Возьми меня замуж

Опять коридоры, лестница вниз, на стенах появилась мокрая слизь и стало по-настоящему холодно. Я как-то сжалась, свыклась с положением заключенной, иду за конвоиром молча и смотрю лишь под ноги, чтобы не упасть.

Дверь в полчеловеческого роста, оттуда тянет сыростью и смрадом. Один из послушников зажег лампу и нырнул вовнутрь. Через минуту он появился вновь и, кивнув на черный проем, бросил в мою сторону.

– Давай.

Я согнулась пополам и полезла в камеру, за моей спиной захлопнулась дверь, и загремели засовы. Лампа стояла в небольшой нише в стене и освещала желтым неровным светом лишь пятно на полу, в котором лежал истерзанный пытками человек.

Меня вновь затрясло, и я согнулась в рвотном спазме. То, что говорил следак о содранной со спины коже, оказалось вовсе не метафорой. Передо мной лежал даже не Рой, а то, что от него осталось, и он был еще жив.

Глава 8. Камера

Рой дышал, я это видела, но подойти к нему было так страшно, что я не могла сделать и шага. Раздробленные ступни ног, выдернутые ногти на руках, как он вообще еще живет.

– Рой. – Я почти шепчу и подхожу ближе.

Боюсь увидеть его лицо, его глаза и мольбу о помощи. Что я могу сделать, как я смогу ему помочь? Да сейчас лучшие больницы мира не смогли бы его спасти. Хорошо, что он без сознания, думаю я, когда оно вернется, то вернется и боль. От одной мысли, что его ждет, становится жутко и холодно. Постояла рядом с телом, но прикоснуться к нему так и не решилась. Не к чему там прикасаться, всюду только обезображенная плоть.

Отошла и села в углу. Привалилась спиной к стене, сразу почувствовала ее холод, так долго не высидишь. Прикрыла глаза и деда своего вспоминаю «добрым» словом. Что-то вы, Григорий Иванович, про этих «милых» людей ничего не рассказывали. Сюрприз, наверное, хотели сделать. Поздравляю, вам удалось.

Злость и страх не дают сосредоточиться и подумать. В голове, словно напуганная птица, бьется только одна мысль. Что же делать!

Чувствую, как осторожненько выползает Варга.

Жаль бедолагу, – он смотрит на Роя моими глазами. А я говорил, что старик мне не нравится.

А мне не нравится ворчливый, бесполезный демон у меня в голове и что?

Варга сразу отступил и злить меня не решился.

Знаешь, все еще не так плохо, – наверное, он хотел, чтобы это прозвучало пободрее, но получилось неубедительно.

Ты с Роем сравниваешь что ли? – Я вылила на него весь яд, что у меня скопился.

Не начинай. – Демон отмахнулся. – Ты пока жива, руки, ноги целы. Умей радоваться малому и видеть в ситуации лучшее.

Значит, все-таки с Роем. – Я чудом не заревела. – Хреновый из тебя психолог, Варга.

Послышался шорох, я вздрогнула и испуганно обвела камеру взглядом. Никого. Опять шорох. И тут я вижу, это Рой пошевелил рукой.

– Господи! – Молюсь я. – Дай ему легкую смерть.

Встаю на колени и ползу к нему. Встать нет сил, ноги трясутся. Подползаю, сажусь рядом и начинаю реветь. Слезы катятся рекой, заливая глаза. Я не кричу, не всхлипываю, боюсь его разбудить.

Вот ведь, дура. Реву молча, от безнадеги, от жалости к нему и к себе.

Реву и вдруг чувствую касание. Пальцы Роя без ногтей и словно обглоданные, прикоснулись к моему колену. Размазываю слезы и вижу его лицо. Вернее глаза на кровавом куске живого мяса, они сейчас уже не голубые, а мутно-серые и в красных молниях разорванных капилляров, но я готова поклясться, они улыбаются.

Он в таком состоянии, я не могу поверить, и еще умудряется подумать обо мне, старается меня поддержать. Я заревела еще пуще, хватаю его руку, целую изуродованные пальцы, чувствую на губах вкус крови и соленых слез. У меня начинается настоящая истерика. Уже вою в голос и захлебываюсь от плача. Целую его окровавленное лицо, голое мясо его плеч и ничего не могу с собой поделать. Сколько бы это продлилось и чем закончилось, не знаю, но Рой вдруг крепко сжал мою ладонь и поймал мой безумный взгляд.

На меня смотрели глаза того прежнего парня, спокойные и уверенные.

– Не бойся, все будет хорошо. – Он произнес это так, что я поверила. Моя сущность поверила и истерика отпустила. Я вдруг успокоилась и перестала реветь.

– Хорошо, хорошо, Рой. – Отпускаю его руку и сажусь рядом.

Истар снова закрыл глаза и лежит без движения. Мой психоз ослаб, и отошел куда-то на задний план, зато вернулись запахи и ощущения. Я вся в крови. Она повсюду: на руках, ногах, в волосах и на лице, повсюду ее липкость и гадкий, сладковатый привкус. Жутко, но я уже справляюсь, могу воспринимать это адекватно. Отползаю обратно к стене. Надо расслабиться и успокоиться, иначе сойду с ума.

–

Сколько прошло время не знаю, вырубилась. Очнулась от лязганья запоров. Поднимаю взгляд и вижу, открывается дверь и, согнувшись в три погибели, вползает Эстигон. Он щурится в полумраке и зовет.

– Лера, где вы?

– Здесь у стены – Отвечаю и чувствую обреченность. Мне отсюда не выйти.

Эстегон садится на корточки возле меня и озирается вокруг. Замечает лежащего Роя и качает головой.

– Лера, послушайте меня. – Его голос взволнован, но в нем чувствуется уверенность и это вселяет надежду.

– Я не могу забрать вас отсюда сейчас. – Гранд стискивает кулаки. – Трибунал уперся, они вызвали моего отца.

Эстегон кивает в сторону лежащего тела.

– Говорят, что он лазутчик истмари. Идиоты, я твержу отцу, надо искать пути, договариваться с вождями истмари. Грядет великая смута. У нас не хватит сил противостоять всем сразу, но они ведут себя с безумием обреченных.

– Эстегон! – Я касаюсь, его руки и смотрю прямо в черные бездонные глаза. – Спаси нас.

– Не бойся, просто потерпи немного. – Его губы вытянулись в жесткую линию. – Я никому не позволю распоряжаться в моем доме. Даже трибуналу. Подождем отца, он приедет завтра, если они и его не послушают, то, клянусь, выкину их из города, чего бы мне это не стоило.

– Ты храбрый. – Провожу ладонью по его щеке. – Я знаю, ты меня не бросишь.

Слезы непроизвольно катятся по моим щекам.

– Все, иди. – Говорю ему и чувствую, сейчас опять начну реветь в голос. Стараюсь закрыться иронией. – Иди, спасай свою незнакомку.

Он целует мою грязную ладонь и гуськом отползает к двери.

– Просто потерпи до завтра. Ничего не бойся, они не посмеют тебя тронуть. – Он, согнувшись, вышел в светлый проем и дверь захлопнулась.

Опять наступил сумрак со своим отчаянием и безнадегой, и лишь желтое пятно на полу с телом Роя возвращает меня к реальности, но от такой реальности хочется завыть. От всех этих мыслей я даже обрадовалась проявившемуся демону.

Ты ему веришь? – Чувствовалось по голосу, что этот вопрос Варга сильно заботит.

Отвечаю ему равнодушно и без эмоций.

Веришь, не веришь, какая разница. Все равно ничего не изменишь.

Надежда. – Голос Варга приобрел какую-то мечтательность. – Надежда творит чудеса.

Вдруг слышу шепот.

Господи, Варга. Я с тобой с ума сойду. Это же Рой меня зовет и, действительно, слышу еле слышно.

– Лера.

Ползу к нему.

– Что? Что мой хороший?

Он смотрит на меня так тепло и ласково, что я не сразу замечаю перемены. И вдруг меня как током пробивает. Лицо! Лицо Роя все еще в синяках и кровоподтеках, но это уже человеческое лицо, а не кусок мяса, что был раньше.

– Как это? – Я хватаю его руки и обмираю. Раны подсохли, местами появилась кожа, и даже ногти начали вылезать.

– Кто ты? – Испуганно шарахаюсь в сторону, а ведь думала, что меня уже ничем не испугать.

– Не бойся! Лера, не бойся меня!

Я слышу в его голосе столько боли, сколько не было в нем, даже когда он лежал весь перебитый.

– Не бойся, я не чудовище. – Он приподнялся на руках. – Я, истмари.

Он ждет моей реакции. Даже поднялся ради этого, превозмогая жуткую боль. А я не понимаю. Ну, истмари, ну и что? И тут я вспоминаю слова деда, «они больше на горилл похожи, и называют себя Истмари». Я автоматически еще дальше отодвинулась, не хотела ведь, так само собой получилось. Рой аж вскрикнул, и была в этом крике такая обида, боль и стыд, что я поняла. Попала в самое больное.

– Ты погоди, Рой. – Я придвинулась обратно и попыталась его успокоить. – Мне ведь все равно, истмари ты или нет. Если честно, я плохо в этом разбираюсь, ты бы рассказал мне про себя.

Рой поднял голову и недоверчиво посмотрел на меня.

– Ты говоришь правду?

– О чем?

Его глаза вцепились в мои.

– Тебе не противно сидеть рядом с истмари, не страшно быть рядом с чудовищем?

Я улыбнулась.

– Пока я вижу милого симпатягу, хоть и слегка помятого, но никак не чудовище.

– Ты вообще откуда? – Истар смотрит на меня с удивлением. – Ты не знаешь, кто такие истмари.

Начинается, подумала я, Дедуля, дедуля, ты мог бы и побольше уделить внимания флоре и фауне моего нового мира. Ну, вот что я ему сейчас скажу. Здрасьте, я ваша королева, пришла спасать мир ценой принудительного секса с вашим королем. Ну что за бред. Говорю первое, что приходит в голову.

– Ну и что, я плохо училась в школе. Что я обязана все знать. – Изобразила побольше обиды, чтобы не вздумал там еще покопаться.

Удивленное выражение не покидает Роя, он явно не знает, как ему дальше себя вести.

Вижу, надо ему помочь, а то он совсем растерялся.

– Давай-ка лучше расскажи мне все по порядку. Кто, что и с чем вас едят?

Истар понемногу свыкается с мыслью, что не все в этом мире знают о нем и боятся его.

– Мы – не люди. Мы другие. – Начал он несколько обескураживающе. – У нас две формы и мы легко можем изменяться. Я – младший сын короля белых истмари Ронсольда, есть еще черные истмари и серые. Наше племя самое малочисленное и самое мирное. Мы – боковая ветвь, как говорит мой отец. Не любим воевать, чего не скажешь про наших серых и черных братьев. Они очень воинственны, храбры и безжалостны.

Наша аристократия когда-то, еще до великой смуты, много и часто контактировала с людьми, наверное, поэтому мы до сих пор предпочитаем мирную форму и переходим в боевую трансформацию только в случае опасности. Простой же народ, как и наши цветные братья предпочитают, наоборот, всегда носить боевой вид.

– Подожди. – Я пока еще не могла поверить во все это. – То есть ты хочешь сказать, что можешь в одно мгновение превратиться в монстра с клыками и когтями, похожего на гориллу.

Рой молча посмотрел на меня, и на лице его было написано все, что он думает о людях.

– Ой, прости. – Я не подумавши наговорила.

– Да, ладно. Нам не привыкать. – Истар махнул рукой. – Не знаю, кто такой горилла но, в общем-то, где-то так и есть. Во время боевой трансформации сила и ловкость удваиваются и утраиваются в зависимости от способностей и тренированности. Также истмари покрываются защитным мехом и оружием нападения, то есть тем, что вы называете клыками и когтями. Во время трансформации мы не подвержены человеческой магии и прочим болезням.

– Если вы такие сильные и страшные. – Спрашиваю я. – Почему же вы до сих пор не вытеснили людей.

Рой удивленно пожал плечами.

– Зачем? Нам, белым исмари, это совсем не нужно, мы предпочитаем торговлю с вами. Многие цветные хотели бы захватить мир, но у них руки коротки. Истмари живут в гармонии с природой, не плавят железо и не копают землю. Людям есть, что противопоставить нам, у вас есть стальное оружие, усиленное магией.

– Ты же говорил, магия на вас не действует.

– Ты не понимаешь. Магия, накладываемая на броню или оружие, действует не на нас, а на людей. Это похоже на трансформацию, разница лишь в том, что мы меняемся полностью, а вы лишь прикрываетесь доспехами.

– А эти все раны твои? – Показываю на вырастающую кожу.

– Да, у нас очень высокая выживаемость и регенерация.

Я задумалась на мгновение.

– Рой!

– Да, – Он взглянул на меня.

– Пообещай мне, пожалуйста. – Я замялась, не зная как сказать и не обидеть его. – В общем, если будешь входить в эту свою боевую трансформацию, предупреди меня заранее. Знаешь ли, я очень не люблю сюрпризы.

Глава 9. Наваждение

Сижу в своем углу и трясусь от холода, озноб пробирает до костей и еще хочется есть. Еще хочется спать, еще хочется домой к мамочке под крыло и еще длиннющий список того, что уже, наверное, никогда не сбудется. Под задницей холодный камень высасывает из меня последнее тепло. Поднимаюсь, сажусь на корточки, значит, все-таки надеюсь, что почки еще понадобятся. Заснуть в такой позе может разве что только мертвый. Пытаюсь перестать думать о еде, прикрываю глаза и ловлю себя на мысли, что пытаюсь вспомнить, как звали актрису в последнем «Кинг – Конге»

Вот ты, дура, ругаю я себя и кошусь на лежащего Роя, словно он читает мои мысли.

А может и читает. – Это проснулся Варга. – Кто их знает этих истмари.

Кто знает, кто знает. – Злюсь я. – Ты у меня на что? Пользы от тебя никакой, как будто ты вместе со мной только-только попал в этот мир.

Положим, так и было. – Рассудительно ворчит демон.

Дед, между прочим, на тебя надеялся, что ты помощь мне окажешь, сделаешь меня непобедимым рыцарем, а ты. – Я даже рукой махнула.

Твой дед, между прочим, когда надеялся, – чувствую Варга осерчал не на шутку, – мог бы и меня спросить, а хочу я кого-нибудь делать непобедимым воином. Спросил он меня? Нет. Может он тебя спросил, когда сталкивал сюда. Нет. Так что я даже слышать про него не хочу.

Думаю, он, конечно, прав, дед – сволочь, но с другой стороны поругались и сразу теплее стало. Ноги затекли, зато попа отогрелась, опять сажусь на пол. Так хоть можно покемарить. Закрываю глаза и проваливаюсь в яму. Чувствую кругом вода, тепло благодатное разливается по венам и еще нега и томность. Мужские руки ласкают мою грудь, губы терзают возбужденные соски. Я томно переворачиваюсь и ползу по ступеням бассейна. Изгибаюсь как кошка и с нетерпением жду, когда мужчина возьмет меня сзади. Чувствую его руки на своих ягодицах, поворачиваюсь к нему и… Ору!!! Жуткая оскаленная морда гориллы ревет мне в лицо, когтистая лапа оставляет кровавый след на моей заднице.

Просыпаюсь в ужасе, сердце колотится как метроном. Слышу Роя.

– Лера, что случилось. Сон плохой.

– Нет. – Говорю – Явь плохая.

– Ничего, не отчаивайся. – Рой приподнялся на руках и подполз ко мне. – Все будет хорошо, поверь.

Вот ведь мужик, подумала я. Весь переломанный, а ему все нипочем, еще меня уговаривает.

– Как твои ноги, еще не восстановились?

Рой улыбается.

– Кости срастаются не так быстро, как кожа.

Я смотрю на него и все время думаю, какой он, когда превращается в зверя, но в то же время точно знаю, что не хочу этого видеть. Парадокс.

Слышу опять полный сарказма голос Варга.

Эротические видения в тюремной камере. Я даже начинаю опасаться за тебя, Лера. Как давно в твоей жизни не было секса.

Не твое собачье дело! – Я в бешенстве. – Заткнись!

Мало того, что жизнь и без того дерьмо, так еще этот подглядывает и подслушивает все время. Да, дедуля, удружил ты мне.

Вдруг слышу, залязгали запоры. Сердце сразу ушло в пятки и остановилось. Вот сейчас откроется дверь, и что это нам принесет. Заскрипели петли, и в камеру вползают двое дюжих послушников, грубо хватают Роя за руки и тащат наружу. Я сжалась в углу и молчу.

Парня вытащили, секундная пауза и в проеме показывается мужская рожа.

– Ты че сидишь, дурища. Выходь.

Я выползаю на карачках и поднимаюсь на ноги. Идем по коридорам, впереди тащат Роя. Тащат грубо и неаккуратно, уже пару раз его сильно приложили к каменным углам, но он молчит и даже не стонет, только две кровавые полосы остаются за его ногами.

Еще одна дверь и, мать честная, Эстегон, ты же обещал, что этого не будет. Передо мной большая комната с низкими арочными потолками. В углу ярко пылает огонь и огромный, голый по пояс мужик держит в руках совершенно жуткие клещи. Волосатое надутое пузо прикрывает кожаный, забрызганный кровью, фартук.

Колени задрожали, и силы покинули меня. Чувствую, как сползаю по стене. Затылок больно ударяется о камень, возвращая обратно в реальность.

Раздается знакомый противный голос.

– Бабу сюда, а зверя к огню поближе. Замерз, небось. – Голос гаденько захихикал.

Резко поворачиваюсь и вижу в другом углу стол и за ним своего старого знакомого.

– Крысеныш. – Шепчу я с безнадежной тоской.

Громилы бросают тело Роя на пол под ноги палачу, а меня тычком отправляют к столу. От этого легкого толчка я полетела в сторону следака головой вперед и грохнулась на каменные плиты прямо перед ухмыляющейся рожей.

– Какая вы прямо сегодня темпераментная. – Эрозий Карц улыбнулся своей шутке.

Я поднялась, потирая разбитые коленки, и села на табурет перед ним.

– Ну, так что, будете говорить или сначала посмотрим второй акт нашего действа. – Улыбка его стала совсем страшной. – Жаль, вы пропустили первую часть. Уверяю вас, было очень захватывающе.

– Подождите. – Меня колотит озноб, так что колени подпрыгивают. – Что вы хотите узнать. Я не понимаю.

– Совсем не много, поверьте. – Крысеныш уставился на таракана, бегущего по столу.

Я с ужасом смотрю, как поднимается его рука и со всей силы бьет по насекомому. Следак вытаскивает грязную тряпку и вытирает руку, а раздавленная тушка остается лежать на столе.

– Признайтесь в пособничестве монстру и все, отправитесь в камеру. – Он попытался изобразить сочувствие, но лучше бы этого не делал. Вышло только хуже. – Можете написать, что помогали ему по незнанию или из страха. Возможно, трибунал учтет это, и вас помилуют, тем более за вас заступается сам гранд Эстегон.

Слушаю его в полуха и слышу вранье, одно голое вранье. Никто меня не помилует, им мое признание нужно только, чтобы прижать Эстегона. Слушаю крысеныша, но смотрю не на него. Смотрю на раздавленного таракана и знаю, Варга тоже смотрит.

– Ну, так что. – Эрозий показывает свои гнилые зубы. – Подписываем?

Он протягивает мне перо и исписанный лист бумаги, но тут замечает, что таракан ожил. Крысеныш вздергивает подбородок и, положив перо, еще раз бьет по «прусаку». Довольная улыбка растягивает тонкие губы Эрозия, и он снова протягивает руку к перу. Но улыбка тут же сменяется на тревогу, поскольку уже два таракана бегут к его ладони, а из дырки выползает еще один, а за ним еще. Следак хищно оскаливается и снимает тяжелый башмак с ноги. Размахнувшись, он с грохотом опускает его на усатых тварей, но тех становится от этого только больше. Вот уже весь стол заполнен ими, Эрозий грохочет ботинком по неструганным доскам и вдруг замечает, что тысячи насекомых лезут по его ногам, лезут под одежду, под кожу. Крысеныш видит, как усатая гадина вбуравливается в кожу его руки и хватается за нож. Выдернув лезвие, он режет себя, пытаясь достать ползущих под кожей насекомых.

Я смотрю на его руку, и маленький бугорок под кожей устремляется к вене. Затем еще один и еще. Эрозий с безумным видом смотрит на нее, а затем, оскалясь, начинает рубить свою руку. Кровь брызжет в разные стороны с ошметками мяса и кости. Послушники не понимают, что происходит, они видели лишь, как старший следователь коллегии священного трибунала сначала схватил свой ботинок и лупил им по столу, а затем с криками «На тебе, тварь» начал кромсать ножом свои руки.

Эрозий уже валяется на полу и конвульсивно дергается в луже крови. Послушники подошли и в полном остолбенении склонились над следователем.

Поворачиваю голову в сторону Роя, а в моей душе звучат фанфары, и разливается эйфория. То, что я сделала ужасно, чудовищно и прекрасно. Я раздавила гадину, уничтожила ее за весь ужас, что он здесь творил, за кровь, за слезы всех, кого он замучил в этих застенках.

Палач на другом конце зала словно почувствовал мой взгляд. Он только что повесил Роя на дыбу и теперь связывал его ноги. Огромный бородатый мужик поднялся во весь рост и исподлобья уставился в мою сторону. От этого взгляда опять побежали мурашки, и победная эйфория начала исчезать.

Словно почувствовав мое отступление, палач развернулся к своей жертве и встретился взглядом с Роем. Этот взгляд ему не понравился, он вселял тревогу, но разобраться у него уже не было времени. Истар вцепился зубами ему в горло. Палач загоготал, как гусь и схватился руками за голову Роя, но оторвать ее не смог. Только когда толстые ножищи гиганта начали подгибаться, Истар, вырывая кадык из его шеи, отпустил палача, и тот с грохотом рухнувшего дерева упал на землю.

Вот теперь послушники заволновались по-настоящему. Вытаскивая из-под ряс короткие широкие мечи, они двинулись к Рою. Я осталась сидеть словно замороженная, руки, ноги отказывались подчиняться. Моя последняя надежда, мой Рой висел привязанный на дыбе, а двое убийц неумолимо приближались. Это конец. Неужели это конец.

Он предупреждает тебя, – я даже не поняла, что это говорит Варга.

Кто? О чем?

Демон недовольно заворчал, ты просила предупредить, когда он будет трансформироваться, просила. Так чего ты прикидываешься дурочкой. Он, через меня, предупреждает и просит закрыть глаза.

– Вот уж нет. – Говорю я вслух. – Я посмотрю.

Послушники трибунала, почувствовав недоброе, заторопились и ускорились, но перемена проходила стремительно, словно поток воды сверху смывал прежний образ оставляя новый, и новый вид был ужасен. Рой словно вырос и стал шире в плечах. Густая черная шерсть покрывала теперь его тело с головы до ног. На руках и ногах, или теперь на лапах, выросли длинные ножеподобные когти, а вместо головы моего Роя была жуткая морда то ли саблезубого льва, то ли гориллы. Маленькие красные глазки светились яростью и злобой. Разорванные веревки попадали на каменные плиты, и послушники остались один на один с монстром. Правда, недолго. Удар лапой, и голова одного из них покатилась по полу. Бросок, и второй с распоротым животом валится на землю.

От вида крови, кишок и оторванной головы становится нехорошо, но то ли я уже попривыкла к этому ужасу, то ли желудок мой был пуст уже давно, только тошнотой все и ограничилось. Блевать не потянуло. Да и не до этого было, покончив с тюремщиками, монстр двигался ко мне и, судя по его бешеным маленьким глазкам, наша встреча ничего хорошего мне не сулила.

Варга! Варга! – Мысленно заорала я. У тебя есть связь с ним. Скажи ему, пусть возвращается.

Демон молчал.

Монстр подошел ко мне, и я почувствовала жар его тела и горячее, тяжелое дыхание. Его лапа с длинными ножами когтей, едва касаясь, прошлась по моему телу от шеи до живота, оставляя неглубокие кровавые царапины. Остатки моей грязной замызганной ночнушки повалились на пол.

Он заревел так, что задрожали стены.

Я выпрямилась и встала перед ним. Задрала голову, смотрю чудовищу прямо в глаза и сама себе удивляюсь. Перед моим носом окровавленная пасть с тысячью огромных зубов, а у меня в душе нет страха. Стою перед громадной зверюгой, маленькая, голая и не боюсь, сама не знаю почему. Только уверена на все сто, он меня не тронет.

Монстр опять заревел, и пошла обратная волна, смывая образ зверя и рисуя прежнего Роя.

Глава 10. Стена

Мой наемник стал похож на себя прежнего, все те же короткие светло-русые волосы, чуть задранный нос и тот же задорный блеск в глазах. Чувствую, наворачиваются слезы.

Что-то ты, подруга, стала такой чувствительной последнее время, говорю я себе и все- таки утираю слезу тыльной стороной ладони. И вдруг понимаю, что я голая, автоматически прикрываю соски и свой аккуратно выстриженный треугольник.

Смотрю, Рой совсем обнаглел и инструмента своего торчащего нисколько не стесняется, а внаглую уставился и рассматривает меня.

– Хватит пялиться. – Возвращаю мужчину на землю. – Найди что-нибудь прикрыться.

Истар словно вышел из транса и кивнул.

– Конечно, я сейчас.

Ловлю себя на мысли, что сама оцениваю его крепкую задницу и ругаю себя последними словами. Ну, ты даешь, стоишь в луже крови, а сама на жопу мужскую пялишься. Сдурела совсем.

Рой тем временем осмотрелся и подошел к безголовому послушнику.

– Эта самая целая. – Он вытряхнул тело из рясы и протянул ее мне.

Я беру мокрую от крови рясу и брезгливо морщусь. Даже жутко подумать, не то чтобы одеть ее. Ходи голой тогда, мысленно ору на себя, тоже мне недотрога.

Делать нечего, натягиваю мерзкое, грязное рубище и вижу, что Рой до сих пор не оделся.

– Ну, что ты все голый бродишь! – Накидываюсь я на него. – Тебе нравиться меня смущать или ты меня соблазняешь? Так знаешь ли, не время для этого.

Рой покраснел и засмущался, а я успокоилась. Пусть, ему полезно, а то больно уж довольный бродил. После моего наезда парень быстро натянул на себя рясу второго послушника, хотя в районе груди от нее мало что осталось.

– Что будем делать дальше? – Я уже попривыкла к теплой сырости моей одежды и по-настоящему забеспокоилась. – Сейчас набежит охрана и нас опять бросят в камеру.