Сирена vs Дракон

– Не может быть.

– В смысле?

– Я видел тебя в списках абитуриентов.

– Как такое возможно? Ты, видимо, ошибся.

– Нет, я не мог ошибиться.

Что это значит? Кому верить? Может, он так решил подшутить надо мной?

– Тебе, как и всем детдомовским, общежитие дали и стипендию назначили. Заезжать можно раньше, до начала учебного года.

– Но я видела письмо, там чёрным по белому написано: я не принята, – как хочется верить ему. Может, правда, в академии ошиблись и отправили письмо не тому человеку?

– Не знаю, что тебе на это сказать, – он улыбнулся. – Всё этот обжора все выпил. – убирает бутылочку. – Куда теперь?

– Грядку копать.

– Зачем?

– Тебе лучше спросить это у директрисы, для следующего сезона, наверное.

Процедили молоко, Ребекка собрала корзинку с завтраком, идём в огород.

– Да уж! – Кевин озадаченно смотрит на высокую траву. – Как тут копать? Всё же заросло? Что ей, тех грядок не хватает? – кивает на ухоженные грядки.

– Видимо, да, – пожимаю плечами.

Кевин копает, я лежу, смотрю, как его футболка взмокла, как со лба капает пот.

– Всё! Не могу больше! – откидывает лопату в сторону, обессилено падает рядом со мной.

– Хочешь яблоко? – достаю из корзинки фрукт с румяным, красным боком.

– Давай, – тянется рукой.

– Нет, у тебя руки в земле. Ешь с моих рук, – он откусывает и смеётся.

– Не проще нанять какого-нибудь мага? Он быстро бы перевернул всю землю.

– Маги стоят дорого, а наша работа бесплатная.

– Как ты терпишь это унижение? Послала бы её куда подальше, – закипаю, легко ему говорить!

– А ты? Как тебе быть на вторых ролях?

– Ты про что?

– Дарея крутит то с одним, то с другим, и ты со всем миришься.

Думала, обидится, убежит и не будет больше со мной разговаривать, но он согласно закивал.

– Ты права, – задумчиво произнес он. – Но она самая популярная девчонка.

– И что? Я считаю, это унизительно. Популярной её делаете вы.

– Слушай, Миди, ты мне нравишься. Давай дружить? Забудем все обиды, и начнём сначала? Если тебе понадобится какая-то помощь, я всегда готов её оказать.

– Зря ты предлагаешь, я ведь попрошу, – сузив глаза говорю ему.

– Давай! Я готов, хоть сейчас.

– Нет, сейчас не нужно, ночью. И это не совсем законно. Так что? Ты всё ещё хочешь помочь?

– А ты ещё та затейница. Ладно, раз уж сам напросился, по рукам, – протягивает мне руку.

– По рукам, – пожимая ему руку и улыбаюсь в ответ.

– У тебя красивая улыбка, – сверкает белоснежной улыбкой оборотень.

– У тебя тоже, – смеюсь и краснею.

– Вот, значит, как! – поворачиваем голову, над нами возвышается Дарея. – Ты променял меня на эту убогую?

– Дарея, ты неправильно поняла, мы просто… – не успела договорить.

– Да, – говорит Кевин, ошарашенно смотрю на него. – Знакомься, моя девушка.

– Что?!

Дарея буквально закипает, ещё чуть-чуть и пар из ушей пойдёт.

– Ты врёшь! – она сузила глаза, сжала кулачки. Кевин притягивает меня к себе и шепчет на ухо: подыграй.

– Что ты так расстроилась, Дарея? Иди, тебя Крис утешит, а может, кто-то другой.

Топнув ногой и прошипев: «Ты ещё пожалеешь, Миди», Дарея развернулась и ушла.

– Что это было? – возмущенно смотрю на него.

– Я помогаю тебе, а ты мне. Не бойся, это всё понарошку. Мы просто друзья. Не воображай себе ничего такого.

– Больно нужно! – фыркнула.

Мы весь день провели вместе с Кевином, Дарея проходила мимо нас, делая вид, что не замечает нас.

Поздно ночью, когда все спали, хихикая, мы крались по коридору. Я остановилась возле кабинета директора.

– Ты хочешь залезть туда?

– Да.

– Зачем?

– Хочу уехать отсюда, как и все выпускники, – дергаю ручку двери, естественно, она закрыта. Достаю из кармана отмычки и ковыряюсь в замке.

– Долго ещё? – он воровато оглядывается по сторонам.

– Сейчас, почти, – он закатил глаза, забрал у меня отмычки, повернул несколько раз и дверь поддалась.

– Прошу, – с обворожительной улыбкой пропускает меня вперёд.

– Спасибо, – удивлено смотрю на него. – А ты полон сюрпризов.

Иду к столу директрисы, открываю ящик за ящиком.

– Что мы здесь ищем?

– Мои документы. Она не хочет меня отпускать, а без них я не смогу уехать.

– Конечно, не хочет, – язвительно заметил он, – где она ещё возьмёт такую рабсилу! – он присоединяется к поискам, обшариваем ящики.

– Миди, это кажется твоё, – он протягивает мне стопку писем. Направляю на них фонарик.

– Это письмо из академии, – упавшим голосом говорю я. Открываю первое попавшееся, пробегаю глазами по строчкам.

– Что там? – заглядывает через плечо.

– Тут говорится, что я принята ещё месяц назад! И они предоставляют мне общежитие, как сироте, и учебники, и форму! А главное: стипендию! Всё за счёт академии!

– Я же говорил! – он довольно улыбается, визжу от радости, меня в буквальном смысле распирает, обнимаю его.

– Спасибо тебе, Кевин, – вытираю слёзы. – Я так мечтала об этом, готовилась, занималась. Хотела на будущем году штурмовать академию.

– Мы теперь вместе будем учиться. И моя комната – соседняя. Так что, если у меня будут проблемы с теорией, я к тебе. За тобой должок, ты меня сделала воришкой, – в кабинете загорается свет, и я испуганно прижимаюсь к Кевину.

– И вы ответите за это! – в дверях стоит директриса, в бигуди, и в шелковом халате. – Вы незаконно проникли в мой кабинет!

Она подходит к нам, дёргает меня за руку и шипит, брызгаясь слюной:

– Ты! Маленькая дрянь! Всю жизнь будешь пахать на меня! Я сгною тебя здесь!

Кевин вырывает меня, задвигает за себя.

– Вы не посмеете! У вас нет такого права: силой удерживать воспитанников.

– Да? И что ты сделаешь?

– Напишу письмо Эдуарду Аманатидису, он не только профессор, но ещё председатель магического профсоюза. Он защищает всех магов, даже абитуриентов. Как, интересно он отнесется к тому, что вы удерживаете у себя и нещадно эксплуатируете будущую талантливый студентку?

Директриса побледнела, а я с благодарностью смотрела на Кевина, меня никто и никогда так не защищал.

– И мы забираем это, – он достает мои документы из ящика. Советую вам поискать другого скотника. Миди уезжает, как и все.

– Ну и пусть валит! Тварь неблагодарная! Когда её полуживую притащили из леса, я приняла её, выхаживала. И это твоя благодарность, Мидэя?

– Что, мне теперь пойти к вам в вечное рабство? Нет уж! Спасибо.

Кевин вывел меня из кабинета.

– Спасибо тебе, – не знаю, как его благодарить.

– Ничего сестрёнка, не дрейфь, прорвемся, – щелкнул меня по носу, обнял за плечи и проводил до комнаты.

Я еду! Я поступила! Прыгаю как сумасшедшая по комнате, не чувствуя никакой усталости.

Моей радости нет предела, наконец-то я получила шанс изменить свою жизнь, и зубами буду держаться за него.

Глава вторая

Следующий день – сборы, но мои обязанности никто не отменял.

Я уже начала чистить, когда в сарай пришел Кевин.

– Привет. Сегодня я соответствующе оделся? – он покрутился вокруг себя. На нём старые джинсы, потертая футболках, кожаные сапоги.

– Да, в самый раз. Что пришёл?

– Как я брошу свою подругу? Тем более, Апрельке больше нравится, когда я её дою.

– С чего вдруг?

– Я умею находить путь к сердцу женщины, – достает из кармана морковку и кормит её. Предательница довольно хрумкает.

Вдвоём мы быстро всё переделали. Кевин нёс ведро с молоком.

– Ты не будешь скучать по своим зверям?

– Буду, конечно, но я хочу учиться, хочу чего-то добиться в жизни. Моя прабабушка в мои годы уже сражение выиграла. А я? Чего добилась? Виртуозно чищу сарай? – он рассмеялся.

– Какая ты смешная, Миди, – обнял меня.

Я уже не помню, как это, когда тебя обнимают, чувствовать чьё-то тепло, видеть, что кому-то нужен и важен.

Нет, я к нему отношусь не как к парню, влюбленности нет, он мне почти как брат.

– Какая идиллия! Два свинопаса! – Дарея похлопала в ладоши. – Отличная пара! – Крис рассмеялся.

– Да, я согласен. Пошли. – Кевин утянул меня за собой.

– Похоже, она ревнует. – смеясь сказала ему.

– Очень! Поэтому и кинулась утешаться в объятия Криса.

– Тебе она нравится?

– Теперь не особо. У меня есть девушка получше.

– И кто она?

– Ты. – Кевин внимательно посмотрел на моё вытянувшееся лицо, рассмеялся. – Я шучу! Что ты так перепугалась?

– Шуточки у тебя, однако.

Вечером собрала вещи. Я в предвкушении чего-то нового. Завтра моя жизнь круто изменится. Не знаю, в лучшую или худшую сторону.

Утром за мной зашёл Кевин. Его сумка была перекинута через плечо.

– Готова, красотка?

– Так уж и красотка?

– Конечно, – он взял мой чемодан, сумку перекинул через второе плечо.

– Пошли, автобус скоро приедет.

Мы стояли у ворот детского дома, я с тоской оглядывалась. Не думала, что буду скучать по этому месту, всё-таки я столько лет здесь провела. Дарея смотрела на нас, кривилась.

– Какие у тебя волосы шикарные, – он крутил в руках длинную кудрявую порядку.

– Белые! У всех сирен они золотые, только у меня белые.

– А мне нравится. А почему так?

– Из-за отца, гены.

– А да, я помню! Учили по магистории. Как тебе, кстати, когда говорят про твою семью?

– Ужасно. Они так сухо, обыденно рассказывают, про ужасную трагедию, – обернулась, к нам шла директриса.

– Миди, – ласково начала она, – иди сюда, мне нужно поговорить с тобой.

Отходим в сторону.

– Я прошу тебя, не уезжай, хотя бы до начала учебного года. Ещё недельку поработай здесь, новенького обучи. Ни черта же не справляется!

Неожиданно, она просит о помощи у меня?

– Нет, не останусь, – если я сейчас не уеду, чувствую, застряну надолго.

– Какая же ты…

– Неблагодарная? – усмехнулась я.

– Да! Ладно, я! Но ты даже скотину не пожалела.

Директриса знает, где моё больное место.

– Скажите одно, это вы подделали письмо из академии?

– Да! Нечего делать там, таким убогим, – я не держала на нее зла.

– Хочу с вами попрощаться. Как бы там ни было, мы столько лет знаем друг друга. Надеюсь, вы когда-нибудь найдёте своё счастье, и перестанете плеваться ядом. Жаль мне вас, как это ужасно, наверное, гореть в вечной злобе, и трястись над награбленными миллионами.

– Гадина.

Я улыбнулась, никому не позволю испортить себе настроение.

– Всего доброго, – пожимаю ей руку.

Обернулась, как раз подъехал автобус.

– Миди, давай быстрее! – Кевин грузил вещи в автобус.

Мы ехали три часа, выспалась на плече Кевина.

– Приехали, Миди, – он трясет меня за руку.

Оглядываюсь, мы уже в аэропорту, потом ещё шесть часов лететь до острова, где находится академия.

Мы шли к зданию, когда услышала восхищенные возгласы друга.

– Ни хрена себе! – воскликнул Кевин.

– Что?

– Ты посмотри, какая красивая ведьмочка!

Осмотрелась по сторонам. Нам навстречу, шла высокая девушка, в экстра мини, с глубоким декольте, где были видны все прелести, Чёрные волосы кудрями спадали на плечи, в зелёных глаза: насмешка.

– С чего ты взял, что она ведьма?

– Смотри позади неё.

За ней летела метёлка, на черенке висел небольшой котелок, на нём сидел чёрный кот.

– Класс! Но она птица большого полета, не по зубам тебе, – поддела друга.

– Ещё посмотрим, крошка, – он взъерошил волосы. – Миди, справишься с чемоданом, а я помогу ей.

– Иди уже герой-любовник, – засмеялась.

Кевин пустил в ход все свое обаяние, сверкал белозубой улыбкой, сыпал шуточками, но она смотрела на него свысока, насмешливо.

– Ха-ха-ха! – Дарея в прямом смысле, святилась от счастья. – Я смотрю, Кевин прозрел и бросил тебя!

Как мало человеку нужно для счастья: кому-то плохо, и всё, её день сложился.

– Дарея, что ты пристала? Следи лучше за Крисом, он уже глаз положил на блондинку, – она со злобной усмешкой повернулась.

– Как положил, так и уберёт. Черт! Эта дракониха! На них все парни западают. – меня передернуло, ненавижу этих тварей: драконов. И у меня на это есть веская причина, сволочи, перебившие всю мою родню, не могут мне нравится.

– Как ты догадалась?

– У неё кольцо с огнедышащим драконом.

Дарея убежала спасать свои отношения, а я остановилась, мой чемодан на колёсах зацепился за решетку, дергала, придерживая сумку на плече.

– Девушка, позвольте я вам помогу, – передо мной опустился на корточки парень, освобождая мой чемодан. Я вижу только его макушку. Сердце бьется сильнее, не знаю, почему.

Он поднимает голову – и всё, я понимаю, что мир улетел в тартарары. Смотрю в глаза цвета молочного шоколада, на широкую, белозубую улыбку, чувствую, как краснеют щёки. Он у моих ног, сердце бьется сильнее.

– Я Алонзо. – встаёт, и теперь он смотрит сверху вниз на меня.

– Я Миди.

– Позвольте ваш багаж, – берёт сумку за ремешок, надевает на себя, а когда перехватывает ручку чемодана, наши руки соприкасаются, и меня бьёт током.

Что же со мной творится?

Сдаём багаж, Алонзо предлагает пойти в кафе. Его рука ложится на талию, он притягивает меня к себе, запах бергамота и лимона окутывает, к ним присоединяются ароматы кожи и табака, кружат мне голову. Чувствую непривычное волнение во всём теле, словно маленькие фейерверки взрываются во мне.

Нужно отстраниться от него, мы знакомы несколько минут, и то, что происходит, недопустимо.

Но я не могу, я одурманена этим человеком.

Он заказал мне горячий шоколад и пирожное, не позволив расплатиться.

– Никогда не встречал такой красоты, – задумчиво прошептал он. Я покраснела, чуть не подавилась пирожным.

– Что? – он потряс головой.

– Я говорю, пирожное красивое, – ох, а я уже напридумывала себе невесть что. Что он так отзывается обо мне.

– Миди, расскажите о себе?

– Нечего рассказывать: я сирота с шести лет, жила в детском доме.

– А куда вы летите?

– В академию.

– В ЭМА?

– Да.

– Надо же, это отлично. Предлагаю вам свою дружбу, и давайте перейдем на «ты».

– Хорошо, с удовольствием. – Он улыбнулся, ускоряя моё сердцебиение.

Объявили посадку, он расплатился, взял меня за руку, переплетая нашей пальцы.

Интересно, есть ли у него девушка? Почему меня волнует этот вопрос? Не могла же я влюбиться, увидев человека один раз, ничего о нём не зная?

Прошли регистрацию, Кевин подмигивал мне, показывал большой палец, он так и таскался за ведьмочкой, теперь на его руках сидел чёрный кот.

Я села в самолёт, возле окна, в экономе, рядом со мной опустился расстроенный Кевин.

– Она летит в бизнесе. А твой что?

– Он не мой! – покачала головой. – И он тоже в бизнесе. И как обстоят дела с ведьмочкой?

– Неприступная попалась. Ну, ничего, это даже интересно, пусть побрыкается, слаще победа будет.

– Ты страшный человек, – рассмеялась, уткнулась ему в плечо. – Кевин, а бывает любовь с первого взгляда?

– Серьёзно? Ты, что ли, втюрилась?

– Сама удивляюсь, глупость какая-то.

– Ничего, ты ему тоже понравилась, он всю дорогу руку твою не отпускал.

– Ты, правда, так считаешь? – сердце забилось сильнее, оно сегодня вообще с ума сходит.

– Поверь, мне со стороны виднее.

– Ерунда это, он просто был вежливым.

– Ага. – Кевин расплылся в улыбке. – Поэтому он идет сюда, вместе с вещами?

Я приподнялась с кресла, Алонзо искал меня взглядом, увидев, улыбнулся, опустил глаза, подошёл к нам.

– Привет. Как тебя зовут? – обратился он к Кевину.

– Кевин. А что ты хотел?

– Я хотел бы тебя попросить, поменяться местами.

– Ну и зачем мне это надо? – вот сволочь! Только что переживал, не знал, как быть поближе к своей ведьмочке, а тут сопротивляется. Толкнула его в бок, многозначительно посмотрела на него.

– Может, за этим? – Алонзо протянул ему пятьсот эдвиров.

– Серьёзный аргумент. – довольно улыбнулся вымогатель, достал сумку и подмигнув мне, ушёл.

Алонзо садится рядом, наши ноги соприкасаются, я краснею, похоже, это моё постоянное состояние рядом с ним.

– Миди, извини, но я хочу знать, кто он тебе? – у него сосредоточенное, взволнованное лицо.

– Друг, – он облегченно выдохнул, повеселел.

– Я тебя знаю не больше часа, и ещё не знаю, что со мной творится, это впервые, понимаю, это несколько поспешно… Ты будешь моей девушкой? – на выдохе говорит он последнюю фразу.

Что?! Ошеломлённо смотрю на него, Алонзо быстро тараторит.

– В академии полно парней, и как только они тебя увидят, я уверен, будут ухаживать за тобой. Я не могу так рисковать. – Его девушкой?!! – Я же вижу, что нравлюсь тебе. Миди, не молчи, пожалуйста. Это несвойственно мне, я никогда, никому это не предлагал.

Я просто в шоке. Я ему понравилась! Самому красивому парню в моей жизни!

– Миди… – он берёт мою руку в свою, от чего мое дыхание учащается, подносит к губам, плавит меня своим проникновенным взглядом, выворачивает всю душу наизнанку. Мягкие губы касаются кончиков пальцев невесомым, легким поцелуем. По телу разливается тепло, согревающее душу.

– Алонзо я… – хочу этого, – согласна.

Он берёт мой подбородок, смотрит в глаза, ждёт разрешения, облизываю пересохшие губы. Алонзо касается моих губ своими, исчезает весь мир, сердце замирает, а потом начинает колотиться с бешеной скоростью, обвиваю его шею руками, притягивая ближе, его сильные руки сжимают мою талию.

Пусть это глупо, безрассудно, но я знаю: это моя судьба. Я словно знаю его всю жизнь, такое ощущение, что мы встречались раньше, я не могу вспомнить, где.

– Кхе-кхе, – слышу женский голос возле нас. Отскакиваю, пойманная на постыдном поступке, отворачиваюсь, увидев осуждающий взгляд стюардессы. – Извините молодые люди, но такое поведение недопустимо, не в самолете.

– Простите, пожалуйста, – упавшим голосом говорю ей, готовая сгореть со стыда на месте.

На соседнем ряду слышу язвительные смешки и осуждающие взгляды. Дарея качает головой, одними губами говорит: «Ай-яй-яй!» Дожили! Девушка лёгкого поведения осуждает меня!

– Господи, стыд то какой, – утыкаюсь носом в его шею, дурманящий запах облегчает страдания, крепкие мужские объятия дарят покой.

– Миди, перестань. Ничего такого не случилось. Ты моя девушка, я имею право тебя целовать, где хочу. В том и смысл отношений.

На слове "моя" сердце замирает, вглядываюсь в тёплые карие глаза, в них столько нежности.

Мой первый поцелуй был подарен практически незнакомому парню, ставшему моим. "Моим" проносится в моей голове, улыбаюсь.

Не прошло и суток, как я покинула стены детского дома, где никогда ничего интересного со мной не происходило, словно жизнь замерла на месте, и тут путешествие, интересный парень, первый поцелуй, жизнь насыщена событиями.

Покопалась в душе, ища раскаяние за совершенное, но его не было, наоборот, ощущение, что я всё правильно делаю, что так и должно быть, что это мой парень, моя судьба.

– Надо мной сестра смеётся. – улыбаясь говорит он.

– Почему?

– Говорит: гроза всех девушек попал в плен, и так быстро. Она мечтает с тобой познакомиться.

Гроза девушек? И сколько у него их было? Неприятно, он-то у меня первый. С другой стороны, это была бы ненормально, если бы в его возрасте, он ни с кем не встречался.

Послышалось грозное шипение. Это Дарея на соседнем ряду ругалась с Кристианом.

– Ты бросаешь меня из-за драконихи? Один взгляд на неё, и ты поплыл? Ты в своём уме?

Что-то меня насторожило в этой фразе, но я не могла сосредоточиться, поездка вконец меня вымотала.

Объятия Алонзо окутали меня, как пуховое одеяло, поцелуй в макушку и слово: «Спи», прикончили меня, я уснула.

– Миди, – горячее прикосновение к щеке разбудило меня. Потянулась, открыла глаза и встретила нежный взгляд Алонзо.

– С добрым утром, красавица, – посмотрела в окно, где над пушистыми облаками проглядывало красное солнце

– Уже посадка скоро.

– Я что, уснула?

– Да.

– А ты так и не спал?

– Не смог, боюсь тебя потерять, боюсь закрыть глаза понять, что это сон. Ты только не смейся, я тебе расскажу одну историю про себя. Однажды я видел тебя, во сне, но тогда ты была маленькой и место было нереальным.

– Как же ты узнал, что это я?

– Когда наши руки соприкоснулись, это были те же самые ощущения, что и во сне, много лет назад. Я тебя так долго искал. Был уверен, что тот сон – реальность. И ты существуешь. Искал тебя в каждой девушке, когда нашёл, не сразу узнал, ты изменилась, только ощущения рядом с тобой остались прежними. Не заморачивайся, просто не выспался. Прости, если напугал тебя, ты сейчас, наверное, думаешь, что я сумасшедший?

– Нет. Я тоже чувствую, что знаю тебя всю жизнь.

– Ох! Остров! – воскликнула Дарея, прерывая романтику между нами, она прилипла к иллюминатору. – Какой огромный! Море! Белый песок! Боже, я не верю, что буду жить здесь! Ой, вот академия, – оглядываясь на спутника, она тыкала пальцем в иллюминатор.

– Где? – спрашивал он, заглядывая в окно.

– Ну вот, огромный серый замок, а кругом лес, поле. А вон и пляж недалеко. Это рай!

Я тоже прилипла к иллюминатору. Бесконечное голубое море, на острове: горы с гротами, зелёные деревья, от академии до городка далеко.

Академия величественно возвышалась, даже смогла рассмотреть статуи на нём.

– Красиво. – Алонзо заглядывал через мое плечо, и я в один миг забыла о красоте внизу, потому что его дыхание обожгло мне шею.

– Представляешь, мы будем учиться вместе, может, даже одну комнату выпросим.

Увидев испуганное выражение моего лица, поправился:

– Не сейчас, со временем. Будем вместе ходить гулять.

Я представила, как это будет чудесно, я больше не буду одинока.

Мы приземлились.

Стояли в обнимку с Алонзо, ожидая багаж. Он иногда чмокал меня в щеку, я обнимала его за талию, молила бога про себя: пусть это не кончается никогда, пусть мы будем вместе, ведь должна же начаться белая полоса? Сколько ещё будет ужасов в моей жизни? Интересно, а мама бы одобрила его?

Крепче прижалась к нему. Не расстанусь с ним! Ни за что! Пускай хоть мир рушится, его я не отпущу!

– Привет! – рядом с нами остановилась дракониха, та самая.

Ощетинилась, скривилась, по моим венам, словно кипящая лава, разливалась ненависть. Она протянула мне руку для рукопожатия.

– Я Эльза, – с нажимом сказала она, а я мысленно расчленила её на мелкие кусочки. – Ты не пожмешь мне руку? – она насмешливо приподняла бровь.

– И не подумаю, – грубо сказала ей.

– Почему?

– Я не жму руку драконам, и не желаю иметь с вашим проклятым родом ничего общего!

– Забавно, что за двойные стандарты?

– В смысле?

– Обниматься с драконом ты можешь.

До меня не сразу дошел смысл её слов, когда поняла, о чём говорит Эльза, отпрыгнула от Алонзо, как будто он превратился в мерзкую и склизкую жабу.

– Миди, ты чего? – он непонимающе смотрит на меня.

– Ты дракон?! – говорю громче, чем позволяет приличия, на нас оглядываются люди, но сейчас мне всё равно.

– Да, а что? Это проблема? – он хмурится.

– Да!

– И почему? Миди иди сюда. – он тянет руки ко мне, отступаю на шаг. – Что происходит? Я не понимаю? – с тоской говорит он.

– А то, что я сирена! Не нужно объяснять, почему это огромная проблема?!

– Что?! Это невозможно! Ты врёшь! Скажи, что это шутка! У сирен золотые волосы.

– У всех, кроме меня. Не приближайся больше ко мне! Никогда! – с ненавистью беру подъехавший на ленте багаж.

Иду, вытирая слёзы.

Господи, за что? Как я могла влюбиться в дракона? Во врага! Предателя! Убийцу!

Не он, конечно, убивал, его родственники, но всё же.

Сердце раскололось на куски, в душе такая боль, что хочется орать, упасть на пол, и биться в истерике.

Теперь мне хочется убежать обратно, в детский дом. Как я буду учиться с ним в одной академии? Встречаться с ним в коридоре?

Глава третья

Вышли из здания аэропорта, я отшатнулась, возле автобуса, который почему-то был без колёс, стоял пещерный гоблин. Я впервые вижу его вживую.

Он сутулился, на спине у него был горб, заостренные уши подрагивали от раздражения, красные глаза презрительно рассматривали меня, длинные серые руки с огромными черными ногтями потянулись к моему чемодану.

– Позволь, я возьму, – он изобразил улыбку до ушей, я постаралась ответить, но, скорее всего, у меня получился оскал.

– Деревенская? – он закатил глаза.

– Что, простите?

– Ты так смешно выпучила глаза, впервые видишь гоблина?

– Да, извините, если я вас обидела. Я не специально, – покраснела.

Так неприятно быть невоспитанной невеждой. Я просто растерялась, и не смогла скрыть свою реакцию.