Новое Поколение. Книга пятая. Часть первая. Розочка

Почти наперегонки девушки кинулись в салон; Линда проскочила первая и с возгласом: «Та-дaм!» указала Розочке на парня в джинсах и золотисто-розовыми крыльями.

Его калейдоскопические глаза посверкивали, а нежные кукольные губы демонстрировали знакомую улыбку.

– Энтони! – Роза не могла поверить своим глазам. – Разве это тело не…

– Не-а, – отозвался он своим нежным полушёпотом. – Не зря мама подстроила так, чтобы ТО тело искалечило до неузнаваемости. Я же многосущ, а там, во Дворце столько Ревнивой и Страстной Энергии, что, пожалуй хватит на поддержку даже не двух, а трёх, а то и пяти физических тел… Ах, как же это приятно чувствуется! Спасибо тебе, Розочка!

Девушка смущённо хихикнула.

В салон вошла Хозяйка Дома, синьора Гонзалес, с тарелками в руках, приветливо кивнула Розе.

– Дэна сегодня отпустят пораньше, – сообщила она. – И Глеб, братик твой, звонил, что зайдёт после школы.

Линда вперевалочку сновала на кухню и обратно, помогая «мамочке Люси» накрывать на стол.

И в паузе, когда они снова остались одни, Энтони вдруг страстно, словно порыв ветра, метнулся к Розе, обхватил её и руками и крыльями.

Она растворилась в душистом облаке, как будто попала в самую середину того цветка, именем которого её и назвали.

– В этом доме только ты не беременна от меня… – его нежный вкрадчивый голос звучал и в душе и в сердце, замирающем от вожделения.

Она чувствовала сильные горячие ладони, скользяще массирующие её затрепетавшее тело. Её дыхание прерывалось, и мысли погасли; жаркие волны желания покачивая, уносили её в океан наивысшего наслаждения, которое возможно на Земле.

Но, как призывная голубизна Неба – грустные глаза её возлюбленного вдруг возникли перед её мысленным взором.

– Я же с Джеком… – простонала она, не в силах сопротивляться этому всепоглощающему чувству, что порою сильнее, чем разум.

– Энтони! – сердитый мужской голос мгновенно разрушил чары.

Вспыхнув, как лепестки уже упомянутого растения, Роза смущённо взглянула на своего отца, стоявшего с нею рядом, а тот не сводил своих горящих глаз с Купидона, спокойно помахивающего крыльями цвета опавшей листвы.

– Не своди девчонку с ума! – сердито продолжил старший Фабро. – Надеешься, что Джек её будет ревновать? Или она тебя?

– Она уже ревнует, – рассмеялся Купидон, закуривая, но он не сразу заметил это. – О Боги!

Он торопливо уничтожил сигарету Энергетикой.

Захлопнув крылья, подобно кувшинке, уходящей под воду, он мгновенно исчез, втянув за собой и запах дыма; заменив его едва уловимым ароматом нектара.

Линда, снова входившая в салон, успела заметить исчезновение Купидона.

Она ничего не спросила, только вздохнула.

– Папочка Рон! – улыбнулась она, слегка краснея. – Дэн, наверняка обрадуется, что вы тоже пришли!

* * * * *

Почти не усталый после первого рабочего дня, Даниель вошёл в салон и замер от изумления; стены украшали гирлянды и баннеры.

Хотя он сразу догадался, что это из невостребованных закупок для их отменённой свадьбы, парень улыбнулся.

«Как ловко мама подобрала тексты,» отметил он, переполняемый гордостью за мать. «Не знал бы о её деятельности, даже не заподозрил бы… Эх, Нyтелла, а тебя-то это не порадует…»

Он никак не ожидал увидеть и Розочку и Рона. Они искренне обнялись.

Все расселись вокруг стола, Рон и Люси осторожно вели разговор, Линда вносила беззаботное веселье.

Люси и Дэн рассказывали о своих злоключениях с таким юмором, что сперва не участвовавшая в разговоре Розочка тоже начала вставлять комментарии и хихикать.

Теперь всё произошедшее казалось ей даже забавным.

– Ой, как он стучал прикладом об Энергозаслон! – Девушка расхохоталась. – Бах-бах! Мне не слышно, правда. А у него глаза круглые, оскалился… Хе-хе, думаю, башкой долбанись- может, пробьёшь…

– Да уж, когда я увидел у этого чувака череп разбит, – Дэн встряхнул головой. – Первая мысль- краску что-ли соскоблил? А ведь Джип-то зелёный! Ho в темноте -хрен поймёшь…

– Когда меня Хозяин к Лилит послал, – Рон внёс свою лепту. – Ну, думаю, сгербу я дочурку мою за косу, пусть Розочку поможет вытащить…

– Да уж, Мистер, как его? Мэск- шутник ещё тот! – Даниель фыркнул. – Обмануть-не-соврав! Он же САМ спросил, если я знаю, что это. Змей Искуситель, блин… А я-то -ведь умный да гордый такой! Так мне и надо. Представляю, каким идиотом я выглядел в глазах Сына Шейха, запустив обычный мраморный шарик!

Вот так они делились, выплёскивая накопленные мучительные воспоминания, теперь превратившиеся в нечто подобное просто бредовым сновидениям.

– Я даже немножечко радовалась, что мамочка Люси в коме, – чирикнула Линда виноватым голоском. – Теперь, думаю, она меня не прогонит…

– Ой дурочка! – Гонзалес обняла её. – Да хоть век бы со мной жила, ты мне роднее дочки родной!

Мигель Родригес присоединился попозже и тут же занялся наведением порядка;

– Так, Глеб, руки-в-ноги -марш уроки делать. Рожи не корчить! Не подведи Джека. Я и так его отругал, что он отпустил тебя до того, как ты выполнил задания на дом. Давай-давай! Даже телепортировать не буду -пройдись, остынь.

– Я провожу, прослежу, – Рон тоже поднялся.

Люси с Линдой занялись ужином для юного Родригеса, а Роза обратилась к приумолкнувшему Даниелю; – Я уже видела комнату Линды. Покажешь свою?

Тот кивнул, и молодые люди направились к лестнице, ведущей на чердак.

* * * * *

– Ой, как уютно! – воскликнула Розочка, когда они вошли в комнату Даниеля.

Сложенная из кирпичей, без декорирования, стена напротив окна являлась продолжением трубы камина внизу, в салоне, и прогревала небольшое помещение.

Кровать располагалось так, что лёжа, можно было смотреть в оба окна – в стене и в скате крыши.

– Как же мне всегда хотелось такое! – Девушка запрыгнула на кровать, легла и потянулась.

Дэн, улыбаясь, сел рядом с ней, на краешек.

– А что не установите? – удивился он. – Ты же, вроде, на последнем этаже обитаешь?

– Не знаю… – Роза сама удивилась. – Да нет, там же действительно, чердак. Считай, что технический этаж.

Она грустно вздохнула.

– Хотя после ночки в лесу у меня как-то поубавилось желание видеть небо над собой.

– А у меня наоборот, – признался Даниель. – Наглядеться не могу. После двух недель в ТОМ подвале…

– Я вот, конечно, выпендривалась, – заговорила девушка медленно, с горечью в голосе. – Но, никому, даже психологу не смогла бы признаться, как мне стыдно.

– Ну, я же не заставляю тебя. Не говори, если больно.

– Нет. Мне НАДО высказать это. – Роза сглотнула. – Как занозу вытащить. Пусть больно, но тогда быстрее пройдёт.

Она помолчала и продолжила так же, с усилием.

– Мне очень стыдно. Но я действительно готова была ублажать Принца как угодно. Лишь бы не отправил на пытки. Лишь бы не отдал солдатам. Где моя женская гордость?

– Ой, да забей. – Даниель покачал головой. – Я вообще разревелся, как девчонка, когда меня поволокли в Подвал. Жить-то хочется!

Роза села, и они обнялись, словно однополчане.

– Я сам-то был рад утонуть в сливной яме, чем чтобы меня довели до такого состояния, как те, кого я видел в других камерах. Вот уж действительно- гуманнее было бы убить.

– Да, Джек опять… – Роза не могла заставить себя произнести это слово.

– Я знаю. – К её удивлению отозвался Даниель. – Мигель с мамой как раз обсуждали это. Джеку, кстати, там здорово досталось. «Вмешательство в дела людей» допустимо только в человекообразной форме.

– Да, – Роза нервно хихикнула. – Мама часто рассказывала, как господин Орлов на её глазах расшвырял дворовую шпану…

– А она не заметила, как один из них пырнул Глеба ножом?

– Ой! Нет…

– Вот. И Джека там несколько раз бы убили, не будь он демоном.

– Это же всё равно очень больно! – воскликнула Роза. Дэн кивнул.

Девушка потёрла лицо руками.

– Я очень люблю Джека… Но что Мигель, что Энтони… Я про6***ь, да?

– Ты просто здоровая, крепкая молодая женщинка. – Даниель нежно улыбнулся. – Может ты уже созрела для ребёнка?

После паузы Роза призналась;

– Я не хочу, чтобы мой сын на вопрос, а кто твой отец? Отвечал бы: «Серийный убийца.»

– Думаешь, «Начальник Концлагеря» звучит лучше? – Даниель достал сигареты и нервно затянулся. – Ой, ничего если я..?

– Да, конечно, кури. – Роза поднялась и подошла к окну, глядя наружу.

– Папа сказал, что с тобой он бы решился отпустить меня к Энн. – произнесла она, не оглядываясь. – А Глеб говорит, что если Джеку не разрешат поехать, он тоже останется здесь, в Поместье.

– Может «Маська» и разрешит? – предположил Даниель робко. – Мне прислали Приглашение на Встречу. Она, кстати, опять взяла имя «Мэри». Та самоубийца, чьё тело они выбрали, не была крещённой.

– Да меня тоже пригласили. – Роза хмыкнула. – Наверное Энтони настоял. Блин, может попросить его, чтобы запустил в меня Стрелу Амура на Джека?

– Ой, да все эти спиритуальные выкрутасы, – возразил Даниель. – вечно палка о двух концах! Вон, я медальон надел на маму, думал- поможет, а он её чуть не угробил!

– Да! – вспомнила Розочка, поворачиваясь к парню. – А где сейчас этот супер оберёг?

Дэн словно споткнулся от этих слов.

Роза видела – как будто тёмное облачко пробежало по его лицу. Парень слегка нахмурился. Его кошачьи глаза и густые тёмно-каштановые волосы делали его похожим на насторожившегося льва.

– Да ладно, – пробормотала Роза испугано. – Не важно.

– Мне просто очень больно, – повторил Даниель. – Я почти убил свою мать! Вот уж говорят- благими порывами… А что, хотела померить?

– Да ну его на фиг. – Девушка передёрнулась. Но не удержалась. – Он же и Джека чуть не убил! Так что мы с тобой, вроде как, в одном положении.

Дэн кивнул.

– Я долго думал, что с ним делать, – признался он. – Советовался и с мамой, и с твоим Отцом, и с Мигелем. Блин, только отбрыкался от роли «Сына Миледи», Хоббита из себя разыгрывать? Я не решился его выкинуть или закопать где-либо. Вдруг найдёт кто-то совсем посторонний? Так что…

Даниель потянулся и вынул из-под подушки небольшой изящный футлярчик.

– «Тигровое железо» снаружи, – объяснил он. – Блокирует его нахождение от Тёмных Сил, а внутренняя прокладка… Мне её Демон Смерти выдал- прячет и от поиска Светлой Энергией.

Он помолчал.

– Только от людей, как всегда, нет возможности утаить. Ни один сейф не надёжен -мне Джузеппе, Начальник Охраны, и сказал и доказал.

– И ты так спокойно хранишь его под подушкой? – изумилась Роза. – Я бы не смогла спать на такой!

– А где, ты думаешь, надо было спрятать? – Даниель поинтересовался, уже улыбаясь. Откровенное волнение девушки его только забавляло.

– Не знаю, – замялась та. – Я, честно говоря, увидя твою стену, подумала, что за одним из кирпичей…

– Ну, как в кино? – Дэн рассмеялся. – Девочка, за всю мою жизнь, сколько событий ни возникало, ни хрена как в кино не бывает.

У него вдруг дрогнул голос, а губы затряслись.

И жили они дружно, долго и счастливо. Мечта неуловимая…

«Не быть тряпкой,» приказал он себе, стискивая и губы и зубы. «Настроил воздушных замков – не вини жену, что предпочла НАСТОЯЩИЙ.»

Он перевёл дыхание и сунул коробочку обратно под подушку. Взглянул на Розочку.

Она сейчас стояла в точности в такой позе, как в тот день, когда «Кинг-Конг» растоптал лицо Никсону.

Скрестив руки и слегка сдвинув густые чёрные бровки, аккуратно подщипанные в форму «ласточкины крылья», девушка явно что-то обдумывала.

– Роза, – нежно окликнул её Даниель. – Ты сильная, решительная девушка. Я очень рад, что ты даже не пытаешься заполучить медальон.

«Дэн мне фактически никто,» думала Роза, почти не слушая. «Да, папа заботится о его мамочке. Ну и что? А если действительно кто-то украдёт медальон? Похитит Лею, всё-таки угробит Джека? Или того же папу? Нет, медальон надо уничтожить. Интересно, а папа знает, как?»

– Да забей, – Она миролюбиво улыбнулась. – Так, просто вся эта катовасия. Ты прав. Увидимся на Встрече.

Она направилась к выходу.

– Проводить тебя? – предложил Дэн, спускаясь следом по лестнице.

– Нет, спасибо, – отказалась Роза, одевая податную им шубку. – Маме-Линде привет!

Дэн тем не менее следил сквозь окно в двери. Розочка шла по освещённой дорожке к калитке, и Даниель увидел, как со скамеечки на встречу ей поднялась фигурка в белой пушистой шубке.

– «Бабушка» Лея. – Фыркнув и крутанув глазами, парень опустил занавеску.

«Ну, кто же хоть на секунду сомневался. Даже не буду говорить ни маме ни Мигелю. Мамка, не дай Бог, нервничать будет, а Мигель… Эх, не попала бы эта дурочка в новую беду…»

Розочка не удивилась, увидев Лею. Сестрички болтали как ни в чём ни бывало о том, о сём, и только уже дома, раздеваясь в прихожей, юная Лилит ненавязчиво поинтересовалась: – Ну, и где медальон?

– Дэн отдал его Джузеппе, – тем же тоном отозвалась Роза.

– Какому Джузеппе? Начальнику Охраны?

– Ага! – подтвердила Розочка, поднимаясь по лестнице и специально не оглядываясь. Выражение лица своей Адской сестрички она и так могла представить.

Улыбаясь, Роза приблизилась к своему салону и остановилась на пороге, наслаждаясь открывшейся ей картиной.

В креслах вокруг довольно высокого «журнального» стола расположились её самые любимые мужчины на Земле; Рон и Джек обсуждали что-то, явно не на школьную тему, а Глеб, обложенный тетрадками и блокнотами, водил ручкой по листу.

Другой рукой он подпёр щёку и с доверчиво-восхищённым выражением лица слушал диалог. Рон потирал свои густые усы, нежные светло-розовые губы Джека время от времени изгибались в чарующую улыбку, а голубые глаза с поволокой посверкивали жёлтым огнём, выдавая его истинную сущность.

Но это давно уже не пугало нашу Розочку.

«Отец,» думала она. «Братик и… возлюбленный. Именно не любовник, а… А я-то действительно люблю ли его? Ах, как бы в эту компанию вписался бы сын…»

Они все трое одновременно взглянули на Розу, и девушка шагнула в комнату, растворяясь в сладком ощущении счастья.

* * * * *

Мигель и Даниель оба во фраках, Родригес – в тёмно-коричневом, Дэн – в иссиня-чёрном, стояли рядом перед зеркалом, наводя последний лоск перед выходом, а Люси оправляла их одежду, стряхивала несушествующие пылинки.

– Мальчики мои, – бормотала она, всхлипывая от умиления. – Милые мои мальчики…

Парни исподтишка поглядывали друг на друга. Дан высился над Родригесом примерно на полголовы, и оба невольно сравнивали себя с молодыми жеребчиками, готовыми на скачках рвануться вперёд.

– Мааам! – наконец не выдержал Даниель, обнимая Люси. – Ну, что ты, в самом деле!

– У тебя никогда не было выпускного, – призналась женщина.

А свадьба не состоялась. Им не нужны были слова.

– Хорошо, что теперь мода позволяет хоть небольшое разнообразие, – мурлыкнул Мигель. – Помнишь, Софочка обозвала нас пингвинами? Ну, в тот день, когда её обвенчали с Роном? Какая же ты тогда сука была…

Он тут же блокировал удар, нанесённый Даниелем.

– До Джерри тебе не дотянуть! – презрительно бросил он. – Ох, простите, синьора Гонзалес! Правда, простите! Блин, мне тогда так было больно, как сердце мне вырвали…

– Это не повод оскорблять мою мать! – перебил его Даниель. Его трясло, он сжимал кулаки, но Люси оглаживала его, мягко удерживая.

– Дэн, – напомнила она. – Мигель -демон. То, что случилось, он никогда не забудет. Его только пожалеть можно. Я действительно тогда здорово всех подставила. И опять-таки Рон всё уладил…

– Он-то не приглашён? – уточнил Даниель, не глядя на Родригеса. Тот передёрнулся. Он всё ещё плохо контролировал своё юное тело, и сейчас одел жилет, не дававший его крыльям распахиваться при выплеске эмоций.

– Вы уж там, на Встрече, не подеритесь, а? – прошептала Люси, крестя сына и робко поглядывая на Демона Смерти.

Дэн обнял мать, а Родригес вздохнул.

– Я обещаю тебе, Люси Гонзалес.

Она приблизилась, ласково погладила его щёку, а он на секунду прижал её кисть к своему лицу.

Глава 3

Даниель вошёл в зал вместе с Родригесом, но тот сейчас же убежал; хозяйка приёма обменялась с Дэном парой дежурных фраз и тоже отошла, и парень почувствовал себя одиноко. Он взял коктейль и огляделся.

Он сразу заметил снующих туда-сюда журналистов, всю центральную стену занимал плакат с изображением «Нового Президента Корпорации».

Даниель внимательно разглядывал «Маську».

Она выглядела более чем заурядно, стопроцентная бизнес-леди; тёмная блондинка, аккуратная строгая стрижка.

«Как у мамы,» отметил Даниель. Ему стало ещё более неуютно.

К тому же, он увидел Роберта Мэска, разговаривающего с так называемым Сыном Шейха. Гонзалес уже знал историю подмены, всё равно ему не хотелось даже приближаться к этим двоим.

Даниель допил бокал, но не успел опустить руку, как его ослепило несколько вспышек.

– Невозможно не уважать этого молодого человека, – заговорил репортёр. – С разбитым сердцем, он, тем не менее, мужественно переносит крушение своего недолгого брака…

У Дэна глаза сверкнули, и перехватило дыхание.

«Стервятники, стервятники…» крутилось у него в голове. Он еле сдержался, чтобы не ударить папарацци.

Журналист продолжал испускать подобные патетические высказывания, задавал вопросы, a Дэн, не отвечая, торопливо отошёл в сторонку, затесался в группу других гостей.

К счастью для него, репортёр переключился – нашёл новую жертву для интервью, и парень с вздохнул облегчением.

Вошла Розочка Фабро.

– Дэн! – окликнула она радостно, направляясь к нему. Тут же наперерез метнулось несколько журналистов.

– Никому не известная одинокая девушка из многодетной семьи и безжалостно выброшенный из дома муж, – услышали молодые люди. – Два одиноких сердца рвутся друг-другу…

Опустив голову, Дэн призвал всю свою силу воли.

«Если Роберт Мэск хотел лишний раз поиздеваться надо мной,» он подумал невольно. «У него отлично получается.»

Роза растерянно замерла, слыша такое.

– Как давно вы встречаетесь? – посыпались вопросы. – Не из-за вашей ли связи Нyтелла Морт-Гонзалес решила расторгнуть этот брак?

– Да у меня есть жених! – возмущённо воскликнула юная Фабро.

– Розочка!!! Даниель! – вдруг громыхнуло, словно кто-то в рупор гаркнул.

Энн Чёрнсын размашистой спортивной походкой быстро шла к ним через зал.

Элегантное вечернее платье на ней смотрелось как попона на жирафе, но, когда она остановилась, поводя головой с натуральной грацией, Даниель невольно залюбовался ей.

Девушка каким-то образом восстановила волосы, теперь струящиеся водопадом, цвета опавшей листвы, ниже её мощных плеч, слегка прикрытых полупрозрачной тканью.

«Наверняка – Светлой Энергией,» подумал парень. Он читал о какой-то Скандинавской принцессе – огромного роста, выше многих мужчин, она отличалась неземной красотой. Многие короли искали её руки, но она…

И вдруг Даниель понял – он не может вспомнить концовку.

«Убежала с викингами? Ушла в лес к деревенскому парню?» Он даже головой потряс. «Это у меня сейчас из-за того, что нас когда-то сватали…»

К ним тут же подтянулись журналисты, посыпались вопросы:

– Как вы могли продать свой контрольный пакет акций? Вам пришлось применить давление на Совете директоров? Вы доверяете Мэри Мэск?

– Да, разумеется, – спокойно ответила девушка. – Мы очень довольны работой её мужа, Роберта, но, когда выяснили, что именно она -его главный консультант, предложили ей должность со спокойной душой, и я с удовольствием передаю ей «бразды правления» Корпорацией. Мне нужны средства на содержание и фамильного Поместья, а самое главное -моей ветеринарной клиники.

Она сделала театральный жест в сторону Розочки:

– Синьорина Фабро открывает салон красоты для животных на территории нашего ветеринарного комплекса…

– А вы не планируете переместиться в Город?

– Нет-нет! – эмоционально возразила Энн Чёрнсын. – Сейчас многие стараются сохранять бизнесы именно в небольших населённых пунктах. Жители таких городков заслуживают качественный сервис, не говоря уж об их животных…

– А Мистер Гонзалес?

– Семейный статус работника не должен служить критерием, – Энн говорила, презрительно изогнув свои хорошенькие нежные, пухленькие губы. – Мистер Гонзалес по-прежнему будет следить за поставками шоколада в мою клинику, а теперь и в салон. Собачка «Лора», полосатый шоколад «Тигрики», теперь ещё и новый продукт; фигурки кошек «Люси»; они отлично вписываются в тематику нашего комплекса.

– Я, вообще-то, неплохой автомеханик! – отозвался Даниель, видя повернувшихся в его сторону журналистов.

«Блин, хоть предупредили бы!» подумал он с досадой. «Вот из-за чего моя мама ненавидит эту Организацию. Наши мысли, планы, желания даже не принимаются в расчёт, мы для них- предметы для пользования.»

– Разумеется, – подтвердила Энн, так же громогласно. Она сделала паузу и выдала фразу: – Я буду рада заключить контракт с Мистером Гонзалесом именно как с автослесарем.

Она не удержалась и фыркнула.

«Папаша велел ей сказать,» догадался Даниель. «А может и „Маська“, чтобы отправить меня подальше от мамы. Пусть, мол, та, на их Адском детёныше концентрируется. Вот специально теперь не уеду!»

– Я очень польщён таким НЕОЖИДАННЫМ предложением, – заговорил он невинным тоном своей мамочки-Бренды. – Но у меня свои планы. Моя мать сейчас беременна, и я ей нужен, как поддержка.

– И как она отнеслась к вашему разводу?

– Спокойно и с пониманием, – отозвался Дэн с вызовом в голосе. – Мы не слишком долго были женаты, чтобы это стало для нас трагедией.

– А как же ваша дочь?

– Если вы имеете в виду Джину Морт, – сдержано уточнил Даниель. – То решение принимает мать, а я постараюсь поступать и действовать в интересах ребёнка.

«Феечка…» Горестная боль снова сжала его сердце. «Мечта неуловимая… Да нет, во Дворце, ей, конечно же, должно быть гораздо лучше. Но Я не поеду. Ни за что.»

Пока журналисты мучили Дэна и Энн, Розочка Фабро тоже удрала «под шумок».

– Пресс-конференция состоится завтра! – наконец не выдержала юная Чёрнсын. – А сейчас нам нужно уточнить с Мистером Гонзалесом кое-какие детали!

Она бесцеремонно подхватила парня под руку и, словно танк, напролом, пошла через публику. Ей торопливо, даже испуганно уступали дорогу, а Даниель еле удерживал себя, чтобы не начать вырываться.

Они ввалились в отдельный кабинет, дверь за ними захлопнулась, и парень наконец освободился.

Не глядя на него, Энн прошла к столику посередине и, достав сигареты, нервно закурила.

– Ты вообще… – Дэн покрутил у виска. – Хоть когда-нибудь думаешь о чувствах других?

– А? – Она смотрела на него с совершенно искренним, наивным недоумением.

Даниель приблизился к ней, вглядываясь в её огромные глаза, синие, как летнее безоблачное небо.

– Что ты имеешь в виду? – неуверенно уточнила юная Чёрнсын.

– Господи! – Дэн неверяще покачал головой. – Ты действительно не понимаешь, даже не осознаёшь! Девочка, мы все чувствуем, думаем, у нас могут быть свои планы, отличные от твоих.

Она хлопала длинющими ресницами, будто телёнок, но Даниелю казалось – это крылья бабочек.

Голубая бабочка – поймаешь – сбудется мечта. Мечта неуловимая.

Он вдруг, сам почти не осознавая происходящее, схватил её лицо, поцеловал в губы, кратко, но страстно, обнял, прижал к себе, покачивая, словно больную.

Нежно отстранил. Энн машинально опустилась в ближайшее в кресло.

На столике стояли бокалы с коктейлями, Даниель подал ей один и, взяв себе тоже, сел напротив.

– Ну, ты даёшь! – девушка расхохоталась, беззаботно и так громко, что стекло фужеров зазвенело. – А неплохо целуешься! Чё это на тебя нашло?

Она залпом выпила напиток, затушила сигарету и взяла следующий бокал.

– Знаешь, ты мне показалась принцессой в ледяном гробу, – признался Дэн. – Мне хотелось, чтобы ты растаяла. Чтобы начала чувствовать… боль других.

– Боль? – она взглянула на него совсем по-другому.

– Да, – твёрдо отозвался парень. – Мне мама, да и Демон Смерти рассказывали, как тебе не нравилось, когда Альберто тебя уносил. Может ты подсознательно мстишь за себя, обращаясь с другими так же бесцеремонно?

– Я… – Девушка провела рукою по лбу. – Честно, даже никогда не задумывалась об этом… А… Чем я тебя обидела? Папа предложил, а мама сказала, что и ты и твоя мама, оба хотите, чтобы ты уехал.

– Это ИХ слова. – Даниель вздохнул. – Тела меняются, а души нет. Прости, но твои родители ничуть не изменились, под какими именами не выступали бы.

– Да вы просто с твоей мамашей -наглые, неблагодарные рожи! – презрительно бросила Энн, откидываясь на спинку кресла. – Вон, дали ей медальон, а она ни себе ни людям!