От рождения до школы. Первая книга думающего родителя

Самостоятельность бывает разной. Есть бытовая самостоятельность, т. е. умение самостоятельно одеваться, самостоятельно есть и пить, убирать за собой игрушки, убирать свою постель и выполнять другие несложные домашние обязанности. Есть социальная самостоятельность, т. е. готовность находиться без родителей в детском саду, кружке или на подготовительных занятиях в школе. Есть умение самостоятельно играть и самостоятельно действовать. К шести-семи годам желательно освоить все эти виды самостоятельности, хотя бы в какой-то степени.

Проблемы с развитием самостоятельности чаще всего возникают в тех случаях, когда родители слишком опекают ребёнка и чрезмерно ограничивают его попытки действовать самому.

Развитие произвольности

Человеческие действия могут быть импульсивными и произвольными. Импульсивное поведение – это действие, непосредственно определяемое эмоциональным порывом. Например, ребёнок пугается собаки и убегает, взрослый возмущается поведением ребёнка и шлёпает его. Сделав что-то импульсивно, мы нередко жалеем об этом впоследствии.

Произвольные же действия – это действия, подчинённые сознательно поставленной цели или сознательно принятым нормам и правилам. Произвольные действия могут противостоять непосредственным эмоциональным импульсам (ребёнок пугается собаки, но нарочно останавливается и не убегает), а могут быть связаны с отсроченным или социально приемлемым осуществлением импульсивного желания (ребёнок хочет конфету, но зная, что сначала полагается съесть кашу, прилежно за неё принимается).

Произвольное поведение бывает двух видов. Один из них – это умение подчиняться целям и правилам, задаваемым взрослым, второй – умение достигать самостоятельно поставленные цели. Первый вид произвольности необходим малышу, когда он идёт в школу, и большинство детей рано или поздно им овладевают. Что касается второго типа произвольности – умения самостоятельно ставить и достигать цели, – то некоторые люди не овладевают им и после окончания школы, хотя при желании вполне можно ребёнка этому научить.

Умение действовать произвольно складывается сначала в игре, и лишь впоследствии ребёнок становится способен произвольно выполнять задания взрослых или достигать поставленной цели (см. главы 3 и 7).

* * *

Эти направления развития могут служить ориентирами для тех, кто хочет, чтобы путешествие его ребёнка от возраста к возрасту было успешным и счастливым. Однако любое путешествие таит в себе неожиданности и непредвиденные ситуации. Развитие ребёнка – не исключение, оно тоже полно неожиданностей. И одним из главных условий успешного их преодоления является наше желание и умение понять ребёнка: понять, что с ним происходит, понять его чувства и переживания, понять, в чём действительно состоит проблема. Поняв ребёнка, мы поймём, что нам надо делать и куда двигаться, а в этом состоит залог успеха всякого путешествия. И я надеюсь, что следующие ниже главы помогут вам в этом.

На протяжении всего дошкольного детства развитие нашего ребёнка зависит прежде всего от того, какие взаимоотношения с ним мы сумели построить. Поэтому именно взаимоотношениям родителей и ребёнка и посвящена первая глава книги.

Глава 1

Общение с родителями – основа развития ребёнка

В начале было Слово.

Книга Бытия

Как аукнется, так и откликнется.

Русская пословица

Нас долго учили, что человека создал труд и изготовление орудий. Однако чем дальше, тем всё более правдоподобной становится другая гипотеза. А именно гипотеза о том, что решающая роль в превращении обезьяны в человека принадлежит общению, т. е. воздействию наших далёких предков друг на друга – воздействию, положившему начало человеческой речи. В самом деле: находки антропологов показывают, что тысячи поколений ископаемых человекообезьян (австралопитеков и Homo habilis) на протяжении многих десятков тысяч лет обтёсывали камни одним и тем же способом, изготовляя примитивные «орудия труда» и ни на шаг не приближаясь к человеку по своему развитию. А потом «что-то» произошло, и начали довольно быстро эволюционировать как каменные орудия, так и строение черепа и скелета.

Детально реконструировать этот переход – привлекая обширные данные из физиологии высшей нервной деятельности, палеонтологии, археологии, зоологии обезьян, психологии речи, детской психологии и исследований патологий развития, – попытался Б. Ф. Поршнев[13], сформулировавший в начале 70-х годов прошлого века гипотезу о физиологических механизмах возникновения человеческой речи и об общении как главном факторе превращения наших обезьяноподобных предков в людей.

Опираясь на данные целого ряда наук, Б. Ф. Поршнев выделил в речевом общении два уровня: уровень влияния на другого человека и надстраивающийся над ним уровень информирования, т. е. сообщения некоторой информации. Он показал, что

речь есть прежде всего способ воздействия или влияния на другого человека, способ побудить его нечто сделать. При этом сам уровень влияния или внушения подразделяется на более древнее торможение, или запрет, и более позднее предписывание того или иного действия.

Согласно гипотезе Б. Ф. Поршнева, на первом этапе возникновения человека в механизм рефлекторного осуществления поведения вклинивается коммуникативный сигнал, тормозящий это поведение (мы и сейчас можем остановиться, услышав повелительный окрик даже на незнакомом нам языке). А на втором этапе возникает связь коммуникативного воздействия с предметом, и сигнал превращается в знак[14]. Появляется возможность управлять поведением с помощью знаков – прежде всего слов, – и начинается уже культурное развитие человека, в ходе которого использование разного рода знаков принципиально преобразует психику людей.

Аналогичная версия возникновения человека, уже в контексте культурологического исследования, обосновывается в работе В. М. Розина[15]. Есть данные и о том, что исходной формой собственно человеческой (т. е. осмысленной и целенаправленной) деятельности был ритуал, т. е. особым образом организованное общение[16]. Косвенным подтверждением того, что не труд «сделал» человека, может служить и тот факт, что «исправительно-трудовые» учреждения ещё никого и ни разу не «исправили», как бы много ни трудились попавшие туда люди.

Как бы то ни было, развитие ребёнка подтверждает мысль о том, что в становлении человека решающая роль принадлежит именно общению и вырастающим из него символическим (иначе говоря, знаковым) формам деятельности, прежде всего – игре. Мы увидим в главе 4, что любовь, ласка и общение необходимы даже для физического выживания младенца. Не будет преувеличением сказать, что всё развитие ребёнка определяется именно тем, как и сколько мы с ним общаемся. От того, как мы общаемся со своим малышом, зависит практически всё – начиная от общей жизнестойкости и кончая чертами характера и темпами развития интеллекта.

Общение является своеобразным «питательным бульоном», в котором складывается психика ребёнка. В начале двадцатого века выдающийся российский психолог Л. С. Выготский показал, что важнейший механизм развития человеческой психики состоит в воссоздании во внутреннем плане тех знаковых операций, которые вначале осуществляются во взаимодействии ребёнка и взрослого. Первоначально взрослый пользуется знаками, прежде всего словами – например для того, чтобы остановить импульсивную реакцию ребёнка. А на следующем этапе ребёнок может уже сам использовать те же слова в качестве самокоманды, позволяющей взять себя в руки и затормозить неуместную поведенческую реакцию. Потом эта самокоманда сокращается, сворачивается и превращается в едва уловимое волевое усилие.

Таким образом, то, что сначала развёрнуто в общении ребёнка с близкими взрослыми, «врастает» внутрь психики ребёнка (говоря психологическим языком – интериоризируется) и преобразует её. Поэтому от особенностей общения маленького ребёнка с родителями во многом зависят будущие свойства его душевного мира.

К тому же наши взаимоотношения с малышом всегда являются для него моделью человеческих отношений вообще. Общаясь с мамой, папой и другими членами семьи, он учится тому как можно в принципе строить отношения с другими людьми.

При этом учится сначала бессознательно, стихийно вырабатывая определённые формы приспособления к миру людей – такие как капризы и истерики или умение договариваться, нерешительность или уверенность в себе, податливость чужому влиянию или упрямство, эмоциональная открытость или замкнутость. Иначе говоря, от особенностей наших взаимоотношений с маленьким ребёнком во многом зависит, какие способы поведения станут для него привычными и превратятся в черты его будущего характера.

Кроме того, способ нашего общения с малышом сильно влияет и на наши отношения с ним в будущем, и на его отношения с другими людьми.

Во второй части книги мы детально обсудим, как развивается способность ребёнка к общению на каждом возрастном этапе. А в этой главе речь пойдёт об особенностях общения родителей и детей, важных для любого возраста. Но сначала нам надо рассмотреть, как строится человеческое общение.

Два плана общения

В общении людей друг с другом можно выделить два аспекта или два плана: план собственно взаимоотношений и план взаимодействия.

Взаимоотношения складываются из нашего принятия или неприятия друг друга, признания или непризнания, доверия или недоверия, уважения или неуважения. Их можно описать с помощью таких понятий, как наличие или отсутствие эмоционального контакта и понимания, как близость – или отчуждённость, эмоциональная поддержка – или враждебность, интерес друг к другу – или равнодушие.

Взаимодействие же подчинено достижению той или иной цели и состоит из воздействий партнёров друг на друга ради того, чтобы этой цели добиться. Оно может включать в себя такие разные действия, как совместное решение общих вопросов и проблем, попытки подчинить себе другого человека и заставить его слушаться, высказывание своей позиции и так далее. При этом цели партнёров могут быть согласованными или противоречить друг другу Во втором случае взаимодействие будет противоборством, в первом – совместной деятельностью, которая может строиться либо на основе подчинения, либо на основе сотрудничества.

Взаимоотношения и взаимодействие всегда тесно переплетены друг с другом, но в то же время относительно независимы: мы можем недолюбливать человека, но сотрудничать с ним в решении какой-то проблемы и стремиться к общей цели, а можем уважать человека и симпатизировать ему, но иметь противоположные с ним цели и находиться «по разные стороны баррикады».

Взаимоотношения: принятие, уважение и оценочные воздействия

Поддержание взаимоотношений – с помощью приветствий, обмена взглядами, улыбок, ритуальных подарков и многих других способов – является совершенно особым слоем общения, отличным от взаимодействия, направленного на достижение тех или иных конкретных целей.

Особенно наглядно этот слой выражен в доиндустриальных обществах. Известно, например, что жители Тробриандских островов регулярно отправлялись в длительные морские путешествия только для того, чтобы дарить друг другу украшения, сделанные из красных и белых раковин. Эти подарки, не имея утилитарной ценности, служили поддержанию взаимоотношений между жителями достаточно отдалённых островов[17]. Наша традиция ходить в гости также выросла именно из человеческой потребности поддерживать отношения друг с другом. И если с точки зрения взаимодействия общение представляет собой способ достижения своих целей, то в плане поддержания отношений общение является самоцелью, самостоятельной потребностью человека.

Принятие и неприятие

Похоже, что исходным типом взаимоотношений является непосредственное эмоциональное принятие или неприятие (т. е. отвержение) человека. Именно с принятием и отвержением связано уходящее в глубокую древность деление людей на «своих» и «чужих». Принятие человека окружающими людьми есть неотъемлемое условие его нормальной жизни. Изгнание, т. е. исключение из круга общения, всегда было суровым наказанием – даже в том случае, когда самой жизни человека ничто не грозило. Каждый из нас хорошо знает, как бывает неприятно, когда близкие люди обижаются на нас и не хотят с нами общаться. Если же от человека отворачиваются все – его жизнь становится поистине невыносимой.

Разумеется, принятие другого человека (как и неприятие) может быть более или менее глубоким, а также более или менее явным. Самое глубокое и полное принятие свойственно отношениям любви и дружбы, более поверхностное – отношениям с коллегами по работе или просто знакомыми.

Человек располагает богатым репертуаром поведения, непосредственно выражающего эмоциональное принятие и неприятие другого: мы без слов легко можем передать другому человеку как своё расположение, так и свою враждебность или настороженность. Принятие выражается улыбкой, мягким ласковым голосом, приближением в пространстве, тёплым и дружеским взглядом, обращённой к партнёру позой, выражающей готовность выслушать его. Показатели неприятия – повышенный голос и сердитая или раздражённая интонация, строгий взгляд и нахмуренное лицо; если же неприятие очень велико, то человек в конце концов отворачивается и разрывает ситуацию общения (а в отдельных случаях взаимодействие оканчивается дракой). Настороженность может выражаться сохранением дистанции, несколько напряжённым или отстранённым выражением лица, пристальным или наблюдающим взглядом, ровным, «нейтральным» голосом.

Непосредственное выразительное поведение человека уходит корнями в наше животное прошлое; над ним надстраиваются и сплавляются с ним в одно целое социальные[18] жесты. Прежде всего – жесты приветствия и прощания. Приветствуя человека, мы тем самым выражаем ему наше принятие, подтверждаем существующие между нами отношения. Отказ же поздороваться и подать руку вполне очевидно выражает неприятие. Обычной реакцией на неприятие оказывается обида, которая сама есть как бы временное отвержение человека, который проявил неприятие. Замыкание в обиде и уход из контакта одновременно является демонстративным воздействием на партнёра, побуждающим его просить прощения у обиженного.

Следующий слой общения составляют речевые способы выражения принятия и неприятия: похвала и ругань, одобрение и неодобрение, восхищение и оскорбление, обвинение и оправдание и другие.

Самое первое взаимоотношение – взаимное эмоциональное принятие – возникает в общении младенца с матерью с первых недель жизни. Обязательным условием его формирования является эмоциональное принятие ребёнка матерью и её непосредственно-эмоциональное общение с ним. Ниже, в главе 4, мы увидим, насколько важно для маленького ребёнка эмоциональное принятие матерью и эмоциональный контакт с ней. Потребность в принятии сохраняется и у взрослого, однако у него она включена в более сложные формы отношений.

Оценочные воздействия, обвинение и оправдание

Первоначально взаимоотношения младенца с матерью являются чисто эмоциональными, но постепенно они усложняются: малыш начинает реагировать не только на интонацию и другие выразительные особенности общения матери, но и на сами слова. Причём слово всегда, а в разговоре взрослых с маленькими детьми особенно, не просто называет и обозначает предмет или действие, но ещё и выражает определённое отношение к нему[19]. И когда словами начинает обозначаться всё, в том числе и сам ребёнок, очень важным становится, какое эмоциональное отношение содержится в тех словах, которыми взрослые называют малыша.

Взаимоотношения начинают регулироваться эмоционально заряженными речевыми воздействиями взрослых на ребёнка: похвалой («Вот молодец, помог маме!») и порицанием («Ай-яй-яй, как не стыдно!»), руганью («Ах ты, дрянь этакая!») и причитаниями («Горе ты моё луковое! Что же мне с тобой делать!»), угрозами («Вот погоди, придём домой, тебе ещё достанется!») и посулами («Сделаешь – получишь велосипед!»). А также оскорблениями, лестью, иронией и ещё многими другими способами.

В такого рода высказываниях всегда содержится или подразумевается оценка ребёнка, положительная или отрицательная. Оценивание представляет собой соотнесение человека (а в нашем случае – ребёнка) с определёнными «эталонами» – с нашими представлениями о том, каким он должен быть, каким мы хотим его видеть. Если он соответствует эталону – мы хвалим и принимаем его, если не соответствует – ругаем и эмоционально отвергаем. Положительная оценка выражает принятие ребёнка, отрицательная – неприятие. Такого рода высказывания можно назвать оценочными воздействиями (воздействиями, поскольку они направлены, явно или скрыто, на то, чтобы повлиять на поведение ребёнка).

Ещё один вид воздействий, выражающих ситуативное неприятие человека, составляют обвинения и упрёки. Обвинение – это утверждение, что человек сделал нечто плохое или запретное, или возложение на него ответственности за какое-то негативное событие или происшествие («Что ты наделал!», «Ты опять всё испортил!», «Это из-за тебя мы никуда не поехали!»). Во взаимоотношениях с детьми они обычно служат тому, чтобы побудить ребёнка изменить своё поведение. Обвинение направлено на то, чтобы вызвать у человека чувство вины, которое временно лишает его уверенности в себе и побуждает – чтобы заслужить прощение – делать то, что велит обвинитель («искупать вину»). Человек, которого в чём-то обвиняют, может признать вину и просить о прощении, а может пытаться оправдаться, т. е. доказать свою невиновность.

Уважение и система социальных статусов

Во взаимоотношениях взрослых большую роль играет не только непосредственное эмоциональное принятие и неприятие, но и надстраивающиеся над ними уважение и неуважение.

Уважение – это такое отношение к человеку, когда мы с самого начала приписываем ему заведомо высокую оценку и признаём его безусловное право быть тем, кто он есть. Поэтому сам он не подлежит нашей оценке, хотя, разумеется, мы можем одобрять или не одобрять его конкретные действия.

Когда мы общаемся с человеком, которого уважаем, место оценочных воздействий занимают, во-первых, выражение своего отношения к его действиям или высказываниям («я думаю, что вы не правы»), во-вторых, «убеждающие» воздействия (убеждая, мы связываем наше мнение с основаниями, которые считаем общезначимыми и с которыми, как мы полагаем, наш собеседник согласен, и пытаемся склонить его к нашему мнению). Одновременно с этим мы словами, интонацией, позой и мимикой обязательно подтверждаем наше уважение[20]. Ещё одним аспектом уважения является наша готовность считаться с мнением уважаемого нами человека, даже если мы с ним не согласны. Кроме того, мы склонны доверять человеку, которого уважаем, и принимать на веру его утверждения и правильность его действий.

Каждое общество, начиная с наиболее древних, вырабатывает свою систему социальных статусов, т. е. социальных позиций, дающих человеку право на большее или меньшее уважение со стороны других членов общества. В зависимости от соотношения статусов партнёров по общению, их отношения могут быть равноправными (статусы равны, и люди общаются «на равных») или неравноправными (один из партнёров обладает более высоким статусом, чем другой, и считает само собой разумеющимся, что тот должен выказывать ему большее уважение). Это неравенство статусов в языке обозначается прежде всего словами, связанными с «верхом» и «низом»: «верхи и низы общества», «высокопоставленный» человек, «спущенные сверху» указания, «возвысить» (или «превознести») и «унизить» кого-нибудь и тому подобное.

В контексте проблемы развития ребёнка следует отметить, что в нашем обществе традиционно принято уважать старших (по возрасту и по должности) и не уважать младших.

Три важных частных типа неравноправных отношений составляют отношения подчинения, помогающие отношения и покровительственные отношения.

Отношения подчинения – это отношения, при которых один человек имеет право командовать или повелевать другим. Типичным случаем являются отношения «начальник – подчинённый». Кроме того, отношения подчинения обычно устанавливаются между лидером группы и её рядовыми членами, между учителями и учениками, старшими и младшими членами семьи, а бывает – и между друзьями.

Помогающие отношения возникают в том случае, когда человек, обладающий в данной ситуации более высоким статусом, занимает позицию доброжелательного «старшего брата», заботящегося о развитии партнёра (им может быть ребёнок, ученик, подчинённый, клиент психотерапевта и так далее) и создающего благоприятные условия для его развития. Такие отношения культивируются, в частности, в гуманистической психологии Карла Роджерса. В контексте помогающих отношений учитель, например, не только что-то объясняет и даёт задания, но и считает нужным отвечать на вопросы ученика и поощрять его любознательность. А родители стараются в любой ситуации прежде всего понять чувства и побуждения своего ребёнка. Именно такие отношения наиболее благоприятны для личностного развития ребёнка.

Наконец, с покровительственными отношениями мы имеем дело тогда, когда «старший» готов помогать «младшему», заботиться о нём и принимать его только при условии должного почтения со стороны «младшего». Но как только тот начинает проявлять независимость (например, когда ученик спрашивает учителя, зачем надо выполнять то, что говорит учитель), «старший» тут же пытается «поставить его на место». Это может делаться более явно («Делай, что тебе говорят, и не задавай глупых вопросов!») или менее явно (учитель лишь хмыкает, но его отношение к ученику неуловимо меняется).

Отношения родителей и ребёнка, так же как и отношения учителя и ученика, могут строиться по любому из этих трёх типов – и приводить к совершенно разным последствиям для эмоционально-личностного развития ребёнка.

Не получая ожидаемого или желаемого уважения, человек чувствует себя униженным, обиженным или оскорблённым, может возмущаться и затевать ссору с обидчиком.

Вообще унижающие и обижающие воздействия – особый тип воздействий, регулирующих взаимоотношения людей. Есть люди, которые самоутверждаются путём унижения других. Чем дальше в глубь истории, тем более явным и распространённым был этот тип самоутверждения: здесь можно вспомнить и многочисленные обычаи падать ниц перед властителями, и формы обращения «сверху вниз» («холоп», «раб» и тому подобное) и «снизу вверх» («Ваше высокопревосходительство», «Ваше сиятельство» и тому подобное), и унизительные побои, и право первой ночи, и ещё многое и многое другое.

Развитие общества устраняет из повседневного обихода откровенно грубые формы унижающих воздействий; они сохраняются главным образом лишь в так называемых «примитивных группах» (в преступных группировках, среди заключённых на зоне, в хулиганских шайках). Однако в более утончённых формах мы встречаемся с унижающими воздействиями довольно часто: ими может пользоваться и руководитель, требующий почтения от своих подчинённых, и обдающий грязью пешеходов самодовольный владелец иномарки, и чиновник, безосновательно не выдающий нужную человеку справку. К сожалению, встречаются и учителя, самоутверждение которых основывается на унижении учеников, и даже родители, самоутверждающиеся за счёт своих детей.

Взрослый часто испытывает обиду и возмущение, подвергаясь и оценочным воздействиям – даже если они положительны. Ибо оценочное воздействие неявно всегда подразумевает определённое неуважение. Ведь «положительная оценка, в конце концов, является такой же угрозой, как и отрицательная. Так, сказать кому-нибудь, что он хороший, – значит предполагать, что имеешь право сказать и обратное»[21]. Так что оценивание всегда предполагает неравенство статусов и отношение «сверху». О роли оценочных воздействий в развитии ребёнка мы поговорим ниже (с. 72–75).

Доверие и недоверие, открытые и закрытые отношения

Ещё одним важным аспектом человеческих взаимоотношений является доверие и недоверие. Доверять человеку – значит относиться к нему «с открытой душой», т. е., с одной стороны, быть настроенным верить тому, что он говорит, и, с другой, полностью раскрывать перед ним свои чувства и свои взгляды.

Судя по всему, доверие является исходным отношением ребёнка к миру и к людям. Но детское доверие часто наталкивается на обман, непонимание или насмешку, и постепенно ребёнок учится не доверять – учится закрываться от окружающих, прятать свои чувства, скептически относиться к тому, что ему говорят. При этом потребность в доверительных отношениях остаётся, но становится избирательной – ребёнок учится тому, что кому-то можно доверять, а кому-то – нельзя.