В подарок – смерть

Тони на этот раз сам внимательно посмотрел на фотографию, словно надеясь, что имя человека позволит вспомнить хоть что-то. Тщетно. Словно вглядываешься в умелый фотошоп и убеждаешься, что не было ничего такого на самом деле. Особо здесь было нечего ловить. Нужно было двигаться дальше. Старик предложил чаю, но Тони отказался.

–Я смотрю, ты уже в канцелярии был? – спросил хозяин, указав на книги, которые Тони тоже прихватил с собой. – Это чьи файлы?

– Что вы имеете в виду? – переспросил Буллит.

– А ты и это не помнишь?

–Абсолютно.

–Здесь я кое-что припоминаю. Это общество на самом деле канцелярия. Всю информацию, которую им поручали, они шифровали и шифр тут же руководству. У них только номер заказа оставался. А шифр у заказчика. То есть тебе дают нужную книгу, а у тебя соответствующий шифр, подходящий именно к этой книге. И при помощи шифра ты читаешь нужный файл.

Тони не смог скрыть удивления.

– А почему они тогда мне дали эти книги?

– Да они по своей сути только книги. Найди другие такие же, и читай с них. Просто тебе нужен ключ и нужно знать, какая книга скрывается под конкретным номером заказа.

– И что здесь может быть? – он поднял вверх «Критику».

– Что угодно. Может быть твоя объективка, или описание атомной бомбы. Кто знает? – он встал, покряхтев. – Забыл, что хотел!

Тони хотел спросить, у кого может быть ключ, но этот вопрос был бессмысленный. Он сам понимал это.

–Вы знаете ещё какую-нибудь информацию про этого Володьку?

–Нет, хорошо, что имя вспомнил. Парнишка наш, каких десятки. Что я про него знать могу?

–А фамилия?

–Фамилия? М… – он наморщил лоб. – Нет, ничего на ум не приходит.

Тони снова пролистал книги. Никаких заметок на ней не было. Да и не должно было быть, поскольку для дешифрования этого не требуется.

–Так вы говорите, что наши учёные рай открыли? – ещё раз уточнил Тони, чтобы удостоверится в полоумности старика.

–Истинная правда! – повторил тот с жаром, не оставляя никаких сомнений у гостя.

–Я могу к вам ещё обратиться, если возникнут вопросы?

–Да, пожалуйста. А как звать меня не спросишь? Или вспомнил?

Тони улыбнулся, на его бледных щеках рядом с синяками даже заиграл румянец.

–Нет, не вспомнил…

– Профессор Воронцов меня зовут. Пётр Алексеевич.

***

Тони быстро вернулся в машину и поехал по улицам, просто потому, что в движении его было труднее выследить и поймать. Его положение, как ничто другое подтверждало известное выражение «Движение – жизнь». Буллит устал. Он остановился у ряда вендинговых аппаратов, взял большую банку Ред Булла и пачку крекеров. Попивая тонизирующий напиток, он прохаживался вдоль большого торгового комплекса, чтобы немного размяться. Стресс сковывал мышцы и мешал думать. Как ни крути, каждая новая встреча порождала только новые вопросы и загадки.

Тони вздрогнул от звонка телефона и, прежде чем достать мобильник, огляделся по сторонам. Звонила дочка, но Буллит позволил себе сделать то, чего никогда не делал – оставил звонок без ответа. Мысли в голову не шли, и тогда он просто вернулся в машину и вбил в навигатор последний адрес с бумажки.

Этот район он знал. Окраина, застроенная высоченными жилыми домами с крохотными бюджетными квартирками. Ипотечный рай для участников «крысиных бегов», как говорил Роберт Кийосаки. Вот и по указанному адресу находился серый шестнадцатиэтажный дом с зелёными пластиковыми панелями на балконах, которые видимо должны были радовать глаз жильцов.

Тони вздохнул, проверил пистолет под курткой и нажал кнопку вызова лифта. Скрипящий механизм поднял его на одиннадцатый этаж. Квартира под номером 69 располагалась сразу слева, но Буллит не спешил стучать. Он прислушался. Внутри было тихо, глазка на двери не было. Однако, вполне могло быть так, что поблизости находится мини камера и его давно приметили. Наконец в квартире послышался звук льющейся воды. Внутри кто-то был. На этот раз Тони насторожился. Он решил не тянуть и нажал на кнопку звонка, в то же время сунув руку под куртку и расстегнув кобуру.

Он приготовил ответ на вопрос «кто там»? Он уже приготовил фразу типа «Это ваш сосед снизу. Так что когда послышались щелчки запоров, он выдал её автоматически.

–Это ваш сосед с девятого.

Дверь резко отворилась. На пороге стоял мужчина с фотографий, его зам, по версии Петра Алексеевича и «Трубочист», как прозвал его сам Буллит. Но вот среагировал хозяин быстрее гостя. Резким движением вперёд, он правой рукой зафиксировал руку Буллита, готовую выхватить пистолет, и боднул его в переносицу. От резкой боли Тони замешкался. Трубочист рывком втащил его в квартиру и повалил на пол в коридоре. Кровь заливала лицо Тони, лилась в горло. Он старался выхватить пистолет, но противник крепко держал его руку. Навалившись сверху всем весом, он вдруг резко поднялся вверх и свободной рукой нанёс ещё один удар в скулу. Затем снова опустился вниз и низручьем (предплечьем) навалился на горло Тони.Буллит почувствовал, как в зажатом горле булькает кровь, он задыхался. Он попытался высвободить руку уже только для того, чтобы иметь возможность дышать, но Трубочист держал его мастерски. Теряя контроль, Буллит стал хаотично брыкаться. И, наконец, ему повезло. Он просунул свою ногу между ног противника и ударил того в пах. Трубочист попытался совладать с сильнейшей болью, но всё-таки ослабил хватку. Тони оттолкнул его от себя, ещё раз лягнул ногой в грудь. Теперь дело было сделано. В одно мгновение он выхватил пистолет и выстрелил в плечо нападавшего. Даже в такой момент он успел выбрать неопасное для жизни противника место. Со стоном Трубочист повалился навзничь, прижимая здоровой рукой кровоточащую рану. По его зелёной майке с надписью «WestCamp» расползалось алое пятно. Он стонал и смотрел прямо на Тони. Неожиданно его рот расплылся в улыбке.

– Вспомнил что-то, командир? – прошептал он.

Тони отдышался, размазал левой рукой льющуюся из носа кровь по лицу, не сводя мушки с Трубочиста.

–Лучше молчи, Вовка, когда я тебя не спрашиваю!

Трубочист не смог скрыть удивления.

– Ты правда вспомнил, Тони? Вспомнил? – на секунду показалось, что вся его агрессия пропала.

– Если ответишь на несколько моих вопросов, может быть, оставлю тебя в живых.

– А, хрен ты чего вспомнил… Думаешь я тебя там не пришил в подъезде, вот и думаешь, чтобы мы стали квиты. Так бы вопросов не было. Я не стану отвечать тебе. Тебя удалили, стёрли. Всё, пока.

Буллит выстрелил снова. На этот раз в ногу мужчине. Тот скорчился на полу, опустил голову, стиснув зубы. Когда он поднял голову, на его глазах выступили непроизвольные слёзы, но взгляд был страшный.

–Пошёл ты, Буллит! Убей меня, и я тебе ещё спасибо скажу. И ты ничего никогда не узнаешь. Да и так не узнаешь.

–Я буду стрелять после каждого вопроса, на который не получу ответа, – Буллит старался говорить спокойно, но сердце его колотилось что было мочи. – Почему ты охотишься за мной? Кто ты и кто тебя нанял?

Владимир ухмыльнулся.

– Ты сам знаешь. Ты не нужен никому. Нужен артефакт, который ты не достал. И работаю на того, на кого раньше работал ты. Это не понять такому далёкому человеку.

– Где кейс, который ты выкрал у Чена? Верни мне его, и я уйду. Мне нужно выполнить заказ. И всё.

–Поздно. – Владимир был серьёзен. – Артефакт уже в хранилище. Теперь он никому не нужен. До следующего заказа.

Тони ударил беспомощного противника в лицо.

– Я спросил, где кейс? Хочешь ещё свинца?

Володька выругался.

–Ты же знаешь, мудила, что пули не из свинца. Как тебе объяснить, что ты из моих слов ничего не поймёшь?

–Хорошо, я не тороплюсь, и пули не из плюмбума ещё есть. Так что ты у меня заговоришь! – Тони присел на стул в нескольких метрах от лежащего Владимира, чтобы в случае чего успеть выстрелить. – Что за артефакт? Какая на нём хранилась информация? Где он теперь?

Владимир покачал головой и опустил взгляд. Тони тоже покачал головой, на секунду отвернувшись. Он услышал в соседней комнате какой-то шорох, но это оказался всего лишь разжиревший чёрный кот. Когда он перевёл взгляд на Владимира, тот возился в луже собственной крови. Тони заметил, что в руке у противника что-то блеснуло. Владимир прятал руку под простреленной ногой. Тони вновь поднял пистолет и пнул носком ботинка по ноге противника. На паркете показался армейский нож с чёрной рукояткой. Буллит снова ударил Трубочиста в лицо.

–Хорошо, тварь, тогда переходим к последнему вопросу, – дуло пистолета смотрело в голову Владимира. Тот поднял на него равнодушный взгляд. – Кто убил мою жену? Ты?

– Может и я, может и ты! – ответил спокойно Трубочист. В его словах не было лукавства, но Тони не мог больше сдерживать свою злость.

– Может и я? Окей. Тогда разговор закончен!

Он отвёл взгляд и медленно нажал на курок. Не хотелось ему встречаться глазами со своей жертвой, которая пусть и пыталась его только что прикончить. Раздался очередной громкий хлопок, оглушивший Тони, но вот перед самым выстрелом он услышал ещё что-то. Всего одно слово, которое Володька не успел договорить. Это было слово «спасибо»…

Буллит посмотрел на безжизненное тело. Пуля попала прямо в лоб Трубочиста. Тони быстро осмотрел небольшую двухкомнатную квартиру, закрыл входную дверь на засов и стал планомерно обыскивать жилище Володьки. Он надеялся найти кейс целиком, поскольку не знал, на каком носителе может храниться информация. В принципе, она могла быть и на бумаге. Но вот поиски оказались безрезультатными. Он нашёл лишь две флешки, сотовый телефон, ноутбук, планшет и несколько папок с бумагами. Быстро забросив всё это в сумку, он вышел из квартиры, закрыв за собой дверь на замок, и бросил ключи в шахту подошедшего лифта.

На свой риск он решил вернуться в загородный домик. Больше ехать было некуда. Нужно было отдохнуть и привести себя в порядок. Вид у Тони был просто ужасный. Он походил на восставшего мертвяка. К тому же адреса на бумажке закончились, а ситуация никак не прояснилась. Более того, стало только хуже.

Вернувшись в дом, он целый час провёл в ванной, приводя в порядок своё израненное лицо и тело. Разбитый нос распух и не позволял нормально дышать, под обоими глазами наметились синяки, болели содранные и побитые руки, рёбра. Обработав раны и ссадины, и приняв анальгетик, Тони со стоном опустился на кровать и почти что моментально заснул.

Проснулся он около девяти вечера с ощущением бодрости и чувства голода. В доме Буллит не чувствовал себя в безопасности. Прихватив с собой документы и пистолет, он отправился на ужин в «Старый барин».

Народу было немного, тихо играло радио «Кадиллак». На этом канале шла подборка блюза и рок-н-рола. Тони увидел за стойкой старого бармена, которого встречал здесь уже с самого момента «знакомства» с заведением, и решил не садится за отдельный столик. Он был в чёрной худи с капюшоном, но мужчина узнал его.

– Тяжёлый день? – обратился он к Тони фразой, которую в фильмах используют все, без исключения бармены. – Накапать чего?

Тони кивнул ему в ответ.

– Есть шнапс?

– Конечно. Есть крепкий кирш.

– Нет, сладкое не надо, – Тони поморщился. – И стейк рэйр с фри и зелёным горошком, маринованное ассорти.

Бармен посмотрел на него, помолчал, но потом всё же сказал.

– Рэйр запрещено подавать… но мы что-нибудь придумаем.

Он протянул Тони бокал с напитком. Буллит осушил его почти сразу, почувствовав, как нервы и мышцы начинают постепенно расслабляться.

Бармен был совершенно седой и добродушный человек лет под шестьдесят. По всей-видимости он был частым посетителем барбер-шопа и гордился своей седой бородой и шевелюрой. Он нравился Тони, словно был его старым другом. Народу у стойки было мало. Посетители подходили и тут же рассаживались за столики, сновали официантки в коротких платьях и колготках в крупную сеточку. Бармен протирал стаканы, стойку и то и дело подходил к Тони – подлить виски, которые тот заказал к своему стейку с кровью вместо шнапса.

– А мне это знакомо! – заметил бармен, ткнув пальцем в книгу Соловьёва, когда Тони уже порядком захмелел.

–Неужели? – Тони поднял на него заплывшие глаза. – И как? Интересно?

–Ну, если вы интересуетесь философией, то, конечно, интересно. Я в своё время в вузе отучился по этому направлению.

Тони оперся на стойку, чтобы удобнее говорить с мужчиной, который стоял выше.

– А мне это всё это ин… индифферентно! – с трудом выговорил он, улыбаясь. – О чём он толкует?

– В двух словах не объяснить. Это же философия.

– А я и не тороплюсь. Только стакан надо наполнить.

– В таком случае, – бармен вернулся с бутылкой, – извольте. Основная идея такая – государство должно быть теократическое, христианское. Это единственный путь для всеобщего благоденствия. Чтобы всех объединяла вера, любовь и стремление к лучшей жизни. Чтобы воздвигнуть град небесный.

Бармен тут же переключился на заумный философский язык и Тони стал его понимать с трудом. Однако, ему нравилось слушать эти рассуждения. Ему казалось, что этот разговор помогает ему «работать» над собранными документами.

– И почему же не получается так сделать? Если это верный путь?

– Может потому, что люди малодушны… Кто знает… Не все умеют верить. Для этого духовность должна быть, а она убита. Всё, ниже плинтуса, – он провёл рукой где-то внизу, показывая, где находится духовность. – Сейчас люди верят только в то, что видят собственными глазами. А бога познать нашим скудным умом и ограниченными чувствами – невозможно – он постучал пальцем по книге Канта. – Вот им, например, покажут бога, докажут его существование, а они и тогда не поверят. Люди оскотинились.

Тони осушил в очередной раз бокал, чувствуя, что уже не может удерживать мысли.

– Так это не люди виноваты, – проговорил он. – Это раньше надо было думать этим… церковникам. Или в той канцелярии. – С пьяной улыбкой он показал наверх.

Бармен смешал виски с колой и протянул официанту.

– Так думали… Развитие общества и веры всегда шло рука об руку. Вначале общество было дикое, и этим людям бог должен был являться в таком образе, чтобы они его для начала боялись. Это были примитивные первые верования. Потом общество стало постепенно развиваться, росла духовность, росли табу в обществе. Люди стали понимать, что бога не нужно бояться. Они стали пытаться приобщиться к нему. Стали устраивать празднества, чтобы почувствовать радость соприкосновения с высоким. А потом, когда общество вышло на новую ступень, люди осознали, что они могут в любви объединиться с божественным, познать даже то, что умом понять нельзя. – Он усмехнулся. – Разговорился я.

– Нет, мне на самом деле это очень интересно, – возразил Тони. – Продолжай, брат.

– Вот и должны были люди объединиться в единой вере, строить уже мировое государство, которое бы зиждилось на гуманных христианских ценностях. И тогда духовность масс бы поднималась за счёт духовности индивидуумов. – Он вздохнул. Видимо много думал по этому поводу и переживал. – А в итоги сейчас число верующих в России, наверное, чуть больше, чем тысячу лет назад.

– Зиждется… – проговорил Тони забытое слово. – Зиждется… А что было тыщу лет назад?

– Я так, образно. Крещение Руси было. А теперь вот живём в этом отравленном химическом мире и охотимся друг на друга. Что уж говорить о морали. – он улыбнулся. Да и здесь не подходящее место для таких разговоров. Атмосфера не способствует.

– Подожди, подожди минуточку! – пролепетал Буллит. – А что было бы, если доказали бога, рай, там? Как думаешь? Просто мнение такого человека, как ты…

– Думаю, мир бы перевернулся, если честно. Мы ведь живём не по заповедям. Как же не украсть? Как не поухлёстывать за чужой тёлкой, да ещё и доступной? Как не купаться в роскоши? Если люди перестанут к этому стремиться, если им скажут, что смерти нет, что жизнь дальше вечная, но тут, на Земле – это только короткое испытание перед вечным блаженством или вечным мучением. Вся индустрия рухнет. Все компании, правительства – всё перестанет существовать, перестанет быть важным. Это будет своеобразный конец существующего мира.

–Вот! – Тони погрозил в воздухе указательным пальцем, словно ждал именно этих слов. – Вот! Конец всему придёт! Золотые слова соловьёвы.

– Но так не должно быть. Вера она на то и вера, чтобы существовать без доказательств. Она Аврааму вменилась в праведность. Просто вера сама по себе. А что в ней толку, если докажут, что бог сидит где-то, что можно на него в телескоп взглянуть, например? В этом вся фишка.

– Это ты чётко сказал, – выдавил из себя Тони, чтобы хоть как-то поддержать разговор. – Налей ещё.

Бармен посмотрел на него оценивающим взглядом.

– Не моё дело, но может хватит на сегодня, браток?

– Лей, лей, я свою меру знаю.

–Просто «наблевать в туалете» – это у нас довольно дорогая услуга.

Тони от души рассмеялся. Он хотел подумать ещё о всём случившимся, но мысли ускользали, как и вертлявые официантки, которых он пару раз пытался шлёпнуть по заднице.

Буллит внезапно осознал, что выглядит смешно, попросил счёт и вновь знаком подозвал бармена.

– Послушай, браток,как тебя зовут?

–Константин.

–Послушай, Костян! Ничего что я так? Ничего? Послушай, ты очень эту тему просёк. Ничего если я к тебе еще приду потолковать по этому вопросу.

– Заходи, – немного снисходительно ответил бармен. Он всегда так общался с набравшимися в стельку клиентами. – С образованным человеком всегда приятно поговорить.

– Всё! Добро, брат! – Тони махнул рукой. – Опа! Постой, а бумаги мои! Дай пакетик чтоли, чтобы не растерять.

С пакетиком он вышел на свежий воздух и, свернув за угол, почти сразу скорчился от рвотных позывов. Его прямо выворачивало наизнанку, голова шла кругом. Отдышавшись, он добрался до машины и лёг на заднее сиденье, откинув назад спинку. В голове то и дело всплывали слова Константина. В спиртном тумане всё перемешалось, и теперь Тони уже казалось, что это он сам кому-то рассказывает об идее идеального государства, где все будут счастливы, где будет справедливость. Даже во сне ему являлись какие-то образы, какие-то фразы, которые он, по-видимому, прихватил вечером.

Глава шестая «Нежданчик»

Разбудил Тони настойчивый звонок телефона. Сигнал вызова голосил, потом замолкал и снова начинал с прежней силой. Тони не сразу понял, где находится. Его взгляд уперся в серую обшивку потолка салона. Постепенно он собрал в голове события вчерашнего дня. Теперь ко всей вчерашней боли прибавился нывший желудок и раскалывающаяся голова. Буллит дотянулся до телефона и сразу окончательно проснулся. Вызов был от Кати. Он забыл вчера перезвонить дочери! Ругая себя последними словами, Тони откашлялся и взял трубку. Его голос даже ему самому казался глухим и чужим, хотя он изо всех сил старался звучать бодро и весело.

–Забегался вчера, доча! Прости, не смог перезвонить! Как ты? – засыпал он её вопросами.

Но Катя не обратила на них внимания.

– Кузьмич, встречай гостей!

–Что ты говоришь? – ему показалось, что он не расслышал.

– Я говорю, встречай гостей! Буду через пять минут! – она возбуждённо смеялась в трубку. – Сюрпри-и-из!

До Буллита стало доходить, что произошло.

– Ты что, прилетела? Ты здесь? – настороженно спросил он. – Где ты?

– Я уже еду домой. Говорю, буду через пять минут.

Тони лихорадочно думал, подбирал варианты ответов и возможные варианты развития событий.

–Вот это сюрприз, детка! Что ж ты не сказала?! Просто я сейчас не дома. Ты погоди, подумаем, где увидеться.

–Да не парься. Я дома подожду. У меня ключи есть же. Наведу порядок заодно. Наверняка у тебя там бардак!

–Давай лучше позавтракаем вместе. Приезжай, знаешь куда…

– Ну, я с самолёта хочу искупаться. Закажу домой завтрак. Приезжай. Жду.

– Подожди! – почти закричал Тони. – Слушай меня внимательно! Слышишь?

Голос девушки теперь зазвучал настороженно.

–Что такое, пап? Я не испугаюсь бардака.

–Слушай меня внимательно. Ты не должна ни в коем случае ехать домой. Разворачивай такси немедленно. Давай так, едь в сторону посольского квартала. Там есть Макдоналдс. Я буду там через двадцать минут. Я тебе всё объясню на месте. Только делай, пожалуйста, всё, как я скажу. Это очень важно. Окей?

– Окей.

Пошатываясь, Тони вышел из машины и стал лить на голову минералку, которая оказалась в машине. Кое-как пригладив волосы, он вытер всё ещё сильно припухшее лицо платком и осушил бутылку. Нужно было мчаться в Макдоналдс.

В закусочной он оказался раньше дочери, заказал два комплексных завтрака и стал ждать, посматривая по сторонам из-под накинутого капюшона. Наконец в дверях показалась Катя. Он приветливо махнул ей рукой и встал с места. По мере того, как девушка приближалась, лицо её менялось. Сначала широкая улыбка сменилась настороженно-дежурной, потом уголки рта опустились вниз, глаза расширились от тревоги, но он постарался её опередить – крепко обнял и прошептал на ухо:

– Не обращай внимания. Веди себя так, как будто ничего не произошло. Садись и я сейчас тебе всё объясню.

Катя послушно села. В руках у неё был дурацкого вида мопс, который с высунутым языком посматривал по сторонам и ворчал что-то на своём языке.

Тони не удержался и некоторое время рассматривал дочку. Она многие черты унаследовала от матери: овал лица, высокие скулы, светлые волосы, которые она выкрасила каким-то фиолетовым цветом. Маленький носик, аккуратные губы, красивые зелёно-голубые глаза. Он отметил, что она немного поправилась.

Буллит стал, не спеша, есть, словно виделся с Катей только вчера вечером.

– Рад тебя видеть, – с виноватой улыбкой сказал он. – Извини, что так встречаю. Ты не волнуйся, со мной всё в порядке. Помнишь, я тебе говорил про крупный контракт? Так вот… Я связался с серьёзными людьми, которые решили меня подставить. Короче, я оказался не в самом удобном положении, но это временные проблемы.

Катя взяла ломтик картошки и сунула довольному мопсу.

– Это называется «оказаться в полном дерьме»! – зашипела она, наклонившись немного вперёд и потом отвернулась к окну. – Значит, дома тебя могли подкараулить? Так?

– Не исключено.

– Я-то думала, что там у тебя женщина или ещё чего, а тут такое! – она всё заводилась. – Я чувствовала, что ты не проекты разрабатываешь! Отговаривала себя. А тут такое! Ты это называешь небольшими проблемами? Да на тебе живого места нет, папа! От тебя разит, как из пивной бочки. Ты вообще в машине что ли живёшь?

Тони продолжал есть, попивая кофе.

– Не надо заводиться, детка! У тебя уже вон слёзы на глазах наворачиваются. Да, тут не всегда всё гладко. Поэтому я и поддержал тебя в твоём стремлении учиться там. И более того, я собираюсь купить там хороший дом, где мы с тобой заживём, как люди. Но пока что мне надо разгрести тут всё. Я прошу тебя помочь мне.

–Как? – с охотой спросила Катя.

–Ты должна как можно быстрее вернуться в Штаты.

Она хлопнула ладонью по бедру.

– Я так и знала!

–Ну, правда! Я всё разрулю. Просто ты должна понимать, что это не хорошие люди. Я не хочу, чтобы ты оказалась замешана в этом.

–Думаешь, они могут меня похитить и шантажировать тебя? – спросила она сквозь душившие её слёзы.

–Не всё так страшно. Просто так будет лучше. Понимаешь? А потом я приеду к тебе. Может быть уже через пару недель.

Мопс, рассматривавший всё это время Тони, недовольно тявкнул. Катя на этот раз сунула ему в пасть кусочек сосиски.

–А это ещё кто? – сменил тему Буллит.

– Это мой парень. Баксиком зовут. – Катя и вправду будто отвлеклась.

– SayHitodaddy! – обратилась она к псу. – Понимает только по-английски. Это мне подруга подарила. У её матери оказалась аллергия на собак, а в приют жалко было отдавать.

– Ты кончай с ним не по-нашему болтать! – серьёзно заметил Тони. – Не знает по-русски – пусть учится! Апорт, Мухтар! – он даже сам засмеялся своей шутке. – Ну что, поели? Тогда погнали!

– Даже не погуляем?

– Погуляем! Но в другой раз! А сейчас в аэропорт и на любой ближайший рейс в Штаты!

– Так уж и быть.

Они сели в машину и Тони поехал прямиком в аэропорт. Он вёл нервно, петляя в плотном потоке, и это помогло ему заметить чёрную БМВ на хвосте. В машине сидели двое мужчин. Они даже не скрывали, что следовали за Тони. Буллит сделал несколько ненужных поворотов и манёвров, чтобы убедиться в своей догадке. Машина неотступно следовала за ними. Он чертыхнулся про себя, но виду не подал и стал думать, что делать. На очередном светофоре машины поравнялись. Тони на автомате схватился за пистолет, Катя вжалась в кресло.

– Если вы в аэропорт, то он сегодня закрыт, – сказал с каменным лицом мужчина из БМВ. Тони видел этих парней впервые. – Давай отъедем к парку и потолкуем?

Тони не отвечал ему, а вместо этого нажал на педаль газа, стартовав, как только загорелся жёлтый. X6 был резвый, но легковая семёрка была легче и динамичнее. Оторваться у Тони не получалось. Он лавировал по узким улочкам, незаметно для себя уходя к окраинам. Здесь было меньше камер и меньше машин на дорогах. И всё это время он лихорадочно думал, что делать? Ах, если бы не Катя! Если бы её не было, он бы мог вытолкнуть их с дороги или показать пистолет, чтобы они не рыпались. Уж они наверняка знали, как он стреляет. Но теперь… Теперь любое дело нужно было делать с оглядкой на дочку.