Побег в тувинское лето

Вездеход резко дернулся. Треск, гул и грохот заглушал все эмоции и реплики, которые вырывались у новоиспеченных волонтеров-археологов. Мастерки посыпались из ведер по полу, но до них сейчас, кажется, никому не было дела – тут бы удержаться, чтобы не придавить соседа. Сашка изначально дала себе установку воспринимать все как Приключение, поэтому все неудобства превращала в «уникальный опыт» – ну когда еще удастся покататься на настоящем военном вездеходе, который легко может преодолеть даже речку.

Приближение речки все почувствовали сразу – вездеход накренился, передняя часть резко ушла вниз и все с криками полетели в сторону кабины. Это был аттракцион поинтереснее американских горок – снаружи раздался плеск воды и казалось, что вездеход превратился в подводную лодку. Мощная машина ехала прямо по реке – казалось, еще чуть-чуть, и она окончательно уйдет под воду.

Затем кабина начала медленно подниматься вверх, и все покатились назад. Вдруг вездеход резко остановился, мотор заглох и среди этой внезапно образовавшейся тишины отчетливо раздался вопль Ани. Звук открывающейся двери – кто-то вышел из кабины и пошлепал прямо по речке. Аня продолжала разрываться дикими всхлипами и плачем.

– Неужели заглохли? Может, здесь останемся? – начали перешептываться ребята. Стенки вездехода плотно закрывали всех не только от воды, но и от всего внешнего мира, и догадываться о происходящем можно было только по звукам.

– Нашел! – раздался мужской голос. Дверь захлопнулась, всхлипы Ани не прекращались. Мотор завелся, и все сидящие в салоне снова оказались в информационном вакууме.

Дорога длилась еще минут пятнадцать. Кочки чередовались с ямами, заставляя всех то и дело сваливаться то вперед, то назад. И, когда Влад уже пытался открыть люк и посмотреть, где они находятся, вездеход остановился.

– Приехали! – раздалось из кабины. Звуки открывающихся дверей. Свежий воздух стремительно ворвался в салон, словно он тоже мечтал прокатиться в вездеходе. Все облегченно выдохнули.

Новое место мало отличалось от того, где находился лагерь – такие же степи, бескрайние просторы, а, самое главное, ничего, что бы говорило об археологии и древних сокровищах скифов, только одна небольшая палатка, какие устанавливают обычно уличные кафе.

– А где раскопки? – вырвалось у Влада. Парень был одним из немногих, кто раньше уже участвовал в волонтерских археологических проектах, но даже его увиденное очень удивило.

– А все прямо перед вами – вы первопроходцы! – из палатки вышел высокий человек в светлой клетчатой рубашке с длинными рукавами и большой соломенной шляпе. Его белые зубы сильно выделялись на фоне смуглой загорелой кожи – именно такой образ Сашка и представляла, когда только мечтала о поездке. Это был руководитель экспедиции Игорь. Из-за его спины показалось еще пять археологов – таких же загорелых в светлых рубашках. Они приехали в Туву неделю назад, готовили место под будущий раскоп, а сейчас с любопытством изучали только что приехавших новых помощников. Во вчерашней общей встрече они не участвовали – пока волонтеры заезжали в лагерь, археологи уже осваивались на раскопе, так что первое знакомство с ними состоялось только сейчас. Волонтеры с любопытством оглядывали высоких загорелых мужчин и двух хрупких маленьких женщин с необычно замотанными платками на голове – так вот они какие – настоящие археологи!

Вокруг не было ничего, кроме одной шатровой палатки и горы инструментов рядом – лопаты, ведра, мастерки, тележки. Мужчины начали доставать из вездехода большие контейнеры с едой, воду и сухие пайки на перекус – все, что понадобится им на раскопе. И вот на этом поле они будут проводить все дни с утра до вечера – и так все эти полтора месяца? А где же хитрые ходы, потайные комнаты и секретные входы в гробницы?

Как же обманчива бывает картинка, когда ты новичок и слабо разбираешься в предмете. Сашка только сейчас начала понимать, что заманчивая фраза «вы будете первыми, кто прикоснется к загадкам кургана, и дадите старт большому пятилетнему проекту» по сути означает, что вы приедете на обычное поле и будете долго снимать верхний затвердевший слой обычными лопатами, словно копая картошку на даче. Видимо, разочарование в глазах читалось не только у нее, и Игорь попытался всех подбодрить:

– Если все дружно возьмемся за лопаты, то за день сможем снять верхний слой на этих трех квадратах, а завтра уже перейдем к более ювелирной работе, я вам покажу, как выглядят находки и что с ними делать. При благоприятном раскладе через недели три-четыре кто-то даже успеет поработать в камералке.

Узнать больше о таинственной камералке ребята так и не успели – из кабины вездехода раздались громкие всхлипы. Аня ревела, гипнотизируя молящим взглядом черный экран своего смартфона:

– Как вы думаете, он ведь еще включится? Он в речке пробыл всего несколько секунд. Может, у кого-то такое было? Его можно как-то просушить? Там же все мои фотки…

Кто-то начал утешать начинающего блогера, кто-то раздавал советы, что нужно положить телефон на весь день на солнце и вся влага испарится, кто-то, не обращая внимания, начал разбирать инструменты и готовиться к первым полевым работам. А Сашка улетела в свои мысли, как с ней часто бывало, если она не могла понять ситуацию, но очень хотела.

Последний раз, когда она наблюдала, как человек убивается из-за какой-то вещи, был, наверное, в детском саду. У ребенка достаточно было отобрать обычную палочку, найденную на улице, или коллекцию разноцветных камушков – и это могло гарантировать плач на полдня. Но что может так выбить из колеи взрослого?

«Наверное, телефон для нее – это не просто вещь, а что-то, что придает смысл. Мы все сбежали сюда для чего-то: я, поддавшись детскому порыву и в поисках своей мечты, а для Ани, наверное, эта поездка была возможностью сделать свой блог более интересным, получить заветные лайки и общественное одобрение, к которому она так стремится. Ей не так важно, что происходит здесь, в реальности, ей хочется выстроить идеальный образ в своем инстаграме, а без телефона она этого образа лишилась. Наверное, если бы я потеряла тот смысл, за которым сбежала в такую даль, я бы тоже расплакалась».

Эта Сашкина привычка ставить себя на место другого человека пытаться понять, что он чувствует и испытывает, часто запутывала ее саму: она часто не могла себе ответить, что хорошо, что плохо, и это сильно сбивало, убирало какие-то понятные ориентиры и делало мир сложным, непостижимым, необъятным. И вместо того, чтобы осудить Аню за излишнюю эмоциональность, привязанность к вещам или поверхностное мышление, как это сделала часть группы, или наоборот броситься с утешениями и словами поддержки, как это сделали другие, девушка уже несколько минут пристально смотрела в одну точку, уносясь в рассуждения о смыслах.

– Эй, может все-таки начнем работать? Нам же нужно расчистить вот эти три квадрата. Лопаты у всех есть?

Бодрый голос одного из археологов вернул Сашку в реальность. Ребята начали разбирать инструменты и снимать теплые вещи. Солнце поднималось над тувинскими степями, и становилось так жарко, что малейший ветерок воспринимался как спасительный глоток свежего воздуха. Ладони покрывались мозолями, а носы приобретали красноватый оттенок, несмотря на защитный крем от загара.

«Труд на свежем воздухе полезен. Это же как тренажерный зал, только лучше. И еще как бесплатный солярий», – мысленно убеждала себя Сашка. В какой-то момент она даже с теплотой начала вспоминать, как мастерски выруливала и решала неразрешимые проблемы в офисе, как маневрировала между десятками разных задач и требований и умудрялась находить выход, как мозг взрывался от количества разных дел и умолял сбежать от всего этого аврала куда подальше. И вот она сбежала – уже несколько часов орудует лопатой, а мозг снова начинает возмущаться и требовать, чтобы ему подкинули задачку посложнее, чем «копать отсюда и до обеда».

– Обед! Обед! – словно услышали Сашкины мысли. Ребята начали стягиваться к общей палатке и доставать привезенную на вездеходе еду – большие термосы с гречкой и тушенкой, бутерброды, фрукты, печенье. Все выглядели уставшими, но все же довольными. Только Аня продолжала дуться и все еще надеялась включить свой телефон.

– Как вам первый раскоп? – поинтересовался Игорь, – появилось желание стать археологом?

– Я даже на даче столько не копал! Чувствую, после такого лета я точно стану качком с плакатов в тренажерке, – улыбнулся Влад. Его мощное загорелое тело уже выдавало, что подобная экспедиция у него в жизни не первая, и он не прочь поработать руками.

– Но мы ведь что-нибудь найдем? Мы же прикоснемся к древностям? – с надеждой спросила Юлька.

– Смотрите, все эти огороженные квадраты – это и есть древний скифский курган, нужно только снять верхний слой – и вот то, ради чего мы все сюда приехали, – с увлечением начал объяснять Игорь, – самое интересное, что даже мы, археологи, не знаем, что где обнаружим. У нас есть примерный план, основанный на исследованиях захоронений того периода. Я еще прочитаю вам лекцию вечером, но если кратко, то это место по значимости сопоставимо с Долиной Царей в Египте – это IX век до нашей эры! У нас есть все основания полагать, что этот курган принадлежал довольно знатному человеку того периода, а так как территория труднодоступная – как вы уже убедились, это болота, – то есть большая вероятность, что курган не разграбили и мы сможем найти здесь настоящие сокровища.

Глаза ребят загорелись. Кто-то, видимо, уже начал представлять, как первый найдет скифское золото, но другой археолог решил не вселять лишние надежды:

– Ну сокровища – это работа скорее третьего и четвертого полевого сезона. А на первом нам бы хотя бы понять общую картину. Тут важно не что вы найдете, а где вы это найдете. Сам по себе кусочек глиняного горшка ничего не значит. Но если мы зафиксируем, где вы это нашли и что было рядом, мы сможем по крупицам восстановить ситуацию. Это такая очень долгая и кропотливая мозаика, и мало вероятно, что в самом начале нам удастся сложить хоть какой-нибудь понятный узор, пока важно собрать детали.

Задача собирать мозаику, рассыпанную несколько тысяч лет назад, тоже многих воодушевила – после обеда ребята с еще большим рвением взялись за лопаты. И, когда вездеход вернулся, чтобы отвезти всех обратно в лагерь, нашлись даже те, кто рвался остаться поработать подольше.

– А что вам понравилось сегодня на раскопе? – поинтересовалась у них Сашка за ужином, – вы так не хотели отдавать эти лопаты.

– Я сама себе удивляюсь – вот на дачу на грядки меня не загонишь, а тут вдали от дома вдруг так захотелось копать, – светилась от счастья Оля. Она, как и Сашка, сбежала из офиса и сейчас выглядела самой довольной, – знаешь, мне так нравится, что мои труды не напрасны и реально приносят пользу. Я сразу вижу результат – вот здесь пару часов назад была густая трава, в сейчас это уже раскоп. И то, что мы найдем здесь, попадет потом в музей, и все будут разглядывать эти кусочки глины через стекло, а у какого-нибудь малыша вдруг зародится идея: «Хочу тоже изучать историю!» Я, кажется, только сейчас начинаю понимать, что я делаю и зачем, – в городе у меня такого не было.

Вчера при первом знакомстве Оля жаловалась, что ей надоело перекладывать бумажки в офисе и в своей работе она перестала видеть смысл. За два года она закопалась в отчетах и переписках и у нее формировалось ощущение, что если бы она ничего не делала, ничего бы по сути не изменилось.

– Самое интересное начнется, когда пойдут находки, – с видом знатока вклинился Влад, – вот я когда в Крыму на раскопе был, мы там даже соревновались, кто больше чего найдет. Одна девочка доставала кусочки керамики одну за другой и все знали – где она, там обязательно что-нибудь есть. Сели поближе к ней, начали рядом искать – в итоге собрали целое украшение, к нам даже потом телевидение приезжало все это снимать.

– Влад, а какая из всех экспедиций тебе больше всего понравилась? Есть места, куда хотелось бы вернуться? – полюбопытствовала Сашка. Она все никак не могла представить, как это – сделать экспедиции своим образом жизни и постоянно переезжать с места на место.

– Мне часто этот вопрос задают, и на него у меня нет ответа, – пожал плечами парень, – где-то компания была веселая, где-то кормили хорошо, а где-то было много свободного времени и мы успевали облазить все соседние места, даже иногда встречали диких зверей. Везде было по-своему здорово – я просто наслаждаюсь моментом.

– Ну ты не думал, что будет дальше? Вот после этой экспедиции, например? – не унималась Сашка.

– После этой еду на Камчатку. Потом в Башкирию, а после этого, когда уже похолодает, есть мысль махнуть в Индию.

– Ого! – отвлеклась от своего неработающего телефона Аня, – а как ты это делаешь? Как тебе удается так часто путешествовать?

– А в этом нет ничего сложного – я просто беру и еду. Где-то автостопом, где-то через друзей, где-то по волонтерским проектам, где-то ловлю акции дешевых билетов. А так у меня всегда с собой спальник и коврик – с ночевкой проблем нет. Несколько раз, правда, приходилось ночевать прямо рядом с трассой, но, хорошо, было тепло.

– А все-таки, что дальше? – Сашка никак не могла успокоиться, – вот, например, лет через десять, – тебе будет почти сорок и в большинство волонтерских программ уже не возьмут. Что тогда?

– Да что ты заладила – «что дальше? что дальше?» – раздраженно бросил Влад, – ты сама хоть понимаешь, что дальше? Где ты будешь через десять лет? И думала ли десять лет назад, что окажешься здесь? Вот! Что строить эти планы и что-то там представлять в голове, когда все равно все будет по-другому? Наслаждайся моментом и все…

За столом на какое-то время повисло молчание. А ведь правда – десять лет назад никто и представить себе не мог, что поедет в далекую Туву копать скифский курган, этого не было ни в списках желаний, ни даже в планах задач на год, какие часто прописывают в новогодние праздники. Как их всех сюда занесло?

Каждый обдумывал, ради чего сбежал от привычной жизни в это беззаботное и жаркое тувинское лето, какой новый опыт хочет увезти с собой. Или, может, как Влад, захочет остаться. А что, в этом, наверное, тоже есть свои прелести – можно будет похвастаться, что посетил n-е количество стран и городов и просто радовался жизни. А если повезет, то даже прочитать лекцию на тему вроде «Как перестать бояться и начать жить в свое удовольствие». Но что дальше?

– А правда, что-то мы рано заговорили о том, чем займемся после экспедиции – неужели вам уже надоело? – попыталась разрядить обстановку Юлька, – давайте лучше обсудим, кто что ожидает от этой поездки и зачем сюда приехал.