Запах дыма, как способ вернуться

Отдельно она писала про то, что вспомнила из детства, когда приезжала сюда с родителями. Ещё выделила несколько страниц на то, чтобы рассказать, о прогулках с отцом по тем местам, где тот когда-то был с мамой.

Алиса писала каждую свободную минуту, то есть почти постоянно. Ей нравилось этим заниматься, казалось, что понять свои мысли на бумаге значительно легче. В перерывах она общалась с Никитой и папой. Те рассказывали много весёлых историй, произошедших с ними в её возрасте.

Когда до города осталось совсем немного, Алиса попросила Ника вспомнить, как её отец предложил тому стать Крёстным.

…

В один февральский день, который выдался необычайно солнечным. Смартфон Никиты завибрировал. Он ответил другу. После, сорвал с вешалки пуховик и побежал к машине. У Кира родилась дочь.

Через пол часа они стояли около пруда, который за всё это время, для Кира стал чем-то вроде места силы. Сейчас пруд был покрыт ледяной коркой. Однако, лучи солнца всё равно отражались в нём.

Кир долго рассказывал своему другу о том, что здесь происходило с его жизнью. Потом как ребёнок упал спиной в снег, Никита странным образом смотрел на него. Тот полежал так минуты две и предложил другу стать крёстным для своей дочки. Никита упал рядом.

Недолго полежав Кир встал, подал другу руку. Тот поднялся и обнял его так, что оторвал от земли. Кир достал пачку сигарет и предложил Никите, совсем забыв, что друг в жизни ещё не пробовал.

Ник достал из пачки сигарету, поднёс к губам, поджег и затянулся. В тот момент, когда он откашливался Кир начал смеяться и похлопал его по плечу. К третьей затяжке Никита адаптировался. И даже спокойно мог говорить. Он отметил, время, которое беспощадно быстро летит. И которое делает из обычных ребят вроде них, взрослых мужчин.

Кир докурил, улыбнулся, набрал в ладони снег, чуть примял его и бросил в друга. Тот сделал то же самое. Через час, все в снегу они выбрались к машине Ника и поехали в родильный дом.

***

Девушка докурила сигарету. Фильтр плавно заскользил вниз по воздуху. Она подумала, что такого ценного люди находят в самоубийстве. Из глаза вытекла слеза и полетела в пропасть, догонять обугленный фильтр. Мужчина, который был очевидно старше, протянул ей бутылку виски.

***

Тёплое сентябрьское утро, отец разбудил Алису. Они позавтракали и отправились по делам. Вот уже третий год подряд дочь и папа выделяют день на то, чтобы почтить память Кристины. Эта идея пришла Алисе вскоре после поездки на Байкал. Ей понравилось, как папа тогда ходил с ней и рассказывал о маме, о своих чувствах и мыслях.

Первым пунктом был пруд за железнодорожным вокзалом. Они прошли через, не так давно построенный, парк на месте когда-то полу каменных домиков. Вглубь старых деревьев.

Сели на камни, где когда-то обсуждали стихи. Позже Алиса не раз приходила сюда в поисках вдохновения. А когда была тут с папой, просто наслаждалась моментом.

…

– У меня накопилось много личных вопросов, пап.

– И с чего ты хочешь начать?

– Не знаю, наверное, спрошу совет.

– Хорошо.

– Уже двадцать лет, а я никак не могу разобраться, что мне нужно сейчас работа или творчество.

– А, тебе есть что сказать людям?

– Мне есть, что играть.

– Тогда как по мне, ответ однозначен.

…

Звуки собирались в поток слов. Каждый прожитый день после расставания вкладывал в Кира новые эмоции, которые потом тот отражал на бумаге. Новые друзья, сигареты и алкоголь были неотъемлемой частью его творчества.

Начинал Кир просто с небольших четверостиший, в последствии всё это превратилось со стопки исписанных листов. Через некоторое время он даже пытался что-то выкладывать в интернет. Однако, вскоре просто перегорел этим.

В своей дочке он видел талант. Даже иногда шутил, что это передалось с генами. Она виртуозно играла на гитаре, как когда-то он сочинял стихи. И однажды им удалось выступить вместе.

Пару лет назад они гуляли по парку. Обсуждали её выпускной. На встречу им шла женщина лет тридцати пяти. Алиса прервала диалог с отцом и поздоровалась с ней. Та оказалась её бывшим учителем по музыке в старших классах.

Она проводила в парке выступления чтецов. Большинство из них были школьники и студенты. Алиса представила ей своего папу. Сделав акцент на том, что когда-то он был одним из лучших в этом деле.

Кир засмущался, но только где-то внутри себя. Скорее всего ему просто были приятны слова дочери. Он ещё раз представился перед учителем и заметил, что его дочь, наверное, была её любимой ученицей. Та согласилась со словами Кира. И предложила Алисе играть аккомпанемент кому-нибудь из чтецов.

      Теперь парировать должна была Алиса. И в свою очередь согласилась, но с условием, что аккомпанировать она будет папе. Та мило улыбнулась и сделала одобрительный жест головой. Кир проиграл в словесной дуэли своей дочке.

Спасало то, что пред подобием сцены было не так много народа. Отец и дочь быстро обсудили как будут проходить ближайшие минуты выступления. И всё началось.

Звук струн приковал внимание людей, который не только были напротив сцены, но и ещё тех гуляющих у неё. Голос Кира некого так и не отпустил за все эти несколько минут. С каждым новым четверостишием гитара прибавляла в звучании, а людей вокруг становилось больше. В конце на Кира и Алису градом выпали аплодисменты. Они поблагодарили всех и поспешили за ширму.

Через час уже сидели дома. Дочь с гитарой, папа со старой папкой, написанной им стихов когда-то давно. Под впечатлением от их выступления, они продолжали творить у Алисы в комнате.

…

Они бы так и остались сидеть около пруда. Но сегодня нужно было посетить ещё одно место. Алиса задала несколько вопросов. Кир вспомнил пару историй, выкурил сигарету, откашлялся.

Они мысленно попрощались с этим местом и отправились дальше. Теперь Алиса и Кир приехали на кладбище. Туда где была похоронена Кристина.

…

– Пап, а ты что-нибудь делал наперекор самому себе из-за мамы?

– Слушай, много чего.

– А есть, что-то особенное?

– Возможно.

…

Когда-то Кир попросил Крис рассказать ему, о чём был тот разговор на улице, после которого он решил уснуть в гамаке. Та захихикала. Потом посмотрела куда-то через лицо Кира. И начала говорить.

Вышли они тогда из дома, для того чтобы не было лишних ушей, прихватив с собой бутылку виски. Сам разговор занял немного времени, да и она уже вызвала такси.

Кристина сказала Киру, что этот вечер он просто забудет, как будто ничего не было. Тот тогда ей ответил, что, если он ничего не хочет забыть. Кристина предложила ему вариант. Она взяла его смартфон, открыла блокнот и что-то набрала на клавиатуре.

Дальше они пили виски и ждали такси. На прощание Кристина его поцеловала.

…

– А почему так сложно? Почему на следующий день она сама не позвонила либо вообще не уснула с тобой в гамаке? Ну или хотя бы могла написать в твоём блокноте, что она приезжала, а не тот бред.

– Мне кажется твоя мама лишний раз хотела убедиться, что я её ещё люблю. Поэтому она не осталась и не позвонила потом сама. А что касается бреда в блокноте, то тут всё тоже было понятно. Если бы она написала про, то что была здесь, я бы, наверное, испугался на следующие утро и вообще ничего не захотел бы знать.

– То есть она знала, что ты не послушаешь сам себя и пойдёшь просить Никиту, чтобы тот всё рассказал?

– Определённо. Но, я скажу больше. В тот день когда я чуть не набросился на её парня, он уже не был её.

– И она в любом случае бы пришла к тебе в тот вечер?

– Думаю, да.

…

На могильной плите была её фотография. Русые волосы падали на чёрную рубашку с приколотой брошкой. Взгляд Кристины казался на этом фото живым.

Алиса с папой присели на забор. Он достал виски, выпил и предложил дочке. Та согласилась. Кир закурил сигарету. Те двое долго молчали. Прежде чем Алиса задала вопрос.

…

– Пап, а ты боишься умереть?

– Думаю, бояться все. Однако, я в меньшей степени.

– Почему?

– Как бы это не звучало. Мне кажется я всё сказал этому миру. Но, боюсь что-то не успеть рассказать тебе.

– А мама боялась?

– Мне кажется единственное за что она боялась, так это за тебя. … Помнишь, как Никита приехал забрать тебя у крёстной?

– У Лики, потом ещё мама не могла меня найти?

– Значит помнишь. А ведь тебе и четырёх не было.

…

После неудачного предложения девушке выйти замуж, на новый год. Никита виделся с ней только на свадьбе друзей. А ещё когда они крестили свою дочку. Да и в те дни Никита, чтобы что-то сказать Лике, обычно использовал друга. Кристину и Кира это только забавляло.

У Лики в то время тоже появилась семья и ребёнок. Так что Алисе нравилось оставаться в доме у крёстной. Так однажды Кристина оставила подруге свою дочку. Чтобы та побыла у неё, пока мама решает проблемы на работе.

Всё это затянулось. Кир был в командировке, а Алису нужно было забрать. Так что Никита оказался крайним. Тот нехотя ответил согласием на просьбу Кристины и поехал домой к своей когда-то бывшей.

Он постучался в дверь. Лика открыла, быстро поприветствовав. Попросила подождать на кухне, пока будет одевать Алису. Ник, что-то буркнул. Лике, что-то не понравилось. Слова цеплялись друг за друга. Начиналась прелюдия спора, перерастающего в скандал.

Никита в один момент резко замолчал, вышел из кухни в коридор, затем начал звать Алису. Лика, что-то ещё объясняя последовала за ним. Сначала, она думала, Ник так просто пытается сменить тему. Потом поняла, что входная дверь была открыта и то же начала звать Алису. Они обыскали всю квартиру, но её негде не было.

В тот момент, когда Никита объяснял ситуацию Кристине по телефону, его, как и Лику накрывал ледяной дождь. Он побежал во двор искать крестницу, а Лика бегала по лестничным пролётам вверх и вниз расспрашивая соседей.

Кристина сорвалась с работы. И поначалу пыталась держать себя в руках, надеясь на лучшее. Даже, пока не позвонила Киру. Никита отдал ей ключи от своей машины, и она час прочёсывала район.

Нервы сдали, Кристина прибежала в квартиру к Лике. И сказала ей, чтобы она звонила в полицию. Потом села на пол и через слёзы, сама начала звонить Киру. В этот момент, из неоткуда появилась Алиса. Никита, ничего не зная ещё час бегал по району в поисках крестницы за которой приехал.

Через неделю отец вернулся из командировки. Кристина рассказала ему как его дочь пряталась под кроватью у крёстной, потому что ей совсем не хотелось уезжать домой.

…

Они выпили ещё по глотку алкоголя. И засмеялись. У Кира смех перешёл в приступ грубого кашля. Но через несколько секунд, уже прейдя в себя, он посмотрел в глаза дочери.

…

– Я всегда вижу в них взгляд твоей мамы.

…

Алиса повернулась к могиле и посмотрела на её фото. Кир достал из пиджака серебряную снежинку, покрутил её в руках и ещё раз направил взгляд на дочь. Протягивая ей брошку, которую она сейчас видела на фото.

…

– Теперь она твоя.

– Я сейчас заплачу.

– Кристине было, примерно, как и сейчас тебе, когда я подарил её.

…

Алиса взяла и надела снежинку на левую часть своей рубашки с длинными рукавами. Кир приобнял её. Слезы ручейком лились по щекам. Её лицо уткнулось в плечо отца.

…

– Как ты с этим всем справляешься, пап?

– Конкретней, Алис.

– Ну ты всегда такой рассудительный, серьёзный. Может в каком-то смысле холоднокровный. А на тебе весит целый мир.

– С миром перебор конечно. Но в целом я понял, что ты имеешь в виду.

– Так в чём твой секрет, пап?

– В том, что я сам до сих пор его не знаю. С одной стороны, всегда остаюсь самим собой, пусть и в этом я тоже до конца не разобрался. С обратной, приходиться подстраиваться под ситуации.

– Никогда не думала, что ты будешь подстраиваться подо что-либо.

– Однако, бывает это не зависит только от тебя.

– Конкретней, пап.

…

Кир странным образом посмотрел в сторону могильной плиты и вернул взгляд на дочь.

…

Кир с детства хотел, чтобы его заметили. Он пытался понравиться окружающим. Стремился во что бы то не стало изменить себя. На вопрос, зачем он это делал, ответа бы не последовало.

И у него начало получаться. По крайней мере Киру так говорили. Хотя сам он ничего не чувствовал. Точнее, что-то было, но это совсем ему не нравилось. Со временем он перестал быть таким, каким его хотели видеть.

Пришло осознание того, что ты и так будешь кому-то интересен. Всего лишь занимая тем, что интересно тебе. Однако, то просто осознание. На самом деле было нелегко.

Киру нравилось пропускать через себя мир. Фильтровать поступки людей. Редактировать отношения между ними. Да и сам он, всегда был всем приятен, старался он кому-то понравиться или нет.

Несмотря на всё это, что-то рвало его изнутри. Объяснить было почти невозможно. Он мог просто стоять и смотреть в окно, на утренний город. На бледно-желтые коробки и ядовито-черные между ними дороги. По которым ехали автобусы, везущие людей на работу. Всё это как будто разрывало его. Кир мог просто смотреть в окно, а его накрывал приступ ненависти, злости и уныния ко всему окружающему

Со временем друзей становилось больше, как и чего-то накапливающегося внутри. Кир не мог поделиться этим. Потому что объяснить это было непросто. А другие его бы и не поняли. Так что ему приходилось с этим жить.

Однажды, он нашёл способ чуть приглушить данное. При помощи все тех же знакомых и литературы. Когда он читал стихи, то как будто отстранялся от мира. Когда же читал их кому-либо, это вообще создавало новую вселенную в его голове, на момент рассказа. Например, как это было в день памяти Есенина, на сцене института.

Как только Кир заканчивал. Обратно возвращался в реальность. Со всеми её недостатками. Долго оставаться наедине с самим собой было невыносимо, благо у него всегда были друзья.

Ещё через некоторое время Кир, как ему казалось, смог полностью искоренить это. Благодаря то единственной девушке. Как толь они начали общаться, странное чувство исчезло. Он даже на картину города, что всегда была за окном, стал смотреть по-другому.

После расставания с Кристиной приступы ненависти, злости и уныния ко всему окружающему вернулись. Однако Кир знал, как с этим бороться. Его война с приступами и миром в целом, происходила на листах бумаги и шести струнах.

Да и теперь он испытывал много эмоций с новыми друзьями, которые не давали провалиться в бездонную глубину своей головы и остаться там с самим собой.

Вскоре он решил пойти ещё дальше, а именно захотел развиться в своём деле. Кир всегда знал, что если чего-то очень захочешь, то обязательно произойдёт.

Однако, в конце Кир начал выгорать. Он думал, что всё перепробовал и ему уже ничего не будет больше интересно. Как только эти мысли появлялись, следом всплывало и то странное чувство.

Удивительно, что Кристина нашла самую верную секунду вернуться в жизнь Кира. Она снова искоренила его недуги. А рождение дочери вовсе, как он считал, вылечило его.

Только вот жизнь – это сплошной, согнутый в круг и запаянный с двух концов металлический прут. Смерть Кристины, вернула всё назад и теперь он не только вёл войну с самим собой, но и воспитывал дочь.

Может и правда на нём весел целый мир. Только его собственный. С его войнами, кошмарами, мыслями. Где чтобы что-то сделать надо быть рассудительным и серьёзным. А чтобы выжить, нужно стать холоднокровным.

Не он создавал для себя такие рамки, всё это получилось из разных ситуаций в жизни. Совсем независящие от Кира, но к которым пришлось подстраиваться.

…

Теперь, он смотрел на взрослую дочь и понимал, что его война была выиграна. То чувство, которое и сейчас бы он не смог объяснить, уже давно не мучило Кира.

…

– Алис, есть предложение.

– Я тебя внимательно слушаю, пап.

– Как ты смотришь на то, чтоб поехать покататься на колесе-обозрения?

– Есть лучше мысль.

– Так рассказывай.

– В городе недавно построили новую высотку, и она больше колеса. Только надо как-то попасть на крышу.

– Это мы разберёмся.

…

Они выпили по глотку виски. Сказали ещё несколько добрых слов, попрощались. И поехали в город.

…

– И как ты собираешься открыть подъезд?

– Позвоним в какую-нибудь квартиру, скажем, что аварийная служба.

– Ну а как ты попадёшь на крышу если та зарыта?

– Я спрошу у кого-нибудь из жильцов где от неё ключи.

– Что?

…

Кир набрал две попавшиеся цифры и зажал кнопку вызова. Ему ответили. Он объяснил ситуацию. Дверь открылась. Алиса и папа зашли в лифт. Отец попросил дочку достать из своей сумки блокнот. Так они доехали до шестого этажа.

Там их уже ждали две женщины. У одной из них в руках были ключи. Кир немного поговорил с ними. Показал на Алису. Потом попросил ключи, те кивнули и отпустили его.

Отец с дочкой зашли обратно в лифт. Двери закрылись.

…

– Что ты им сказал?

– Что мы из аварийной службы. Я мастер, а ты проверяющая.

– В смысле?

– Мы сейчас идём на крышу проверять засоренность водостоков. Ключи от крыши мне дала домоправитель, её позвала вторая женщина, которой я позвонил по домофону.

– Так … а почему тогда ты нажал кнопку первого этажа?

– Ну ты же захочешь ещё вернуться.

…

Всю дорогу до места, где делают дубликаты ключей Алиса смеялась, как ребёнок. Когда те вернулись, Кир набрал уже в другую квартиру. Ему снова открыли. Он вернул ключи домоправительнице, сообщил, что всё с крышей хорошо. Попрощался. Зашёл с Алисой в лифт, теперь они поехали вверх. Там открыли замок, только что сделанными ключами. И наконец оказались на крыше.

Вид, который открывался на город с этого места был самый лучший. Кир и его дочь ходили от одного края к другому, рассматривая всё, где когда-либо находились, там внизу.

Потом сели самый край, глядящий в сторону железнодорожного вокзала. Кир улыбнулся, показал Алисе на то место, где они были с утра. Он достал пачку Aroma Rich, щелкнул зажигалкой, приобнял дочь. Алиса смотрела на папу и вдыхала дым, исходящий от его сигареты.

***

Она взяла бутылку, сделала пару глотков. Затем вернула обратно. Девушка посмотрела в пропасть и задала вопрос:

– Как ты думаешь. Сигареты – это самоубийство?

***

Очередной день рождения Кир отмечал в своей квартире, с Алисой и Никитой. Ему исполнилось 46. Организовывать что-то большое он не хотел, да и здоровье сейчас не позволяло. Он похудел, его мучила странная боль в грудной клетке и кашель.

…

– Пап, надо сходить к доктору.

– А зачем тебе, думаешь беременна?

– Я про тебя вообще-то!

– А, это. Может пройдёт.

– Не знаю пап, ты сильно похудел.

…

Через неделю с кашлем вылетала кровь. Кир конечно пытался скрыть всё от Алисы. Но однажды утром, за завтраком, очередной приступ кашля одолел его. Ладонь, которой он прикрывался была вся в крови.

Алиса испугалась, против воли папы позвонила крёстному. И через час они были в больнице. У Кира нашли рак лёгких 4 стадии, лечение было уже бесполезно.

Он вышел из кабинета где ему делали рентгенографию. Своей обычной, твердой походкой. И с полу ухмылкой на лице. Одной рукой обнял Никиту, другой свою дочь.

…

– И что там?

– Алис, сейчас приедем домой и я всё расскажу.

– Говори сейчас!

– У нас мало времени, либо мы едим домой, либо за мной придут врачи и заберут.

…

Они приехали в дом. Кир всё сообщил Нику и Алисе стоя у окна на кухне. Дочь зарыдала. Его друг опустил взгляд и поднёс к лицу руки. Сам Кир был неэмоционален. Он только повернулся и долгим взглядом на что-то смотрел через окно.

…

– Как мы будем без тебя жить?

– Алис, мы все как-то справились, когда Кристины не стало.

– Мы все справились, потому что ты знал правильные слова!

– У тебя есть Крёстный. Когда я уйду, просто слушай его.

– Не говори так!

…

Он оторвал взгляд от вида за окном. И посмотрел в глаза своему другу. Тот едва заметно кивнул. Киру хватило этого жеста. Потом он подошёл к Алисе и обнял её.

Через неделю он уже не мог говорить, просто лежал в палате с кислородной маской и ждал своего часа. Хотя это был уже не Кир, его серьёзный, твердый взгляд от таблеток и уколов сменился на рассеянный, уходящий куда-то в потолок.

Его дочь, за те два дня, что он пробыл дома, пока совсем не стало плохо, через слёзы задавала вопросы отцу. И просила, чтобы тот рассказал ей, что-нибудь из своей жизни, что ещё не успел. Кир через адскую боль в груди и кашель, из последних сил, пытался разговаривать с Алисой и отвечать на её вопросы.

…

– А что для тебя было самое дорогое в жизни?

– Кроме тебя и мамы?

– Да.

– Я всегда думал самое дорогое – глупость. Сейчас понимаю, что это воспоминания.

…

– Мы ещё встретимся?

– Я не хочу делать тебе больно, но я всегда хотел быть с тобой честным. Мы нет, я думаю, что больше не встретимся. … Хотя ты меня точно ещё сможешь увидеть, у Ника целая коробка карт памяти с наших праздников. … Однако, лучше не смотри это.

– Не сомневайся.

…

– Я помню, когда-то ещё совсем маленькая, спрашивала тебя про сигареты. Ты сказал…

– Да я тоже помню.

– Куда тебя возвращал этот дым?

– К твоей маме. Она меня спасала от одного плохого чувства внутри, никто кроме неё не мог этого. А запах сигарет мне всегда напоминал о Кристине и становилось легче, как будто она была рядом в этот момент.

– Что же это за чувство?

– Не могу объяснить, что-то типа ненависти, злости ко происходящему, но и одновременно что-то абсолютно другое.

– Сложно. А ты был бы против того, чтобы я курила?

– Нет, не против. Просто помни, что это не всегда полезно, по крайней мере для здоровья.

***

Девушка лет двадцати с длинными, светлыми волосами, развивающимися по ветру, сидела на краю крыши высотки. Только недавно возведённой в её родном городе. Карий взгляд бегло пытался что-то найти.

Карие глаза остановились на парке, за железнодорожным вокзалом. Она поднесла к губам сигарету, пару раз щёлкнула зажигалкой и затянулась. С теплым потоком ветра, который как будто хотел столкнуть её с края, нахлынули воспоминания.

Она отвела взгляд от парка. Неумело стряхнула пепел с сигареты, в шестнадцатиэтажную пропасть под ногами. Тёплый ветер стих, опустив её светлые волосы на клетчатую рубашку с длинными рукавами. Левую часть которой украшала маленькая снежинка.

Девушка докурила сигарету. Фильтр плавно заскользил вниз по воздуху. Она подумала, что такого ценного люди находят в самоубийстве. Из глаза вытекла слеза и полетела в пропасть, догонять обугленный фильтр. Мужчина, который был очевидно старше, протянул ей бутылку виски.

Она взяла бутылку, сделала пару глотков. Затем вернула обратно. Девушка посмотрела в пропасть и задала вопрос:

– Как ты думаешь. Сигареты – это самоубийство?

– Не могу сказать определённо. Но в каком-то смысле это правда.

– Ты с ним курил?

– Однажды. В тот день когда ты родилась. Мы были на пруду, где сейчас новый парк.

– Это было его любимое место.

– Я знаю.

Она достала пачку сигарет. И предложила Никите. Тот одобрительно кивнул. Алиса прикурила и отдала крёстному. Он затянулся. С непривычки откашлялся.

– Этот запах. Как будто я вернулся назад, на тот замерший пруд.

– Странно, да?

– Да, Алис.

Она, вдыхая дым. Чувствовала присутствие отца. Представляла его взгляд и слышала голос.

– А у тебя остался номер Сони?

– Кого?

– Ну той писательницы из поезда.

– Вроде бы.

– Набери ей, пожалуйста.

Никита достал смартфон, отыскал в телефонном журнале номер и позвонил. Длинные гудки прервались, раздался женский голос. Алиса взяла у Крёстного смартфон и поприветствовала Софью. Странно, но та сразу узнала голос девушки, с которой несколько лет назад ехала в одном купе.

Алиса, рассказала ей про Кира. И то, что хочет сделать в честь его памяти. Соня не раздумывая согласилась. Только уточнила время, когда приехать.

– Значит, ты решила написать о нём книгу.

– О них.

– И для кого она будет?

– Не знаю, я напишу её для себя.