Седьмое Солнце: игры с вниманием

Но, когда дверь открыла молодая девушка невысокого роста – самая обычная на первый взгляд, Катя даже слегка опешила. Но тут же ощутила приятное злорадство – та удивленно захлопала ресницами, перебегая глазами от одного гостя к другому. Понятное дело, настоящий экстрасенс просек бы их заранее и не скатился в замешательство. Но когда твои способности липовые… ну что тут попишешь.

Та уже приоткрыла рот, чтобы выдать некое откровение, но Антон опередил:

– Мила, у нас к тебе важное дело.

Девушка внимательно посмотрела на парня, робко улыбнулась и пригласила внутрь.

Горе-экстрасенс жила в частичке дома с отдельным входом. Раньше, видимо с целью экономии стройматериалов, строили такие дома, делили на части и называли квартирами. И потом, во времена прихватизации, соседи еще долго судились, пытаясь «честно» поделить приусадебный участок на неравные доли, воюя за каждый клочок земли и люто впиваясь друг другу в глотки.

Милена владела двумя комнатами, одна из которых оказалась нежилой, там обвалилась ветхая потолочная балка. Очень маленькая кухонька совмещала в себе прихожую, где они и разместились у крошечного столика. В воздухе головокружительно пахло печеными яблоками.

Хозяйка поставила на плиту чайник и вытащила из духовки только что испеченный пирог. И Катя поняла, что приехала сюда не зря – шарлатанка приготовила замечательную шарлотку. Потихонечку уплетая свой кусочек, девушка краем глаза рассматривала Милу.

Ей однозначно шло это имя. При ничем не примечательной внешности: рост чуть ниже среднего, аккуратные черты лица, карие глаза, густые темные волосы, собранные в косу, и ни грамма косметики на лице; в ней проступала какая-то детская застенчивость, доверчивость и хрупкость. Казалась, она пытается угодить каждому и боится ненароком кого-то обидеть.

И, пока Катя поглощала добавку, Антон ввел свою подругу в курс дела. Та вновь робко улыбнулась, обнажив две милые ямочки на щеках:

– Я попробую что-то выяснить. Дайте фото последней девушки.

Гостья подавилась и закашляла, чуть не выронив вкусную добычу. Прохрипела:

– А у меня нет. Я конечно знала Свету, но не настолько, чтобы хранить у себя ее фотки.

– Ну… если ты видела пропавшую недавно и способна воссоздать образ в памяти, то я могла бы…

– Нет, не стоит, – поспешно вмешался Антон. – Я лучше позвоню Нилу, и он перекинет фото на твой ноут. В милиции по-любому должен быть ее снимок и особые приметы…

Катя уже почти уснула, приложив голову к стене, как тело непроизвольно вздрогнуло от звука хлопнувшей двери. Посмотрела на часы – 50 минут прошло. Встрепенулась. Милена, неестественно бледная подошла и присела рядом. Ее руки подрагивали, губы беззвучно шевелились, а с глаз были готовы сорваться… «Кап… кап…» – она всхлипнула. Потом еще и еще. И прошептала:

– Ее убили…

Вот это мастерство! Талантище прям. Катя смотрела, широко распахнув глаза. Такие вот представления еще никто не устраивал. Девушка однозначно найдет себя в театралке.

Антон обнял актрису за плечи и погладил по спине:

– Все хорошо…

– Он ее… потом голову, он голову… – невнятно бормотала Милена. – И других тоже он… раньше…

– Кто? – посерьезнел парень.

– Ему за сорок… он был один… он маньяк… одержимый демоном… я побоялась смотреть, где живет…

– И не нужно, – отрезал Антон. – Сможешь указать, где тела?

– Постараюсь. – Она немного успокоилась и уставилась в одну точку.

– Хорошо. Тогда я провожу Катю домой и вернусь.

Хм, однако! Как достоверно он подруге подмахивает. Хотя, может, и правда полагает, что у нее способности. Забавно будет, если Светка окажется живой. И тут же ужаснулась собственным размышлениям.

– Ага, – словно прочитал ее мысли парень, – мы о человеческой жизни говорим, а тебе смешно.

– Просто знаю много случаев, когда экстрасенсы обнадеживали, а потом находили труп, и обратные примеры тоже, – оправдалась Катя.

Они вышли на улицу, преодолели сквер и спустились в переход. Все это время спутник молчал.

– И ведь не стыдно зарабатывать на чужом горе, – выдала Катя уже на остановке. Заняв выгодную позицию, она напряженно всматривалась в дорогу перед собой. Рядом переминалось еще человек десять: все старались держаться поближе к проезжей части и разочарованно косились на переполненные маршрутки.

– У Милы способности настоящие, – тем временем уверил Антон. – Разве не заметила, что она честная и душевная? Полагаешь, такой человек станет притворяться и врать?

– Ну… – девушка постаралась осторожно обогнуть острый угол. – Есть еще те, которые обманываются сами, полагая, что действительно обладают какими-то «силами». Вбивают себе подобное в голову, цепляются за малейшие совпадения и отвергают очевидное, – она жадно впилась глазами в стремительно приближающуюся газельку. – У таких либо не все дома, либо огромное эго, паразитирующее на чувстве собственной исключительности.

– Главное, самим не скатиться в такое, – нахмурился Антон. – За другими-то подмечать легче.

– Ага, – автоматом кивнула. Маршрутка притормозила и сразу была атакована собравшимися. Катя даже не попыталась прорваться, сразу поняла – та набита битком. Лишь одна наглая девица победила в давке и смогла впихнуться внутрь. Проводила ее мрачным взглядом и перевела тему:

– Вот лучше скажи, где ты с Линой-то познакомился? Она же ужасная нахалка, как с такой можно нормально общаться?

Он помрачнел:

– Мне было семь, ей с Максимом по пять лет… А Владу 12 тогда исполнилось. Их несколько лет опекал дядя, потом его убили и детей временно определили в приют. Там мы и встретились…

– А куда делись родители? – хотела еще добавить: «А твои?», – но не решилась.

– Погибли почти сразу после рождения младших. Машина слетела с моста… А интернат не очень приятное место: Макс еще ничего, а Лина казалась такой маленькой и напуганной, сидела в углу и ни с кем не разговаривала, отказывалась от еды и все время звала Влада…

– Постой… а где был Влад?

– Его определили в другой интернат.

– Как это? Разве можно разлучать детей?!

– Там темное дело. Полагаю, таким образом на него пытались давить. Ведь на кону было большое наследство, фирма отца. Через полгода наши пути разошлись, но Лина сильно ко мне привязалась – мы до сих пор дружим. А Влад ей как отец, ревнует его ко всем девушкам…

– Ну… она и тебя ревнует, – буркнула Катя. – Но мне пора. – И забралась в 35 автобус. Пусть ехать долго, но зато верно.

Вернувшись домой, сразу просочилась в комнату и завалилась на кровать.

Проснулась, когда солнце уже склонилось к закату. На первый взгляд в квартире никого не было, только Чапа привычно храпела под столом на кухне. Но, когда прошла в зал – место обитания родителей, то обнаружила маму, по пятую точку зарывшуюся в шкафу отца. Та была слишком увлечена своим занятием, чтобы вовремя заметить вошедшую.

Вздрогнула от шороха сзади, дернулась, пойманная на месте преступления. Испуганно оглянулась.

– А… Это ты… – увидев дочь, она перевела дух и расслабилась.

– Что ты делаешь? – спросила девушка, подходя вплотную. Хотя ответ тут был очевиден.

– Мелочь у Падлыча подчищаю, – родительница так называла супруга, придумав кличку из отчества Палыч. – Меньше пить будет.

Катя невольно задержала дыхание, ожидая, что мать с пристрастием начнет расспросы о Владе, синяках и прошлой ночи. Но та скользнула по ней безразличным взглядом, развернулась и продолжила копаться в вещах, выискивая и пряча в халат монетки разного достоинства.

Внутри вспыхнуло нехорошее подозрение. Может, ее навестил Гипножаба и сделал внушение?

– Мам… а вчера… Кто-то заходил?

– Ну да, – без эмоций выдала спина родительницы. – Твой друг приходил. Владислав.

– Один? – Катя попыталась осторожно прощупать почву под ногами.

– Ага. А что? – И она радостно вскрикнула, вытянув из кармана брюк сразу две блестящие десятирублевки.

Нет, у нее не было нужды в этих копейках. Это просто такое хобби и стремление пощекотать нервишки. Сделала жест ладонью, словно сметая пыль к двери.

– Постой на шухере, посмотрю, что еще он тут прячет.

Катя отрицательно покачала головой. Ей до тошноты были противны «ролевые игры» и скандалы родителей. Обычно та день через день проверяла, что скрывает «этот алкоголик». Ну ничего нового, блин! Хотя однажды супруг удивил: сделал заначку на одной из полок, в углу за носками, и еженедельно присовокуплял к ней несколько новых пятитысячных купюр. Мама аж вся извелась, пытаясь выяснить, откуда деньги. А когда сумма перевалила за сто тысяч, истина открылась во всей своей забавной наготе – то были банкноты из банка приколов. Ох, как она тогда рвала и метала!

– Ну всего минутку, – заныла родительница, – я быстро… тебе что, сложно для матери одну просьбу выполнить?

Катя закатила глаза к потолку. Насупилась и пробормотала:

– И не противно тебе самой опускаться до мелкого воровства?

– А что тут такого? – невинно поинтересовалась карманница. – Наоборот, доброе дело делаю – меньше пропьет. А то каждый вечер глаза заливает. – И в поисках «наживы» переключилась на следующую полку.

«Дзинь… дзинь…» – домашний телефон внес «в дело» свои коррективы. Мать захлопнула шкаф и стремглав бросилась на звук. Железные деньги, словно вторя аппарату, сталкивались и весело звенели в кармане.

– Алло?! Да… Да ты что?! Бегу!!!

И она вылетела из квартиры, даже не переодевшись, как была – в махровом халате и шлепках.

Вернулась, когда уже совсем стемнело. Взъерошенная, с неестественно широкими зрачками и позеленевшим лицом. С трудом выдавила из себя слова:

– Терентьеву нашли…

– Да? – беззаботно поинтересовалась девушка. – И где была?! – вопрос слетел с языка быстрее, чем она успела оценить состояние вошедшей.

– Там… – мать неопределенно махнула рукой в сторону окна, – за рельсами… – голос звучал глухо и надломлено, – сначала на вещи наткнулись… а тела были в земле прикопаны. – И в ее речи засквозили истерические нотки.

– Получается… – продолжила Катя расспрос, внутренне холодея, – еще кого-то нашли?

Еще двоих или троих… с другой стороны дороги, – женщина тяжело опустилась на стул. – А Светке-то голову отрезали… вот ищут до сих пор. – И она судорожно зарыдала.

Глава 8. Извечные вопросы бытия

На следующий день после обеда раздался звонок в дверь. Хорошо еще, что Катя сама пошла открывать. На мгновение даже растерялась от испуга – на пороге стоял Антон.

– Привет, – дружелюбно поздоровался он.

Она зашикала, сделала большие глаза и отчаянно замахала руками.

– Что такое? – поинтересовался он заговорщическим шепотом.

– Исчезни, исчезни! – зачастила девушка. – Быстро на общий балкон, где лестница, спрячься пока там, я скоро выйду и догоню тебя.

– Кто там пришел? – прокричала из зала родительница.

Вздрогнула, развернула гостя назад и настойчиво подтолкнула к выходу:

– Ну же, быстрее!!!

Парень поначалу слегка опешил, но, благо, все же сориентировался и пошел в указанном направлении. Повернула голову и проорала внутрь квартиры:

– Подружка из института! Я на пол часика пройдусь с ней.

И через минуту уже стояла рядом с Антоном на лестничной клетке.

– Пошли? – он было сделал шаг вниз, но спутница удержала за локоть.

– Тсс… – приложила палец к губам и замерла, прислушиваясь.

Никаких подозрительных звуков.

– Фуф… – наконец расслабилась, – теперь можно. И объяснила, пока они спускались по лестнице: – Мама могла выйти на балкон, чтобы проверить, с кем я. Нужно было выждать немного и убедиться.

– Она не разрешает тебе гулять с парнями? – удивился спутник. – Но ведь ты уже взрослая.

– Ну… – попыталась уклониться. – И это тоже. Долго рассказывать. Ты лучше ответь, откуда мой адрес узнал?

Они покинули подъезд. Взгляд заскользил по этажам, добрался до пятого и с губ сорвался вздох облегчения. Сегодня выслеживать дочь родительнице было лень.

– Это просто, – Антон повторил ее движение, вскинув глаза вверх, – увидел прописку, когда ты выложила паспорт в доме Влада.

– Да ты хитер! – засмеялась… и резко стала серьезной. – Мила, кстати, угадала: девушек убили.

Спутник кивнул.

– Знаю.

– Но с убийцей она просчиталась – это двое наркоманов, их по горячим следам задержали. На удивление оперативно. Сами признались – как выслеживали, душили, убивали… – и тут же быстро добавила: – Но, честно говоря, сверхспособности у Милы есть, это бесспорно. Экстрасенсы, с которыми я общалась раньше, всегда «мимо» вещали или отмазывались общими фразами. Вообще без конкретики.

Здесь Катя немножко приврала про способности. Ведь угадать жив или мертв – это пятьдесят процентов вероятности. Так каждый второй сможет. Просто она твердо знала, что, если человек во что-то сильно верит, как Антон в Милу, переубеждать бессмысленно. А если варится в этом давно, то уже выстроил свою жизнь вокруг и согласно этой ошибочной вере. Лишать такой радости, руша мировоззрение, глупо и опасно – сразу станешь врагом номер один. Поэтому она предпочитала лишний раз согласиться с невеждой, и этим сразу входила в список его доброжелателей.

– А куда мы идем? – перевел разговор Антон.

– Туда, где нас увидит как можно меньше народу. В заброшенную часть парка.

А пока вокруг было довольно оживленно. Прохожие сновали туда-сюда, бросая на них взгляды, полные восхищения и любопытства. Катя мрачнела, проникаясь неприятным чувством, что восхищаются вовсе не ею. Девушка была хороша внешне и считала само собой разумеющимся, особенно если надевала что-то обтягивающее и красилась, что ворох мужских глаз всегда выделял ее из толпы или компании одногруппниц. Но сейчас ее самолюбие истекало кровью, ибо еще никогда так остро не чувствовало конкуренцию, да еще с кем – с парнем! Катя пыталась убедить себя, что тому виной синяки и ссадины, но в глубине души понимала – будь она хоть трижды в отличной форме, да при параде, все равно всухую проиграет спутнику. Он был слишком красив и примагничивал к себе все внимание людей на улице. А ей доставались жалкие объедки: мимолетная жалость из-за ушибов и острая зависть из-за шагающего рядом парня. Это было непривычно и очень обидно. Она мрачно раздумывала, что еще пара таких прогулок, и она возненавидит Антона.

Как только пересекли дорогу, где девушка неудачно «словила» Максима с дружками, взяли правее – в кушири. Чуть-чуть вперед и вышли к поваленным деревьям. Катя наметила глазами место, куда пристроиться, и вдруг спохватилась:

– А ты зачем пришел-то?

Антон усмехнулся:

– Хочу позвать в нашу группу. По саморазвитию. Ну или магическую. В зависимости от того, что ты подразумеваешь под этими словами.

– Куда?! – Катя присела на старый пень и вытянула ноги. Скептически подняла брови и сложила губы трубочкой: – Нет, ну конечно понятно, что сейчас появилась масса эзотерической литературы и стало модным собираться компаниями и что-то обсуждать… и даже иногда практиковать. Но я уже пыталась пару раз связаться – не вышло ничего путного. Но тогда еще в колледже училась и времени было побольше, а сейчас институт выпивает все силы.

Вообще-то, Катю с детства тяготил вопрос смысла жизни. Ей казалось странным, что окружающие ведут себя, будто у них впереди целая вечность, то есть попросту предпочитают не замечать маячащую на горизонте старуху с косой.

Ведь каждый знает – ну проживешь ты 50-60, ну даже 100 лет (правда, в последнем случае будешь мало что соображать, трястись и разваливаться), а потом все – кирдык человеку. И куда денется его опыт, знания, накопленные богатства? Посаженное дерево сгниет, построенный дом развалится, хорошо, если дети примут эстафету. Хотя… кто сказал, что это хорошо? Их будут грызть все те же вопросы: дома, деревья, деньги, статус – все по кругу. Колесо не перестанет вращаться, в расход пойдут лишь белки в нем.

А еще… Эти случаи, как с Терентьевой, отрезвляют, выбивают из привычной колеи. Вот ты молод, красив, учишься, работаешь, встречаешься, влюбляешься и думаешь (нет, скорее, даже уверен), что впереди еще вся жизнь А тут – хоп! И нет больше этой жизни. И тебя нет.

Но куда только Катя нос ни совала – так и не нашла ответ. И теперь, как и все вокруг, упорно делала вид, что конец придет когда-то потом и не к ней. А еще ей не давала покоя тема чудес. Однако здесь также оказалось глухо. Перелопатила тонны литературы, выуживая редкие книги из хранилища публичной библиотеки. Газеты, фильмы – все шло в ход. Поговаривали, что некоторые люди обладают сверхспособностями: экстрасенсорика, левитация, телекинез и подобное, но Катя ни разу не видела их проявление в воочию. Только пустой треп сотрясал воздух. Реальны ли они, или людей просто разводят как лохов на ферме, а «чудеса» надуманны или логически объяснимы?

Она вкратце поведала Антону, где и как искала.

С религией поняла сразу – дело дохлое. Бог-папа, сидящий на облаке и наблюдающий сверху, доверия не вызывал. Как-то уж очень избирательно он порой награждал и наказывал. Церковники конечно из кожи вон лезли, объясняя творящуюся вокруг несправедливость какой-то его особой волей и замыслом… Порой диву давалась – это ж надо так уметь изворачиваться, скользить словами, чтобы выводы плавно причалили к нужному тебе берегу. Да и с логикой наблюдались значительные провалы, ты обращаешься к конкретным фактам, а они словно в глухой крепости сидят и закидывают оттуда стрелами святых писаний.

– А главное, – закончила девушка, – дела священников часто расходятся со словами. Живут они сытно, имеют рубахи и что-то не спешат ими делиться.

Антон стоял рядом, прислонившись спиной к стволу березы и бесцельно елозил по земле носком кроссовка. Слушал не перебивая.

– Про секты вообще молчу, – сморщилась и почесала укушенную комаром ногу. – Там либо шизанутый лидер, считающий себя воплощением Бога на земле, либо расчетливые организации, преследующие одну цель – обобрать до нитки. – И она с подозрением уставилась на спутника: – А в вашей группе есть членские взносы? – застыла и в предвкушении сузила глаза.

Антон отрицательно покачал головой.

– Так вот, – немного обмякла, – сунулась было к Кастанедчикам. Те еще ребята. Поют о Свободе, а сами с травки не могут соскочить.

Парень подпихнул носком скрученный засохший листик и тот провалился в трещину в земле.

– У нас запрет даже на алкоголь, а наркотики вообще за гранью, – подошел и сел напротив.

– Есть еще группы по йоге… – протянула, заелозив на пне, – там всю жизнь положишь, но так и не разберешься, что к чему. Сложно, муторно, трактаты всякие, асаны, многочасовые медитации… Правда многие занимаются йогой формально – тупо делают упражнения, растяжки и довольны.

– Нет, у нас все просто, мы…

– А вот недавно про одну группу слышала, – возбужденно перебила Катя. И поспешно добавила: – Сама, конечно, не ходила. Там начиналось все чинно-мирно: медитации, чакры «открывали и прокачивали», песнопения… а потом заставляли в оргиях участвовать – типа только так можно избавиться от ограничений сознания, – заулыбалась, неожиданно припомнив еще одну пикантную подробность: – Причем молодым парням толстых теток подкладывали. – И весело прощебетала: – У вас же такого нет?

Собеседник задумался. Посмотрел на небо, почесал щеку…

– Ну… – и захихикал, оценив вытянутость Катиной физиономии. – Шучу. Нет конечно. Наша группа имеет две явные цели и одну тайную. Каждый из нас должен стать настоящим Человеком, найти занятие по душе и через него нести свет другим людям.

– И всего-то? … – проворчала девушка. – Звучит просто и не цепляет. Подобное я уже проходила в учениях Нью Эйдж, весь книжный рынок этим барахлом завален.

– В основе практик нашей группы лежат древние знания, и она имеет длинную линию преемственности.

– Ну все так говорят, – недоверчиво пробубнила. – А какая тайная цель?

– Такие группы, как наша, состоят из шести учеников и главы – Учителя. Став сильнее и развив сверхспособности, мы должны будем помочь Учителю справиться с Упырем.

– Чего-чего?! – глаза сами полезли из орбит. – Кто такой Упырь?!

– Это такое существо… тут, пожалуй, ближе к понятию Высший Демон. Через какое-то время он попытается воплотиться в физическом теле. Если мы не сможем остановить его, то человечество ждут большие беды.

– О Господи! – Катя театрально всплеснула и потрясла руками. – Ужас-то какой, – и недоверчиво растянула губы. Это уже явный перебор. Она как-то познакомилась с «Воинами Света», которые якобы со злом боролись… Нет, право, лучше не вспоминать. Борьба всегда ведет к крови, одни крестовые походы чего стоят. Девушка устало выдохнула: – Ерунда это все. Ты мне главное скажи – с вашим учителем точно не придется спать? – она встала со своего импровизированного сиденья. Из-за неровности пня затекло мягкое место. Пришлось потереть. Парень вопросительно вскинул брови. – А то я слышала, что некоторые «учителя» специально окружают себя молоденькими девушками, вешают им на уши лапшу… а потом… к сексу склоняют! Прям гарем восточного принца сколачивают, только этот «прынц» обычно дядя Жора с лысиной и пивным брюхом.

Антон захохотал так, что на глазах выступили слезы.

– У тебя это больная тема что ли? – и вновь согнулся пополам от смеха.

Катя переминалась с ноги на ногу, борясь с жгучим желанием ему хорошенько всыпать.

Наконец парень отдышался и произнес полуохрипшим голосом:

– Нашего главу никто не видел. Задания и наставления он передает через Нила – старосту группы. Поэтому насчет, – тут он вновь глупо захихикал, – поублажать … гы гы гы … учителя, – почти задохнулся и сдавленно закончил: – не могу знать заранее… ты такая озабоченная… вдруг сама его вычислишь и захочешь…

– Дурак! – пробухтела, с обидой сжимая и разжимая кулаки. – Двигаем по домам, а то мама, чего доброго, искать кинется.

Когда подошли к дороге, она притормозила спутника за руку.

– Дальше я сама. Не хочу, чтобы лишний раз нас видели вместе, еще донесут…

– Но мне нужно попасть на маршрутку около твоего дома! – запротестовал парень. – Я ведь отсюда не уеду.

И они еще немного прошлись вместе.

– Так. Пора. Теперь уже точно расходимся, – девушка высунула нос из-за гаражей и осмотрела придомовую территорию: – Все чисто. Я первая. А ты пять минут пережди и тоже выходи. А по поводу группы… – она на секунду замешкалась, – извини, но мне уже не 15 лет, чтобы играть в подобные глупости.

И засеменила к своему подъезду.

– А прятки с родителями, видимо, игрой не считаются… – прошептал Антон и двинулся к своей остановке.

Глава 9. Долгое послевкусие позора

Следующей ночью…

– Ай! – вскрикнула Катя, споткнувшись обо что-то в темноте. Потеряв равновесие, стремительно качнулась вперед и, спустя мгновение, была готова распластаться на полу вперемешку с валяющимся мусором. Как вдруг сильная рука спутника схватила ее под локоть, остановив падение.

– Под ноги смотри, – недовольно проворчал он, – это заброшенный завод, а не подиум.

– Балахон слишком длинный, – огрызнулась девушка, скрипнув зубами от злости. Ну откуда, спрашивается, она должна была знать, что посвящение будет в таком странном месте? Надела босоножки на высоких каблуках, лучшее платье. Думала, так проще понравиться. А здесь оказалась засада. А еще… пару часов назад она просто мастерски опростоволосилась. Это унизительное воспоминание не давало покоя, разжигая внутри костер раздражения и обиды. Плюс этот несносный тип рядом.

И пока они брели по темнычке в неизвестность, все чаще мелькала и тяжелела мысль свинтить отсюда подальше, отказаться от членства в группе. И решила же поначалу – «НЕТ», вот и нужно было держаться первого слова. Но ведь сама напросилась. В тот же вечер перезвонила Антону и слезно умоляла взять ее к ним. Он поначалу отмазался, сказав, что ее «нет» уже передали учителю. Но сегодня утром сообщил, что тот все же дал добро.

Катя аж запрыгала на месте от радости. Еще бы. Уже размечталась о сверхспособностях. Новости от мамы заставили тщательно пересмотреть свои взгляды. Оказалось, что на нариков убийства просто повесили. Видимо, чтобы перед вышестоящим руководством отчитаться и панику не создавать. А если по секрету – там пару раз был замечен подозрительный мужик с сумкой. Получалось, что ему за сорокет, небрежно одетый, с залысинами на макушке. Лицо одутловатое, полные губы, носит очки с диоптриями… Это ж надо было Миле так с возрастом угадать! Нет, конечно, случайное попадание никто не отменял, но она и про голову говорила… а ее ведь так и не нашли. Понятное дело – нарики-то не могли знать, куда эта часть тела подевалась. Вот тут и пошли у людей вопросы и сомнения – а тех ли взяли? Пришлось задний ход давать и фоторобот настоящего маньяка составить. А у Милены, как выяснилось, дар на фоне практик открылся. После того, как она в группу пришла. Ну и как тут не соблазниться?