Русский брат. Земляк

Алексей уже отчаялся услышать от толстяка что-то путное, но теперь вырисовалась некоторая перспектива.

– Попробую, – он протянул человеку в белом халате щедрый гонорар.

– Держите меня в курсе, – порекомендовал врач, окончательно оттаяв. – Заходите. Звоните в любое время. Нашим девизом на ближайшее время станет «Терпение и настойчивость».

Глава двенадцатая. Последние новости из фонда

Каллистратов решил рискнуть. А поскольку не имело смысла рисковать наполовину, он выдал фээсбэшнику все, что знал.

– Мое начальство, похоже, само практикует в колдовской секте, – покачал головой Левченко. – Феноменальная интуиция. Как они догадались, что это дело по моей части?

– Что мне говорить на допросах – прикусить язык?

– Прикусить язык не получится. О первой встрече придется упомянуть – кто-нибудь из соседей обязательно заложит. В каждом втором из таких частных домиков сидит старая бабка, которая сутками глядит в окно.

– Но что-то ведь должно было быть сказано. Человека зачем-то приглашают.

– На первой встрече обычно присматриваются. Объясните, что ее интересовали обстоятельства убийства отца – вы ведь были в числе первых свидетелей. Договорились встретиться назавтра. Она обещала рассказать о людях, которых подозревает. Но не успела. Отчасти это соответствует действительности. О масонстве и фонде инвалидов никому ни слова. В противном случае я в самом деле не смогу гарантировать вашу безопасность.

– Почему она решила поделиться именно со мной? Не понимаю.

– Судя по всему, ей не хватало настоящих друзей. Тех, кому можно верить. Она торопилась и не нашла лучшей кандидатуры. Все-таки журналист. Журналистам люди почему-то доверяют.

Выйдя из камеры, Левченко вернулся на рабочее место и срочно затребовал материалы по фонду. Один из самых молодых, но уже здорово раскручен. Основанный в начале 1997 года для реабилитации военнослужащих – инвалидов чеченской войны, он, что называется, «попал в колею».

Получили от правительства те самые налоговые льготы, которых лишили «афганцев». Разумно распорядились первой волной щедрых пожертвований – не проели, а пустили в дело. Создали несколько дочерних фирм, купили землю под строительство оздоровительного центра, провели съезд ветеранов чеченской войны. Удалось быстро наладить отношения с церковью, со столичной мэрией.

Последние известия из фонда подтверждали слова Лины в пересказе Каллистратова. Были назначены перевыборы председателя, потом их отложили на три недели.

Любченко взглянул на часы – 15:45. Поздновато. Он нашел телефонные номера фонда в справочнике, поднял трубку, но в последний момент передумал. Майор страшно не любил вести разговоры по телефоны. Сам не знал почему – мнительность по поводу вездесущих жучков или просто желание видеть собеседника, его реакцию.

Он достал из шкафа костюм горчичного цвета, яркий галстук. Заехал на своем раздолбанном «Фольксвагене» к знакомому директору фирмы, попросил «Сааб» с водителем на пару часов.

– У тебя даже походка другая в этом костюме, – заметил бизнесмен. – Покруче, чем у меня.

– Осталось раскошелиться на соответствующие сигареты.

– Да, твои с этим пиджачком не катят.

В половине пятого коренастый человек в костюме горчичного цвета размашистой походкой вошел в приемную.

– Самохина нет, – не поднимая головы, известила секретарша.

– Какая неудача. Вот что значит являться без звонка. Может быть мы и без него обойдемся. Дайте-ка ваши реквизиты.

– Хотите перевести деньги на счет?

– Вообще-то я собирался сперва перекинуться словом с вашим шефом. Поинтересоваться, куда вы их пустите.

Секретарша смотрела на Левченко так, словно он с неба свалился. Майор про себя отметил председательский вкус: даже не видя ног, можно было поручиться за их стройность. В комплект к таким волосам и коже Бог не мог не отжалеть соответствующих конечностей.

– Вы собираетесь сделать пожертвование? – еще раз переспросила секретарша.

– А что в этом странного – не вижу. Неужели я первый?

– Нет, конечно.

– Друг у меня был – капитан внутренних войск. Из нашего московского СОБРа. Подорвался на мине. В память о нем.

– Понятно. Вот, держите, – секретарша протянула бумажку с названием банка и номером счета.

– Благодарствую. А Самохина вашего когда вернее застать?

– Попробуйте с самого утра. Но гарантии дать не могу, лучше всего звонить. Если не секрет, какую примерно сумму вы собираетесь переводить?

– Тысяч пять долларов.

– Понимаете в чем дело, – она колебалась: начинать разговор или нет. – У нас сейчас такой кавардак. Неизвестно, что будет завтра. То ли все останется по-прежнему, то ли начнется полная смена декораций. Может быть фонд разделится пополам, может просто развалится.

– И тут склоки?

– Еще какие.

– Е-мое, это называется боевые соратники. Договориться по-братски не могут, – персонаж Левченко вполне мог так грубовато выразиться.

– Тут братством и не пахнет, – секретарша поднялась с кресла на колесиках. – Извините, мне уже пора.

– Давайте подвезу? Заодно познакомимся.

Левченко не ошибся в своих предположениях: фигура секретарши соответствовала самым высоким стандартам.

– Марина.

В отличие от других известных Левченко секретарш она держалась удивительно просто и дружелюбно.

– Меня Максим. Теперь припоминаю – краем уха я слышал, что у вас скоро перевыборы. То ли председателя, то ли правления.

– Вот-вот. Не знаю: наверно я не должна об этом говорить, но ваши деньги могут провалиться в черную дыру. Я бы советовала подождать пока все утрясется.

– Куда вам? – спросил Левченко, когда роскошный автомобиль стал выкатываться со стоянки.

– Сиреневый бульвар, тридцать четыре. Если Самохина переизберут, мне тоже придется подать заявление.

– А это реально?

– Очень даже. Последнее время под него копают не покладая рук. Вы, наверно, редко читаете газеты.

– Их сейчас слишком много развелось.

– Понавесили на него всех собак. Якобы всю войну он просидел безвылазно в Ханкале, охраняя аэропорт.

– Я сам проторчал там месяц. Далеко не курорт – каждую ночь начинался концерт.

– Якобы, через фонд прокручивают денежки сомнительные фирмы.

– Там, где есть налоговые льготы, это неизбежно, – махнул рукой матерый бизнесмен в костюме горчичного цвета. – Пусть проверят любую благотворительную организацию. Другое дело – надо иметь чувство меры.

«Сааб» домчал их быстро, несмотря на бесчисленные остановки на перекрестках.

– Завезти во двор или на вас тоже собирают компромат?

Марина рассмеялась:

– В наше время этого слишком мало. Я не брала обязательств пользоваться только общественным транспортом.

– А если напроситься к вам в гости. Хотелось бы прояснить для себя ситуацию. Возможно, я чем-то смогу помочь вашему шефу. Будет жаль, если вы потеряете работу.

– Только предупреждаю – у нас сломался лифт. Как вам перспектива забраться своим ходом на двенадцатый этаж?

– Я просто обязан вас сопровождать – мало ли что случится по дороге.

Отпустив машину с водителем, Левченко последовал за Мариной.

– Вы в отличной форме, – удивилась она, отпирая дверь. – Даже не запыхались.

– Жизнь заставляет – не дает расслабиться.

Левченко пользовался стабильным успехом у женщин, прежде всего потому, что никогда не относился к ним потребительски. Никогда ни на чем не настаивал, не тянул в постель. Не пытался использовать, не забывал резко и бесповоротно. Был надежен и предсказуем, в служебные дела не посвящал, зато не мельтешил, не врал по мелочам.

Обычно женщины с ним не капризничали, понимая, что он и так жалеет их, как мятущихся бабочек-душ на суровом ветру. Хотя у его нежности были четкие границы. Каждая чувствовала – сегодня Левченко хорошо с ней, но в его жизни остается много вещей, существенно более важных.

– У вас найдется молотый кофе и минералка?

– Сейчас поглядим.

– Глядите получше. Тогда я угощу вас кофе по своему рецепту.

– Приятно, когда гость тебя угощает.

– Все дело в воде. Если пользоваться той, что течет из крана, самые лучшие сорта вас не спасут.

– Но ведь она соленая, – удивлялась Марина, наблюдая как Левченко помешивает минеральную воду в бокале. Пузырьки газа поднимались кверху и лопались на поверхности.

– Об этом поговорим после первого глотка.

– Я молчу.

Напиток показался Марине чудесным:

– В самом деле: небо и земля.

– Вы тут одна обитаете?

– С дочерью. Летом отправляю ее к родителям. У них там река, лес, ягод ешь – не хочу.

Ему хотелось дотронуться до ее прохладной шелковистой кожи там, где проступал на шее голубой след артерии. Поневоле вспомнился труп Лины – как раз в этом месте острие проткнуло шею.

– А кто такой Постников? – труп с рыжими волосами как будто лежал между ними, и Максим решил пока вернуться к делу.

– Человек, которого прочат в новые председатели. Бывший спецназовец, после штурма Грозного ему ампутировали ногу. В финансовых делах полный профан – его будут использовать как ширму. Послушайте, Максим, я вас вижу в первый раз, а уже столько всего нарассказала – у вас, наверно, гипнотические способности.

Он дотронулся загрубелыми кончиками пальцев до ее шеи. Таким же шелковистым, нежным, как речная вода оказалось все ее тело. Максим словно погружался в него, тонул. Тонкие пальцы как водоросли оплетали его шею, не давали вынырнуть на поверхность.

– О нашем разговоре никто в фонде не должен знать.

Они лежали рядом под простыней, касаясь ступнями, бедрами, плечами. Постепенно прорастая друг в друга, они становились одним существом. В такие минуты Левченко приучил себя раздваиваться. Одна половина его существа плыла в потоке ощущений. Другая оставалась в стороне, на берегу, терпеливо ожидая, пока круг путешествия под простыней исчерпается и замкнется.

– Я сразу тебе не поверила. Никто не являлся в фонд, тем более не назначив заранее встречу. По крайней мере, никто из тех, кто переводил нам деньги – Самохин сам месяцами обивал пороги… Хочешь, чтобы я за кем-то следила?

– Ни в коем случае. Дело серьезней, чем ты думаешь. Держись в стороне.

«Если начинаешь вербовать женщин, с которыми спишь, можно списывать себя со счетов», – подумал Левченко.

– Почему? Считаешь, что женщинам нельзя доверять? – Марина словно слышала его слова.

– С ними не может быть чисто деловых отношений. Чрезмерная преданность тоже к добру не ведет.

Часть вторая

Глава первая. И на кладбище бывает неспокойно

Чтобы помочь Зибе, следовало прежде всего завоевать ее доверие. Они с Алексеем вместе ходил плавать в бассейн, качать мускулатуру на тренажерах. Иногда под настроение брали напрокат по мотоциклу и летали по ночной набережной Москва-реки.

По небосводу тонкой кистью были размазаны нежные перистые облака, подсвеченные оранжевым заревом огромного города. Освещенные прожекторами здания дробились, отражаясь в воде. Разорванный скоростью воздух бил в лицо. То он, то Зиба отрывались вперед, почти ложась на руль, поглядывая в зеркальце на отстающего.

Тормозили возле любого из ночных магазинчиков – промочить горло натуральным лимонным или апельсиновым соком. Обменивались двумя-тремя короткими репликами и вперед. Они могли кататься всю ночь напролет – когда возвращались домой, спать не хотелось. Алексей надевал наушники, чтобы послушать музыку, Зиба располагалась в кресле – полистать иллюстрированные журналы: «Плейбой» или «Птюч».

Однажды за ними увязались двое тяжеловесов-бородачей на «Харлеях». У одного сзади сидела девица, посвечивая в ночи голыми ляжками. Сквозь треск четырех движков он что-то хрипло орал Зибе, срываясь на лающий смех.

Непрошенных попутчиков, в особенности шумных и назойливых, она не переносила. Но оторваться от «харлеистов» было задачей трудновыполнимой – тяжко спорить с рокерами-фанатами, которые проживают всю жизнь на мотоцикле.

Зиба неожиданно затормозила, развернувшись поперек дороги. Оба бородача, сидевшие у нее на хвосте, чудом увернулись от столкновения. Один вильнул вправо, другой влево. Оба выровняли своих хромированных красавцев ценой по десять тысяч долларов – даже искры мигнули из-под колес.

– Для чемпионов та сторона, – Зиба махнула рукой через играющую отблесками реку.

К этому времени Алексей успел сделать вираж и вернуться обратно.

– Мандавошка, если бы ты мне поцарапала машину… – прохрипел бородач в черной майке. – Ты прикидываешь сколько она стоит?

Алексей соскочил с мотоцикла и направился к бородачу.

– Ну давай – последние десять шагов на своих двоих, – ухмыльнулся тот.

– Погоди, дай сперва мне, – остановила мужа Зиба.

За несколько мягких пружинистых шагов она приблизилась вплотную к «харлеисту» и с разворота ударила его ногой в лицо. Благодаря тяжелой подошве удар получился весомым. Но толстокожего «харлеиста» трудно было «пробить» с первого раза – он только откинулся назад и сразу же выровнялся. Девица, сидевшая сзади, взвизгнула – своим затылком от разбил ей губу.

Второй тяжеловес недовольно заворчал и соскочил на асфальт. Алексей преградил ему путь и только в последний момент различил зажатую в кулаке бородача монтировку. Перехватив занесенную руку, он стукнул противника ногой по колену. Тот глухо охнул, словно самосвал, ссыпавший из кузова пять кубов песка, и присел на корточки.

Алексей замахнулся, чтобы отключить его наверняка, но получил неожиданный удар головой в живот. Сгусток боли, поднявшись вверх, распер горло, зазвенел в ушах и замельтешил в глазах радужными кругами и кольцами. Все-таки Алексей нашел в себе силы отступить на шаг и прямым в переносицу вырубить тяжеловеса.

Тут же мимо пролетела Зиба, стукнувшись о переднее колесо – осатаневшему «харлеисту» удалось схватить ее в охапку. Застрекотал мотор – бородач завел мотоцикл явно не для того чтобы убраться восвояси.

– Дави эту мразь! – завопила его спутница.

«Харлей» успел сдвинуться с места, когда Алексей в прыжке дотянулся до водителя, зажал ему голову и, упершись ладонью в подбородок, стал запрокидывать назад. Бородач дал газ и помчал вслепую. Увидев перед собой стремительно вырастающую стену дома, Алексей спрыгнул и кубарем покатился по асфальту.

У «харлеиста» не оставалось времени свернуть в сторону, но ограждение тротуара приняло удар на себя. Мотоцикл смял его и отскочил в сторону. Водитель вылетел из седла, тяжело шлепнулся оземь, но тут же вскочил как ни в чем не бывало и попер в атаку.

На этот раз его встретила Зиба. Она успела подобрать монтировку, и Алексей услышал, как после удара по голове раздался короткий треск, похожий на треск переломившейся сухой ветки.

Он сразу понял, что монтировка проломила «харлеисту» череп – с одной неприятностью было покончено, но другая только начиналась. Каждую минуту могла появиться милиция – драка наделала достаточно шума.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.