Проводник

Потеревшись вокруг полок, Вика направилась к выходу. Денег было в обрез, а скрасить вечерок, перелистывая пахнущие типографской краской страницы, очень хотелось. Но, как говорится, в другой раз. Выйдя на улицу, девушка нос к носу столкнулась с Альбиной, которая стояла у входа, сжимая в руках полиэтиленовый пакет.

– Привет! – воскликнула та, помахав рукой.

– Привет. – Вика немного смутилась, подумав о том, что ее долго ждали. – Давно стоишь?

– Нет, только что подошла, – ответила Альбина. – Ну что? Пойдем?

– Конечно.

Девушки завернули за угол и оказались во дворах. Обычный спальный район, коих по всей стране великое множество. Такие же панельные высотки, дворики, в которых, помимо маленьких детей, безмятежно играющих в песочницах или каруселях, полно местных маргиналов. И хотя эти микрорайоны были возведены одними из последних, состояние этих дворов было плачевным.

Альбина провела Вику через большой двор, они миновали детский сад, школу и оказались почти у самого леса, где, окруженный по периметру большим кованым забором, стоял девятиэтажный дом.

– Вот мы и пришли, – сказала девушка.

– А почему двор огородили? – поинтересовалась Вика, разглядывая забор. Такое она видела впервые.

– Так тут какой-то бандит серьезный жил когда-то. Целый этаж выкупил, двор огородил, охрану поставил.

– А сейчас что?

– Остался только забор.

– Как обычно, – усмехнулась Вика.

Оказавшись в квартире Альбины, Вика осмотрелась. Обычная трехкомнатная квартира с нормальным ремонтом. Как у трети населения. Никаких изысков, только то, что нужно.

– Нам где удобнее будет? – спросила хозяйка.

– Без разницы, – ответила Виктория. – Давай на кухне.

– Хорошо, я как раз вкусняшек купила, – задорно ответила Альбина, поднимая на уровень груди пакет.

– Ладно, – улыбнулась Миронова, – Но только сначала дела, а потом чаепитие.

Спустя полчаса, за кухонным столом, разложив сначала таро, Вика призадумалась. Очень необычно все выпадает. Арканы ведут себя так, словно этой колодой в дурака играли. Но ведь кроме нее их никто даже трогать не мог. На всякий случай заглянув в толкователь, девушка вновь уставилась на расклад.

– Ничего не понимаю, – вымолвила она.

– Что такое? – настороженно спросила Альбина, смотря то на Вику, то на карты.

– Для начала я подтвердила то, что у тебя есть способности, – Виктория продолжала смотреть на изображения. – И они наследственные, но открыты недавно. И случайно. То есть, получается так, что был какой-то стимул, почему ты стала видеть души. И этого не должно было случиться. Как я понимаю, ты, скорее всего, можешь лечить.

– Я же не медик! – воскликнула девушка.

– Не только медики лечат, – ответила Вика. – Экстрасенсы, например.

– Ты хочешь сказать, что я экстрасенс? – удивилась Альбина.

– Нет, я этого не хочу сказать, потому что не знаю. Нас же волнуют твои видения, а с этим мы еще разберемся.

– Ладно, а что там непонятного?

– Такое ощущение, что произошла ошибка в энергетике, и тебе дали то, что тебе не должно принадлежать.

– То есть? – не поняла девушка.

– Я думаю так, – начала рассуждать Вика. – Если тебе предначертано видеть энергетические отпечатки, коими призраки и являются, ты не испытывала бы дискомфорта, который испытываешь сейчас. Ну, например, как занозу посадить.

– Кстати, похожее сравнение, – заметила Альбина.

– И правда, – Виктория натянуто улыбнулась. – Ты говорила, что это началось где-то четыре года назад. И никаких метаморфоз не случалось. Я думаю, что что-то произошло на уровне энергетических материй, и это что-то отрекошетило в тебя. А ты просто оказалась в ненужном месте в ненужное время.

– Очаровательно, – сказала Альбина. – А как бы мне от этого избавиться?

– А я не знаю, – задумчиво произнесла Вика. – По крайней мере пока не знаю. Надо думать. Если все так, как мне кажется, то, наверняка, существует способ. Любую ошибку, в том числе и энергетическую, можно исправить. Осталось только его найти.

Альбина расстроилась. И Вика не могла этого не заметить. Конечно, рассуждала она, девочка надеялась на то, что ей помогут, а тут, мало того, что настращали, так и помощи никакой не предвидится. Миронова встала и подошла к окну, которое выходило в сторону леса. Сосны стояли неподвижно, пара человек выгуливали собак. И тут она обратила внимание на гору, еле видневшуюся из-за деревьев, окутанную легкой дымкой от регулярных лесных пожаров, которые в летний период были так же часты, как снег в декабре. Легкое покалывание на кончиках пальцев, словно электрические разряды, заставили Вику встрепенуться. Точно такие же ощущения она начинала испытывать, когда находила что-то необъяснимое, но правильное. А гора, словно пирамида Гизы, продолжала выглядывать сквозь лесной заслон.

Почему-то девушке показалось, что еще нынешние ощущения напрямую связаны с этим местом. Ее взгляд, словно стрелка компаса, указывающая на север, неумолимо возвращался к холму. Почему? Вопрос, конечно, интересный. Но необъяснимый.

– Скажи, Аля, а ты четыре года назад на горе не была случайно? – спросила вдруг Вика?

– На Солдатке?

– Да.

– Нет, чего мне там делать? Клещей цеплять?

– Логично. – Вика призадумалась.

– А почему ты спрашиваешь? – поинтересовалась Альбина.

– Не знаю, – через пару мгновений ответила Виктория. – У меня такое ощущение, что все это как-то связано. Я не могу объяснить точно, тут даже не спрашивай, но в таких делах я никогда не ошибалась еще.

– Причем тут привидения и гора? – удивилась девушка.

– Альбин, я правда не знаю, – со смехом попыталась оправдаться Вика.

– Ладно, не буду мучать.

– Не переживай, рано или поздно я разберусь.

– Лучше рано.

– Определенно лучше.

– Чай?

– Да. Надо бы.

Хозяйка встала и принялась шуметь кружками. Вика села на табуретку и задумалась, изредка прерываясь на какие-то вопросы Альбины. У девочки на нервной почве начался словесный понос, она рассказывала всякие истории про себя, про свое детство, про родителей, про их переезд в город много лет назад. Отвечая односложными предложениями, Виктория продолжала размышлять. Она чувствовала какую-то внутреннюю тревогу от того, что не понимает ничего. Такое было впервые.

В пакете, который таскала с собой Альбина, были творожные кексики. Вкусные. Вприкуску с чаем, который сейчас был как-никак кстати, эти кондитерские изделия полностью раскрыли свой вкус, который отдавал запахом ванили с привкусом шоколада и корицы. Интересное сочетание.

– А правда, что на этой горе военная часть была? – спросила Альбина, активно двигая челюстями.

– Да, была, – кивнула Вика. – У меня там отец когда-то служил. Давно, правда.

– А сейчас чем занимается?

– Я не знаю.

– Из семьи ушел?

– Скорее я ушла, – нехотя ответила Вика.

– Это как? – не поняла Альбина.

– Меня бабушка воспитывала. Родители бухали. Она меня забрала, сделала документы на усыновление.

– Ничего себе! – воскликнула Аля, отставив кружку чая на стол. – И они ничего не сделали?

– Когда я уезжала, они были в полном ауте. Как ты думаешь? Можно что-либо сделать в таком состоянии?

– Думая, что нет, – Альбина отрицательно покачала головой. – Извини, не хотела тебя расстроить.

– А ты и не расстроила, – ответила Вика. – Это было очень давно.

Конечно, это было совершенно не так. Прежде всего, девушка никак не понимала, почему им стало все равно. Ведь так не бывает. Это же родители. Но алкоголь, видимо, напрочь затуманил им разум и атрофировал клетки мозга, поэтому мать и отец были абсолютно инертны. Вика подозревала, что это могло быть связано с их бизнесом, ведь времена были не спокойными, но дела шли хорошо, а наездов со стороны рэкетиров не помнила даже бабуся. Они иногда разговаривали об этом. И о маме с папой тоже.

– Твои родители с какого поселка приехали? – спросила Вика. Она помнила, что Альбина говорила об этом, но так как слушала ее вполуха, названия совершенно не запомнила.

– Таргун, – ответила Аля. – Кстати, там прикольно. А если на лодке выбраться на залив, то можно под водой увидеть старую деревню.

– Старую деревню?

– Да, когда водохранилище заполняли, успели только людей вывести, а деревню снести нет. Она полностью ушла под воду. Там глубина не очень большая, около сорока метров. Но вода чистая-чистая. И все видно. Жутковато, конечно, но очень интересно.

– Офигеть! – воскликнула Вика. – Круто!

– Ага! – подтвердила Альбина.

– Мне бабушка тоже многое рассказывала про старый город, – добавила Виктория. – Он же намного старше областного центра, почти на сто лет, если не ошибаюсь.

– Интересно, а почему тогда не мы стали столицей области?

– Потому что на отшибе, от тогдашних торговых путей далеко. Да и, впрочем, сейчас.

– Тоже верно, – Альбина качнула головой. – А кем ты работаешь?

– Я продавец-консультант в салоне женской одежды.

– А гаданиями давно занимаешься?

– Я уже и не помню, – ответила Вика. – Давно, еще со школы.

– И как ты решила, что будешь гадать?

– Не знаю. – Вика призадумалась. А действительно. Как это произошло? Сейчас гадать на картах для нее само собой разумеющееся, более того, приносящее маломальскую прибыль, но ведь с чего-то это началось. Кажется, первый расклад ей показала именно бабуся. На тех самых старых, потертых от времени, картонных карточках с темно-зеленой рубашкой и, на удивление, отличной полиграфией на рисунках. Сейчас колоды с такими картинками выпускают, но их качество оставляет желать лучшего. А те были классными. И теплыми, даже если лежали на холоде. Удивительно, не правда ли?

– Таня говорила, что ты не только гадать можешь, – продолжила Альбина. – Она говорит, что с тобой нужно носить чепчик из фольги. Что ты можешь мысли читать.

– Не то, чтобы читать, – усмехнулась Вика. – Танька предсказуема, поэтому не так сложно понять, о чем она думает. Мы с ней столько лет дружим, что, поверь, и она тоже может мои мысли читать.

– А все же? – девушка была настойчива.

– Понятно, – Вика посмотрела на Альбину. – Про меня уже слухи ходят?

– Нет, – ответила та. – Не поверишь, я это чувствую. Просто с появлением этих видений, мне кажется, что я могу слышать их, и мысли других людей.

– Ты же говорила, что эти призраки с тобой не разговаривают! – воскликнула Вика, с неподдельным удивлением глядя на девушку.

– Я сказала правду, – ответила Альбина. – Призраки молчат, но мне кажется, что до того, как я поставила эту воображаемую стену, я чувствовала их мысли.

– Вот это поворот, так поворот, – Виктория опустила руки.

– Не сердись, просто я стараюсь максимально дистанцироваться от этого всего, поэтому не запоминаю некоторых моментов.

– Понимаю, – сказала Вика. – Я бы вела себя точно так же. Но надо с этим всем разобраться.

– Каким образом? – спросила Альбина.

– Я уже говорила, что пока не знаю, но мы придумаем.

Альбина замолчала. Она посмотрела в окно, потом, немного отстраненно, перевела взгляд на холодильник. Нет, тут все нормально, в стрессовых ситуациях мы что делаем? Правильно. Жрем. Не едим, а именно жрем. А вечером самое большое количество просмотров не на YouTube, а у холодильника.

– А я даже на кладбище ездила, – сказала вдруг девушка, не сводя глаз с белого алюминиевого шкафа. – Хотела проверить себя. Может кого из знакомых увидеть.

Она как-то грустно посмотрела на Вику, которая в ее глазах прочитала разочарование и тоску.

– И каков был результат? – поинтересовалась гадалка, уже заранее зная ответ на этот вопрос.

– А никакого, – с той же интонацией ответила Альбина. – Вообще. Кроме посетителей и ворон там никого я больше и не видела.

– А вдруг?

– Нет, – Альбина улыбнулась, повернувшись к Вике. – Эти всегда стоят неподвижно и смотрят на меня в упор.

– И на кладбище никого не было?

– Никого. Вообще.

– Это очень интересно.

– Согласна.

Вика внимательно посмотрела в циановые глаза Альбины. Она точно не врет, глаза, в принципе, никогда не могут обмануть. Прочитать ее мысли она не может, поэтому поверим на слово. И тут в голову девушке пришла мысль. Глупая по натуре и сумасшедшая во всем. Только идиот может предложить подобное. Бабуся точно дала бы Вике отличного подзатыльника и добавила несколько нецензурных эпитетов, характеризующих умственные способности своей внучки.

– Надо проверять тебя не на кладбище, а там, где, скорее всего есть неуспокоенные души, – выпалила она скороговоркой, сама ошалев от такой идеи и от того, что она произнесла-таки ее вслух.

– Чего? – не поняла Альбина, уставившись на Вику полным непонимания взглядом.

– Круто правда? – глаза гадалки горели.

– Мнэм, – протянула девушка, настороженно смотря на свою гостью. – Ну, наверное.

– Не наверное, а точно. – Вика почесала нос. – Осталось только найти подобное место.

– Тут тебе карты в руки, – пожала плечами Альбина. – Я не особо тут все знаю.

– Спасибо за каламбур, – Виктория подмигнула девушке, оценив шутку про карты, хотя Аля сказала это совершенно не подразумевая увлечение гаданием оной. Они весело рассмеялись.

На Миронову накатило какое-то забытое чувство озорства и желания приключений, которое не возникало с подросткового возраста. Надо заметить, что до того момента, когда бабуся покинула этот бренный и суровый мир, Вика не отличалась спокойствием, которое было присуще в текущее время. Серьезность возникла тогда, когда девушка осознала, что теперь ей придется все делать самостоятельно, а тыла больше нет. Осознание этого факта приходит очень быстро. Но сейчас в ней проснулась та озорная девчонка, которая в детстве лазила по заборам, шарилась с пацанами по гаражам и подвалам, и вообще была редкостной шпаной. Глядя на эту даму сейчас, сложно было предположить, что когда-то она могла запросто сорвать урок в школе, ввязаться в драку и подобные «шалости». Время и обстоятельства нас сильно меняют.

– Надо подумать, – сказала Вика. – Где же у нас тут было крайне весело в определенно ближайший временной период? Кажется, знаю.

– И где это? – спросила Альбина.

– Есть такое место, – ответила Виктория. – На выезде, на дороге к заводам. Там есть недостроенный железнодорожный вокзал. Очень впечатляющее место.

– Далеко?

– Относительно. Можно доехать на троллейбусе, он как раз на комбинат едет. Единица. Или тройка с пятеркой.

– Мне тогда на единице удобно, – сказала Альбина.

– Мне тоже.

– И когда мы туда отправимся? Сейчас?

– Сейчас точно нет, – сказала Вика. – На выходных. Ты как? Сможешь?

– Смогу.

– Здорово! – Виктория хлопнула в ладоши. Ее глаза горели озорным огоньком. Кажется, что она была рада тому, что окунется в бурю эмоций и адреналина. Правда внутренний голос обещал надрать ей задницу ремнем, потому что шутить с тем, что не особо понимаешь, совершенно не стоит, как и играть в кости с мирозданием. Неизвестно, чем этот эксперимент еще может закончиться.

– Думаешь, что это хорошая идея? – спросила Альбина с легкой долей скепсиса в голосе.

– Нам надо понять, что ты видишь, – ответила Вика. – Прочитать я тебя не могу, а так мы сможем вдвоем более точно все понять и во всем разобраться. Ты же этого хочешь? Честно говоря, я уже тоже.

– Наверное, ты права, – сказала девушка.

– Тогда договорились, – уверенно подытожила Виктория еще раз взглянув в окно в сторону горы. – Я еще постараюсь почитать что-нибудь по твоей проблеме в Интернете, но, как говориться, нужно что-то более весомое. А сейчас почапаю домой.

Разобраться в ситуации стоило, ведь Альбина сама этого хотела, иначе она не стала бы искать того, кто смог бы ей помочь в этом. Проводив Вику, она вернулась на кухню, села за стол, засунув в рот кексик. Прожевав его, девушка всколыхнула в своем мозгу ворох мыслей. Вика странная, спору нет. Изначально бывшая очень серьезной. Она в мгновение ока превратилась в человека, который может запросто отправиться туда, где, по ее мнению, можно наткнуться на кучу непонятностей. Но, с другой стороны, кто тут еще странный? Наверное, видеть привидений более странно, нежели гадать на картах, уметь читать мысли и менять свой характер за одну секунду. Сложно противопоставлять.

Вообще Альбина не была из боязливых. Несмотря на свои скромные габариты, она могла дать фору любой крупной девчонке, как по уму, так и по щам. Сказывалось отцовское воспитание, который большую часть своей жизни, равно как и мама, провел в поселке. А в деревне шутить не особо любят. Это вам не городские пижоны. Может быть она и прожила в городе почти всю жизнь, но и о деревне знает не понаслышке. Хотя, несмотря на все эти жизненные опыты, девушка была скромной и неконфликтной. Для чего? Если только очень просят. Тогда наши двери всегда открыты для того, чтобы от всей души треснуть. Бывали моменты.

Сейчас Альбина думала. Рой мыслей, словно стая пчел на пасеке, заставлял активно сокращаться серое вещество, порождая новые извилины. Попробовать надо. Хотя ее не отпускала одна фраза, сказанная Викой еще вчера, в кафе. По поводу защити, и что она не может ее, Альбину, прочитать. НУ, во-первых, девушка не очень хотела, чтобы ее читали, а во-вторых, если Викторию удивил тот факт, что мысленно нарисованная стена смогла остановить ее и привидений, значит и у Али есть какие-то способности. Опять же. Если это все вышло случайно? Блин, да от этих размышлений можно и голову сломать. Неужели нельзя сделать так, чтобы все было просто? Без этих высоких материй? Как у обычных людей? Которые просто хотят пить и есть, писать и какать, работать и получать деньги? Любить и заниматься сексом? Расставаться и находить новую любовь? Чем это хуже того, что ты видишь привидений? На не хуже! Наоборот! Лучше. Примитивность, зачастую, оказывается намного выгоднее всяких талантов. Хотя, надо отметить, более скучна.

Альбина вздохнула и потянулась к своему телефону. За все время, проведенное в компании Вики, она ни разу не прикоснулась к аппарату. Итак. Что там в ленте новостей? Мемчики. Песенки. Туфта. Несколько сообщений, которые даже читать пока не хочется. Пара заявок в друзья. Вы кто? Это все потом. Настроения на социальную жизнь пока нет.

Девушка встала и направилась в свою комнату, где на большой двуспальной кровати лежал не менее большой медведь Тедди, подаренный мамой на совершеннолетие. Символический презент. Вроде бы и восемнадцать, но игрушка. Такая клевая и мягкая. А спать с ним в обнимку намного лучше, чем с парнем. Этот медвежонок не храпит не пукает громко. Хотя ночью жопа – барыня, как говаривала ее бабушка. Да, вывести бабу из деревни можно. А вот деревню?

Альбина подошла к своему ноутбуку, который стоял на письменном столе, и включила музыку, чтобы расслабиться. Зазвучали переливные аккорды одной известной финской группы под чарующим названием «Children of Bodom», что не могло не вызвать улыбку, ведь свое название этот коллектив взял из трагических событий, произошедших на берегах далекого финского озера. Но, надо сказать, что такая музыка расслабляла и успокаивала девушку. Она сняла с себя пуловер и джинсы, оставшись в одном белье, натянула безразмерную серую футболку и завалилась в обнимку с мягкой игрушкой на свою кровать. Пролежав так несколько минут, Альбина протянула руку, нащупала свой телефон и, взяв его в руки, встала с кровати и подошла к окну. Ее взгляд упал на розовеющие вершины сосен, которые возвышались напротив окон, после чего глаза устремили свой взор на вершину горы, которая прокрадывалась в белесой дымке через хвойные кроны, как бы подглядывая за девушкой, пытаясь прочитать ее мысли, осмотреть ее.

Почему Вика решила, что все это взаимосвязано? На этот вопрос у Альбины не было ответа. Она старательно разглядывала то, что могла увидеть с такого расстояния. Вот блеснула включёнными фарами машина. Туда, насколько девушка знала, частенько приезжают парочки, чтобы уединиться. Хорошее место, нечего сказать. Вместе с тем, каким-то внутренним чутьем, Альбина понимала, что в словах молодой гадалки есть смысл. Почему-то она была согласна с ее мнением. Все-таки как же много странностей и совпадений, не подходящих под стандарты школьной и университетской программы, есть в нашем удивительном мире. А Алекси Лайхо продолжал терзать гитару и истошно вопить под агрессивные рифы.

Глава 4

Пара дней, остававшихся до заветных выходных, пролетела незаметно. Если говорить о Вике, то ей было все равно, так как график ее смен был два через два, поэтому она не сильно зависела от субботы и воскресенья. Но на этой неделе ее официальные выходные как раз совпадали с календарными, именно поэтому она и решила назначить путешествие в недостроенный вокзал в эти дни. Легкое чувство эйфории поддерживало девушку все эти два дня, она ждала этого, отсчитывала буквальной каждый час, каждую минуту, хотя, казалось бы, чему тут радоваться? А вдруг эксперимент не удастся? Или пойдет совсем не так, как она рассчитывала? Всякое же может произойти. Но подобные мысли Вику совсем не тревожили, более того, она была уверена в правильности своей идеи, которая поможет прояснить ситуацию, связанную с Альбиной.

Они договорились на вторую половину субботы. Поспать никто не отменял, а разум должен быть чист. Без усталости, посторонних мыслей и прочей ерунды, которая будет только мешать. Вика проштудировала весь Интернет в поисках хотя бы какой-либо информации на подобные темы, но ничего толкового найти так и не смогла. Разной дребедени было в избытке, но по существу? Полный ноль. Постоянно выпадали поисковые ответы со ссылкой на фильм «Шестое чувство» с Брюсом Уиллисом, но, извините, Брюс, может быть, конечно, красавец-мужчина и главный спаситель мира, но к реальной проблеме он имеет крайне посредственное отношение. Так что в информационном плане было совершенно не густо.

Утро субботы выдалось солнечным. Вика потянулась в своей кроватки, широко зевнув. Выспалась. Надо было вставать, приводить себя в порядок. Она же девочка, а не существо, чуть красивее обезьяны. Совершив утренний туалет, девушка направилась на кухню, чтобы приготовить кофе. Проходя по коридору, она остановилась напротив кладовой, которая располагалась как раз около входной группы. Очень долго смотрела на деревянную дверь, оклеенную старыми обоями. После чего дернула ручку на себя.

Она не открывала это помещение после смерти бабуси. Там хранилось очень много старых вещей, укрывавших в себе воспоминания из жизни как Вики, так и бабушкины, родителей. Фотоальбомы, какие-то документы, непонятные фолианты. Когда девушка была еще маленькой, она часто лазила сюда, чтобы посмотреть все эти предметы старины, хотя значения многих из них она не понимала. А потом как-то все забылось, поистерлось в памяти. Но не сейчас. Возникшее непреодолимое желание покопаться в этих складах прошлого было крайне сильным.

Запах пыли и старости. Это было первым, что Вика ощутила, открыв дверь кладовки. Она быстро пробежалась глазами по полкам, заставленных всякой всячиной, отыскивая вещи, которые бы оживили ее детские воспоминания. Такие были. Несколько коробок, обшитых старым красным бархатом, подобным тому, которым обтягивали послевоенные фотоальбомы. Виктория достала их, отнесла на кухню и поставила на стол, после чего снова вернулась назад.

– Надо бы тут разобрать, – произнесла она и сразу же чихнув от поднятой пыли. – Определенно надо.

Время позволяло, поэтому девушка, отложив утреннее испитие кофею на потом, решила сразу преступить к генеральной уборке помещения. Наверняка там было и такое, что на сегодняшний день не имело никакого значения, а все систематизировать, сложить в коробки и убрать на нижние полки надо. Места поприбавится. А туда уже сослать то, что мешается в квартире на данный момент. Уперев руки в бока, немного осмотрев фронт работ, Вика принялась за дело.

Спустя полчаса, когда почти все вещи были расставлены на кухонном полу, девушка обратила внимание, что на самой нижней полке, глубоко внутри, лежит небольшой пластиковый дипломат. Бабусе он точно не принадлежал, потому что весь вид его говорил о том, что его владельцем был мужчина. И, скорее всего, Викин отец. Но почему так глубоко? Хотя девушка прекрасно знала ответ на этот вопрос. Неужели бабуся могла спокойно вспоминать о тех людях, которые по собственной воле превратились в животных? Вряд ли.

Вытащив дипломат из слоя вековой пыли, девушка протерла его тряпкой, которая лежала рядом с ней, после чего принесла его на кухню. Да, эта вещь точно принадлежала отцу. Тяжеленький такой, словно забит вещами под завязку. Интерес взял свое и, щелкнув металлическими скобами, Вика открыла его.

Внутри было полно всяких бумаг, на которых виднелся текст, напечатанный еще на пишущей машинке. Какие-то доклады, рапорты, отчеты. Видимо, эти документы остались со времен военной службы родителя. А вот и какая-то корочка со звездой, больше похожая либо на паспорт, либо на военный билет. Вика взяла ее в руки и открыла. С пожелтевшей фотографии на нее смотрело лицо молодого парня в форме Советской армии. Она сразу же узнала эти черты лица, которые вырвались из глубин памяти, заставив Вику почувствовать себя еще совсем маленькой девочкой, до всего того ужаса, который начал происходить позже. Глаза наполнились влагой. Она вытерла слезы, готовые градом хлынуть вниз, закрыла карточку. Не сейчас.