Спираль. Цена победы

– Парням звонил? Как там Димер и Оллис.

– Димер как уволился в делах семейных, каблуком стал. – тихо пробухтел спецназовец отводя взгляд.

– «Бычара» Димер? Серьёзно!?

– Ага, только его мастерская, виртрыбалка, дом. Всё.

– Оллис?

– Умер он, три года назад, сторчался. У него ещё на службе крыша начала ехать, вот он к таблеткам начал припадать, после плена. А сам понимаешь, кому нарколыга нужен. Я его никуда пропихнуть не смог,  выгоняли.

– Выходит из старой «Омеги» только двое осталось. – Лин задумчиво жевал гренку.

Ветеран взял себя в руки, он наконец поднял взгляд на разведчика: – Половина «стариков» ещё в Первую Войну Крови полегла. А потом за два столетия остальные, девяносто шесть человек, осталось только двое. Я уже на могиле у каждого побывал, у кого смог вживую у кого не смог через голосвязь.

Насчёт женщин Лин не спрашивал у Эвана с ними не ладилось, один раз женат, крайне неудачно, старина Эв об этом говорить не любил.

– Слушай, Эв. – Мартин склонился к нему ближе – Ты только глупостей не твори. Вот серьёзно. Не надо. Что-нибудь найдётся, не до этого сейчас банально. Отсосы опять головы подняли.

Хольт молча слушал старого друга, подбирая с тарекли гренку закидывая ту в рот.

– Помнишь первый мирный договор, в конце войны. Ну эту «Вшивую Победу». Когда мы у них две планеты оттяпали, да ограничения на размножение гемозависимых наложили?

– Ага. «Договор о численности». Когда комиссия не могла даже полицию вызвать по необходимости. Отписка откровенная со стороны правительства. Как там эти две пограничные звали Филлипина 1871 и Филлипина 1872. Пограничные миры с ограниченными ресурсами. Вот уж победа так победа. А столько планет забомбили. – ветеран махнул рукой.

– Помнишь Ликиру 1982, там ещё такие горячие островитянки были, что глаз не оторвёшь? – засмеялся разведчик, вспоминая дела юности.

– Да, а ещё помню как смотрел когда она сгорала, волны там такие поднялись от термоядерных ударов, как в голофильмах ужасов, всё посносили. Хорошо, боìльшую часть населения спасли. Вы тогда хорошо поработали, вычислили планету «под удар». Ладно, лирика это всё.

– Войны Крови будь они не ладны. Мы столько технологий потеряли, планет, народу ради двух вшивых планет. За которые не прошло и трёх десятков лет снова сцепились, с отсосами. Чтобы потерять их обратно. Потом Третья. Думаю, ещё немного, будем камнями да палками воевать будем. – Лин выпил бокал до дна.

Хольт мрачно кивнул, после чего продолжил: – Взяли хоть одного отсоса? Они же точно поддерживают этих мразей.

Мар ответил глядя в глаза старому другу: —Это секретная информация, Эв. Извини. Скажу только одно, они зашевелились. Гады хотят сейчас нас как следует потрепать, потом добьют победителя, нас или «ацтеков». «Договор о Численности» они давно уже в мусор отправили, готовы к войне, сейчас Нефрет плодит молодняк свой гнусный в больших количествах, «древних» мы у них знатно повыбили. Зато молодёжи сейчас есть куда расти, вот они рвутся в бой.

Хольт добавил: – Они же всё это подогревают? Бунты эти, говорят будто планеты готовятся к отделению. Центральные вообще не хотят посылать своих на рубежи, им это не нужно. Порубежники бесятся. «Мурлоки» бунтуют всё яростнее.

Разведчик лишь ответил: – Не всё что говорят в новостях чушь.

Хольт понимающе кивнул, значит он был в чём-то прав, вампиры расшатывали Конгломерат как только могли. Все эти террористические группировки, сепаратисты, говорят даже Боевой Комитет Ветеранов был создан отсосами. Многие тысячи ветеранов возвращаются домой чтобы понять, что они никому там не нужны, вот парни вступают в комитеты, убивают полицейских и чиновников. На некоторых планетах они стали настоящей угрозой. А отменить демобилизации Правительство уже не может, иначе бунты в частях достигнут катастрофического размаха. Народ больше не хочет воевать, они хотят мира. Требуют переговоров, снижения цен, улучшения социальных условий, прочего. Держава за которую всю жизнь сражался Эван Хольт погибала под ударами изнутри, кучка политиканов решала собственные проблемы забыв обо всём. Спецназовец выпил пива, всё шло к краху. Конгломерат падал в бездну не на полях сражений, а в сраных кабинетах. Седой мужчина молча смотрел в глаза разведчика, тот тоже всё понимал, вот только изменить ничего не мог. Ставились те, кто удобнее аппарату, а не полезнее, проще поставить серого послушного человека, чем специалиста с характером и норовом. Везде податливые вороватые ублюдки, спецов разогнали, теперь вот Конгломерат погибает – спасать некому. Некому вообще. Старый штурмовик больше не знал что сказать. Друзья ещё какое-то время придавались воспоминаниям, шутя только на им понятные темы, пока наконец часы у Лина на руке не запищали. Обеденный перерыв окончен. Пожав друг другу руки мужчины расстались, Эван пошёл пить в другое место. Сегодня он точно напьётся.

Дни сливались в один, Эван занимался лишь одним делом, неделю за неделей пил. Скитаясь по разным барам, он даже не замечал что происходит вокруг. Недовольства росли, беспорядки набирали обороты, «Союз Ветеранов» устраивал теракты, убивая полицейских, госслужащих и работников корпораций. В официальной пропаганде их официально именовали «городскими крысами». В итоге, вправду во время атак они носили маски с стилизованным изображением крысиной морды. Показывая что именно корпорации породили их гнев, теперь словами делу не поможешь. Только кровь.

«Коннор» жертвовал много миллионов в различные организации помощи ветеранам, сиротам и пострадавшим различных конфликтов. Потратив на это больше десяти миллионов ЕРВ. Не думая ни о чём, ему деньги не были нужны, в таком количестве точно.

Глава 30

Как в песне

На седьмом месяце запоя старый воин возвращался домой из питейного заведения под названием «Бара Бара», в ногах была лёгкость, желудку тепло, голове было свободно. Разум получил заветное забытие, на лице бывшего оперативника была уже заметная седая борода. Повод для пьянства сегодня был серьёзный, Мартин не подвёл. Наконец-то о старом майоре вспомнили, ему требовалось прибыть через неделю на тренировочную базу пехотных офицеров «Колд Винд», человек с его опытом был наконец-то признан как ценный ресурс военного опыта и знаний. Ещё бы, Эван владел многими воинскими специальностями, умел работать самыми разными видами вооружения во всех типах местности. До центрального района города, где жил Хольт оставалось три квартала. Когда раздался мощный взрыв, от которых затряслись эргоплатисковые окна. Хольт видел вспышку в переулке, скрежет металла, запах гари, в уши ворвался ужасный крик, так кричат раненные…

Инстинкты старого солдата погнали его туда, он приблизился к переулку, прижавшись к стене, заглянул. Полицейская машина лежала перевёрнутой, раскуроченная почти наполовину, дым вился над покорёженным металлом. Один полицейский сидел на водительском сидении без движения, опытный солдат предположил тот скорее всего мёртв, судя по количеству крови на нём. Его напарник выбрался почти по плечи, отчаянно крича, на его лице, волосах, всюду была кровь. Мужчина слабо соображал, Хольт отметил перелом рук, ног, повреждение позвоночника с высокой долей вероятности. Спецназовец ощущал опасность, ощущение того, будто он снова на войне было неизменным, да, это глупо. Ему нужно помочь. Хольт быстро оказался у полицейского, тот задёргался и закричал сильнее, когда руки офицера ухватили того фиксируя, нельзя оставлять его в машине, которая может вспыхнуть.

–Я медик! – рявкнул воин, рассчитывая на психосоматический эффект этой фразы.

Спасаемый перестал дёргаться, кажется до него дошёл смысл слов, мужчина слабо прошептал: —Помоги. – военный с тихим матом тащил раненного к стене…

Ослепшая в раннем возрасте воспитанница детского дома творчества, обладала прекрасным голосом, открытой душой, неким своим пониманием мира, в котором не могли разобраться другие люди. Часто она видела кошмарные сны, тогда тексты сами ложились на музыку, которая она составляла на своём инфопланшете. Аэлина проснулась в своей маленькой квартире, на улице едва светало, слёзы катились по лицу слепой певицы, она начала слабо напевать, тихо, едва ли не шёпотом. Девушка прошла к столу, даже не думая поправить растрёпанные волосы, она быстро включила планшет, активируя проигрыш мелодии.

«Что делать с пьяным моряком,

Что делать с пьяным моряком,

Что делать с пьяным моряком,

Рано поутру?!»

«Сунуть в мешок и бросить за борт,

Сунуть в мешок и бросить за борт,

Сунуть в мешок и бросить за борт,

Рано поутру?!»

Спина Хольта взбугрилась мышцами пока он тащил тяжёлое тело полицейского, ощущение взгляда пронзило его до основания, этому чувству он доверял. Взгляд убийцы.

«Эй хэй дружно взяли,

Эй хэй дружно взяли

Эй хэй дружно взяли

Рано поутру»

Отставной майор медленно повернулся вставая на ноги. Пять человек в простых серых куртках с капюшонами, перчатки сжимали трубы и арматуры, лица этих людей скрывали маски крыс… Конечно, подорвать одну машину, потом напасть на тех кто придёт на помощь. Старая военная хитрость. Солнце только-только пробивалось сквозь тёмный горизонт. Очевидно террористы хотели преподать урок тому, кто решил помочь полицейскому, вопреки их плану, теперь они видели дорогие имплантаты, не сомневаясь кто перед ними – корпоративная шавка.

«Кинуть его голодным крысам,

Кинуть его голодным крысам,

Кинуть его голодным крысам,

Рано поутру»

Наверняка в их мешковатых куртках скрывалось другое оружие, разум подсказывал: «Бежать». Тогда полицейский достанется этим парням, майор поднял руки направляясь к «крысам», даже сейчас он был в стойке, пускай думают будто он сдаётся. Один из террористов сделал шаг нанося удар в голову майора, тот ловко перехватил тысячу раз отработанным движением. Вырывая стальной прут, совершая подшаг, глядя прямо в удивлённые глаза вгоняя ржавую сталь в горло противника с чавкающим хрустом, тот захрипев падает на землю. В этот же момент с места срываются другие, атакуя с разных сторон явно сказывался опыт, это были ветераны. Три противника бросились на него с разных сторон, четвёртый стоял за их спинами, запуская руку в карман.

«Эй хэй дружно взяли,

Эй хэй дружно взяли

Эй хэй дружно взяли

Рано поутру»

Первый удар прута майор отразил уже своим обагрённым «оружием», сразу же справа мелькнуло движение, на инстинктах офицер пригнулся атакуя ногу противника, сталь ударила точно по колену. Раздался хруст, человек с диким криком упал держась за ногу. Его другой соратник атаковал в голову офицера, быстрый блок, перекат. Хольт оказался спиной к стене, так его не окружат. Два противника приблизились, из-за их спин появился третий, выстрела Хольт не видел. Только увидел как бок куртки стоявшего впереди бандита прошила пуля. Майор вздрогнул, главарь «крыс» выстрелил прямо через куртку своего напарника, чтобы Хольт не видел ствол. Забавный ход наверняка научился на фронте подобному приёму. Хитро. По рубашке потекла тёплая кровь, его кровь. Пуля попала в живот затем ещё несколько попаданий сотрясли тело.

«Пулей сердце ему пронзить,

Пулей сердце ему пронзить,

Пулей сердце ему пронзить,

Рано поутру»

Офицер вздрогнул ещё три раза, медленно оседая на землю, оставляя багровый след на стене. Подстреливший его человек вышел вперёд, старый майор видел протезированную конечность, забавно, а ведь он столько денег пожертвовал в эту организацию. «Коннор» слабо улыбнулся, боль его не особо смущала, забавно всё выходило, только не смешно.

«Ржавым лезвием прирезать,

Ржавым лезвием прирезать,

Ржавым лезвием прирезать,

Рано поутру7.

Другой бандит отбросив арматуру, выхватил нож, оказавшись у Хольта вонзил тот в ключицу офицера. Краем сознания Эван отметил, что рукоятка была ржавая, следить же надо за оружием.

Прут опустился на голову спецназовца, дробя кости, кроша зубы. Майор захрипел от боли, удары обрушивались снова, один за другим. Наконец вожак бандитов дал команду уходить, они бросили убитого и подхватив раненного скрылись в переулке. Засада не имела больше смысла. Потерявшего сознание полицейского нашли медики, описывая сразу три трупа. Убитого ветерана Хольтом, погибшего офицера полиции, самого бывшего майора который стеклянным взором смотрел в небеса, Эван Хольт – ветеран трёх Войн Крови, войны с «ацтеками» лежал в городской грязи залитый своей кровью, в осколках костей, мира Второго Круга Основания Алтей.

Глава 31

Из князя в грязь

Война затягивалась снова, постоянно одно и то же. Только теперь под сокрушительными ударами отступали уже «ацтеки», армия изгоев окопалась на рубежах семисотого километра, всё снова вернулось на круги своя, только теперь Конгломерат был должен массированным ударом пробить железный заслон поклонников Змея. Прорыв к Тио-2, как в зеркале. Только теперь пришёл черёд обороны для его стороны, поражение при пятисотом километре больно ударило по репутации. Вожди спорили между собой ища виноватых, большие потери среди солдат. Сам Кросс наблюдал как горят его ученики, пускай не так быстро как остальные. В целом ничего неожиданного, война как маятник, может покачнуться в любую сторону. Слишком много переменных за раз. Сперва ты наступаешь, потом отступаешь, потом снова наступаешь уже в другом месте и так наверное до бесконечности. Такое не радовало сердце старого воина, которое правда уже не бьётся, ещё меньше радовала ситуация другого толка, противоречия с Юргеном достигли предела.

Вчера они орали друг на друга, обвиняя в некомпетентности, «ацтеки» на страже слышали как они перешли на один из древних языков Старой Земли, на котором иногда маэстро гуляя читал стихи, кажется. Впрочем дальше сломанного стола дело не пошло, ругаясь как сапожник авиатор удалился из кабинета командира эскадрильи.

На утро пошла команда: «Вылет». В составе целой эскадрильи они отправились на перехват вражеской авиации, которая стремилась забомбить ряд укреплённых пунктов вдоль линии обороны, к этому всему ещё как следует «погулять» по коммуникациям.

Кросс сидел в своём самолёте, негодующе поглядывая в небеса, где-то там сейчас этот тупоголовый вентильник, скот палачный. Он ещё смеет рассказывать ему как воевать или учить истинам. Он летал ещё когда эта козявка под столом ползала, тварь кровососущая.

Энни помалкивала, не решаясь беспокоить хозяина, она прекрасно понимала – корень проблемы даже не в пленном, которого периодически водили на прогулки под конвоем, выделив угол в хранилища куда приковали за ногу, на расстоянии двух метров от стены. Кросс показывал своё понимание войны, если «ацтеки» банально не понимали такого положения дел, считая это живым трофеем, то палач Юрген понимал намёк. Насколько глубока между ними пропасть ненависти, поверить сложно. Поражения явно не улучшали ситуации, если до этого они вели себя как профессионалы, то теперь больше напоминали озлобленных мальчишек. Ох уж эти мужчины, как говорила знаменитая Санхъя Симм: «Первые четыре тысячелетия в жизни мальчика вампира самые сложные». Тот кто выбрал эту пару в группу инструкторов для изгоев поистине невероятно умён, крючкотвор клыкастый.

Когда Кросс наконец опознал звено сопровождения противника, улыбка тронула губы вампира, вот настоящее дело, вот оно. Никаких глупостей только дело.

Самолёт врага отправился на встречу с землёй, в яркой вспышке, согласно показателям у них с Юргеном поровну за этот бой, Йозеф перевёл взор на своего командира злобно испепеляя взглядом машину того. Но вот манёвр некогда земляка привлёк внимание, он начал приближаться к только катапультировавшемуся лётчику противника.

– Тварь, вот же тварь! – прорычал он в связь с эскадрильей. – Эй вентильник, что решил двигателями сжигать, мразь садистская, тварь лагерная.

Машина командира стремилась к цели, игнорируя слова бунтаря. – Заткни пасть, Кросс иначе прикажу посадить тебя в карцер, ублюдок.

Лётчик Ринир Кастэль видел приближающегося «Шершня», в ужасе сжимая рукоятки кресла, только не так. Кросс зашёл в хвост своему командиру, выходя уже на личный канал. – Прекрати, вентильник!

– Закрой пасть, сын шлюхи, тебя ждёт такой ад на базе.

– А тебя ад ждёт прямо сейчас. – холодно раздалось в ответ, после чего системы оповещения взвыли о захвате самолёт орудийными системами союзника. Юрген бросил самолёт в сторону, задрав голову глядя на своего противника.

Палец на гашетке Йозефа едва заметно дрожал, про бедолагу лётчика уже все забыли, глядя только на кружащиеся вокруг друг друга машины некогда союзников.

– Давай Кросс, рискни. Я всегда был лучше тебя.

– Ты жалкий преступник, был им и остался.

– Это суд, ублюдок. Ты понимаешь, забыл приказ от командующего?!

Это несколько отрезвило лётчика в машине с «Арфой» он умолк.

– Значит помнишь, а теперь слушай сюда, внимательно. Я приказываю тебе добить цель. Уничтожить катапультирующегося лётчика.

Повисло молчание, долгое, после чего раздался ответ: – Отказываюсь.

– Это приказ. – так же спокойно произнёс мужчина.

– Отказываюсь.

– Понятно.

Раздался щелчок общего канала: – Лейтенант Монтойа приказываю Вам немедленно взять под стражу и препроводить к аэродрому машину «Арфы», он обвиняется в измене, подлежит военному суду. И ещё, добейте вражеского лётчика.

– Принято. – лишь раздалось по связи, после чего один из самолётов пошёл на катапультировавшегося человека.

Йозеф ощутил странную прострацию, полную пустоту внутри, он арестован за измену. За измену?! Естественным желанием было попытаться прорваться из окружения, выйти с боем. Куда? К кому? К врагам. Нет, он не предатель, чтобы не говорил этот выродок.

На поверхности аэродрома, его взяли на прицел, сковав руки тяжёлыми цепями, даже для сильного вампира проблема будет проблемой быстро избавиться от них. На глазах у изумлённой эскадрильи с него сорвали знаки различия, отобрали оружие, лишая всего кроме СЗК – 12. Но как обещал командир эскадрильи под перешёптывания личного состава, в ближайшее время предатель увидит солнце. Без костюма. Вампира посадили в карцер, специально укреплённый под него.

Кросс молча смотрел перед собой сидя на полу, арестован, осужден и приговорён. Такого конца своей долгой «жизни» он никогда не ожидал…

Юрген смотрел на пламя пожаров, пламя пожаров приближающейся прифронтовой полосы, ситуация повторялась как почти полторы тысячи лет назад. Снова он в окружении врагов, пока грязный скот идёт вперёд, его много, так много. Как этих грязных комуняк, мерзких славянских выродков, никчёмные нелюди. Под стать тем кем он сейчас командует. Грязные нелепые приматы, считающие себя равными ему и другим сородичам, всего лишь бабочки однодневки. Которые всё равно сдохнут, раньше или позже, всё равно. А ведь это ублюдки-паразиты из его народа дали им поднять головы, такие как Кросс, пораженцы убогие. Кулак в перчатке ударил по раме окна полевого штаба, теперь эта мразь сидит себе и ждёт казни, как она заслужила. Пока Юрген Зепп вместе с совими товарищами прорывался из Берлина на запад в голоде, холоде, лишениях, он спокойно сдался, жалкий трус.

Хотя, от него будет своя польза, нужно же свалить провал на кого-то из штаба, вот пожалуйста, перебежчик и предатель. Сознательно подорвал подготовку курсантов из этих варваров, изначально ненадёжен, предатель. Зепп осознавал что битву за эту планету они проигрывают, остаётся всё меньше возможностей для победы, значит скоро полетят головы. Его голова там не падёт точно.

Как тогда на мосту, когда беженцы затопили всё вокруг с вопящими детьми шли старики и женщины, за спиной были уже слышны звуки канонад славян, а бронетраспортёр «Ханомаг» не мог пройти по мосту из-за всей этой толпы. Тогда гауптшарфюрер отдал приказ пройти сквозь этот поток людей, машина взревев мотором пошла вперёд, гусеницы без труда перемалывали людей как снег, вопли и крики заполнили всё вокруг, как в кошмарном сне. Кто-то прыгнул вниз, другие толкались и давили друг друга. Машина прошла вперёд, оставив за собой след из трупов. Вскоре машина в крови, мясе, волосах, костях и прочем пришлось брсоить, уж больно она приметная была, зато к армиям британцев и американцев вышло восемь человек в серой форме с знаками различия СС. Так началось заключение в течении пяти лет, после чего последовала свобода, даровавшая ему дар вечной жизни, дар которым награждали избранных. Всё как в рейхе, когда население других стран лишь пища для машины Вечной Германии, только теперь слепцу открылась истина. Люди в целом пища для тех, кто правит в ночи.

Йозеф Кросс сидел на полу задумчиво глядя перед собой, никогда не думал матёрый лётчик как окажется в кандалах, даже во время осени восемнадцатого года его не заковали.

День выдался на удивление погожим, топливо закончилось почти два месяца назад. Теперь лётчики занимались самым простым делом, играли в карты и пили. Фронт разваливался на глазах, настроения в народе были хуже некуда, эта война больше не была нужна никому, теперь лётчикам оставалось только ждать.

В конце-концов пришло время когда явились янки, воины с другой стороны океана, да уж, воины. Скорее вороны прибывшие на поживу, любящие грабить или выменивать. Кросс стоял на площадке, глядя как с весёлым смехом американцы подымают шлагбаум, входя на их территорию с видом победителей. Забирая у часовых винтовки, ни у кого уже не было желания сражаться. Приказа по части не было о сдаче, однако, случаи массового сложения оружия в немецкой армии уже были настолько нередкие, скорее превращаясь едва ли не в норму.

Йозеф смотрел на идущих к нему солдат с этими нелепыми блюдцами на голове конструктора Броди MK1, забавно смотрелось. Их было не так уж просто отличить от британцев, сразу бросался в глаза говор этих людей. Сам Кросс напоминал образец военного лётчика, в лётной куртке, отличных штанах, начищенных сапогах, фуражка на голове и обязательно перекинутым через горло белым шарфом. Его товарищи так же появились из военных палаток, выходя один за другим, наблюдая за этой картиной.

Из рядов американцев вышел офицер, с нашивками старшего лейтенанта, он вскинул руку в воинском приветствии, Йозеф ответил тем же. Американец произнёс на ломанном немецком:

– Старший лейтенант О”Хара, американская армия, сдать оружие.

Йозеф кивнул протягивая руку: —Старший лейтенант Кросс, имперские военно-воздушные силы Германии, готов принять Ваше оружие.

Офицер несколько секунд думал потом улыбнулся качнув головой, поняв шутку:

– Это Вы здесь проиграли, не я.

– Мы уже проиграли? Поразительная новость, что-же, приятно, что сообщили, а то могло выйти неловко. – немец спокойно расстегнул кобуру доставая табельный пистолет.

– Прошу. – офицер американской армии взяв оружие кивнул, после чего приказал остальным сдать оружие, после всей процедуры лётчиков отправили обратно в палатку, где они могли ждать дальнейшего решения.

Забавно выходило, поля заваленные сотнями тысяч мертвецов, отравленные хлором люди, покалеченное войной поколение. Однако человечности было в разы больше чем в войнах будущего, возможно, только возможно, потому что мирное население самих воюющих стран особо не пострадало от войны. Гибли солдаты, в огромных, промышленных количествах, но никто не вытаскивал мирное население из постелей на убой. Не сбрасывал ядерную бомбу на города, да уж. Всё изменилось за прошедшие века, теперь вот камера и возможное свидание с солнцем… Кто бы мог подумать об этом, офицер медленно опустился на синтбетонный пол, ожидая своей судьбы.

Глава 32

Орёл и Змея.

Конгломерат одерживал новые победы немалой кровью, постепенно продвигаясь всё ближе к своим целям. А разведывательно диверсионная группа «Шталь» наносила «ацтекам удар за ударом, громя отступающие отряды, не давая врагу продохнуть. Всё ближе приближаясь к самым важным объектам противника. Всё как всегда, убивай как можно больше и получишь премию, Августа этот принцип знала как никто другой.

Забавно, картины на захваченных территориях всегда были одни. Либо пустота и тишина уничтоженных посёлков, выжженные уничтоженные населённые пункты, на руинах которых стояли столбы с черепами, сотнями черепов тех, кому фортуна не улыбнулась.