Врата Рассвета

– Да я просто проезжаю… – Промямлил юноша, постаравшись изобразить на физиономии смущенную растерянность.

– Ну и проезжай, – раздраженно бросил воин, потеряв к путнику всякий интерес. И чиновник, и владелец каравана его проигнорировали – их куда больше беспокоит, должен ли быть досмотрен караван. Вот и ладушки.

– Эй, юноша! – Старческий голос раздался как раз в тот момент, когда он готов был тронуть пятками лошадиные бока. Ну что еще?

Из глубин золоченой кареты его разглядывает пожилой антиец. Усыпанный драгоценными каменьями наряд не оставил сомнений, кто на самом деле является владельцем роскошного экипажа. На холеном лице, украшенном обычной для антийцев короткой седой бородкой, застыла пренебрежительная самоуверенность человека, привыкшего к немедленному повиновению. Мир словно рухнул в развернувшуюся под ногами пропасть.

Холеный старик, раскинувшийся на подушках в глубине кареты, ему знаком. Куда хуже – и куда страшнее – что и Афрей его наверняка узнал. И, видит Небо, это скверно. Очень скверно.

– А ну-ка, подойди, – приказал вельможа надтреснутым голосом. Афрей – из тех, кто привык к безоговорочному исполнению своих приказов. Посланник западного деспота, что несет слово антийского владыки на землях Великого Востока. Номинально посол, разумеется, не может обладать в Ниланте какой бы то ни было властью. Но это – номинально. Золото и коварство вельможи с далекого запада вознесли его на недосягаемые высоты в иерархии высокородных семей Востока. Не иначе как злокозненной Шерхее до сих пор не надоело над ним потешаться, раз она подстроила эту треклятую встречу!

Рино припомнил, что Афрей, помимо прочего, является счастливым обладателем очень специфической привилегии. Желая подчеркнуть благорасположение к Ниланте, деспот даровал своему посланнику эскорт из собственных гвардейцев, охраняющих сановника и исполняющих его приказы.

Спрыгнув с лошадиной спины на землю, юноша постарался придать себе озадаченный вид. Абсолютно никаких поводов для паники. Он – обычный паренек откуда-нибудь из окрестностей Ашдегара. Понятия не имеет, кто такой этот Афрей и вообще… Затея – глупее не придумаешь. Вот только времени сочинять что-то более убедительное ему никто не даст. Главное – хоть ненадолго отделаться от могущественного антийца – и деру!

– Добрый день, юноша, – на губах антийского вельможи играет любезная улыбка, однако в глазах – холодная расчетливость. – Рад видеть тебя, хотя и не ожидал, что ты окажешься в одиночестве столь далеко от отчего замка. Что привело тебя сюда?

– Добрый день, господин, – осторожно отозвался Рино. – Вы, должно быть, с кем-то меня путаете.

Спокойствие. Посланник деспотии не знает и не может знать, что встреченный им юноша стал свидетелем битвы на лесной поляне. И, определенно, лучше не показывать ему собственную осведомленность.

Афрей нахмурился, в темных глазах появилась задумчивость. Рубашка под курткой взмокла от пота. Не приходится сомневаться, старость не имеет никакой власти над сильным и острым умом антийца. С памятью у вельможи – полный порядок. Но такое ли пристальное внимание уделял ему Афрей в те времена, когда мог видеть его на приемах в Замке Ясеня?

– Как твое имя, юноша? – Спросил, наконец, старик. Черные глаза, словно два буравчика, впились в лицо Рино.

– Вельмир, – брякнул он первое, что пришло в голову. Да и какая, собственно, разница? Любой ответ хорош, кроме правдивого.

– Любопытно. Ты очень похож на одного моего знакомого, – Афрей пожевал губами, не сводя с лица юноши подозрительного взгляда. – Знакомого с очень высоким происхождением. Очень высоким. Откуда ты родом, юноша?

– Из Ашдегара, – брякнул Рино. И тут же проклял свой глупый язык. Он же совершенно не похож на выходца из Города Самоцветов! Ни внешностью, ни одеждой, ни манерой держаться и говорить…

– Что ж, ступай.

Рино с трудом удержался, чтобы не броситься к Хитрецу бегом. Спину сверлят любопытные взгляды хозяина каравана и нилантийского чиновника: они-то прекрасно знают, кто таков Афрей, и теперь наверняка гадают: что могло потребоваться влиятельному сановнику от ничем не примечательного путника?

Поверил Афрей или нет? Что, если нет? Вопросы гудят в голове, словно пчелиный рой. Он почувствовал себя спокойнее, лишь когда гигантские створки городских ворот остались позади. Стены Ниланты в ширину – несколько десятков шагов. От ворот в сторону города ведет широкий тоннель, над выходом из которого сверкают солнечными бликами полированные зубья стальной решетки. Если штурмующие ухитрятся выломать ворота – задача как раз впору для небольшой армии великанов – то к вожделенной цели их это приблизит не особо: в такой душегубке запросто можно положить тьму народа. Особенно когда сверху льют какую-нибудь кипящую гадость. Наверняка над тоннелем целая система ходов с подготовленными котлами, запасами смолы и прочими прелестями. Рино задрал голову. Так и есть, в высоком потолке темнеют отверстия, ведущие куда-то наверх. Вряд ли они здесь для красоты.

Городские улицы оглушили гомоном толпы, словно тысячеглавое тысячеязыкое чудище медленно ворочается посреди невероятной ширины бульваров. В воздухе носятся запахи выделанных кож, звучат удары молотов по наковальням, издали доносится блеянье овец. Каждый спешит по своим делам, грохочут по мостовой колеса телег и повозок. На ошарашенно вертящего головой юнца на породистом жеребце никто не обращает внимания.

Рино никогда не считал себя провинциалом. Довелось ему повидать и светские приемы, и города, и парады войск, но шумная и величественная безбрежность Ниланты ошеломила надменным равнодушием. Заполненная тысячью народов и говоров улица уходит куда-то в необозримую даль, над которой циклопическим колоссом застыл уходящий в поднебесье Храм Неба. Ступенчатая башня настолько огромна, что, кажется, она одна занимает места больше, чем иной крупный город. Ошарашенный обрушившимся хаосом, Рино бесцельно петлял по улицам, потеряв счет времени. Многоголосый город захватил воображение, совершенно вытеснив и Афрея с его интригами, и погибших меченосцев, и зеленоглазую ведьму.

Постепенно дома вокруг становятся богаче, на стенах появилась отделка диковинным камнем цвета морской волны. Мостовая чисто выметена, грубые одежды ремесленников сменили куда более изысканные одеяния почтенных горожан. Громада Храма Неба, кажется, нависла над головой. Похоже, он постепенно приближается к местам обитания знати. Ниланта – торговый город, морские врата Великого Востока. Обычно высокородные брезгуют заниматься торговлей. Их дело – управление землями и война. Однако, Рино знал от приглашенных отцом наставников, что управляющий городом Совет Семи совсем не чурается коммерции и извлечения барышей из безбрежного золотого потока, приходящего из-за дальних морей. Семь Семей – древнейшие кланы, восходящие едва ли не к тем тонущим во тьме вечности временам, когда на месте нынешней Ниланты появились первые крохотные деревушки. Знатнейшее происхождение, запредельное богатство и огромное войско на службе города – едва ли во всех землях Великого Востока так просто найти людей более влиятельных, чем властители Ниланты.

Осторожность требует как можно быстрее продолжить путешествие. Афрей наверняка уже выбросил его из головы. Ищейки Замка Ясеня, конечно, будут куда настойчивее. Но пока при нем отводящий чары поиска талисман, его не найдут. В циклопическом муравейнике Ниланты можно исчезнуть, словно капля, бесследно растворившаяся в бездонном океане. Значит, у него есть немного времени, чтобы хоть как-то помочь Кейне. Хотя бы – просто поставив в известность нужных людей… Знать бы еще, кто именно ему нужен. И как все провернуть таким образом, чтобы самому не очутиться под замком.

Блуждающий по улице взгляд зацепился за цветастую вывеску, украшенную изображением спелых круглобоких фруктов, над которыми красуется гордое: Трактир «Белая Слива». Высоченный забор из дубовых досок, крепкие ворота по дневному времени распахнуты настежь. Внутри виднеется богатое подворье – ладная и крепкая конюшня, несколько нарядных домиков жмутся вокруг внушительного здания под черепичной крышей. Из труб в безоблачное небо уплывает дымок – на кухне вовсю готовят обед для постояльцев.

Рука сама собой направила Хитреца в сторону ворот, на лице появилась довольная и чуть мечтательная улыбка. Пару недель назад отчий дом казался ему нерушимой клеткой, прутья которой – словно незыблемая скала. Сколько ни бейся, все без толку. И вот – пожалуйста, сбылась мечта. Ни кола, ни двора, ни один угол он не может назвать своим, а одни лишь трактиры да пыль дорог смотрят из грядущего.

Кому-то такая жизнь может показаться сущим проклятьем. Но Рино, видит Небо, счастлив такой судьбе.

Конюхи, получив несколько медяков, охотно помогли распрячь Хитреца. Конь, в отличие от хозяина, к дальним дорогам совершенно не рвется. Мягкие лошадиные губы потянулись к щедро насыпанному овсу – и гори они огнем, любые путешествия. Потрепав друга по гнедому боку, Рино отправился в центральный домик.

Трактир встретил запахом свежего хлеба и нарядными алыми скатертями. Чистота, уют и благоустроенность, недвусмысленно намекающие на высокий статус заведения. И цены здесь, наверное, соответствующие…

– Милости просим. Чего изволите? – Пухлый хозяин за нарядной барной стойкой смотрит приветливо, но цепкий взгляд пробежался по гостю, просчитывая на предмет платежеспособности.

– Комнату на три дня. Здравствуйте. – Вежливо откликнулся Рино.

– Место на конюшне? – Уточнил толстячок, раскрыв здоровенную книгу. Страницы из тонковыделанного пергамента покрыты ровными рядами записей и цифр. Каждая буковка выведена с каллиграфическим изяществом.

Хозяин дождался кивка и, вооружившись чернильницей и гусиным пером, озвучил:

– Пять намий. Еда для вас и коня также входят в эту плату. В комнату или здесь – по вашему желанию.

– Пять намий?! – Не удержался Рино от ошарашенного возгласа. Он, конечно, ожидал, что цены в Ниланте кусаются, но пять растреклятых серебряных монет за комнату на три ночи?!

– Юный господин, комфорт, вкусная еда и чистые простыни в моем заведении возникают не из воздуха, – вежливо откликнулся трактирщик, наградив потенциального постояльца строгим взглядом. – Милада свидетельница – это вполне справедливая цена. И не такая уж высокая… Для Ниланты.

Богиня плодородия и процветания тут как тут – одобрительно смотрит из угла. Искусно вырезанная из дерева статуэтка ладной девушки, перед которой на жертвеннике разложены свежие цветы. Похоже, местный хозяин из набожных. Или просто откупается от улыбчивой богини, чтобы не удавила за чрезмерную алчность.

– Ладно, договорились. – Благообразный толстячок вряд ли согласится торговаться. И, в конце концов, деньги – дело наживное. Как-нибудь, да образуются, легкомысленно подумал Рино.

Хозяин с довольным видом принял звонкие монеты, ссыпал их в ящик где-то под барной стойкой.

– Сена! Эй, Сена! – на крик появилась миловидная девушка в белоснежном фартуке. – Отведи гостя в седьмую комнату. И распорядись, чтобы ему приготовили обед.

Служанка приветствовала гостя глубоким поклоном. Ну и нравы тут – не хуже, чем в Замке Ясеня…

Если бы пару месяцев назад ему сказали, что вкусный обед и баня – вполне достаточный повод для счастья, он бы, пожалуй, не понял, о чем речь. Но сейчас, избавившийся от дорожной грязи, в чистой одежде и с приятной тяжестью в животе, юноша почувствовал себя на вершине блаженства.

Какое-то время он провел, бесцельно валяясь на кровати. Из-за прикрытых тяжелыми шторами окон доносится едва различимый городской шум. Никогда раньше Рино не оказывался в одиночестве так далеко от дома. Тем более – в столь огромном городе. Только сейчас он сообразил, что теперь в его распоряжении – три совершенно свободных дня. Ни бесконечной дорожной пыли, ни еще более бесконечной тряски в седле, от которой даже привычное к верховой езде тело к вечеру кажется набитым соломой мешком.

Ну, хорошо, мелькнула в голове совсем уж паническая мысль. Три дня – это всего лишь три дня. Рано или поздно они закончатся, и его путь на восток возобновится. Но что потом? Однажды он въедет в распахнутые ворота Города Ключей, за которым раскинулся Великий Восточный Предел, закрытый для человеческого рода. Но ведь и там будет все то же самое – абсолютная пустота в голове и отсутствие планов и идей. От этого не убежишь и не спрячешься, как от охотников шаккура! На какое-то мгновение он показался себе настолько крохотным и беззащитным посреди огромного и равнодушного мира, что в пору разреветься, словно ребенок над собственноручно разбитой игрушкой.

Реветь он, разумеется, не стал. Что толку переливать из пустого в порожнее? Вот как на горизонте покажется Город Ключей – там и будем думать, как отыскать свое место в мире, каким бы оно ни было. А пока что – нет никакого смысла торчать в уютной комнате. Это ведь первый раз, когда он оказался за пределами Ясеневого владения. Конечно, могучая крепость правит не одними лишь деревнями. Два города признали властителя Ясеневого Замка своим владыкой. Рино не раз бывал и в сонной, степенной Айхаке, и в более шумном и деловитом Кеосанте, но провинциальные городки останутся провинциальными городками, какие бы склоки высокородных семей ни бурлили под сводами особняков местной знати. Землями Востока правят пять Великих Городов, и Ниланта – крупнейший среди них. И первый, в который он сумел вырваться.

Не забыв запереть дверь, он спустился по устланной ковром лестнице. Какое-то время размышлял, отправиться на прогулку верхом или оставить Хитреца в конюшне. Четвероногий друг, непривычный к долгим переходам и путешествиям, вряд ли так уж рвется на улицу. Да и как поведет себя непривычный к толпе конь, оказавшись посреди городской толчеи? Лучше уж размять ноги, не опасаясь, что Хитрец выместит раздражение на некстати подвернувшемся под копыто олухе.

Улица встретила знакомым беспокойным гомоном. Раскаленный диск Колесницы Шого стоит в зените, медленно клонясь к закату. Несколько часов он бесцельно бродил по залитым солнечным светом улицам Ниланты, совершенно по-провинциальному глазея на широкие бульвары и неизменную толпу, вобравшую в себя людей тысячи племен и народов.

В центре города возвышается циклопический Храм Неба – колоссальная многоярусная башня, уходящая высоко в небеса. Круглый год к ней стекаются бесконечные паломники, жаждущие соприкоснуться одной из величайших святынь религии Небесного Свода.

Более пяти столетий назад ополоумевшие от запредельного могущества чародеи устроили жуткое побоище, стремясь утвердить власть над миром. Вскипали реки, рушились горы, исчезали в магическом пламени страны и народы – и тогда Шого, утомленный не смолкающими день и ночь молитвами, положил конец колдовским бесчинствам.

Бог-Солнце даровал человечеству три печати. Огромные каменные плиты, украшенные божественными знаками, накрыли Силорию незримым и необоримым куполом, лишившим колдунов могущества. Чародеи и маги стали жалкой тенью самих себя. Те, в чьей власти было сжечь дотла целый материк, отныне обречены влачить существование, полное ограничений, в тоскливых воспоминаниях о той силе, которой им не хватило мудрости распорядиться разумно. А чтобы чародеи, пусть и усмиренные силой божественных печатей, не забыли урока Бога-Солнце, Шого даровал своим служителям особую власть: его жрецы способны и вовсе лишать колдовство гибельной силы, без которой любой чародей становится беспомощнее самого обычного пастуха.

Рино не удержал ехидной ухмылки. Из трех печатей, хранящихся в величайших храмах Небесного Свода, нилантийская – не совсем настоящая. Легенды гласят, что первые две Шого изготовил сам, но процесс сотворения каменных скрижалей оказался труден даже для него. Богу-Солнце бы передохнуть, да взяться за дело с новыми силами, но тут в игру вступила Шерхея. Каждому ведомо: где Ночная Хозяйка приложит руку – быть беде. Но Шого, убаюканный показной покорностью супруги, доверил той изготовление третьей скрижали.

И вот теперь в храмах Города Ключей и Эрвайде хранятся подлинные и истинные печати, в чьем камне заключена необоримая сила самого Бога-Солнце. А в Нилантийском Храме Неба – таинственная каменюка, чье назначение так и не разгадали самые мудрые из мудрых. Одно вся Силория знает доподлинно – магам плод трудов Шерхеи не доставляет ровным счетом никакого дискомфорта. Жрецы храма держат печать где-то в тайном святилище, не торопясь выставлять на всеобщее обозрение.

Впрочем, вся эта история вовсе не мешает паломникам стремиться к одному из величайших чудес Силории. Скорее наоборот – служит многозначительным намеком, из которого каждый извлекает уроки в меру собственной испорченности.

Бесконечная паутина улиц разбегается от четырех огромных рыночных площадей. На одну из них Рино и привели его бесцельные блуждания. Вокруг, насколько хватает глаз – ряды лавок и шатров, где продают, кажется, любые товары, какие только есть на белом свете. При виде пестрой толпы в душе всколыхнулась надежда натолкнуться на что-то диковинное и чудесное. Всколыхнулась – и бессильно угасла: на прилавках разложены почти исключительно изделия из металла, в которых равным счетом ничего интересного. Инструменты, медная и бронзовая утварь, кое-где торчат из плетеных корзин пучки стрел. Промеж прилавков – ожесточенно торгующиеся люди. Продавцы пытаются содрать с покупателей семь шкур и жабий хвостик, те, в свою очередь, пытаются оставить торговцев с носом.

Рино не удержал грустного вздоха. На этом празднике жизни едва ли найдется что-то действительно стоящее. В его ближайшие планы точно не входит покупка лопаты и помятого медного кубка – хотя ему немедленно попытались втулить и то, и другое.

Какое-то время он бродил по заполненным толпой проходам меж торговых рядов, сам не понимая, что здесь делает. И, в конце концов, был вознагражден – человеческий поток вынес туда, где идет торговля оружием. Покупать боевой топор или шестопер в его планы входит не сильнее, чем лопату – и, все-таки, глаза разбегаются при виде сияющих стальных граней. Бросают солнечные блики начищенные до зеркальной ясности кольчуги и панцири, хищно изгибаются лезвия секир…

– Эй, юноша! Ты что-то хотел? – Очередной торговец, протирающий тряпицей и без того идеально чистую кольчугу, обратил внимание на бесцельно глазеющего на боевое железо парня.

Рино в ответ лишь покачал головой и собрался было продолжить путь, но назойливый продавец решил, что прощаться еще рано.

– Судя по мечу на поясе, ты не из тех, кто просто глазеет на оружие, не понимая, с какой стороны за него браться. Уверен, в моей лавке найдется кое-что поценнее твоего клинка.

– Да ну? – Весело спросил Рино. Черные, как смоль, волосы и смуглая кожа выдают в самоуверенном купце выходца из Ашдегара. Жители Города Самоцветов славятся умением обращаться с драгоценными камнями, но железо у них откровенно посредственное, а познания о нем – и того хуже. Благородный меч, укрытый добротными, но простыми на вид ножнами, куда дороже всей утыканной второсортным железом лавки.

– А то! – Торговец самодовольно хохотнул, посчитав, что привлек потенциального покупателя. – Туда даже не смотри. Эти железки – для увальней и простофиль, ничего не смыслящих в настоящей стали. Для понимающих, вроде тебя, у меня найдется кое-что особенное!

Рино с недоверчивым любопытством проводил взглядом торговца, полезшего в глубины железных залежей. На свет торжественно появился длинный сверток из грубой парусины. Торговец, словно ловящий восторженные взгляды фокусник, уложил его на прилавок. Картинным жестом распустил завязки, на смуглой физиономии – торжественное, мало что не благоговейное выражение.

– Это благородный клинок, юноша, – с придыханием начал ашдегарец. В голосе столько возвышенного пафоса, что любой менестрель бы, не колеблясь, согласился взять торговца в подмастерья.

Меч, покоящийся на грубой ткани, поражает обилием золота и драгоценных камней, усыпавших искусно выполненную рукоять. Рино некоторое время изумленно хлопал глазами на диво, обнаружить которое в заштатной оружейной лавке – все равно что алмаз посреди нилантийской улицы. Хотя…

– Он выкован по повелению наследного принца Тангаланы, страны, что…

– В Тангалане отродясь не было принцев, почтенный. – Рино не удержался от ехидной ухмылки. В самом деле, золотые мечи тангаланских принцев в Силории – большая редкость… В отличие от доверчивых олухов. Вот на них-то этот ловкий малый и делает выручку. – И вон та красная стекляшка в оголовье уже начинает крошиться.

Раздосадованный ашдегарец разом утратил торжественный лоск. Злобно зашипев что-то нелицеприятное, он демонстративно повернулся спиной к слишком внимательному покупателю, сворачивая обратно сверток с «золотым мечом». Может быть, зря он так рано оборвал захватывающую легенду? Глядишь, минут через пять бы выяснилось, что меч уронил сам Шого, отвлекшись на управление солнечной колесницей. Ухмыльнувшись, Рино сунул руки в карманы и побрел прочь от оскорбленного торговца. Дурацкая история изрядно подняла настроение. С другой стороны, пора бы отсюда выбираться. Оружие – это, конечно, интересно, но долго ли сохранится интерес, когда бродишь между лавками, заваленными абсолютно одинаковыми топорами, копьями и прочей снастью, на какую позарится разве что оказавшийся на мели наемник?

Он успел выбраться из рыночной толчеи, и как раз вертел головой в поисках какой-нибудь кондитерской, когда резкая обжигающая боль выдернула из ленивых размышлений о всякой малоосмысленной ерунде. Мешочек-талисман, только что мирно лежавший во внутреннем кармане куртки, словно превратился в раскаленный камень. Вытащив амулет, Рино с тревогой уставился на маленькую сумочку с неведомым содержимым. Пальцы едва терпят исходящий от черной ткани жар, но выпустить амулет из рук он не решался. Раньше ничего подобного не происходило. Талисман наливался холодом, когда отводил чары поиска – ровно так, как и обещала продавшая его ведьма.

Загадка обжигающего жара недолго оставалась таковой: от амулета пошел вонючий дымок – и единственная защита от магического преследования вспыхнула задорным ярким пламенем. Рино не удержал ругательства, когда огонь лизнул ладонь. Черный мешочек плюхнулся на мостовую, рассыпавшись по серому камню догорающим черным пеплом.

Паника накатила удушающей волной. Первым порывом было броситься бежать, куда глаза глядят – прочь от неведомой угрозы. Равнодушный человеческий поток продолжает течь мимо. Беды и треволнения одинокого юноши прохожих совершенно не беспокоят. Весенний ветерок потащил прочь невесомые темные крупинки – все, что осталось от защитного талисмана. Рино несколько раз глубоко вдохнул, навалившийся было страх разжал ледяные пальцы. Ничего еще не потеряно. Пусть сейчас в Замке Ясеня сыпятся приказы, седлают коней всадники, сжимая в кулаках амулеты-поводыри, нацеленные на лишившуюся магической защиты жертву. Раньше гончие шаккура могли лишь слепо обшаривать окрестные дороги, эти же устремлены точно в его сторону. Но от Замка Ясеня до Ниланты – неделя пути. За это время он обязательно что-нибудь придумает. Да и что тут думать? Торговая столица Земель Востока – не то место, где трудно найти мага или волшебницу, готовую выполнить щедро оплаченный заказ. Ослепить амулеты преследователей, собрать вещички – и вновь бесконечная дорога, уводящая на восток, все дальше и дальше от Алых гор, среди которых застыли шпили прекрасного замка.

А еще – согласившемуся помочь чародею вполне можно поведать историю Кейны и ее отряда. Так он убьет сразу двух зайцев – и сам не подставится под излишнее любопытство местных правителей, и, возможно, наведет на след Кейны ее неведомых друзей. А друзья среди местной знати у ведьмы однозначно есть – иначе ей бы никогда не заполучить эскорт из десятка меченосцев.

Идея показалась вполне удачной, и Рино воспрянул духом. Он медленно побрел по шумной улице, разглядывая вывески лавок и мастерских. Мелькнула шальная мысль, что где-то здесь может попасться и случайно затесавшаяся лавка чародея. Вообще-то, работающие по вольному найму маги достаточно влиятельны и богаты, чтобы обеспечить себе респектабельный дом в наиболее уважаемом районе – как правило, по соседству с власть имущими. Но это – в обычных городах. Наверняка рядом с дворцами Совета Семи обитают и чародеи, но уж точно они не опустятся до приема страждущих. По крайней мере, если у потенциального клиента нет за душой длиннющей родословной, вороха связей и пары слуг, сгибающихся под весом сундучка с золотом. Обычные чародеи и ведьмы в Ниланте обречены ютиться в кварталах поплоше. Какое-то время он всерьез высматривал вывески, но затем сообразил, что куда легче и надежнее попросить рекомендацию у хозяина «Белой Сливы».

Двое антийцев прицепились к нему на одном из шумных перекрестков. Парочка в перепоясанных алыми кушаками пестрых облачениях так и пожирает взглядами.

Мир словно потерял добрую половину красок. Только этого не хватало. Подарок от Афрея? Вряд ли эти двое хотят узнать дорогу или позарились на его кошелек. Проверки ради Рино еще два раза резко обернулся – и каждый раз ловил напряженные взгляды непрошенных попутчиков. Нет, это точно не случайность. Спасибо хоть, сыщики из них никакие. Неужели Афрей за проведенные в Ниланте годы не разжился толковыми шпионами?