После 2022

Более всего их сближало другое – готовность предать друг друга и всех сразу в случае даже иллюзорной необходимости. Вот почему тролли и свиньи практически не отличались от людей, не считая времени с часу до трех дня, ну и с полуночи до семи утра.

Зе знал об операции «Зайцы». Он ее не планировал, но согласился с ее проведением на территории Синеокой страны.

Большой Лука был великаном, способным обернуться совой, и сохранял власть с виртуозностью короля ночного леса уже долгие годы.

Все хотели свободно править в своих уделах. Мешали этим понятным планам безраздельного владычества в своих феодах «орлы»…

Единственным способом навредить Великим Орлам был вот какой: нужно было держаться Альянса с Ослиным Царством и Западными Львами. Только они обладали силой, которая могла противостоять орлам на земле и помочь удержать Зе-троллю собственную вотчину.

Глобалисты из Плохого Клуба считали инициацию хаоса Синеокой стране единственно верным ходом. Лица жителей Синеокой страны должны были превратиться в волчьи пасти, как случилось в Желто-Синей Краине, когда из Поднебесной страны в период пандемии вернулись туристы. Одного лишь слуха о том, что кто-то из них инфицирован коронавирусом оказалось достаточно, чтобы люди превратились в животных средь бела дня…

Вот что такое нужный повод. Они обернулись волками и готовы были ринуться в бой на беззащитных. Хорошо, когда эту толпу ведет в ту сторону, куда направляют примитивные инстинкты.

Глобальные игроки, львы из Альянса и чиновники Ослиного Царства имели в распоряжении апробированные алгоритмы и могли управлять инстинктами зверей из стран третьего мира, размножая панику и сея страх с помощью СМИ. А вот местным троллям это удавалось с трудом. Но Зе настолько уверился в своей избранности, что не сомневался и оседлает удачу и вот-вот освободится от какой-либо опеки.

Зе понимал, что всегда будет чужим для собственного народа, ведь этнически волки принадлежали к другой нации.

Но Зе был артистом. При необходимости он легко менял ермолку на шляпу-канотье, а лапсердак на вышиванку, ведь теперь он был при булаве и правил в Желто-Синей Краине, именуемой чаще Сине-Желтой, как гетман в иные временна. Правил он вот уже три с половиной года. И все еще был на своем посту, не взирая на постоянно накрывающую его тень нового Майдана.

– А что я могу!? – орал он на свою свиту, которая тоже прекрасно понимала, что шоу давно перестало быть шоу, превратившись в постоянную головную боль. Здесь не отшутишься, нужно было брать на себя ответственность, рисковать в таких вещах, которые могли привести к чему угодно целый народ.

– Ты – верховный гланокомандующий Вооруженных Сил! Ты!!! – не понимала его опасений жена.

– Я?! Тогда почему я боюсь этих гоблинов с волчьими мордами, а они меня —нет!? Ведь ты же помнишь, я пытался! Я освободил наших пленных и хотел заключить мир с Орлами! Мне не дали. Эти псевдо-ветераны вытерли об меня ноги. А следом за ними это сделали наши же морские пехотинцы! Для армии я – ноль!

– А может это и к лучшему! – как всегда некстати появился министр внутренних дел Авак Бабак, стряхнув с лица маску бульдога. – Это баланс сил. Главное, чтоб Вы знали – Вы в безопасности. Это самое главное, что Вы должны знать. Ваша личная безопасность гарантирована лично мной.

– Это означает, пока Вы при должности – я в безопасности, Верно!? – ухмыльнулся словно Джокер в исполнении Хоакина Феникса Володимир Зе-тролль.

– Именно так, я все держу под контролем. Они не пойдут на крайние меры никогда, на свержение Президента – никогда. Это табу. Волки не выйдут за рамки леса. Вы должны понимать, что им нужна война. На Западе тоже на самом деле не хотят никакого мира. Только война всех устроит, и война даже по нашей вине будет интерпретирована как война по вине Великих Орлов. Она нам на руку.

– Черт с ним, с миром! Я просто хочу реальной власти. Чтобы меня не держали за клоуна.

– И вы получите власть. Но только война – инструмент для этого. Только она поможет вам ощутить всю полноту власти! Это парадокс, но она приведет вас с триумфу. Мы разожжем эту войну на соседней, на чужой территории. Только тогда мы сможем остановить ее здесь. Мы отправим этих головорезов на Север, в Синеокую страну. И тогда они не будут беспокоить вас, беспокоить меня здесь. Они станут пушечным мясом, понимаете!? Но для этого мы предварительно расшатаем все в Беларуси. Нам мешает только Большой Лука! Только он – преграда.

– Но ведь он тоже против орлов! Он их ненавидит…

– Да, он против орлов, но он за себя, не за нас.

Зе по настоянию Авака Бабака встретился с Муссоном, который изложил свой план. Хрюндельмейстер записывал все разговоры во всех кабинетах, поэтому он тоже был в курсе. В курсе были и те, кто был над Аваком Бабаком, имеются в виду львы. Они явились инициаторами этого плана. Ну а Муссон являлся двойным агентом. Поэтому вскоре в курсе оказались и Великие Орлы!

Глава 5. Сова Угулугулу.

Превращаясь в сову по ночам, Большой Лука, для приличия и поддержания реноме ночной птицы долетал до леса. Там он усаживался на покинутое гнездовье крупного стервятника и замирал на мгновение, не издавая ни единого звука.

Он собирался с мыслями, размышляя над тем, как еще он способен помочь сельскому хозяйству своей страны, увеличить урожай зерновых и надои молока. Иногда, забывшись, он представлял, как помяв коровье вымя, искусная доярка набирает в ведро нефть. Она сочится вместо молока гораздо более уверенной струей и наполняет цистерны для НПЗ без всяких унижений перед надменными орлами. Без постоянного страха о том, что придет зима и нужно будет склонять как обычно голову перед ними и летать вторым ярусом, у самой земли, на бреющем полете, словно Томагавк перед тем, как взорваться у ложной цели…

Отряхнувшись и всхлипнув от смешанных чувств восторга и брезгливости, сова резко взметала крылья высоко в небо. Бесшумно паря над «Минским морем», она противилась желанию соблазниться рыбешкой, достигая полей и уничтожая за ночь еще с десяток полевок и мышей, терроризирующих посевы. За год самая результативная сова Синеокой страны убивала до трех тысяч грызунов, тем самым сохраняя более тонны зерновых.

Теперь Большой Лука знал о планах Зе, понимая, что вовсе не этот никчемный клоун из комикса «Хэллоуин в детском саду» принял решение его устранить. Похоже, теперь Большой Лука мешал и Великим Орлам, и Западным Львам, и Заокеанским Ослам из Ослиного Царства, и Красно-Белому воеводству одинаково. Каждый игрок в этой игре без правил мнил себя гроссмейстером, а его жертвой, забывая, что это его угодья, и что просто так Большой Лука не сдастся.

Откусив голову у очередной мыши, сова ювелирно взгромоздилась на ветку, не потревожив даже спящего Дятла. Она могла бы на него напасть вместо атаки на мышь, но дятлы не вредят сельскому хозяйству, поэтому Большой Лука не трогал дятлов, откуда бы они не прилетали в Синеокую страну, с Запада ли, с Востока ли… Дятлы полезны и учтивы. Они ненавидят сов, но не посягают на власть хищников ни днем, ни ночью. И постоянно стучат днем. И стук этот приятен уху совы. С ним не скучно. Знал бы Большой Лука, что Дятел, не имеющий над ним власти, при определенном стечении обстоятельств может на миг его заменить, что стук его может оказаться сигналом к вторжению, что дупло его может укрыть интервентов, сожрал бы эту глупую птицу. Но разве знает совы о судьбе дятлов!

…Тревога в последние дни не отступала. Настала пора позаботиться и о себе, а не только об озимых. Ворона принесла в клюве план, состоящий из каких-то каракулей, похожих на армянские буквы.

Его не провести и не запутать. Большой Лука чувствовал нешуточный заговор. Мифическим символом этого заговора была эмблема спецслужбы Желто-Синей Краины с перевернутым для конспирации флагом сине-желтого цвета с синим, а не желтым верхом, где меч, пронзающий карту Федерации Орлом, держала в клюве сова Угулугулу. Так прозвали его ушастые твари, отчаянные зайцы, которых он не раз загонял в угол, и они начинали сражаться от безысходности. Выпучивали свои глаза, замирали, напрягались в параличе как застывшие в панике коты, и он отлетал, не из страха, а от отвращения.

Да, на этой чертовой эмблеме парадоксальным образом был нарисован именно он. Большой Лука. Сова Угулугулу. Сказочное совпадение или замысел Проведения!? Неужто ему уготована роль тарана, разрушителя Федерации. Но разве ж он силен, разве способен? Как же хотелось преувеличить свои силенки! Какой соблазн! Как приятно прослыть героем. Как Каддафи! Упаси Господь от участи лидера Джамахирии!

Он не боялся смерти. Он боялся за детей. Любимчиком, конечно же, являлся младший – Коля Лукое. Большой Лука никогда не пожелал бы для Коли своей судьбы, да и сам Коля вряд ли примерил бы на себя венец правителя Синеокой страны.

Коля был еще мальцом по политическим меркам. Однако в 2022-ом году уже имелись случаи перевоплощений юных див в львиц, а юношей в леопардов, так что нельзя было исключить передачу власти созревшему акселерату от отца к сыну по примеру средневековых династий.

Глава 6. Коля Лукое

… Шорох осенней листвы насторожил сову. Голова резко обернулась, застыв на спине. 270 градусов оборота для совы не проблема. Она может вертеть своей башкой без вреда для жизни и не свернет себе шею, даже если устанет жить. Такова особенность ночных хищников, не претендующих на власть орлов, но стерегущих ночь, как свою безраздельную вотчину.

Сонную артерию у совы не пережать. От нее отходят сотни мелких капилляров, дающих возможность снабжать мозг даже при таких резких поворотах головы.

Глаза Большого Луки были так же зорки, хоть его анфас и переходил при таких разворотах в спину. Он заметил зайцечеловека. Да не одного. Зайцелюди бежали прямо на него и орали «Угулугулу! Угулугулу».

Настала пора отбиваться или улетать. Но куда он мог лететь кроме как на Восток, к Великим Орлам, всегда говорившим о нем с пренебрежением. Там его не примут так же гостеприимно, как привечал он политических изгоев Средней Азии. У них нет и понятия о жалости, о сострадании, о чести… Они имперцы по сути и вытрут ноги о его крылья, окольцуют и позволят, именно позволят жить под полным контролем своих патрульных собак.

Его, человека, который являлся настоящим долгожителем во власти, который не боялся принимать жесткие меры, чтобы эту самую власть удержать, держать в узде националистов. Разве вспомнят они, через что ему пришлось пройти. Нет! Лишь упрекнут за те методы, без которых он не смог бы достичь результата. А ведь он просто подавил сопротивление. Ради граждан. Ради мира! Ради Союза братских народов! Старался-то для всех! Неблагодарные!

Они считают все это громкими фразами! Негодяи! Для них в мире нет ничего, кроме выгоды. Поэтому они считают, что он, Большой Лука, действовал только в собственных интересах.

Не стоит ждать благодарности от прагматиков, их дружба недолговечна. Нужно действовать по-другому, выработать стратегию ассиметричных действий. Иначе он потеряет все.

– Папа, я тебя люблю и понимаю… И спасибо тебе за новую клюшку! – он был смышленым, его любимец. И ради него и его доверия Большой Лука еще поборется с негодяями.

– Тебе не поддавались во время игры? – сурово взглянул отец.

– Кажется нет, мы выиграли с разницей в одну шайбу.

– Это плохо. Они должны бояться.

– Зачем, так же неинтересно играть?

– Зато так безопасно, и ты всегда выиграешь, как я.

– Иногда даже хочется проиграть… – признался Коля.

– Даже не думай об этом! – пресек крамольную мысль отец, – В нашем случае проигрыш есть признак слабости. А они ее не простят.

– Я же играл не с политиками, не с военными, чего мне их бояться.

– Это дети тех, кто ненавидит твоего отца. Они просто молчат об этом.

– Все?

– Что?

– Все ненавидят?

– Не все. У тебя есть братья.

– Мне кажется, они ненавидят меня больше, чем чужие люди. – признался Коля.

Отец почесал усы. Фантомное ощущение вскинутого крыла повернуло голову. Резкий поворот не удался, но даже поворот на 90 градусов воспроизвел треск в области шеи. Боль была незначительной, в обличие совы пребывать куда вольготнее…

– Даже если это так, они будут защищать тебя ценой собственной жизни, даже когда меня не станет. А меня когда-нибудь не станет. Они будут защищать тебя до конца, до своего конца… – изрек Большой Лука, – Сегодня 31 августа и тебе восемнадцать! Ты взрослый мужчина. И ты готов.

– К чему отец?

– К тому, чтобы не распускать нюни. К тому, чтобы хранить память о своем отце. Это уже великое счастье, ведь я своего даже не видел, только и знаю, что был он то ли кузнецом, то ли лесничим с кустарной кузней в дебрях, где подковывал украденных цыганами лошадей…

– Ты не знаешь отца. А я так редко вижу маму…

– Ничего. Я возместил тебе всю ласку, которую ни одна женщина дать не способна. Даже мать. Уж я-то знаю. Женщины всегда отвлекают от главного. Но и без них нельзя. И по такому случаю сегодня мы попадем на бал первых красавиц Синеокой страны. Она у нас славится красавицами. Самые красивые девушки сегодня придут к тебе на праздник, и ты выберешь любую, которая тебе приглянется. Просто покажешь мне ее и все. Понял?

– Понял!

– Ну вот и хорошо. Хорошенько помойся и одень новый костюм. И одеколоном не забудь побрызгаться. Не стесняйся. Ростом и внешностью ты не обижен. Любая почтет за честь познакомиться поближе с сыном Главы государства. Это наша страна, сынок. А своего мы не отдадим никому!

Глава 7. Орлы

– Империи вечны… – изрек Первый Великий Орел, глава Госсовета Ястребов, – Как вечны вассалы. Никто бы не осмелился выступить против квазиимперии Аль Халяль, если бы не мы. Все эти замкнутые в своем мирке страны молча бы наблюдали, как к ним в дом пришли чужаки и проглотили их с потрохами. Никто бы не смог одолеть фанатиков, кроме нас. Мы – надежда этого мира. Мы есть мир. И глубоким заблуждением является то, что век империй закончен, и мононациональные государства – будущее мироустройства. Будущее – это видоизмененное прошлое, а в прошлом миром правили сюзерены.

– Это так, но как утомила эта вечная борьба с удельными князьками и сепаратистами… – тяжело вздохнул Второй Великий Орел, возглавляющий Парламент Федерации, который после поправок в Конституцию, был наделен властью большей, чем Правительство.

– В этой вечной борьбе вся жизнь. Она источник энергии и надежды на мир. И в ней побеждают империи.

– Но в ней империя может и разрушиться. – не согласился Второй Орел.

– Или окрепнуть! – поправил Первый. – И прирасти территориями и народом!

– Что будем делать с Большим Лукой? Предупредим его о готовящемся покушении?

– Предупредим, когда будет поздно.

Орлы взметнулись и, расправив крылья, понеслись над землей, минуя бетонные нагромождения высоток к куцым лесам из тонких берез, редких кленов и унылых осин.

Там вдалеке, за Калужбургом и Смоляным градом, леса выше, стройнее и гуще, стволы сосен толще, а озера глубже. Там вдалеке – хорошо! И там живут красивые и умные люди, на взгляд Великих Орлов, изнывающие от неопределенности, ведь их столько лет «кормят завтраками», а они хотят Общий стол и подлинного Единства под сенью гордой и могущественной державы, ностальгия по которой глубоко укоренилась в их добрых сердцах.

Да будет так! Время пришло! Это стремление к Величию не смогли разрушить даже ядом, названным Элексиром обособленности.

Этот яд изготовили не на местечковых пасеках, а в лабораториях Ослиного Царства, затем доставили в герметичном контейнере в мононациональое Красно-Белое Воеводство, выросшее из своих узких штанишек, но мечтающее о широких панталонах, о подобном Великим Орлам Величии. Но пары этого яда рассеялись, а его держатели выдохлись.

– Все они лицемеры! – витал над облаками Первый Орел, – Они ведь тоже мечтают об Империи, о восстановлении прежнего могущества, но при этом травят своим искусственным снадобьем соседей, соблазняя их отколоться от естественного влечения, чтобы примкнуть к их несбыточной иллюзии. Ведь их иллюзия, их мираж, так притягательны, так соблазнительны, но так же нереализуемы. Всего лишь фантомная боль навсегда утраченной возможности искалеченного орла, превратившегося в общипанную курицу, взлететь выше собственной курятни.

– Да! Пока парят Великие Орлы, все усилия алхимиков напрасны, но ровно поэтому они и бесконечны, ибо когда нет результата, настырный прыгун пытается преодолеть планку, обвиняя в своей несостоятельности то короткий шест, то встречный ветер! – изрек Второй Орел, и его голос растворился в эхе, – Встречный ветер!

– Встречный ветер! – повторил главный, – А иногда они винят свой фетиш – ту самую планку, испытывая перед неприступным барьером благоговение и представляя, как прыгнув выше головы, можно подняться над облаками и увидеть мир с нашей высоты, с высоты Великих Орлов. Но им ее не достичь! До этих высот им не подняться!

– Не достичь! Не подняться!

Вдруг мимо пронеслась стрела.

– Ты это заметил?

– Стрела!

– Да, а ведь мы над Синеокой страной! С ней у нас нет границ.

– Тогда кто мог стрельнуть.

– Хотелось бы верить, что не Сова.

– Да нет, не верю, здесь рядом полигон балтийских уделов, а там люди Альянса.

– Тогда не страшно! Но полетели пока назад! Не будем спешить. Мы же не машем крыльями как колибри. Это они частят, у нас каждый взмах – по делу!

Глава 8. Подарок

… Настала еще одна ночь. А в это время суток солнце переходит в желтизну совиного глазного яблока. А в нем зрачок ночного правителя леса.

Сова по ночам куда зорче орла.

Орлы развернулись домой. Как же вольготно им здесь. Разлетались, словно дома. Скоро начнут приземляться и осваивать жердочки его излюбленных крыш, занимать лучшие гнезда.

Они улетели, с желанием вернуться в скором времени, которое обязательно наступит. Большой Лука это знал, но стрельнул по ним действительно не он… Но и не балты.

Этот выстрел осуществили с его территории. И он поручил узнать, кто осмелился… Но поручил мягко, без крика, чтобы исполнители догадались, что он не против, и не шибко искали. Какая разница, кто! Сорви-голова, идейный, не скрывающий ненависти, а значит свободный. Отыщется – ему скрутят голову, а нет – так и хорошо.

 Уныние могло сковать разум, но сова Угулугулу не хотела предаваться печали, хоть и чувствовала поголовное предательство. Как в «Хронике объявленной смерти» Маркеса, как в «Трех товарищах» Ремарка главный герой будет убит или умрет от чахотки…

Большой Лука тоже знал, что ему грозит смерть, во всяком случае политическая, и что все вокруг мечтают о ней.

Он старался держать осанку, не ходить с поникшей головой, оставаясь деятельным и плодотворным. Но разве людей обманешь!?

Он уже решил, что не будет бежать, а если придется – умрет на посту лидера, главой государства. Он не подпишет филькину грамоту отречения, и как бы не трезвонили политологи Великих орлов о мягком транзите власти, он знал, что в Кремле Белокаменного Острога спят и видят на его месте какого-нибудь лояльного Арлекино, при случае готового переименоваться в губернатора нового СССР, в послушного вассала Федерации.

Обидно, что у Великих Орлов была поддержка внутри его уделов. Как не глушил он этих сторонников Великой Державы, как не убеждал, что олигархи с Востока камня на камне не оставят от убыточных производств и заберут рабочие места, они верили их пропаганде, а не его аргументам. А ведь своей твердой рукой он удерживал порядок и сохранял мир. Он держал все границы на замке, даже ту, что считалась открытой.

Беспокойство нарастало с каждым днем. Его старшие сыновья могли не справиться. Ни с оппозицией националистов, которой платит Запад, ни с адептами Поглощения Синеокой Востоком. А Коля… Он еще не научился летать. Он даже еще не научился ненавидеть…

Как привить ненависть к Великим Орлам, что летали над его вотчиной, словно у себя дома? Только через страх. Но как заставить бояться того, кого он наоборот всегда ограждал от страха, убеждая в неуязвимости.

– Бойтесь! – он говорил старшим сыновьям, но не Коле, – Бойтесь их, ведь они намного опаснее Запада.

В Синеокой стране сложилась парадоксальная ситуация – Союз с орлами существовал на бумаге и во время военных учений против воображаемого вероятного противника, в узком сегменте военного сотрудничества. Но даже при торговле оружием существовала конкуренция. Никто ни с кем не согласовывал действия, сулящие выгоду. Это касалось виз, границ, роуминга, а главное борьбы за налоги, инвестиции и нефть… Ладно, плевать на политику, когда появляется красотка!

– Она! – младший сын показал на 19-летнюю топ-модель, взявшую один из титулов Ежегодного Конкурса. – Она самая красивая.

– Хороший выбор! – оценил отец, – Она твоя.

Большой Лука сделал жест кому-то из свиты, и с девушкой пошла договариваться помощница, тоже из бывших моделей, а ныне занимающая почетную должность Пододвигающей стул и Вербовщицы. Она знала свое дело и поэтому в скором времени могла продвинуться до Виночерпия. В свите должны быть сводницы, иначе им самим придется все время заменять проституток.

– Сегодня Орлы снова летали над Вашим лесом… – доложил начальник охраны Пес. – Но после заката развернулись. Из-за стрелы!

– Я знаю, – вздохнула сова и спросила своего «верного пса». – Я все знаю. И поручил найти лучника. А что ты сделаешь, когда они прилетят снова?

– А надо что-то сделать?… Что прикажете!

– А что бы ты хотел сделать без приказа?

– Я не хочу быть шестеркой Орлов! – отчеканил Пес.

– А моей? Ты хочешь быть моей шестеркой?

Главный охранник замялся, но сообразил, что сказать, чтоб не обидеть босса:

– Я все же надеялся, что не шестерка, я за вас и в огонь, и в воду. Вы для меня…

– Ладно. Ладно, это я так, пошутил. В твоей верности сомнений нет.

– Так что вы прикажете с ними делать, сбивать?

– Пусть летают, раз не вторгаются в ночь.

– А если ночью прилетят, сбивать?

– Когда они заявятся ночью, меня уже не будет в живых.

– Ну это мы еще посмотрим! – сжал кулаки мордоворот и на лице проступили черты бульдога.

«Значит, не врет, – подумалось Большому Луке, – Останется верен до конца»…

– Позаботься о Коле. О Коле помни, слышишь меня!? И не доверяй никому. Даже старшим моим. Все перебегут к врагам. Кто на Запад, кто на Восток… Разорвут Синеокую. На части разорвут. Все на мне держится. Я как игла в яйце Кощея. А по скорлупе уже клюв дятла стучит.

Глава 9. Наследник

– Что у нас вчера было, музыцирование или спорт? – спросил у наследника приглашенный репетитор по политэкономии.

`– Вчера фортепиано, да, только зачем мне все это, ваши книги? – грустно ответил Коля.

– Что значит зачем? И это не мои книги. Это Ортега-и-Гассет. Восстание масс. Ты уловил суть произведения философа. Его квинтэссенцию? – сверкнул глазами наставник.

– Только в общих чертах.

– Признайся, читал?

– Хрестоматийно, выжимки.

– Понял что-нибудь?

– Понял, что не стоит ждать от народа помощи, что народ неблагодарен, что глава государства на самом деле только думает, что правит, а на самом деле он ублажает толпу.

– Такой вывод ты сделал, читая испанца?

– Нет, слушая отца…

– Они говорят одинаково. Философ на основе обобщений, твой отец, базируясь на колоссальном опыте правления суверенным государством. Более 28лет! С ума сойти. Но все же надо почитать. Садись. Я сделаю это сам, вслух.

Учитель поправил очки и приступил, глотая окончания слов, к чтению, не особо выразительному, монотонному, медленному:

…«В сущности, чтобы ощутить массу как психологическую реальность, не требуется людских скопищ. По одному-единственному человеку можно определить, масса это или нет. Масса – всякий и каждый, кто ни в добре, ни в зле не мерит себя особой мерой, а ощущает таким же, "как и все", и не только не удручен, но доволен собственной неотличимостью. Представим себе, что самый обычный человек, пытаясь мерить себя особой мерой – задаваясь вопросом, есть ли у него какое-то дарование, умение, достоинство, – убеждается, что нет никакого. Этот человек почувствует себя заурядностью, бездарностью, серостью. Но не массой.

Обычно, говоря об "избранном меньшинстве", передергивают смысл этого выражения, притворно забывая, что избранные – не те, кто кичливо ставит себя выше, но те, кто требует от себя больше, даже если требование к себе непосильно. И, конечно, радикальнее всего делить человечество на два класса: на тех, кто требует от себя многого и сам на себя взваливает тяготы и обязательства, и на тех, кто не требует ничего и для кого жить – это плыть по течению, оставаясь таким, какой ни на есть, и не силясь перерасти себя.»