Как заработать и потратить миллиард?

В самой комнатке была душевая кабина в углу, и большая кровать, с бордово-золотым изголовьем а-ля барокко, занимавшая большую часть комнаты. Рядом с кроватью стояла тумбочка, на которой лежали презервативы разных видов, влажные салфетки и мирамистин. Тут же стоял китайский магнитофон из которого доносился Иван Дорн. Богиня принесла чистое постельное белье, добросовестно заправила кровать, и они принялись пылко обсуждать материализм в эстетике Фейербаха.

Гена тем временем пил капучино и наблюдал шоу на сцене. Ему определенно нравилась новая работа. Они с Валерой наменяли в кассе пятьдесят тысяч пятисотками и череда стрипок на Гениных брюках не заканчивалась. Он пару раз ходил в приват, но уволить танцулю не решался. Увольнением участники бизнеса называли платный секс, чтобы непонятно было. Гене все было понятно, но он категорически не умел врать и не хотел, чтобы понятно стало и Полине, его жене. Она и так беспокоилась за него. С одной стороны она радовалась повышению зарплаты мужа и его статуса, с другой, за последние трое суток он ночевал дома только один раз и ей это решительно не нравилось. Гена понимал ее тревоги, но его работа не имела графика и с этим он не мог ничего поделать. Если бы Гена сейчас попался на измене, это определенно плохо кончилось бы, поэтому Гена предпочитал не рисковать. Не то, чтобы ему не хотелось, просто оно того не стоило. Поэтому он пил кофе, рассматривал девок и наслаждался жизнью, не выходя за рамки благоразумного.

Через час Валера выполз из примерочной, как он полушутя окрестил эту комнатушку. Он был абсолютно счастлив. Такого с ним еще никогда не было. Богиня, которую звали Камилла, оказалась бомбой, она вытворяла с ним такие вещи, Валера и не подозревал что так можно. Он рассказал ей про Бентли и взял номер телефона. Стрипка согласилась встретиться за пределами клуба за десятку. Он вернулся в зал и тут же в подробностях поведал о своих подвигах Гене, предложив ему тоже уволить танцулю, но Гена не пылал энтузиазмом, а Валера был слишком счастлив, чтобы спорить.

Далее снова были приваты и были леп-денсы. Парни смотрели выступления у шеста, танцевали белые танцы, хлопали вовремя парад-алле, пили виски и кофе.

Прошло часа три, надвигалось утро, но уходить совершенно не хотелось. Прелестницы, как-то реже стали ходить собирать чай. Зато «одетые» дамы, до этого пассивно стоящие в стороне, вдруг стали подходить, и, мягко запуская свои ноготки в Валерину шевелюру и томно выдыхая в ухо, предлагать «осо-О-бый приват танец». Некоторые феи подходили к вопросу творчески, например, одна из них, абсолютно голая и с поволокой во взгляде, взгромоздилась Валере на колени и, лаская себя, с придыханием сообщила:

– Привет! Давай любить друг друга!

– В смысле?

– В смысле – пойдем трахаться!

Валера уже был сегодня на особом привате, а не в его привычках было танцевать дважды в день, но тело-то было Витино и оно приняло предложение миновав Валеру. Еще час в примерочной, еще минус пятнадцать тысяч, еще один телефон и еще одна гора счастья.

Уходили из клуба около 6 00 утра. Отблагодарили хостесс, гардеробщика-негра и даже сурового охранника. Подошла к концу самая лучшая ночь в Валериной жизни. Утро начинало вступать в свои права и если бы не октябрь, то уже вовсю красило бы нежным светом и стены древнего Кремля, и асфальт Петровки, на котором стоял наш волокита со своим другом-телохранителем и полной грудью вдыхал свежий утренний воздух.

– Поехали! – скомандовал он и они зашагали к машине…

Внезапная любовь

Как странно иногда бывает. Ты всю жизнь хотел стать счастливым, искал это счастье, боролся за него, прошел тысячи километров и дней, видел сотни глаз и улыбок, но все было не то, все было мимо. Ты искал неведомо зачем, хотя бы тень его, хотя бы эхо вдалеке, но тени оказывались иллюзией, а эхо – обманом. И вот, когда ты уже практически отказался от поисков, судьба внезапно одаривает тебя целым мешком счастья. Оно падает на тебя откуда-то сверху и внезапно заполняет собой все вокруг. Как будто в награду – ты долго ждал и тебе воздалось. И ты стоишь и думаешь – ну, где оно было раньше? Счастье, как любая перемена, всегда приходит внезапно. Оно просто настает – раз и все, настало. А что для мужчины счастье? Самореализация, успех, активная жизнь? Все это имеет смысл, если есть Она. Поэтому, если нет Ее, рамки счастья сужаются до женщины. И встретить счастье – значит, встретить свою девушку. Причем, встретишь ты ее не на светском рауте, не в холле фитнесс-центра, не в кафе и даже не в библиотеке, ты встретишь ее там, где меньше всего ждал. Она просто сядет в твою Газель на Декабристов и протянет тебе 12 рублей за проезд. Ты заглянешь в ее глаза и поймешь, что пропал. Прошлое разом потеряет смысл – ты почувствуешь, как оно камнем летит в пропасть забытья и исчезает там, в словно в тумане. И не остается больше ничего вокруг, кроме тебя, ее глаз и двенадцати рублей, соединяющих вас словно невидимым мостом и дающих повод к прикосновению рук.

Вика была красавицей. Причем так считала не только она сама. Когда она шла по улице – на нее оглядывались и мужчины, и женщины. Высокая, статная, голубоглазая брюнетка в белом плаще, с длинными, слегка вьющимися волосами, казалось, сошла с рекламного билборда каких-то французских духов. В каждом ее движении, жесте, взгляде, во всем, что она говорила или делала была какая-то легкость и грация. Местные олигархи бросали к ее ногам бриллианты, шубы, машины и квартиры, но никто не мог покорить ее сердце. Она хотела найти в мужчине некий полет мысли, одухотворенность и, самое главное, – сердечность, и не соглашалась на меньшее. Местные обеспеченные мужчины почему-то поголовно оказывались так или иначе связаны с МВД и, соответственно, человеколюбием не блистали.

Она училась на пятом курсе Омского Государственного Университета и постоянно ездила в университет на маршрутке. Во время этих поездок ей мало приходились по вкусу музыкальные пристрастия газелистов и их привычка к курению во время пути. Но однажды, она села в маршрутку и, услышав «Queen», не поверила своим ушам. Она подумала, что это скорее всего, радио, но нет – играл последний альбом «Queen» – «Made in heaven», она знала все композиции с этого альбома. Потом она снова случайно попала на эту маршрутку и там снова звучал голос Фредди Меркьюри. Она уже несколько раз ездила в этой маршрутке и сегодня решилась наконец сесть на переднее сиденье, чтобы посмотреть на водителя поближе. Тот, кто слушает «Queen», не может быть плохим человеком – решила она полушутя.

Водитель был немного рыхлый и совсем не красивый, но движения его были наполнены такой уверенностью, а вокруг него была такая энергетика, что Вике стало интересно, что это за человек. Обрывки телефонных разговоров, которые Вике удалось расслышать во время своих поездок, представляли его человеком деловым, решительным и весьма неглупым, что, однако, слабо вязалось с его внешностью. Кроме того, Вика ни разу не видела его с сигаретой, чем была приятно удивлена. Она заметила, что необычный газелист проезжал ее остановку примерно в половине одиннадцатого, плюс-минус пять минут, словно ездил по расписанию и старалась так подгадать, чтобы попасть именно в его Газель. Сегодня она набралась смелости и села на переднее сиденье, рядом с ним. Передавая деньги за проезд, она подняла глаза и их взгляды встретились.

В этот момент прогремел гром, ударила молния, запели соловьи и ангелы заиграли на своих арфах и дудочках. Говорят, секс начинается со взгляда. Если это так, все пассажиры должны были бы выйти покурить, такие там были искры. Кем бы ни был этот человек, она выйдет за него замуж – решила Вика в ту же секунду.

Они смущенно смотрели друг другу в глаза. Потом, не сговариваясь, одновременно отвели взгляд – Вика вниз, Витя в сторону. Вика улыбнулась, Витя засмеялся, автоматически бросил мелочь коробку и снова с нежностью посмотрел на нее. Казалось, прошла целая вечность. Пассажирам тоже так показалось. Из салона донесся чей-то возмущенный голос:

– Водитель, ну мы долго стоять будем? Я в больницу опаздываю! Сзади громогласно засигналил автобус – Витина Газель мешала ему выехать с остановки.

– Да, сейчас. – пробормотал Витя и начал выруливать на дорогу.

Они ехали, не решаясь ни посмотреть друг на друга, ни нарушить молчание.

Через некоторое время Вика спросила:

– Простите мой интерес – я впервые вижу водителя маршрутки, который слушает Queen.

– Да? А что обычно слушают водители маршруток? – поинтересовался Витя

– Насколько я могу судить – Авторадио или что-то подобное.

– Знаете, мне кажется, что если внимательно слушать Queen, если плыть по ней, то эта музыка на своих мягких волнах сможет донести до ворот рая. Самое удивительное – она абсолютно не надоедает.

– Да, я тоже заметила. Эти песни по-новому раскрываются, когда проходит время… были любимыми одни – потом удивляешься красоте других. – ответила Вика.

– Есть такое. Это, потому что Фредди – гений. Его песни раскрываются подобно полотнам. Да Винчи. Творчество гениев всегда сконцентрировано, там столько всего содержится, что можно всю жизнь открывать что-то новое. И никогда не узнаешь – все ты разгадал или нет.

Она засмеялась.

– Виктор – представился он.

– Виктория – ответила она.

Он слегка приподнял брови и мягко посмотрел на нее. Она улыбнулась в ответ, дескать, да-да.

– A winter’s tale – знаете такую песню?

– Да, конечно, совершенно потрясающая.

– In my defense? One Year Of Love? Is This The World We Created?

– Виктор, почему Вы спрашиваете?

– У Фредди и его друзей есть много классных песен, которые я никогда нигде не слышал. Вдруг удастся подарить Вам жемчужину.

– Мне кажется, я слышала все… Кстати, на прошлой неделе была новость от Брайана Мэя -они нашли песню, которая осталась недописанной и была забыта. Это любопытно, правда?

– Не думаю. Скорее всего будет не очень. Слышали песню «Атаман» группы Кино? Ее тоже недавно нашли недописанную и дописали. Думаю, тут будет так же, потому что хиты обычно не теряют. Так Вам нравится Queen?

– Нравится? Это не совсем то слово. Я Вам расскажу, как плакала лет в 10—12, читая книгу о Фредди Меркьюри. Там было такое начало, я, конечно, уже не помню, про кошек, которые спрыгнули с кровати мертвого Меркьюри… и вот я прямо и начала рыдать… Мне там все так было интересно. И, конечно, непонятно было многое… Это вообще, наверное, первая книга, которую я с таким сумасшедшим увлечением читала. Конкуренцию в первенстве может только Пеппи-Длинный-Чулок составила. Но это другое.

– Это так… трогательно.

– А еще мне недавно говорили, что была Under pressure без Дэвида Боуи. Хотела поискать, сегодня, пожалуй, и займусь.

– Ого, это было бы здорово. Мне нравилось слушать эту песню на мощной аудиосистеме с сабвуфером в… (Витя чуть не сказал Бентли, но вовремя осекся) … восьмерке. Почти как с парашютом прыгать – эмоции сопоставимы. Представляю, что творилось на концертах.

– Да, классная песня. Vanilla Ace просто взял из нее главную тему, смастерил из нее песню Ice Ice Baby, и тут же стал знаменитым.

– Да и сами Queen в этом плане не были образцами морали, чего уж. Например для «The show must go on» они позаимствовали тему из песни Софии Ротару.

– Да ладно! Ротару? Queen ворует у Ротару? При всем уважении, мне сложно в это поверить.

– Ну Вы тогда включите песню «Золотое сердце» Софии Ротару, послушайте секунд 15, потом проделайте то же с «The show must go on» и сопоставьте даты выхода – Википедия Вам в помощь.

– Хорошо, но это как-то не укладывается у меня в голове.

– У СССР было украдено намного больше, чем представляется. – горько усмехнулся он.

– А вот и моя остановка. – огорченно сказала Вика. Ей не хотелось уходить.

– Вы торопитесь?

– Ну…

– Поехали со мной на конечную – покажу Вам чудесную столовую. – предложил Витя. Вика задумалась. В столовую ее еще не приглашали.

– А поехали! Все равно у меня по «Мировым рынкам» автомат, можно и пропустить одну лекцию. – согласилась она, с удивленным удовлетворением заметив, что обед в заводской столовке с этим газелистом прельщал ее намного более роскошных ужинов в лучших ресторанах города с теми, кто ей до сих пор это предлагал. – Интересно, что на это скажет мама. – весело подумала она. – Впрочем, маме, наверное, пока рано что-то говорить.

– Отлично! Вы влюбитесь в их компот, судя по всему, они его делают из настоящих фруктов.

– Надеюсь, это не единственное, чем можно там поживиться – со смехом сказала она.

– Ну что Вы, конечно, нет. Картошка у них хорошая, салатики неплохие, если майонез выложить. Вот только мясное не очень. Я не пробовал, но коллеги говорят так.

– Ну, слава Богу, меня это не трогает, я не ем мясо.

– Я тоже – сказал Витя и еще раз внимательно посмотрел на Вику. – думаю, мы подружимся – засмеялся он и они поехали в сторону нефтезавода.

Во время обеда Витя признался Вике что хочет стать миллиардером, написать книгу, которая изменит мир, найти свою единственную и завести шестерых детей. Вике план в целом понравился. После завтрака Витя взял у нее номер телефона, докинул до университета и поехал в налоговую – забирать готовые документы ООО «Контакт». Он собирался зарегистрировать новый маршрут 320М с крюком до магазина «Весна», и для этого ему нужно было ООО. В Москве было целое отделение налоговой инспекции, занимавшееся регистрацией юридических лиц, в Омске почему-то это можно было сделать только в налоговой по месту жительства. Вообще, Витя уже больше месяца жил в Омске и заметил много различий между Омском и Москвой. И если уже заводить о них разговор, то начинать нужно с того, что жить в Омске можно только если ты родился тут и ни разу не выезжал за пределы Омской области или, если приехал из глухой деревни, казахской степи или занесенного снегом заполярного города. Впрочем, это и были основные каналы относительной стабильности демографической ситуации, потому что активная молодежь массово уезжала из города в Москву, Санкт-Петербург, Европу, США и другие места. Ну, или, в крайнем случае, если ты относился к числу так называемой «элиты». Сам город являл собой нечто среднее между зоной и колхозом. И это неудивительно, потому что город вырос вокруг острога и наполовину состоял из частного сектора. Покосившиеся деревянные кварталы были даже в центре. Некоторые омичи держали дома кур, гусей и даже свиней.

В царские времена существовало такое уголовное наказание как ссылка. Оно оставило след во многих классических произведениях, из которых мы знаем, что провинившихся ссылали в Сибирь. Когда-то давно Витя читал книгу «Сибирь и ссылка» Джорджа Кеннана, 1906 года издания и у него до сих пор сохранились неприятные воспоминания от описаний каторжного быта. В ссылках бывали Пушкин, Лермонтов, Достоевский и многие другие хорошие люди. Омск как раз и был одним из тех мест в Сибири, куда ссылали арестантов в былые времена. И с тех пор все население незримо делилось на тех, кто стережет и тех, кого стерегут. В городе даже были улицы с названиями Тюремная и Лагерная, которые во времена СССР переименовали в 5 армии и Конева. В удалении чуть более 1 км от «нулевой отметки», то есть самого центра города, в Омске находится городская тюрьма. Кроме нее в городе и по его окраинам находится несколько колоний, десять, если точнее. К примеру, в соседнем Новосибирске, городе, в котором в полтора раза больше жителей, колоний всего 6, из них одна женская, в нее везут зечек со всей страны. В советское время в городе помимо милиции и заключенных появились строители, комсомольцы, озеленители, заводские рабочие, было выстроено гражданское общество советского типа, но, с развалом СССР, все вернулось на круги своя и Омск снова грациозно, как инь-янь, поделился на ментов и продавщиц. Продавщицы стали обслуживать ментов, менты – следить за продавщицами. Мужья продавщиц в это время мотают пятерку за украденный у соседа газовый баллон. Строителей посадили, комсомольцев, ставших бизнесменами, постреляли в девяностых, озеленители спились, а заводские рабочие поделились на зеков и торгашей. Омичи вроде жили, вроде чем-то интересовались, куда-то ходили, делали какой-то бизнес, но все это было как-то убого и мелко по Витиным меркам. Омич мог потратить день на разбирательства с коммунальщиками из-за переплаты в 300 рублей. Не каждый, конечно, но среднестатистический. Низкие доходы горожан компенсировались высокими ценами на еду, одежду, автомобили, отдых. Многое здесь было дороже чем в Москве, начиная с одежды и заканчивая автомобилями. Причем, чтобы оправдать космические накрутки на реализуемые товары, магазины и кафе гордо именовали себя элитными бутиками и ресторанами. Поэтому в Омске не было ничего среднего, все было либо элитным, либо социальным. Да что говорить, если даже МакДональдс, ставящий свои «рестораны быстрого питания» везде, где только можно, обошел своим вниманием этот город с миллионным населением. В соседнем Новосибирске МакДональдс, разумеется, был. Сами омичи в большинстве своем жили по понятиям. Понятия эти, чисто омские, являли собой удивительный сплав воровских понятий и сельской сердечности. Этот сплав порождал особый омский менталитет. Омич четко понимал рамки дозволенного обществом и никогда за них не выходил, заодно следя за остальными, чтобы никто не выделялся. Соответственно, талантам и гомосексуалистам жилось в Омске несладко. Средний омич словно ходил в тесных плавках – так много ему было нельзя. Чаще всего омич одевался в черную куртку из кожзама, черные брюки и черную кепку с заправленными внутрь ушами, наподобие той, что носил Гоша в фильме «Москва слезам не верит». Причем весь черный цвет на омиче был разных оттенков. Предпочтения в цветовой гамме объяснялись практичностью и нежеланием выделяться и лишь самые отчаянные нонконформисты носили темно-синее. Омич часто бывал удалым, но удаль его заключалась в нанесении вреда самому себе. Когда омич присаживался в общественном месте, он бессознательно закрывал руками паховую область, что указывало на состояние внутренней тревоги. Омича отличала страшная леность ума и его косность. Он избегал мыслительных усилий даже когда подписывал кредитный договор. Если средний москвич все время ожидал от окружающих подлянки и тем тренировал свой интеллект, омич обычно всем доверял и надеялся на авось. Однако, сам он был горячим патриотом, демонстративно любил свой город и мог оттаскать за волосы любого, кто смел отозваться об Омске плохо. В Омске сложно было быть вежливым – окружающие тут же принимали тебя за лоха и начинали дерзить, а попытки договориться часто принимали тут за слабость. Но была в Омске одна отрада и неоспоримый плюс – женщины. Омички чаще всего были весьма недурны собой, причем попадались такие красавицы, каких и в Москве нечасто встретишь. Одной из возможных причин наличия в Омске большого количества красавиц Витя обозначил столыпинские реформы начала ХХ века. В то время из Украины в Сибирь относительно массово переезжали крестьяне-земледельцы на освоение сибирского чернозема. С тех пор в Омской области даже сохранились деревни с названиями в честь украинских городов – Полтавка, Одесское, Крым и т. д. А может, Богу просто стало жаль омского Адама, и он дал ему омскую Еву, чтобы жизнь не казалась ему столь унылой.

Из достопримечательностей в Омске была пожарная каланча и хоккейная команда, которая десять лет назад стала чемпионом России и омичи до сих пор об этом не забыли. Еще в Омске был секретный нефтезавод, подробные виды которого доступны на Google maps. Именно от него и возил людей Витя несколько раз в день к заводу им. Попова, который секретным не был, видимо потому, что не работал. Впрочем, Витя не претендовал на объективность, это было его мнение, которое он успел составить за месяц.

Тем временем Вите позвонили из банка – кредит на полтора миллиона под залог квартиры был одобрен. Нужно было узнать все нюансы и последовательность дальнейших действий, и он поехал в банк, благо, в Омске все недалеко…

На следующий день провели сделку, наложили в юстиции обременение на квартиру, и Витя получил в кассе банка полтора миллиона наличными, почему-то тысячными купюрами. Видимо, чтобы заемщику не было так неловко – заложить квартиру за три пачки пятитысячных. Следующая неделя обещала быть жаркой – ему нужно было купить и поставить на маршрут десять машин. Но это было завтра, а сегодня ему предстояло свидание с Викой. Он пригласил ее в театр. Одному Богу известно, чего ему это стоило! Ведь официально Витя был Валерой и был женат. Кроме того, у него было трое детей. Витя категорически не хотел врать, даже честно сказал Вике, что его зовут Виктор, хотя, по легенде его звали Валера. Поэтому он должен был как-то преподнести Вике ситуацию, в которой находился, но понятия не имел, как это сделать. Кроме того, Аня была реальна. И дети тоже, как и штамп в его паспорте на имя Валеры Козлова. Разумеется, вопрос выбора не стоял перед ним, но, по сути, выбирать все равно приходилось. Витя никак не мог решить для себя эту дилемму. С одной стороны, он не имел к этой женщине никакого отношения, с другой, факт был в том, что ее жизнь и жизнь ее детей была завязана на нем. И он решительно не знал, как выйти из этой ситуации. Об отношениях с Аней речи идти не могло в принципе, тогда как Вика, очевидно, была той, которую он всю жизнь искал. И тогда Витя решил пригласить Вику в театр и решать проблемы по мере их появления.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.