За пределами клетки

Дарья Везучая

За пределами клетки

Глава 1. Развод

Началось это примерно 2,5 года назад, когда я была беременная двойней. Изначально муж не хотел второго ребенка, а когда узнал, что двойня, в общем, мало было приятных слов. Но со временем все утихло, он привык к этой мысли: мы – многодетные. Был рад, что будет два мальчика, а не две девочки, как я мечтала. Договорился с врачом о родах, но в роддом я поехала одна, муж пытался заработать за границей в это время, какие-то незаконные делишки с его отцом. Вернулись они ни с чем, несложно было догадаться, что ничего не выйдет, ведь это все предложил его отец, а он вообще не бизнесмен, вор, падальщик, но не бизнесмен.

Жили мы у моего мужа, точнее, в доме его отца. Дом представлял собой огромный и безжизненный вольер, ремонт был только в трех комнатах, две из которых ванные комнаты, и то работала только одна. Вот так 1000 квадратных метров превратились только в 50 квадратов, пригодных для жилья. Хорошо, что эти метры принадлежали нам, там был сделан ремонт, куплена мебель, и все на мои деньги.

Напряжение только росло. Обычно я очень спокойный человек, почти безэмоциональный, я не слушаю, что говорят другие, не слушаю сплетни, мне интересна только моя жизнь и жизнь моих родных и близких. Но когда пытаются лезть в мою жизнь, пытаются решить за меня или, того хуже, навязать свою точку зрения, тогда берегись, я превращаюсь в самку дикого зверя, которая ревностно охраняет своих детенышей, свою семью.

Мы не выбрали имена двойняшкам, долго и почти каждый день спорили с мужем, вроде пришли к согласию, одного называю я, второго он. Мое имя было Архип, а его имя Афанасий, я думала, он издевается. Но нет, это было всерьез. Меня надолго не хватило, я пыталась, честно пыталась привыкнуть к имени Афанасий, даже придумали заменять полное имя на Ананасик, на слух было приятно, но на душе зрел шторм. Я не могла позволить испортить жизнь сыну из-за больного воображения его отца. В один прекрасный день я взорвалась. И сказала, что моего сына не будут звать Афанасий. Хорошо, сказал он, тогда и моего сына не будут звать Архип. На этом и сошлись, что будем искать новые имена.

Мы долго подбирали, и вроде, когда уже выбрали, шторм стих, мы на тропе мира в нашей семье, свекровь бросает гранату, точно фашист, из-за кустов. Вечером она приходит с работы и на кухне, она находилась на первом этаже, начинать обсуждать, какие имена подходят нашим детям, а какие нет, так громко говорит, как будто специально, чтобы меня задеть. Она не замолкала около часа, все время, пока они ужинали со свекром на кухне. А я терпела, честно терпела, но всему приходит конец.

Я спускаюсь на кухню, начинаю на них кричать: «Это мои дети, и как мы их назовем, это только наше дело, мое и моего мужа. Не надо лезть, куда не просят!» Свекор пытался как-то меня успокоить, мол, мы не решаем, просто… «Не надо ни просто, ни сложно, не нужно вообще обсуждать у меня за спиной то, что вас не касается!» Тут заходит муж, драма набирает обороты, он видит, что я кричу, но не успокаивает меня, а пытается заткнуть, типа не кричи на моих родителей. «Они лезут в нашу жизнь, а ты им это позволяешь». Слезы на глазах, дрожь в коленях, туман в голове, меня только что предали, снова.

Скандал закончился, а рана осталась. Муж меня, конечно же, не поддержал в этом конфликте, сказал, что нужно извиниться перед его родными. Не сразу, где-то через три дня, три дня голодовок, реальных голодовок, я даже не спускалась попить, я извинилась. Нужно было где-то жить, а куда я могу пойти с тремя детьми, да еще двое из них новорожденные. Пришлось наступить себе на горло. И если честно, мне стало от этого легче. Я знала, что я права, и я очень точно чувствовала эту заточку, которую свекровь тыкала в нашу семью, но воспитание, воспитание не давало мне покоя, по факту я накричала и нагрубила людям старше меня, это меня и грызло.

Больше конфликтов не было, таких крупных, были какие-то по мелочи, но я не оставляла им места в памяти. Так прошел год. Наступило 8 декабря, день рождения двойняшек. А два дня назад был мой день рождения, юбилей – 30 лет. Я хотела его шумно отметить, но не получилось. И через год не получилось, а вот свои 32 я отметила что надо, оторвалась за все пропущенные дни рождения, но об этом позже.

Малышам годик, и я совсем не помню, как его провели, я не запомнила первый день рождения двойняшек. Я помню первый день рождения старшего сына, а малышей не помню, просто не помню. Злюсь сама на себя, мне нечего будет им рассказать, я позволила посторонним людям заполнить мою память ненужными воспоминаниями, обидами и болью, которые копились все это время. Им удалось вытеснить из моей головы все самое светлое, что было на тот момент в жизни.

Прошел день рождения двойняшек, и месяца через два, в начале февраля, произошел скандал с его родственниками, и я съехала из этого дома вместе с детьми, муж с нами не поехал. Раньше он всегда говорил, что у нас есть у каждого свое решение, и не нужно его менять ради друг друга, я это принимала, и мы нормально существовали в рамках этих правил, но сейчас, когда он понимал, что меня затравили, и нет другого выбора… Его ответом на просьбу пойти с нами было что-то вроде: в твоем доме нет условий, там нет зимой воды, и негде купаться, нельзя нормально сходить в туалет, так как он на улице, ты хочешь – переезжай, но я остаюсь.

Меня предали, снова. Правда, я это поняла только ближе к лету. Я посмотрела со стороны на эту всю картину. Я одна с тремя детьми целыми днями сидела, играла, кормила, купала, стирала, убирала, и он еще приходил, ел, при этом не покупал продуктов и не давал денег. Залезал на меня, когда ему захочется, а потом просто уезжал, иногда даже не дождавшись, когда проснутся малыши. Поддерживал общение только со старшим сыном. Иногда играл с двойняшками, но почти всегда уходил до того, как я собиралась их купать, конечно, тут же нужно помочь. Но он считал, что меня наказывает за то, что я ушла, знаете, типа, это твой выбор, посмотри, как ты ошибалась, тяжело тебе без меня! Но это только делало меня сильней, я закалялась как сталь, и в итоге я была готова на этот решительный шаг. Я подала на развод.

Знаете, то, что я ушла тогда, это стало для меня началом, началом пути к той жизни, о которой я всегда мечтала, правда, я хотела, чтобы в эту жизнь мы вошли счастливой большой, полноценной семьей, но не вышло. Зато теперь я точно знаю: чтобы быть счастливой семьей, не нужен только один мужчина, их нужно шесть.

А теперь с самого начала и по порядку.

Глава 2. Зачем ей мои слезы

Мы почти год жили одни в доме моей семьи. Я жила в нем все детство, и в памяти остались приятные воспоминания о посиделках с гитарой, песнями и шашлыками в яблоневом саду. Уехали оттуда, когда мы с сестрой пошли в школу, было удобнее добираться. Какое-то время в нем жил папа после развода с мамой, потом с ним жил мой младший брат, потом Гриша переехал к маме в Москву, на тот момент она там жила и работала с моей сестрой. Временами я приезжала жить к папе, что сказать, ссоры и гордость дают повод к переездам. Позже у папы появилась женщина, и они стали жить у нее в квартире. И после очередной ссоры с его родными мы с мужем и сыном переехали в дом моей семьи. В это время я забеременела двойней. Мы отлично жили одни. Муж где-то работал, меня не посвещал, а я наслаждалась своим положением. Беременность – лучшее время. Конечно, кто-то будет со мной не согласен, но я себя называла инкубатором для детей, беременность проходила отлично, несмотря на то что внутри два человечка.

Под Новый год свекровь узнала, что ее бывший муж имеет вторую семью, я это узнала гораздо раньше, муж, конечно же, знал тоже давно, но прикрывал отца. Но так получилось, что очередная ссора и мой уход от мужа привели его в отчаяние, и он сдал отца. Что сказать, слезы и разговор до пяти утра дали начало долгосрочному плану по возвращению бывшего мужа. Вдруг проснулась любовь, которой никогда не было, они оба всегда притворялись, и смотреть на эту вечную комедию временами было просто невыносимо. На общих праздниках все играли свои роли, я старалась держаться от этого подальше, ведь этот холод, который исходил от них всех, расползался и проникал так глубоко, что иногда мои поступки и мысли стали схожими с этими людьми. Наверное, поэтому мой муж так и не научился любить, он говорил, что любит, до слез в голосе, я ему верила, но стоило только им увидеться, он становился как Кай, холодный и только во власти своей королевы, мамы.

Время пролетело незаметно, муж отремонтировал комнату для нас в доме его отца, и мы переехали, как и свекровь. Добилась своего, вернула бывшего. Все вроде бы хорошо, у меня наконец-то стали очень близкие и откровенные отношения со свекровью, воссоединилась семья, скоро будет пополнение, радуга, единороги и вся эта волшебная хрень. Но… Но люди не меняются, как притворялась всю жизнь, так и продолжала. А я размякла, прониклась, пожалела и попалась.

Восьмой месяц беременности, ношу одежду 56-го размера, я бегемот! Не могла спать, не могла сидеть, медленно ходила и соображала. Ребра болели так, что из глаз непроизвольно лились слезы, считала дни до кесарева. Операция была назначена на 8 декабря, шла 38-я неделя беременности.

В доме жили я и свекровь. Муж с его отцом были на заработках. Дом был еще не готов к появлению малышей, мы с моим папой доделывали ремонт в ванной комнате. Что нужно было переделать, я согласовывала с моим мужем, ведь он вроде тоже хозяин дома, но оказалось, что только я так думала.

Как-то вечером приходит свекровь домой, а мы там перестановку делаем, переносим из кухни подобие душевой кабины на второй этаж в ванную комнату, где ей и место. И тут понеслось: а ты это согласовала с ЕВ (свекор), а тебе он разрешил, не нужно принимать решения одной, я тоже здесь хозяйка. Я не претендую на роль хозяйки дома, но с мужем мы это обговаривали. Видимо, этих слов было мало, мне пришлось все вернуть обратно. В ванную я купила ванну. Проблему решила, но осадок остался. Ей нужно было показать мне мое место. Маска упала, маскарад окончен. Пришло военное время, план: как остаться единственной хозяйкой дома. Стратегия: напролом, не щадя женщин и детей.

5 декабря, накануне моего дня рождения, я решила ее спросить: а может, мы поживем в твоей квартире, ты там все равно не живешь, квартира пустая, так будет лучше для нас, молодая семья должна жить отдельно. Заблестели слезы: нет, будем жить все здесь, как цыгане, дом большой, у вас своя половина, у нас своя. А вдруг мы расстанемся с ЕВ, и куда я пойду. Ответ был ясен. Конечно, я знала, что все не так, и однажды я окажусь с детьми на улице. Однажды уже такое было, она провернула все тихо.

Мы тогда жили у нее в квартире, Семену было три годика. Она подходит ко мне, не к своему сыну, а ко мне, и говорит: Агата, вам надо съехать, вам квартиру снимет ЕВ. Ну, говорю, хорошо, съедем, раз есть куда. Но никто и не собирался снимать нам квартиру, денег нет. В то время дом ЕВ был даже без отделки, серые стены и все. А нам надо было куда-то переехать. И в срочном порядке стали делать ремонт. И вот мы переезжаем, это был первый раз, когда мы стали жить в этом доме. Туалет на улице, подобие душевой кабинки, на полу фанера и все. Привезли мой диван, Семену купили кровать, ЕВ купил нам стол, на пол постелили старый ковер. Это были наши 30 квадратных метров, и пять лет невыносимой жизни на этом куске бетона. Зачем надо было нас выгонять из квартиры, я узнала только через пять лет, оказывается, мешал наш сын, мешал заниматься ее дочке. И она и глазом не моргнула, показала на дверь своему сыну и его семье. Эта девочка – священное животное в семье. Ее нужды важней всего. Это поражало больше всего, они говорили о том, как же они любят Семена, и одновременно с этими словами прятали от ребенка яблоки, шоколадки. Слова расходились с их действиями. Меня это выводило из себя, эта лицемерность, да еще и по отношению к ребенку. Твари. Кровь закипает, когда вспоминаю все это. Вдох, выдох, дальше…

И вот стою я, значит, в ванной, текут слезы, и не могу пошевелиться, а у нее непробиваемое лицо, ни один мускул не дрогнул, она одержала маленькую победу, это было в ее глазах. Собралась, вымолвила, что поняла ее, и ушла.

Глава 3. Роддом #8

7 утра. Я не сплю, смотрю на часы в телефоне, чтобы выключить будильник, когда тот зазвонит. Динь-динь – будильник отключила. Пора вставать. Умыться, одеться, дождаться папу, выйти из дома – прокручиваю в голове план действий. У ворот стоит машина, за мной уже приехали, пока все по плану. А разве может что-то пойти не так? Я же еду на плановое кесарево, значит, все по плану.

Вообще, я за роды естественным путем, но при двойне шанс маленький, и он мне не выпал. Говорят, что при кесареве у детей плохой иммунитет, но я этому не верю. И сейчас я меньше всего об этом думаю, самое главное, чтобы после того как их вытащат, они начали плакать.

Приехали чуть раньше, чем было назначено. Попрощалась с папой и пошла в приемный покой. Пока меня оформили, пока прошла все процедуры, прошло часа три. Устала. Легла на койку. Верчусь. Пока нашла удобную позу, прошло еще минут десять. Все равно неудобно. Даже больно. Двойня давит на ребра и своими головками упираются прямо в солнечное сплетение, трудно даже дышать. Жду операции с таким нетерпением, просто не описать. Двойня – это сложно во всех отношениях, я поняла это на личном опыте.

Дату рождения детей я выбирала вместе с мамой, она занимается астрологией, поэтому дату рождения детей, она же дата операции, выбирала не случайно. Хорошим числом оказалось 8 декабря. Так сказать, звезды сошлись, у меня заканчивалась 38-я неделя, и лунный день был хороший.

В 8.00 меня ведут в предродовую палату, она же будет и послеоперационной и вообще просто моей палатой на ближайшие 10 дней. В очереди на операционную я вторая. Мечусь по палате, даже не заметила девушку, которая уже там была.

– Ждешь операции? – вопрос прозвучал тихо, но очень уверенно.

– Да, у меня назначено на 8.30.

– Тебя почему кесарят? Экстренно, что ли?

– Нет, у меня двойня, кесарево плановое.

Это вообще моя первая операция, не считая процедуры по вырезанию гланд, вот и не нахожу себе места. Да и на часах уже 8.30, а за мной никто не идет. Видимо, что-то там у первой девушки пошло не так, осложнения при операции. Ожидание сводит с ума!

– А тебя когда прокесарили? Операции только с 8.00 начинаются.

– Меня ночью экстренно прооперировали, под общим наркозом. Врач, которая меня вела, говорила, что будем стимулировать, но рожать сама буду, но не вышло. Я промучилась часа два, а потом сразу в операционную. Потом тьма, потом боль и страх. Ощущения, что тебя выпотрошили, как рыбу. Я до сих пор не знаю, что с моим малышом, ко мне никто не подходит. – Из ее глаз потекли слезы, тихо так, без всхлипов, слезы бессилия и неведения. Я пошла к медсестре и сказала, что ночная пациентка проснулась. Медсестра тут же подошла, задала кое-какие вопросы, рассказала про ее ребенка и сказала, что принесет ей малыша только вечером. Но этих слов хватило, чтобы на ее лице появилась слабая, но улыбка.

– Спасибо. Меня зовут Эльза.

– Да не за что, меня зовут Агата.

Мы разговорились, и время побежало быстрее. Минут через десять в палату привезли еще одну девушку. Ее привезли без сознания. Через какое-то время она очнулась и попросила воды. Она была такой измученной, еле открывала глаза, и голоса почти не было. Я дала ей воды. Она называла меня малышкой, мне это почему-то не понравилось, и я ей сказала, что старше ее, какая же я малышка. Девушку звали Ада, и она тихо извинилась, сказала, что всех так называет. Очень дружелюбная девчонка. Снова открылись двери палаты, и ввезли девушку после кесарева, она была в сознании и даже улыбалась:

– Не бойся, это быстро. У меня уже второе кесарево, и все хорошо.

Ее слова принесли мне немного уверенности, и я решительно пошла за медсестрой. Я боюсь уколов, анестезиологу пришлось меня уговаривать. И вот пришел хирург, я заранее договорилась с ним о кесареве, не бесплатно, конечно. Знаете, это было странно, я видела только какую-то тряпку, которой привязали какую-то часть моей кожи, а потом вытащили моего первого малыша, он сразу же описал врача, а потом вытащили второго, и их двоих унесли. Молчаливые, даже не плакали, а я все спрашивала анестезиолога, все ли в порядке с мальчиками. Меня увезли из операционной раньше, чем малышей. Сказали, что привезут вечером, когда я немного отдохну.

Странные ощущения, ты ничего не сделала, не поучаствовала в появлении детей на свет, тебе помогли, облегчили малышам путь, сразу забрали и не показывают. Начался новый этап твоей и их жизни, а ты этого даже не почувствовала. Странные ощущения.

Три дня в роддоме пролетели незаметно. Малыши ели и спали, а остальные роженицы удивлялись и, наверное, завидовали, как я управляюсь с двумя сразу, ведь они и с одним ребенком справиться не могут. Что сказать, мне повезло с моими детьми, мой первенец Семен тоже был спокойный.

Встречать меня приехали муж с сыном, мои мама, папа и бабушка.

Глава 4. Скандал №1. Год и два месяца до финала драмы

Мы сели в машину. Муж демонстративно понес сразу двух малышей, не дал моему папе помочь. Конечно, мои родные не стали огорчаться, а стали говорить: молодец, сразу видно отец, наш человек, и все в таком духе. Встречал он меня на машине его мамы, на лексусе. Это хорошая машина, большая, статусная, правда, для них это последняя вещь былой роскошной жизни. Настроение было паршивое, так как муж стал выговаривать, мол, зачем приехала моя бабуля.

– Она тоже к нам поедет? Почему тогда моих стариков не позвали, родители будут недовольны.

– Моя бабуля захотела сама приехать и приехала, я специально никого не звала и тем более не хотела обидеть твоих стариков. Хотели бы приехать, посмотреть на правнуков, приехали бы. Не надо сейчас делать изверга из моей бабули, тем более что для нас она делает многое.

Капец, вот опять, такой момент, он должен остаться в памяти чем-то светлым, чистым, милым, а остался комком обиды. После того как муж стал ближе к своей маме, он стал дальше от нас. Сейчас я вспоминаю какие-то теплые моменты и понимаю, что они были совсем давно, когда мы только поженились.

Доехали быстро. Но когда приехали, я узнала, что бабулю отвезли домой, никто не хотел еще больше огорчать меня и портить такой вечер. Жаль, что муж об этом совсем не думал. Из моих рук малыша забрал ЕВ, радостный такой, сразу начал: этот вылитый я, так похож. Его опухшая рожа расплылась в улыбке. Мне не нравились такие разговоры, я не хотела, чтобы кто-то из моих сыновей стал похож на него, может, я его и уважала, но только потому что он отец моего мужа, а больше его не за что было уважать, а уж любить тем более.

Поднялись в дом, там встретила нас свекровь, стала спрашивать, где же моя бабуля, сначала по телефону вынесла мозг своему сыну, а сейчас врубила актрису и стала говорить: а где твоя бабуля, а что не приехала, мы ждали, ну вот. Тошнит. Когда у тебя трое детей, просто не хватает времени обращать внимание на слова, жесты, колкости. Если бы я уделяла ее словам хоть 10 процентов своего времени, то у меня бы ни на что не хватало времени, а дел было очень много.

Когда мы вошли в комнату, то там стояли пустые, незастеленные кроватки. Перед отъездом в роддом я попросила свекровь погладить постельное белье, она это сделала, а вот приготовить спальное место для малышей, видимо, ума не хватило, а скорей всего, желания. Мы сидели за столом, не помню, что-то отмечали, и муж сказал, что я снова беременна, восторга не было. Свекровь стала сразу считать расходы в своей голове, ведь все деньги, которые добывал ЕВ, делились на три семьи (ЕВ тогда жил еще во второй семье, но спал уже со свекровью), и эти расчеты были не в ее пользу. Раз я теперь в положении, то нам необходимо больше денег, это если по-семейному, но у нас было все не так. Раз я теперь в положении, то ей необходимо еще больше придумать затрат, чтобы вытянуть как можно больше денег. Говорят же, жадность фраера сгубила, вот фраер и получил. После того как ЕВ ушел из второй семьи, он вообще перестал приносить деньги, даже пенсию отдал той женщине, в общем, свекрови он достался латышом. А все ее доходы сводились к официальной зарплате в 15 тысяч рублей и 100 тысяч от сдачи московской квартиры. Об этом рассказу позже.

Малышей я уложила, помогли мои мама и папа. Спустились вниз, к столу. Небольшое застолье, сказали пару тостов. Не очень было комфортно, это ощущалось в воздухе, легкая дымка неприязни с обеих сторон. Винить здесь некого, да и зачем, если люди друг друга не выносят, это их проблемы. Я всегда была такого мнения, что главное – это когда муж с женой друг друга любят, а что думают их родственники, совсем неважно. Правда, я за все годы брака не чувствовала себя защищенной от косых взглядов родственников моей половинки, он всегда оставался в стороне, их не переубеждал, но и меня не защищал. Обидно, всегда было обидно.

Я просидела за столом минут 30, не больше, валилась с ног от усталости, нужно было поспать, да и хотелось наконец-то обнять мужа, мы не виделись неделю, но его слова в сторону моей бабули будили во мне гордость, и чувства близости терялись.

Я ушла спать, но мои родные остались за столом. Через пару месяцев я узнала, какие еще были разговоры в мое отсутствие.

Глава 5. Скандал №2. Год до финала драмы

Два месяца спокойствия, никакой ругани, мирно сосуществуем. Именно сосуществуем, так как живем двумя семьями, или как цыгане, как однажды сказала моя бывшая свекровь.

И все равно все эти два месяца где-то внутри меня жил рой негодования, обиды и боли и иногда жужжал прямо у меня под ухом, доводя меня до слез, тихих и беззвучных, но очень горьких. Я так и не смирилась с именами, которые мы дали двойняшкам. Старшего из младших, я так называю первого, кого вытащил на свет хирург, назвали Архипом, младшего из младших, он был вторым в очереди на свободу, назвали Афанасием. Имя Архип мне нравилось, но вот Афанасий! Но я не ругалась с мужем (бывшим мужем) по этому поводу, просто приняла. Приняла головой, но вот сердце жалил тот самый рой. У нас с ним была договоренность, что одного называю я, второго называет он, и это все было в форме ультиматума от него, раз ты забеременела двойней, будь любезна и мне пойди на уступки. Почему я не сопротивлялась?

В те дни я была похожа на вулкан – снаружи я была спокойна, улыбка не сходила с моего лица, но внутри лава бурлила и готовилась вырваться наружу. Час пробил.

Вечером, я только уложила двойняшек, раздался телефонный звонок. Мне звонила мама. Мы, как всегда, болтали обо всем и ни о чем, и она так невзначай спросила про имена, мол, вы еще не передумали насчет имен двойняшек?

– Нет, мам, все такие же имена, Архип и Афанасий. Сама не верю, что это говорю.

– Слушай, а кто предложил такое имя – Афанасий?

– Сева, а что?

– Просто, когда мы сидели за столом, ну, когда тебя с детьми привезли из роддома, твой свекор (отец Севы) сказал, что его прадеда звали Афанасий, что имя какое красивое, а потом замолчал и сказал, что Сева сам это вспомнил и предложил так назвать одного малыша. Я не придала этому тогда значения, но сейчас задумалась, мог ли человек в здравом уме дать такое имя своему сыну.

– спасибо мам.

Я повесила трубку, вулкан взорвался.

Минут через пять в комнату зашел мой муж, я сидела на полу не двигаясь, упершись спиной в стену. Он сразу понял, что-то не так, мы всегда чувствовали друг друга.

–Что случилось?

– почему ты назвал сына Афанасием?

– мне просто понравилось это имя.

– серьезно, тебе нравится портить сыну жизнь. Я не верю, что это ты придумал так назвать сына. Почему ты опять, опять позволяешь своим родственникам лезть в нашу жизнь. Почему ты позволяешь им ломать жизнь нашего сына??

Он все понял. Понял и не стал отпираться, но видимо ему стало не по себе от моих слов, а может потому что я была права, и не нужно было слушать своих родных, а думать о своих сыновьях и о своей семье. Минуты прозренья бывают и у таких трусов как мой бывший муж.

– Хорошо мы выберем новые имена для сыновей, для обоих сыновей. Имя Архип мне не нравиться.

На этом и порешали. Ну почему нужно доводить до крайности, почему каждую ситуацию нужно до абсурда и моего нервного срыва. В наших с мужем отношениях всегда был третий лишний. И этот третий лишний, был его семьей. Они лезли везде где только можно, особенно его мать и сестра. Он зачем-то делился с ними, а они точно знали на что нужно надавить или что сказать, чтобы он их послушал.

У Севы вообще больные отношения в семье. Его родители не любили никогда друг друга, его отец закрутил с его мамой чисто из спортивного интереса и дальнейшее выгоды, на тот момент ее отец занимал высокий пост, да и у мамы были хорошие связи в советах. А мама Севы просто купилась на пафос и таинственную ауру вокруг Е.В. Почти сразу после свадьбы начались проблемы. Е.В. очень грубый человек с огромным ЭГО. Жена входила в его планы, но исключительно как инструмент для достижения цели. И видимо этот расчет поглотил и мою бывшую свекровь, и она стала расчетливой и циничной. Наверное, еще тогда в молодости она и стала люто ненавидеть весь мужской пол. Поэтому сын для нее стал отмычкой, инструментом (как когда-то и она) для достижения целей, а цели ее были до банальности просты, забирать все деньги, которые зарабатывал Е.В. Она манипулировала сыном и через него выбывала деньги из Е.В., а он и рад был стараться, лиш бы угодить. И так было с начала так и есть по сей день, деньги, это то что их держит всех вместе. Знаете, что самое смешное, то что, сейчас Е.В. не рабочий пенсионер, и весь его доход, это пенсия в размере 40 тысяч рублей. И эти все деньги он отдает своей второй семье, (об этом позже), все с него не чего брать, интерес поддерживать легенду нормальной семьи пропал, но ей некуда деться, они вынуждены быть вместе, они женаты!!! Бывшая свекровь вынудила Е.В. шантажом снова на ней жениться. Клетка захлопнулась. И затушив надежду на нормальную семью, как бычок о гранитную пепельницу, она принялась за разрушение семьи своего сына. Мужчина в их семье не имеет право на счастье, если в их семье несчастны женщины. Тупая и эгоистичная логика.