Солянка в полете. Сборник рассказов

И не было ему покоя.

Две стрелы

В древние времена бог любви выпускал стрелу в сердце человека, чтобы люди находили свою любовь. Таким образом, люди делились на пары, и все было хорошо.

Но однажды у бога любви дрогнула рука, и он выпустил в сердце девушки не одну, а две стрелы.

И девушка влюбилась в двух мужчин одновременно.

По закону древнего общества такое было недопустимо. Девушка сильно страдала. В конце концов, решилась она, вырвала одну стрелу из своего сердца и смогла сделать выбор. Но на ее сердце осталась рана от второй стрелы. И эта рана всегда болела в непогоду.

А бог любви с тех пор изредка допускал подобные промахи, и люди жили с двумя стрелами в сердце или же оставляли одну. В любом случае им было больно, в отличие от счастливчиков, у которых была, как и положено, только одна стрела.

Даже боги иногда совершают ошибки.

Силки для птицы счастья

Когда-то давным-давно жило на Земле не так много людей. И летала по свету птица счастья. Прилетала она к разным людям, чтобы сделать их счастливыми, а потом летела дальше.

Однажды некий человек захотел быть счастливым всегда. И придумал он хитрость – когда к нему прилетит долгожданная птица, заманить ее в силки, посадить в клетку и никогда не отпускать. Долго ждал он.

Наконец прилетела птица счастья. Да и попала в расставленные для нее силки. Посадил человек ее в клетку и сказал: «Теперь ты будешь только моей, будешь мне служить и сделаешь меня навсегда счастливым».

Сказала ему птица счастья: «Если ты оставишь меня у себя, другие люди никогда не будут счастливы, ведь я не смогу к ним прилететь».

«Ну и что? Мне нет дела до других людей», – ответил ей человек.

И чувствовал он себя счастливым. А остальные люди на всей Земле были несчастными, потому что заветная птица к ним не прилетала.

У того человека подрастала дочь. Была она доброй и смышленой. И спросила как-то у птицы: «Кто ты? Почему ты всегда в клетке?»

«Я – птица счастья. Поймал меня твой отец и не отпускает. И он счастлив, а все остальные люди на Земле несчастны без меня».

Заплакала девочка. Стало ей жалко всех людей на Земле. И выпустила она волшебную птицу на волю.

С тех пор люди снова обрели счастье.

Часть 6 Лирические сны

Лучший дубль

Эйфория от поездки уже прошла. Осталось снять еще несколько сцен, и можно ехать домой, в Москву. Все уже порядком устали, но работали на совесть, переснимали неудачные дубли много раз.

        Вот опять – сцена с попыткой изнасилования никак не удавалась. По сюжету главный герой, не справившись со своими бурными чувствами, пытался овладеть главной героиней в каком-то сарае. Она должна была яростно сопротивляться из чувства гордости и охлаждать его пыл ударами, достойными спецназовца. На деле выходило какое-то непонятное пыхтение и дурацкая возня.

– Андрей, ты меня как-то слабо насилуешь, – говорила Ирина, исполнительница главной женской роли.

– А ты не отбиваешься нормально, а только руками машешь! – ругался в ответ Андрей, ее партнер.

Режиссер Слава, с хмурым лицом наблюдавший их перепалку, сказал:

– Давайте еще раз. Это никуда не годится. Андрей, ты как амеба себя ведешь. Изобрази животное, в конце концов! Ирина, дай ему как следует ногой в одно место и кулаками по морде!

Наконец решили, что сойдет и пора сделать перерыв. Съемочная группа отправилась на пляж. Там было немноголюдно. Вода довольно холодная, ветерок, тучи. Все-таки Крым – не Турция. Не повезло им, в июле пришло какое-то холодное течение и испортило отдыхающим всю малину.

        Ирина отправилась прогуляться по пляжу. Когда в Москве ее утвердили на эту роль, она прыгала от радости. Ну и что, что фильм малобюджетный, сюжет незамысловатый, актеры малоизвестные, а режиссер не слишком раскрученный. Зато первая в ее жизни главная роль и поездка в Крым!

       В процессе съемок Ире удалось первый раз в жизни прокатиться на лошади, да еще среди гор и виноградников. Пейзаж был потрясающим. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Правда, на следующий день она не могла нормально сидеть, но оно того стоило. А Андрея, который ехал на другой лошади рядом, Ирина лошадь немного лягнула. Поэтому у него была перевязана нога. Съемкам это не помешало. Повязка была не видна под штаниной. А боль от сидения в седле им приходилось умело скрывать. До свадьбы, как известно, заживет, но не останавливать же из-за этого весь процесс.

        Сейчас ей хотелось, чтобы утомительные съемки поскорее закончились. Надоело обниматься перед камерой с Андреем, который в реальной жизни ей совсем не нравился. Про себя она называла его «типчик». Еще предстояло снимать сцены в воде. А Ире совсем не хотелось торчать в холодной воде неизвестно сколько времени.

        Зато работать с режиссером Славой было приятно. «Когда-нибудь он обязательно снимет стоящий фильм, и не один» – подумала вдруг Ира. Она представила его лицо – молодое, бледное, с тонкими чертами. Глаза карие. Темные волосы, пожалуй, длинноваты. Но ему идет. Не женат. О его романах и подругах Ира ничего толком не слышала.

«А почему, собственно, мне это интересно, – с досадой подумала она. – Слишком часто думаю о Славе. Чаще, чем о славе. Пора охладиться.»

       Ирина полезла в море. Там плескалось несколько человек. Вода была противно-холодная. Ира плавала плохо, воды и глубины боялась. Чуть отплыла от берега туда, где ей уже было с головой. Вдруг недалеко в воду прямо с берега въехал грузовик. Ирине показалось, что она видит дурной сон, однако все было вполне реально. От грузовика пошла волна в сторону купающихся. Ира в ужасе поплыла к берегу. Какой-то мальчик попытался прицепиться к ней, стал хвататься за нее руками и мешать плыть. Она еле доплыла какие-то пять-семь метров, чтобы встать на дно. С мальчиком, к счастью, все оказалось в порядке.

      Ира вылезла из воды. Стуча зубами и плохо соображая, поплелась к своим. Так как она ушла довольно далеко от них, на другую сторону мыса, они не видели, что произошло.

    Когда она подошла к ним, вид у нее был полубезумный.

– Ира, что с тобой?! – Слава встревоженно вглядывался в ее лицо.

– С-слава, т-там г-грузовик… Я…

Она села на песок и заплакала. Кое-как объяснила им, в чем дело. Некоторые засмеялись. Слава успокаивал ее. Накинул на дрожащую девушку полотенце. Она почувствовала себя защищенной и понемногу пришла в себя. Заявила Славе:

– Я не буду сниматься в воде, ни за что! Ищи дублера или убирай сцену вообще!

– Хорошо, Ириша, только успокойся.

В этот же день решили снять финальную сцену, в которой главные герои страстно целуются взасос.

Ирина сыграла с одного дубля так, что все решили, что она целуется по-настоящему. Андрей покраснел как рак, потом сказал ей:

– Ну это, Ир, я все понял… Ты в меня втюрилась. Ну я вроде не против.

– Андрей, вынуждена тебя разочаровать. Это была игра.

– Кокетничаешь? Ну ладно. Кстати, разведка донесла, что водила грузовика, который тебя так напугал, был пьян в стельку и перепутал пляж с дорогой, – с хитрым видом он удалился.

К ней подошел режиссер.

– Ириша, может, завтра все-таки будем снимать в воде?

– Слава, нет!!!

– Поужинаешь со мной сегодня? В том ресторанчике на берегу, куда ты давно хотела пойти.

«Хочет уговорить меня на съемку в воде», – от этой мысли ей стало грустно. Хотя почему бы и не поужинать? Или вдруг он поймет, что нравится ей, и воспользуется этим, потащит сниматься в воде?

– Хорошо, давай поужинаем.

В этот вечер Ирина надела лучшее платье. Когда наносила макияж, заметила, что руки чуть дрожали. Из зеркала на нее смотрела белокурая юная девушка с легким загаром. Почти красавица.

«Почему я так волнуюсь? Романтический ужин в ресторанчике на берегу моря. Обстановка располагает к такому настроению… Зачем себя обманывать, это Слава располагает меня к такому настроению. Ни за что ему не признаюсь, что во время съемки финального поцелуя вместо Андрея представляла его. Иногда мне кажется, что он как-то особенно ко мне относится. Или я просто глупая наивная девочка, мечтаю о том, чего нет. Попадусь в его сети и останусь с разбитым сердцем. Или ни о чем не думать, просто наслаждаться романтикой, и будь что будет…»

      Обстановка за ужином действительно была романтической. Ирина смотрела в глаза Славе, и ей казалось, что они согревают ее каким-то особенным светом. На темном небе сияли звезды. Играла музыка, унося Ирину куда-то далеко, заставляя грустить в ощущении дежа вю. Как будто где-то когда-то все это уже было – и звезды на бездонном крымском небе, и тихий плеск волн, и «эти глаза напротив»…

        Они не заметили, как рассказали друг другу многое о своей жизни и за несколько часов стали ближе, чем многие люди становятся за несколько лет.

– Ира, скажи… Тот поцелуй в финальной сцене – он был… настоящим?

– И да, и нет.

– Я хочу спросить – твое сердце занято?

– Так нечестно! Как насчет твоего сердца?

– Больше всего я хотел бы быть на месте Андрея в той сцене.

Извечный вопрос, волнующий женщин – верить мужчине или нет?

Расчетливо проверять своего избранника, держать дистанцию, или бросаться в омут нахлынувших чувств, наслаждаясь настоящим моментом?

Возможно, когда-нибудь Ирина и Слава расстанутся. Или вместе поедут в Канны за пальмовой ветвью.

Но это уже совсем другая история.

Чужая тайна

У Насти в жизни все складывалось хорошо. Любимый муж, отдельное жилье, нормальная работа. Только вот не было детей. Она уже несколько лет была замужем. Все знакомые давно обзавелись ребенком, а некоторые – двумя и даже тремя детьми. Настин материнский инстинкт требовал выхода. Она с огромной радостью променяла бы скучные стены своего офиса на возню с малышом и домашние заботы. Настя с удивлением смотрела на мамочек, которые отдавали своего маленького карапуза на попечение няни и быстро возвращались на работу, а их зарплата почти полностью уходила на нее. Настя знала – когда у нее будет ребенок, она будет заниматься им сама как можно дольше. Пусть у нее нет мужа-олигарха, шикарной шубы и отдельного автомобиля, ну и ладно, всех денег не заработаешь. Так она рассуждала.

       Они с мужем искали специализированное учреждение, чтобы решить свою проблему. Настя нашла в Интернете и справочниках несколько клиник, в одну из которых и обратилась.

        Вскоре она поняла, что ей понадобится много терпения, не говоря уже о деньгах. Да и с работой совмещать оказалось весьма сложно.

«Ну что ж, возьму отпуск, потом отпуск за свой счет… в крайнем случае уволюсь», – решила Настя.

       ***

       Настя шла по коридору. В одну из палат дверь была открыта. Настя посмотрела туда и сначала глазам своим не поверила. Да это же Снежанна Крутикова, звезда телесериалов! Интересно, что она здесь делает.

       Настя подошла к стойке администратора. Там никого не было. Тут она заметила, что на полу валяется медицинская карта с именем «Снежанна». Она взяла ее в руки – это была карта Крутиковой.

     «Надо же, это не псевдоним», – Настя оглянулась. Коридор был непривычно пуст. Она не знала, что на нее нашло в тот момент. Женщина быстро ушла оттуда с картой в руках. Открыла карту…

       «Ничего себе, да здесь целый букет заболеваний. Тяжелое бесплодие. Вот что она тут делает. Анамнез просто потрясающий у звезды. Если все это попадет в желтую прессу… Интересно, сколько они за это платят? Это же реальные доказательства у меня в руках».

       Настя представила, как все первые полосы бульварных газетенок пестрят портретом Снежанны и заголовками типа «Звезда лечится от бесплодия», «Крутикова – сумасшедшая алкоголичка», и ей стало не по себе.

       «Зачем я взяла карту, ну зачем!» – Насте показалось, что у нее резко поднялась температура.

       «Все равно кто-нибудь из персонала клиники стуканет в прессу. И денежки получит», – нашептывал ей коварный голос.

       «Ты хочешь стать причиной горя человека? Представь, если это тебя будут полоскать на всю страну – приятно?» – кто-то другой возражал внутри Насти.

        Она сунула карту в сумку, спустилась на первый этаж, купила в киоске воды и присела на диванчик.

       Посидела там минут пятнадцать. Потом поднялась обратно на лифте, подошла к палате Снежанны. Постучала, вошла.

       Снежанна сидела на кровати в симпатичном халатике. Выглядела девушка потрясающе. Она с удивлением посмотрела на Настю.

– Извините, что беспокою. Вот, нашла Вашу карту в коридоре. Скажите персоналу, чтобы не раскидывали Ваши документы где попало.

– Вы журналистка?! – на лице Снежанны, казалось, не дрогнул ни один мускул.

– Нет, я просто здесь лечусь. Не волнуйтесь, я не буду никому рассказывать, что видела Вас здесь. Даже мужу.

– Спасибо Вам огромное! Не то чтобы я чего-то боялась, но неприятно, когда о тебе пишут без спроса, – Снежанна взяла карту.

– Ну счастливо Вам, удачи, – Настя закрыла за собой дверь и пошла продолжать свои процедуры в клинике.

Когда на сегодня все было сделано, она взяла куртку в гардеробе и вышла на улицу. Идя мимо парковки, увидела Снежанну. Та помахала ей рукой, крикнула «еще раз спасибо!», села в красивую ярко-красную иномарку породы «инфинити» и уехала.

        «Хоть бы предложила до метро подвезти», – подумала вдруг Настя. Так не хотелось шлепать по грязи, да и далеко.

        «Хотя откуда ей знать, что я не на машине. И вообще. Она мне ничего не должна. Наверное.»

        Настя вздохнула, вышла из ворот и поплелась по хлюпающей грязи в сторону метро, иногда взглядывая вверх, на хмурое серое московское небо.

Крутой поворот

Мой белый «Мицубиси паджеро» подъезжал к старой пятиэтажке, где уже больше тридцати лет жили родители. За рулем сидел водитель Серега. Вдруг я почувствовала неприятный холодок, услышала шум приближающихся автомобилей, оглянулась. За нами мчались два черных джипа с тонированными стеклами. Я все поняла раньше, чем раздались выстрелы.

– Серега, разворачивай, гони отсюда! Это по нашу душу!

Серега выругался сквозь зубы, лихо развернул машину и поехал в противоположном направлении. Черные джипы тоже развернулись, я услышала неприятные громкие звуки.

– Стреляют, твою мать! – заорал Серега и прибавил газу.

На секунду моя душа куда-то ушла. Наверное, в пятки. Потом сообразила, что стекла в нашей тачке все-таки бронированные, но все равно было страшно. Тем более что Серега гнал со скоростью, мало подходящей для узких улиц небольшого подмосковного городка.

Мы успели проскочить светофор, а они нет. Оторвались, в общем.

Когда подъехали к особняку моего «папика», остановились на территории, немного не доезжая.

– Вот черт, хорошо, что стекла бронированные, – вытирая пот со лба, сказал Серега.

– Кому это я понадобилась? Я же не жена, не невеста. Да он ко мне уже месяц не приезжал. У него врагов много, наверное, а может, родственники на меня наехали. А зачем? Я не претендую на его завещание, – рассуждала я вслух.

– Может, просто попугать хотели, – предположил Серега.

Мы не говорили этого вслух, но думали, скорее всего, об одном и том же. Что нашему благодетелю жить недолго осталось. Он, видимо, и сам это понимал. Последнее время был совсем пасмурный, молчаливый. Несколько раз сказал мне: «Я за тебя не беспокоюсь, жилье и работу тебе обеспечил, ты девочка умная, справишься, все у тебя хорошо будет».

Да, он меня обеспечил. Купил однокомнатную квартиру в городке, где жили мои родители. Подарил мне небольшой салон красоты в проходном месте, переписал на меня «Мицубиси паджеро», хоть и подержанный, зато с бронированными стеклами. Эти стекла спасли мне жизнь. И разрешал пользоваться услугами одного из своих водителей, Сереги. Я не люблю ездить за рулем, поэтому приглашала Серегу довольно часто.

Мы познакомились, когда я работала в государственном учреждении, получала небольшую , но честную зарплату и находилась в процессе развода с мужем. Тогда я жила на автомате, принимала успокоительные лекарства каждый день и старалась не думать о боли. Все было банально. Муж после нескольких лет совместной (и, надо сказать, счастливой) жизни влюбился в другую женщину. Все произошло как-то быстро. В один «прекрасный» день мне пришлось собрать свои вещи, покинуть квартиру мужа и отправиться к своим родителям. Тогда я была в состоянии некоего транса. Кирпичом по голове, что называется. Казалось, что все мои надежды рухнули. Я не очень понимала, зачем жить дальше. Но как-то существовала.

Однажды шла по улице, рядом притормозил навороченный джип. Из него вышел седоватый мужчина лет пятидесяти. Подошел ко мне и сказал: «Не бойтесь, я ничего дурного не имею в виду. Пойдемте в кафе посидим?» Ну я посмотрела полупустым взглядом и пошла с ним в кафе, потом в театр, потом в ресторан. Потом в постель, в огромную постель в его дорогом загородном доме, вооружившись красивым бельем, презервативами и лубрикантом. Он не то чтобы заваливал меня дорогими подарками, цветы вот часто дарил. А через несколько месяцев отдал дарственную на квартиру, 42 квадратных метра в хорошем доме, на машину, оформил на меня салон красоты, не спрашивая, согласна я или нет, и сказал, чтобы я уволилась со своей работы и занялась делом, то есть салоном. Я сделала, как он сказал, не испытывая при этом каких-то особых эмоций. Моя жизнь изменилась в лучшую сторону, но пустота в душе осталась. Впрочем, теперь все мое время занимал салон, пришлось очень многому научиться. И, конечно, интимные встречи с покровителем имели место.

А теперь над ним нависла опасность. Я была ему благодарна, но что я могла поделать? Только ждать, чем все закончится.

И оно скоро закончилось. Его убили. Я не пошла на похороны, там были его взрослые дети и бывшая жена, и много других людей, которых я не знала. Мне было грустно, но в то же время я вдруг почувствовала себя свободной. Заплатила хорошую премию водителю Сереге за его стиль вождения в экстремальной ситуации. И впервые за два года после развода начала думать о том, как жить дальше.

Мне уже тридцать два. У меня есть родители, отдельная квартира, работа, позволяющая хорошо выглядеть, красиво одеться, съездить отдохнуть, а главное, занять время. А счастья нет. Того счастья, которое было тогда, до развода, когда мы с мужем не могли наглядеться друг на друга, строили планы. Я вспомнила об этих планах и решила воплотить их в жизнь сама. Теперь закон позволяет одинокой женщине усыновить ребенка-сироту, если она имеет жилплощадь и может обеспечить малыша. Я сделаю это.

Но сначала мне нужно было выяснить важный момент. Всегда плыла в жизни по течению и боялась задавать лишние вопросы. А сейчас я это сделаю, хотя бы для того, чтобы навсегда отпустить прошлое и смириться.

Я позвонила бывшему мужу и попросила о встрече. Назначила ее в кафе, где мы с ним ни разу не бывали вместе. Так проще.

И вот мы сидим за столиком. Я не спрашиваю его, как жизнь, собираюсь просто задать интересующие меня конкретные вопросы.

– Как жизнь? – говорит он.

– Я встречалась с богатым и влиятельным человеком. Он подарил мне квартиру, машину и салон красоты.

– Поздравляю.

– Его убили.

– Мне жаль.

– Я не любила его, и он об этом знал. Я ему благодарна. Скажи мне, пожалуйста, ты сейчас счастлив в браке? Не жалеешь, что мы с тобой расстались?

– Я не знаю, – отвечает он, как-то сгорбившись и потемнев лицом.

– Что не знаешь, живешь ли ты с кем-то, или насчет счастья?

Он молчит. Потом говорит:

– Какая разница, все равно уже ничего не вернешь.

– А ты хотел бы попробовать вернуть?

– Ты серьезно?!

– У вас дети есть?

– Нет.

– Я собираюсь сделать то, что мы с тобой тогда хотели. Заняться       усыновлением.

– Одна?!

-Да. Это реально. Ты не ответил на мой вопрос. Ответь, только честно, как есть. У тебя есть жена, тебе хорошо с ней, ты счастлив?

– Жена есть, гражданская. Вроде все нормально.

– Ну тогда я рада за тебя. Давай прощаться, – говорю я, едва сдерживая слезы. А кто сказал, что будет легко? Мне показалось, или он тоже сейчас заплачет?

Он заплатил за нас обоих, и мы с ним вышли из кафе. Я подошла к своему бронированному другу.

– Это твоя машина?! Ничего себе!

– Эта машина мне жизнь спасла, когда в нее стреляли, то есть в меня. Стекла бронированные.

– А почему в тебя стреляли?

– Я так и не узнала. Скорее всего, пугали, или пытались моего покровителя напугать таким образом. Это было незадолго до того, как его убили. С тех пор, тьфу-тьфу, меня никто не трогал. Да и что меня трогать, я к его делам никакого отношения не имела и ничего о них не знала. Ну ладно, всего тебе хорошего.

– И тебе всего хорошего.

Мы разъехались в разные стороны. Я так и не поняла, что именно он ответил на мои вопросы. Видимо, ничего уже не вернешь. Так что ждать от него какой-то реакции я не буду. Займусь тем, чем хотела. И жизнь пойдет своим чередом.

Право на счастье

Сегодня большая семья бизнесмена Климова в составе родителей и четверых детей собралась в их новом, наконец-то достроенном загородном доме.

     Они приехали отдохнуть от городской суеты на два дня. В понедельник глава семейства и его супруга вновь отправятся в свой офис решать деловые вопросы, сыновья Иван и Максим тоже поедут на работу, дочь Лия – в институт, младшая Алена – в школу.

     А сегодня дочки с мамой дружно приготовили ужин, все вместе собрались за большим столом, поужинали, поиграли в карты, поговорили, посмеялись. Чудесный вечер в кругу семьи завершился, все разбрелись по своим спальням.

     Несмотря на поздний час, Лии не спалось. Она спустилась в подвал, скинула одежду, оставшись в купальнике, залезла в джакузи, закрыла глаза, вздохнула. Все хорошо, отлично провела вечер с близкими. Но есть кое-что, что ее тревожит. Последнее время она ловит себя на том, что обращает слишком много внимания на Максима. Старается скрыть это, ведь такого рода внимание брату оказывать нельзя. Но сейчас, наедине с собой, она представила его, такого красивого, стройного… Предалась запретным мыслям.

     Кто-то вошел в подвал и прикрыл дверь. Лия открыла глаза и увидела Максима. Он подошел к ней, несколько секунд постоял. Они молчали. Максим снял свою одежду и тоже залез в джакузи. Как-то вдруг взялись за руки. Они поглаживали друг друга по рукам, придвинулись ближе… Объятия оказались безумно сладкими, такими, которые никогда не хочется прерывать. И поцелуй – запретный, восхитительный, в губы. Лия отстранилась, вскочила, тяжело дыша, вылезла из джакузи.

– Что мы делаем?! Так нельзя, это нехорошо, – на ее щеках пылал румянец.

– Скажи, что ты чувствуешь! – Максима терзала известная ему тайна, но ее открытие могло сломать жизнь всей его семье, и он не знал, как поступить. Если бы не чувства к Лии, он бы просто молчал. Хотя бы если эти чувства были безответными. Но она отвечает!

– Я больше так не могу. Да, все бы отдала, чтобы мы не были братом и сестрой! Но это невозможно.  Нам лучше вообще не видеться. Но это тоже мне будет ножом в сердце!

– Лия… Есть одна вещь, я не знаю, что будет, если скажу. Но похоже, что мы с тобой не кровные родственники.

– Как это? Что ты такое говоришь?

– Ты чертовски хороша сейчас, впрочем как и всегда. Давай в понедельник не поедем на работу и учебу, а когда все разъедутся, я тебе кое-что покажу.

– Доживем до понедельника…

                ***

     В понедельник, когда все разъехались, Лия и Максим приехали вдвоем в городскую квартиру. Максим полез на антресоли, достал какие-то старые папки с документами.

– Вот, смотри. Это свидетельство об усыновлении. Наши родители меня усыновили в младенчестве, так что я приемный. Все перерыл, получается, Ваня, ты и Аленка кровные, а я нет. И правда, посмотри, я внешне отличаюсь от всех – голубоглазый блондин, а все остальные  темноволосые.