Мая

– Простите?

– Что вы думаете о своем экзамене?

– Я думаю, что могла бы справиться лучше.

– Вы, очевидно, считаете, что я не совсем справедлив с вами?

– Эм …ну вообще – то, как по – моему, грамматические и пунктуационные ошибки в экзамене по медицине не должны быть в приоритете. Ведь конечный диагноз у меня верен, так что…

Господи, откуда во мне столько смелости взялось? Я спорю с самим профессором Савельевым. Самым уважаемым и авторитетным человеком в академии. Да что там академия, в городе! Если он захочет, меня вмиг выкинут отсюда. И никакой пересдачи.

– Диагноз, в самом деле, верный. Однако ход ваших мыслей в процессе исследования не совсем понятен. В ваших рассуждениях нет никакой логики и последовательности. Такое ощущение, что вы метались от одной версии к другой, а в конце вас осенила гениальная идея, и появился верный диагноз. Или, может, вам его подсказали? – профессор посмотрел мне прямо в глаза, явно не двусмысленно.

– Хотите сказать, я списала?

– Нет. Я говорю, о совершенно другого рода, мошенничестве. Я бы сказал, потустороннем.

Я запнулась на полуслове, напрочь забыв, что вообще хотела сказать. Сердце забилось настолько бешено, что хотелось схватить его руками, чтобы не выскачило. Впервые в жизни я решила воспользоваться своим даром в своих собственных интересах, не для других. У духа покойного Егорова я выудила причину его перехода в мир иной. Не очень просто это было, слишком тихо и бессвязно он говорил, кроме того много лишнего хотел сказать. В частности, просил передать несколько слов некой молодой девице, о его любви к ней и их маленькому сыну. Так что, на поверку, Виталий Дмитриевич оказался, не таким уж, примерным семьянином. Взамен, я попросила об обратной услуге.

Но профессор не мог этого знать. В этом городе никто не знает обо мне. Я здесь уже шесть лет, но соглашаюсь помогать людям только за городом или еще дальше. И только проверенным людям, чтобы не болтали лишнего. Допустим, до профессора каким-то образом дошли слухи, но он человек науки, не может верить в подобные вещи. Или может.

– Я задал вам вопрос, Александра.

– Я не поняла вашего вопроса. – я попыталась придать себе самый невозмутимый вид, но судя по улыбке Савельева, мне это не удалось.

– Мы оба знаем, что вы прекрасно понимаете, о чем речь. Я давно за вами наблюдаю. Когда я впервые услышал о вашем, так называемом, даре не обратил внимания. Людям свойственно болтать. Видите ли, я, как ученный, отрицаю всякую возможность существования сверхъестественного. Но, некоторые ваши клиенты утверждали, что вы творите настоящее чудо. Поэтому мне стало любопытно.

– Какие клиенты? Откуда вы знаете?

– Так получилось, что одни из них мои хорошие знакомые. Я изучил историю вашего детства и с большой вероятностью могу предположить, что, либо, у вас просто психологическое расстройство, либо вы, банально, дурите голову несчастным людям.

– К какому же варианту склоняетесь лично вы? Не спроста же этот разговор.

Спокойный и расслабленный до этого момента профессор, как-то неожиданно, сник, и устало опустил глаза.

– Пять лет назад, моя дочь Мая покончила жизнь самоубийством. Не могу понять, почему она так поступила. Мы с женой любили ее больше всего на свете. – Профессор запнулся, проглотил комок в горле и продолжил. – Впрочем, речь не об этом. Недавно в нашем доме стали происходить странные вещи. Предметы пропадают и появляются там, где быть никак не могут. Двери сами собой открываются и закрываются. Полы скрипят, как будто, кто-то ходит. Жена утверждает, что иногда слышит голос. Голос нашей дочери.

Тут он поднял на меня полные мрачной решимости глаза и стальным голосом произнес:

– Я хочу, чтобы вы посетили наш дом и успокоили мою жену. А если там действительно, что-то есть, то пусть оно покинет это место.

Нереальность происходящего поражала. Факт того, что я говорю о своем даре с профессором Савельевым, повергал в шок. Я не знала, что мне думать. То ли он издевается надо мной, то ли проверяет для чего то. То ли у меня просто бред. Видя мое замешательство, Иван Петрович поспешил добавить:

– Ваши клиенты сказали, что вы не берете денег за свои услуги, однако я предлагаю вполне адекватную плату. Ваш экзамен. Он будет засчитан автоматически, без пересдачи.

– Я боюсь, вы не совсем правильно понимаете, чем я занимаюсь. Я действительно иногда помогаю людям связаться с их умершими родственниками, хотите верьте, хотите нет. Но я не умею изгонять духов. Для этого есть масса специалистов, которые вам помогут.

– Это вы не понимаете. Я не желаю нарваться на какого-нибудь шарлатана, который вытянет из меня все деньги. Для меня итак очень тяжело решиться на подобное. Если бы не моя жена, которая вот-вот сойдет с ума, я бы ни за что не пошел на это. Но раз уж я принял решение, то хочу видеть в своем доме человека, которому могу доверять.

– А с чего вы взяли, что мне можно доверять? Вы же сами сказали, может у меня просто шизофрения или того хуже, я занимаюсь обманом.

– Ну, по поводу обмана я не думаю. Вы не берете денег, значит, вам нет никакой выгоды, и смысл обмана теряется. А на больную вы не тянете. И потом, надо посмотреть вас в деле, я не позволю морочить себе голову.

– Но вдруг существо в вашем доме не ваша дочь, а какой-то злобный демон. Тогда я могу сделать только хуже. Я не профессионал.

– Давайте сделаем так. Вы придете к нам, посмотрите, послушаете, ну или что вы обычно делаете. И решите на месте, что вам делать дальше.

Предложение было заманчивым. С одной стороны возможность просто так получить экзамен и решить свои проблемы одним махом. С другой стороны бесплатный сыр бывает только в мышеловке. История очень мутная и крайне странная.

На последок, профессор полушепотом проговорил – «Пожалуйста». И столько было боли в этой просьбе, что я , в конце концов, дрогнула

– Зачем оно тебе надо?

–Давай будем честными, Юль. Медицина – не мое, мягко говоря. Я пошла туда только потому, что это была последняя воля моего отца. Он хотел, чтобы я продолжила семейную династию врачей. Если бы не ты все эти годы, я бы уже давно вылетела из академии. Этот экзамен я не сдам. Значит, шесть лет своей жизни я потратила зря. И родителей подвела, к тому же.

Мы с Юлькой сидели в нашем любимом кафе. Достаточно маленькое и тихое, чтобы быть очень уютным. Главное, только тут подают самый вкусный в мире вишневый пирог. С нашего разговора с профессором прошла почти неделя. Я обещала позвонить, как только приму решение. Сегодня я его приняла. Но сначала хотелось обсудить с подругой. Мне просто необходим был совет и поддержка.

– Ты слишком нагнетаешь, Саня. Не всегда я тебе помогала и не такая уж ты безнадежная. К тому же эта история очень странная. А если профессор проводит очередной эксперимент для своей очередной статьи?

– Ты знаешь, он, когда рассказывал о своей дочери, был такой несчастный и искренний. Вряд ли такое можно сыграть.

– Мне все это не нравится. И потом ты же говоришь, что никогда не занималась изгнанием и не знаешь, что делать.

– Я нет. Но зато я знаю нужного человека.

Уже через пару часов мы с подругой были на самой окраине города. Стройные ряды ржавых гаражей. Большинство заброшены. Везде царило запустение и разрушение. Люди здесь давно не появлялись. Разбитая дорога, бродячие собаки. Мы прошли до самого конца дороги. Именно там находился нужный нам гараж.

– Куда ты меня завела? – подруга опасливо озиралась по сторонам.

– Бывший гаражный кооператив. Люди перебрались поближе к городу. Отличное место, чтобы спрятаться от посторонних глаз.

– Как тот, кого мы ищем?

–Именно. Кстати, мы пришли.

Этот гараж выглядел самым приличным, больше похож на маленький домик в два этажа. Стоит на самом отшибе, в гордом одиночестве. Очень похож на своего хозяина.

– Будешь стучать то, нет. – Подруга подтолкнула меня к большой металлической двери.

– Понимаешь, я не уверена, что он захочет со мной разговаривать. Мы не совсем хорошо расстались.

– Ты шутишь?! То есть, мы перлись в эту глушь мира, прошли пешком, Бог знает, сколько. И только теперь ты сообщаешь мне, что сделали мы это зря?!

– У меня была надежда, а сейчас я сомневаюсь.

– Отлично, Сашка, просто отлично!

Нас прервал протяжный скрип, открывающийся двери. В проеме стоял внушительных размеров парень. Одет в грязный рабочий комбинезон. В одной руке гаечный ключ. Медленно оглядев нас с ног до головы, он поинтересовался:

– Ну и че вы тут разорались. И вообще, вы кто? Заблудились?

Юлька при виде столь колоритного персонажа обалдела настолько, что не могла сказать ни слова. Разговор пришлось вести мне.

– Мне, то есть нам, нужен Максим . Максим Громов.

– Нафига?

– Это личное.

Громила еще раз окинул нас взглядом. После короткой, но видно, что мучительной мыслительной деятельности, нехотя, кивнул в сторону входа. Мы с подругой переглянулись и вошли следом за парнем.

Помещение казалось намного больше, чем оно видится с снаружи. Везде все разбросано, валяются не понятные инструменты, книги, журналы и еще много чего. На нескольких столах неведомое количество баночек, коробочек, ящичков. Самый настоящий творческий беспорядок.

В гараже находилось четверо парней, у каждого был свой рабочий стол, у каждого свои инструменты. Одеты, почти, одинаково, в разной степени грязные комбинезоны и футболки. Все увлеченно заняты своими делами. Так заняты, что не обратили на нас, с Юлькой, никакого внимания. Фоном играла какая-то тяжелая музыка.

Наш проводник подвел нас к самому большому столу. Стол был завален листами, ватманами, чертежами, карандашами и ручками. Над всем этим склонился высокий брюнет, крепкого телосложения. Как же он изменился. Повзрослел что ли.

– Слышь, Макс, тут к тебе пришли. – и усмехнувшись парень добавил. – по личному.

– Отстань, Никита, мне некогда. Забыл куда посылать в таких случаях?!

– Привет, Максим. – Слова вырвались сами собой. Однако эффект они произвели вполне ожидаемый.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.