Здравствуй, земля целинная. Книга вторая

– Да, слишком много мы дали им воли, – поддержал предыдущего оратора министр путей сообщений Лазарь Каганович, – как брать кредиты, то идут к нам с протянутой рукой, ибо Запад просто так им ничего не дает, а как выполнять свои союзнические обязанности, то говорят о какой-то свободе.

– Да, если мы прекратим давать им свои нефтепродукты и уголь, то их промышленность станет, – заметил Председатель Верховного Совета Клемент Ворошилов.

– Это все понятно, – попытался внести спокойствие и согласие между членами Президиума сказал старейший член партии министр торговли Анастас Микоян, – но надо принимать какое-то разумное решение, ибо ситуация выглядит удручающе.

– Правильно, надо, что-то делать, – высказался министр иностранных дел Дмитрий Шепилов, – для этого надо выслушать специалиста в военном деле.

– Да, пускай скажет свое мнение министр обороны.

Все присутствующие повернули головы в сторону Маршала Советского Союза Георгия Жукова, тот выдержал некоторую паузу, перед тем, как высказать свое мнение, и заговорил со всей жесткостью и безапелляционностью военного стратега.

– Да, ситуация здесь тяжелая и совсем отличная от того, что делалось в Польше совсем недавно. Там все закончилось манифестациями и демонстрациями, а здесь мы имеем дело с вооруженными отрядами протестантов, которые пока что стреляют из-за угла и вступают в стычки с милицией и венгерской армией, нас они пока не трогают, боятся. Но лозунги их ясны, они требуют, чтобы Советская Армия покинула их страну, требуют выхода из Варшавского договора и еще подобные антисоветские, лжесоциалистические лозунги. Так что, думаю, что они на этом не остановятся, скоро перейдут к настоящим боевым действиям, тем более, что через Австрию им воздухом и по земле перебрасывают боевую технику, ибо граница практически не охраняется воинами Венгерской Армии. Кроме того, у нас имеются сведения, что некоторые части Венгерской Армии хотят перейти на сторону мятежников.

Жуков закончил свою речь, в зале воцарилась гробовая тишина.

– Ну, и что ж вы предлагаете в этом случае? – не выдержал Хрущев паузы.

– Надо начинать военную операцию против мятежников, чтобы подавить заговор в зародыше.

– Но это же дружественная страна, – заметил Микоян, – к тому же, как на это посмотрит ООН.

– ООН – это серьезная организация, но, если мы не примем мер, то Запад почувствует нашу слабину и деморализует все содружество социалистических стран, считаю, что надо начинать военную операцию против мятежников. У кого какое будет мнение. – Хрущев обвел взглядом присутствующих.

Все члены Президиума высказались за военную операцию, кроме Анастаса Микояна, который высказал свое мнение, что надо посоветоваться с руководителями социалистических стран.

– С руководителями посоветуемся, но операцию начнем немедленно, – заключил Никита Хрущев.

Зима в Днепропетровск наступила внезапно, нападало много снега на улицах города, мороз сковал Днепр, пушистый снег лежал на елях и соснах городского парка, где любила в воскресенье возить своего сыночка Сашу на саночках. В одну из таких прогулок она встретила подругу Лену в роскошной шубе из норки под ручки со своим профессором. Они о чем-то оживленно разговаривали между собой, но, когда Лена увидела Наташу с малышом, то тотчас подошла к ним.

– Здравствуй, подруга.

– Здравствуй, Лена.

– Как вы подросли уже, – Лена наклонилась над Сашей.

– Ты что-то давненько к нам не заходила.

– Понимаешь, закрутилась я совсем. Все дела да дела: и в институте, и дома, и разные мероприятия приходится посещать вот с ним, – она махнула головой в сторону мужчины.

– Извините, что вашу подругу у вас забираю, но меня, обычно, приглашают в компании или на разные мероприятия, но при этом оговаривают, чтобы приходил не один.

– Не надо извиняться, я ведь знаю обычаи в нашем обществе. А куда ж вы сейчас идете?

– Да, вот решили пойти в кинотеатр "Родина", у Андрея Григорьевича сегодня выходной.

– На "Карнавальную ночь" идем, – заметил профессор.

– С Игорем Ильинским и Сергеем Филиповым в ролях.

– Знаю, мне говорили, что хороший фильм.

– Так пошли с нами.

– А куда ж я пойду с Сашей. Он же не высидит там.

– А на маму нельзя оставить?

– Мама сегодня на работе.

– Жаль.

– А ты знаешь, что Сашу Хисного из института отчислили?

– Нет. А за что? Хвостов много было.

– С учебой у него все нормально было. Какая-то формулировка была непонятная. За то, что поддался влиянию западной моды.

– Да, был у него такой грех. Всегда одевался по-модному.

– Тлетворное влияние Запада, – вставил свое слово профессор, – скажу вам по секрету, что вышло секретное постановление правительства, которое требует со всей строгостью относиться к этим стилягам, бездумно копирующих их ужасную моду. И нам дано даже указание, не допускать студентов к занятиям в узких брюках, так называемых, дудочках. Если подобные случаи будут повторяться, то таких студентов надо исключать из институтов и других учебных учреждений. Так что за стиляг взялись серьезно и предупредите своих знакомых, чтобы не слишком увлекались современной зарубежной моду – это развращает душу.

– Спасибо, что подсказали, буду осторожной, хотя мне в моем положении нет времени следовать за модой.

Они поцеловали друг дружку на прощание и разошлись в разные стороны, Наташа посмотрела в сторону удаляющей пары и подумала, что они неплохо подходят друг другу – её молодость и его зрелость. Может и правда, нет никакой любви, нет сказочных принцев, а есть просто физические увлечения, переходящие в привычку. И надо более практически подходить к семейной жизни, при этом она вспомнила своего мужа Петра, который сейчас находится в далеком Казахстане

.

Накануне Нового 1957 года Петра Власенко вместе с группой отличившихся целинников пригласили в Москву для вручения высоких правительственных наград. Награждение происходило в Кремлевском дворце. Сердце юноши трепетно забилось, когда он вошел вместе с другими людьми в знаменитый Георгиевский зал. Вот только в этот момент он почувствовал, что он действительно совершил что-то грандиозное в масштабах всей страны, ради этих минут стоило ему мерзнуть в казахской степи, и убирать урожай пшеницу под палящими лучами солнца. Это был лучший момент в его жизни, хотя он и не помнит, как все происходило, как диктор назвал его фамилию, как он вышел к Председателю Верховного Совета Ворошилову, и тот пожал ему руку, а затем вручил орден Трудового Красного Знамени. Потом его поздравляли товарищи, которые сидели рядом с ним.

После вручения наград всех пригласили в банкетный зал, где были щедро накрытые столы с выпивкой и закуской. Сначала награжденные целинники чувствовали себя скованно и с осторожностью принялись за угощение, но, когда Ворошилов сказал: "Ребята, не стоит стесняться, наливайте по полной и выпейте до дна, вы заслужили это своим трудом на благо Родины.» После такого напутствия, стахановцы полей весело заработали ложками и стаканами. Петр тоже поддался всеобщему веселью, наливал по полной чарке, поддерживал тосты, которые выговаривали захмелевшие от вина и радости колхозники и рабочие.

Внезапно, кто-то осторожно тронул его за плечо. Петр повернул свою голову и увидел перед собой секретаря ЦК КПСС Брежнева.

– Поздравляю, тебя с высокой наградой, – пожал он парню руку.

– Спасибо, Леонид Ильич. И вы здесь?

– Да, вот мне тоже вручили орден Ленина.

– Поздравляю вас Леонид Ильич.

– Спасибо. Сегодня не будем говорить о делах, а вот завтра приходи в мой кабинет на Старой площади. Мне надо с тобой поговорить. На проходной будет выписан пропуск и тебя проведут в мой кабинет.

На следующий день Петр пришел в кабинет Брежнева.

– Чем думаешь заниматься?

Парень не был даже готов к такому вопросу.

– Работать буду и дальше.

– Это понятно, что работать будешь, но где и кем?

– Пока там же на целине.

– А как же жена и ребенок. Заберешь их к себе?

Петя был удивлен, что такой высокий чиновник интересуется его семьей.

– Пока не знаю.

– У меня есть к тебе предложение.

– Какое?

– Я хочу пригласить тебя работать в мою команду.

– Но что я буду делать?

– Работа найдется, лишь бы было желание, а работать ты умеешь, я в этом убедился. Так что подумай, посоветуйся со своей супругой и дай мне завтра ответ.

Парень был ошарашен такой новостью, работать и жить в столице, он даже не мог мечтать о таком повороте в жизни. Наташа тоже будет рада такому предложению, то почему тянуть с ответом.

– Леонид Ильич, я согласен работать в вашей команде.

– Хорошо, будь тогда в Москве, к тебе подойдут мои люди и скажут, что делать дальше.

Москва, Москва… как много в этом звуке…

Наташа, конечно, сначала не поверила, что муж переезжает работать в столицу. Но, когда он рассказал, где он будет работать и кем, то она удивилась.

– Как это ты будешь работать контроллером в энергосистеме, когда ты не имеешь никакого понятия об электричестве.

– Я тоже им так сказал, но они ответили, что я пройду курсы в их комбинате, затем стажировку с опытным контроллером, после чего смогу работать самостоятельно.

– А жить ты, где будешь?

– Сначала мне дают общежитие, а со временем должны дать комнату в коммуналке.

– Я ничего не понимаю.

– Что ты не понимаешь?

– Неужели в Москве нет людей, которые смогли бы работать контроллерами в энергосистеме, что принимают тебя на работу с далекого Казахстана? -

– У них нет человека, который получил орден Трудового Красного Знамени, – ответил шуткой Петр, ему сказали, чтобы он никому не рассказывал, благодаря кому он попал в столицу.

Мама Наташа была удивлена, немного обрадована, что дочь с внуком не поедет в казахские степи, чтобы семья воссоединилась, но вместе с тем и огорчена, что её маленький Саша уедет с мамой в далекую столицу.

Петр тем временем рисовал, какие прекрасные перспективы их ожидают на новом месте.

– Конечно, вам надо подождать немного, пока мне дать квартиру в коммуналке, но со временем обещают дать отдельную квартиру в новом микрорайоне, там сейчас много строится новых домов, и тогда я вас заберу к себе, – Петр низко склонился над малышом, который мирно спал, с любовью рассматривая столь милые ему черты. Мама писала, что Саша очень похож на него, когда он был маленький. Только сейчас он со всей очевидностью понял, что у него есть сын, его наследник, его кровь.

– Но как же моя учеба в институте, ведь мне еще учится четыре курса.

– Дорогая, за это можешь быть уверена, в Москве ведь есть медицинский институт и даже не один, так, что сможешь перевестись без проблем.

Наташа показалось, что он слишком самоуверен, что он блефует, но вспомнив, каким чудесным образом муж оказался в Москве, то склонна была поверить в самые невероятные события. В её глазах авторитет мужа вырос до невероятных размеров. Такой человек не мог не вызвать у неё восхищение и уважение, которые способны затем перейти в более нежные чувства.

Пока Петр следил за Сашей, который мирно спал, мама с Наташей приготовили роскошный обед по поводу приезда орденоносного зятя. Уезжал он отсюда простым сельским парнем, а приехал важным и знаменитым мужчиной, который своим самоотверженным трудом заслужил уважения от своих товарищей и почета от руководства страны. Если раньше своим подругам Марья Васильевна старалась не говорить о том, кто является мужем её дочери-красавицы, то сейчас она постоянно хвалила его, отмечала его трудовые будни. Она даже стала вникать в сельскохозяйственное производство и могла свободно говорить о посевах и удобрениях, могла отличить посевы ячменя от пшеницы. В больнице она постоянно рассказывала о видах на урожай, и о преимуществах безотвального вспахивания земли перед традиционной пахотой полей, чем удивляла своих коллег.

Кроме того, Петр зарабатывал хорошие деньги, и теперь они жили очень даже хорошо, ни в чем не отказывали ни себе, ни маленькому ребенку. Конечно, было трудно Марье Васильевне работать по ночам в больнице, а днем смотреть за ребенком. Зять даже предлагал ей уйти с работы, мол, его зарплаты будет достаточно, чтобы прокормить всю семью, но она не уходила. Ей не хотелось терять место в хорошем коллективе, чтобы доработать до самой пенсии, а, во-вторых, считала, что это временные неудобства и только Саша немного подрастет, то они отдадут его в детский садик.

– А расскажи-ка, Петя, как тебе орден вручали? – поинтересовалась теща таким дело, ей, казалось, невероятным, что вот можно так просто колхозному работнику попасть в кремлевские палаты.

– Все было так торжественно, нас провели в большой красивый зал, усадили в роскошные красным бархатом обтянутые кресла, и стали вызывать по фамилиям к столу участников награждения, где Ворошилов вручал награды.

– Сам Ворошилов вручал награды? – высказала удивление мама.

– Да, сам Ворошилов.

– А какой он из себя?

– Да, такой крепкий мужик, седой совсем, а главное у него улыбка была такая приятная. "Так держать, товарищ Власенко" – сказал он мне, а я ему в ответ сказал, что оправдаю высокую награду.

– У меня есть тост, – продолжила мама, – давайте выпьем за твою высокую награду, и, чтобы и дальше все хорошо было в твоей трудовой деятельности.

– Замечательный тост, – поддержала Наташа, и они дружно чокнулись хрустальными рюмками.

Потом выпили за Новый 1957 год, пожелав, чтобы все мечты сбылись у них в этом году. Проснулся Саша, и Наташа пошла его кормить, а Марья Васильевна стала убирать посуду со стола. Петя ей помогал при этом, рассказывая о том, как он провел время в Москве, по каким музеям ходил, какие фильмы смотрел в кинотеатрах, с какими замечательными людьми встречался: героями труда, отличниками производства, передовиками сельского хозяйства. Интересно было в частной беседе поделиться своими трудовыми успехами, рассказать о секретах получения высоких урожаев и услышать их мнение.

Пришло время спать, и Марья Васильевна разложила, как обычно, в прихожей раскладушку для Петра, но Наташа сказала, что не надо ставить раскладушку, что Петя будет спать с ней в кровати, ведь они муж и жена. Парень обрадовался такому решению её не меньше, чем получив орден. Значит, она простила его, значит, семья их воссоединится, и они заживут в любви и согласии.

Петр давно ждал этого момента, но все наступило так неожиданно, что он немного растерялся и оставался сидеть на стуле.

– Ты чего сидишь? – спросила Наташа, – или собрался уходить?

– Ты ложись, Наташа, я позже лягу. Посидеть мне надо, успокоится, у меня столько перемен произошло.

– Как будешь ложиться, то свет выключишь.

– Хорошо. Спокойной ночи.

Наташа легла с противоречивыми чувствами. С одной стороны, она думала, что он обиделся за её прежнюю холодность, за то, что отталкивала его от себя, а теперь, когда он стал известный человек, орденоносец, то она хочет с ним сблизиться. С другой стороны, пока она сама не была уверена, что все ему простила, что сможет начать с ним жизнь с чистого листа. Она всегда хотела в своих поступках быть искренней сама с собой, и поступать только так, как говорят ей чувства, а сердце пока что молчало, ждало чего-то необычного. Ум предполагает, а сердце располагает.

Шло время ей не спалось, хотя время было за полночь, и день выдался очень насыщенным, возможно, из-за тех особых событий, которые произошли в этот день, она и не могла заснуть, а в который раз все это прокручивала, как кадры кинохроники. Она слышала, как лег муж рядом, не раздеваясь, и не залез к ней под одеяло, а просто лежал рядом. Она сделала вид, что уснула, он поверил ей и просто лежал рядом с ней, чувствуя себя самым счастливым человеком, сколько дней он мечтал, что однажды он будет лежать рядом со своей любимой девушкой. Он боялся повернуться на кровати, притронуться к жене, чтобы не нарушить эту семейную идиллию.

Наташа чувствовала рядом с собой сильного мужчину, на которого она может положиться, которому может довериться и самые нежнейшие чувства возникали в её душе. В таком радостном счастливом расположении духа она незаметно и уснула.

Слыша ровное дыхание супруги, словно, звуки прекрасной песни, уснул сладким сном и Петр.

Ночь пролетела, как одно мгновение. Первой проснулась Наташа, она осторожно перелезла через мужа, и пошла к мирно спавшему сыну, поправила на нем пеленки и пошла на кухню, чтобы приготовить еду для малыша. Несмотря, на осторожность, Петя тоже проснулся и пошел на кухню.

– Может тебе помочь? – спросил он у супруги.

– Не надо я сама. Ты лучше иди, поспи, а то ведь устал с дороги. – В голосе Наташи чувствовалось уважение и признательность мужу за его деликатность и любовь к ней.

– Да, я привык к самым разным перегрузкам. Бывало, что в степи по несколько ночей не спал.

– Ты себя совсем не жалеешь.

– Если это для дела, то какая может быть жалость к себе. Надо в доску расшибиться, а сделать то, что надо.

Слова мужа прозвучали твердо и убедительно, что дало повод понять Наташе, что она сделала правильный выбор, за ним она будет, как за каменной стеной.

– Тогда я чаю тебе согрею.

– Вот от чая не откажусь, – ответил он и посмотрел на супругу, их глаза встретились и по телу обоих супругов пробежал электрический ток, от которого мурашки, побежали по телу, и непонятный магнетизм кинул их в сладкие объятия.

Неделя отпуска, которую получил Петр на новом месте работы, пролетела, как один день. Это, конечно, была самая счастливая неделя в жизни парня, хотя хлопот было достаточно. Утром Наташа уходила на работу, Марья Васильевна уходила на рынок за продуктами, а он оставался один на один с маленьким Александром, который был очень беспокойный и первое время совсем не признавал своего отца. Петр носил его на руках, качал, подбрасывал вверх, малыш сначала затихал от удивления, ибо с ним никто так не делал, но затем снова начинал свою песню. Приходила мама Наташи с покупками, сначала успокаивала малыша своими прибаутками, выдерживая время, чтобы согреться, а потом брала Сашу на руки, и он совсем затихал.

Затем вдвоем они готовили обед, причем Петя с успехом предъявлял чудеса кулинарии, которым научился у мамы в селе, а потом еще добавил и в Казахстане. У него получались: отличные пампушки с чесноком, булочки с маком, ватрушки с сыром. Марья Васильевна не могла нарадоваться, глядя на кулинарное мастерство зятя. Об этом она рассказывала своим подружкам на работе, и приносила им даже кулинарные изделия на пробу, и сотрудницы тоже отмечали незаурядные его способности.

– Да, повезло твоей Наташе с мужем. «Это так хорошо, когда муж помогает супруге на кухне, ибо укрепляет семью», – говорили женщины, переживая кулинарное изделие, у них мужья ничего не могли делать на кухне, разве что картошку помогут начистить на борщ и то думают, что это совершили подвиг.

Потом с института приходила Наташа, квартира наливалась светом и теплом. Она рассказывала о том, как прошли занятия, что нового она узнала от своих преподавателей, какие зачеты она успешно сдала, и к которым она должна была, еще приготовится.

После обеда она садилась за книги, готовилась к занятиям, тем более, что приближалась зимняя экзаменационная сессия, Марья Васильевна ложилась отдыхать перед ночной сменой, а Петр снова брал в руки малыша, который упорно не признавал своего отца.

– Ты будь с ним поласковей, не таким басом с ним говори.

– Я стараюсь, но он не слушается.

– Что ж ты хочешь, если он впервые за полгода услышал твой голос, да и вообще голоса мужчин он очень редко слышит.

К концу недели Петя поладил со своим сыном, он узнавал его голос, счастливо улыбался, услышав его, и заливался смехом, когда отец подкидывал его вверх на руках. С Наташей у Власенко тоже наладились отношения, если они вначале держались несколько осторожно, опасаясь переступить определенные рамки, то затем некая отчужденность прошла, и они предавались любовным утехам со всей страстью, открывая в этих отношениях все новые и новые оттенки нежных чувств. Петр блаженствовал от удовольствий семейной жизни, Наташа тоже расцвела новыми красками, глаза её постоянно блестели, а на лице постоянно присутствовала улыбка, идущая из глубины души. Это заметили даже сокурсницы в институте, и, возможно, даже немного завидовали Наташе, а однажды к ним в гости пришла подружка Лена и полушутя, полусерьезно сказала: "Наташа, ты просто сияешь от счастья, почему это Петя не меня изнасиловал???"

– Ты такое придумаешь, – с улыбкой на устах промолвила скромница.

Расставание было грустное, Наташа провела Петю на вокзал, и со слезами на глазах смотрела вслед уходящему поезду. Одно только её утешало, что теперь она не одна и расстояние между ними не препятствие для их единения.

Приехав в Москву, Петр направился в общежитие, чтобы поселится там, имея направление от руководителя городской электрической сети. Директор общежития сухенький мужчина лет пятидесяти внимательно прочитал направление и поинтересовался.

– Что же это вы с целины уехали? Плохо там было?

– Нормально там было, но захотелось мне, к столичной жизни приобщится, а то скучно там было. Одно знаешь, что только работай, а культурно отдохнуть там и негде, – Власенко повторил, почти, слово в слово версию, которую ему предложил секретарь Брежнева.

– Конечно, столичная жизнь привлекает всех и притягивает, как магнит, только многих она затягивает, как трясина болота.

– Меня не затянет, – уверенно возразил парень, ибо у него было четко поставлены цели и способы достижения цели.

– Многие так говорят, – не нравилось коменданту, что ему присылали людей оттуда с центральных органов власти, и он не мог с них снять мзду. – Но предупреждаю, что у нас с дисциплиной строго, никаких выпивок в комнате, и женщин не приводить в общежитие.

– У меня жена есть, – ответил Петр.

После соблюдения известных формальностей Фрол Никитич Зайков, так звали коменданта общежития, провел его в комнату, где стояло четыре кровати и большой стол посредине.

– Вот здесь будешь жить. Занимай любую из этих двух коек, на тех, – показал он на кровати, которые стояли у окна, – уже поселились новые ребята. Постель получи у кастелянши на первом этаже.

– Спасибо, – поблагодарил парень директора и тот пошел по своим делам, а он сел на кровать, которая стояла справа от двери.

Да, вот он и в столице поселился, конечно, чувствуется разница с тем общежитием, в котором жил на целине. Тут все чистенько, занавесочки белые на окнах, цветочки в горшках, пол деревянный. Пошел за постелью и матрацем, застелил кровать, решил полежать, ибо много пришлось ему побегать по делам в столице, пока оформился на работу да поселился в общежитие. Уснул незаметно, а проснулся, когда в комнату вошло двое мужчин.

– Вот к нам новичка подселили, – сказал чернявый мужчина с веселым огоньком в глазах. – Давай знакомится.

– Давайте, Петр, – он протянул руку чернявому мужчине.

– Федор, – пожал тот руку Петру.

– Семен, – протянул ему второй мужчина.

После знакомства они разговорились. Они рассказали о себе, Петя о себе. Оказалось, что они работают электромонтерами в горсети, а сами он из Курской области, приехали в столицу после службы в армии. Петя в свою очередь рассказал свою историю, они были немного удивлены, что он прибыл сюда прямо с целины, но согласились, что в столице перед ними открываются лучшие перспективы, тем более, что сейчас здесь происходит бум строительства. Дома возводятся, как на дрожжах. Они были еще не женаты, но имеют своих девушек, с которыми ходят в кино или на концерты.

– Можем и тебе подыскать невесту, у нас много хороших девушек имеется на примете.

– Я женат, поэтому знакомства с девушками отменяются.

Уже на следующий день Петр сидел в кабинете "Электроснабжение и контроль", где преподаватель вводил его в курс законов электричества вместе с двумя десятками таких же, как и он, новичками. Михаил Иванович Сердюков излагал материал очень хорошо и доступно, что понравилось парню и заинтересовало, некоторые выводы, и формулы он заносил в чистую тетрадь. Преподаватель посоветовал делать это слушателям, чтобы они смогли знать ответы на вопросы, которые будут задаваться на зачетах. Кроме того, в библиотеке им выдали некоторые книги по электричеству, чтобы слушатели смогли глубже, познакомится с электричеством и электрическими сетями. Кое-что было понятно Власенко, а с непонятными вопросами он подходил за объяснениями к Михаилу Ивановичу и преподавателю по аппаратам учета и контроля Василию Павловичу Максакову. Они охотно давали ответы и расширенные разъяснения по электрическим законам.

По вечерам, обычно, Петя сидел в общежитии, пытался закрепить изученный материал, читал техническую литературу или писал письма домой жене и сыне. Двое его товарищей, которые уже работали в горсети, обычно, не сидели в комнате, а ходили с девушками в кино, на танцы. Однажды Федор спросил его: "Что это все сидишь в комнате?"