Не в деньгах счастье

Кроме того, она говорит, что кто-то уничтожил два файла: регистрационный журнал и копии завещаний Кто мог это сделать? Какое это имеет отношение к погибшему? По словам вдовы Маслова, он никакого завещания не оставлял. Кто мог уничтожить файлы в компьютере нотариальной конторы Ларионова после его смерти? Либо Ларионова виновна, хотя я не могу пока понять в чем ее личный интерес. Либо… Если напрячь все мое воображение, то можно принять, что тень подозрения брошена на нее каким-то очень умным человеком, подозрения, которое в итоге приводит в обвинению ее в убийстве. Развитие событий предвещает успех ему, Ларионова же будет признана виновной в смерти Маслова, уличенной во лжи. Меркулов уже неоднократно допрашивал ее. Я ознакомился с протоколами. И я не верю ни одному ее слову! Извини, но более путаных и бестолковых показаний я еще не встречал в своей тридцатилетней практике. Однако я не могу забыть, что она вдова Ларионова. Даю тебе одну ночь. Завтра утром она будет взята под стражу, хотя бы на то время, пока мы будем искать ее сообщника, который наверняка у нее есть. Поговори с ней. Может быть, она все же расскажет правду?

Трубников подошел к окну, приоткрыл его, закурил. Он верил в невиновность Ларисы, но в то же время понимал Виктора. Статья Дыкина с фотографией Ларисы наделала много шума. Возмущенная общественность негодует, требует справедливого возмездия. Самое отвратительное, что праведный гнев передовой общественности обрушился на следователя за то, что отпустил Ларионову и не взял ее под стражу. В статье Дыкин констатировал факт – Ларионова, будучи вдовой юриста Ларионова, является своей для тех, кто ведет следствие. Он не делал выводов, за которые его можно было бы привлечь к ответственности. Он заставил читателя самого прийти к выводу о коррумпированности в силовых структурах.

Глава 7

В кабинет зашла Лена:

– Николай Федорович, к вам посетительница – Фаина Ивановна Маслова.

– Она сказала, по какому вопросу?

Да, хочет, чтобы вы разыскали убийцу ее мужа.

– Пригласи ее и Сашу.

Трубников сел за стол, зашли Саша и молодая красивая женщина, знающая себе цену.

– Мой муж, – начала она, Маслов Максим Михайлович погиб при странных обстоятельствах. Несколько свидетелей видели, как его буквально преследовала машина, которая, как потом выяснилось, принадлежит какой-то Ларионовой. Меня удивляет, что Ларионову до сих пор не арестовали, почему? Мой муж был состоятельным человеком, я смогу хорошо заплатить вам, если вы найдете убийцу Макса, хотя, по-моему, ее уже нашли.

– Извините, но я вынужден отказать вам.

– Вы же частный детектив, работаете за деньги. Я готова заплатить.

– Вы уверены, что деньги решают все?

– А вы в этом сомневаетесь?

– Где вы познакомились с Масловым, когда?

– Ровно восемь месяцев назад в Москве на тусовке.

– Где?

– На тусовке. Он сам ко мне подошел. С тех пор мы уже не расставались.

– Вы жили в Москве?

–– Проездом. Он тоже там был в гостях. Предложил мне переехать к нему в Ростов. Я согласилась.

– Вам нравится Ростов?

– Ростов – город хлебный. Но я не поняла, сколько я должна вам заплатить, чтобы вы поработали?

– Я уже объяснил вам, что вынужден отказать вам. Больше повторять не буду.

– Почему вы отказываете мне?

– Я уже веду расследование, у меня есть клиент.

– Кто же это меня опередил? Неужели та самая Ларионова? Вы защищаете убийц?

– Машину вашего мужа сбила машина Ларионова и это видели свидетели. Но никто из свидетелей не видел, кто сидел за рулем машины Ларионова? Следствие только начато, выводы делать рано.

Фаина, смерив презрительным взглядом Трубникова и Сашу, выплыла из кабинета.

– Стерва, – тихо сказал Саша, когда закрылась дверь. Я слышал, что Ларионову завтра утром возьмут под стражу? Я мог бы поработать ночью.

– Ночью надо спать. Ларису не возьмут под стражу, я не допущу этого. Иди отдыхать.

– Но как же так? Я ничего не понимаю.

– Не торопись, всему свое время. Я не верю в виновность Ларисы. Зачем ей убивать предпринимателя Маслова? Я не верю в случайные совпадения, якобы позволившие Дыкину трижды оказаться рядом с Ларисой в банке, в магазине, возле гаража. Кто-то подставляет Ларису, используя для этого Дыкина, падкого до сенсаций.

Как же! Дыкин у нас в Ростове-на-Дону первый борец с коррупцией! Изобличил вдову известного нотариуса в убийстве предпринимателя! Больше всего в его желтой газетенке меня удивляет тираж. Почти весь Ростов-на-Дону взахлеб читает его статейки, даже не пытаясь критически мыслить. Хотя бы просто задать вопрос: «Зачем Ларисе убивать предпринимателя?» В статьях Дыкина нет логики, доказательств, в них нет правды. Зато эмоции перехлестывают через край!

Пожалуй, единственное, чем Дыкин владеет в совершенстве – стравливание людей! Он направил гнев читателей на Ларису, на законников, якобы прикрывающих убийцу от справедливого возмездия. Как бы возмездие не обрушилось на плешивую голову самого горе-журналиста. Человек, который информировал Дыкина о том, где и когда будет в очередной раз опозорена Лариса, явно связан с убийцей. Может быть, он и есть убийца Маслова. Он сумел использовать Дыкина в своих целях. Статьи и снимки Ларисы наделали много шума.

Однако теперь, когда дело сделано, Дыкин представляет опасность для информатора. Вряд ли бы он стал пользоваться информацией инкогнито. Нет, он прекрасно все разузнал! Кто ему звонит, откуда звонит. Узнал имя своего осведомителя, его координаты. Сохранил их в одном из своих многочисленных блокнотов. Освчедомитель понимает это, под ним земля горит. Он попытается избавиться от Дыкина, а вдогонку сумеет организовать несколько статей в защиту «правозащитника», якобы убитого коррупционерами.

– Жизнь Дыкина в опасности? – спросил Саша.

– Да. Не волнуйся за него. Дыкин вечен и непотопляем. А тебе пора домой. Уже вечер, иди домой, Саша. Я тоже сейчас уеду.

Саша ушел. Трубников перед уходом позвонил Лукашову:

– Ты сможешь найти людей для охраны Дыкина?

– Могу, – после продолжительной паузы ответил Лукашов.

– Он не должен заметить охрану, никто не должен заметить. Он сейчас в редакции.

– Не знал, – удивленно сказал Лукашов, – что вы так любите и уважаете Дыкина.

– Я его не люблю и не уважаю. Предполагаю, что в ближайшее время на него будет совершено нападение. Мне нужен человек, который попытается убить Дыкина. Предполагаю, что это и есть настоящий убийца Маслова. Мне нужен убийца, а не седые волосы Дыкина.

Трубников приехал домой и с удивлением увидел у себя в кухне Диму Абатурова, увлеченно записывающего что-то на туалетной бумаге. Посмотрел на Людмилу. Она только пожала плечами:

– Он уже час пишет.

– Но почему на туалетной бумаге?

– Потому что, когда он позвонил в дверь, у меня в руках был рулон туалетной бумаги. Он молча забрал его, прошел в кухню, сел за обеденный стол и начал писать. Я поставила перед ним котлеты и чай, но он не заметил.

– Ничего, я сам съем.

– Котлет много. Я тебе горяченьких подам, эти уже остыли.

Трубников помыл руки, поужинал. Абатуров сидел за обеденным столом и писал. Трубников отогнул половину рулона и прочитал:

«Умирание сельхозпроизводителя сопровождается развитием тех отраслей коммерции, которые наиболее бесплодны и губительны для народного хозяйства. Промышленность, которой следовало бы стоять на первом месте, стоит на последнем. Торговля процветает, но она пассивна. Процветает торговля деньгами. Капитал ведет борьбу против труда. Задатки для образования среднего класса заглохли. Царит глубокая безнравственность. Однако грубость и непристойность – наименьшие из зол, гораздо хуже ужасающая пустота, среди которой проходит жизнь и в которой нет ничего кроме пьянства, драки… Энтузиазм и предприимчивость встречаются только у мошенников…»

Трубников вздохнул и ушел на лоджию курить, захватив с собой телефон. Позвонил из Краснодара Сарычев, прочитал заключение патологоанатома, установившего причину смерти Пастухова:

– В почках обнаружено большое количество кристаллов оксилата кальция, что свидетельствует об отравлении этиленгликолем. Кто-то травил его антифризом.

– Наверное, Фаина. Она что-то унаследовала после его смерти?

– Пастухов не имел счета в банке, но бедным бы я его не назвал. Судя по тому, что она исчезла сразу после похорон, что-то прихватила. Антифриз сладковатый на вкус, но без запаха. Если добавлять его в чай, в желе, можно не заметить. Сначала симптомы гриппа, потом диарея, рвота. Затем аритмия и увеличенное сердце. Мучительная смерть. Мы уже возбудили против Фаины дело.

– Я этого ожидал.

– Но это еще не все. Должен предупредить тебя, что это известие очень взволновало друзей Пастухова. Как бы они нас не опередили. Из Краснодара до Ростова путь недолгий.

– Спасибо, что предупредил. Спасибо тебе. Ты меня выручил.

– Не стоит благодарности, мне это тоже на пользу пошло.

Трубников позвонил Лукашову и спросил, есть ли охрана у Дыкина, наблюдают ли за домом Маслова?

– Задание выполняю аккуратно, – обиженно ответил Лукашов.

Трубников вернулся в квартиру. Абатурова уже не было. Трубников сел в кресло, включил торшер, взял книгу, но не читалось. Мысли все время возвращались к одному вопросу:

– Кто сидел за рулем машины Ларионовой?

– Странный все же Дима, – сказала Людмила, заходя в гостиную и присаживаясь в кресло рядом с креслом Трубникова. – Пришел, что-то написал на туалетной бумаге, забрал рулон и ушел. Даже котлеты не съел. Зачем приходил? Ты чем-то огорчен? Кого-то ждешь?

– Нет, я не огорчен. Я жду звонка.

– Опять сорвешься и помчишься куда-то среди ночи?

– Не знаю, по обстоятельствам.

– Кто это в дверь звонит? Уже одиннадцать! А говорил, что никого не ждешь!

Она открыла дверь. На пороге стоял Саша.

– Проходи, Саша, садись ужинать.

– Нет, спасибо, Николай Федорович дома?

Саша снял сапоги, куртку, зашел в гостиную и молча сел в кресло, в котором только что сидела Людмила.

– И этот тоже странным стал, – подумала Людмила, – зашел, сел в кресло и сидит молча. Наверное, они умеют разговаривать молча.

Она ушла в спальню, уже пора спать. Трубников и Саша молча сидели в гостиной.

– Я так полагаю, – сказал Саша, – что в нотариальной конторе устроил погром тот самый Кудрявцев, который позже приезжал к Ларисе на машине, похожей на машину Маслова. Наверное, это он забрал копию завещания Маслова и стер два файла в базе данных нотариальной конторы. Этот же Кудрявцев каким-то образом проник в гараж Ларионовой и позаимствовал ее машину. Гонялся на ней за машиной Маслова, как за зайцем и столкнул в воду. Абсурд! Маслов и сам смог бы его столкнуть. Он был очень хорошим водителем. Как это он позволил так запросто угробить себя?

Трубников слушал его молча. Саша, не дождавшись ответа, продолжал:

– И еще один вопрос. Зачем кому-то понадобилось уничтожать завещание? Ведь если завещание аннулировано, то все движимое и недвижимое имущество Маслова делится между его женой Фаиной и сыном Мишей. Чумаков остается единственным владельцем Мастерской и получает по страховке полмиллиона. Извините меня за самостийность, но я только что побывал в Мастерской с товарищем, который отдал в ремонт машину. Я видел Чумакова. он вовсе не скорбит о смерти друга. Чумаков только что не пляшет от счастья. Потом мой товарищ начал оплачивать ремонт машины, но у кассирши не оказалось сдачи. Мы с ним прошли в бухгалтерию. Там я увидел сына Маслова – Мишу. Бухгалтер помогала ему посчитать часть наследства от Мастерской, от двухэтажного дома, от чего-то еще… Миша был счастлив. Фаина тоже счастлива? Что же это получается? Они все вместе уничтожили завещание? Его смерть выгодна каждому из них. Никто не жалеет его, хотя бы ради приличия. Я не знаю, что страшнее: смерть Маслова или пляска наследников?

Раздался телефонный звонок. Лукашов сообщил, что на Дыкина напал в подъезде человек с кастетом. Кастет изъяли, надели наручники, ждем полицию. Дыкин отделался испугом, его состояние удовлетворительное. Сейчас отведем его к его гражданской жене.

– Нет. Его тоже отвезите в отделение полиции, у меня к нему есть вопрос.

Трубников встал, оделся.

– Пошли, Саша, сейчас узнаем, кто информировал Дыкина. Надо заехать за Ларисой.

– Но уже полночь! Лучше утром.

– Лучше сделать все сразу.

Они втроем приехали в отделение, когда Дыкин уже хотел уходить. Трубников задержал его. Лукашов тоже был здесь.

– За домом Маслова наблюдают? Уже пора снять. Фаины там уже нет?

– Нет. Ее увезли на полицейской машине, сказали, что этапируют в Краснодар. Я не понял, почему?

– Меркулов здесь?

– Только что приехал, но он еще не допрашивал "кастетоносителя". Не видит связи между ним и убийством Маслова.

– Где он?

– Меркулов у себя в кабинете. Кастет у меня. А человек, напавший на Дыкина, в обезьяннике.

В кабинет к Меркулову зашли Трубников, Саша, Лукашов, Дыкин и Лариса. Несмотря на то, что его подняли ночью, Меркулов был аккуратен, на его лице не было усталости, раздражения.

– Михаил Игнатьевич, – начал Трубников, – я прошу вас о проведении очной ставки Ларисы Александровны и того человека, который только что чуть не убил журналиста.

Провели очную ставку. Лариса опознала в человеке, напавшем на Дыкина, Кудрявцева. Но после проведенной проверки выяснилось, что Кудрявцев на самом деле является Волковым, известным в криминальном мире. Волков вначале отказывался, говорил, что видит Ларису впервые. Однако, когда узнал, что Фаину арестовали по подозрению в убийстве жителя Краснодара Пастухова, испытал шок. Когда пришел в себя от шока, сознался, что это он звонил Дыкину и сообщал о том, что в такое-то время в банке вдова известного юриста будет уличена в махинациях, повлекших блокировку ее счета. Эти обвинения рассыпались после вмешательства Трубникова. Он же сообщил Дыкину по телефону, не представляясь, что Лариса в сопровождении полиции идет в гараж, где находится разбитая машина после аварии, повлекшей смерть человека. Дыкин всего лишь гонялся за сенсацией, он не причастен к убийству Маслова.

– Как вы открыли мой гараж? – не выдержала Лариса, – там же такие надежные замки!

Волков только усмехнулся.

– Кто сообщил вам, что Маслов в районе Ростовского моря? – спросил Меркулов.

– Никто. Мы с Фаиной давно дружим, еще с тех пор, когда она с Пастухом жила. Я с Пастухом с детства дружил. Он мне как брат родной! Я не знал, что она его на тот свет отправила! Думал, что он сам по болезни умер. Если бы я сразу знал, то сам бы ее убил! Пастуха в Краснодаре все уважали! Она меня просила, я выполнял. В одиннадцать утра Фая позвонила и сказала, что Макс выехал из дома, поехал в Мастерскую. Я зашел в гараж Ларионовой, сел в ее машину, поехал к Мастерской. Долго кружил там, искал Маслова. Увидел его машину, поехал следом. Почему он поехал к Ростовскому морю? Не знаю. Я сразу-то внимания не обратил, а теперь думаю, что за рулем не Маслов был. Слишком легко сдался. А может быть, это был он? Ведь он был очень болен. Фая говорила, что он даже ходил с трудом.

– Вы забрали завещание Маслова?

– Да. Я стер два файла и забрал копию завещания и чистые бланки. Маслов завещал все движимое и недвижимое сыну Михаилу, Фае завещал шиш! Она попросила меня забрать его завещание. Фая на чистом бланке переписала все на себя, подпись мужа подделала. Хотела, чтобы я потом подбросил новое завещание в архив. Но я уже не смог подбросить, хотя открыл гараж. Просмотрел все коробки, завещаний там уже не было. Куда они делись? Наверное, Лариса их в другом месте спрятала. Все равно, если нет оригинала завещания, нет копии, то как будто завещания никогда не было. Все равно имущество Маслова перешло бы к Фаине и Маслову-сыну пополам. Все равно Фаине что-то бы перепало. А почему Маслов ей ничего не завещал? А так был влюблен в нее! Дурак! Пастух тоже влюблен в нее был. Я тоже был влюблен. Она умеет расположить к себе. В нее многие влюбляются, а она выбирает богатеньких! А меня за что? Я голозадый как мартыш! Использовала меня! Я тоже дурак!

С этим мнением все молча согласились. Допрос был окончен.

Глава 8

Лукашов отвез Сашу, Трубников отвез Ларису и вернулся домой. Поставил машину в гараж, закурил. Холодно. Он медленно пошел к дому. Возле подъезда стояла машина с включенным двигателем.

– Наверное, Маслов с того света вернулся, – подумал Трубников и подошел к машине.

Из машины вышел Маслов, представился. Трубников пригласил его к себе. Зашли в кухню, сели за стол. Трубников поставил на огонь джезву, предложил гостю кофе.

– Извините, аритмия. Лучше не надо.

– Это вы были на Ростовском море? – спросил Трубников.

– Нет. Я все это время был у Сергея Дмитриевича на даче. Он лечил меня. Утром, когда я, попрощавшись с Фаиной, выехал из дома, я смог проехать совсем немного. Когда кружится голова и тошнит, управлять машиной трудно. Вызвал такси, машину оставил во дворе-колодце, мимо которого проезжал. Ее угнали, но я не сообщил об угоне, чуть жив был. Кого Волков сбил, я не знаю.

– Машину угнал мальчишка, его труп вытащили из воды недавно, он еще школьник. Наверное, хотел покататься.

– Мальчишка… Слишком жестокое наказание за угон машины, жаль его. Когда мне стало полегче, я обратился в детективное агентство с просьбой установить у себя дома наблюдение. Я уже не доверял жене, стал подозревать, что она меня травит, но не знал, чем и зачем?

– Вы составили завещание?

– Да. Но по завещанию я все оставил Мише. А Фаина? Я почему-то был абсолютно уверен, что проживу с ней долгую и счастливую жизнь. Думал, что еще успею позаботиться о ней.

–Главное, что вы остались живы.

– Лучше бы я умер. Еще несколько дней назад у меня был дом, любимая жена, свое дело, друг Андрей. Друг, жена и сын радовались моей смерти, потому что получали наследство. Словно почва ушла из-под ног. Спасибо вам. Я, конечно, не позволил бы арестовать Ларионову, вышел бы из своего укрытия. Спасибо. Я все оплачу. Любой труд должен быть оплачен. Господи! Сергей все время морил меня диетой! А у вас так вкусно пахнет котлетами!

– Так в чем же дело? Сейчас согреем. У меня не только поесть, у меня и выпить есть.

***

Утром Людмила проснулась, как всегда в пять утра, хотя ей уже не надо было идти на работу. Трубников спал. Она удивилась множеству грязной посуды в раковине и отсутствию котлет. Помыла посуду и достала мясо из морозилки, чтобы пожарить еще котлеток.