Действо

Опять?!

– Да кто ж виноват, что к нам такие приходят… – пробормотал кто-то из создание и поперхнулся словами, когда на него нацелили ствол.

– Не бейте… – пропищал краб с песка, – там еще мыши были…

– С мышами мы еще разберемся, – молвил Пес, – а что касается тебя… Я бы отрубил тебе голову, но у тебя ее нет, поэтому мы тебя просто шлепнем. Так, что приготовься Крабовый Салат!

– На вашем месте я бы не стал этого делать… – вставил слоненок.

– А тебе что за дело, мистер Розовый Слоненок?! – завопил Бешенный Пес, оборачиваясь к нему и наставляя на него ружье, – не ты ли посоветовал ей идти во дворец?

– Вполне возможно это был гриб, – предположил кто-то из толпы, – в конце конов они же вели разговор на грибном поле…

– Молчать!!! – рявкнул Пес. Существа испуганно притихли. Слоненок со хмурой иронией наблюдал за происходящим.

– По мистеру Розовому! – скомандовал Пес, – Приготовиться…

– И это делать я тоже бы не стал, – сказал Слоненок.

– Это еще почему? – удивился Пес.

– Пытаясь застрелить Розового Слоненка вы тем самым подтверждаете для себя факт его существования. А так как на самом деле я не существую, то фактически, это может стать лишь подтверждением факта вашей собственной умственной несостоятельности. Кроме того Розовых Слонят может быть сколько угодно, в зависимости от длины приступа.

Бешенные Псы задумались – видимо решали, признать ли его реальностью.

– К тому же после этого я обязательно пожалуюсь Жаббервоху на то, что вы окончательно потеряли совесть, – добавил Розовый Слоненок мстительно.

Пес злобно сплюнул и махнул рукой, но прежде чем кто-то из его подручных смог нажать на курок Слоненок растворился в воздухе, оставив лишь одинокий розовый хобот, который сделал в сторону Псов невежливый жест и тоже исчез.

Предводитель Псов некоторое время побуйствовал перед притихшими созданиями, потом, грязно ругаясь, указал на них:

–А вы… вы запомните! Чужакам помощи не давать!

Дорогу не указывать! В ОС не выпускать! И, самое главное, НЕ ПОИТЕ ЕЕ ЧАЕМ! И прочей психотропной дрянью…

Существа истово закивали, с благодарностью глядя на Пса.

– Вот и хорошо, – устало сказал он, жестом указывая перенацелить ружья на слушателей, – вы же не хотите новой безумной черной королевы?

Создания замотали головами. Пес посмотрел на них и скомандовал:

– Огонь, пли!!!

Бешенные Псы нажали на спусковые крючки и из стволов с хрюкающими звуками вылетели алые флажки с черными стрелками и вышитой золотом надписью: «БАНГкок Хилтон».

Не выдержавшие нечеловеческого напряжения существа дружно повалились в глубокий обморок.

После этого сцена пришла к завершению и перед ошеломленным Аниным взором предстала вереница черных «мерседесов» яростно буксующих в песке прежде, чем уехать. Вскоре берег опустел и стал совершенно безлюдным, если не считать мелких писклявых гаек, бродивших в поисках пищи и поклевывающих неподвижно лежащих существ.

– Странные какие то, – фыркнула Аня, подводя итог встречи, но решила в будущем псов по возможности избегать.

Так как вглубь берега шагать ей совершенно не хотелось, она вновь двинулась вдоль береговой кромки, высматривая что ни будь похожее на лодку. К сожалению, ей попадались только кашалодки, да и то такие дикие, что не подпускали себе ближе чем на три метра.

Вконец отчаявшись найти какое ни будь плавсредство, Аня обратила свой взор на берег и сразу увидела маленький белый домик. О, что за чудо был этот домик! В псевдовикторианском стиле, крашенный в белую краску, с резными зелеными ставнями, он располагался в чудесном садике, который, правда, состоял из одних лишь камней, хотя это и не сразу бросалось в глаза.

Аккуратными буквами, вытянувшимися веселой дугой над низенькой дверью домика было написано: «НАШ ДЗЕН».

Ане название показалось знакомым, но чем именно, она совершенно не помнила.

– О, что за чудесный домик! – воскликнула она, – наверняка в нем живет кто-то добрый и вежливый, – она помолчала и с надеждой добавила, – и вменяемый.

Аня подошла к дверке и осторожно постучала: Тук-тук.

– Цок-цок, – ответили изнутри, – входи, милочка!

Открыв дверь, Аня оказалась лицом к лицу с овцой. Конечно же, это была овца, и пусть она была чересчур крупная и имела не очень добрый вид, все равно, Аня поняла, что попала по адресу.

При виде ее овца проворно соскочила с антикварного кресла качалки и галантно повернувшись, кивнула гостье:

– Вот и хорошо, что пришла. Ты проходи… усаживайся.

Овца оказалась очень коренастой, в темных чулках, а на спине у нее обнаружилась довольно крупная кумачовая звезда. Кроме того, у хозяйки дома имелись рога, которые подошли бы скорее горному туру, отчего овечка имела слегка демонический вид.

– Здравствуйте, меня зовут Аня, – сказала Аня, – я вам не помешала?

– Нет-нет, дорогуша, – сказала овца, – я еще не успела приступить к самому главному.

– К главному?

– Ты присаживайся, дитя мое, – молвила овца, вновь опускаясь в свое кресло, – Будь уверенна в том, что пришла по адресу. Готова ли ты услышать истину?

– Если только она истинная, – сказал Аня с сомнением.

– О, самая, что ни на есть истинная! – провозгласила овца, доставая из-под качалки толстенный том в кожаном переплете, – это истина из «Настольного учебника прописных смыслин» от талантливого литератора и философа Коровы Му. В общем то я его терпеть не могу, но иногда это жвачное может поведать о смысле жизни.

– Так что же пишет Корова Му насчет самого главного? – спросила Аня.

Овца величаво воззрилась на нее – глаза животного сияли светом высокой истины:

– Самое главное, Аня, – сказала овца торжественно, – это вовремя чистить уши ватными палочками!

Повисла величественная тишина, и прошло не меньше минуты пока Аня пришла в себя и нарушила молчание:

– Что? В-ватой? Какой ватой?!

– Какой, какой, – сказала овца весело, – сахарной конечно.

Только сейчас Аня заметила, что в домике сильно пахнет какими – то лекарственными препаратами, а пол весь усеян использованными ватными тампонами на спичках.

– Я наверно, пойду, – решила она, – мне, конечно, очень приятно ваше общество, но…

– Сиди! – строго сказала овца, – лекция о чистке ушей еще никому не была лишней! Кроме того, тебе все равно понадобится платье на коронацию.

– Но у меня есть платье! – возмутилась Аня, потому опустила глаза на измазанный бурыми пятнами передник и осеклась.

– В таком платье тебе никто не коронует, милочка, – произнесла овца наставительно, – никому не нужна королева-замарашка. Я сделаю тебе платье – отличное замечательное платье. Черное как день, нежное как дерюга, с розовыми блестками, пахучее как цветок Агавы. Тебе нужно такое?

– Ох, это было бы замечательно!

– Проблема в том, что тебе придется делать большую часть самому. И все-таки послушать про вату.

– "Вата, так вата", – подумала Аня, – «главное, чтобы платье было готово».

– Ну, хорошо, – молвила овца, покачиваясь в своем кресле, – тебе нужно будет приготовить сахарной ваты. Это очень важная часть ритуала. Возьми с полки пудру, сахар, немного розового масла. И подбери тот медный таз – поставь его на огонь. Потом смешивай все в строгой последовательности, и не смей нарушать пропорции, а то опять получиться чай этих мышей. В этом деле лучше не доложить, чем переложить.

И пока Аня возилась с неожиданно громоздким тазом и разжигала огонь, овца поудобнее устроилась в качалке и зачитала избранные отрывки из книги философа Му:

О чистке ушей.

"Что терзает нас в тварном мире? Откуда наши тревоги и неудачи, откуда провалы в личной жизни и общая неустроенность? Древние мудрецы говорят нам – это все карма, чакра и ци. Три астральные сущности, что заведуют нашим земным действом.

Неустроенность их в вышних сферах, сотрясая тонкие миры, неизбежно отзываются в нашем мире земном, проходя энергоканалами пхатрических энергий, и зачастую разрушая их, подобно тому, как очень мощное напряжение плавит медные провода. В этом случае поток энергий растекается с положительного полюса, в поисках полюса отрицательного и находят их в точках циркуляции нашей жизненной силы. Это-то и вызывает столь нежелательные для нас последствия. Круговорот небесных кругов нарушается и идет восьмерками, цепь истины срывает, а в ступицах правды повышается трение. Отсюда все наши беды и невзгоды".

Аня откупорила ярко-красную коробку с сахаром, и щедро отсыпала его в таз, откуда тут же повалил едкий дым и весь сахар обратился в жженый. Зажимая нос, она попыталась выгрести продукт обратно, но он окончательно разжижился и стал закипать.

– "Что же делать? – спросите вы", – продолжала овца, – "как с этим бороться, ведь даже сильные медиумы рано или поздно испытывают подобное, обращаясь в итоге в полных лоудиумов. Но я говорю вам – выход есть! И он прост как весь этот мир. Это – тайный метод мистической прочистки ушей ватными палочками.

Ватная палочка Бзя – вот инструмент судьбы, повышающий вашу удачу и привносящий в жизнь первобытную гармонию. Рассмотрим же ближе эту технологию духовного очищения наших предков: (примечание – сведения представленные далее относятся к непроверенным.

Редакция не несет ответственности за причиненный ими или в следствии их ущерб).

Как известно, в нашем ухе имеются два мистических бугорка, каждый из которых имеет своих духов покровителей из царства существ изначальных. Корнями данные покровители уходят в верхний мир, непосредственно к силам, сжимающим в руках нити нашей судьбы.

Это мистическая Улитка и космогоническая Раковина".

Сахар благополучно вскипел и Аня поспешила притушить его взятой из соседней банки пудрой. На беду пудра оказалась для лица и издавала сильный запах парфюма. Но признаваться в этом овце было в крайней степени неосмотрительно, и потому Аня, сжав зубы, обрушила в кипящий сахар три полновесные столовые ложки. Поднявшийся аромат не поддавался никакому описанию.

Аня покосилась на читающую овцу и чуть не подпрыгнула от удивления. Ровным монотонным голосом произнося свои откровения, овца выверенными движениями срезала с себе прядь за прядью белую шерсть. Гладкие завитки падали на пол. Но тут отвар закипел и вынудил Аню вернуться к работе.

"…есть еще Кочка-Мочка, но этот астральный символ не существенен и не играет никакой роли в движении небесных сфер. Итак, ватная палочка Бзя представляет собой ось судьбы, сделанной чаще всего из твердого дерева (можно черенок от спички) и ватной головки – при том вата должна быть особого приготовления, пропитанная мистическими маслами в соответствии с ведическими ритуалами, о которых было написано выше.

Ни в коем случае, слышите, вату нельзя есть, ибо это может пагубно отразиться на астралозависимых путях, тантрических проходах и пищеварительном тракте.

В соответствии с методикой, палочка Бзя твердо зажимается между большим и указательным пальцами и аккуратно вводится в ауру. Здесь, вам необходимо разобраться к какому именно духу-покровителю вы обращаетесь. Если к мистическому духу улитки, то облагодетельствованный ее покровительством бугорок обводится по часовой стрелке, так, чтобы по завершению движения вокруг бугорка возник символ бесконечности – расходящаяся спираль, плавно переходящий в уложенную на бок восьмерку.

Если же космогоническая раковина, то тут следует следовать путями акупунктуры, выводя ровные колющие галочки, символизирующие раскрытого навстречу космическим ветрам моллюска и тщательно скрытую его суть.

Вполне возможно, что вам не хватит палочек Бзя и понадобится снова…"

– Готово!! – закричала Аня, страшно гордая тем, что вата все-таки получилась.

Розовое масло оказалось смазочным, к тому порядком загустевшим. Но как только эта более чем сомнительная порция была добавлена в общий котел, жидкость прекратила кипеть и загустела ноздреватой розовой массой.

– Скорее наматывай! – крикнула из кресла овца, шерсть на которой оставалась лишь выше шеи, и кинула Ане острую вязальную спицу.

Аня опустила спицу в таз и стала сноровисто наматывать получившийся продукт. К ее удивлению это удавалось просто замечательно и скоро половина спицы оказалось погребена под самой настоящей, одуряюще пахнущей сладкой ватой.

Вата пахла так вкусно, что Аня не заметила, как откусила от нее приличный кусок. На вкус продукт оказался сладко-кислым, от него свежело в голове, а глаза подергивались приятным туманом.

– Что ты делаешь!? – крикнула овца над самым Аниным ухом, возвращая ее из мира грез.

– Ой, – испуганно вскрикнула Аня, – а что я делаю?

– Ты же ее ешь!!!

– И что, ведь это же сладкая вата. И потом, она очень вкусная, особенно если забыть об ингредиентах.

Овца негодующе мотнула рогами – без шерсти она окончательно приобрела вид совершенно спятившей химеры:

– Нет, я не понимаю, – недовольно сказала она, – Тебе нужно платье или нет?

– Нужно, – твердо сказала Аня, решив до конца держать себя в руках, что после лекции о палочках Бзя было довольно затруднительно.

– Так давай сюда свою вату, неразумная девчонка!! – крикнула овца, надсаживаясь и буквально выдрала спицу из протянутой руки Ани, – неужели тебе не дорого твое время?!

И она подсела к массивному деревянном ткацкому станку, имеющемуся в углу. Копытом овца топнула по педали. Не успела Аня заметить, как ее с такими стараниями приготовленная сладкая вата оказалась насажена на один из штырей, на другой скомпоновалась овечья шерсть, а также в ход пошли заблаговременно захваченные полотенца с пляжа. Станок пронзительно заскрипел таким мерзким тоном, что Аня была вынуждена сморщиться и закрыть уши руками, и провести так довольно долгое время. В какой то момент ей показалось, что она задремала, а уже в следующий овца осторожно тронула ее за плечо.

– Готово, – буркнуло копытное, – получай свою обнову.

Аня подняла голову и затаила дыхание от восторга. Платье было готово, и какое платье!

Длинное, истинно королевское, в искрящихся блестках – о да, в таком не стыдно и во дворец пойти!

Странно, но не смотря на разноцветный материал пошедший в дело, платье было абсолютно черным.

– Все правильно, – сказала овца, – ведь ты же собираешься стать черной королевой! Вот твоя жемчужина – не забудь вставить ее в корону, когда придет время.

– Хорошо, – сказала Аня, – пусть будет так. Но я все равно не знаю как попасть на тот берег.

Овца вздохнула, потянулась, было, к своей книге, но тут же отняла копытце.

– Сэнсей Му учит нас пристально смотреть вглубь вещей, ведь зачастую скрытое оказывается главным. Через море вопросов нельзя переплыть, нельзя перелететь и перескочить, как корова через луны. Но его можно перейти по загрузочной дорожке.

– Загрузочная дорожка! – воскликнула Аня, – как же все просто!

– Ты очень ненаблюдательна, дитя, – печально сказала овца, – что-то подсказывает мне, что нам грозит очередная легкомысленная королева. Но тут уж ничего не поделаешь… работа есть работа. Слушай внимательно, Аня. Дорожка приведет тебя в Ментолуоловые топи – опасное место для тех, кто не смотрит под ноги. Но ты сможешь пройти, если будешь следовать тропе. А после топей войдешь в рощу боянышника с земляничными полянками, там то ты и найдешь желаемое.

Аня была так тронута, что отвесила доброй овце изящный вежливый поклон, отчего копытное заметно смягчилось и даже улыбнулось напоследок. С тем они и распрощались.

И вот Аня стояла на берегу, одетая в черное, сверкающее платье, море вопросов лизало ее туфли, а над горизонтом величаво вставала полоса загрузки. Медленно росли проценты, пока не достигли ста и исполинская красная радуга не коснулась серого песка пляжа.

Тогда Аня легко ступила на нее и побежала вперед, туда, где ее ждала цель путешествия: украшенная жемчугом корона черной королевы.

С этого момента путь ее пошел по накатанной колее. Мрачные Ментолуоловые топи, где в дурнопахнущей жиже плавали оторванные конечности неудачливых ходоков она миновала без проблем, благодаря дельному совету стаи перелетных прачек, и даже не замочила ноги. В алой, налитой боянышниковой роще она срывала с ветвей сочные, брызжущие сладостью ягоды, которые кислили во рту и взрывались хорошим настроением в голове. Тут она чуть не потеряла направление, но вовремя попавшаяся поляна с земляникой указал ей путь.

Роща кончилась внезапно, и Аня замерла на пороге большого, абсолютно гладкого поля, которое уходило за горизонт. Здесь господствовал красный цвет – тысячи и тысячи кустов земляники качали ярко красными головками в такт легкому бризу. От красного слезились глаза и казалось, что поле до горизонта залито кровью. Чуть в отдалении возвышалось одноэтажное, деревянное строение радикально черного цвета, украшенное сверху одинокой витой башенкой.

Аня прошла сквозь одуряюще пахнущие заросли (от аромата слезились глаза и начинало казаться, что смотришь на мир сквозь розовые очки) и остановилась перед дверью цвета туманности Угольный Мешок. На двери золотыми буквами было написано:

– "Земляничные поляны навсегда", – прочитала Аня и, пожав плечами, открыла дверь.

Внутри оказалась одна совершенно пустая комната, единственным предметом обстановки которой был простой деревянный табурет. В комнате пахло сыростью и застарелыми миазмами. Как только свет из проема пал на середину комнаты, в самом темном углу что-то тяжело заворочалось и со стоном подползло к табурету. Только при пристальном наблюдении в этом измученном существе можно было опознать Домашнего Мыша. Шерсть его почти повылазила, лапы скрючились, а ребра жутко выпирали под кожей. Подслеповато мигая на свету, это замученное создание взгромоздилось на табурет и, едва держась на подгибающихся лапах, мучительно закашлялось. Когда приступ прошел, Домашний Мышь с хрипом вздохнул и дрожащим голосом начал декламировать:

Дер Жаббервох.

Эс бриллиг вар. Ди шлихте товен,Вертен унд вимельтен ин вабен.Унд алле мюмьсиге бургговен,Ди момен рат аусграбен…

– Уважаемый мышь! – громко сказала Аня, – я очень уважаю ваш талант к стихосложению, но стихи, это немножечко не то, что я хотела бы от вас услышать.

– КТО ЭТО!!! – вскрикнул Домашний Мышь страшным осипшим голосом и грянулся с табурета без чувств.

Аня всполошилась, и поспешила вытащить пленника на воздух. Понадобилось полчала и три алых земляники, чтобы Мышь пришел в себя.

– Спасибо, что спасла меня, – доверительно сообщил он ей, – если бы не ты, то зачитали бы меня насмерть, это точно.

– А что с вами было? – с любопытством спросила Аня, – Мышеломка?

– Ну, не все так страшно, – Домашний Мышь с удовольствием вдыхал полной грудью, – всего лишь Жаббервох. Поймал меня, когда я нес грибки для королевской кухни…ОЙ! – он внезапно подпрыгнул на месте, – он ведь вернется… дай-ка, я на тебя обопрусь и мы покинем этот оплот сладости.

– Ты знаешь дорогу?

– Только во дворец, – просипел мышь, тяжело опираясь на ее руку, – но ведь тебе туда и нужно. Скоро коронация, а ты и так потеряла много времени, ища меня.

И все же, несмотря на спешку Домашний мышь двигался очень медленно. К тому же изо рта у него плохо пахло, а рот он не закрывал ни на минуту.

– Что поделаешь, – говорил Мышь, – я сильно ослаб. Когда Жаббервох поймал меня, он съел все мои грибы, и после этого совершенно забыл, что хотел со мной сделать.

Пришлось быстро сказать ему, что он пригласил меня на чтение поэмы в его честь. К сожалению по окончании поэмы он тут же забывал ее начало, так, что мне приходилось читать ее снова и снова. О, это была ужасная пытка! Знаешь что Аня, я просто счастлив, что Жаббервох не может быть коронован. Это было бы хуже всех предыдущих королей вместе взятых!

Не успели они, однако, дойти до края земляничного поля, как в отдалении раздался невероятной силы рев, в котором смешались ярость и разочарование. Аня вздрогнула, а Домашний Мышь втянул голову в плечи и прошетал:

– Это он! Слышишь как в гуще мовит!

Жаббервох мовил еще очень долго и затих только тогда, когда Аня с Мышом ступили на дорогу из красного кирпича.

Конечно, такой профессионал как Домашний Мышь знал дорогу во дворец. Никем не замеченные они проскользнули сквозь черный вход со строгой табличкой на дверях: «Вход только обслуживающему персоналу и номинантам на коронацию». Внутри оказалась собственно королевская кухня, на которой в десятке печей готовили грибы жаренные, грибы маринованные, соус грибной острый, соус грибной сладкий, грибы сырые поперченные, филе грибное мелко порезанное, грибницу пареную, грибной суп с грибными грецками, ростгриб и грибштекс, грибные котлеты и винегриб. Все это шипело и клокотало, и распространяло странные ароматы от которых перебивало дыхание и начинали блестеть глаза.

А потом началась лестница, что вилась ступенька за ступенькой все ниже и нижу, так, что казалось можно пройти по ней в самый что ни на есть центр земли.

– "Какая длинная лестница", – подумала Аня, – «Интересно, а если глянуть на нее сверху, она будет похожа на спираль, плавно переходящую в восьмерку – официальный символ бесконечности. И если похожа, то значит ли это, что по ней ходил Корова Му и достиг центра земли, и…»

Но тут они вышли в просторный зал и со всех сторон оглушительно грянули бледные трубы и с жестяным звуком ударили гитавры, возвещая о начале коронации.

Звук был столь громок, что Аня поначалу зажмурилась и закрыла уши руками, а когда открыла глаза, то увидела, что все сидят за столом и смотрят на нее.

Кого тут только не было! Вся элита царства дива собралась поприветствовать будущую королеву! Были здесь существа и создания, были звери и зверушки, копошашки и шебаршанчики, крошки и крохотули, лапочки и рыбочки. Здесь стояли рука об руку Краб Снак и Крыс. В углу притулились Луговой Мышь и Полевой Мышь, украдкой потягивая чай из большой красной кружки. Напротив них три устрицы сосредоточенно прятали под панцирем столовое серебро. У дальней стены собралась шумная компания сондат, и их предводитель Пелиморфий был рядом, сидя за одним столом с группой Бешенных Псов в идеально отглаженных черных костюмах. Здесь была овца, которая так и прибыла к празднеству в своем кресле качалке, и сейчас она втолковывала философские истины Розовому Слоненку, который кивал с мрачным видом, а также был безмолвный Астрал и целая стая мистических улиток и раковин. Все это сборище шумело и вопило и подбрасывало в воздух кепки (у кого они были), славя новую королеву.

Вопили они так громко, что Аню охватило очень странное чувство, и даже показалось, что она вот-вот выпадет из ОСа, а то и еще хуже. Но усилием воли она подавила неприятное ощущение – сейчас была ее коронация и она ни за что не хотела пропускать такое событие.

Вновь прогремели трубы, высокие золоченые двери в дальнем конце залы стали величаво открываться и Аня, чтобы справиться с волнением отпила из стоящего перед ней бокала.

Питье отдавало легким холодком, от него проходила дрожь в ногах и сводило судорогой сознание.

Гости орали оглушительно. В открывшемся проеме показались два лощеных пажа, все в золоте и павлиньих перьях. Между собой они несли красную атласную подушечку на которой покоилась – Аня затаила дыхание от восхищения – сверкающая драгоценными агатами черная корона! Пажи медленно и величественно ступали, но тут их триумфальный ход преградил стол и они, нимало не смущаясь, взгромоздились на него и двинулись дальше, аккуратно ставя ногу между блюдами с грибным салатом.

Аня не удержалась и захлопала в ладоши. Она всю жизнь ждала этого момента! Рядом с ней отощавший Домашний Мышь с инфернальным энтузиазмом налегал на тарелку с грибштексами.

Третий раз пропели трубы, и кто-то плохо видимый в пахучих испарениях залы луженым голосом прокричал:

– А теперь приступим к церемонии! Будущая Черная Королева, встань, чтобы мы могли тебя видеть!

Аня поспешно вскочила, толкнув Мыша локтем, и достала заготовленную жемчужину. Она уже хорошо видела пустую оправу в короне – место, куда надо вставить белый символ власти.

Пажи дошли до середины стола, умудрившись никому не отдавить руку, как вдруг случилось непредвиденное. Из толпы гостей поднялся некто, до этого совершенно незаметный. Но как только он встал, то в зале тут же повисла пропитанная ужасом тишина. Грибы застыли на вилках, глаза выпучились, а Домашний Мышь выронил свой грибштекс и бесцветным голосом вымолвил:

– Жаббервох…

Аня во все глаза смотрела на чудовище. Жаббервоха и вправду невозможно было спутать ни с кем другим. Настоящий исполин, это был он и никто другой!

В мертвой тишине Жаббервох проследовал через зал и тяжело взгромоздился на стол, распихивая чешуйчатым хвостом тарелки с грибами. Мощным толчком он спихнул со стола ближайшего пажа и схватив корону, обернулся к залу.

– Сколько можно!? – вымовил он, обращаясь к притихшей толпе, – сколько можно, я спрашиваю, выбирать в короли всякий пришлый сброд?! Почему, имея такие ценные кадры, мы раз за разом приглашаем иноземцев?! Все! Баста! Отныне и навеки веков королем будет ЖАББЕРВОХ!!!