Полная версия
Поклониться тени
Анна-Мария Бродская, Анастасия Кузнецова
Поклониться тени
В оформлении обложки использован рисунок А.-М. Бродской «Огненный кот»
Фото для оформления блока предоставлены А.-М. Бродской, М. Гучковым, А. Олеаром
© А.-М. Бродская, 2020
© А. Кузнецова, 2020
© В. Полухина, предисловие, интервью, 2020
© А. Олеар, перевод, послесловие, интервью, 2020
© Русский Гулливер, издание, 2020
© Центр современной литературы, 2020
Вместо предисловия
Кланяясь великой тени
Состоялось ещё одно единение – отца, двух его дочерей, а также их переводчика. Я имела счастье знать всех и дружить со всей четвёркой. Андрей Олеар – издатель нескольких моих книг о Бродском, мой редактор, незаурядный поэт и переводчик.
С Иосифом Александровичем мы познакомились в 1977 году в Лондоне, а в 1980-м я полгода посещала его лекции и семинары в Мичиганском университете в Анн-Арборе. Дважды организовывала его выступления в Англии: в марте 78-го и в апреле–мае 85-го. Последний раз мы виделись в Хельсинки в августе 1995 года.
С Анастасией Кузнецовой мы встретились впервые в Санкт-Петербурге в 1997-м. В последующие годы она несколько раз приезжала ко мне в Лондон, а в 2016-м приняла активное участие в совместной поездке по городам Израиля с презентацией нашей общей работы – антологии «Из не забывших меня», посвящённой 75-летию её отца. Анастасия – человек сильный, харизматичный и благородный. Родилась 31 марта 1972 года, за два месяца до эмиграции отца, которого так никогда и не видела. Но она унаследовала от него любовь к Языку. Ещё будучи восьмилетней девочкой, Настя хотела стать переводчиком – и стала им. Сейчас она сотрудничает с крупными российскими издательствами, пишет замечательные песни, растит сына – Александра. Есть два стихотворения Бродского, посвящённые матери Анастасии – Марианне Кузнецовой, балерине Кировского театра в Ленинграде (дружившей в те давние годы, кстати сказать, с великолепным Михаилом Барышниковым, впоследствии близким другом ИБ). Это «Похороны Бобо» (1972) и «Ты узнаешь меня по почерку» (1987). Фотографию 18-летней Анастасии Бродский долго носил в кармане и, показывая другу, спрашивал: «Узнаёшь профиль?» В этом сборнике они наконец-то встретились.
Если в жизни Анастасия больше похожа на отца, а Анна – на мать, то в своём творчестве обе свободны от прямого поэтического влияния отца. Каждая «в поисках себя» создаёт собственный мир на родном ей языке. Однако есть и общие темы: «время», «любовь», «язык». Последняя особенно сближает строки Анастасии с темой языка у Бродского:
Солнце старше планеты,бронза старше монеты,речка старше моста,рыба старше Христа.И только Слово —старше всего остального.Есть ещё одно сходство, на первый взгляд чисто грамматическое, – концентрация негативных частиц в одном стихотворении: «Меня не любят – / не жалуют, не губят, – / а просто не зовут./ Поговори со мной…» Здесь отрицания обретают психологический подтекст, о чём намекает повторяющееся шесть раз «поговори со мной». «У того, в ком задушен отчаянный крик, / “почему” превращается в “нет”»… Боль не позволяет «ни забыть, ни понять, ни простить». Или повторяющееся шесть раз «не думай обо мне»… Частые повторы обусловлены жанром песни, в котором несколько другие формальные и смысловые ресурсы.
Анну-Марию Бродскую впервые я увидела в Венеции 21 июня 1997 года (ей исполнилось четыре), в день перезахоронения праха её отца. Проживая с семьёй в Англии, она несколько раз навещала меня в Лондоне, а в 2015-м читала свои стихи на вечере в честь отца, на презентации антологии «Из не забывших меня». Отец посвятил ей стихотворение To My Daughter, написанное по-английски. Спустя два десятилетия Анна ответила ему взаимностью на том же языке, намекнув на пристрастие Бродского к регулярному стиху – его ритму и рифмам: «Ты поплотнее запахнул пальто, / бренча в кармане рифмами…» В её стихах, включенных в этот сборник, доминируют темы любви, боли и страха быть оставленной снова. Её лирический герой нередко апеллирует к любимому, который, похоже, сильнее, мудрее и старше неё. Исповедальные мотивы звучат во многих строчках этой подборки.
В отличие от стихов отца, в которых авторское «я» часто представлено в безликой манере (человек вообще, заурядный странник) или заменено метонимиями – pars pro toto (тело, глаз, мозг), в стихах Анны «я» обнажено, хотя и обретает самые различные образы: «Я, как стерильная нить», «Я – воздух, не имеющий формы», «я – шторм, опрокидывающий лодки». Последние знаменуют встречу со стихийными силами души – в их сравнении с невероятной мощью Природы.
Лирический субъект Анны искренне встревожен и темой неравенства в мире людей, царящим там духом стяжательства и потребления, бедности – материальной и душевной. Отчего живое поэтическое сердце словно «живёт в огне», а лирика «призвана штопать кровавые раны на теле социальных иллюзий». Чувствуя себя то «диким цветком», то «дикой лошадью» в этом безумном мире, испорченном патологической страстью к деньгам, лирическая героиня Анны Бродской верит, что должны быть разумные пределы неравенства. Эти полярные чувства выражены словесно в начале и в конце стихотворения: «Я ненавижу тебя, человечество… / люблю тебя, о человечество».
В своих превосходных переложениях её стихов переводчик бережно сохранил интонационные рисунки оригинала, уплотняя ткань стиха тропами, в частности метафорами отождествления: «любовь просто солнце и дождь», «любовь есть боль», «чувство – голодный бес»… Заметна и эволюция любовной темы: «прошла любовь», ибо «всё, даже самое лучшее, не живёт века». Процесс самопознания молодого автора продолжается, иначе и быть не могло.
Выросшие без отца, все его дети обрели право на индивидуальность и самостоятельность.
Этот сборник составлен поэтом, преподавателем Томского университета Андреем Олеаром, который перевёл на русский многих авторов, равно как и практически всё англоязычное наследие стихов нобелевского лауреата. Переводы английских стихов Бродского выполнены Андреем Олеаром не только со всей тщательностью и талантом, но и с огромной любовью. Надеюсь, что рано или поздно, благодаря его трудам, для русского читателя станет доступной ещё одна доселе неизвестная в России страница творческого наследия мастера обеих культур.
Свой текст, написанный на английском, To Please a Shadow, Иосиф Бродский посвятил памяти Уистена Хью Одена, человека и поэта, которого очень любил и о котором написал: «Он – это я». Далёкий лирический голос британского мастера непостижимым эхом отозвался в собственном мелосе великого русского поэта. Символично, что и книга, которую вы держите в руках, носит название, являющееся одним из вариантов перевода на русский названия давнего эссе Бродского. Все новые поэтические голоса, на каком бы языке они ни звучали, всегда сохраняют в себе память и благодарность.
Валентина ПолухинаАнна-Мария Бродская
Иноходь
Моему отцу
Касаюсь запотевшего стекла,и тень в ночи за краткий миг теплавдруг сделается ближе, дрогнет нить…Воображенье? Может быть…Ты поплотнее запахнул пальто,бренча в кармане рифмами, затопокой обрёл на дальних берегах.Как там дышать? Там страшно? Этот страхневедом мне сейчас, раз жизнь – дары,паденья, взлёты, правила игры,но с той, застывшей, стороны стеклаты ждёшь, я чувствую. И я к тебе пришла.Вся память – голоса внутри и вне —тобою откликается во мне.Звонок последний в колледже звенит,но ты не здесь, ты там, где твой гранит.Тоски, любви и голоса во мглемне никогда не хватит на земле.Перевод Анастасии Кузнецовой и Андрея ОлеараБаллада о дикой лошади
О дикая лошадь! Грива и хвост – это плети,что гонят тебя на свободу безумною скачкойв полях, переполненных ветром! Искры ромашекбрызжут в разные стороны из-под копыт.Топчешь ли тропы в траве и в грязи бесшабашноили же ржёшь часами на месте, небеса отзываются эхом.Неожиданный, резкий щелчок бича пугает тебя,стоит о чём-то задуматься илибессмысленно что-то жевать.Поворачивай в горы тропкой, змеящейся между кустами,скачи в облака, покуда твой страх от тебя не отстанет.Заарканив твоих матерей и сестёр, человекна множестве ранчо пьяною плетьювбивал послушанье в ваш генетический код.Чтоб закрепить впечатленье навек,на каждой измученной плоти оставил гореть онимя своё раскалённым тавром.Дикарка, с бесформенной спутанной гривой,пыльной метёлкой хвоста в репьях и в грязи,ты – из тех самых изгоев,не выстроить в очередь коих.Несмотря на все униженья,ты не станешь покорною жертвой, в связис чем, конечно, погибнешь, вполне предсказуемо как…Прорастание
Ты больше, чем мой любовник.Камни катятся вниз друг за другом,сталкиваясь очень похоже на нас.Нас объединяет эта земля —богатая перегноем и минералами почва,где комфортно зелёным побегам,чьи корешки прорастают в питательной тьменашего общего языка.Строчка – своя у каждого —ищет дорогу в гроздьях корней,сквозь грязь и буйство живого,чтоб вдруг вырастив то, что случится.«Я, как стерильная нить…»
Я, как стерильная нить,призвана штопать кровящие ранына теле наших с тобой социальных иллюзий.Она так легкотеряется в этом шитье.Своей белизной,растворяясь в его многоцветьи,я попроступриобретаю под шелест стежковсовсем личные черты и привычки.Тем не менее я не согласнана чувство вины и кредитыдля достижения полной гармонии мира.Внутри каждого циника обитает разочарованный идеалист
Я ненавижу тебя, человечество,ты неизменно делаешь выбор в пользусамых дешёвых вещей, чтоб немедленно статьих неотъемлемой частью,и декорируешь этот распад узорами на акриле,картинками декаданса в извращённых текстах попсы.Ты упорно ищешь прекрасное в самом гнусном гнильевместо главного и сознательно слепобежишь от того, что хоть как-то похоже на жизнь.Я ненавижу тебя, человечество,ты ведь радо жертвовать целой вселенной в пользукирпичных коробок и радостей жизни; ты, с алтарейсбросив любовь, водружаешь там постеры и зеркала,чтоб наслаждаться своим отраженьем, невзирая на всюего гнусность. И ты продолжаешь вопить беспрерывно,Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.