Василий Сталин. Письма из зоны

«Сочинение на свободную тему, где главным героем летчик Василий по фамилии Сталин. А не главные – отец его, Иосиф, интернационалисты Бела Кун, Карл Радек, латышские стрелки, Троцкий, Гитлер, Маркс, Берия, Ульянов. А еще Гельфанд-Парвус – деятель социал-демократического движения, который совдепы, то есть советскую власть, придумал, потом теорию перманентной революции и подарил все это Троцкому. А до этого Израиль Гельфанд-Парвус презервативами торговал и прочая, прочая».

Книга под названием «Заложники времени», строго документальная, без расчета на вкус обывателей, рассказывала о «летчике Василии» в контексте жизни страны, ее революции, к которым батюшка Василия имел прямое отношение. Возможно, поэтому она и вызвала живой интерес читателей. Первым по-доброму о «Заложниках времени» в еженедельном обзоре литературы на одном из телеканалов отозвался известный артист Л. Куравлев, следом прошла информация по радиоволнам, потом полетели телефонные звонки. Тогда же оперативно сработал лондонский корреспондент Эндрю Хиггинс. Похоже, рассчитывая в интервью для своей газеты «Independet» на «клубничку» из жизни золотой кремлевской молодежи, битых два часа он выпытывал меня – и не только о сыне Сталина. Последний вопрос, помню, был о Ельцине – что, мол, я думаю о первом российской президенте. Скажу откровенно, меня смущала переводчица англичанина, и мысли по этому поводу я старался формулировать, по-возможности, интеллигентно. Потом же, прокрутив диктофонную запись, услышал свою речь. Она была подобна выступлениям эстрадника Винокура – с его «е…» да «б…». Хиггинс в какой-то момент отключил свою записывающую аппаратуру, что-то вдруг заторопился и водку со мной, по-русскому обычаю, пить не стал.

А вскоре, испросив разрешение на встречу с автором изданной Военным издательством книги, целой это компанией бодро, можно сказать, весело ко мне завалились американцы. Сверкая зубами, поочередно представились, и тут я понял, что все они – люди военные, что заняты поиском погибших в Корейской войне своих летунов, а возглавляет эту их энергическую деятельность на святой Руси известный генерал-полковник Д. Волкогонов, доктор разных марксистских наук.

С американцами-то было проще. После беглого знакомства мы сразу порулили на кухню, я выставил на стол воз бутылок с крепкой убойной силой и пошли пиры-беседы! Чем на самом-то деле занимались мужики – кто знает… За океаном у них уже побывал отец русской демократии, там полюбовались на Борис Николаича, вычислили его харизму – оказалась вполне подходящей для Иванушки-то дурачка. Потом его катали на вертолете вокруг статуи Свободы, отчего сударь пришел в дикий восторг! А дальше известно. Врагов на всем белом свете у нас не стало. У «всенародноизбранного» все президенты, короли и султаны оказались корешами. «Друг Билл… друг Коль…» Встречи без галстуков…

Джентльмены из совместной американо-российской комиссии по делам военнопленных и пропавших без вести, как выяснилось после третьего стопаря, получили у нас уже свыше 12 000 страниц совершенно секретных документов. Но, по их мнению, следовало еще пошарить архивы этого нашего президента, Министерства обороны, Министерства иностранных дел, Службы внешней разведки и пограничных войск. Дружба «без галстуков» обходилась нам не дешево…

Вскоре демократическую Россию оставлял один из «поисковой команды» американцев Коля Троян. Все его предки – русские. Дед, адмирал русского флота Троян, был известным флотским командиром. Когда Россия оказалась в руках комиссаров Гельфанда-Парвуса и Троцкого, многие русские эмигрировали. Так что Коля, внук адмирала, родился за бугром, но где-то в глубине души и у него отзывалось неизъяснимое чувство принадлежности к некогда великой Российской империи. Видимо, потому на прощальный вечер Коля пригласил много новых знакомых из москвичей и было, как водится у русских, шумно и весело.

Провожали товарища по работе и американцы. Чуть запоздав, к застолью явилась, прямо скажу, очаровательная женщина – бывший майор разведки, миллионерша, а еще подруга жены министра иностранных дел А. Козырева. С ней она устраивала благотворительные концерты для детишек, а между концертами на российских просторах раскрутила такой бизнес! – куда там нашим теткам. Имя у миллионерши библейское – Ребекка О’Брайен. Я подарил ей на память о России, о нашей встрече свою книгу, и она тут же объявила: «Сделаю тебя миллионером!»…

Верю, порыв Ребекки был от души. В Америке ее знали короли издательского дела и Коля Троян не сомневался, что «Заложники времени» станут бестселлером. Но ряд моментов в книге оказались не под силу ни ей, ни ее влиятельным покровителям, о чем недвусмысленно заметил один из читателей «Заложников» – полковник ВВС США Билл Сакс. Он взволнованно писал о книге: «Это глоток свежего воздуха! Это пристальный взгляд на то, что происходило на самом деле…». И как приговор: «Но у нас, в Штатах, такую книгу не издадут»!.. Добрый читательский отзыв прислал из Белоруссии Павел Боянков, священник православного братства во имя Архистратига Михаила, но тоже с оговоркой: «Многие страницы книги могут вызвать чье-то неудовольствие. Мы хорошо знаем чье…» – и советовал не обращать внимания на тех недовольных.

Я был признателен белорусскому батюшке за добрый совет. Но вот почему полковник Сакс, восторженно отзываясь о книге, был убежден, что в Соединенных Штатах ее не издадут? Америка меня не интересовала – я о ней не писал. Хотя и мог бы катануть бочку на устроителей нового мирового порядка. Помню, в дежурном звене, на границе с Западной Германией, при каждом подъеме на перехват, как тогда говорили, «вероятного противника», мы крыли американцев трехэтажным матом, и я очень жалел, что, после летного училища, оказавшись в «китайском» полку, не успел повоевать с ними в небе Кореи…

Так, по поводу сомнений Билла Сакса. Ясность в это внес его земляк подполковник Лестр Грау. Как он меня отыскал не знаю, но при встрече, прежде всего объявил: «Я не шпион!» А затем по-деловому повел такую вот речь о переводе моей книги на английский: «Мой товарищ прочитал «Заложники». Он эксперт, знает русский историй. Интересный книг. Но… малэнки проблэм: евреи, масоны… Это трудно на Запад. Можно поставит, что это обичный теорий в России, так автор думает. Я знаю четыре масонов – нормальни люди. В Америке бил сэкрэтар компартии Гесс Холл, он говорил, что четыре еврея правят весь мир. Ну разве так? Я буду писат в ревю, говорит несколько издательств. Ви хотите полный книг или дайджест?..»

Вот, оказывается, что имел ввиду полковник Сакс, говоря о невозможности появления моей книги в Штатах – стране, где немало русских, рожденных там, в эмиграции. Им-то, думаю, не безразлична история России, крушение империи в начале века, о чем – в связи с именем Сталина – я невольно писал в «Заложниках времени». К слову, в одном месте перечислил «германских путешественников», просквозивших в запломбированном вагоне через всю Германию – это во время ее войны с Россией. Ох, веселенькая компаша катила тогда к нам! Абрамович, Айзенбунд, Арманд, Бриллиант, Гоберман, Гребельская, Константинович, Кон, Линде, Мирингоф, Морточкина, Пейнесон, Погосская, Раввич, Радомысльский, Ривкин, Розенблюм, Сафаров, Сковно, Слюсарева, Сулишвили, Ульянова, Усиевич, Харитонов, Цхакая. Все – творцы русской революции.

Еще вот упомянул специалистов по революциям, которые торопились из Штатов в Россию во главе – тут уж ничего не поделаешь – с масоном! – Лейбой Троцким, точнее, Бронштейном. Однообразен был список борцов за счастье Иванова, Петрова да Сидорова: Авербух Шмуль Лейб Иосифович, Аксельрод Товия Лейзеров, Альтер Эстера Израилевна, Бронштейн Роза Абрамовна, Вонштейн Израиль Аронович, Гольдштейн Абрам Борисович, Мовшович Моисей Соломонович, Нахимзон Меер Ицкович, Пейнесон Семен Гершович, Райн Рафаил Абрамович, Розенберг Лев Иосифович, Рохлим Мордка Вульфович, Тойбисман Ветя Израилевна, Цедербаум Юлий Осипович, Цукерштейн Соломон Срулев, Шейкман Аарон Лейбович, Шейнис Исер Хаимович, Шмулевич Эстер Исааковна, Эренбург Илья… И так далее.

Все это – дела давно минувших дней. Но вот, оказывается, в Штатах неугодно кому-то даже напоминать о том. Однако в книге страницы истории моей Родины и мне о ней судить, а не заезжим молодцам. Как все это было объяснить милейшему майору О’Брайен?..

Проблема разрешилась сама собой. Ребекка на мои оговорки о запретных темах для воспоминаний и размышлений решительно заключила: «Так ведь это – история!..» Тут и я спорить не стал.

А вскоре ее телефонный звонок расставил все по местам. Спортсменка, миллионерша и просто красавица, Ребекка пронзительно выкрикнула в трубку: «Станислав, что ты наделал!.. – и взволнованно принялась объяснять свое огорчение: – Я говорила с вице-президентом… Его издательство второе в Америке – «Мак Миллан Камен энд Чюстар». Но начало книги мы не можем давать. Там о евреях! Евреи очень сильные, очень большие люди. Очень сильная группа. Сейчас они не хотят думать о прошлом, хотят забыть о старом. А все хотят узнать, почему евреи сердятся… Честно говоря, я не знаю…»

Мне стало жалко Ребекку, ее пустые хлопоты, напрасно потраченное время и, как мог, стал успокаивать ее, мол, не велика беда, что в Америке не узнают о судьбе сына генералиссимуса Сталина, что страницы нашей истории, правда окаянных дней революций, переворотов, гражданской войны нужны нам, русским, а не американцам. Короче, успокоил подругу мадам Козыревой. А опыт бывшего майора разведки подсказал ей решение – больше не выходить на связь со мной по рабочему телефону. И, похоже, правильно: ЧеКа не дремлет…

Однако об американцах здесь сказано к слову. Бомбардировщики из Штатов продолжали мирно бомбить югославские города, Афганистан, Ирак… На глобусе было немало еще и других стран. Так что летчик Василий по фамилии Сталин штатовских миротворцев в их глобальных заботах не мог интересовать. Но, чтобы быть объективным, – в годы Великой войны мы все-таки сотрудничали с американцами – приведу здесь еще письмо – от одного калифорнийца. Читать его лучше в первозданном виде. Почувствуйте теплоту искренних строк простого американца.

«Автор Грибанов в этой работе изполнил великий труд. Эта книга откривает глаза. Она не долбит, а на-абарот, дает четателью что-бы они сами пришли к своей личный точки зрение. Автор дает всем которые достойне похвалы, той же самый равномерность. Его книга заставляет чтобы четател думал! Да эта книга для тех которые емеют думать. Факт всегда остается фактом. Нравется или ненравется.

Я желаю всем прочетать эту прекрасную книгу. Мне только одно жалко, что ее нет на английском языке.

Серж Маше».

Оказалось, что «емеют думать» и в Австралии, и в Германии, и в Польше, и в Румынии, и в Китае. «Заложники времени» побывали на книжной ярмарке во Франкфурте, возможно, поэтому так дружно на нее среагировали немцы – известный в Германии историк доктор Эрхард Мориц, предприниматель Гайнц Вильгман, президент одной из фирм Гюнтер Папенбург. Странное совпадение: к 50-летию нашей Победы в Великой Отечественной войне, именно 9 мая, я получил письмо от знаменитого аса «люфтваффе» генерала А. Галланда. Командующий истребительной авиацией с 1941 по 1945 год, он не мудрствовал в штабах над картами – на Западном фронте Адольф Галланд совершил 425 боевых вылетов и одержал в воздушных боях 104 победы. Так что высокая оценка нашим бывшим противником книги о Василии Сталине – боевое приветствие аса: «Харридо от истребителя к истребителю!» – означало и мою победу.

Не так лихо выразил свой взгляд по тому же поводу регент православного Покровского собора в Мельбурне Николай Коваленко: «Думаю, не просто увидеть свет таким книгам. Тем ценнее они и дороже сердцу русского человека. Храни Господь автора, дай ему сил и впредь писать только правду». Именно русские люди, не разучившиеся думать, первыми и отозвались на книгу, которая незаметно для самого автора вышла за рамки рассказа о судьбе летчика Сталина.

Бывший командующий Дальней авиацией Герой Советского Союза Василий Васильевич Решетников прямо на титульном листе «Заложников времени» размашисто, похоже, от души написал: «Ну что тут скажешь? Станислав I степени!»

Свою признательность автору так же эмоционально выразила и одна из немногих женщин, в годы войны летавших на самолетах-штурмовиках, Герой Советского Союза Анна Александровна Тимофеева-Егорова: «Никто такой книги не писал и не напишет! У меня ее полгоспиталя читали, только что вернули мне… Спасибо за книгу и правду в этом замечательном труде!» А Мария Кузьминична Покрышкина, жена прославленного летчика-истребителя заметила так: «Нужно было иметь храбрость и смелость – взяться за такое дело. Вы взвалили на себя большой труд, подняли огромные пласты. Но они требуют широкого осмысления… Вот так вот никто еще не писал – открыто… Очень смело сказали о Сталине. «Если бы не Сталин, то войну бы мы не выиграли», – так Александр Иванович говорил»…

Позвонил как-то известный русский публицист, знаменитый на весь мир спортсмен, депутат Государственной Думы Юрий Петрович Власов: «Вы прекрасную книгу написали. Прочитал с огромным наслаждением. Оставлял на вечер, как самое лучшее чтение. Язык очень хороший, подход оригинальный. Книга настолько нужна сейчас. Так наклеветали на нас…».

Много читательских отзывов было из Украины: Н. Волков (Краматорск), В. Цуриков (Кривой Рог), В. Фуртатов (Одесса), И. Титаренко (пос. Кленовый), о. Михаил (храм в селе Селище), Н. Моисеенко (село Терноватое), киевляне В. Омельченко, Б. Швайченко, Т. Супрун, Л. Джигуль, К. Дмитриев, В. Кокушко, С. Сокол. Из Белоруссии – В. Дудник, И. Защитин, П. Горбань, Л. Щукин (Минск), Н. Растегаев (Бобруйск), А. Дубинский (Слуцк); из Казахстана – Ю. Малов (Ленинск); из Грузии – Е. Джугашвили; из Молдавии – Симонов (Бендеры); из Латвии – В. Петерсон (Рига)…

Но особенно много писем было из городов и весей России – писали учителя, историки, инженеры, летчики, ветераны войны, писатели, журналисты. Чтобы не продолжать дальше этот перечень, приведу всего несколько слов из письма врача А. Г. Ловчиковой. «Я смеялась и плакала, когда читала, – делится своим настроением Александра Григорьевна. – Смеялась над Волкогоновым. Плакала над кончиной Василия Сталина…»

Согласитесь, такое признание дорогого стоит. Значит, автор «дал всем которые достойне похвалы, той же самый равномерность», – и масонам и не масонам. «А факт всегда остается фактом. Нравется или ненравется». Это уж так! Мне тогда одно было жалко – факта невстречи с Капиталиной Георгиевной Васильевой, женой Василия Сталина. Конечно, думалось мне, Капиталина Георгиевна могла много рассказать о Василии. Годы, прожитые вместе, счастливые мгновения жизни и мучительная тяжесть тюремных лет – дорога в камеры Владимирского централа, короткие встречи в их стенах, расставания, одиночество и снова ожидание встреч… Однако во время подготовки «Заложников времени» от встречи Капиталина Георгиевна отказалась и, по-своему, была права. Слишком часто недобросовестные люди, «служа неведомым богам», (а то и вполне «ведомым» – зеленой бумажке с портретом бородатого мужика из Штатов) беззастенчиво врали и об отце, и о сыне его.

Ну, а когда книга вышла в свет, когда Капиталина Георгиевна прочитала ее, препятствий для нашего знакомства не осталось, и мы на долгие годы сохранили самые теплые дружеские отношения.

«Лично дисциплинирован, летать любит»

Король перевернутых бреющих полетов – это когда над самой землей вниз головою летишь, он же мастер бесстрашных атак в небе Мадрида и Гвадалахары, летчик-истребитель Георгий Захаров вдруг растерялся. Киношник Кармен, приятель по встречам на испанских аэродромах пришел к нему какой-то взъерошенный, возбужденный и заявил, что собирается застрелить Васю Сталина. Мол, он с его женой Ниной закрылись в квартире Пашки Федрови, целую неделю не вылезают оттуда и никого видеть не хотят.

Захаров посмеялся, глядя, как Кармен разыгрывает роль ревнивого мужа. Но, встревоженность приятеля, как выяснилось, была не без оснований. В доме неподалеку от бывшего «Яра», где когда-то звучала Соколовская гитара, пели цыгане и кутили московские да петербургские знаменитости, в квартире – по совпадению, цыгана же! – летчика-испытателя Федрови Василий действительно встречался с Ниной.

Поняв, что над старым «Яром» сгущаются суровые тучи, Захаров ринулся в атаку:

– Да ты что! Сына Сталина…

– Нет, застрелю! – не унимался Кармен.

– Выбрось это из головы. Что нынче за мода пошла: чуть что – расстреляю! – рассудительно сдерживал гнев приятеля «испанец» Георгий. – Вот послушай-ка…

И родился план – отписать письмо батюшке Василия… Иосифу Виссарионовичу. Сомнения при этом конечно же были – тревожить вождя народов или как-то обойтись, по домашнему самим разобраться?.. Решили писать. Надежду на успех задуманного поддерживала родственная – в прошлом – связь Кармена с Ярославским. Миней Израйлевич Губельман (Ярославский), важный кремлевский придворный, в просьбе не отказал. Так что боевой маузер Кармену не потребовался.

А Иосиф Виссарионович прочитал то письмо и рассудил, как и следовало было ожидать, мудро – почти как царь Соломон.

«Верните эту дуру Кармену, – написал он на полях «телеги» и добавил: – Полковника Сталина арестовать на 15 суток».

Вождь всех народов многословия не любил, мысли свои излагал просто и лаконично. Так что Василий угодил на гауптвахту в Алешинские казармы, добросовестно отсидел там положенное наказание, а вышел – его ждал еще один сюрприз. Приказом отца полковника Сталина сняли с должности начальника инспекции ВВС.

Жена Кармена, московская красавица Нина Орлова, то ли по воле вождя, то ли в силу каких-то других причин, но после бегов вернулась домой. Пришлось, конечно, выслушать дидактическое наставление мужа на тему одной из библейских заповедей. Как уж там все дальше обошлось – кто знает. Известно лишь, что Кармен, заметив у жены красивые дамские часики, спросил:

– Это Васины?

– Да, – ответила Нина.

Кармен сквозь зубы протянул:

– Ца-ре-вич… – Потом взял те часы и грохнул по ним утюгом, чем как бы поставил точку над старой как мир еще одной любовной историей.

Так уж вышло: теми днями, а было это в конце она тысяча девятьсот сорок второго года, разбился летчик Клещев. Именно разбился, а не погиб от рук врага: в яростных воздушных атаках не нашлось равных ему. За полтора года войны 23-летний командир полка Иван Клещев одержал 51 победу!

И вот в канун нового года с одного из полевых аэродромов, где-то под Тамбовом, он взлетел на истребителе, чтобы без лишних проблем да поскорее добраться до Москвы. За бронеспинкой боевой машины Иван пристроил двух гусей, которых достал у крестьян из соседней деревушки – чем не подарок для праздничного стола. Но торопился пилот напрасно. Погода была явно нелетная – хмурая облачность опустилась до самой земли. Едва взлетел – началось обледенение. Так что утром на аэродром пришел крестьянин и сказал: «Там самолет упал. В кабине летчик и два гуся»…

Много лет пройдет с тех пор. Однажды, вспоминая тревожные часы ожидания той давней новогодней ночи, известная актриса кино Зоя Федорова с грустью отзовется о майоре Клещеве: «Хороший был парень Ванечка…» Скажет, и за этими словами навсегда унесет с собой тайну двух любящих сердец.

Может, в самом деле, не столь уж и легкомысленно то замечание наблюдательных французов: «Шерше ля фам»…

Во всяком случае, как-то вот сошлось: 434-й истребительный авиаполк, который так тщательно собирал под Сталинградом Василий Сталин, оказался без командира. Боевой коллектив отметили гвардейским званием – полк был переименован в 32-й гвардейский и, перелетев на Калининский фронт, включился в работу на Великолукском направлении. Сюда-то и прибыл снятый с должности начальника инспекции ВВС полковник Сталин.

Сохранились записи вылетов в эти напряженные дни.

Вот десяткой истребителей группа ушла на прикрытие наших войск в район Хмели. В 13 часов 36 минут взлетели Сталин, Герасимов, Якушин, Коробков, Долгушин, Батов, Шишкин, Гнатенко, Луцкий, Хользунов. Задание выполнили. Но при возвращении летчики попали в такой снегопад, что свой аэродром не нашли, и сели в Старой Торопе.

Странно читать о сыне Сталина обывательские импровизации. Маршал Савицкий поставил как-то под сомнение сбитый Василием самолет. Маршал заявил в газетном интервью, что летал-де Василий с няньками. Эх, добро бы рассуждал так дилетант, человек некомпетентный в летных делах – а то ведь летчик! Неужто неизвестно, что истребитель в боевой машине всегда один. Если летят на задание парой, звеном или эскадрильей – так это принятые боевые порядки. В той же паре ведомый – щит ведущего. А опытный ведущий разве бросит в беде своего напарника?

Так кто же здесь нянька?..

26 февраля Сталин вылетел на задание с Ореховым и был тогда ведущим пары. Орехов, что ли, нянька? Да, Владимир Александрович опытный воздушный боец, на него можно было положиться в любой схватке с противником. Но в тот же день Василий летал со Степаном Микояном – и опять ведущим. А Степан-то совсем молодой пилот…

Были боевые вылеты командира истребительного авиаполка Сталина в паре с Власовым, Луцким, Якимовым. А то уходил на задания вообще один. Например, 8 марта, 9 марта.

…Напряженность боевой работы все нарастала. В начале марта Василий вылетал на задания почти ежедневно, иной раз делал по три-четыре боевых вылета в день. Об этом рассказывают штабные документы, те же политдонесения.

Заместитель командира полка по политической части майор Стельмашук 9 марта сообщал в дивизию следующее:

«С 1 по 7 марта было сделано на сопровождение самолетов Ил-2 в район цели, а так же прикрытие своих войск 227 боевых вылетов, проведено 10 групповых воздушных боев. Сбито 20 самолетов противника, из них ФВ-190 – 8 самолетов, Ме-109 – 12 самолетов. Образцы боевой работы показывали летчики-коммунисты:

гв. старший лейтенант Лепин, сбивший 2 самолета Ме-109 гг;

гв. капитан Почечуев, сбивший 1 ФВ-190 и 1 Ме-109ф;

гв. лейтенант Марков, сбивший 1 ФВ-190 и 1 Ме-109 гг;

гв. младший лейтенант Разуванов, сбивший 2 самолета ФВ-190.

Один самолет ФВ-190 сбит лично гв. полковником Сталиным.

Исключительную отвагу проявил в воздушном бою 5 марта в районе Коломна и западнее коммуны имени Крупской Герой Советского Союза гв. капитан Холодов. Патрулировавшие наши 4 самолета, где старшим был тов. Холодов, встретили до 5 Ме-109 гг и 5 ФВ-190. В завязавшемся неравном бою, видя явное превосходство сил противника, после нескольких атак гв. капитан Холодов таранил Ме-109 гг, сам выбросился на парашюте. Таран подтверждает пленный немецкий летчик, тоже выбросившийся на парашюте.

В этом же бою, беря пример со своего командира, гв. капитан Коваль пошел на таран и таранил самолет противника ФВ-190, отрубив ему винтом хвост, сам произвел посадку на р. Ловать; был доставлен в тяжелом состоянии в госпиталь, поломав при посадке ввиду неуправляемости самолета обе руки и ногу. На тараненном немецком самолете ФВ-190 оказался летчик-майор. Таран подтверждают командиры зенитной батареи и летчики Лепин и Макаров…»

Далее майор Стельмашук доносил в политотдел дивизии о делах на земле:

«Заседанием партийной комиссии принято в ряды ВКП(б) – 5 человек.

Выпущен 1 номер стенгазеты.

Вывод: политико-моральное состояние полка хорошее, полк готов выполнять любую задачу».

Комиссар 32-го гвардейского авиаполка, как всегда, был педантичен в своих политдонесениях: два тарана, одна стенгазета, две поломанные руки и одна нога…

Остается добавить, что тот боевой вылет, когда истребителям 32-го гвардейского пришлось таранить противника – дважды в одном бою – проходил на высоте 200 метров и ниже. Они сошлись с большой группой «мессершмиттов» и «фоккеров». Завязался тяжелый бой. Наши летчики, как видно из политдонесения, стояли насмерть. Два «фоккера» бойцы сбили тараном. Один, горящий от атаки Василия Сталина, упал в районе деревни Семкина Горушка. Там же свое место нашел и «фоккер», сбитый младшим лейтенантом Вишняковым.

Назову всех участников того боевого вылета: Холодов, Макаров, Баклан, Коваль, Сталин, Лепин, Шульженко, Вишняков.

Интересно, кто у кого в той огненной метели был нянькой?!

На крутых поворотах истории, в годы государственной смуты замечено увлечение публики различными предсказателями, астрологами, экстрасенсами, просто колдунами. Муторно на душе – вот и тянет ко всяческой чертовщине! Впрочем…

Как-то на Белорусском вокзале столицы два с виду вроде бы интеллигентных мужика установили рядом с сапожной лавкой аппаратишко какой-то. Назови число, месяц, год рождения – пять рэ на банк – и готов весь расклад твоей жизни с января по декабрь, так называемые биоритмы состояния.

Так ли, не так, но вот в судьбе Василия Сталина один месяц – март.

В этом месяце, 19 числа, 1921 года Василий родился. В марте 1940 года он окончил Качинскую школу летчиков и получил первичное воинское звание – лейтенант.