Дракон: Я – Дракон. Крылья за спиной. Жестокая сказка. Три войны (сборник)

Великолепно! Одно знакомство со старым дипломатом и по совместительству главой внешней разведки окупает все затраты на сегодняшний вечер, если прибыль выразить в деньгах, то получилась бы цифра в тысячу процентов. Как там говорится: «Трок по листику режет». Сегодня он срезал очень хороший листик, дающий, в далекой перспективе, выход на агентуру Дома внешних сношений за рубежом, а на кого она, в конечном итоге, будет работать, графу знать не обязательно.

Нирэль уже начал терять терпение. Он провел в главном зале никак не меньше часа, а ни короля, ни принцесс еще не было, бал соответственно никто не спешил открывать. Тут высокая двустворчатая дверь распахнулась и собравшиеся, затаив дыхание, выслушали громкое объявление герольда, который провозгласил появление короля и принцесс. В зале заиграл государственный гимн королевства Римма. Эльф внимательно изучал всю венценосную троицу. Король остановился в дверях и, пропустив впереди себя виновницу торжества, под руку со старшей дочерью медленно двинулся к престолу. Все дамы присели в реверансах, склонив головы. Кавалеры согнулись в поклонах.

Его величество Хадд Риммский был невысокого роста, обладал полной фигурой и одутловатым порочным лицом, выдававшим большого любителя вина. Большие маслянистые глаза короля оглядывали всех дам, склонившихся перед венценосной особой, останавливаясь на обладательницах большой груди и глубоких декольте. Презрительный изгиб пухлых губ выдавал в нем капризную, не терпящую возражений натуру.

Каштанового цвета волосы жидкими, сальными прядями свисали на плечи его величества. «Мог бы помыть голову в честь дня рождения дочери!» – подумал эльф. Золотая корона на голове короля смотрелась как седло на корове, совершенно не подходя по размеру и норовя съехать на брови, зато ограненных алмазов на ней было несколько десятков штук. Его величество, как сорока, любил все яркое и блестящее.

Дочери ни капли не походили на отца, ростом, фигурами и лицами напоминая покойную королеву.

Младшая, худенькая как тростинка, с едва намечающейся грудью, Намита была одета в воздушное белое платье. Уложенные в замысловатую прическу темные волосы именинницы были украшены нитками речного жемчуга, маленькие туфельки на невысоком каблуке обсыпаны мелкими топазами. Большие карие, в отца, глаза принцессы восторженно поблескивали.

Противоположностью младшей сестре была старшая, Тализа. Герцогиня Рейрская, наследница трона. Тализа фигурой напоминала валькирию викингов. Высокая округлая грудь, тонкая талия, широкие бедра и длинные ноги. Темные волнистые волосы принцессы были перевиты зелеными лентами и водопадом ниспадали до банта на талии. Зеленое, с желтыми вставками платье Тализы было сшито искусными портными, сумевшими скрыть изъяны и подчеркнуть достоинства фигуры. Благодаря небольшой золотой диадеме с изумрудами, придерживающей прическу, лицо принцессы оставалось открытым, зеленые глаза смотрели цепко и пронзительно. Пухлые чувственные губы чуть приоткрылись, обнажив жемчужные зубки, когда она проходила мимо Нирэля, склонившегося в поклоне. Шестое чувство подсказало эльфу, кто был отправителем приглашения.

Его величество взошел на помост и плюхнулся на трон, гимн смолк. Начались здравицы в честь именинницы и вручение подарков. Нирэль вышел на широкий балкон, ему надоело столпотворение и требовалось обдумать ситуацию.

Похоже, он добился своего. Принцесса попала на крючок, иначе финт с приглашением на бал он не мог объяснить. Познакомились они на светском рауте у графа Ларса Бронзо четыре месяца назад. Нирэль тогда демонстративно проявлял знаки внимания к баронессе фон Рамм и лишь вежливо склонил голову и, куртуазно поклонившись, поцеловал ручку герцогини, ничем не показав, что его заинтересовала ее персона. Окруженная толпами кавалеров, принцесса удивилась такому прохладному отношению к себе, гневаться она не стала. Следующая их встреча состоялась на охоте у барона фон Рамма. Отличный наездник и великолепный стрелок из лука, Нирэль подстрелил всех призовых зайцев и, сложив их у ног принцессы, объявил ее лесной королевой. По приезде в имение ничего кроме нейтрально-дружелюбного внимания в отношении Тализы он себе не позволил. Тогда он увидел в глазах принцессы разгорающиеся искры интереса к красивому молодому человеку. Сухой соломки в костер интереса подкинула третья встреча, где принцесса стала «невольной» свидетельницей дуэли Нирэля и старшего сына графа Оркнейского, слывшего задирой и отъявленным дуэлянтом, заколовшим насмерть уже не один десяток людей, и только высокое положение папочки спасало сынка от возмездия родственников погибших и закона. Подстроить ситуацию с нечаянным оскорблением графа и получить вызов на дуэль не составило труда, сынка он разделал под орех за десять секунд, наколов несчастного на острие клинка. Принцесса подарила ему несколько восторженных хлопков и лучезарную улыбку, ей до чертиков надоел заколотый воздыхатель. Возможно, благодаря ее протекции не последовало никакого преследования за смерть высокородного дворянина на дуэли от рук подручного палача. И вот приглашение… теперь действовать надо осторожно, чтобы ненароком не оскорбить девушку, от любви до ненависти один шаг. Узнать, что она хочет, и дать ей это, постаравшись, по возможности, привязать к себе. Идеальным вариантом будет стать тайным фаворитом наследницы престола, серым советником за плечом будущей королевы, а потом и ее величества…

В зале заиграла музыка и раздались оглушительные аплодисменты – бал был открыт, Нирэль вернулся в общество.

* * *

После третьего часа различных парных туров и танцев со сменяющимися партнершами ноги начинали потихоньку гудеть. Пригласить Тализу не вышло, принцесса была окружена такой толпой высокородных поклонников, что не ему, согласно «легенде», второму сыну графа Стрно из далекой Мерии, было соваться в этот рассадник наследных герцогов, графов и влиятельных иностранных гостей.

Нирэль склонил колено, поцеловал ручку последней партнерше и отошел к столикам с напитками. Мимо прошли фрейлины ее высочества, одна из девушек запнулась и чуть было не упала, наступив на длинный подол бального платья, но была вовремя подхвачена эльфом. Поблагодарив спасителя, девушка скрылась в толпе, за обшлагом рукава Нирэля осталась маленькая записочка. «Через час на первом этаже возле статуи Нель. Т.» – прочитал он послание, выйдя в уборную.

Ровно через час он спустился на первый этаж замка и прогулочным шагом прошел мимо статуи богини Нель. На стене за статуей повернулась неприметная панель.

– Господин, – в проеме показалось лицо спасенной им от падения фрейлины. Нирэль скользнул в открывшийся проход. Девушка повернула рычаг на стене, и панель встала на место, никто ничего не заметил. – Прошу за мной, господин.

Дворец оказался так насыщен тайными ходами, как пчелиный улей сотами. Нирэль шел следом за фрейлиной и любовался ладной фигуркой девушки, без эльфийских предков, видимо, не обошлось.

– Вам сюда – остановилась у маленькой дверки фрейлина.

Миновав дверцу, он попал в богато обставленный будуар. На специальных стойках горели толстые свечи в серебряных подсвечниках, стены были задрапированы красным бархатом и украшены картинами в тяжелых позолоченных рамах. В воздухе плавал аромат благовоний и дорогих женских духов. В центре комнаты стояла широкая кровать с шелковым балдахином. На прикроватном столике поблескивала стеклом большая бутылка дорогого вина, в вазе лежали фрукты.

Тихо скрипнув, в стене открылась потайная дверь, и в комнату вошла Тализа.

– Это тебе за графиню Миленскую, – произнесла принцесса и влепила Нирэлю пощечину. Нашелся работодатель веснушчатого вестового. – Почему она?

– Она так похожа на вас, ваше высочество! – повинно склонив голову, ответил Нирэль. Все, теперь рыбка никуда не сорвется. Принцесса подошла вплотную и положила свои руки ему на плечи. – Я просто боялся…

– Чего же, скажи мне! – маленькие ладошки скользнули по его спине.

– Вашего отказа. Кто я для вас? Не наследный сын неизвестного графа с далекого королевства, я не тешил себя надеждами и предпочитал любить издали, любовался как на эльфийскую розу в батюшкином саду. Я привык мыслить трезво. – Руки эльфа легли на тонкую талию Тализы. Принцесса рассмеялась.

– Дурачок, еще раз убеждаюсь, какие вы, мужчины, бываете глупцы. – Нирэль хотел ответить, но тонкий пальчик, прижатый к его губам, не дал открыть рот. – Лучше налей мне вина, мой рыцарь…

Нирэль откупорил бутыль и налил вина в широкие фужеры на высоких тонких ножках. Легко коснулся маленького выступа на перстне, и в фужер принцессы высыпалась мельчайшая порция «любовной пыльцы». Редчайшая смесь, одна щепоть которой стоит двадцать тысяч звондов, дороже, чем сердце дракона. Человек, попробовавший данной смеси перед половым актом, «подсаживался» на своего сексуального партнера как на наркотик, ни с кем больше не получая подобного наслаждения. Нирэль как можно точнее отмерил дозу «пыльцы», чтобы вызвать только привязанность и желание встречаться снова. Сексуальная рабыня ему была не нужна, слишком явная улика против него, а так все чисто, в глазах принцессы он будет просто лучше всех. Абсолютно никакой магии! Что еще нужно, чтобы занять место за левым плечом? Он понимал, что он один из многих, сколько статных гвардейцев уже побывало в ее постели? Теперь Тализа приблизила к себе еще одного влюбленного дурака, решив позабавиться с красавчиком палачом. Ваша ошибка, ваше высочество, приятно греет душу, какая же вы еще молодая наивная глупышка. Теперь он будет один из немногих, можно сказать единственный…

Тализа присела на кровать, взяла протянутый фужер и сделала большой глоток.

– Отец завтра организует охоту в «диком» парке, будешь моим загонщиком?

– Я начну охоту прямо сейчас! – двусмысленно сказал Нирэль и, потянув за шнуровку на спине, стянул с Тализы платье. Минута, и на пол упал корсет. Нирэль приник губами к маленькому коричневому соску.

– Осторожней с призом, – счастливо рассмеялась принцесса…

Растон. Королевская охота. Андрей…

Андрей умял всю выданную вечером и утром бурду, вопреки ожиданиям желудок переварил съеденное и прогнозы о быстром беге и низких приседаниях не подтвердились. Ночью он практически не спал, стоило ему только прикемарить, как по ногам пробежало что-то намного крупнее мыши. Открыв глаза, он оглядел камеру, в неверном свете ночного светила, проникающего через маленькое оконце, ничего разглядеть не удалось, но сон больше не шел. Вспоминая детские страшилки про крыс размером с молочных поросят, он просидел до самого рассвета в ожидании нападения голохвостых людоедов. В эту ночь пронесло, то ли крысы были не голодные, то ли его признали недостаточно жирным.

После утренней кормежки Андрей почувствовал себя намного лучше, перестала чесаться спина и не так «выл» желудок, исчезло чувство вселенского голода. Удалось даже немного поспать. Разбудил пленника лязг замка, в камеру вошли три здоровенных охранника, на него нацепили кандалы и выволокли на улицу.

«Началось!» – подумал Андрей, рассматривая скованных цепями орков и нескольких, звероватого вида, людей. Подошедшие стражники продели длинную цепь через специальные кольца на кандалах, он оказался в строю рядом с Гынуг, и погнали «дичь» к воротам.

Двуногое стадо, подгоняемое «пастухами» с громадными псами, бежало не долго. Через десять минут перед рабами выросла пятиметровая каменная стена с небольшими воротами. В воротах открылась калитка, и скованные пленники, как овцы, по одному загонялись в калитку. За калиткой они попадали в руки новой группы стражников и пары магов, с пленников сняли кандалы и сорвали всю одежду, на спины рабам краской нанесли какие-то значки. «Пронумеровали!» – догадался Андрей. Провожаемые улюлюканьем и молодецким свистом, люди и орки, в чем мать родила, побежали в сторону густой чащи.

– А’Рэй, – из кустов показалась растрепанная голова старой орчанки. Прикрыв рукой «достоинство», он развернулся на голос. Старуха протянула ему пучок какой-то травы: – Гав-гав ырг!

Гынуг показала, что натирает себя травой и нюхает носом воздух. Андрей схватил траву и принялся активно натираться – все понятно, травка собьет собачек со следу, мысли о «приличиях» отошли на десятый план. Теперь он был весь в темно-зеленых разводах и пах свежескошенной оттавой. Придирчиво оглядев зеленые руки, ноги и живот, Андрей, вспомнив о маскировочной раскраске спецназовцев различного калибра, зачерпнул полную пригоршню черной жирной земли и начал размазывать ее широкими полосами на коже. Глядя на него, принялась «краситься» Гынуг, закончив с собой, она подошла к Андрею и натерла спину мальчишке травой, взяв размочаленный пучок дикоросов, он так же «потер спинку» орчанке.

Издали донесся перелив охотничьих рожков и громкий лай собак. Из кустов выскочила пара орков и, схватив старуху под руки, поволокла в глубину чащи. Гынуг кричала и извивалась в руках соплеменников, но ее даже и не подумали послушать. Андрей остался один. Пригибаясь и стелясь над самой землей, он побежал к раскидистым деревьям, так напоминающим земные дубы. Правая нога зацепилась за какую-то палку, и он покатился кубарем. Злополучная деревяшка оказалась обломком копья с узким листовидным наконечником – похоже, что обломок остался от прошлой охоты. Схватив находку, Андрей как кошка взлетел на стоящее рядом дерево.

Внутри проснулись звериные инстинкты, убиваемые волки теперь не казались сном, все естество затопили чувства зверя, причудливо переплетающиеся с человеческим разумом. Андрей понимал, что так не должно быть, не бывает с людьми такого, но внутреннее «Я» молчало, уткнувшись в тряпочку. Чтобы выжить и отомстить нужен был холодный человеческий разум и инстинкты знающего лес зверя, а не городского мальчишки. Он обещал Гынуг поквитаться с охотничками, нужно выполнить обещание.

Перелив рожков раздался совсем рядом, Андрей вжался в толстую ветку. «Меня нет, меня нет!» – повторял он как мантру два слова. Затрещали кусты, и на свободное пространство выбежала свора собак покрутившись на месте, гончие взяли след орков и рванули в сторону чащи, его они не почуяли. Спасибо Гынуг! Следом за псами на поляну выехал десяток всадников. Мужчины и женщины в костюмах для верховой езды и с короткими охотничьими луками в руках, в дополнение к лукам все вооружены длинными ножами, у сильного пола перевязи с мечами, к седлам приторочены тулы для метательных копий. У двоих всадников на цепочках болтались восьмиконечные медальоны. «Меня нет, меня нет», – прижимаясь к ветке, повторял заклинание Андрей.

Веселая компания не спешила покидать поляну, появившиеся слуги в зеленых ливреях принесли столики и раскладные стульчики. Кавалеры помогли дамам спуститься с лошадей и принялись разливать вино по бокалам. Пикничок, мать вашу, устроили! Вас бы так муравьи жрали! «Меня нет, меня нет», – повторял Андрей.

Охотничьи рожки теперь переливались со всех сторон, в глубине чащи раздался взрыв, истошно завизжали собаки, донесся людской крик, кто-то затрубил в большой рог. Раздался еще один хлопок и рог заткнулся, опять завизжала собака, другая, новый хлопок как будто кто-то взорвал гранату. Веселящиеся люди повскакивали с мест, столик с вином и закусками перевернулся. Визг собак сменился истошным криком разрываемого на части орка или человека. Еще один истошный вой, полный боли, и веселые крики.

Раздвигая грудью кусты, на поляну степенным шагом вышел верховой хасс с потрепанным наездником. Костюм новоявленного охотника был весь в дырах, плащ дымился, на щеке алели глубокие царапины, в волосах застряли щепки и листья, зато на лице играла самодовольная улыбка. За хассом тянулась длинная веревка, на которой, привязанная за ноги и утыканная стрелами как еж, волочилась Гынуг. «Меня нет, меня нет». Охотника встретили радостными поздравлениями и поднесли наполненный кубок. Один из молодых людей выбил орчанке клыки и протянул их удачливому товарищу.

Рядом опять залаяли собаки, на краю поляны зашевелились кусты. Высокий, одетый как дэнди охотник, выглядящий словно модель из журнала для женщин, взмахнул рукой, на поляну выпал орк. Тяжелый охотничий нож, брошенный красавчиком, вошел в левую глазницу дичи по самую рукоять, пробив черепушку насквозь. Окружающие взорвались аплодисментами. «Дэнди» подошел к орку, вырвал нож и выбил у него длинные клыки. Подойдя к компании, он встал на одно колено и подарил трофей зеленоглазой фигуристой охотнице. Сука! Андрей буквально затрясся от ярости. «Меня нет, меня нет» – крутилось в голове.

С дальней стороны поляны раздался новый треск. С высоты своей ветки Андрей увидел, что собаки гонят еще пятерых орков. Охотники вскочили на лошадей и погнались за убегающей добычей, отжимая ее к пятиметровому ограждению, поляна опустела, остался только счастливчик, заполевавший Гынуг. Потрепанный охотник подъехал к дереву, спрятавшись в тенек от припекающего солнца. Шорох наверху заставил его поднять лицо.

Из груди Андрея вырвался довольный рык, наконечник копья вошел в межключичную ямку по самый черешок. Убийца Гынуг неверяще вытаращил на него глаза и, захрипев, свалился с седла. Получи, сволочь! Что у нас есть. Лук, тул с двадцатью стрелами – это хорошо! Андрей сорвал с левой руки убитого им человека кожаную перчатку и снял с пояса перевязь с ножом. Смог бы он еще неделю назад вот так спокойно убить, а потом обобрать труп? Какой он был слюнтяй, испугался крови на руках, когда драконьим клыком заколол лысого мужика, чистоплюй… но ведь это не правильно… Что есть еще? Меч, а нужна ли ему эта железяка? Пользоваться-то он им не умеет, или прихватить для блезиру? Может пригодиться, например как сейчас!!!

Андрей откатился в сторону. На том месте, где он только что сидел, впилось в землю метательное копье. Перемахнув кусты, на поляну выскочила лошадь с пожилым усатым охотником: зеленый приталенный костюм, шляпа с длинным пером, высокие сапоги. Андрей скакнул вперед и, пока его противник не успел достать меч, рубанул коняжку по бабкам на передних ногах. Лошадь обиженно заржала и рухнула на землю, придавив правую ногу седока. Рубящим ударом поперек живота Андрей добил противника. Меч застрял в земле. Мимо просвистела стрела. Вашу мать! Почти распластавшись по земле, рыча как дикий кот, он кинулся к кустам, схватив валяющиеся на земле лук и тул. Сзади засвистели рожки, где-то вдалеке залаяли собаки.

Несущегося через бурелом и густой подлесок Андрея вынесло на двух егерей. Первый удивленно уставился на черно-зеленое привидение с ножом и луком в руках и умер, получив удар в сердце. Второй выхватил меч, привидение большим прыжком разорвало дистанцию и предпочло ретироваться. Егерь схватил рожок и загудел, обозначая местоположение дичи. Оперенная стрела, мелко дрожа, поставила точку в карьере лесника, не стоило забывать про лук.

– А-а!!! – острая боль пронзила правую ногу. Отбегался Андрейка, острым каменюкой распороло стопу.

Он не собирался сдаваться, свою жизнь Андрей собрался продать как можно дороже! Со стороны оставленной им поляны донеслись крики и стук копыт.

Первого всадника вынесло из седла, стрела с затупленным наконечником проломила лобную кость. Второй сломал шею, навернувшись с упавшей на полном ходу лошади, получившей подряд две стрелы в грудь. С другой стороны показалась знакомая по пикнику компания. Обложили, как волка обложили!

Андрей развернулся к новой опасности и принялся одну за другой выпускать стрелы. Один из всадников получил стрелу в грудь и свалился с лошади. На этом удача отвернулась от землянина. Закрывая собой зеленоглазую сучку, вперед выскочил «дэнди». Перед красавчиком образовался светящийся купол, поглотивший все стрелы.

Тяжелая сеть накрыла Андрея. Занятый всадниками, он профукал подкравшихся сзади егерей, его сбили с ног, со всех сторон посыпались удары сапогами. Писец, как всегда, подкрался незаметно. Мощный удар ногой в грудь, нанесенный спешившимся красавчиком, выбил дыхание и заставил хватать ртом воздух, вторым ударом, в голову, вышибло сознание.

* * *

– Он стрелял в меня, Нир, он стрелял в МЕНЯ! – истерически закричала Тализа, хватая Нирэля за руки, принцессу трясло мелкой дрожью.

– Ну-ну, все уже окончилось. Успокойтесь, ваше высочество, он больше не опасен. – Эльф прижал девушку к груди и гладил по голове как маленькую девочку.

– Ты спас меня! Ты настоящий рыцарь, рисковал собой!

– Ну что вы! Мне ничего не грозило! – Нирэль чуть отодвинулся от Тализы и, достав из нагрудного кармана платок, вытер принцессе слезы. «Настоящие рыцари на людей не охотятся», подумал он. – Я же маг, не магистр, но тоже могу кое-что!

Тализа улыбнулась, оставила такие приятные ей объятия и подошла к связанной по рукам и ногам добыче.

– Скольких он убил?

– Семерых, ваше высочество, еще четверых убили другие орки. – ответил один из накинувших сетку егерей.

– Это человек, мальчишка! – она брезгливо ткнула его носком сафьянового сапожка. – Мерзкий орочий выкормыш! Я хочу чтобы он заплатил за все! Чтобы он понял, какую ошибку совершил, стреляя в меня! Я хочу, чтобы он страдал, страдал долго, чтобы знал и понимал, что и за что с ним делают!

– Это варвар, ваше высочество, он не говорит на алате! – вышел вперед один из сопровождавших свиту принцессы магов.

– Ничего, я знаю одного мага, который быстро научит звереныша языку! – Уголки губ Нирэля тронула легкая улыбка, не предвещавшая ничего хорошего ни магу, ни мальчишке.

– Сделай это, Нир! – приказала принцесса, повернувшись к любовнику. Нирэль поклонился, принимая задание.

Со стороны королевского дворца послышался стук копыт, на поляну выскочил взмыленный жеребец.

– Господа! – прокричал со спины храпящей лошади вестовой. – В Растон, в подарок его величеству, привезли живого дракона!

Часть четвертая

Рождение дракона

Растон. Нирэль…

Поток посетителей закончился, на площадь перед клеткой с закованным в цепи драконом вышли дворники. Мусорили люди изрядно, многие приходили с гнилыми фруктами и овощами, некоторые несли за пазухами камни, заключали пари на меткость и бросали. Крылатая тварь в клетке рычала и дергалась, но толстые цепи на морде, не давали раскрыть пасть и плюнуть огнем. Его величество, по совету главы Казначейского Дома, открыл свободный доступ в свой зверинец – заплатил десять серебрушек и смотри на дракона сколько влезет, еще пять серебрушек – можешь кинуть в чудище гнилым фруктом или овощем. Если не принес с собой – не беда, королевские лоточники продадут гнилой метательный снаряд. Можно заказать столик и выпить вина (якобы из королевских погребов) или перекусить каким-нибудь экзотическим блюдом, приготовленным королевскими поварами, при зверинце открыли открытую харчевню. За первый день казна выручила три с половиной тысячи полновесных золотых звондов, второй день принес семь тысяч. Кто был в зверинце в первый день, рассказали друзьям и знакомым. Народ повалил толпами, многие приходили не по одному разу, за две седмицы казна пополнилась на сто тысяч. В зверинец приезжали с других городов. Не дракон, а золотая жила.

Нирэль, стараясь выглядеть спокойным, смотрел на дракона. Нельзя дать выход ненависти! Как всякий житель Леса, он исступленно ненавидел крылатых тварей, уничтоживших Великий Лес и Мэллорновые Кущи, но здесь его могут не понять. Для людей летающая зверушка не больше чем развлекательный аттракцион, и показать свою жажду мести значит выдать себя… Закрыть глаза и медленно выдохнуть, вот так, спокойно. Две седмицы прошло, пора привыкнуть, что рядом есть древний и уже не опасный враг. Прошлой ночью он тонко намекнул Тализе, что не прочь заняться драконом, когда народу надоест забавная зверушка. Принцесса обещала поговорить с его величеством, чтобы черную тварь передали в его нежные руки…Такой страсти и безумства в постели от своего любовника она не ожидала, он сам от себя не ожидал такого порыва…

Рядом с клеткой дракона был открытый загон, в котором содержали вторую живую достопримечательность – человека-волка. Срывая нервное раздражение на дракона, Нирэль подошел к ограждению, подобрал с мостовой оброненное кем-то яблоко и запустил его в полуволка. Запущенный точно снаряд, фрукт, с громким хрустом, разлетелся об голову мохнатого монстра. Закованное в нотриумные цепи чудовище промычало что-то нечленораздельное, глухо звякнули оковы. Фу-у, отпустило немного. Вокруг недочеловека тоже валялась приличная куча огрызков, камней и гнилых овощей. Кинуть в него стоило всего половину серебрушки, чем пользовались многие мальчишки. Зоркий глаз эльфа заметил, что у полуволка вот-вот отвалится правое ухо. Нирэль подозвал смотрителя:

– Подклейте ублюдку ухо и замените шерсть на спине и хвост, того и гляди отклеятся тоже. Как часто подновляют заклятье немоты?

– Каждые два часа, господин. – склонился перед ним плюгавенький мужичок. Лебезящий и заискивающий перед начальством и высокородными дворянами, смотритель превращался в сущего тирана с подчиненными.