Душа поэта

Лермонтов

1

Офицер с лицом иконописным.Фрау Кирхгоф ладонь подаёт.Отблеск свеч на шаре серебристомСвет на то, что ждёт, сейчас прольёт.Расправились на лице морщины,В глазах вещуньи сотни огней.Мелькнула улыбка у мужчиныВ ожидании добрых вестей:– Что, скажи, грядёт моя отставка?Время стихам смогу посвящать?– Ничего, – отвечала гадалка, –Ты не сможешь больше написать.Ждёт, поручик, отставка такая,Где выглядеть будет суетойНеугомонная жизнь земная.Обретёшь ты там вечный покой.За то, что винил в смерти поэтаВ дерзком стихе самого царя,Отстранён от двора ты за этоИ надеешься на милость зря.В свете стал ты лишним человеком,С болью в сердце едешь на КавказГрудь под пули подставлять абрекам,Ждёт опасность не там на сей раз.Должен ты бояться не черкеса,А того, кто как ты – светский франт.Станет для него, как для Дантеса,Камнем преткновения талант.Больше в Петербург уж не вернёшься,Ход судьбы не изменить, поверь.С тем, над кем частенько ты смеёшься,Будет в скором времени дуэль…

2

Пришла депеша из Пятигорска –О кончине Лермонтова весть.Царь, с непосредственностью подростка,Вскрикнул: «Собаке – собачья смерть!»Глаза в пол опустили вельможи,Мёртвая настала тишина.– На себя сейчас вы не похожи, –Побледнев, произнесла жена,Предложила вместе удалитьсяДля объяснения в кабинет,Там сказала: «Россия гордитьсяБудет поэтом чрез сотни лет!»– Но он покрыл моё имя срамом, –Государь в сердцах ей возразил, –Для потомков прослыву тираном,Хотя дорог и мне Пушкин был!При Павле звенел бы кандаламиЗа оскорбленье царской семьи,При Иване Грозном батогамиИль плетьми б смутьяна засекли.Тот, кто места своего не помнит,И почтенья не питает к нам,Кусая руку, что его кормит,Он – как библейский насмешник Хам,Не уважавший отца родного,Смеявшийся всё время над ним,Стал он первым изгнанным из дома,Вот и Лермонтов ваш был таким.Пушкина я обожал творенья,До сих пор во мне утраты боль,Без божественных строф откровеньяСтала душа моя сиротой.Ко дворцу я сам его представилИ журнал повелел разрешить.А Лермонтов в вину мне поставил,Что не смог драму предотвратить.Бросил безжалостно оскорбленье,Будто перчатку швырнул в лицо!– Было косвенным то обвиненье,Думал, с обществом вы заодно.Лично вас не хотел он обидеть,Когда стих тот опальный писал,Ничего не мог от горя видеть,Против света, как Демон, восстал.Ведь слово вылетит – не поймаешь,В сердцах гневаться можешь на всех,А когда подробности узнаешь,Понимаешь, что винил не тех.От гнева и вы не в себе были,Когда слали его на Кавказ,И тем самым Россию лишили,Гения, что прославил бы нас.Не пристало накладывать ветоНа тот стих, что порок обличил,Обсудить нужно было с ним это,Слишком молод ещё ведь он был,Чтобы, не впадая в категоричность,Влиянью не поддавшись страстей,Не задеть злым словом чью-то личность,Во врага превратив из друзей.– Государыня, и я был молод,Но отца не смел критиковать,Вход во взрослую жизнь ведь не повод,Чтобы на свой лад весь мир менять.Коль владеешь рифмой, то негожеДуши ранимость не брать в расчёт,А ваш гений не давал, похоже,Силе обличения отчёт.Можно убить словами своими,Коль чувством такта не наделён.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.