Излом необъявленной войны. Первая чеченская

– Есть! – кратко ответили мы с Юрой и отошли в сторону обсудить детали. Затем начался выход Аденина. Этот большой во всех отношениях человек вытянулся во весь свой гигантский рост и громко прокричал:

– С Новым годом, товарищ полковник! С Новым годом, товарищи офицеры! – и, нагнувшись, поставил у ног комбрига шампанское и банку с маринованными овощами. Первым от лёгкого шока отошёл замполит В. Конопацкий.

– Откуда дровишки? – прищурившись, спросил он. Аденин на секунду замялся, он-то ожидал благодарность и всё такое, а тут допрос и опять палёным пахнет за мародёрство.

– Да тут за углом универмаг работает, бойцов послали, – стал выкручиваться Димка.

– Что?! – возбужденно протянул Конопацкий. – Никаких магазинов, никуда солдат не отпускать! – Все посмотрели на Аденина укоризненно. Мол, ай-ай-ай, нерадивый какой. Солдат отправил!

Что это было? Это был пример абсолютной неперестройки психики замполита бригады с мира на войну. Какой, к чёрту, магазин, когда мы в окружении боевиков? Как воевать, если держать солдат возле себя, как курица цыплят? Аденин нашёл неподходящее время для шутки. Такие казусы ещё встречались, но к ночи все прочувствовали на себе все тяготы боя в окружении.

Кстати, та бутылка ещё долго лежала нераскупоренной у БТРа – почти всю новогоднюю ночь. А под утро в неё то ли пуля, то ли осколок попал. Так и остались там лежать стеклянные осколки бутылки вперемежку с осколками гранат и снарядов.

Так я стал комбатом.

Во второй половине следующего дня комбриг поставил задачу на выход из окружения. Я попросил оставить меня с группой добровольцев продолжать удерживать вокзал, но Савин и слушать не стал. Приказ есть приказ.

Направление выхода – вокзал, парк им. Ленина (там заняли позиции десантники генерала И. Бабичева).

Боевой порядок: отряд обеспечения прорыва на случай встречи с противником (авангард – моя рота), группа управления с комбригом, группа выноса раненых (вторая рота), группа прикрытия и предотвращения преследования (арьергард – первая рота). Параллельно, под командой начальника оперативного отделения подполковника Ю. Клапцова должны были выдвинуться две БМП и танк, загруженные ранеными. Эти боевые машины должны были соединиться с основными силами через пару кварталов. По перрону они проехать не могли из-за плотной застройки. Танк согнали с перрона, и он уже грузился на рельсах. Две БМП загружались во дворе соседнего недостроенного здания под постоянным обстрелом боевиков. На всех машинах боеприпасы были израсходованы, топлива оставалось совсем немного.

К этому времени нам стало ясно, где дудаевцы сосредотачивали свои основные силы. И я оставил на прикрытие этого направления самую полнокровную 1-ю роту под командованием Е. Пащенко. Перед ним стояла задача удерживать вокзал до того момента, пока основные силы не отойдут на безопасное расстояние. Затем отходить самому.

К началу прорыва часть вокзала уже была захвачена боевиками. Нас отделяла глухая стенка, разделяющая вокзал на зону дальнего следования и пригородную. Когда из здания вокзала вынесли последнего раненого, перестрелка шла в зале ресторана. Боевики находились на кухне, а мы в зале ожидания. В ход пошли гранаты.

Всё шло по плану до тех пор, пока Пащенко со своей ротой не рванул с вокзала. Это произошло ещё до того, как мы отправили танк. Эти „олени“ бежали так энергично, что обогнали группу управления и смешались с авангардом. Это стало для меня полной неожиданностью. Когда Пащенко перепрыгнул через меня (я лежал недалеко от выхода и прикрывал погрузку танка, со мной остался последний резерв – сержант Майоров с двумя огнемётами), я окликнул его уже в спину:

– Стой, Женя, куда бежишь?!

Он, чуть притормозив, прокричал мне в ответ:

– Всё! Я задачу выполнил! – и притопил дальше.

Я от отчаяния и бессилия, что не могу побежать за ним, остановить, вернуть, вскинул автомат и прицелился в спину. Никто бы не узнал, кто прикончил труса. Да и особо никто не разбирался бы. Всё тогда списали бы на боевиков. Например, ранение Аденина, которое он получил от солдата, выбегающего из вокзала с круглыми от ужаса глазами. Димку спас бронежилет. Две пули срикошетили от бронепластин. Одна прошла по ребру навылет, четвёртая перебила тазобедренную кость. Бегство арьергарда заставило меня остаться прикрывать отход бригады вместо того, чтобы продолжать командовать батальоном. Я надеялся, что комбриг сделает всё, чтобы сохранить вокруг себя костяк бригады.

Но всё пошло наперекосяк. Я вернулся на вокзал, хотел лично убедиться, что не остались раненые. Там несколько смельчаков ещё вели бой с боевиками, проникшими в кухню ресторана.

– Эй, русский! Держи подарок! – кричали дудаевцы, и мы слышали, как срабатывает запал гранаты.

– Граната!!! – орали мы и прятались за угол. Взрыв оглушал до резкой боли в ушах, мозги переворачивались, но осколки нас не доставали. Потом мы бросали свои подарки боевикам. Слышались взрывы и крики, отчаянная стрельба вперемежку с руганью и „Аллах акбаром“, усиленной эхом стен. Бойцы, расстреляв последние патроны, выбегали на улицу.

Я, перезарядив последний магазин, кинул гранату Ф1, дав длинную очередь в сторону ресторана, рванул к выходу. Кажется, я попал: страшные крики и громкие хрипы раненого зверя послышались из темноты.

На перроне опять залёг у основания железобетонного забора. Был уверен, что раненых на вокзале не осталось. Там, возле входа в камеру хранения, остались лежать только одиннадцать тел погибших наших товарищей. Мы смогли их забрать позже, через несколько недель, когда окончательно отбили район вокзала.

Из темноты со стороны двора, где грузились БМП, в полный рост вышел командир второй роты Валера Николаев с пулемётом. Он был немного не в себе после контузии. Увидев меня, невообразимо обрадовался.

– Вот гады, пулемёт бросили, с полным коробом, – пожаловался он мне.

Его люди тем временем выносили и грузили раненых на бронемашины. Ротный руководил погрузкой.

А Димку Аденина грузили долго, и надо отдать должное этому мужественному офицеру. Превозмогая боль, смог занять место на подкрылке танка. Сам перетянул жгутом рану, привязал раненую ногу своей портупеей к здоровой, вколол себе промедол и, ухватившись руками за ствол зенитного пулемёта, ехал на броне. Пока у танка не кончилось топливо. Потом его, весом 90 кг, несли ещё полдня на руках. Его спасли врачи выездной хирургической бригады Центрального военного госпиталя им. Бурденко, сделав первую операцию там, в походной операционной.

Мы отходили вдоль железнодорожных путей. Впереди, в темноте ночи, угадывались строения товарной станции. За спиной догорала цистерна с нефтью и хорошо освещала район вокзала со стороны перрона.

С дальней стороны вокзала вдруг стал бить пулемёт. Какой-то местный Рембо выскакивал из-за угла и от бедра пускал очереди в темноту. Выпущенные им пули дырявили ночь, но не более…

Я приказал ответный огонь не открывать, чтобы не обнаружить себя. Обнадёживало то, что боевики ещё не опомнились, а потому и не стали нас преследовать. Даже к выходу из вокзала, через который мы покидали здание, они опасались приближаться.

– Стой, кто идёт? – остановил нас окрик из темноты. – Я рядовой 81-го Самарского полка! А вы кто такие?

Это оказалось настолько внезапно, что мы и спрятаться бы не успели.

– 131-я бригада! – ответили мы.

За новенькими деревянными шпалами, пахнувшими дёгтем, мы обнаружили солдата в укрытии с бойницами под длинной черепичной крышей товарного перрона.

– Молодец, солдат, зови командира, а мы здесь подежурим.

Минут через десять пришёл капитан Д. Архангелов. Мы познакомились. Я поинтересовался, получил ли он команду на отход. Он подтвердил.

– Вот только БМП заведу.

Это было приятной неожиданностью. Капитан смог сохранить три боевые машины пехоты.

– Слушай, заведёшь машины, грузи на них раненых. Остальные пусть идут пешком впереди и по сторонам. Пройдём, подтянем машины, встретим духов, расхерачим из пушек, пойдём дальше, понял?

– Хорошо, – ответил он мне и скрылся в темноте.

Через какое-то время из ворот управления товарной станции выехала первая машина.

– Товарищ капитан, – прошептал мне на ухо Майоров, – духи идут.

Он шептал так тихо, будто думал, что его может услышать кто-то ещё. Но этот шёпот оборвал сердце. Я прильнул к амбразуре. В двух сотнях метров от нас по путям медленно двигался отряд в двадцать – двадцать пять штыков. Они хорошо просматривались на фоне горящей цистерны.

– К бою! Валера, ты где?

– Здесь я, – откликнулся Николаев из темноты.

– Патроны к автомату есть? – спросил я, вспомнив, что у самого осталось меньше магазина.

Мне передали полный магазин. Я обернулся, из ворот уже выходила вторая БМП.

– Бьём кинжальным с 30 метров, чтоб никто не ушёл.

Мы изготовились к стрельбе.

– Сначала очередями, потом одиночными. Патронов мало, – добавил Николаев.

– Понятно, товарищ капитан, – послышался из темноты голос сержанта.

Но когда группа людей, которую мы готовы были уничтожить, подошла ближе, мы услышали русский мат и рассмотрели, что это несут раненых…

– Не стрелять! – громко сказал я. – Кажется, наши.

Это действительно были наши раненые. Я не мог поверить своим глазам. Откуда? Я же сам проверил вокзал и комнату матери и ребёнка, где был полевой лазарет и другие закоулки. Вынесли всех.

Тогда разбираться было некогда, мы просто помогли поднять на перрон раненых и одного умершего от ран. А потом уже разобрался и понял, что это были раненые со второй БМП, уходившей от вокзала. Она была подбита, но завелась, правда, долго не проработала: из-за перебитых дюритов двигатель быстро вышел из строя.

Другая БМП, что шла впереди, остановилась. На броню взять смогли только двух человек. Грузить там было некуда, раненые буквально свешивались с бортов в разные стороны и держали друг друга. Ничего не оставалось, как выбираться пешком. Тогда раненые подняли раненых и понесли по железнодорожным путям. Так они и вышли на нас. Это хорошо, что мы не поторопились стрелять, подумал в тот момент я.

Тем временем вышла третья БМП, и раненых посадили на неё. Машины ждали меня, пришёл посыльный позвать нас, и у меня было огромное желание сесть и умчаться на полном ходу из этого ада… Но ещё большее желание зрело во мне вернуться и ещё раз проверить вокзал, посмотреть вокруг – может, ещё кого найдём. Тем более что боевики продолжали с кем-то воевать, посылая длинные очереди в разные стороны. А может, они праздновали победу?

– Передай ротному, мы остаёмся, – решил я вслух и добавил: – Передай командиру, что там впереди идёт группа управления бригады с комбригом, надо будет взять её на борт, понял?

Солдат побежал к машинам, а я вернулся к своим товарищам, устроившимся в шпалах. Я был уверен, что комбриг сделает всё правильно и они скоро будут в относительной безопасности. Однако судьба распорядилась иначе.

– Надо возвращаться на вокзал, мы там могли оставить раненых.

– Ты же сам проверил всё перед отходом, – возразил Николаев.

– Проверил. Но эти-то откуда?

– Нет смысла возвращаться. Нас мало, боеприпасы на исходе.

Голос Валеры оборвал свист падающих снарядов и несколько разрывов в сотне метров от нас. Это била артиллерия десантников, обеспечивая выход своей разведки. Каждый последующий залп посылал снаряды всё ближе к нашему укрытию. Не сговариваясь, мы стали накидывать шпалы над головой, успели положить три, когда ударили по нам. Снаряды рванули дружным хором вокруг, прожужжали осколки, но только один, чуть запоздалый, шмякнулся рядом между рельсами в лужу и громко зашипел. Мы его не видели, но он был так близко, что я просто ощущал его всем нутром. Снаряд не взорвался.

– Что это было? – спросил Валера.

– Это был наш снаряд, – двусмысленно ответил я.

– А чё он того, не взорвался? – неуверенно произнёс Майоров.

– Значит, наше время ещё не подошло, – ответил Валера.

За истекшие двое суток это был уже третий случай, когда смерть заглянула мне в глаза. Имитация огневого вала прошла вперёд к вокзалу.

Надо было уходить. „Если духи не грохнули, могут свои же и завалить“. Мы пошли в сторону парка им. Ленина и через некоторое время встретили разведку десантников. Запрыгнув к ним на броню, мы через некоторое время оказались в парке. Там были наши.

На следующий день я собрал остатки бригады и вывел их из города в район восстановления боеспособности. Кстати, ещё одну БМП с капитаном Архангеловым и нашими ранеными встретил уже в парке.

Все, кто выходил на БМП с командиром бригады и с Клапцовым, имели более трагический конец. Кольцо окружения севернее парка Ленина в районе Дома печати замыкал полк спецназа боевиков „Борз“ Р. Гелаева. В этом месте были подбиты три боевые машины. Раненых, которые не могли самостоятельно передвигаться, боевики расстреляли на месте. Остальных захватили в плен. Тело командира бригады также нашли в этом районе.

В парк Ленина вышла только машина Архангелова и несколько человек пешком».

Радиоэфир во время боя (расшифровка переговоров)

Участвуют: генерал К. Пуликовский, командующий группировкой «Север» (командный пункт), полковник И. Савин, командир 131-й бригады (железнодорожный вокзал), офицеры (с различными позывными), находившиеся в колонне, шедшей на помощь окружённым сводным отрядам.

– [Савин] 12-й, приём!

– [Савин] 12-й, приём!

– [Савин] [12-й], приём!

…промежуток времени

– Олимп, приём!

– [Савин] [Я?] 10-й, приём!

– [Олимп-12] Я Олимп, приём!

– [Савин] 12-й,12-й, приём!

– [Я?] 12-й, приём!

– [Савин] [неразб., похоже на «104-й»], где ты находишься, приём?!

– [Олимп-12] Иду к переправе.

[неразб.]

– [Олимп-12 повторил] Иду к переправе.

– [Савин] [Не]…понял, не понял, где сидишь?!

– [Олимп-12] [Я] 12-й, Олимп, иду к переправе!

– [Савин] Не Олимп, не Олимп… 12-й, я Калибр-10, приём!

– [Пуликовский] 12-й, я 11-й – ответь 10-му, приём!

– [Савин] 11-й, он меня слышит или нет, приём?!

– [Пуликовский] 12-й, я не слышу. Не слышу ни Горца я, не слышу, ни 12-го не слышу…

– [Савин] Нет, это не тот, это не тот…

– [Пуликовский] Леска-12, Леска-12, ответь, ответь, Леска-12! Я Слиток-11, приём!

– [Савин] 12-й, 12-й, приём!

– [Пуликовский] 12-й, я 11-й! Леска-12… Я Слиток, приём! 10-й [?], я 11-й, приём!

– [Бубнящий] 12-й подбит…

– [Бубнящий]…Ноль двенадцатый… кто меня слышит? Двенадцатый… кто меня слышит, приём?! Двенадцатый… кто меня слышит, приём?!

– [Я?] 12-й…

– [Савин] Где старший, где старший, 12-й?!

– [Бубнящий] Колонну блокировали…

– [Савин] Кто и как?

– [Бубнящий] Не понял!

– [Савин] Как блокировали: стрельба идёт или… просто люди?

– [Бубнящий] Идёт стрельба с домов… Подбили первую БМП…

– [Савин] Понял! А развернуться и уйти на другой маршрут нельзя?!

– [Бубнящий] Связи ни с кем нет…

– [Савин] Попробуйте развернуться и уйти на другой маршрут, потом вас всех сожгут там, приём!

– [Бубнящий] Понял!

– [Савин] Старший, приём!

– [Савин] 12-й, я 10-й, приём!

– [Савин] Понял… Ой [сильная стрельба]…Понял! Нашу колонну [131-й омсбр]…докладывает 12-й, зажали, зажали! Первая машина горит, приём!

– [Пуликовский] Что? Не понял?!

– [Савин] Первая головная машина… горит.

– [Пуликовский] Понял, понял!

– [Савин] 12-й, 12-й, я 10-й, приём!

– [Бубнящий] 10-й, я 12-й, приём!

– [Бубнящий] Я 12-й, приём!

– [Савин] 12-й, я 10-й, на приёме! Доложи!

– [Бубнящий] Я один, я один имею с тобой связь… один! Остальных растеряли!

– [Савин] Не понял, не понял!

– [Бубнящий] Я один имею с тобой связь, один… я! Остальных растеряли! [неразб.] пушку заклинило.

– [Савин] Ну, вы колонной идёте… идёт… или вас тормознули всех?

– [Бубнящий] Нас всех тормознули – ведём бой!

– [Савин] Понял я, понял!

– [Савин] 12-й, приём!

– [Бубнящий] На приёме!

– [Савин] 12-й, выходишь или нет, приём?!

– [Бубнящий] Без изменений, без изменений!

– [Савин] Не понял, не понял!

– [Бубнящий] Без изменений! Стоим – ведём бой!

– [Савин] Я 10-й, приём!..Доложи, доложи, что у тебя там?!

– [Бубнящий голос из колонны помощи] По-прежнему ведём бой, по-прежнему нет связи ни с кем… По-прежнему [неразб.]

– [Савин] Ну, я понял, я понял. Выйти никакой возможности нет?

– [Бубнящий]…Выйти назад, выйти назад……возможно… может быть… [неразб.] приём!

– [Савин] Я понял! Ну, давайте, пробуйте уйти, уйти оттуда, пробуйте выйти…

– [Бубнящий] Нет ни с кем связи, нет ни с кем связи. Я один!

– [Савин] Это… 12-й, я 10-й, приём!

– [Бубнящий] На приёме!

– [Савин] Ну, ты что? Вышел… хоть немножко или нет?!

– [Бубнящий] Не понял!

– [Савин] Из пробочек[?] не вышли, приём?!

– [Бубнящий] Не понял!

– [Савин] Ты вышел или нет?

– [Бубнящий] Выхода нет…

– [Савин] Блокирован?

– [Бубнящий] Да!

– [Бубнящий] Справа, слева стреляют с гранатомётов!

– [Савин] 12-й, приём!

– [Пуликовский] 12-й, 12-й вышел, говорит: с тыла подходит к вам, к вокзалу… С тыла подходит к вам, к вокзалу… Как попал – не знаю, но доложил его наводчик!

– [Савин] Я понял, понял! Если он слышит… Значит, пускай разворачивается, в цепь… и… через пути… выходит к вокзалу, к вокзалу,

– [Савин] 12-й, приём!

– [Пуликовский] 12-й, 12-й! Если слышишь, ответь, приём!

– [Савин] Я… 10-й! Я не слышу 12-го…

– [Пуликовский] Я тоже его не слышу! Вызываю, вызываю – не слышу. Они по какой-то по своей… я не знаю… по проводам доложили об этом!

– [Савин] Я 10-й, приём!

– [Пуликовский] Доложил корректировщик в своей сети: 12-й не отвечает! Корректировщик идёт с 12-м… доложил в своей сети, что они вышли… в тыл, в тыл вокзала… Сейчас попробуем по его сети дать [команду], чтоб они развернулись в цепь!

– [Савин] Я понял! Пускай смотрит… э-э… в сторону… депо…и влево-вправо! И главное, главное… перед зданием… вокзала – дом! Дом.

– [Пуликовский] Я всё слышу! Обстановку слышу, понял! Сейчас попробуем!

– [Савин] [Ни]…как не подыму своих, чтобы выйти. Этот дом окружать… Никак не получается…

Ниже приводятся переговоры со «104-м». Вероятно, кто-то отставший от колонны помощи. Переговоры ведутся параллельно с «Леска-12».

– [Пуликовский] 104-й какой-то к вам выдвигается? 104-й? В вашей сети? Попробуйте запросить!

– [Пуликовский] Я тоже не слышу 104-го, но он выдвигается колонной вам на помощь. Что такое «104-й», я не знаю.

– [Пуликовский, Слиток-11] 104-й, 104-й, я 11-й, приём!

– [Савин, Калибр-10] 104-й, 104-й, я Калибр, приём!

– [Савин] 104-й, 104-й, я Калибр, приём!

– [Савин] 104-й, 104-й – приём!

– [104-й] 104-й на приёме!

– [Савин] 104-й, 104-й, я Калибр-10! Приём, приём!

– [104-й] На приёме!

– [Савин] Ты где находишься? Мне сказали, что ты идёшь ко мне помочь, помочь мне, приём!

– [104-й] Ещё на посту [на блокпосту].

– [Савин] Нужна срочно помощь… Ваша помощь нужна срочно! Приём!

– [Слиток-11] 104-й, ты откуда: с запада, с севера, с востока идёшь? Приём!

– [104-й] Так, я 104-й: иду с севера.

– [Слиток-11] Понял тебя – с севера.

– [Слиток-11]…по дороге прямо выходишь, прямо выходишь… на большой скорости.

– [104-й] Баргузин-70, я 104-й: вперёд!

– [Савин]…я… 10-й, приём!

– [104-й вызывает] [Слиток] 11-ть, я 104-й, приём!

– [Савин] я… на приёме.

– [104-й] Слиток-11, я 104-й! Колонну построил, собрал. Сейчас начинаю к вам выдвижение. Если что, прикройте! Как меня поняли, приём?

– [Савин] Вы где находитесь от вокзала? Далеко? Приём!

– [104-й] При въезде в город, на блокпосту.

– [Савин] Сколько

– [104-й] Я говорю: при въезде в город, на блокпосту. Как меня понял, приём!

– [Савин] Ну, понял… только в городе много дорог… Километров примерно сколько?

– [104-й] Ну, мы… «нитка» [колонна техники] шла, «нитка» утром… вот мы от неё отстали.

– [Савин] Ну давайте, давайте быстрее, быстрее нужно помочь!

– [104-й] Иду! Если что, прикройте!

– [Савин] 104-й, 104-й! Я 10-й, приём!

– [104-й] Я 104-й, приём!

– [Савин] Ты ко мне выходишь, приём! Выходишь?

– [104-й] Иду, иду!

– [104-й] [неразб.] дорога перекрыта!

– [Савин] 4-й, приём!

– [104-й] Я 104-й, приём!

– [Савин] Поэтому я сейчас только не знаю, откуда ты движешься, но, по-моему, лучше всего было бы пройти по путям, по путям ко мне подойти… И… передо мной здание, передо мной здание – вот там все… И за мной депо, депо.

– [104-й] Я уже пошёл по этой линии… Я, наверное, не смогу сейчас ориентироваться правильно. Поэтому буду биться… пробиваться до конца!

– [Пуликовский] 104-й, где ты идёшь? Сориентируй! По Хмельницкого[?], приём?!

– [104-й] Сейчас скажу улицу! [Это] 104-й! Улица Первомайская, дом 14 напротив меня стоит!

– [Пуликовский] Понял!

– [Савин] 104-й, 104-й, приём!

– [104-й] На приёме!

– [Савин] По проспекту Орджоникидзе, я понял, что ты не пройдёшь, не пройдёшь! Поэтому нужно здесь… раньше тебе… найти маршрут выдвижения, приём!

– [104-й] Куда идти: развернуться вправо, влево?

– [Пуликовский] Ну, прямо на вокзал, прямо по Первомайской!

– [104-й] Прямо по ней идти?

– [Пуликовский] Прямо по Первомайской – на вокзал придёшь!

– [Савин вмешался] Он на… проспекте Орджоникидзе ты не пройдёшь, не пройдёшь! Надо будет где-то здесь вот… садами-огородами тебе выйти.

– [104-й] Так, я 104-й! Вы сейчас сюда можете подослать «коробочку» с проводником, чтобы нас вывел правильно, чтобы мы здесь не плутали?! Или нет?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.