внимание, что в самой ткани пиджаков охранников были узоры, сделанные из неизвестного ей материала, которые мерцали синим светом, словно по ним шло электричество.

Охранники с интересом начали изучать Аврору и вдвоём по очереди воскликнули:

– Ого, а вы странно нарядились, сударыня! Ого, интересный фасон!

– Вроде женщины прошлых веков носили такое!

Подойдя к воротам, Аврора надеялась увидеть, что происходит внутри замка, поэтому спросила:

– А я могу так пройти?

– Вход только для почётных гостей, – ответил ей первый охранник, но второй его поправил, – ты что слепой? Не видишь, что на ней одежда, которая фактически антикварное сокровище? Простите нашу грубость, сударыня. Вы можете пройти. И перед Авророй открылись прекрасные ворота, а ведь она даже не успела ничего придумать. Спроси её сейчас охранник о том, кто она и откуда, она бы не смогла ответить.

Пройдя через прекрасный сад, Аврора подошла к главным воротам дворца. Пройдя через них, Аврора оказалась в длинном широком зале, освещённом золотыми люстрами, свисавшими с потолка.

В центре зала стояло множество праздничных столов и все люди под звуки музыки кушали и веселились – никто не обращал на неё особого внимания. Аврора подошла и попробовала еду сначала за первым столом, потом за вторым, но убедившись, что еда совершенно обычная, она разочарованно побрела по огромному залу, соображая, что ей делать дальше.

Вдруг среди множества столов она увидела самый роскошный стеклянный стол с золотыми ножками и действительно интересными угощениями. За этим столом сидело всего лишь десять человек – две женщины пожилого возраста с явно каким-то особым статусом, судя по их одежде и поведению и ещё три, близкие по возрасту к Антонине Родионовне и Аглае. Судя по одеждам трех женщин бальзаковского возраста и чуть младше Аврора предположила, что они того же статуса, что и две пожилые; одна девушка возраста Авы или Авроры, социальным положением явно не уступающая всем вышеперечисленным, и ещё одна совсем девочка 12—14 лет – как такая кроха смогла добиться высокого положения?! Ещё за этим же столом сидел мужчина в золотых одеяниях и статным видом, который тоже был уже зрелого возраста, возможно, даже старше Антонины Родионовны немного, женщина с грудным ребёнком в руках, одетая в белый брючный костюм, расшитый серебром, и бедно одетая бабушка в лохмотьях, совсем старая. Перед семью особами женского пола в особых одеяниях разложили изысканные столовые приборы из платины. Их одеяния представляли собой брюки с переливающимися узорами разнообразных цветов, рубашками и длинными (даже длиннее чем у охранников на входе) лёгкими плащами с капюшонами. На рукавах их блузок так же присутствовали странные кнопки. Мужчина в золотых одеждах что-то сказал и достал из кармана золотой ключик. Затем все сидевшие за стеклянным столом повернули головы и пристально посмотрели в сторону Авроры. Повисло молчание, которое нарушали шумы людей, веселившихся за обычными столами. Аврору пробрал озноб, но почему-то она не сдвинулась с места. Мужчина сделал рукой жест и прислуга принесла и поставила напротив каждой из семи особых женщин по одной шкатулке из литого золота – в результате перед каждой женщиной в необычном одеянии лежала золотая шкатулка, тарелка, ложка, вилка и ножик. Мужчина поманил рукой Аврору к столу. Аврора подошла. Первое, что ей приглянулось, это как переливались ложки, вилки и ножи из платины на столе, лежавшие перед загадочными дамами. Подойдя ближе к столу, она так же смогла разглядеть получше золотое одеяние мужчины, которое было просто усыпано алмазами и рубинами.

– Вы только посмотрите! – восторженно воскликнула самая старшая особенная гостья банкета – это же настоящее платье! Ещё к тому же не броское такое! А фасон какой старинный!

– Да, я похожее только в музее видела! Хозяин так и не согласился мне продать его, но такое я вообще никогда не видела! Прелесть! – воскликнула вторая особая пожилая гостья, помоложе.

– Я тоже заинтригован, где вы взяли подобную диковинку. Может присядете с нами и расскажете нам, сударыня? – вежливо пригласил мужчина Аврору к столу. Делать нечего – Аврора присоединилась. Она металась между двумя вариантами – признаться честно, что она сюда непонятным образом рухнула неизвестно откуда или придумать историю приобретения этого платья. Но тут мужчина сказал:

– Я придумал. Давайте она сама и попробует выяснить, от чего этот ключ. Что скажете, барышни?

Семеро загадочных мадам задумались, и самая младшая сказала:

– Я согласна. Обосную – у неё есть платье – самая редкая вещь в наши дни. Раз она ухитрилась её раздобыть, то она очень умна и, возможно, сможет справиться.

– Поддерживаем – хором ответили остальные шестеро.

– Вот, держи, – мужчина поднял ключ со стола и протянул его Авроре.

Взяв ключ, Аврора подумала и решила, что это ключ от одной из этих шкатулок, но увы! – то ли замочки этих шкатулок были слишком малы, то ли ключик был слишком велик, да вот ни к одной из семи шкатулок он не подошёл, как она не пыталась. Тогда Аврора, получив одобрение мужчины в золоте, встала из-за стола и ещё раз прошлась по залу, увидев обыкновенную и ничем не примечательную занавеску. Она поняла, что не замечала её ранее, и за ней увидела неизвестную дверь. Аврора вставила ключ в замочную скважину – и, к её величайшей радости, он подошёл!

Она вернулась к мужчине в золотом одеянии и девяти женщинам:

– Этот ключ от двери за той занавеской.

– Аха-ха-ха-хах – рассмеялись мужчина и девять женщин.

– Я и забыл об этой двери. Спасибо вам, сударыня, – с искренней благодарностью сказал мужчина.

– Я прошу вас к столу, – любезно пригласила Аврору женщина в бело-серебристом одеянии.

За столом уже были поданы блюда и за едой все познакомились с Авророй. В ходе разговора Аврора узнала, что имена двух пожилых дам в отличающейся от остальных одежде – Адриана и Аида – однако, своё отчество они не озвучили и, так как Аврора ничего не знала об этом месте, она и не стала любопытствовать. Ещё три женщины, близкие по возрасту с матерью Авроры – Дайгуль, Лайсель и Алёна – все они очень любили цветы и в ходе знакомства многое об этом ей рассказывали. Дайгуль, например, обожала дельфиниум и у неё был собственный садик, усаженный им. Лайсель и Алёна же занимались любимым хобби в королевской оранжерее, а король разрешал им ухаживать за розами, растущими у него в саду. Девушка, по возрасту близкая к Авроре – Салеста. И её хорошая маленькая подруга, пользующаяся особым уважением в перечисляемой компании – Алла. Две самые младшие в ходе разговора сознались, что увлекаются какой-то неизвестной Авроре карточной игрой, наподобие покера. И, что самое главное, все эти семеро женщин имели особый статус просвещённых. Аврора сделала вид, что знает, что те имеют ввиду, чтобы никто не заподозрил чего в её отношении. Однако, в ходе разговора она приблизительно поняла, что в этом месте просвещёнными считались люди с особыми способностями души и психики. Поняла она это после того, как Алла, которая была ещё девочкой-подростком, легко взяла и телекинически стала играться со столовыми приборами, однако старая Адриана сделала ей замечание, и та угомонилась. Тем не менее, Аврора этим зрелищем была искренне поражена. Затем, все продолжили своё знакомство с гостьей – мужчина в золотой, усыпанной драгоценными камнями одежде представился после семерых особ – он являлся императором этого государства. Однако, для семерых девушек и женщин это как будто не имело никакого значения, потому что они себя вели с ним как с близким другом – не соблюдая формальностей и этикета в общении. Аарон Шпиллер III – так звали Его Величество Императора этой страны, а женщина в расшитом серебром белом брючном костюме являлась императрицей этой страны и его женой, её имя Жальфия, но ни фамилию, ни своё отчество она не стала озвучивать, как и остальные женщины за столом. Аврора подумала с облегчением, что она правильно поступила, озвучив только своё имя, иначе на общем фоне это выглядело бы странно. Грудной ребёнок в руках императрицы – будущая наследница страны – Амира Шпиллер.