Люди. Сборник рассказов

– Посмотри, как они целуются. И не стыдно же, – говорит муж своей жене.

– Да, и мы так когда-то… Не знаю как ты, а я наши поцелуи возле моего дома запомнила на всю жизнь… – отвечает жена мужу.

– Да? Я такого не помню.

– А надо было запомнить! Это, наверное, самое романтичное, что у нас было.

– А как же тот раз, на берегу в Феодосии?

– Тот раз не считается. Тогда не было холодно, тебе не надо было возвращаться в часть, и я уже знала как ты храпишь…

Муж с женой прошли мимо мальчика и девочки, а пара не собирается перестать целоваться. Еще не успели обветриться губы…

Охота на кротов

– Богдаша, бабушка звонила, приглашала в гости. Хочешь к ней на денек поехать? Ей картошку нужно помочь выкопать.

– Нет, мам.

– Завтра утром с папой поедешь, ладно?

Так 16-летний Богдан узнал о поездке к своей бабушке в село. Он любил ее, но только на расстоянии. Его бабушка была отнюдь не подарок: толстая, ленивая, со скверным характером, и целыми днями ела семечки перед телевизором. Был у нее и дед. Он никогда и никуда не спешил. Всю жизнь. А также имел привычку уходить, а вернее пропадать посреди дня на несколько часов так, что никто не замечал, как он пропал, и так же незаметно умел появляться. При этом никто не видел, куда он уходил и откуда приходил. На самом деле дед Богдана уходил в сад и ел там яблоки или в погреб спускался и пил там вино. Иногда ходил в гости к соседу, а иногда в магазин на другом конце села. Уходил он чаще всего из-за криков бабушки. Она на него ругалась, чтоб тот быстрее делал все, что он делал, да и просто так тоже. Наверное, она была создана для того, чтоб командовать и кричать. Жаль, что не всех людей с таким даром судьба отправляет в армию. Дома у этой пожилой пары и на улице около дома был вечно бардак. Дед с бабой редко убирали. Очень редко. Вот Богдан и был призван им на помощь, как на огороде, так и во дворе. Он знал, куда он едет, знал, зачем… И именно от осознания этой неминуемой участи его настроение испортилось. Мальчишка пожелал бы делать все что угодно, но только не у бабушки дома. «Пусть она сама выгребает свои завалы мусора и ненужных вещей, которые жаль выбросить! Чертовы коллекционеры! Им надо больше не времени на уборку, а ума! Неужели так сложно держать все в порядке с самого начала?! С самого начала не сорить и не складывать всякий хлам?!» – думал Богдан. Не очень вежливо с его стороны, но такие мысли мальчика всегда оставались лишь мыслями, и никогда не произносились вслух. Кстати, он был очень обязательным, что его самого раздражало, но ничего мальчик с этим поделать не мог.

Богдан и папа выехали рано утром, и уже через полтора часа они были в селе Светлом, у дома на улице Зеленой, у тестя и тещи по фамилии Черные. Это не шутка. Так все и было. Папа провел сына в дом и уехал, даже не оставаясь на чай.

– Ну что, Богдан, как доехал? – весело улыбнулась бабушка.

– Нормально, – сердито ответил внук. – Что надо делать?

– О-о-ой… Столько всего надо нам сделать… И урожай картошки собрать, и сарай вычистить, и под навесом убрать, и в палисаднике прополоть, у деда в гараже порядок навести! Столько дел… За неделю ты наверное не управишься…

– Что значит за неделю? Я должен все это сделать? Я здесь на неделю?!

– Нет-нет, если не хочешь делать, не надо… вон, на озеро сходи… телевизор посмотри…

– Так… Ладно. Мы попробуем. С чего начнем?

– Не-е-ет… Что значит «мы»? Будет дед все делать, а ты ему будешь помогать. Ну… Я же говорила, много дел очень… Даже непонятно, что делать сначала…

– Что главное? Без чего сейчас не обойтись?

– Ну… Если дождь пойдет, то картошка гнить станет, она же ранняя у нас.

– Ну вот с этого и начнем.

– О! Хорошо! Только сначала съездите с дедом в магазин, купите еды на неделю.

– Хорошо, только попью, – внук осмотрелся по сторонам. – А чего это у вас на столе только газированная вода? Нет обычной?

– Да нет, в колодце вода давно уж плохая, мы покупаем… Я пью с газом, а то у меня живот все время болит, ну а дед… Спроси у него сам.

– Так может живот от воды этой и болит?

– Нет-нет. Ты что, лучше знаешь? – нервно спросила бабушка.

– Просто слышал, что пить воду с газом не полезно… Ладно… Мы поедем.

– Вася, а ну собирайся! В магазин поедете. Вася! Вася! Ты где?!

Бабушка была из тех женщин, за которыми себя чувствуешь, как за каменной стеной размером, примерно, два на метр семьдесят. Она носила очки, безразмерные халаты, имела свое продавленное место на диване перед телевизором, а в последнее время спала на первом этаже, так как подъем по лестнице на второй этаж, где размещалась спальня, стал даваться ей с трудом. Было ей тогда 62 года.

Богдан вышел во двор, сказал дедушке, что надо съездить в магазин, и уже был готов. Дед ушел куда-то, через 10 минут вернулся с тряпочкой, а потом снова ушел на 10 минут и вернулся уже с влажной тряпочкой. Он протер немного кузов машины, что заняло у него еще какое-то время, вернулся в дом и побрился, затем оделся, проверил наличие денег и паспорта, походил по дому и нашел ключи от машины, а потом столько же походил и нашел туфли, пошарил в тумбочках и нашел губку для обуви, протер туфли, обулся, положил губку на место, после этого осмотрел шкафчик в ванной и нашел одеколон, понюхал его, брызнул дважды на рубашку, ведь он ужасно не любил одеколон на коже, вышел из ванной, взял пакет из нижнего ящика кухонного шкафчика и вышел на улицу, чтобы открыть ворота и выехать на машине, наконец-то, на улицу. Богдан сам закрыл ворота и поскорее запрыгнул в бежевый «жигуль» второй серии. Автомобилю в том году было уже 35 лет, а цифра на спидометре, которая показывала пробег, перевалила за 900 тысяч.

– Классная машина у тебя, дедушка! – искренне засмеялся внук.

– Да-да!

– Ее можно назвать «ретро»-автомобилем!

– Ха-ха! И не говори! – смеялся дедушка.

Дедушка так уже давно не смеялся. Вечные крики и ссоры, которые устраивала бабушка, его очень быстро состарили, а смеялся он с ней редко. Когда-то молодые добрые глаза стали мутными, уставшими и грустными, а морщин возле глаз, которые появляются от улыбок, было меньше всего.

Когда Богдан со своим дедушкой приехали в магазин, они сразу же отправились в отдел с водой. Внук хотел купить простой воды, но дед смотрел только на газированную. Они подошли к длинному стеллажу, где с правой стороны от середины была вода с газом, а слева – без.

– Дедушка, берем 6 литров вот этой и идем дальше. Да? – указал пальцем на бутылки с водой без газа Богдан.

– Не-ет. Что это за вода? – осмотрел весь стеллаж дедушка. Потом постепенно перевел свой взгляд на правую сторону стеллажа и положил в тачку несколько бутылок сильно газированной.

– Деда, давай возьмем без газа.

– Да? Давай, – сказал дед и положил еще воды с газом.

– Дедушка, вот простая вода, – положил в тачку нужную бутылку внук. Дедушка достал эту бутылку и положил обратно.

– Дедушка, что ты делаешь? Я нормальную воду положил.

– Да она плохая.

– Да какая разница? Я хочу просто воды без газа.

Так их выбор длился еще 10 минут, пока Богдан не бросил несколько попавшихся бутылок с обычной питьевой водой и отвез тачку по направлению к следующему отделу. Все оставшиеся по списку продукты выбирались приблизительно с такой же кропотливостью. После магазина Жигули «двойка» с дедом и внуком внутри направилась на базар. Дедушка взял для бабушки 6 килограммов семечек.

– Сегодня берете больше, чем обычно, – заметила продавщица.

– Пусть подавится… – улыбнулся дедушка.

Совершив все покупки, дуэт приехал домой. Бабушка встретила его сидя в комнате перед телевизором, держа плечом телефон и чистя оставшиеся семечки.

– Бабушка, покупки на кухне, мы переодеваемся и идем на огород.

Через две минуты Богдан был на улице, а дед с голым торсом проволокой подвязывал на себе штаны.

– Дать ремень? – спросил мальчик.

– Не на-а-адо! И так сойдет.

Богдан с дедушкой вышли на огород. Дед сорвал пару яблок с дерева и дал внуку.

– Поплюй и протри футболкой. Хотя можешь не плевать, просто футболкой протри, – показал старик.

– Хорошо.

– Большая работа начинается с большого перекура!

– Да? – улыбнулся внук. – Я такого не слышал.

– Да, работа не волк, в лес не убежит.

Постояв так за трапезой яблок еще немного, они взяли лопаты и принялись выкапывать картошку. В это время солнце уже стояло в зените. Дед раскапывал корч, а его внук доставал клубни картофеля. Стояла невыносимая жара. Рубашка, в которой он был, насквозь промокла. Капли пота от скатывались вниз на ладони, которые рассыпали корч, и смешивались с землей, делали ее мокрой, превращали в грязь. Мешок для картошки наполнялся невообразимо медленно, ведь клубни были совсем маленькие.

– Фу-ух. Ну что, мы уже почти половину сделали, давай отдохнем… – на глубоком выдохе сказал Богдан.

– Ты что? Мы только 5 рядков из 70 прошли, – ответил дед.

И это было действительно так. Справа от огорода дед увидел кучи земли.

– Смотри! Это что такое? – заметил внук.

– Вот зараза… Крот. Из соседского огорода пришел. Из огорода Жени… Идем со мной.

Дед пошел на край огорода, где были насыпи земли, которые сделало подземное животное. Он принялся подкапывать эти кучи и велел Богдану стоять и следить за тем, чтоб из нор никто не выбежал. Так они замерли на 20 минут, а больше Богдан уже не мог стоять под солнцем. Дед и внук засыпали вырытые ямки и вернулись домой на обед. Все легли спать, а после обеда вышли на задний двор, чтоб убрать под навесом, который под самую крышу был заложен гнилыми и сухими досками и бревнами, ржавыми инструментами, металлоломом и другими очень важными для дедушки и бабушки вещами. Все началось с криков бабушки.

– Вася, а ну вынеси этот мусор! Богдан! Помоги ему! Быстрее, скоро цыплят надо за ограду перенести!!!

Богдан стал разбирать стол, стоящий рядом с навесом, но бабушка тут же его прервала.

– Богдан! Это не надо сейчас, пусть все стоит, сейчас занимаемся навесом! Вася!!! А ну делай что-нибудь, чего стоишь?! – кричала бабушка, стоя рядом с навесом и держа руки на боках.

Дедушка перекладывал с места на место железные детали, Богдан убирал листья, что нападали за много лет на дорожку, которая вела к навесу. Дед остановился, выпрямил спину и посмотрел на гору всякой всячины под навесом. В его глазах читалась фраза «я не знаю, что с этим делать».

– Вася, чего ты встал? Работай давай! Зачем перекладывал все с места на место?! Потом все равно все заносить! А ну выноси.

– Та я… – опустил глаза дед.

– Что ты?! Богдан, выноси мусор на огород.

– Сейчас, хочу еще одно ведро собрать, – ответил Богдан.

– Давай, скорей!

– Да ты сама бы что-то сделала, а не командовала тут, – сказал Вася.

– Что?! Ах ты скотина! Ах ты неблагодарный! Чтоб жена твоя эти железяки носила?! Чтоб я мусор твой собирала? – замахнулась кулаком бабушка.

– Да ты же ни черта не делаешь! – махнул рукой дед.

Бабушка взяла кусок арматуры и ударила дедушку по спине.

– А-а! Вот кляча старая! – прокричал дед. – А ну! – замахнулся он кулаком в ответ.

– Бабушка, дедушка, а ну перестаньте! Да сколько можно ругаться! Как только вы вместе, начинается этот ужасный крик! Остановитесь!

– Не кричи! Соседи услышат, ты что! – громко прошептала бабушка.

– Да какая уже разница! Почему вы имеете право кричать на всю улицу, а я нет! – возмущался внук. – Бабушка, хватит на дедушку кричать! Он делает все, что может! Дедушка, а ты перестань возмущаться, бабушка пытается заставить тебя двигаться, толкает вперед! Хватит ругаться, вы же взрослые люди!

– Я поняла, – рассердилась бабушка. – Ты против меня. Все понятно.

– Да ты чего?! Я ни за кого, просто устал слышать постоянные крики, а я только сегодня приехал! – удивленно ответил мальчик.

Бабушка демонстративно повернулась и ушла в дом. Дедушка посмотрел на кучу под навесом теми же глазами, что и до ссоры.

– Ну и слава Богу, что ушла. Кричать никто не будет. – кивнул дедушка.

Богдан быстро стал выносить мусор (гнилые листья и щепки) на огород, чтоб успеть сделать все как можно больше. Он вышел к огороду и остановился, опустив ведра с мусором на землю – решил перевести дыхание. Мальчик посмотрел на небо, и к нему подошел сосед дядя Женя. Ему 37. Последнее время он страдает депрессией. Вызвана ли она кризисом среднего возраста, или проблемами на работе, не знает никто, и даже он. Недавно он попал в аварию, в которой разбил машину так, что она не подлежала ремонту, после чего отпустил плешивую бороду. Соседний с бабушкиным дом он использовал как дачу. Сделал там когда-то дорогой ремонт, посадил вишневый сад, а перед домом рос крыжовник. Дядя часто слышал, как ругаются дедушка и бабушка Богдана, а иногда и сам с ними ругался по разным поводам, но воспринимал Богдана хорошо, отстраненно от его родственников.

– Что делаешь? – спросил дядя Женя.

– Отдыхаю, – ответил Богдан.

– А то можно вообще… – дядя покрутил пальцем у виска.

– Да, – улыбнулся мальчик. – Как у Вас дела?

– Потихоньку все… – сосед посмотрел на небо. – Трудно на работе со всем справляться. Жена хочет в Испанию переехать, навсегда, и я тоже безумно хочу, но что-то все против меня и не получается переехать. Да и понимаю, что в другой стране все равно будут какие-то проблемы, финансовые трудности. Устал уже от всего, – дядя посмотрел на ведра, которые были рядом с Богданом, и взял три из четырех, а затем пошел на огород. – Надеюсь, у тебя такого не будет.

– Дядя Женя, все будет хорошо! – Богдан схватил оставшееся ведро и пошел за дядей Женей.

– Ты что, русское радио? – улыбнулся сосед. – Ничего не будет хорошо, Богдан. Отчасти потому, что ты никому, кроме своих родителей, не нужен, а отчасти потому, что невезучие мы.

– Откуда вы знаете?

– Да ниоткуда. Вот твои родители миллионеры? Нет. Может ты прекрасно поешь? Или в уме решаешь задачи из высшей математики? Готов поспорить, что ты не находишь каждый день деньги на улице.

– Ну и что? Зачем быть везучим?

– Как зачем? Чтоб все выходило само, или как можно легче. 50 процентов успеха – это везение.

– Нет, так неинтересно. Да и вряд ли кто-то, обладающий везением, просто пользуется этим, а если это и так, то что в этом такого? Значит мы должны работать больше. Мой дед говорит: «каждому – свое».

– Зачем?

– Чтоб добиваться своих целей!

– Зачем?

– Ну… ну… – Богдан остановился.

– Вот, ты сам пришел к самому главному вопросу.

– О-о-о… Не понимаю, почему мир Вам что-то должен. И смысла нет, пусть так. Но надо проще к этому относиться, наверное. Трудно везде и чаще всего, дядя Женя. Вопрос в том, на что вы готовы пойти и насколько будете решительны, чтоб добиться своего, а вот когда добьетесь, уверен, жизнь не станет легче, но вы перестанете замечать то, как трудно жить. И стремиться к чему-то необходимо хотя бы ради этого.

– Ха… – ухмыльнулся дядя. – Уговорил.

Дядя Женя и Богдан стали высыпать гнилые листья под деревья, что росли на огороде у дедушки. К ним пришел дед Вася.

– Женя, крот перебрался из твоего огорода на наш! – возмутился дед.

– Василий, у меня ничего же не посажено! – ответил сосед.

– Ну! Богдан, пошли прибьем его! – махнул рукой дед своему внуку.

– Не бейте меня! – испугался Евгений.

– Я про крота.

Дед взял с грядки пару брошенных на том месте лопат и вручил одну Богдану.

– Давайте я вам помогу, – нехотя предложил Женя.

– Да не надо нам…

– Давайте! – перебил дедушку внук.

– Да не-е, куда ему нам помогать… – говорил дед.

– Дядя Женя, пойдемте.

Трое встали у заново вырытых ям, около насыпей крота, и следили за выходами из тоннелей.

– Дядя Женя, – Богдан обратился шепотом к соседу (чтоб не спугнуть крота). – Вы знали, что я выступал в театре?

– Нет, – шепотом ответил Женя.

– Да, в двух мюзиклах. У нас был режиссер, который был и сценаристом своих мюзиклов. Сын очень известного в нашем городе режиссера. Выступления закончились пару лет назад. Так вот, в прошлую среду я его встретил в магазине. Он купил две бутылки пива… и упаковку жвачек…

Выглядел очень расстроенным. Я побоялся с ним заговорить… Дядя Женя, мне стало страшно. Я хочу быть режиссером, и неужели я могу быть таким же…

– И упаковку жвачек… Нет, Богдан, ты таким не будешь. Если ты веришь в то, что говорил до этого, то точно таким не будешь. Не бойся ничего. Я хотел быть фармацевтом, я им стал, получилось открыть аптеку одну, вторую, третью. Конечно, у меня потом их отобрали, но в целом разум меня не подводил и жил я на широкую ногу. Хотя театр, как ты говоришь, нельзя сравнивать с тем, с чем я сравниваю… Богдан, подумай еще. Может, ты хочешь стать…

– Бей его!!! – прокричал дед и ударил крота по шее, а из другой норы вылезли второй и третий. – К земле их! Давай!

Дед стал бить лопатой по шее крота, который был ближе к нему, Богдан и дядя Женя стали бить кротов, которые вылезли из нор возле них. Сосед успел зарубить одного крота. Дед убил еще одного и подбежал к Богдану. Богдан не справлялся с животным – оно не хотело умирать и пыталось зарыться и ускользнуть. Дед подставил свою лопату под голову крота так, что его и лопата Богдана прижимали ее.

– Сейчас придушим его! – с азартом кричал дед. – Дави!

Крот полминуты дергался, зажатый меж двух лопат, а затем перестал шевелиться.

– Победа! Да! – смеялся дедушка. Жуткая жестокость, что была в этих торжествующих фразах, немного напугала Богдана. Он посмотрел на убитых кротов: серо-голубая шерсть поблескивала в лучах заката, страшные длинные зубы торчали изо рта, тельца маленькие, в размер ладони, а лапки похожи на крысиные.

– Жестоко как-то, – пробормотал Богдан.

– Нормально. Так бы они поели всю нашу картошку. Либо ты их – либо они тебя, – говорил Вася, собирая тела на одну кучу. – Ночью их коты разберут.

Троица собрала лопаты и отправилась по домам. Охота на кротов удалась.

Богдан всю оставшуюся неделю выкапывал с дедушкой картошку и убирался около дома. Бабушка кричала на дедушку, а дедушка на бабушку. Дед иногда пропадал, а бабушка часто ходила в церковь, ела много семечек и говорила по телефону. За половину последнего дня пребывания у бабушки Богдан разобрал огромный стол, стоящий на улице, с горой «незаконченных проектов» – поломанных вещей, которые дед хотел починить, или тех, которые он по какой-то причине навсегда оставил на том столе. Все бы ничего, если б этот стол и вещи на нем не сгнили от времени, дождя, снега и солнца. Богдан разобрал гору гнили, что была на столе, по мусорным пакетам, а стол затем сам и рассыпался. То, что рассыпалось, Богдан тоже погрузил в мусорные пакеты. Вечером он уехал и пообещал себе не приезжать на такие работы, если бабушка и дедушка не исправятся и не перестанут жить так, как жили всю жизнь. На утро следующего дня дедушка Вася проснулся, умылся, съел кусочек хлеба с творогом, походил по дому в поисках рубашки, нашел рубашку, надел, постоял пару минут в коридоре, вышел на крыльцо, посмотрел налево и направо, надел штаны, что висели на веревке у крыльца, закрутил на поясе проволоку, чтоб штаны не падали, обул уличные тапочки, покормил кур и пса, увидел мусорные пакеты сложенные Богданом, достал из них «незаконченные проекты», смастерил из досок, которые нашел на улице, столик, поставил его на место убранного стола и разложил там все, что ему было нужно.

Через полгода внук собирался ехать на день рождения дедушки. Мама брызнула папиным одеколоном на сына, а тот стал возмущаться:

– Мама, я не люблю одеколон на коже! Стой, подожди, где я это слышал…

Вина невинного

Когда у вас возникают проблемы, которые вы не в силах решить, вы стараетесь перекласть их на другого, уйти от них, скрыться. Если вас поймали на горячем, раскрыли, уличили в злодеянии, вы, конечно же, будете отрицать любую свою причастность к этому и пытаться действовать так же, как с условной проблемой: переводить стрелки на другого, уходить от наказания и так далее. Конечно же, мы рассматриваем такое, только если вы действительно виновны. Этот принцип поведения понятен почти каждому, но большая ошибка человеческой психологии, разных взглядов и полного или частичного отсутствия самосознания заключается в том, что мы, в процессе получения и отбывания наказания, виним других, а не себя. В частности тех, кто нас приговаривает к наказанию и следит за его исполнением. Конечно, таким образом можно раскрыть лишь честную сторону нашего мира, но мы попытаемся сделать хотя бы это…

В городе N, в знойную летнюю погоду, люди делятся на три типа: одни в отпуске, другие – не любят работать, но работают, третьи и любят работать, и работают, и вообще молодцы. К последним относится и Артем. Он военный прокурор. Упорно трудился, чтоб завоевать уважение среди коллег. Ему 24. Некоторые могут подумать, что он слишком молод и неопытен, но поверьте, опыта у него предостаточно. Он несколько лет работает прокурором и за все время ни разу не уходил в отпуск (и вряд ли в ближайшее время это случится). Часто остается в офисе на выходных, чтоб закончить дела. Лишь изредка, когда шеф устроит корпоратив, он может пойти в бар или ресторан. Также мы упустили один важный факт – он живет с родителями! Родители вроде бы рады за то, что их сын любит свою работу и у него неплохая карьера, но мама, как ни странно, все время за него переживает и грустит из-за того, что ее сын от нее отдалился, но последнее старается скрыть. Она иногда говорит Артему:

– Я боюсь, что с тобой что-то случится… Будь осторожней. И когда ты уже жену найдешь… Я хотела бы, чтоб у тебя кто-то был.

А он ей с улыбкой отвечает:

– Я женат на своей работе! Это раз. А два – единственным, кому надо быть осторожней, так это тем, против кого я веду дела.

И вот в июле 2017 года Артем Николаевич Калашников получает задание – выселить женщину с двумя детьми. Глава этой семьи – прапорщик. Он украл двигатель танка и сдал его в пункт приема металлолома, получив за это 4000 гривен. Все бы ничего, но двигатель стоил полмиллиона долларов, так как некоторые его части были сделаны из очень дорогих редких металлов. На вопрос «зачем вы это сделали?» прапорщик отвечал: «Мне не хватало до зарплаты». Сначала над этим даже смеялись, а потом поняли, что неудавшийся вор отвечает серьезно. Его приговорили к 12 годам лишения свободы с конфискацией имущества. Суд прошел довольно быстро, поэтому прапорщик уже сидел за решеткой, когда вторая часть его приговора (конфискация имущества) исполнялась. И исполнял ее Артем.

Целый день после получения задания Артем не находил себе места. Он должен был выселить мать с детьми и почему-то спрашивал сам себя: «Куда они пойдут? Что с ними будет? Дети же не виновны!» Ночью, как обычно, Артем пришел с работы. Он сел за стол на кухне и протер пальцами синяки под глазам. В час ночи его уставшая голова разрывалась от мыслей. Они будто сверлили дыры в висках. Артем взял с полки пузырек валерьянки, но в баночке ничего не было. У него был сложный период, нервы, вывернутые наизнанку, можно было успокоить, только приняв сорок капель настойки. Сейчас он не смог себя успокоить и остался в напряженном состоянии. Без ужина он поплелся в кровать и все, о чем тогда думал, – это мать с детьми, которую надо вышвырнуть на улицу. «Дурак! – думал Артем. – Вот он уже сидит в тюрьме, ест казенную еду и спит на казенной кровати, а что делать его семье, никто не знает. Уверен, у них должны быть родственники, готовые их принять… И почему у меня сострадание? Когда я стал таким “неженкой”?!» Всю ночь Артем крутился и не мог уснуть. Когда будильник прокричал ненавистную, но когда-то любимую песню, прокурор встал с кровати. Не позавтракав, он пошел на трамвайную остановку. От него пахло дорогими духами. Туфли были, как всегда, натерты до блеска. Костюм выглажен, а лицо идеально выбрито. В портфеле были документы, растаявшая шоколадка и наушники в желтой ушной сере.

– Опять старые клячи займут все сиденья, – пробормотала бабушка, стоящая рядом с Артемом. На ее лице было много морщин, а губы были обильно накрашены фиолетовой помадой. Артем задумчиво посмотрел на бабушку.

– Чего вылупился? В картинной галерее что ли? Мне всего шестьдесят!

Не успела бабушка ехидно улыбнутся, как подъехал трамвай. Двери распахнулись, и люди набились в салон. Вероятно, люди в этом трамвае тоже едут на работу. Кто-то сегодня будет готовить пиццу, кто-то играть в «косынку» за столом секретаря, кто-то отвечать на звонки в службу такси «Бомонд», а Артем завтра выселит женщину с детьми из их же дома. Ну и что важнее? Что нужнее? Что тяжелее делать? Машину ремонтировать? Или человеку руку пришивать? И что вообще нужно государству по-настоящему? Что-то больше, что-то меньше, что-то только для галочки, а что-то непонятно зачем, но нужно, и от этого никуда не деться. Нам выдали приказ, дали задание, или просто назначили объем работы… Мы должны делать свою работу. Четко по инструкции. Это правильно и рационально. Или нет?