Пристанище Отд..ха 2

Почему ж ты называешься «Пристанищем духа», а не «духов»?

Яркости света катастрофически не хватало, и я стал снова светить на деревянный мостик перед собой.

И тут что-то мелькнуло. Маленькая тень – чья-то нога – дёрнулась бесшумно и пропала из поля зрения.

С секунду я оторопело стоял, а затем очнулся, выхватил руку и побежал вслед.

Пустился со всех ног, как когда-то, только уже в кроссовках.

Катя осталась позади – в темноте – надеюсь, у неё есть с собой фонарик.

Нечёткий силуэт снова показался на мосту.

Догоняешь.

И тут доски скрипнули впереди меня. Несколько сразу.

А потом ещё. Впереди.

И ещё.

У меня не было другого выхода, кроме как бросить телефон на мост и резко вцепиться руками в перила. Инерцией тело понесло дальше, и я содрал кожу с ладони.

Ещё один шаг – и пойдёшь в воду.

Сильная боль заставила меня расслабить те конечности, которыми держался. И я упал на спину, ударившись головой.

Догадка была верной.

Доски из-под спины проломились и упали вниз. Ногой я зацепился за край перил и повис вниз.

Неужели снова?..

Я ждал голоса. Висел, ощущая, как кровь приливает к голове. Но он не появлялся.

– Лот! Милый! Иди сюда!

Катя подбежала, подняла телефон и навела фонариком на меня.

Голос не появится.

Я напряг бицепс и поднялся, сев у края моста.

– Как тебя так? Что случилось?!

– Он…проломил д…доски, – восстанавливая дыхание, проговорил я.

– Прям проломал?

Я кивнул. Кто он, Катя не спросила.

– Побежали отсюда!

– Только аккуратно, мост может быть с ловушками…

Мы решили пойти следующим образом: Катя впереди и держится за руку; я – сзади, свечу фонариком в две стороны и в случае чего вытягиваю девушку.

Освещения фонарями на мосту явно не хватает…

Ощущение было несколько криповое – каждые пару секунд нужно было светить в темноту – и кто знает, что там увидишь…

– Завтра обнаружат провал в мосту… Как думаешь, смогут доказать, что это я?

Катя не отвечала. Вероятно, сильно перепугалась.

Тени, отбивающиеся от решётчатых перил (не «в клеточку», а «в линию»), длинными отростками ложились на водную гладь лимана и поворачивались вместе с фонариком.

Я боялся, что в один момент вместо движения в сторону они начнут пониматься, попав на чьё-то тело.

Хоть бы никто не стал изображать утопленников, как маленькая Катя.

Потом я вспомнил, что видел девушку лишь с помощью отражения. А если…

– На секунду, милая.

Я выключил фонарик, открыл камеру и сделал два снимка: один – Кати, второй – себя.

Вспышка неприятно ударила в лицо, но вопрос был не в фотогиеничности.

Вроде ничего.

– Пойдём дальше.

Фонарик снова засветился. Я обернулся с ним назад и готов был снова увидеть на мосту то тёмное существо.

Но безрезультатно.

И тут Катя завизжала. Её рука напряглась, но я не сразу понял, что произошло.

Мигом позже она резко дёрнула меня вперёд. Теперь понял.

Я выронил телефон и едва успел схватиться рукой за перила. Недавние раны отдались режущей болью – пришлось вставить меж прутьев ногу, чтобы удержаться, рискуя её сломать.

Девушка повисла на руке.

– Поднимайся сама! Второй рукой держусь!

Вдруг всё погрузилось в темноту. Упавший телефон не остановился на мосту и полетел в лиман.

Теперь это была маленькая светящаяся точка, и то – ненадолго.

Хоть бы не заистерила…

Но это случилось. Катя поднялась, увидела лежащий в воде телефон и в ужасе побежала к базе.

– Катя! Стой! НЕ БЕГИ!!!

Беги…беги…беги…

Чёрт, откуда здесь эхо?!

И почему это эхо каверкает мои слова?

Телефон пришлось оставить в воде. Я побежал вслед за Катей, чтобы попытаться поймать её.

– КАТЯ! ПРОВАЛИШЬСЯ!!

Но она бежала в ужасе и не слышала меня.

– КАТЯ! СТОЙ!

К моему облегчению, она добежала до края моста и оказалась на ступеньках. Повезло.

– Лот! Бежим отсюда!

Наконец-то она на меня обратила внимание.

– Не побегу! Я смартфон доставать из воды буду!

На меня накатилась неожиданная волна уверенности.

– Из-за телефона?!

– Та я за него им всем глотки порву!!

– Тогда иди сам!

С этими словами Катя бросилась наверх, оставив меня внизу.

Я глянул на руки и пошёл в темноту.

Заживать будет больше недели – свёрнутые клубочки содранной кожи, вкрапления и мелкие потоки крови…

Уверенность начала рассеиваться в мраке, и в голову стали закрадываться мысли о том, чтобы вернуться назад. Я поборол их и твёрдым шагом пошёл дальше – скорее для того, чтобы внушить себе свою уверенность.

До часу на глубине до полутора метров…

Такая характеристика была правдивой для многих современных телефонов, в т.ч. для моего. Но нигде в воде не виднелся белый кругляшок света.

Меня окатил порыв ветра. Он дул в лицо – иди отсюда.

Или мне просто показалось.

– Наверное, занесло слоем песка… или из чего там дно лимана… – прошептал я.

Телефона не было, хотя я точно прошёл дальше того места, где его выронил. Меня постигло разочарование.

Если занесло слоем илистой воды, то можно попытаться раскопать руками.

Тут в глаз ударило что-то ярко-красное. И сразу исчезло.

В миг передо мной начали кружиться разноцветные пятна – как после выключения света в комнате.

Лазерная указка.

Луч лазера снова ударил мне в глаз. Он шёл откуда-то с дальней части моста.

Удобный способ обратить на себя внимание одного человека через сотню метров, притом остаться незамеченным.

Я оглянулся назад. База оставалась не так далеко…

Может, бросить всё и побежать спасаться?

Или пойти на зов лазерной указки?

Непонятно к кому и с непонятными последствиями.

Я развернулся и побежал назад.

Восстановлю все контакты, куплю новый телефон…

Не успев сделать пару шагов и разогнаться, я услышал треск дерева. И железный лязг – удар по перилам.

Плыть?

Впереди были заросли камышей – пока проберусь сквозь них, точно завязну в грязи. И всё равно окажусь пойманным.

Я снова повернулся и пошёл. В этот раз прочь от света.

Глава 7

Наша база осталась далеко позади, превратившись в небольшое светлое пятнышко на фоне беспроглядной темноты.

Глаза слегка привыкли к темноте – где-то слева от нашей находилось «Пристанище». Но я всё не видел тёмной фигуры перед собой или ещё чего-нибудь – неужели зря повёлся?

Тут красный луч ударил с полоски песчаного берега. Она простиралась на двадцать метров в ширину и разделяла лиман с морем.

Мне не оставалось ничего делать, кроме как следовать за подсказкой.

Только не заведи меня на злополучную базу, прошу тебя. Кем бы ты ни был, или была…

Спустя пару минут я разулся и пошёл босиком по холодному песку. Ненавижу мерзкие песчинки, которые забиваются в обувь, особенно кроссовки.

Море легонько врезалось своими волнами в берег, издавая тихий плеск.

– Приземляйся, Лот.

Голос показался мне отдалённо знакомым. В уме всплыла подросток-Катя, но я не смог связать их.

Парень, который ко мне обратился, лежал в песчаной ямке, вырытой, вероятно, специально под него. Рядом находилась ещё одна.

Для меня.

Я поставил обувь и аккуратно лёг в песок. Под головой оказался лёгкий выступ, так, что она оказалась несколько выше всего тела.

Лунная дорожка шла по воде и вела прямо ко мне. Незнакомый мне человек умел расслабляться.

– Здравствуйте.

Он протянул мне мой телефон вместо ответа.

– Откуда Вы знаете моё имя?

Он выдержал паузу, чем вызвал лёгкое раздражение.

– Шестнадцать лет назад мы были на «ты». Но каждый из нас сильно поменялся.

– Кто-то вообще не выжил, – заметил я, вспомнив маленькую Катю. Мой голос слегка дрогнул.

– Она тебе нравилась…

– Потому что симпатичная. И не глупая.

Я следил за тем, чтобы он не заговорил меня. К нему хотелось относиться презрительно.

– Меня зовут Влад. Не помнишь?

– А-а-а-а-а…

Теперь я понял, причём тут Катя-подросток. Он тусовался вместе с нами.

Он был одним из тех, с кем мне удалось хорошо провести тот год на Пристанище Отдыха. В последний год перед тем, как…

Мне не хотелось об этом думать.

Влад исчез из моей памяти, как оборванное уборщицей бумажное объявление возле подъезда. Но сейчас его наклеили туда снова.

– Влад, я приехал сюда год назад для того, чтобы заново пережить…

– Ностальгия, – перебил он меня. – У меня были те же цели четыре года назад. Неизвестный прохожий рассказал мне несколько историй про то Пристанище, и я понял – с базой что-то неладно. С тех пор пытался устроиться работать сюда, но безрезультатно.

– И как же оказался здесь?

– Я знал, когда ты приедешь.

Интересно.

– Ты не первый из тех приехавших, кого я помню. Все парни приезжают сначала в конце июня, затем в конце апреля… А третий раз сюда не возвращался никто.

– Что за истории ты слышал от прохожего?

Он не отвечал, будто исчез. Я приподнялся – соседняя яма была пуста.

– Влад?!

Он дал мне подзатыльника.

– Тут я, чего орёшь? Хочешь гостей с Пристанища?

– Та я просто испугался.

– Не стоит. Тебя ждёт куда веселее приключения – всё впереди.

Энтузиазма его фраза не вызвала. Я стал вспоминать все вопросы, которые роились в голове, и задавать один за другим:

– Зачем ты появился на мосту?

– Хотел выбить у тебя телефон из рук. Чтобы то, что произошло, случилось быстрее.

– А зачем тогда проломил доски?

– ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?

В его голосе было сильное удивление.

– Доски. Проломил. Я касаюсь их, а они рушатся.

– Если это была не Катя, то…

– То?.. – настойчивым тоном спросил я, чтобы развеять новую загадку.

– Ну наконец-то, милый. Мы снова увиделись.

Увиделись? Я её не видел, но всё же расплылся в улыбке, услышав голос подростка.

– Катюшка…

– Почти год ты так называл другую!

В её голосе звучала обида.

– Даже будучи призраком, остаёшься девушкой.

Она не ответила. Я продолжал лежать, внимательно рассматривая лунную дорожку. Она снова шла ко мне – и тут я понял.

Лунная дорожка всегда направлена в твою сторону. Как глаза Моны Лизы.5

– Он уже смотрел свои фотки?

– Нет.

– Ща гляну, – сказал я, взяв в руки телефон.

– Яркость на минимум сделай.

– Хорошо.

Я открыл галерею. Совершеннолетняя Катя, щурится от яркого света. Потом такое же моё фото.

На фоне – ничего необычного. Лица вполне нормальные.

– А что с ними не так?

– Смотри внимательнее.

Влад подошёл ко мне и лёг рядом.

– Открой свою фотографию. Посмотри на мост.

– Ну, вижу. Мост как мост. Никого на нём не видно.

– Он целый, Лот.

С секунду мой мозг грузился. Затем я вспомнил, что только что прошёл по нему и не встретил ни одного обвала досок.

– А… как?

– Сейчас я поведаю тебе разницу между живым и мёртвым, – сказала Катя.

Живое живёт, мёртвое не живёт?

– Мёртвое может подламывать, двигать, бросать предметы – делать всё, что угодно. Но для завершения действия нужно касание живого.

Я вспомнил, как пол в заброшенном доме провалился от падения камня. Вспомнил, как разваливалось стекло после моих касаний.

– Мёртвое может говорить в твоей голове, но на записи ты не услышишь ни звука.

С изображением всё наоборот.

– А ещё всё, что умерло здесь, не может далеко уходить от Пристанища.

– Насколько далеко?

– На полкилометра можно, дальше не пробовала.

Интересно, она может меня слышать? Или только читает мысли?

Кать, ответь что-нибудь, если это так.

Тишина.

Катя – лох!

– Иди в жопу.

Я ощутил себя пристыженно – как школьник, рассказавший настолько «тихо» матерную шутку про учителя, что она её услышала.

– А как тогда я мог услышать голос в своей голове, свисая с балкона?

– Та ты гонишь, – отозвался Влад.

– Не гоню. Я его слышал. Оно говорил «не слушайся, спасайся!»

– Если ты не бредишь, то тебе повезло быть двуликим.

– В плане?

– Рискнём? – спросил Влад, и, очевидно, не меня.

Я стоял, как будто меня тут вообще не было.

– Последний?

Снова молчание.

Затем Влад подошёл ко мне и положил руку на плечо.

– Послушай, Лот. Если ты уедешь отсюда, тебе ничего не будет.

– Не понял.

И это всё, что я мог сказать.

– Ну, для чего ты сюда приехал?

– Потому что мне Катя…

– шлюха!

– …сказала. Кать, ты чего так ревнуешь?!

– Ты приехал ко мне, а уехал с другой!

– Блин, да я не знал! Я думал, ты в неё переселилась!

– Бред несёшь…

– Слушай, а зачем ты мне тогда намекала, что её надо спасти?

– ТАК, хватит! – вмешался Влад. – Катя, отстань от человека! Он вообще не врубает, что происходит!

Я был очень благодарен ему за это – гон призрака был мне не по силам.

– Тогда просто знай, что это была моя работа.

Влад стоял молча – значит, фраза предназначалась мне.

– Послушай, братан. У тебя есть время до завтрашнего вечера. Погуляй денёк, купи себе пару сувениров… а потом скажешь, готов ли ты воевать против этого всего ценой жизни.

Был ли я когда-то готов ехать сюда? Идти на базу, фотографируя проходы на смартфон, чтобы увидеть там что-то другое?

Нет, никогда не был.

Готов ли я сейчас?

Не знаю.

– Лот?

– Влад, а что значит – двуликий?

– Это значит, что в тебе есть и живое, и мёртвое. В каком-то соотношении.

– В каком?

– Уффф… – он тяжело выдохнул, – я не знаю. Если ты не ведёшь с нами двойную игру, то в незначительной.

– А если?..

– Тогда мы не знаем, какая опасность передо мной сейчас стоит.

Глава 8

На миг мне даже показалось, что я забуду всё, что мне сказали, даже эту встречу – так сильно мозг отказывался думать о произошедшем.

Я стал на мост и пошёл в сторону света. Хотелось включить фонарик на телефоне, но меня попросили этого не делать – чтобы не привлекать внимания нечисти с Пристанища.

Со ступенек базы на мост спустился человек. Несмотря на моё хорошее зрение, рассмотреть фигуру и движения не получилось. Он (или она), похоже, спешил(-а).

Мне бы хотелось, чтобы это была Катя. И не хотелось одновременно.

«Почти год ты так называл другую!»

В голове была путаница насчёт них. Мне так и хотелось спросить у звёзд:

– Кого мне теперь любить? Катю? Или, может быть, Катю? Блондинку – или блондинку?

А могу я любить двоих? Одну – как воспоминание…

Подростка это не устроит. Да и я не смогу видеться с призраком…

Забить на младшую девушку?

Она непременно найдёт способ…

«Тогда просто знай, что это была моя работа».

Я понял смысл этой фразы моментально. И побежал по мосту.

Заберу её. Сядем в машину. И уедем отсюда навсегда. Как в прошлый раз.

Уже без обещаний вернуться.

Влад как раз дал мне время подумать. Завтра меня здесь не будет. И он поймёт, что я струсил.

Правильно поймёт.

Ну и пусть.

Мои резкие шаги по деревянному мосту хорошо разносились над тишью лимана. Наверное, сейчас можно и включить фонарик – всё равно меня заметили бы.

Дыхание становилось трудным, но большая часть была позади.

– Кать?

Человека, который спустился вниз, видно не было.

– Катя!

Впереди меня треснули доски. Я набрал сил и сделал длиннющий прыжок прям перед надломанными досками.

Ноги приземлились снова на мост. Израненные руки приготовились хвататься за перила слева от меня – но я не провалился.

Хитрый ход. Удачный ход.

Теперь весь мост был освещён. Человека не было. Лишь маленький предмет лежал на краю, угрожая вот-вот упасть.

Мне казалось, что всё уже закончилось… Походу, всё лишь начинается.

Прямоугольная рамочка. Я знал, кто на ней изображён.

Девушка с парнем. Она обнимала его сзади и целовала в щёчку.

«Тогда просто знай, что это была моя работа».

Я выключил фонарик на телефоне и сфотографировал прямоугольный предмет.

Его раскрошили множественными ударами чего-то тяжелого.

Стоит мне коснуться, как оно превратится в пыль. Но я этого не сделаю. Намеренно.

Слёзы наворачивались на глаза.

– Welcome back, милый!

Теперь этот голос вызывал только ярость. Мне хотелось ударить её – но я сдержался.

Катя поцеловала меня в щёчку – я чувствовал это тепло, плавно растекающееся по телу.

Подул ветер. Жизнь продолжалась, но без совершеннолетней Кати. Где-то подо мной лежит её тело… а завтра оно всплывёт.

– Она уже мертва. И не пытайся.

Я свирепо выдохнул. Вскоре устрою тебе «Welcome back», уж обещаю!

Глава 9

Трава колыхалась в такт дуновений ветра. Вдалеке по дорожке ходили парами пожилые люди.

Жизнь продолжается.

Как поток машин. Она врезалась в препятствие и остановилась навсегда. Остальные поехали дальше, не сбрасывая скорости.

Только вот мне повезло оказаться сзади неё. Теперь нужно перестроиться в другой ряд – в русло жизни.

В крови не утихала жажда мести. Хотелось отомстить… но что плохого можно сделать призраку?

Уехать, в надежде на то, что она засохнет от тоски по мне?

Но ведь пятнадцать лет ждала – и нормально…

А действительно ли она меня любит? Что, если нет?

Допустим. Попытаемся привязать сюда всё, что мне известно на сейчас.

Катя-младшая сделала так, чтобы я мог спасти Катю-старшую. Сейчас она её убивает – с какой целью?

Раньше мне казалось, что спасать девушка хотела для того, чтобы переселиться и уехать прочь со мной.

Или просто для того, чтобы спасти невинного человека. Но сейчас эта версия точно вероятной не выглядит.

Но если она меня не любит, то первая точно отпадает. Но для чего-то ей надо было это делать – ведь, вероятно, эти действия идут вразрез с какими-то правилами Пристанища.

Она хотела проследить за мной? Повлиять на мои действия?

Мне показалось, что я иду в правильном направлении. Вспомнился тот день, когда мы спохватились и решили ехать на базу. Что-то в том всём было не так.

Но что?

Треск стекла, который я не услышал…

Затем я пошёл на балкон, чтобы выбить стекло внутрь комнаты…

Стоп.

Почему на балкон? Ведь можно было вытянуть руку из окна…

На что это повлияло?

Я чуть не выпал из окна. И услышал странный голос – «спасайся, не слушайся».

А ещё… треск.

Окно снова треснуло.

Но если какой-то дух его смог разбить, то он делал это изнутри квартиры… потому что снаружи стекло было ещё целым…

Это был неожиданный поворот событий. На глазах снова выступили слёзы – от сильных эмоций.

Значит, это была или Катя, или что-то другое…

Но ведь призраки не могут отлетать далеко от Пристанища…

Могли ли быть другие заинтересованы в том, чтобы вернуть меня назад, сюда?

Вряд ли.

Тогда кто остаётся? Катя?

А ей это зачем?

Пока что на этот вопрос очевидный ответ не напрашивался.

Итак, тогда совершеннолетняя Катя была способна на те же действия, что и духи… Она смогла «надломать» стекло и разбить его в тот же момент, когда я шваброй ударил по второму.

Тогда получается, что…

Катя – тоже двуликая?

«Это значит, что в тебе есть и живое, и мёртвое. В каком-то соотношении»…

Но для того, чтобы быть частично призраком – надо частично умереть?..

Неужели?..

Это казалось слишком невероятным, но всё сходилось…

Младшая Катя смогла вставить частичку себя в старшую, чтобы через время вернуть меня назад.

Я зашёл в номер. На улице было слишком просторно, а мне хотелось тесноты для своих мыслей.

Надеюсь, в номере со мной никакой твари нет.

Это несложно проверить.

Я взял телефон, отошёл ко входу в номер и включил запись видео.

Сначала осмотр коридорчика. Из него был один проход – в комнату.

Моё обследование прервал голос в голове. Тот самый, который звучал, когда она висела вниз с балкона.

– Лот, приди. Столовая, второй этаж. Ты должен это видеть.

От неожиданности я выронил телефон. Он упал мне на ногу, затем полетел в комнату.

Не суждено разложить мысли по полочкам и перепроверить все свои рассуждения.

А также – выспаться.

Я поднял смартфон с пола. К моему счастью, он не разбился.

Глава 10

– Полдвенадцатого. Идеальное время для того, чтобы посетить заброшенную базу.

Я посмотрел на то видео, которое записал. Ни одного призрака видно не было.

Вот только что-то мелькнуло перед тем, как телефон остановился у входа в комнату.

Что-то знакомое…

Я присел на лавочку, открыл программу для обработки видео, вырезал короткий кусочек полёта смартфона и замедлил его в несколько раз.

Вот камера переворачивалась… потолок коридора плавно уходил вниз экрана, сменяясь проходом в комнату…

Стоп!

Тёмная фигурка, которая метнулась вглубь комнаты. Я сделал скриншот и закинул в «Избранное» в Телеграме, чтобы не потерять.

Далее телефон врезался в порог и остановился – камера снимала потолок.

Кто-то следил за моими действиями… и мыслями.

А потом неживое во мне позвало на заброшенную базу. В столовую. Вероятно, это то, что находилось в середине.

Хватит ли мне смелости? И что он хотел мне показать?

– Твою ж мать, как же всё сложно…

Я закинул голову и смотрел на звёзды.

«…don`t try to fix me – I`m not broken…»

Скоро я получу полную картинку того, что происходит. Главное, чтобы было не сильно поздно.

И всё же, что он хочет мне показать? И хочет ли он для меня хорошего?

А будет ли мне хорошо, если я сбегу?

Мой взор выцепил серебряную монетку. Да, это идея.

Я подкинул её в воздух.

Орёл – пойти, решка – остаться.

Холодный цинковый сплав упал мне на тыльную сторону ладони. Сверху оказался орёл.

–Атеисты тоже любят троицу.

Орёл.

И снова орёл.

Я перевернул монетку – с другой стороны оказалась решка. Кинул на землю, чтобы просто проверить – выпала решка.

Так надо?

Может, получится спасти Катю… вытащить её из другого мира…

Я встал и пошёл к выходу на дорогу, которая шла вдоль всех туристических баз.

Хоть бы вернуться назад… желательно, живым.

Ветер сильно поддувал в спину. То, что требовало меня когда-то вернуться домой, сейчас требует вернуться на Пристанище Отд..ха.

Я включил фонарик на телефоне, чтобы осветить путь.

Дорожка, выложенная плиткой, становилась всё более разрушенной от базы к базе. Пристанище было чёрной дырой, которая засасывает в себя всё, что есть.

Меня в том числе.

В небе кружились мелкие чёрные птицы – а может, и не чёрные, просто в темноте все они такого цвета.

Одна стая улетала вдаль от меня, вторая прилетала, ещё одна двигалась прочь от моря где-то впереди, но вскоре разворачивалась.

Кружат над каким-то местом. Интересно, над каким?..

Место для живых осталось позади меня – вместе с последними фонарями, которые слабо добивали сюда своим светом.

Я шёл вдоль нерабочих туристических комплексов – через месяц тут будет кишеть счастливая жизнь, но сейчас – лишь тусклый свет охраны из кабинки недалеко от входа.

С другой стороны, через дорогу, простирались нескончаемые поля, ничем не засаженные. И уже через десяток километров отсюда начинался городок.

Таким образом, я ощущал себя в преисподней. Или, как минимум, в ином мире.

Мире мёртвых.

Нужная мне база находилась на углу – казалось, что она упирается в поле напротив, вырезая дорогу. На самом деле она поворачивала и шла дальше – и уходила куда-то вдаль.

Пристанище отличалось от других баз тем, что сильно заросло снаружи – настолько сильно, что невозможно было проглядеть высокий забор.