Книга красной луны

Теперь Селена получила возможность полностью осмотреть помещение. Выяснилось, что это был никакой не зал, а самая настоящая пещера, вырубленная внутри скалы и меблированная на манер современного дома. Очаг не дымил, должно быть, дым выходил наружу по какой-то системе потайных труб. Вдоль стен громоздились сундуки и комоды, пол был застелен пёстрыми коврами, на которых валялись книги и перья. Следуя за Казлаем, пленники покинули первую пещеру и оказались в другой, чуть менее просторной. Мебели здесь было куда меньше: только большой овальный стол из тёмного дерева и резной шкаф с разнообразной посудой. Казлай принялся вращать какую-то ручку, приделанную к столешнице. Дверцы шкафа распахнулись, и чашки стали сами собой вылетать наружу. Приглядевшись, Селена заметила тоненький тросик, протянувшийся от шкафа к столу. Чашки скользили вдоль него и опускались вниз, прямо в руки хозяина.

– Примитивный механизм, – пояснил Казлай, заметив её удивление. – И, между нами говоря, совершенно бесполезный. Я изобрёл его в первый месяц своего пребывания здесь.

– Вы тут живёте? – девочка удивилась ещё сильнее. – Но ведь это не дом… Это…

– Пещера, – кивнул Казлай. – Здесь, в горах, пещера – самое удобное и безопасное жильё.

– Но почему вы живёте в горах? Вы ведь изобретатель. И лекарь. Как мой отец.

Казлай не ответил. Он наполнил медный чайник водой из стоявшего тут же ведра и куда-то ушёл, оставив пленников с Котом.

– Как ты это делаешь? – тут же стал допытываться Зебу.

– Делаю что? – Кот неспешно облизал одну лапу, затем – вторую, после принялся тереть мордочку, лукаво косясь на мидава.

– Это… Трррр, – Зебу затрясся, изображая движение голубых искр.

– А-а-а, – протянул Кот. – Это, друг мой собака, сложное физическое явление, недоступное для понимания примитивно организованных животных вроде тебя.

– Я не собака! – рявкнул Зебу.

В глазах Кота на мгновение зажглись и тотчас погасли голубые огоньки:

– Ты похож на собаку. Значит, ты собака.

– Как ты это делаешь? – не унимался Зебу.

– Многолетние тренировки, – вздохнул Кот, так что было непонятно, жалуется он или похваляется. – И дисциплина. Железная дисциплина, друг мой собака

– То есть, – задумался мидав, – любой может научиться так делать?

– Вообще-то нет, – сочувственно покачал головой Кот. – Для этого нужны способности. Но, если ты небезнадёжен, то несколько лет обучения дадут неплохие результаты.

– Ты нас усыпил, – вмешалась Селена. – Усыпил же?

– Ну, усыпил, – мурлыкнул Кот. – Что с того?

– Как ты этому научился?

– Говорю же: я способный. И усидчивый. Терпение и труд всё перетрут, друзья мои. Успех приходит к тем, кто в него верит. Под лежачий камень вода не течёт. Сформулируй цель и иди к ней, не страшась препятствий. Ну, и всё такое прочее…

– Научи меня, – потупился Зебу.

Круглая мордочка Кота заметно вытянулась:

– Тебя?! Собаку?!

– Я не собака!

– Ой, да ладно! – скривился Кот. – Будь ты хоть черепашка, хоть ящерица – успех приходит к тем, кто к нему стремится.

– Я стремлюсь! – заверил Зебу.

– Точно? – усомнился Кот. – И ты готов растерзать любого, кто скажет, что это невозможно?

– Готов!

– Тогда попробуй начать с меня. Я говорю тебе: это невозможно!

– Вредный комок шерсти! – оскорбился Зебу.

– Глупая собака! – хмыкнул Кот. – Ладно, если хочешь попробовать – валяй. Авось что и получится. Правда, у нас не так много времени, так что лучше начать как можно раньше. И вот ещё что: ты обязан во всём меня слушаться.

Зебу надулся, но промолчал. Ему явно до смерти хотелось научиться у Кота его чудесным фокусам.

Казлай принёс чайник и приготовил ароматный напиток из листьев и ягод. На столе появился мёд, а после – варенье, колотые орешки и цукаты.

– Предложил бы вам белку, друзья мои, но не рискну, – серьёзно сказал хозяин. – Как говорили древние бескарийцы: «Ар хомо деройс, крфахта долио», что означает: «Не всякая пища одинаково полезна».

– Почему вы живёте в пещере? – спросила Селена. Чай был ещё слишком горячим, и она потихоньку таскала с блюда орешки.

– Неконструктивный разговор, – покачал головой Казлай. – Сейчас нам стоит побеседовать не о моей скромной персоне, а о вас, дорогие друзья.

– Мы вам не друзья! – ощетинился Гараш.

– Конечно, нет, – согласился хозяин. – Тем не менее, я должен знать, с кем имею честь познакомиться, и кто мне заплатит за ваше возвращение домой. Тот мальчик, которому я оказал помощь, был одет в дорогой камзол. На нём – герб Тумая Великого. Ошибиться невозможно. Что вы на это скажете?

Гараш сверкнул глазами:

– Надеетесь, что он – родственник Тумая? Собираетесь получить большой выкуп?

Селена незаметно наступила ему на ногу.

– Тумай мёртв, друзья мои, – хозяин буравил мальчика взглядом. – Его жена – тоже. Мы живём далеко от столицы, но вести доходят и сюда. Кто же мне заплатит?

– Никто! – огрызнулся Гараш.

– А ведь могли продать их Стервятникам! – в очередной раз проворчал Кот.

– Что это за Стервятники такие? – не выдержала Селена.

Казлай пожал плечами:

– Разбойники. Промышляют грабежами и работорговлей, нападают на одиноких путников, иногда грабят купеческие подводы. Носят плащи с капюшонами, стреляют из луков. Весьма, надо сказать, недурно. Подозреваю, что кто-то из них и ранил вашего приятеля. Я прав?

Ребята переглянулись.

– Выходит, прав, – заключил Казлай. – Здесь, в Орлиных горах – приют всякого сброда. Кого тут только нет! Беглые каторжники, не дождавшиеся суда преступники, целые шайки, вроде этих Стервятников! Если никому не пригодится ваша жизнь, придётся искать того, кто готов заплатить за вашу смерть.

– Вы тоже беглый каторжник? – догадался Гараш.

Казлай закатил глаза:

– К счастью, до этого не дошло. У меня слабый желудок, а на каторге так плохо кормят…

– Вы всё равно туда попадёте, – мстительно пообещал Гараш.

– Полегче! – одёрнул его Кот. – Как-никак ты разговариваешь с человеком, давшим тебе приют?!

– Я разговариваю с тем, кто меня похитил! – вскинулся мальчик.

Казлай и бровью не повёл. Только легонько ухмыльнулся:

– Похитил у кого?

Гараш явно не понял, о чём он говорит.

– Я спрашиваю, кто будет тебя искать? – пояснил Казлай, закинув в рот несколько цукатов. – Твой отец, мать, братья – все они мертвы, не так ли?

– Как вы догадались? – удивилась Селена.

Казлай откинулся на спинку стула:

– Я мог бы наплести вам с три короба о системе логических умозаключений, которая позволила мне сделать верные выводы, друзья мои, но не стану. Как говорили древние бескарийцы: «Дуктус лоста, эвриидус сейя», что означает: «Береги время – сбережёшь жизнь». Дело в том, что ты очень похож на Тумаев, мой юный друг. На своего отца, деда, а, если фамильные портреты не врут, то и на прадеда. У вас очень характерное строение черепа: широкие скуловые дуги, сердцевидное лицо, глазницы… Поправь меня, если я ошибаюсь.

– Так что же? – Гараш высокомерно поднял голову. Казалось, у него из глаз вот-вот вырвутся молнии. – Выходит, выкупа вам не видать?!

– Отчего же, мой юный друг? – изобразил недоумение Казлай. – Есть на свете человек, который ищет тебя так рьяно, как не искал бы родного сына.

Лицо Гараша исказила презрительная гримаса:

– Продадите меня Шамшану?

– Роскошная идея! – одобрил Кот. – У короля полно денег!

– Да уж! Неплохая! – подтвердил Зебу, но, перехватив Селенин взгляд, отвернулся и сделал вид, что изучает стены.

– Бессовестный мерзавец! – прошипела девочка. Она и сама до конца не понимала, кого имеет в виду: Кота, его хозяина, Зебу или сразу троих.

– Шамшан. Не. Король, – отчеканил Гараш. – И никогда им не будет!

Казлай вздохнул:

– Пустые слова, мой юный друг! Шамшан – узурпатор, с этим не поспоришь, но он коронован, и, значит, он – король. Сказать по правде, мне будет немного жаль отдавать тебя ему, ведь я знал твоего отца… В некотором смысле я перед ним в долгу.

– Вы этого не сделаете! – воскликнула Селена и сама удивилась нелепости собственных слов. – Это подло, а вы… Вы ведь не подлый человек!

Казлай покачал головой и снова принялся жевать цукаты:

– Я не подлый, я здравомыслящий. Со стороны может показаться, что это одно и то же, но нет. В сущности, я не желаю зла никому из вас. Более того, я искренне желаю вам добра. Но себе я желаю его немного больше.

– У вас есть друзья? – в тон ему проговорила девочка.

– Это важно? – удивился Казлай.

– Значит, нет. А всё потому, что себе вы желаете немного больше добра.

– Хочешь научить меня самоотверженности? – его голос сочился ядом.

– Шамшан вам не заплатит! – фыркнула Селена, зачерпнув из миски полную горсть цукатов. – Он придёт с армией мидавов и не оставит здесь камня на камне! Зачем платить за то, что можно взять бесплатно?

– Какая сообразительная девочка! – похвалил Казлай. – Должно быть, у тебя есть предложение получше?

Селена пожала плечами:

– Вы могли бы просто отпустить нас…

– Неконструктивный разговор! – рассердился Казлай.

После, немного поразмыслив, добавил:

– Думаю, ты во многом права. Шамшану нет нужды беречь жизнь своего врага, зато твой отец будет очень рад увидеть тебя живой.

– Вы не знаете моего отца!

– Отчего же? Не скажу, что мы были друзьями, но знакомство водить приходилось. Ты ведь дочь Никласа Карига, верно?

Селена опешила, но поспешила скрыть удивление:

– Я тоже похожа на отца, деда и прадеда?

Сбить Казлая с толку не вышло:

– Не на отца. На мать.

– Вы знали мою маму?!

– Вилму? Конечно. Ты похожа на неё не только лицом, но и характером. Она тоже не умела держать язык за зубами. За что и поплатилась…

Селена ощутила неприятное покалывание в пальцах:

– Поплатилась? Что вы хотите этим сказать? Мама давно умерла!

Казлай вздохнул:

– Я сказал всё, что хотел. И даже немного больше. Твой отец заплатит, а, если нет…

– Продадим их Стервятникам? – облизнулся Кот. В его круглых глазах светилась надежда.

– Как знать… – Казлай явно задумался о чём-то другом. – Размести их с комфортом, Кот. И охраняй как зеницу ока.

– Можете быть спокойны, мэтр Казлай, – Кот спрыгнул на пол и поманил за собой пленников. – Пойдёмте, друзья мои. Дюжина перепёлок стоит того, чтобы их охранять.

Пещера оказалась не просто большой – огромной. Тут было несколько «комнат», соединённых между собой переходами. В прохладном тёмном закутке, отведённом под спальню пленников, не обнаружилось, правда, ни одной кровати, зато нашлось много шкур – овечьих, лисьих, даже медвежья – и на пол постелить, и сверху укрыться. Здесь же стоял крошечный фонарик Тафеля. Света от него было чуть, но это всё же лучше, чем сидеть в кромешной темноте.

– Как тебя зовут? – спросил Зебу у Кота, осторожно потрогав лапой медвежью голову

Тот скривился:

– Раньше, друг мой собака, когда я был котёнком, меня как только не называли: Пушок, Полосатик, даже Мурзик. Не прижилось. Теперь я Кот, и этого вполне достаточно. Как говорили древние бескарийцы…

– Бескарийцы… – задумалась Селена. – Что-то я никогда о таких не слышала…

– Ты ещё о многом не слышала, – менторски заявил Кот. – А вот мэтр Казлай всё о них знает.

– Почему он живёт в пещере? – не унималась девочка.

– Мэтр Казлай пострадал во имя науки, друзья мои!

– Это как? – не понял Гараш. – Сжёг свой дом во время химического опыта?

– Вот ещё! – обиделся за хозяина Кот. – Всё гораздо серьёзнее. Тут замешана большая политика, друзья мои. – Он огляделся по сторонам, точно решая, стоит ли говорить. – Мэтр Казлай – великий человек. Одно его изобретение могло бы соперничать со всеми теми, что описаны в фолиантах из университетской библиотеки.

– Ты и вправду краснобай, – заметила Селена, устроившись на медвежьей шкуре. На ощупь мех оказался жёстким, но не колючим. – Что это за изобретение такое? Ты сам-то его видел?

– Как не видеть?! – возмутился Кот. – Видел! И даже… в некотором роде… участвовал.

– Расскажи! – потребовала девочка.

– Правда, расскажи, – поддержал её Зебу.

Завернувшись в овечью шкуру, Риша устроилась в углу. Гараш бродил вдоль стены, изучая каменный рельеф. Казалось, история Казлая вовсе не занимает его.

– Мэтр Казлай рассердится, – притворно вздохнул Кот, хотя было видно, что он не прочь посплетничать. – Так и быть – расскажу, друзья мои. Это случилось лет десять назад. Я в ту пору был ещё котёнком. Мы с мэтром жили в Туфе, в квартале Сов. Я гулял, где хотел. Сказать по правде, я хотел гулять всё больше вокруг помоек – там есть чем поживиться, но грязные, оборванные коты почти всегда прогоняли меня. Б-р-р-р, какая гадость! – его передёрнуло. – Впрочем, я, кажется, отвлёкся. Мэтр Казлай занимался тогда интереснейшим исследованием. Вы, конечно, слышали об электрической машине, друзья мои?

Селена неуверенно кивнула. Кота это, похоже, не убедило:

– Не слыхали? Я так и думал. Глупо требовать осведомлённости от собаки и её друзей!

Зебу молча проглотил обиду.

– Электрическая машина, – как ни в чём не бывало продолжал Кот, – вещь в высшей степени интересная. Принцип её работы сводится к тому, что в процессе трения шерсти или мягкой кожи о некий предмет, образуется так называемое статическое электричество. Я понятно выражаюсь?

Селена вновь кивнула.

– Этим предметом, – вещал Кот, подражая тону лектора, – может служить янтарь, стекло и, конечно, алмаз. Мэтр Казлай испробовал и то, и другое, и, признаться, третье. Хотя, с последним и возникли некоторые затруднения. Дело в том, что мэтр Казлай был в ту пору одним из шестнадцати мудрецов и по совместительству хранителем королевской сокровищницы. Там-то и привлёк его внимание огромный бриллиант «Слеза Нелиды»…

Гараш остановился, скрестив руки на груди:

– Я слышал эту историю от отца. Казлай украл бриллиант.

Мордочка Кота приобрела невинно-хищное выражение:

– Не украл, друг мой, а позаимствовал в целях проведения научного эксперимента.

– Его разоблачили, – вспомнил Гараш.

– Верно, – согласился Кот. – Король был в ярости, но твой отец и предложил вернуть бриллиант до захода солнца, а взамен пообещал мэтру Казлаю свободу.

– Казлай обманул его. Бриллиант он так и не вернул.

– Клянусь честью, он собирался это сделать! – Кот картинно воздел лапки к небу. – Но не успел.

– Что же ему помешало? – съехидничала Селена.

– Гроза, – серьёзно ответил Кот. – Наберитесь терпения, друзья мои, и я расскажу вам всё без утайки. Мэтр Казлай давно увлекался опытами с электричеством. Он знал, что самый мощный электрический разряд можно получить от молнии, но, сказать по правде, не очень-то на это рассчитывал. Тем не менее, в нашем доме был собран громоотвод и, если бы нам удалось поймать молнию, мэтр Казлай зарядил бы с её помощью свою банку.

– Банку? – не поняла Селена.

– О! – просиял Кот. – Вы ведь ничего не знаете о банке, изобретённой мэтром Казлаем! Непросто выступать перед слушателями такого уровня! Что ж, банка Казлая – это стеклянный цилиндр, наполненный разбавленной кислотой. В ней размещаются две пластины: цинковая и медная. Не буду мучить вас подробностями. Скажу лишь, что при помощи этой чудесной банки можно накапливать электрические заряды. – Кот ненадолго задумался, будто бы что-то припоминая. – В тот день мэтр Казлай пришёл домой чернее тучи. Тумай Великий велел вернуть бриллиант до захода солнца, а он ещё не успел опробовать его в своей электрической машине. Не теряя времени, мэтр Казлай принялся за дело. Я сидел поблизости и наблюдал. Мне, знаете ли, всегда нравилось помогать ему. Меховые пластинки тёрлись о бриллиант, от чего появлялись чудесные искорки. На улице начался дождь, загрохотал гром, но мы были так увлечены опытом, что ничего не замечали. Вдруг я увидел прекрасную искорку, которая промелькнула и сразу погасла. За ней зажглась другая, потом ещё, и ещё… Я был в восторге! Мне так захотелось поймать хотя бы одну! Я прыгнул и угодил прямо на банку. Стеклянная крышка разбилась, я очутился внутри. Ох, как же щипало мою шкурку! В это время случилось то, чего мы совсем не ожидали – в наш громоотвод ударила молния. Это был чудовищный, неописуемый разряд. Сам не знаю, как я остался жив! Мэтр Казлай вытащил меня бездыханного и окатил щёлоком, но тут начался пожар. Бриллиант так и не нашли. Пока зеваки выносили из дома вещи, мэтр Казлай всё ползал по полу, пытаясь отыскать его, но тщетно. В конце концов, его самого выволокли на улицу. Он был не в себе – всё кричал и порывался вернуться в дом, но я сказал, что пора уносить ноги. Король не простил бы ему потери бриллианта. Все бы, конечно, решили, что он намеренно инсценировал пожар, чтобы похитить бесценное сокровище. Нам нужно было бежать как можно скорее. Кот вздохнул и отвернулся к стене.

– Мне жаль, что так вышло, – посочувствовала Селена.

– Нет худа без добра! – ухмыльнулся Кот. Он больше не казался печальным. – Так мы стали теми, кем стали. А сейчас мне пора. Собака пойдёт со мной, а вы сидите тихо, не то…

Он вытянул лапки, и между ними вновь пробежала молния. Зебу смотрел с обожанием.

Кто вечно хочет зла

Кот с Зебу ушли и долго не возвращались, но пленники даже не думали о побеге. Селена и Гараш осмотрели ближайшие закоулки в поисках Хегвана и вскоре нашли его спящего. Казлай не солгал – он действительно перевязал мальчика, и теперь тот безмятежно спал, даже не подозревая о том, в какой переплёт угодил.

– Я не могу его бросить, – сказал Гараш.

Селена и сама думала о том же. Что касается Зебу, то он был так впечатлён талантами Кота, что, похоже, решил остаться его учеником на веки вечные.

Вскоре появился Казлай. Сообщил пленникам, что на столе они найдут горшок с грибной похлёбкой и снова ушёл, предоставив их самим себе. В похлёбке недоставало соли, да и лука было маловато, но Селена и Риша всё же съели по большой тарелке и даже уговорили Гараша сделать то же самое. Уговаривать, конечно, пришлось Селене. Риша лишь выразительно кивала и размахивала руками.

– Уморить себя голодом – плохая идея, – заявила Селена. – Твоим врагам это только на руку.

– Мой враг сварил этот суп! – возразил Гараш с выражением абсолютного презрения, как к хозяину, так и к приготовленной им похлёбке.

Девочка вздохнула:

– Дядя Зак был прав. Тебе нужно научиться отличать врагов от друзей.

– Ты же не хочешь сказать, что он – наш друг?!

– Не друг. Но и не враг.

– Так не бывает!

– Ещё как бывает! Если бы не он, Хегвана бы уже не было в живых!

– Он собирается требовать за нас выкуп!

– Никлас говорит, что нужно быть объективным и судить о человеке по его поступкам. Что, по-твоему, важнее: поступок или намерение?

– Конечно, поступок!

– Будем судить объективно. Казлай собирается требовать за нас выкуп – это намерение. Он спас Хегвана – это поступок. Один против одного, но ведь ты сам только что сказал, что поступок важнее…

Гараш покачал головой и принялся есть похлёбку, раздувая ноздри. Переглянувшись, девочки обменялись улыбками.

После обеда Селена отправилась на поиски мэтра Казлая. Гараш хотел сопровождать её, но после рассказа Кота, хозяин вовсе не казался девочке злодеем, и она отказалась.

Поплутав немного по закоулкам пещеры, Селена оказалась в помещении, похожем на лабораторию. Здесь было на удивление светло – сразу несколько фонарей Тафеля освещали большой стол с разных сторон. Девочка хорошо знала назначение расставленных здесь банок и колбочек – в домашней лаборатории Никласа всё было устроено подобным образом. Вдоль стен высились стеллажи с книгами. Их оказалось так много, что Селена невольно залюбовалась разноцветными корешками, пытаясь разобрать названия. Один том она узнала наверняка. То была «Астрономия» Ливия Крата, одна из настольных книг её отца.

Хозяин стоял спиной к входу и что-то увлечённо смешивал.

– Мэтр Казлай! – окликнула его Селена. – Простите, что потревожила…

Казлай поставил колбу на стол и обернулся. На нём был потёртый фартук из грубой кожи, более подходящий мяснику, чем учёному. Мужчина смотрел беззлобно, скорее растерянно:

– Кто тебе позволил входить сюда?!

– Мне никто и не запрещал, – пожала плечами Селена.

– Ты очень похожа на мать, – скрестив руки на груди, Казлай едва заметно улыбнулся.

– Расскажите мне о ней!

– Твой отец может рассказать куда больше, чем я, – казалось, он задумался о чём-то неприятном.– Ты ведь Селена? Красивое имя.

– Меня так назвала мама.

– Я знаю.

– Значит, вы ничего мне о ней не расскажете?

– Нет, Селена. Думаю, Никлас рассказал тебе всё, что ты должна знать.

Селена замешкалась. Она не знала, как объяснить почти незнакомому человеку, что ей нужно, просто необходимо знать гораздо больше. Никлас никогда не ей не лгал. Во всяком случае, она привыкла в это верить, и ей было неприятно, просто отвратительно думать, что у него есть от неё тайны. Ничего этого девочка, конечно, говорить не стала.

– Расскажите об опытах с электричеством, – с деланным равнодушием попросила она.

– Выходит, Кот успел выболтать все мои тайны! – Казлай рассмеялся, продемонстрировав крупные ровные зубы. При этом он вовсе не выглядел весёлым, скорее уставшим. – Я давно этим не занимаюсь. Ещё древние бескарийцы говорили: «Квиртен лопус аст нор лопус», что означает: «Начало без конца – плохое начало».

– Но вы ведь сделали открытие, и оно может принести людям пользу!

– Уже не может. Я больше не учёный.

– Чем же вы занимались, когда я вошла?

– Это только забавы ради…

– Неправда! Человек не может перестать быть собой только потому, что у него что-то когда-то не получилось!

Казлай перестал улыбаться. Его взгляд сделался тяжёлым, пухлые губы сжались в тонкую нить.

– Не получилась вся моя жизнь, Селена Кариг, – проговорил он, разглядывая свои скрещенные пальцы. – Что если я больше не хочу быть собой?!

Не спрашивая разрешения, Селена подошла к шкафу и вытащила «Астрономию». Томик был почти такой же, как тот, который она так часто держала в руках прежде.

– Ты читала Ливия Крата? – Казлай наблюдал за ней с любопытством.

– «Астрономия» – одна из моих любимых книг. То есть была одной из любимых.

– Ты её разлюбила?

– Я её потеряла, – Селена вздохнула. Книга Казлая оказалась даже лучше, чем её собственная: луны и звёзды заманчиво переливались на пурпурной обложке без трещин и потёртостей.

– Можешь почитать, если хочешь, – Казлай вновь казался равнодушным.

– Мэтр Казлай, – Селена, не отрываясь, глядела на мерцающие картинки, – вы помните прошлое двоелуние?

– Конечно. Это было не так давно.

– Очень давно! Целых десять лет назад!

– А по мне – будто вчера.

– Никлас говорит, что двоелуние – обычное астрономическое явление, хотя и довольно редкое…

– Так и есть.

– Почему же люди его боятся?

– На протяжении всей нашей истории именно на время двоелуния выпадали разные катаклизмы и потрясения. Это совпадение, не более, но люди склонны видеть закономерности там, где их нет.

– Ливий Крат пишет, что предсказать наступление следующего двоелуния невозможно…

Казлай презрительно скривился, подошёл к стеллажу и снял с верхней полки толстенную книгу. Обложка запылилась, видимо, под неё давно никто не заглядывал. Смахнув пыль, Казлай принялся листать фолиант. Выяснилось, что это никакая не книга: страницы были исписаны мелким резким почерком. Встречались также схемы и таблицы, значение которых оставалось для Селены загадкой.

– Ливий Крат – хороший астроном, – заметил Казлай. – Его «теория уснувших звёзд» – настоящий прорыв в науке. Но с двоелунием он просчитался.

– Неужели вы знаете, когда наступит следующее?

Казлай кивнул.

– Вообще-то тут нет ничего сложного. Смотри: здесь указана длительность каждого краснолуния, белолуния и двоелуния за последние двести лет, – он ткнул пальцем в какую-то таблицу.

Цифры в ней еще можно было разобрать, но слова состояли из сплошных каракулей.

– Ливий Крат пытался вычислить сроки наступления двоелуния исходя из длительности предыдущих краснолуний и белолуний, поэтому его результаты никогда не совпадали с истиной. Это потому, что краснолуния и белолуния имеют разную длительность, и за долгие годы образуется немалая погрешность. Я же вычислил количество краснолуний и белолуний между ближайшими двоелуниями. И что ты думаешь? – он просиял. – Оно всегда одинаково.

– Но если мы не знаем точной длительности будущих краснолуний и белолуний…

– В том-то и дело, что знаем! – голос Казлая дрожал, то и дело срываясь. Похоже, он был весьма взволнован. – В этой таблице есть все необходимые данные, чтобы предсказать её с математической точностью.