Рецепт идеальной жены

Громкий стук нарушил тишину, и Элис села, прижимая к груди одеяло. Ее сердце громко колотилось, когда она смотрела на захлопнувшуюся дверь спальни. Она долго не могла найти рационального объяснения (сильный сквозняк из открытого окна), но тут раздался второй удар. Тяжелая металлическая дверная ручка громко ударилась о деревянный пол и шумно покатилась к стене.

Элис со стоном опрокинулась на подушку, закрыла лицо ладонями и мысленного добавила к растущему списку дел еще один пункт.

9

Думай о приятном во время работы.

Тогда любое дело станет легче.

– Поваренная книга Бетти Крокер с иллюстрациями (1956)Элис

2 июня 2018 года

– Я и забыла, как холодно на востоке. – Мать Элис плотнее запахнула толстую вязаную кофту, похожую на ковер, и глубже спрятала подбородок в высокий воротник-хомут. – А ты что – совсем не мерзнешь? – Она смерила хмурым взглядом наряд дочери: джинсы, тонкую футболку, голые ноги.

– Ма, на улице двадцать пять градусов. – Но тепло было снаружи. В доме действительно казалось холоднее, словно работал кондиционер. Вот только в старом доме не было кондиционера.

– Неудивительно, что я мерзну. Когда мы уезжали, у нас было за тридцать.

Элис медленно пила кофе.

– Да, в Калифорнии другая погода, не такая, как в Нью-Йорке.

Ее мать Жаклин и отчим Стив пробыли у них ровно восемнадцать часов, девять из которых спали, и Элис уже мысленно вычеркивала дни, остававшиеся до их возвращения в Сан-Диего. Она пыталась отговорить их, чтобы они не приезжали («замужняя, почти тридцатилетняя женщина не нуждается в помощи родителей при переезде»), но мать настаивала, и Элис сдалась, когда пришло сообщение от матери вместе с данными уже зарегистрированных авиабилетов.

Мать поставила на ночной столик дымящуюся кружку зеленого чая матча – который привезла с собой, несмотря на заверения Элис, что его можно купить в Нью-Йорке, – и устроилась в гостевой спальне на коврике для йоги, который расстелила на полу; ее руки и ноги походили на стержни, сгибавшиеся и разгибавшиеся с удивительной легкостью, несмотря на толстую кофту-ковер.

– Как прошла твоя первая неделя отпуска? – поинтересовалась мать, выполняя серию упражнений на растяжку.

– Ма, я не в отпуске. Я уволилась – ты забыла? – Элис нахмурилась, вспомнив о работе. Она отчаянно скучала по ней. Жалела, что в тот вечер, когда она гуляла с Бронвин, у нее не хватило мозгов держать рот на замке и не рисковать своей карьерой.

– Ой, милая моя, ты ведь поняла, что я имела в виду. – Мать плавно перешла в позу собаки. – В твоем возрасте я была готова отдать что угодно, лишь бы уйти с работы и целыми днями заниматься хозяйством в большом, красивом доме, приводить все в порядок и вообще.

Впрочем, несколько подруг говорили ей то же самое – как Элис повезло, что у нее есть Нейт с его-то зарплатой, – хотя и сами не могли бы сказать, как им распорядиться лишними пятьюдесятью часами в неделю. Все знакомые Элис работали, должны были работать.

– Ты попробуй завести себе парочку хобби, – посоветовала Жаклин. – Ну, например, займись живописью или работай в саду. Или, может, начни готовить?

– Хм-м. Пожалуй…

– Ты слышала что-нибудь о «сувид» – то есть «под вакуумом»? Это такая кулинарная технология. – Мать описала сочную отбивную, которую приготовила этим методом несколько недель назад.

– Да, я слышала об этом. – Элис выдернула выбившуюся из футболки нитку и вздохнула.

– Послушай меня, милая, пользуйся этим временем, пока у тебя нет детей, – отрывисто сказала Жаклин, словно давала совет своей подружке, а не дочери. Впрочем, Элис понимала, что обижаться бессмысленно. Ее мать смотрела на вещи совсем по-другому. – И делай перерывы, отдыхай. Перемены – трудная штука. – Теперь Жаклин стояла на голове, заставляя Элис глядеть на нее, наклонив набок голову. – Ты принимаешь витамины?

Мать любила напоминать ей, как в детстве у нее всегда болело горло и живот при смене сезонов или когда начиналось что-то новое, например учеба в средней школе.

– Витамины дают детям, ма. – Элис не хотела, чтобы ее опекали, тем более Жаклин – не то было у нее настроение.

Жаклин глубоко дышала, выполняя растяжку. Элис закрыла глаза и посчитала до десяти под шумное дыхание матери.

– Ты не права, милая. Витамин D необходим в этом климате, где так мало солнца.

На вопрос «Вы близки с матерью?» Элис всегда отвечала, что у них все сложно. Обе женщины были настолько разными, что если бы Элис не видела фотографий, где мама держала ее на руках, когда она родилась, то она, может, и не поверила бы, что у них идентичная ДНК. Мать была светловолосой, а у Элис волосы темные. Элис миниатюрная, но склонна к полноте, и ей приходится считать калории, а мать высокая, худая и угловатая. На солнце Элис делалась красной, как лобстер, а мать покрывалась красивым золотым загаром.

Люди часто спрашивали, похожа ли Элис на своего отца. Да, внешне, но отец отсутствовал в ее жизни так долго, и она не могла сказать, было ли у них еще что-то общее.

Родители Элис жили вместе десять лет. Ее отец дрейфовал между разными работами – был механиком, работником на ферме, страховым агентом, инструктором йоги – и однажды, когда Элис было девять лет, он ушел, чтобы заниматься ландшафтным дизайном. К ужину, правда, вернулся. На следующий день ушел снова. Она помнит, как через пару часов спустилась тайком вниз по лестнице и сидела на стуле у окна гостиной, дожидаясь его, пока не заснула. Но отец так и не пришел домой. Мать готовила им завтрак – подала яичницу и слегка забродивший апельсиновый сок, купленный по дешевке.

– Когда папа вернется? – спросила Элис.

– Понятия не имею, – равнодушно ответила мать. – Вероятно, когда будет готов к этому.

Элис зарыдала, огорченная безразличным тоном матери. Она все-таки любила отца, несмотря на его неуравновешенный характер. В этом невинном возрасте она видела в нем только хорошее: у него были усы с закрученными кончиками, и он смешил ее, когда шевелил ими, словно персонаж мультфильма; он позволял ей съесть пончик целиком, не заставлял делиться; он учил ее плавать в муниципальном бассейне рядом с домом и оставлял время для подводного чаепития, которого Элис всегда ждала.

– Хватит плакать. – Жаклин подвинула к дочке тарелку с жидковатой яичницей. – Ешь быстрее. А то опоздаешь в школу.

Элис проглотила грусть вместе с завтраком, а Жаклин даже не попыталась утешить свою маленькую дочь. Элис помнила, как в тот момент она впервые разочаровалась в матери.

Со Стивом Дайканом мать встретилась на занятиях по фитнесу через год после ухода отца. Много лет она работала инструктором по аэробике, а Стив держал в Калифорнии успешную сеть фитнес-центров. Через шесть месяцев она собрала вещи и переехала с Элис на другой конец страны в большой дом Стива в Сан-Диего, построенный в стиле ранчо. Элис нашла Калифорнию слишком жаркой, слишком предсказуемой, без смены сезонов. В семнадцать лет она вернулась в Нью-Йорк, чтобы продолжить учебу в колледже. Элис любила мать, но ей не хватало более прямых и открытых отношений с ней, таких как у Нейта с его родителями. Она понимала, что нелегко быть матерью-одиночкой, но и ей самой было непросто расти рядом с женщиной, которая не ставила дочь на первое место.

– Жаклин, где зарядное устройство? – Из двери высунулась голова Стива.

– В моей сумке. В боковом кармане.

– Оки-доки. – Стив повернулся к Элис: – Доброе утро, детка. Как спалось? – Как и Жаклин, Стив был в прекрасной физической форме, несмотря на свои шестьдесят лет, и под майкой проступали его бицепсы.

– Хорошо, спасибо, – ответила Элис и встала, чтобы его обнять. – А ты как спал?

– Фантастически, – ответил он. – Я пришел за рабочими перчатками. Нейт сказал, что у тебя найдется для меня лишняя пара.

– Конечно. Сейчас я их достану. – Нейт и Стив совместными усилиями восстанавливали каменную тропинку к дому и готовили к ремонту подъездную дорогу. Элис с Нейтом жили в доме уже неделю, и список срочных дел рос каждый день с угрожающей скоростью. – Вот, держи. – Элис протянула Стиву перчатки, достав их из стоявшей в углу хозяйственной сумки и оторвав ярлычок с ценой.

– Спасибо, детка.

– Не за что, мам. Схожу за пластиком. Я быстро.

Мать что-то промычала в ответ, не открывая глаз. Стив протянул руку и слегка шлепнул ее по ягодице; Жаклин тут же открыла глаза.

– Стив!

Он рассмеялся и поцеловал ее взасос; Элис ушла.

Вскоре после того, как Нейт сделал ей предложение, Элис улетела на выходные в Сан-Диего навестить мать и сообщить ей эту новость. Они обе захмелели от белого вина, поэтому-то Элис и спросила у матери, в чем секрет ее долгих и счастливых отношений со Стивом.

– Секс как минимум дважды в неделю, – без колебаний ответила мать, а Элис тут же пожалела, что зря задала такой вопрос. – Ну, и я выбрала подходящего партнера, – добавила мать. Элис кивнула и с тайной усмешкой подумала, что, в отличие от матери, сама она поставила бы на первое место прежде всего это.

– Нейт, куда ты положил рулон пластика? – Элис выглянула из-за двери; теплый воздух приятно контрастировал с прохладой в доме.

– Он в подвале. В левом углу, возле велосипедов, – ответил Нейт и провел ладонью по мокрому лбу. В руках он держал совковую лопату, а Стив с поразительной легкостью тащил в руках большой каменный квадрат. – Хочешь, я сам принесу?

Да, принеси, пожалуйста, подумала Элис, но тут же покачала головой. Темный, сырой подвал наводил на нее жуть, но рано или поздно ей все равно придется идти туда – бельевая корзина была уже забита до отказа.

– Вам нужно еще что-нибудь, парни? Еще кофе? Воды?

– У нас все есть, – ответил Нейт и махнул рукой в сторону небольшого кулера, стоявшего слева от ступенек. И мужчины вернулись к работе, не успела Элис закрыть дверь.

В подвале она щелкнула выключателем и с боязнью посмотрела на шаткую лестницу. Единственная голая лампочка еле освещала помещение. Элис тяжело вздохнула, и затхлый воздух наполнил ее легкие. Деревянные ступеньки стонали под ее ногами. Она спустилась на грубый цементный пол и вскрикнула. Мимо нее проскользнула большая чешуйница, ища безопасность в тени, и нашла убежище под стиральной машиной.

– Тебя мне еще не хватало, – пробормотала Элис, по ее телу пробежали мурашки.

Пластик лежал в углу, как и сказал Нейт. Элис схватила упаковку и сунула под мышку, стремясь поскорее уйти из этого сырого холода, от чешуйниц и прочей живности, обитавшей в подвале этого старого дома. С учащенно бьющимся сердцем и вспотевшими от страха ладонями она стремительно помчалась к лестнице и не заметила деревянную поперечину.

Споткнувшись, она упала на пол и сидела потом, приходя в себя и хватая ртом воздух. Утром будет большой синяк на ноге. Она посветила фонариком, чтобы узнать, обо что споткнулась. На небольшой деревянной поперечине стояли пирамидой три картонных ящика. По обвисшим стенкам и помятым углам было ясно, что они находились там очень давно. Элис прочла надпись на одном из них:

Кухня

Должно быть, они принадлежали предыдущей владелице. Элис решила их не трогать и сообщить о них Беверли. Но любопытство пересилило. Элис сунула телефон под подбородок и осторожно подняла клапаны.

Направив свет на коробку, она рассмотрела журналы, пожалуй, их было две дюжины – все Ladies’ Home Journal с 1954 по 1957 год. Достала один из них, села на край деревяшки и полистала, забыв ненадолго про свои страхи.

Реклама сигарет, чулок, холодильников, пива («Не беспокойся, дорогая, у тебя хотя бы пиво не подгорит!»); все краски блеклые, шрифт серый, не то что в нынешних журналах. Она поморщилась при виде рекламы сыра Velveeta – блюда, где уголки сэндвича с жаренным на гриле сыром торчали из оранжевого супа, словно гребни айсберга. «Отвратительно», – пробормотала она и перелистнула еще несколько страниц.

Отложив журнал в сторону, Элис снова заглянула в коробку. Там лежали книги. Она вытащила одну из них и прочитала название на обложке:

ПОВАРЕННАЯ КНИГА ДЛЯ СОВРЕМЕННОЙ ДОМОХОЗЯЙКИ

Когда-то книга была красной, но за сменой лет заметно выцвела. Обложку обрамляли названия кулинарных категорий. Элис, наклонив голову, прочла:

Роллы. Пироги. Ланч. Напитки. Джемы. Желе. Блюда из птицы. Супы. Соленья. 725 проверенных рецептов.

Опираясь локтями о согнутые колени, Элис осторожно открыла старую книгу:

Элси Суонн, 1940

Она перелистнула желтые страницы. Таблицы сбалансированного питания: молочные продукты, цитрусовые, зеленые и желтые овощи, хлеб и крупы, мясо и яйца, рыбий жир в качестве добавки – особенно полезен для детей. Тут же советы для хозяек, как избежать переутомления, организуя праздничный обед. Элис обратилась к последним страницам: схема разделки туши говядины и подробное описание каждой из ее частей – от филейной до шеи.

Рецепты пирога со свининой, язык в желе, мясной хлеб с овсянкой и какой-то «Поркупин» – из шариков говяжьего фарша с рисом, которые должны томиться час в томатном супе (вот уж чего Элис точно не станет готовить). А еще бесчисленные заметки возле рецептов:

Обед в честь Элеанор (ей 13 лет) – восхитительно!

Для хорошего пищеварения!

Добавить сливочное масло!

Эта Элси Суонн не выпускала книгу из рук – сразу видно. Страницы в бурых пятнах. Значит, книга не лежала без дела, как книги Элис.

– Элис! – Мать стояла у двери подвала. – Ты нашла пластик?

– Да. Сейчас поднимусь, – Элис сложила журналы в коробку и взяла упаковку пластика. Она уже хотела подняться, но остановилась, решив прихватить интересную находку. Может, она и попробует что-нибудь приготовить, как советовала ей мама. Зажав ее под мышкой, она осторожно преодолела шаткие ступенькам и с облегчением выдохнула, когда темный подвал остался позади. Элис положила книгу на кухонный стол и снова посмотрела на обложку. Может, этой самой Элси Суонн они обязаны столькими слоями обоев? Теперь придется сдирать их со стен несколько дней.

10

Нелли

14 октября 1955 года

Цыпленок по-королевски

6 ст. л. сливочного масла

½ чашки измельченного зеленого перца

1 чашка грибов, нарезанных кубиками

2 ст. л. муки

½ ч. л. соли

1 ч. л. паприки

1½ чашки горячего молока

1 чашка куриного бульона

3 чашки вареной курицы, нарезанной кубиками

1 чашка вареного гороха

1 ч. л. лукового сока

¼ чашки перца пименто, нарезанного тонкими ломтиками

2 ст. л. шерри

Растопите масло и потомите до мягкости зеленый перец и грибы. Убавьте огонь и, помешивая, добавьте в кастрюлю муку, соль и паприку. Через пару минут начните медленно подливать горячее молоко и куриный бульон, постоянно помешивая, пока соус не загустеет. Добавьте вареную курицу, горох и луковый сок. Перед подачей на стол добавьте пименто и шерри. К блюду подайте белый хлеб, обжаренный на сливочном масле и нарезанный клинышками.

– Я считаю, что стоит перенести обед. – Ричард сидел за кухонным столом со стаканом эмульсии, успокаивающей желудок. Его снова мучили боли, но званый обед он хотел перенести не из-за этого. Нелли заглянула под крышку кастрюли, где вместе с петрушкой и лимоном варился цыпленок, и обрадовалась, что тот почти готов.

– Ты еще не выздоровела, Нелли.

– Доктор сказал, что все в порядке и я могу вернуться к нормальной жизни. Я говорила тебе об этом. – Она туже повязала фартук на стройной талии и, подпевая музыке из радио, хлопотала на кухне, расставляя салатницы и тарелки в соответствии со своими записями. Канапе, креветочный коктейль, соус по-голливудски. Салат из латука с рокфорной заправкой. Цыпленок по-королевски. «Запеченная Аляска»[2]. Нет, ничего не нужно переносить: они ждут на обед три супружеские пары, все было решено еще месяц назад. До того, как умер Гарри Стюарт, до инцидента с машиной, когда грубые пальцы Ричарда оставили на ноге жены синяки. До выкидыша Нелли.

Выкидыш случился, когда Ричард ужинал в городе с важными персонами и они хвастались, что могут отправить жевательную резинку Мёрдока в любой ларек, торгующий содовой, от Нью-Джерси до Калифорнии. Это было на следующий день после похорон, и Ричард не хотел оставлять ее одну, но потом она все-таки убедила его, что все в порядке. Ужин затянулся, и Ричард остался на ночь в отеле. Его не было дома, когда Нелли потеряла ребенка.

Вернувшись утром домой и узнав о выкидыше, он разозлился на Нелли. За то, что она отправилась на похороны, когда он уговаривал ее не делать этого, за то, что никого не позвала, чтобы ее отвезли в больницу, за ее беспечность. Потом увидел пропитанные кровью полотенца в ванне. Крови было много, и все было так неожиданно и так тяжело, что Нелли свернулась в ванне на тех полотенцах и рыдала, пока не забылась сном. Она проснулась на рассвете, дрожа, с разбитым сердцем, и хотела все убрать до возвращения Ричарда.

– Боже мой, Нелли. – Ричард побледнел, увидев эту сцену, схватился за сердце, а другой рукой за дверной косяк. Вспоминал ли он ту поездку в машине, ругал ли себя за железную хватку, с какой его пальцы впились в ногу жены, вспоминал ли судорогу, согнувшую ее пополам? Нелли надеялась на это и испытывала небольшое утешение в своем горе.

Потом Нелли отбелит все окровавленные полотенца, кроме одного, которое перевяжет атласной лентой и похоронит в саду, под нежно-голубыми незабудками. «Верная и вечная любовь, Нелли, девочка моя. Незабудки – цветы памяти», – сказала как-то вечером Элси, когда они рядышком друг с другом пололи клумбы, распевая церковные гимны (Элси – альт, Нелли – сопрано). Мать раздвигала тяжелую листву и показывала дочке темные, сырые места в саду, где лучше всего росли нежные цветы. «Им нравится тень этих красивых цветов, – пояснила Элси, показывая пальцем на пышные тюльпаны. Потом провела ладонью по ковру нежных, голубых, как небо, незабудок. – Они хоть и маленькие, но очень сильные и выносливые».

Врач сказал, что она может вернуться к нормальной жизни. Доктор Джонсон был в отпуске, и она обратилась к его коллеге, престарелому Вуду, который носил парик с хохолком и не мог запомнить ее фамилию. Она записалась на прием через два дня после выкидыша, и, хотя Ричард настаивал, что поедет вместе с ней, Нелли – желая остаться наедине с врачом – возразила, что на работе его присутствие важнее, и пообещала передать слово в слово все заключения и рекомендации доктора. И тогда Ричард уехал на поезде в Бруклин в уверенности, что его жену тщательно осмотрит врач. Вместо этого Нелли обратилась к доктору Вуду по поводу еле заметной сыпи на руке, и он посоветовал ей купить в аптеке лечебный порошок Mexsana.

– Покраснение и зуд пройдут через пару дней, миссис Мюррей, – пообещал доктор Вуд, не поднимая глаз от рецепта.

– Мёрдок, – сказала Нелли. – Миссис Мёрдок.

Доктор поднял голову. Его парик слегка съехал.

– Разве я сказал иначе?

– Ой, должно быть, я неправильно расслышала вас.

– А-а, ну, ничего. – Дрожащей рукой врач дописал до конца название порошка. – Mexsana хорошо помогает и при сыпи и опрелостях от пеленок.

– Я буду иметь в виду.

Доктор сдвинул кустистые, седые брови и протянул ей рецепт.

– Так сколько вам лет, миссис Мюррей? – спросил он. Она не стала его поправлять и сунула в сумочку бумагу, собираясь немедленно избавиться от нее. Доктор точно знал, сколько ей лет; вся необходимая информация о ней содержалась в медицинской карте, которую тот держал в руке. Но она поняла, почему он задал этот вопрос. В ее возрасте у нее не было детей, а ведь позади два года замужества. Она вообще была загадкой и в кружке рукоделия, и в церковной группе, и на коммерческих посиделках в чьем-нибудь доме, полных женщин на разных сроках беременности и маленьких детей, цепляющихся за юбку матери.

– Двадцать три, – ответила она в ожидании едкого комментария или бессмысленного совета – что-то вроде не нужно ждать слишком долго, пора завести семью. Но доктор Вуд лишь кивнул.

– Почти двадцать четыре, – сказал он. – Я оставлю записку доктору Джонсону. Думаю, что сыпь пройдет через несколько дней.

Обед в доме Мёрдоков прошел успешно, как всегда. Нелли любила званые обеды, особенно тематические, хотя супруг не разделял ее энтузиазма. Полгода назад, когда Нелли приготовила гавайский фуршет, гости восхищались ее умением, а Ричард заявил, что угощения слишком липкие. «Что плохого в обычном тосте?» – пробурчал он, глядя на папоротник, ананасы и бананы. Нелли украсила ими стол, чтобы тот выглядел более праздничным. Одну из гирлянд, которую она добросовестно сделала из папиросной бумаги, Ричард неохотно надел на шею лишь после того, как это сделали все гости.

Сегодня Нелли тоже постаралась и приготовила на закуску ассорти из овощей – розы из редиса и оливки, насаженные на зубочистки, свежие помидоры из ее сада; канапе и креветочный коктейль, венские колбаски и фаршированные яйца, потом подала цыпленка по-королевски, а когда никто уже не мог ничего есть, десерт – «Запеченную Аляску». Беседа выдалась приятной, мужчины обсуждали предстоящие выборы и новый «революционный» будильник от General Electric и Telechron. Женщины восхищались Элвисом Пресли и обсуждали недавнюю свадьбу Мэрилин Монро и Артура Миллера – все считали этот брак странным.

Потом женщины остались одни на кухне и глядели, как готовится «Запеченная Аляска». «Как же можно ставить в духовку мороженое?» – удивлялись они. О выкидыше никто не упоминал, и Нелли одновременно радовалась и обижалась на это. Она отчаянно тосковала по своей беременности, по большому животу, ощущению полноты жизни, восторгу ожидания грядущего чуда. За весь вечер никто из ее подруг не сказал ничего, кроме «Ты хорошо выглядишь, Нелли», потому что хорошие манеры не позволяли омрачить веселье такими неприятными вопросами.

После застолья Нелли подробно рассказала гостьям, как приготовить «Запеченную Аляску», когда те потягивали коктейль из джина с лаймом. Ричард угощал мужчин в гостиной коктейлем Сайдкар, и они беседовали о политике и бизнесе. Гости разошлись, насытившиеся хорошей едой и раскрасневшиеся от вкусных коктейлей. Нелли укрепила свою репутацию отменной хозяйки званых вечеринок.

Она была довольна тем, как приятно провели время гости, и даже Ричард отбросил мрачное настроение; веселая компания и коктейли вернули ему прежнее обаяние. Впервые за несколько недель у него не бунтовал после обеда желудок – Ричард даже съел вторую порцию десерта и не потребовал висмут.

– Молодец, Нелли-малышка, – пробормотал Ричард. Он подошел к ней сзади, обнял за талию и нежно поцеловал в ямку между шеей и плечом. – Я горжусь тобой.

– Господи, чем тут гордиться? – удивилась Нелли, медленно повернувшись лицом к нему и ощущая тепло от джина.

– Всем, что ты приготовила. – Он показал жестом на стол с десертными тарелками, недопитыми бокалами и смятыми салфетками. Потом прижался к ней и нежно провел пальцами по ее щеке. – Ты поражаешь меня, Нелли.

Она улыбнулась и, обезоруженная его искренним комплиментом, потянулась к нему и поцеловала. Обычно она сама не проявляла инициативы и тут почувствовала, что Ричард ее хочет.

– Что, доктор сказал, что уже можно… ну… что ты можешь вернуться ко всему? – спросил он.

Можно было бы подумать, что Ричард Мёрдок без проблем просил все, чего хотел. Вообще-то обычно он не просил. И Нелли странным образом возбудили его колебания, его нерешительность, так как это бывало в начале их знакомства. В те дни она была очарована Ричардом. Он обращался с ней как с драгоценной розой, ласково гладил ее нежные лепестки, с гордостью демонстрировал ее в красивых нарядах и дорогих украшениях всему миру.

Ни один мужчина, включая ее отца (особенно ее отца), не заботился так о Нелли, как Ричард в те далекие дни. Она была юной и наивной, а еще ей отчаянно хотелось поверить, что она достойна такого нежного отношения.

Нелли скромно кивнула, и Ричард лукаво улыбнулся.

– Хорошо, хорошо. Пойдем? – Он откинулся назад, развязывая галстук, но не отрывал от нее глаз. Нелли обвела взглядом неубранный стол.

– Слушай, оставь это служанке. – Приходящая помощница, Элен (хотя Ричард никогда не называл ее по имени), должна была прийти на следующее утро. Это время Нелли обычно использовала для прополки сада, или визита к соседке Мириам, или покупок в городе, потому что ей было неловко находиться в доме, пока Элен убиралась. К тому же ее утомлял посторонний человек в ее стенах – Нелли скрывала от всех некоторые вещи.

– Хорошо, – ответила она. – Хотя сначала мне хотелось бы кое-что записать.

– Сейчас? – удивился он.

Нелли не беспокоилась; он все равно будет доволен, как только она сбросит платье и позволит ему снять чулки с ее длинных, стройных ног.