Веселовский портал

Подъехала маршрутка-призрак. С номерами 667 оон. Спереди, рядом с худощавым человеком сидел Волкообразный. Тот самый, кого здесь называют Сенсей или Китаец. Он выпрыгнул из микроавтобуса и устремился в гору мимо столпившихся. Все сразу построились в шесть рядов. Получилась длинная колонна метров в двадцать. Мы встали в конце, то есть ближе к маршрутке. Привезли еще детей. Также открылись задние двери и перед нами предстали четверо ребят примерно лет тринадцати. Лица у них были напуганы. Они разглядывали нас, а мы – их. Прыгнув из маршрутки, они превратились в щенков, хотели бежать, но их догнали конвойные и пригнали обратно. Рыком им указали на их места в строю – сзади нас и встали рядом для убедительности, что ситуация настоящая, что это не сон. Сенсей начал говорить. Он снова представился. Сегодня он рассказал о наказаниях, предстоящих тем, кто осмелится идти против системы. Снова рассказал о том, что единственный выход отсюда – слушаться и работать в течение десяти лет. Пятнадцать минут физических занятий было далее: сидеть, стоять, на одной лапе, на двух, кувырок назад, вперед, клацанье зубами, держание тяжести зубами на время. Это еще не все упражнения, которые мы выполняли. Это те, которые мне удавались сегодня. Еще были штрафные два часа занятий. Я почти умер. Мои друзья тоже. Нас, штрафников, было около ста щенков из всей многочисленной колонны. Два часа физических пыток – болело все, даже хвост, даже хвосту досталось. От гаражей мы побежали – нас погнали. Бежали, не чувствуя лап, на автопилоте, кто куда. Мы рухнули за строительным техникумом, прямо в деревянные опилки, как в перину. Даже не говорили, уснули «без задних лап».

Неделю спустя

За неделю жизни в этом враждебном месте мы сильно изменились. Мало говорили, старались больше бродить по улицам, чтобы хватало времени на сбор дани для Сенсея. Чаще стали работать врозь. За неделю мы нарывались на штрафные упражнения четыре раза, но повторять этого мы не желали. Позитива не было, просвета тоже. Дни мы проводили в поисках еды, костей, береглись от нападок людей, от колес машин, пытающихся нас задавить. Ночью отчитывались за дневной сбор, отрабатывали проколы, искали ночлег потеплее, потому что стало холодно.

Сегодня наше дежурство в маршрутке. Нас вывезут, как манекенов, подставных, чтобы привезти еще малолетних преступников на чистку. Сенсей пойдет их вынюхивать. По запаху определит, кого надо и заманит в свой микроавтобус.

На часах восемь утра, собираемся. Сенсей и Лис скомандовали, чтобы мы прыгали в салон через заднюю дверь. Боковая дверь была закрыта. Мы попрыгали по очереди в салон. В салоне приземлялись на четвереньки уже людьми. Нам приказали занять места. В каждом из нас пробежала искра надежды. Вот он шанс, возможность выбраться отсюда. Сенсей и Лис прыгнули вперед. Водителю приказали заводить. Он покорно завел микроавтобус. Приказали развернуться задом – развернулся. Мы смотрели с горящими глазами друг на друга. Потом маршрутка набрала скорость, и мы уставились в окна. Откуда мы знали, что этого делать было нельзя? Как только мы посмотрели в окна, мы не смогли больше шевелиться. Мы будто бы застыли. Голова работала, в смысле – думала, но тело не слушалось. Мы уставились в окна, нас будто бы ввели в транс. Мы подъехали на остановку ДК.Луч и встали. Двигаться нам все равно не удавалось. Сенсей вышел и направился по тротуару в сторону рынка в поисках пополнения наших рядов. Нам осталось ждать это пополнение.

Мое внимание привлекла грустная девушка в платке. Она сидела на лестнице дома культуры, прямо напротив остановки, опустив голову. Я присмотрелся, мое сердце екнуло. Девушка была похожа на мою сестру. На девушке был плащ в точности, как у моей сестры и даже сапоги до колен, как у нее. Девушка подняла свои грустные глаза, и я обомлел – это была она, моя сестра. Она плакала и утирала слезы перчаткой. Бог мой, она так близко и так далеко. Я так хотел крикнуть ей, что я здесь, что я нашелся. Я плакал внутри и был рад. Я видел ее, возможно, в последний раз, и от этого слеза пробилась на моем глазу. Пробилась и потекла. Увлажнившийся глаз задергался, я заморгал – это нервное. В голове промелькнуло – нервное, значит, я могу управлять реакциями. Я отправил сигнал губам, к которым подтекла слеза, шевельнул ими. Язык. Я его высунул, облизнул верхнюю губу. Далее я отчаянно посылал сигналы пальцам, рукам, ногам. Я стиснул зубы и прыгнул с места. К счастью, дверь была открыта. Никто не ожидал, что выйти из транса возможно. Я выскочил из маршрутки и побежал, не глядя на сигнал светофора, не по «зебре», сильно зажмурив глаза. Даже если меня собьют, я должен попробовать. К счастью, машин было мало, я перебежал. Я показался Ленке, сестре. Она увидела меня, побледнела. Лена отказывалась верить своим глазам, встала с места и пошла навстречу мне. Нас разделяли три шага. Я не мог заставить себя говорить. Я словно онемел. Может, мне нельзя было говорить теперь? Я пытался сказать ей хоть что-то, но только нервно моргал. Потом что-то потянуло меня назад, будто веревкой. Не разворачиваясь, будто пленку отмотали обратно, я пошагал вновь по тому же маршруту, но назад. Я видел, что мимо меня проносятся машины, в миллиметрах от меня, но не задевают. Чувствовал, что на остановке стоит Сенсей и тянет обратно. Ленка также, не глядя на поток машин, пошла за мной вслед. На двойной сплошной, на середине дороге ей пришлось пропустить машину, а я в это время забрался в свою маршрутку, уже с малолетними пассажирами мальчишками. Ленка видела, что я сел в микроавтобус-мерседес. Маршрутка поехала. Я стучал в стекло и отъезжал. Ленка махала водителю, чтобы он остановился, но водитель, управляемый собакой-оборотнем даже не видел ее. Поехали, и я снова задеревенел, взгляд прилип к стеклу. На этот раз, как я не старался, я не смог пошевелиться, не смог заплакать – упустил единственный шанс спастись. Что, интересно, будет с Ленкой? Она что, останется на правой стороне? Она видела призрачную маршрутку, значит, она прошла в параллельную реальность. Но это мир зла, преступников и собак-преступников. Как она будет жить здесь, если не пройдет обратно? В голове все перемешалось. Я хотел быстрее на свободу. Нужно было убедиться, что Ленка прошла обратно.

Наша маршрутка сделала круг. Мы проехали вниз, к остановке Есенина, по кольцу, проехали по проспекту вдоль больницы №13, детской больницы, мимо парка, ледовой арены, опять вверх к северному кольцу, обогнули и спустились к Веселовским гаражам. Как и с нами тогда, время в маршрутке пролетело незаметно. Наш рейс должен был занимать от силы час. На деле же, выключался свет в салоне, и ровно в полночь новые подростки выпрыгивали из призрачной маршрутки щенками, пополняя чистилище начинающих преступников. По легенде.

Мы с ребятами надели браслеты на перепуганных до смерти мальчишек и потолкали их в задние двери автобуса. Пять новеньких ребят, недавно веселых и беззаботных, спустились в хаос, как с небес на землю, и мы следом. Мы заняли свои места в колонне, новеньких повели и поставили. Колонна росла. Наши ряды активно пополнялись новыми щенками, но также редели ряды опытных. В строй меня не поставили. Меня повели в гараж №120. Раиль, Ваха и другие мои ребята проводили меня взглядами, боясь проявить хоть какое-то непослушание, нарушить святую дисциплину. Сначала в гараж вошел бульдог. Я предположил, что ничего хорошего ждать не следует.

– Входи, дорогой друг, – пригласил бульдог, ехидно скалясь. – Это мой кабинет, можешь располагаться.

Бульдог встал перед столом. Над столом висели ошейники с железными вставками, обвитые проводами.

– Ты сегодня удивил Сенсея. Тобой сложно управлять. Браслет должен погружать в транс по требованию учителя. Ты подсознательно очень силен. Но мы вылечим этот недуг, – изрек хитро Бульдог. – Просунь голову, чтобы надеть ошейник.

– Здесь ни у кого нет ошейников. Зачем надевать его мне? – заволновался я.

– Есть. У единиц. Таких, как ты.

– Я и так выполняю все, что должен, – продолжал испуганно я.

– Надевай, – неуклонно настаивал бульдог.

– Прошу вас. Вы же будете бить меня током, правильно?

– У меня пульт от него. Не будешь вынуждать меня, ничего не будет. Это мера предосторожности, – убеждал бульдог и нажал на кнопку в столе. Механизм опустился и водрузил мне на голову электрический ошейник. Тут же на меня обрушился мощный разряд тока. Он пробежал по всему телу и вышел через хвост, что я распластался на железном полу, дрыгая лапками.

– Я всего лишь проверил, работает или нет. Ты свободен, пока, – высокомерно заявил Бульдог.

Я еле-еле встал на четыре лапы и, как на иголках, поскакал из гаража с обновкой. Шерсть на спине дергалась, глаза ежесекундно моргали. Я пошел к своим, встал в ряд. Обязательные упражнения уже заканчивались. Я увидел, как бульдог передал Сенсею пульт от моего ошейника. Чем я стал им опасен, что они пошли на такие меры, не понимаю, но очень интересно. Зачитали список штрафников. Нас, слава Богу, сегодня от этого освободили. Мне и так было дурно. Мы спешно двинулись прочь от гаражей. По привычке побежали в сторону строительного техникума, в опилки. Еще мы сделали подкоп под крыльцом мастерской и могли проникать в теплый подвал. Временный вариант для нас, пока не выгонят.

– Какая у тебя штука, – начал Раиль.

– Это тебе за то, что сбежал из маршрутки? – заметил Ваха.

– Да, ничего приятного, поверьте, – признался я.

– Охотно верим, здесь очень странные подарки, – поддержал Эмиль. – Током били?

– Ага, – кивнул я, невольно вспомнились ощущения.

– Ну, ты успел сестре рассказать о нас? Она поняла тебя? – затараторил Барик.

– Я не мог ничего говорить, но, я думаю, она теперь здесь, – поделился я своими переживаниями.

– Как это могло случиться? – удивился Дамир. – Это, что, просто? Может, и мы так же сможем отсюда?

– Но мы пробовали, мы не можем переходить дорогу, – выпалил Барик.

– Я перешел ее закрытыми глазами на запрещенный сигнал светофора. Может, в этом вся фишка? – рассуждал я.

– Но ты делал это будучи человеком, – заметил Дамир.

– А человеком я стал, прыгнув в заднюю дверь нашей маршрутки, – рассуждал я.

– Аа, человек входит в боковую дверь, а выходит в заднюю уже щенком и наоборот, войдя в заднюю дверь щенком, возможно, выйдешь человеком, – додумался Раиль, что даже сам испугался того, что сказал. – Превращения происходят уже в салоне, когда на запястьях застегиваются браслеты.

Я думал… Браслеты. С помощью них Сенсей вводит нас в гипноз. Снять браслеты. Но как? Пальцев у нас нет, зубами мы уже пробовали – не выходит. Новое обстоятельство – у меня электрический ошейник, а пульт в чехле на лапе Сенсея. Кажется, что мы вот-вот найдем выход. Но, как всегда, мешает одна маленькая деталь – у нас нет пальцев.

– Нам нужны пальцы, ребята. Надо попробовать нашу версию, – озвучил Раиль.

– Надо пробежаться по Светотехстрою. Может, наша любимая учительница здесь. Она бы очень была кстати, – воодушевился я и вскочил, показывая, что я почти уверен в своем предположении. – Она может сидеть на остановке или где-то рядом. Скорее всего, так и есть. Она видела меня на остановке, значит, возможно, она меня там ждет, – обрадовался я и поторопил всех. – Ребята, бегом на остановку «Луч». Ребята послушно вскочили и побежали за мной.

В считанные минуты мы прибежали к остановке в надежде, что сестра весь день ждет меня там. Каково же было мое разочарование, когда, прибежав, мы не увидели в остановке никого.

– Не расстраивайся, – произнес Дамир, – мы попытались.

– По крайней мере, она в безопасности, не здесь, – утешал я себя.

Значит, я и вправду видел ее утром в последний раз. Лучше так. Ленке тут не место. Она не заслужила такой жизни.

Мы поплелись вдоль дороги с опущенными головами, погруженные в отчаяние. Где-то впереди послышались крики. Присмотрелись, в километре от нас толпился народ, пьяная компания, человек пять. Дебоширят, – подумали мы, и уже собрались сворачивать от греха подальше, но услышали женский истошный крик. Собачье сердце дрогнуло. Возможно, это Лена. Я рванул. Мне было важно помочь девушке. Ребята побежали за мной. Приблизившись, я убедился – это была моя сестра. Пьяные парни с синими лицами крутили ей руки. Они тащили ее куда-то, зажав рот. Она сопротивлялась, кусалась и звала на помощь. Я бесстрашно бросился на этих уродов. Я вцепился клыками в руку того, кто крутил Ленину руку. От неожиданности вся компания расступилась. Ленка воспользовалась ситуацией и побежала в сторону остановки строительный техникум. Пьяные парни расхрабрились. Один из них вытащил из-за пазухи нож.

– Артур, догоняй сестру, мы их задержим, – крикнул Дамир.

– Сзади с ножом стоит, – предупредил я и побежал за Ленкой.

Пальцы

– Можно я буду вставлять свои комментарии?

– Можно. Только, не как в школе, поправлять каждое мое слово.

– О, нет, ты и сам неплохо справляешься. Продолжай.

– Моя сестра бежала, как марафонец. Я не думал, что она вообще умеет бегать. Оказывается, жизнь может заставить нас делать то, что мы никогда не умели. Я догонял ее. Она обернулась слегка и увидела, что я ее преследую. Забавно, она побежала быстрее. Я крикнул, чтобы она меня не боялась, но потом понял, что она слышит лишь лай. Я обогнал ее и встал перед ней. Ленке ничего не осталось, как тоже остановиться.

– Я просто сдалась тогда.

– Завопила надрывно: «Ну, что ты меня преследуешь? Нет у меня ничего! Иди. Пошел», – и топнула. Я не мог ей ответить. Как же заговорить с ней? Она боялась меня, как и всего здесь. Наверное, за день ей досталось. У меня появилась идея. А что, если показать, чему я научился в местных гаражах? Впечатлю? Я начал выделывать выкрутасы: стоял на передних лапах, на задних, кувыркался вперед и назад. Больше всего ей понравилось мое милое урчание путем медленного раскрывания нижней челюсти. Это мой собственный номер. Она заулыбалась и зааплодировала.

«Какой ты молодец. Только у меня все равно нет еды», – покачала сестра головой. «Надеюсь, ты не хочешь попробовать меня?»

Я отрицательно покачал головой.

« Нет», – удивилась моему ответу Ленка. – «Умный пес. Ты меня понимаешь?»

Я закивал головой.

«Малыш, а ты случаем не знаешь, как отсюда выбраться?»

– У меня есть предположение, – сказал я, но, боюсь, Ленка услышала лишь: «Ав -Ав-Ав».

«Не понимаю, малыш. Боже мой, я говорю с собакой», – покачала она головой сама себе.

Я посмотрел в сторону Веселовских гаражей. Она мельком взглянула туда же.

«Там есть выход? Ты это мне хочешь сказать?»

Я ничего не говорил. Нельзя ей туда. Я захотел заплакать. Эмоции овладели мной. Я заморгал глазами. Опять. Я сильно нервничал.

«Постой», – удивилась сестра. «О, нет, только не это», – ухмылялась она. «Только не говори, что ты – Артур. У тебя нервный тик».

Я очень активно закивал головой. Я привстал и кивал. Она узнала меня по моей нервной привычке.

«Артур? Но как?»

К нам прибежали ребята. Я радостно их встретил.

– Ребята, она меня узнала. Она узнает всех вас. Постойте на задних лапах.

Ребята дружно встали, подняли правый лапы и начали ими трясти, как на уроке. Эмиль добавил пару кувырков и встал в стойку.

«Я поняла, ты – Панда Кун фу», – объявила Ленка.

Эмиль шлепнул себя по лбу, остальные упали с языками набок, ухахатываясь, со смеху.

«Я пошутила. Конечно же, я узнала тебя Эмиль», – погладила Ленка толстячка по голове. –«И тебя Бари, и тебя Раиль, и тебя Дамир, Вахруддин. Мальчики, как вас угораздило?» – запричитала Ленка.

Мальчики заскулили, зажали лапами носы.

«Не плачьте. Мне тоже плохо. Я больше недели не живу дома, скрываюсь, вас ищу. Меня же посадят, если я вас не вытащу из этого. Давайте, как-нибудь общаться. Расскажите, что это за чертовщина получилась, и как из нее выбраться».

Ребята заскулили: кто в лес, кто по дрова.

«Погодите, я не понимаю вас. Вроде бы Светотехстрой, но мы будто бы застряли на одной стороне. Я пыталась вернуться на другую сторону, не дают машины. А народ, будто взбесился весь. Безумие сплошное: не понимают, злорадствуют, норовят обидеть, ударить. Собаки чуть не разорвали из-за батона с маком».

– Тут Артур тактично прервал мой душещипательный рассказ.

– Не перебивай… Я протянул ей свою правую лапу. Она ее пожала. Мне нужно было, чтобы она отстегнула браслет. Ребята начали зубами грызть свои браслеты и драть их.

«Аа, – догадалась она,– нужно их снять».

Мы закивали.

«Тут есть застежка. Сейчас».

Ленка без труда расстегнула всем шестерым браслеты. Мы запрыгали от счастья. У нас появились пальцы. Пусть даже Ленкины, но с их помощью можно рискнуть выбраться отсюда. Она сможет открыть любые двери. Браслеты мы закопали. Ошейник Ленка тоже с меня сняла, но его мы припрятали к Ленке в рюкзачок. Может, ошейник как-то отслеживается. После того, как мы стали свободны от браслетов и ошейника, мы пошли пытать счастье к призрачной маршрутке. Теперь, когда у нас есть человеческие пальцы, мы просто обязаны рискнуть вломиться в этот адский микроавтобус.

– Ребята, план, – заявил я. – А точнее два. Не знаю, что из этого выйдет, но третьего у меня нет.

– Ну, – нетерпеливо выпалили ребята.

– Первый. Я заметил, что водитель, вообще никогда не выходит из-за руля. Сенсей говорил, что его человеческое тело после инсульта.

– Ну, и, – во все глаза слушали его ребята.

– Соответственно, оно плохо двигается и не работает без команд. Сенсей сам не спит в маршрутке. У него отапливаемый гараж напротив.

– Ну, – растянул один Эмиль.

– Ленка откроет боковую дверь, войдет, откроет нам заднюю дверь, и мы попрыгаем внутрь. Став людьми, кто-то из нас угонит эту тачку.

– Я могу, – поднял лапу Дамир.

– Водителя скинешь и по газам. Попробуем оборот сделать от Северного до Строительного техникума. Только не по кольцу, как с Сенсеем, а сразу завернем от гаражей налево и поедем по левой стороне.

– Соответственно, высадимся на левой стороне. В нашей реальности, – обрадовался Барик. – Ребята, да! – ликовал коротконогий щенок.

– А если не сработает? – спросил серьезно Ваха.

– Есть второй план. Также залезть превратиться в людей. Потом изо всех ног ломонуться к дому культуры, пробежать через дорогу, с закрытыми глазами, может, задом наперед, как получится. У Ленки же получилось, и у меня.

– А нас в это время мерседес будет догонять. Нет уж, надо забирать маршрутку, чтобы сломать эту чертовую систему, чтобы закрыть ход сюда раз и навсегда. Да, ребятки?

– Первый, – хором затянули ребята.

Решено. Все это время, пока мы обсуждали планы, Ленка терпеливо наблюдала, ничего не понимая. Как-то надо ей объяснить ее задачи. Надеюсь, она помнит, что такое зажигание. Когда-то она сдавала на права.

«Ребята, вы что-то придумали?» – догадалась моя сестра. Мы закивали. «Напишите мне, чтобы я знала, чего ожидать», – предложила моя умница сестра.

– Конечно, написать, – обрадовались мы. Ленка достала из рюкзачка блокнот и ручку. У учителя всегда с собой блокнот и ручка. Слова богу, она – учитель. Я взял в зубы ручку и начал водить по листкам. Старался формулировать мысли кратко. Писать зубами оказалось очень нелегко. Буквы выходили корявые и огромные. Через десять минут я дописал четыре предложения на двадцати листках. Надеюсь, она поймет, что от нее требуется. Лена начала складывать мои буквы в слова.

«Пойдем к маршрутке. Водитель у нее ненастоящий. Откроешь водительскую дверь, включишь зажигание. Затем нажмешь зелененькую кнопку на панели». Не сразу, но она прочитала сообщение. Эврика!

«Где маршрутка?» – уточнила Лена, прочитав. Мы переглянулись. Она готова.

– Всем понятно, что нас ждет? – заключительно спросил я.

– Нас ждет дом, – уверенно ответил Эмиль.

– Тогда вперед.

Наша повстанческая группа пошла на дело всей своей жизни. Ленка догоняла сзади.

Была глубокая ночь. Улицы были пусты. Мы приближались к заветным Веселовским гаражам, замедлили ход. Я ступал осторожно, показывая этим, что нужно вести себя, как можно тише. Гаражи спали. Мы медленно шли к маршрутке в полной темноте, зная, что она стоит в середине гаражного пути. До него мы шли, казалось, час. Ленка шла за нами молча, стараясь ступать мягко, не спотыкаться – тропинка под ногами была из щебенки, а где-то были и котлованы.

Наконец, дошли. Боковая дверь была доступна, водительская прижата к гаражу. Правильно, водитель же не выходит из нее. Ленка худенькая, может, протиснется. Только бы не была заперта. Зачем ее запирать? Ее лапами не открыть, и никакой вор не пролезет в эту щель. Тем более водитель спит внутри. Ленка должна просунуть хотя бы руку. Я потянул сестру за рукав, повел к водительской двери. Ее глаза сверкнули в ночи. Она возмутилась шепотом: «Как тут пролезть?».

Побег

– Вообще-то, я сказала: «Я не пролезу».

– Хорошо, рассказывай.

– Я постарела тогда лет на десять, пока выполняла операцию «Зеленая кнопка».

– Ну, давай в подробностях.

– Я начала втискиваться в промежуток между машиной и грязным гаражом, не жалея модный плащ, несмотря на свою чистоплотность. Помню, было неудобно расположить руку, чтобы открыть водительскую дверь, но я умудрилась. Я грациозно извернулась и нажала на ручку дверцы. Дверь поддалась – открылась. У меня было двадцать сантиметров, чтобы найти ключ, повернуть его слегка и дотянуться до кнопки с зеленой подсветкой. Все бы ничего, но там сидел человек. Я ничего не могла с собой поделать. Совать руку в темноту, где сидит незнакомый человек, да еще и со странностями, было для меня пыткой. Я трижды вдохнула и выдохнула. Затем сунула руку в поисках ключа. Ключ должен был быть или справа под рулем или слева. Удача. Вроде бы нащупала ключ слева. Сглотнув комок, застрявший в горле, я слегка повернула ключ налево – засветилась панель приборов. Вон она, зеленая кнопка, – увидела я цель. Все ждали открытия двери. Все застыли в предвкушении свободы. Только Ваха был начеку. Он сосредоточенно и нервно смотрел по сторонам, опасаясь, что в этом мире не бывает везения и что нас вот-вот схватят. Ленка Николаевна, – молила я себя, – давай же быстрее, пока никого нет, и продолжила, будто открылось второе дыхание. Я отвернула голову и просунула свою руку поперек рук водителя. Пока тянулась, зацепила своей пуговицей на рукаве ремень этого мужчины. Ни туда, ни сюда. Мужчина не двигался. Ему было безразлично, что происходит вокруг него. Его разум спал в теплом гараже. Я перестала осторожничать, выдернула руку. Черт с ней с пуговицей. Я вытянула всю руку, всю шею, чтобы достать до кнопки. Только я могла это сделать. Все на меня надеялись. Пусть мне будет в тысячу раз больнее, но я должна, – думала я и тянулась. Раз, два, три. Третья должна быть наша кнопка. Нажала – механизм открытия двери сработал. Я выдохнула и будто бы стекла вниз. В плече, в шее застыла ноющая боль. Я вытянула мышцы. Кое-как я вылезла оттуда и доползла до салона. В него меня втащили мои ученики и мой брат. Уже не щенки – дети. Я радовалась сквозь боль. На переднем сидении суетились Дамир и Эмиль. Они вытаскивали водителя из-за руля. Тот, словно овощ, смотрел в одну точку. Его положили на полу в салоне. За руль сел …

– Дамир. Он занял место водителя и завел мерседес. Если ты не против, сестренка, я продолжу. Я сидел спереди, и мне было лучше видно.

– Да, тем более, я так обрадовалась своим ребятам, что уже не смотрела по сторонам, только на их мужественные лица. Они здорово повзрослели.

– Да уж. Дамир без промедления включил заднюю скорость и рванул с места. Из гаражей один за другим начали выбегать цепные псы Сенсея. Сам Сенсей нажимал на пульт и посылал какие-то грозные взгляды нам вслед, пытался гипнотизировать, думал мы совсем дурные, не догадались об их уловках. Браслеты с запястий мы успели снять, слава Богу. На всякий случай, я отвел взгляд от этого серого колдуна.

В салоне начал вставать водитель, тот который «со странностями». Он без эмоций на лице начал молотить руками в разные стороны. Похоже, Сенсей начал управлять телом на расстоянии. Нужно было что-то предпринимать. Недолго думая, Ленка ударила мужчину по голове огнетушителем, который лежал у нее под сидением. Водитель снова улегся.

– Он может встать опять. Надень на него электрический ошейник. Ребята скрутите проводки, чтобы работал. Так будет спокойнее, – протараторил в полуобороте я.

– Держитесь, – прокричал Дамир, когда сделал крутой разворот. Сзади в колесо пытался вцепиться Лис, но он не рассчитывал на безумный маневр Дамира. Дамир проехал ему по хвосту. В правое зеркало я видел, как Лис успокоился и уселся облизывать отдавленный хвост.

– Жми, жми, – подбадривал я Дамира. Ребята в салоне во все глаза наблюдали за происходящим в окна и тоже кричали: «Жми, Дамир, жми!» Ион нажал. С буксом рванул вперед, на асфальт, не обращая внимания на мигающий желтый сигнал светофора, не убедившись в безопасности поворота, Дамир вывернул руль налево. Мы все ожидали долгожданной свободы, думали, что вот-вот повернем в свою реальность, но микроавтобус повернул направо.