Счастье, разорванное надвое

В городе шёл дождь. Крупные капли шлёпали по головам и плечам прохожих, пузырились в лужах. Люди ускоряли шаг, многие ныряли в двери близлежащих магазинов. Вера Петровна стояла, прижавшись спиной к аптечной витрине, не решаясь продолжить путь. Опустив глаза на свои босоножки, женщина подумала:

– Разваляться по дороге или нет?

Утром, собираясь на работу, она решала, что ей сегодня обуть. Выбор был невелик; осенние туфли, босоножки на высоком каблуке в которых весь день было тяжело ходить и эти любимые, удобные “ветераны”. Ещё раз вздохнув, Вера Петровна опустила ногу в лужу и направилась домой. Пройдя метров сто, женщина заметила, что дождь усиливается, и зашла в павильон, мимо которого пролегал тротуар. Здесь продавались канцелярские товары, книги, репродукции. Продавец, стоящая у окна, равнодушно проговорила:

– Если что-нибудь заинтересует, скажете. – И продолжала смотреть на дождь.

Вера Петровна кивнула и подошла к стеллажу, на котором располагались коробки с модными, в последнее время, картинами по номерам. Взгляд её упал на морской пейзаж, и сердце ёкнуло, вспомнилось то, о чём она старалась не думать все эти годы. Коллеги по работе хвастались, что раскрашивают такие холсты и развешивают свои произведения по стенам. К таким художествам Вера Петровна относилась скептически. Когда то, ещё учась в школе, она серьёзно занималась рисованием, и ей прочили лавры художника, но родился сын, она поступила в институт и на творчество, времени оставалось очень мало.

На картине была изображена белая беседка на фоне моря, в окружении кипарисов. Буйство южных цветов ошеломляло. Вдалеке виднелась дубовая роща. Среди больших деревьев, выделялись небольшие сиреневые деревца. Набережную окаймлял парапет из крупных камней. С одной стороны беседки ступеньки выходили к этому парапету, а с другой в сторону дубовой рощи. И закат… Розово-жёлто-красный – какое-то немыслимое сочетание цветов. Усталое солнце купалось в сине-зелёном море. Всё, как тогда, сердце женщины сжалось.

– Сколько лет прошло? Сколько, сколько, Юрочке двадцать три года! – Спросила и сама себе мысленно ответила Вера Петровна.

Подошла продавец и спросила:

– Что, понравилась картина?

– Да, неплохо. – Кивнула женщина.

– Вы знаете. – Продолжила девушка-продавец. – У нас их хорошо раскупают, потому, что здесь всё есть. В комплект входят; холст, краски, кисти, закрепитель, получается настоящая картина, и раскрашивать её совсем не сложно.

Ну, если не сложно, то, пожалуй, возьму – Задумчиво проговорила Вера Петровна и полезла в кошелёк. Там, в отдельном кармашке, лежала заначка, отложенная на босоножки. Направляясь, домой, с упакованной картиной, она уже не беспокоилась по поводу чавканья своей обуви, нахлынули воспоминания.

Вера росла счастливым ребёнком. В школе она училась с удовольствием, не прилагая заметных усилий, получала высокие оценки. Ещё, будучи маленькой девочкой, она очень любила рисовать. Ей нравился сам запах красок, а перед чистым холстом она благоговела. Вера Петровна улыбнулась, вспомнив, как в прошлом месяце не могла свести отчёт и стала водить карандашом на чистом листе. Обычно, думая о цифрах, она рисовала природу, чьи-то лица, а в этот раз на бумаге появился профиль шефа. Дорисовывая последние штрихи, женщина поняла свою ошибку и внесла изменения в документ, а вошедший к ней начальник был изумлён и выпросил рисунок себе.

Ещё, мама Таня водила Верочку в танцевальную студию. К занятиям танцами, вначале девочка была равнодушна, но у неё всё получалось, а лицо мамы светилось от счастья, когда преподаватели хвалили дочь. У мамы Тани было больное сердце и поэтому они с папой старались доставлять ей только положительные эмоции.

Летом, Верочка любила гостить у бабушки Фроси в деревне. У матери отца было большое хозяйство и девочке нравилось общаться с животными. Ещё она там рисовала природу, соседских ребятишек и конечно свою любимую собаку Шарика.

Мамины родители жили в соседнем доме, и там она тоже всегда была желанной гостьей. Бабушка Зина и дедушка всегда были добры и терпеливы с внучкой. Благодаря дедушке, Вера была, пожалуй, самой начитанной девочкой в классе, а бабушка учила её стряпать и тщательно следить за своим внешним видом.

Отец тоже любил Верочку, но он постоянно был занят на работе, и на занятия с ребёнком у мужчины не хватало времени. По сей день она с теплотой вспоминает, как папа привозил дочери дорогие игрушки. Он был дальнобойщиком и по неделям не появлялся дома. Возвращаясь из поездки, отец сажал Веру на руки, вручал подарки, гладил девочку по голове и спрашивал:

– Нравиться? А эта нравиться?

Каждый день был ожиданием счастья, Верочка купалась в любви близких людей и думала, что так будет всегда.

Всё закончилось, когда умерла мамочка. Это случилось за месяц до её пятнадцатилетия. Потом бабушка Зина говорила, что маме категорически нельзя было рожать с её больным сердцем, но папа очень хотел сына.

Братик Сашенька родился крепким мальчиком, однако первое время постоянно плакал. Папа сменил работу, он стал работать слесарем на той же автобазе. Теперь отец ремонтировал машины по ночам, а днём оставался дома с братиком. Вера снова стала посещать школу, но в семье появились материальные проблемы. От занятий в балетной студии девочка отказалась легко, а вот школа искусств…. Её преподаватель приходила к ним домой и уговаривала отца, что бы Вера продолжила занятия, так как считала, что она очень талантлива. Папа соглашался, но нужно было находиться с братиком и потом краски, кисти и холсты были такими дорогими…. Раньше, когда папа работал водителем, на всё это денег хватало.

У бабушки Зины, после смерти мамы случился гипертонический криз, и она больше месяца пролежала в больнице. Бабушка Фрося могла оторваться от своего хозяйства только на денёк, чтобы привезти продукты и тут же уезжала обратно. Вера стала хуже учиться, так как постоянно хотела спать. Учителя жалели девочку и иногда разрешали не ходить в школу, а выполнять задания дома. Так длилось около трёх месяцев, а затем папа договорился с медицинской сестрой из детской поликлиники, и их жизнь стала легче. Ирина Сергеевна была приятной энергичной девушкой, немного за тридцать. Она обычно приходила на два-три часа, но успевала переделать много дел. Ирина Сергеевна убиралась в Сашенькиной комнате, стирала детское бельё, готовила братику еду и постоянно поила его какими-то водичками. Ещё она делала малышу массаж, и он стал значительно спокойнее. Иногда Ирина даже готовила еду и для них с папой. Вере она велела называть её просто по имени, говорила, что часто помогала сестре ухаживать за детьми и поэтому всё умеет. Бабушка Зина почувствовала себя лучше и тоже стала к ним приходить, но старалась избегать отца и Ирину. Папе она не могла простить смерть мамы, а к медсестре почему-то относилась подозрительно.

Прошло ещё два месяца, после смерти мамы. Вера закончила девятый класс с одной тройкой, чего раньше не случалось. Как-то раз, вернувшись, домой, она разувалась в прихожей, и увидела, как Ирина быстро вышла из родительской спальни и скрылась в комнате Саши. Следом вышел отец, поправляя рубашку, на лице его девочка увидела смущение.

Сашенька подрастал и становился очень забавным. Когда Вера с ним играла, прячась за дверь, то он так заразительно хохотал, сверкая своими двумя зубами, что всем становилось весело. С каждым днём братик всё больше становился похож на маму, и при взгляде на него девочку охватывала волна нежности. И ещё она стала замечать в себе зарождение материнских чувств. Веру охватывала ревность, когда вошедшая Ирина говорила:

– Иди ко мне, мой малыш! – А Сашенька радостно тянул к ней свои ручки.

В конце июня вернувшись вечером домой от бабушки Зины и дедушки Кости, Вера была неприятно удивлена, На кухне пили чай папа и Ирина, обычно она уходила намного раньше. Отец сказал:

– Дочка пойдём, нам с тобой нужно поговорить.

Сев на табурет девочка напряжённо замерла. Папа вздохнул и начал разговор:

– Дочка, ты уже большая девочка и должна понять…. С сегодняшнего дня Ирина будет жить здесь, она так много для нас делает. Сашенька к ней привык и я…. То есть она мне очень нравиться….

– А мама? – Голос девочки зазвенел. – Ты что маму уже забыл?

Женщина опустила глаза, а отец взял Веру за руку и продолжал:

– Нет, маму забыть невозможно. Глядя на вас с Сашенькой, я каждый день её вспоминаю, но жизнь продолжается…. Наша мама, глядя на нас с небес, может быть, наоборот радуется, что за её детьми и мужем кто-то так хорошо ухаживает.

– Нет, не радуется, не радуется! – Закричала Вера, вырвала руку и убежала в вою комнату. Там она бросилась на диван и прорыдала несколько минут, затем успокоилась и подумала. – Может быть и правда лучше она, чем какая-нибудь другая….

Дверь отворилась, и Ирина вошла в комнату. Она погладила девочку по голове и сказала:

– Понимаешь я теперь не смогу приходить на два часа, мне придётся уйти совсем. Если я уйду, то тогда будет хуже всем, и Сашеньке и папе и мне. Может, ты всё-таки потерпишь меня?

Девочка вздохнула и сказала:

– Потерплю….

Большой любви между ними так и не возникло, но Ирина была справедливым человеком, и жизнь Веры стала вполне сносной. Материальное положение семьи улучшилось, Сашенька теперь часто находился у бабушки Зины и дедушки Кости, и девочка снова стала посещать художественную школу. Ей так хотелось рисовать…

Войдя домой, Вера Петровна оставила картину в коридоре и занялась своей обувью. Ополоснув босоножки от песка, она их протёрла и, сунув в них газетную бумагу, поставила сушиться.

– Вроде живые…. – Подумала женщина, затем она переоделась и развесила на плечиках влажную одежду. Управившись с гардеробом, Вера Петровна распаковала картину и поставила в большой комнате, напротив журнального столика. Приготовив себе ужин, она на разносе принесла еду в комнату. Женщина ела и смотрела на картину, мысли унесли её в прошлое….

Как давно это было! Много лет Вера Петровна старалась не вспоминать те события давно минувших дней, хотя конечно сын и эти повторяющиеся сны не давали ей полностью всё забыть…. И вот теперь ещё и эта картина….

Школу Вера закончила с отличными оценками и сразу же поступила в художественное училище. Папа с Ириной решили наградить её поездкой в Геленджик к тёте Свете – маминой сестре, которая давно звала девочку к себе в гости. Узнав о планируемой поездке их соседка – тётя Катя попросила взять с собой её дочку. Аня Рыбина была одноклассницей Веры, и хотя девочки не дружили, папа решил, что вдвоём им будет веселее и согласился.

Почти трое суток пути не сделали девочек дружнее. Аня велела называть себя Анжелой и всю дорогу трещала про свои наряды, которыми был набит большой чемодан. Она была выше Веры, уже имела женские формы и казалась старше своих лет. К тому же Аню-Анжелу очень интересовали соседи по вагону мужского пола, и она постоянно с кем-нибудь кокетничала. Вере же больше нравилось смотреть на новые города, изменяющуюся природу, людей с необычной внешностью. С собой она везла небольшой мольберт и дорожную сумку, в которой были необходимые вещи, туалетные принадлежности, а также кисти, краски, холст и подарки для родных.

В доме тёти девочек встретили радушно и поселили в уютном летнем домике, рядом с садом. Два дня Вера и новоявленная Анжела питались только фруктами, пока у них не начались проблемы с кишечниками. Пережив всё это, гостьи наконец-то начали свой отдых, который проходил раздельно. Вероника – пятнадцатилетняя дочь тёти Светы и дяди Миши была очень ранней и энергичной девчонкой. Она ни минуты не могла усидеть дома и в этом они сошлись с Аней. Целыми днями эта парочка тусовалась с молодёжью и домой они забегали только перекусить. Вере же наоборот нравилось гулять в одиночестве. С самого утра она с мольбертом уходила к морю. Накупавшись, девочка рисовала, затем опять купалась и снова рисовала…. Дом тёти Светы находился недалеко от санатория “Жемчужина”, на длинном пляже которого располагалось несколько беседок. Гуляя Вера набрела на самую дальнюю из них, которая пряталась за высокими деревьями.

Вера Петровна вздохнула, та беседка была очень похожа на эту нарисованную, стоящую перед ней.

Обычно Вера бывала здесь днём, но потом стала приходить сюда и после ужина. В тот вечер она тоже рисовала…. Девушка пыталась ухватить жёлто-розово-красные оттенки заката на фоне сине-зелёного моря. Вера была так увлечена, что мир вокруг неё перестал существовать. Очнулась она только тогда, когда почти стемнело. Собрав кисти и краски, девушка повернулась и увидела сидящего на скамейке парня.

– Привет! Ты здесь давно? – Удивлённо произнесла она.

– Давно. Меня Виталием зовут, а тебя?

Они искупались в море, а потом он проводил Веру домой. Молодой человек появлялся только вечером, о том, где он работает или учиться, ничего не рассказывал. Они купались, любовались морем, разговаривали о живописи, о литературе, рассуждали о смысле жизни. Парень был очень хорош собой. Стройный, выше среднего роста, загорелый, Виталий напоминал пантеру. Его медленные, слегка ленивые движения, полные скрытой силы завораживали. Когда на Веру смотрели его зелёно-карие глаза, она сама себе казалась маленьким котёнком рядом с сильным взрослым зверем. Несмотря на это ощущение, бежать ей никуда не хотелось.

Верочку тоже многие считали хорошенькой. Среднего роста, тоненькая, с большими серыми глазами и пухлыми губками она стала часто ловить на себе взгляды парней. Перед поездкой девушка сделала себе стрижку, которая называлась “Вальс”. Ирине причёска очень понравилась, а папа задумчиво посмотрел на дочь и сказал:

– Какая ты стала взрослая… и красивая….

Незадолго до отъезда, Ирина, видимо с подачи отца пыталась объяснить Верочке некоторые вещи, которые должна знать взрослая девочка. Например, чего хотят от девчонок парни и мужчины, и отчего, совершенно неожиданно, рождаются дети. Веру даже оскорбил такой разговор, ей казалось, что к ней это не имеет никакого отношения. Вот и сейчас, шагая рядом с молодым человеком, девушке хотелось, чтобы он обнял её. Вере казалось это естественным, потому что рядом с ней был не какой-то чужой парень, а её Виталий, ставший за неделю очень близким.

Буквально на следующий день, гуляя около “Жемчужины” они встретили Веронику и Аню. С изумлёнными лицами, те подошли в молодой паре. Вероника была знакома с Виталием, а Аня протянула ему руку и с милой улыбкой представилась:

– Анжела!

Уже дома, Вероника, размахивая руками, убеждала сестру:

– Ты что, с ума сошла? Он же бабник! Да в него влюблена половина девчонок нашего города! Ему же на шею тётки вешаются! Он же взрослый! У него, такая как ты, новая соплюха каждую неделю!

Вера ничего не хотела слушать.

– Он не такой! – Говорила она и снова шла в их беседку.

Тётя Света работала в “Жемчужине” медработником. Узнав о Верочкиной любви, она тоже забеспокоилась. Усадив племянницу напротив себя, пыталась убедить её не делать опрометчивых шагов.

– Девочка моя – говорила она – Виталий не хулиган, не балабол какой-нибудь, у него солидный отец, которого все уважают, но он уже взрослый парень. Его видели с женщинами лет под тридцать. Я очень любила твою маму и чувствую за тебя ответственность.

– Он не такой! – Твердила Вера и снова шла на встречу с Виталием.

Молодые люди встречались почти месяц, и ни разу, ни единого разочка он не сделал даже попытки приблизиться к Вере. Во сне всё было наоборот. Каждую ночь они целовались и обнимались, и он целовал её руки, грудь и прижимал к своему телу. Несколько раз Вере казалось, что за деревьями она видела Веронику и Аню, а может быть и не казалось? Парень с девушкой купались, гуляли и разговаривали? И ещё они смотрели друг на друга, как они смотрели! Верочке казалось, что она тонет в его глазах, но ей совсем не было страшно, она хотела этого всем своим существом.

В этот вечер, когда они вдоволь наплавались и сидели на берегу, Виталий сказал:

– Тебе, наверное, уже пора домой?

– Пора, – кивнула девушка – но так не хочется от тебя уходить.

– Мне тоже не хочется. – Вздохнул молодой человек. – Знаешь, я хочу познакомить тебя с моим отцом. Скажи тёте, что мы приглашаем тебя завтра, к восьми часам.

– Тебя?! Виталий, в гости?! – Изумилась Вероника. – Ни фига себе! – Добавила она, а Аня только пренебрежительно скривила губки.

Отец Виталия – Григорий Иванович посмотрел на Верочку и сразу же про неё всё узнал. По крайней мере, девушке так показалось, так как взгляд у него был такой же, как у сына, казалось, он видит людей насквозь.

– Видишь, девочка как мы живём, по-холостяцки. Наша мама давно умерла.

Григорий Иванович пригласил всех за стол. Угощали Веру шашлыками, овощами, фруктами и очень вкусными лепёшками.

Дом Виталия находился на возвышенности и отсюда открывался чудесный вид. Хорошо был виден весь посёлок. И высокая гора, которая находилась справа от посёлка и санаторий слева. И ещё море, оно казалось бескрайним.

– Как здорово, ты с детства видел такую красоту! Какой ты счастливый! – С восторженным изумлением, сказала Верочка.

– Я очень счастливый. – Прошептал Виталий и в первый раз приобнял девушку и поцеловал её волосы. Краска залила щёки Веры.

– Ты иди, я тут ещё немного полюбуюсь. – Не оборачиваясь, сказала она. Постояв ещё немного на террасе, девушка справилась с волнением и решила вернуться к столу под навесом. Подходя, Вера услышала тихий разговор отца с сыном:

– Она же ещё совсем ребёнок.– Сказал Григорий Иванович.

– Да. – Ответил ему Виталий. – Но она не как все, в ней какой-то стержень. И потом ты сам говорил, что дома должен быть якорь. Вот к ней мне захочется вернуться. К ней и к тебе….

У Веры под ногой зашуршал камешек и разговор смолк. Девушка сделала вид, что ничего не слышала, это было легко сделать, так как смысл сказанного ей был абсолютно непонятен.

Они посидели ещё немного, Григорий Иванович шутил, рассказывал смешные истории, но глаза его были очень серьёзными. Вера находилась как под рентгеном, скрыть было ничего невозможно, но это ей было и не нужно. Это ведь был его отец, пусть изучает и оценивает.

Они подходили к посёлку и Виталий спросил:

– Купаться будем, или пойдёшь к тёте? Уже поздно.

– Будем! Обязательно будем! Только пойдём к нашей беседке. – Ответила Вера.

Он как-то странно посмотрел на девушку и пошёл вперёд.

После купания Виталий ждал, когда Вера сядет на песок и устраивался в метре от неё. Так было и в этот раз, но вдруг девушка подскочила и снова побежала к воде.

– Смотри, какая интересная ракушка. – Радостно закричала она и, вернувшись, плюхнулась рядом с молодым человеком. Тела их коснулись, и Вера почувствовала, как он дрожит.

– Тебе холодно? – Спросила она.

– Нет! – Ответил Виталий, затем рывком встал и снова побежал к воде.

Вера посмотрела на ракушку и отбросила её в сторону. Наконец-то она поняла…. Девушка шла навстречу выходящему из моря Виталию.

– Ты боишься меня? – Спросила она, глядя в глаза парню.

Он скривился как от боли и сказал:

– Глупенькая моя девочка, я боюсь себя. Боюсь причинить тебе боль. Боюсь, что потом ты будешь проклинать и ненавидеть меня.

– Не буду! Никогда я не буду ненавидеть тебя и никогда не пожалею об этом! Потому что,… потому что очень… люблю тебя! – Она обняла Виталия и положила голову ему на грудь.

– Я тоже очень люблю тебя. Первый раз в жизни. Раньше у меня было совсем другое. Я не знал, что бывает вот так…. Понимаешь девочка, я скоро уеду, наверное, надолго. Сможешь ли ты меня ждать? – Молодой человек погладил её волосы, прерывисто вздохнул и замолчал.

– Как уедешь? – Глаза Веры стали наполняться слезами. – А я? Как я буду без тебя? – Девушка заплакала и вдруг её голос окреп. – Я смогу! Я буду тебя ждать, потому что ты лучший! – Затем она приподнялась на пальчиках и потребовала. – Поцелуй меня, слышишь, поцелуй!

Они уже давно лежали на песке, а он всё целовал и целовал её. Наконец Виталий сказал:

– Тебе нужно идти домой, завтра я всё узнаю и мы с тобой пойдём подавать заявление в ЗАГС. Перед моей командировкой мы должны успеть пожениться.

Равнодушные звёзды смотрели на две фигуры, плотно прильнувшие друг к другу, а ленивое море слизнуло с песка маленькое красное пятнышко. Оно знало много историй о человеческой любви, изменах и страстях. И эта очередная – маленькой песчинкой упала на его дно.

Рано утром Виталий явился в дом тёти Светы и дяди Миши и объявил им о свадьбе, чем очень всполошил обоих. Он попросил пойти Верину тётю на переговоры с её отцом. Разговор с папой был для девушки крайне трудным, но, в конце концов, тётя Света и Виталий убедили его в необходимости регистрации. В ЗАГСе возникла проблема, так как Верочке было всего семнадцать лет, но отец Виталия обещал её решить. Целую неделю, молодые люди бегали по разным организациям. Вера ждала своего любимого в каких-то коридорах и на уличных лавочках. Она не понимала, что они решают, но днём была счастлива. Ночью же душа девушки наполнялась тревогой. Вера просыпалась среди ночи, атакованная мыслями. Они роились в её голове.

– Виталий хочет, чтобы я жила с его отцом, а как же мои родные? Как будут без меня бабушка, дедушка. Сашенька? Что скажет папа? Как долго будет длиться его командировка? Где я буду учиться, и получиться ли, рисовать?

Наступало утро, приходил он, и Верочка опять была счастлива. Она несколько раз была у Виталия дома. Григорий Иванович относился к Вере как к члену своей семьи. Комната сына находилась на втором этаже, а отца на первом. Девушке очень понравилась большая лоджия, расположенная недалеко от комнаты Виталия. Подолгу они стояли там, в обнимку и любовались прекрасными морскими пейзажами. Теперь они всегда были вместе, днём Виталий уже ни куда не уходил.

Молодые люди зашли к тёте Свете в санаторий и узнали хорошие новости. Она давно звала к себе бабушку Зину и дедушку Костю, и вот теперь они согласились на переезд.

Верочка с Виталием подходили к концертной сцене и в это время из большой колонки на столбе потекли звуки музыки из балета Чайковского “Щелкунчик”. Девушка остановилась и сказала, что очень любит этот балет. Виталий пожал плечами и заявил, что он не поклонник этого искусства, так как ничего в нём не понимает. Вера задумчиво посмотрела на молодого человека и провела взглядом по своей одежде. На ней была шелковая блузка, юбочка-солнце, на ногах лёгкие балетки. Девушка подумала ещё пару секунд и побежала к сцене.

После смерти мамочки Вера перестала посещать балетную студию, но по инерции каждое утро начинала с растяжки, с лёгкостью садилась на шпагат. Сейчас под любимую музыку и под взглядом Виталия она просто летала. Оказалось, что тело ничего не забыло, даже отсутствие пуантов и далеко не идеальный пол сцены её не смущали. На последнем такте Вера застыла в красивой позе с высоко поднятой рукой и посмотрела на любимого. Было заметно, что он поражён. В это время раздались аплодисменты справа. Девушка посмотрела туда и увидела пожилую пару, они хлопали не жалея ладошек. Немного смутившись, Вера поспешила к Виталию, старики тоже подошли к ним.

– Простите за назойливость. – Сказал старик. – Но мы с Елизаветой Ивановной, не могли не выразить восхищения вашей юной даме. – Меня зовут Семён Петрович. – Представился он, протягивая руку Виталию. – Разрешите поцеловать вашу ручку, богиня! – Обратился он к Верочке, чем смутил её ещё сильнее.

– Очень, очень приятно! – Сказала Елизавета Ивановна, протягивая руку девушке. – Вы милочка, доставили нам истинное удовольствие.

– Ваша девушка просто прелесть! – Обратилась она к Виталию.

– Практически жена. Вы правы, она прелесть! – Подтвердил он с довольным видом.

– Жена? Вам очень повезло, молодой человек. Ваша юная супруга чиста и мила как цветок. – Заявил Семён Петрович. – Я давно живу на свете и сразу вижу людей. В своё время мне тоже очень повезло. Мы с Елизаветой Петровной уже вместе полвека и ни разу не пожалели об этом, хотя жизнь такая сложная штука и в ней встречаются разные вещи.

– Ни разу! – Подтвердила Елизавета Ивановна. – Будьте счастливы. Мы желаем вам быть вместе и любить друг друга столько же. Полвека, не меньше! Больше можно. – Улыбнулась пожилая женщина.

Они поговорили ещё немного, а на прощание Елизавета Ивановна спросила их имена.

– Вера и Виталий? Прекрасно! Когда мы будем в храме, то обязательно поставим свечу и помолимся за ваше счастье.

– Какие милые старички! – Сказала Вера, шагая рядом с Виталием и держа его за руку.

– И ты у меня очень милая. И художница, и балерина, какие ещё у тебя таланты? Что ты ещё от меня скрываешь? – Спросил он, глядя на девушку своими зелёно-карими глазами.

– А ещё я умею любить. – Абсолютно серьёзно произнесла Вера. – Если бы за тебя нужно было умереть, то я бы это сделала с радостью. А если велишь мне уйти и скажешь, что я тебе больше не нужна, уйду и буду любить тебя издалека.