Дочь врага

Приходили сюда и немецкие солдаты, а то и офицеры: норовили сменять консервы, или сахарин, или эрзац-мед, или сигареты на одежду, особенно теплую или хотя бы мало-мальски добротную. Особенно дорого у горожан ценились лекарства. За упаковочку аспирина отдавали целый отрез ткани! Вещи оккупанты отсылали в Германию. Ходили слухи, что в «Великой Германии» и вещи, и продукты распределяют по карточкам, вот гитлеровцы и стараются обеспечить своих фрау и киндеров. Ну и ладно, пусть меняют – главное, чтобы не отнимают, как было в начале оккупации. Тогда немцы врывались в дома и гребли все подчистую. Однако комендант Гросс живо навел порядок. По-немецки – орднунг. Гросс требовал соблюдения правил от всех: и от местных жителей, и от своих солдат. Солдат за грабежи отправляли на гауптвахту, жителей расстреливали за нарушение комендантского часа и за пособничество партизанам и подпольщикам. Но строже всего за сохранение орднунга в городе комендант спрашивал с полицаев, оттого они и лютовали, и грабили, и убивали всех, кто попадался под руку, чтобы никто и помыслить не мог о сопротивлении властям.

Иногда предпринимали рейды и облавы гестаповцы. Тогда еще пуще лилась кровь…

Сегодня на базарной площади немецких мундиров что-то не было видно. Поговаривали, что в Краев прибыл новый заместитель коменданта, какой-то Шварц, что ли, и он глубоко возмущен тем, что германские солдаты «подкармливают большевиков», поэтому запретил солдатам что-то менять или покупать у местного населения.

Ну что ж, новая метла всегда по-новому метет, известное дело!

Однако, хоть гитлеровцев не было, на площади сегодня оказалось довольно многолюдно. И Нинка знала, почему! Потому что на церковной ограде минувшей ночью появилась новая листовка и ее пока еще не успели сорвать. Около ограды толпился народ, а оттого в кружку старого нищего, который сидел около церкви, нет-нет да и падали медяки или рядом с кружкой кто-нибудь клал на землю кусок хлеба или картофелину.

– Здорово, да? – чуть слышно прошептал Маркс, попинывая, по своему обыкновению, старый футбольный мяч, и торжествующе улыбнулся.

Нинка хмуро кивнула. Она бы тоже радовалась вниманию, с которым горожане читали листовку, внизу которой стояла подпись «Народные мстители», если бы…

Вот именно, если бы!

Нинка сердито поджала губы и, достав еще одну листовку, которая лежала в кармане ее ватника, незаметно сунула ее в корзинку одного старикана, который как раз оставил корзину с картошкой, которую хотел продать, и тоже пошел читать листовку, наклеенную на церковной ограде.

Старикана звали дед Кашевар, и он был ужасно вредный. Почему его прозвали Кашеваром, никто не знал – знали только, что это бывший кулак! Когда у него все добро отняли и раздали беднякам, дед Кашевар и его жена перебрались из деревни в город, к сыну, который работал на льнозаводе. Развели большой огород и жили тем, что выращивали и продавали потом на базаре. А чтобы ребятишки не лазили в огород, когда поспевал сахарный горох, дед Кашевар ходил вдоль забора с берданкой, заряженной солью, и стрелял из нее без всякой жалости, чуть кто близко подойдет! Потом жена старика померла. Началась война – сын ушел на фронт. Когда нагрянули фашисты и велели сдать все оружие, какое у кого оставалось, дед Кашевар свою берданку отволок, конечно, в комендатуру и теперь хаживал вдоль забора со своей тяжелой клюкой. Как съездит по спине – не обрадуешься! Вредный дед, одним словом.

Впрочем, Нинке сейчас все казались вредными! Особенно разозлил какой-то человек, который вдруг негромко проговорил за ее спиной:

– Ох и молодцы эти «Народные мстители»! И название для себя придумали замечательное!

Маркс покосился на сердитую Нинку и опустил голову, с трудом скрывая усмешку.

Он знал, почему злится «атаманша»!

Это ведь Юльку хвалят. Это она придумала «замечательное название». И клятву она придумала, которую недавно принесли все: и Марек, и Мишка, и Тимка… нет: Михаил Климко, Тимофей Фролов, Маркс Краснов, Нина Ломтева, Николай Поляков и Юлия Симонова. Клятва звучала так: «Я, Николай Поляков (Маркс Краснов, Юлия Симонова и так далее), вступая в ряды боевой организации «Народные мстители», торжественно клянусь: пока жив, буду бороться с врагом и никому не выдам тайны нашей организации. Клянусь беспощадно мстить проклятым фашистом за нашу Советскую Родину, за наших людей, за всех убитых, казенных, угнанных в Германию, за слезы матерей и сестер, за кровь отцов и братьев. Клянусь не щадить ради этого самой жизни, а если я трусливо нарушу эту клятву и предам своих товарищей, пусть меня покарает их беспощадная рука. Клянусь! Клянусь! Клянусь!»

Конечно, прекрасные слова. Ребята очень воодушевились, дав эту клятву. Всем она нравилась. И Нинке она тоже понравилась бы… если бы клятву не Юлька выдумала! Если бы все зависело только от Нинки, она бы эту Юльку и близко к своим ребятам не подпустила. Особенно к одному из них… Но теперь от новенькой, кажется, не отвяжешься!

Нина раздраженно огляделась:

– Ну где же связной?..

– Должен прийти, – уверенно сказал Маркс. – Ты пароль помнишь?

– Конечно! – огрызнулась Нинка.

Еще бы она не помнила пароль! Что, Маркс ее дурочкой считает, что ли?! Да у нее великолепная память, не зря она училась в школе на «отлично»! Велика важность запомнить пароль: «Как в горсовет, то есть в городскую управу пройти?» – и отзыв: «Нам… нам тоже туда нужно, мы вас проводим, пойдемте!»

Маркс нарочно спрашивает, не забыла ли она. Надеется, что Нинка ему пароль и отзыв разболтает.

Ничего подобного! Это ее секрет. А все те, кто Юлькой восхищается, обойдутся!

– А ну, разошлись! – раздался вдруг крик. – Стрелять буду! Отошли все от столба!

Это полицай Стецьков примчался и начал разгонять людей, читающих листовку. Чуть не лопается от злости:

– А ну посторонись! Разойтись! Подонки советские! Пошли вон, всех перестреляю!

Наконец сообразив, что первым делом надо сорвать листовку, Стецьков попытался это сделать, однако она оказалась приклеена намертво. Пришлось действовать штыком, чтобы ее соскрести.

Люди, которые разбрелись было по сторонам, вновь собрались к столбу и наблюдали за его стараниями, украдкой ухмыляясь и подталкивая друг друга.

– Чего вытаращились? – рявкнул Стецьков, обернувшись и наставляя на собравшихся винтовку. – А ну разошлись!

Люди неохотно попятились. А нищий, который до этого сидел себе да помалкивал, вдруг провозгласил громогласно:

– А Господь – он всё слышит и видит, его не прогонишь.

– Молчи, старый дурак, – огрызнулся Стецьков, – а то загремишь у меня куда Макар телят не гонял.

– Где я только не бывал, чего только не видал… – отрешенно пробормотал нищий.

Нина насторожилась: дед Кашевар наконец-то обнаружил листовку в своей корзине с картошкой, достал ее, близко поднес к глазам и начал читать по слогам:

– «У-ни-что-жай-те врага, у-ничто-жай-те во-ен-ное сна-ряже-ние, под-жи-гай-те все, что может до-статься фа-шис-там…»

– Ах матушка родимая! – воскликнула, всплеснув руками, Ефросинья Самохина, соседка Нинкиной тетки. Муж ее ушел на фронт, детей не было, она славилась своим любопытством и частенько сидела на базарной площади, но не столько для того, чтобы обменять или продать свои старые, еще довоенные платья, сколько ловя слухи о немцах и партизанах, о наступлениях и отступлениях, о новых приказах оккупантов… Потом она разносила эти слухи по соседям. Таким вот «радио ОБС», то есть «Одна Баба Сказала», и жил Краев.

Остальные горожане, бродившие по базарной площади, потихоньку собирались вокруг деда Кашевара, вслушиваясь в каждое слово.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Стоять! Кто это? Руки вверх! (нем.).

2

Schutzpolizei – от Schutzmann – стрелок (нем.) – карательные батальоны, которые формировались из местного населения и действовали под непосредственным командованием немцев.

3

До февраля 1946 года армия Союза ССР называлось Рабоче-Крестьянской Красной Армией (РККА) или просто Красной Армией.

4

Совинформбюро – информационное ведомство, образованное в СССР 24 июня 1941 года, через два дня после начала Великой Отечественной войны. Его работа заключалась в составлении сводок для радио, газет и журналов о положении на фронтах, работе тыла, о партизанском движении.

5

Франц Шуберт «Вечерняя серенада» (нем.).

6

Мои песни всю ночь зовут тебя; в тихую рощу, дорогая, приди ко мне! (нем.).

7

Вооружённый конфликт между СССР и Финляндией длился с 30 ноября 1939 г. по 13 марта 1940 г.

8

Вермахт – вооруженные силы Германии.

9

В описываемое время так назывались женские туфли, похожие на полуботинки.

10

Гауптман (нем.).