Бар 32

И все же Том сходил с ума от присутствия рядом с ней. Ему хотелось упасть к ней в объятия, прижаться, запустить руку в эти черные волосы. Ему было омерзительно слышать, что говорил про нее Уилл, какие слухи распускали про нее. И что-то из этого ведь могло быть правдой. Но он не верил, не хотел верить, не мог поверить.

– Привет, Томми, – проговорила она, туша окурок ногой. – Поговорим?

Томми. Его будто бы с цепи сорвало. Вся та нежность, что оставалась в нем, перекрылась ненавистью, что он пытался воспитать в себе, чтобы забыть ее. И ведь он забыл, уж год прошел. И вот она стоит перед ним снова, хочет поговорить, хочет вернуться.

– А зачем, Элисон? – Том убрал руки в карманы брюк и пожал плечами. – Ты пришла ко мне спустя год, чтобы поговорить? Для чего, Элисон? Скажи мне. Скажи мне, почему ты обманула меня, обвела вокруг пальца, развела меня? Для чего пряталась за любовью, если от меня не было толка? Ты ведь нашла себе лучше…

– То, что говорят про меня, – бред. Мы расстались, потому что не могли терпеть друг друга. Ты кучу раз говорил это, но никак не мог собраться с силами…

– Ах, так ты, значит, просто сделала все за меня? – нервно улыбнулся Том. – Ну спасибо, я же так этого просил, прямо умолял тебя решить все за меня. Знаешь, почему я не уходил? Потому что любил тебя. Я хотел бы упасть тебе в руки сейчас, но ты, чего хочешь ты?

Они замолчали, смотря друг на друга. Томас ждал, пока она что-нибудь скажет, чтобы придраться к этим словам, пока ее зеленые глаза не свели его с ума, пока не сделали его слабыми. Она смотрела на него, и Том видел, как ее глаза начинают слезиться.

«Нет, только не плачь, прошу» – мысленно простонал он.

– Я хочу вернуться к тебе, – прошептала она.

И Том сорвался.

– Вернуться? Ты нагулялась и решила вернуться? Что, оказалось, что есть люди хуже меня?..

– Я поняла, что не могу без тебя…

Чьи-то руки обволокли его сзади, остановились на груди, и чье-то тихое дыхание послышалось сбоку. Том мельком глянул, но не придал этому значения. И вовсе сделал вид, что не заметил, продолжая говорить.

– За год? За год, пока ты шлялась и спала непонятно с кем? Пока тусила, курила и бухала? Ты ведь этого и хотела, тебе же все не хватало свободы. Тебе хотелось тусить с парнями, чтобы я не возникал. Тебе же хотелось проводить выходные с подругами в клубе и ночевать неизвестно где, чем провести вечер со мной? Знаешь что, Элисон? Ты – худшее, что случалось в моей жизни. Проваливай отсюда и больше никогда не появляйся в моей жизни.

– Мне больно слышать такое, – сказала Элисон, опустив глаза вниз. – Когда-то ты говорил другое.

– Ты тоже говорила, что любишь меня, – бросил напоследок Томас.

Он подыграл Лие, обнял ее за талию и пошел обратно в клуб. А внутри бушевал пожар, который ему срочно нужно было потушить. «Ты же хотел чувствовать, – укоризненно подумал Том, – вот, получи. И впредь будь осторожнее в своих желаниях».

– Тебе завтра на учебу? – спросил парень. Девушка отрицательно покачала. – Тогда мы сейчас нажремся, как перед концом света.

ГЛАВА 2

1

Сон был теплым, сладким, каким-то даже по-детски крепким. Лиа чувствовала себя отдохнувшей и бодрой, первые несколько секунд считая, что проснулась после хорошего сна. А во сне этом она была той, кем запрещали ей быть родители. Она пила, веселилась, танцевала, пыталась парить и каждый раз кашляла и захлебывала паром. Она думала, что откроет глаза, а перед ней уже привычная картина: Фиби красится перед новым днем. Или примеряет одежду, ворча, что носить нечего.

Только вот стоило открыть ей глаза, как девушка поняла, что это был вовсе не сон. Свет был слишком ярок, она зажмурилась. И в этом свете этот «сон» развеялся без следа, мелькали какие-то обрывки, что никак не воссоединялись воедино. Но секундного взгляда хватило, чтобы понять, что спит она не в своей постели и даже не в общежитии. Девушка резко поднялась и тут же пожалела из-за головной боли, что тяжелым грузом ударила ее.

«Так, я не помню, как оказалась непонятно в чьей постели…»

Первым делом она проверила, одета ли. На ней было нижнее белье и джинсы, но не было кофты. Паника. Она не помнила почти ничего после того, как вернулась с Томасом с улицы. Лиа огляделась.

Комната была просторной и светлой, прямо перед ней было большое окно. Она резво поднялась на ноги и подошла к нему. На улице вовсю светило солнце, были видны одинаковые скромные дома, расписание граффити. Значит, она все еще в этом квартале. Прожужжал телефон, стоявший на зарядке.

Фиби: подруга, ты как? живая?

Лиа: Да, и тебе доброе утро. Ты где?

Фиби: я вчера познакомилась с одним молодым человеком…

Лиа: Так где ты?

Фиби: я у него, не переживай.

Лиа: Окей

Фиби: ты уже в общаге?

Лиа: Нет

Фиби: напиши, как поедешь. целую.

Лиа: Окей

На кровати лежала чистая футболка. На два размера больше того, что носила девушка, но это лучше, чем искать хозяина дома в одном лифчике. Лиа открыла дверь. Откуда-то доносилась тихая музыка и шипение сковороды. Пахло вкусно, и живот заурчал. И все же больше ей хотелось сейчас холодной воды.

«Ты вчера знатно напилась, – с долей гордости подумала девушка. – Можно считать, теперь ты своя среди остальных. А то раньше дразнили…»

Она, хмурясь, повернула в открытую дверь и увидела Томаса, старательно что-то жарящего у плиты. Кухня была небольшой и куда скромнее комнаты. Парень обернулся не сразу, лишь когда Лиа отодвинула стул и села на него.

– Доброе утро, – проговорил он и тут же поставил перед ней стакан с чистой водой.

Девушка опустошила его быстро, отмечая, как же чертовски вкусна простая вода.

– Том? – спросила она.

– Мм?

– Вчера… между нами что-то было? – вопрос был неловким, и она бы засмущалась еще больше, если бы Томас смотрел на нее.

– Ты бы запомнила, – сказал он, едва слышно хмыкнув. – Ты ничего не помнишь?

– Едва ли, – вздохнула Лиа. – Я помню, но очень смутно, и…

– Если что-то и было, то на девственность твою я не покушался, это точно, – медленно, растягивая слова, сказал Томас и поставил перед девушкой большую тарелку жареных яиц с беконом и две вилки.

– А почему ты так уверен, что я девственница? – сорвалось с уст девушки.

– Ты сама меня вчера в этом уверяла, – отвечал парень, садясь напротив нее. – Приятного аппетита.

– И тебе. А где все остальные?

Лиа лениво отрезала кусочек бекона и положила его в рот, глядя на Томаса. Он равнодушно жевал яйца, все не сводя глаз с девушки. Она думала, он такой смелый лишь под алкоголем. Но и сейчас Том был также спокоен и немного заинтересован.

– Разъехались, – коротко бросил Том.

«Кажется, я ему не нравлюсь. Вчера он говорил куда больше, нежели сейчас. Неужели я из тех, кто интересен только под алкоголь?».

– А где моя кофта?

– Постиранная висит в ванной. Ты вообще ничего не помнишь?

– Я помню все хорошо до момента, как мы начали играть в алкопонг. Ты попадал больше всех и все помнишь?

Томас усмехнулся.

– Самая лучшая память у Рейчел, а она любит звонить, пока гуляет с собакой. А собака любит гулять по десять раз за утро.

Лиа улыбнулась, Томас тоже. Но все равно Лие казалось, что в его глазах не хватает какой-то искры, искренности. И все же не ей копаться у него в голове.

– Я помню какие-то обрывки, – добавила Лиа.

– Рассказывай, что помнишь. Я дополню.

2

Лиа была польщена, что все время внимание Томаса было приковано к ней. Но после встречи с Элисон он отдалился. Они сидели на противоположных диванах, и все же его взгляд был прикован уже к другой девушке. Он улыбался ей, пусть и как-то натянуто, но улыбка его казалась хищной в неоновом свете клуба.

Позже они начали разговаривать, когда Томас оставил девочек одних. Время отсутствия Тома могло тянуться вечно, если бы Рейчел не закричала: «Готовьте стаканчики, неудачники, сейчас мамочка надерет вам задницы в алкопонге!». Ждать долго не пришлось, как на двух сдвинутых столиках выстроились бумажные стаканчики.

– Пойдем, – подскочила Фиби и потащила Лию за собой.

– А что нужно делать? – спросила девушка у подруги на ухо, чтобы никто не подумал, какая она глупая.

– Кидаешь шарик и в какой попадешь – содержимое того и пьешь, – ответила Рейчел, которая стояла недалеко. «Черт» – мысленно выругалась Лиа. – Показать, как надо?

Рид прицелилась и бросила. Шарик отскочил от стола и упал в один из наполненных чем-то стаканов.

– Выглядит просто, – отметила Лиа, взглядом сопровождая все движения Рейчел: вот она тянется к стаканчику, опрокидывает его, опустошает, достает мокрый шарик и ставит стакан на место. Другая девушка быстро заполнила его снова. – Держи, красотка. Твой черед.

Лиа сжала шарик и встала на место Рейчел. Прицелилась, стараясь не думать о том, как может опозориться. Она кинула: шарик полетел и попал в один из стаканчиков. Радуясь, девушка тут же схватила его и быстро выпила. А потом сморщилась, запищала. Рейчел и Фиби засмеялись.

– Что там? – спросила Фибс.

– Это явно было не шампанское, – проговорила Лиа, пытаясь взглядом найти то, чем бы закусить.

Рид протянула ей дольку шоколада. Она положила ее на язык и показала Рид шарик, спрашивая, кому? Рейч кивнула куда-то назад, и, обернувшись, Лиа увидела стоящего за ней Томаса. Он взял шарик из ее рук, нечаянно прикоснувшись к ее пальцам подушечками своих. Девушка на момент задержала дыхание и выдохнула лишь тогда, когда Том отошел к столу.

Он не целился, а лишь легкой рукой бросил шарик. Тот, конечно же, попал. «Какой-то он слишком идеальный» – надув губы, подумала Лиа. Он выпил и протянул шарик Фиби.

– Я лучше посмотрю, – отмахнулась подруга.

– Да ладно тебе, – настаивал Том. – Давай.

– Ты хочешь меня споить? – улыбнулась она.

– Может, и так.

– Тогда лучше брось сам, а я выпью.

Томас воспринял это всерьез, бросил и попал.

– Пей, – указал он рукой на стол. – Рейчел, кидай.

Как потом оказалось, играют по четыре человека, и команда постепенно меняется, когда кто-то в ходе выбывает. Лиа хотела бы закончить игру после первого броска, но Рейчел с таким довольным лицом протягивала ей шарик, что она не могла отказать. Да еще и Томас, который стоял рядом с ней. И Фиби, которая бы стала упрекать Лию в трусости, хотя сама всегда боялась участвовать в играх.

Четвертым игроком стал Питер, которого Рейчел буквально уломала. Тот отнекивался, говоря, что не любит эту игру, что не попадает и «что вы вообще меня трогаете, я курю кальян и никому не мешаю». Сошлось все к тому, что Рид взяла его на слабо.

Спустя пару-тройку попаданий (после, конечно же, пары промахов) Лиа втянулась в игру. И если после первого стаканчика Лиа попадала исключительно в пиво или шампанское, то Томас пил что покрепче, попадая каждый раз и иногда выпивая за друзей. Затем Лиа начала делить свои попадания с Фибс, ведь не одной ей напиваться в этой чертовой игре.

– Ох, черт, какая песня! – пропела Рейчел. – Играй, я пошла танцевать!

Она всучила шарик какому-то парню, подливающему алкоголь в стаканчики, и ушла. Подошла к барной стойке, переговорила с сидящем там мужчиной, смотря на него своим шальным взглядом. Он поднялся со стула, подал ей руку и помог подняться на деревянную поверхность.

– Микки, сделай погромче! – крикнула она диджею. – Вот так нужно веселиться, сучки…

Она начала танцевать, одновременно закуривая новую самокрутку. Подняла руки вверх, щелкая пальцами. Крутилась, не боясь оступиться. Двигала бедрами и телом, трогала волосы и выглядела так, будто хотела соблазнить каждого мужчину и каждую девушку в этом месте.

Томас вышел из игры следом, когда к нему вновь подошла та длинноногая модель, с которой он все разговаривал. Он поцеловал ее, сжал руками ее задницу; она запустила руку в его волосы, а вторую под футболку. Лиа бросила шарик, понадеялась, что это будет что-то крепкое, лишь бы не видеть той прелюдии, что разворачивалась за ее спиной. Опрокинула стаканчик, и жгучая жидкость обожгла ее горло. Они с Фиби снова отошли к тому столику, где сидели прежде.

– Кажется, я пьяная, – простонала Лиа, упав на колени к подруге.

– Пока ты там пила, я познакомилась с одним классным парнем, – довольно сказала Фибс. – Он предложил поехать к нему попозже. А я еще думала, что этот вечер – мой шанс найти кого-нибудь себе.

– Ты думаешь, что у тебя может быть что-то серьезное с парнем, которого ты нашла в клубе? – приподняла бровь Лиа.

– Почему сразу серьезное? Я же не замуж за него собираюсь, – цокнула подруга. Она смахнула кудрявые волосы на одну сторону и оперлась на руку. – Да и это мне говорит та, что весь вечер не спускает глаз с Томаса.

– Что?! – протянула Лиа, рассмеявшись. – Это он пялился на меня все время.

– Ага, и это он пошел уводить тебя от бывшей.

– Ты сама мне это предложила! – наигранно отвечала девушка. – Может, я делала это ради Рейчел?

– Так ты у нас теперь лесбиянка? – рассмеялась Фиби. – Вот такого я от тебя не ожидала. Хотя да, будь я тоже лесбиянкой, запала бы на нее. Ну ты только посмотри, как она танцует.

Лиа и посмотрела.

– Ага! Уже пялишься? – удовлетворенная тем, что смогла заставить Лию посмотреть, закричала Фиби.

– Да ну тебя, – девушка пихнула подругу и поднялась с ее колен.

Она посмотрела в сторону какой-то двери, в которую еще никто не заходил, сколько они здесь были. И именно в этот момент в нее уходили Томас с той безымянной девушкой. Улыбка Лии сменилась хмуростью, и она поспешила допить уже выдохшееся шампанское, что оставалось у нее на столе. Фиби быстро заметила перемену настроения подруги. И, так же быстро поняв, в чем дело, протянула «оу».

– Когда я только узнала об этом клубе от одной моей знакомой, она рассказала, что ее подруга попала в VIP-зону, познакомилась с Томасом и в эту же ночь переспала с ним, – проговорила Фиби. Она продолжила, когда увидела скептический взгляд Лии. – Дело в том, что все, кто заходил с ним в эту комнату, говорят, что он никогда не раздевается.

– И что тогда они там делают? – спросила Лиа, устроившись на диване удобнее.

– Девушки-то раздеваются. Раздеваются полностью.

– И как он с ними?..

– Ну, у него есть пальцы и язык, – пожала плечами Фиби.

– Фу, Фибс, – пихнула Лиа подругу. Та рассмеялась. – Это делает его менее идеальным.

– Ты уже успела посчитать его идеальным?

– Ну, он никогда не проигрывает нигде, весь такой крутой, классный…

– И то, что он занимается сексом руками, делает его менее классным? – возмущенно спросила Фиби. – Знаешь?..

– И знать не хочу. Пошли выпьем.

– Я посмотрю, что ты скажешь, когда переспишь с ним. Если он умеет…

– Ну, прекрати! – простонала Лиа и ушла вперед.

***

Фиби уехала с тем парнем, про которого рассказывала. Лиа сидела на диване рядом с еще парой людей, держась за голову. Еще один стакан чего угодно, и ее вывернет наружу. Из еды в ее желудке был только небольшой перекус перед отъездом и пара долек кофейного шоколада, которым угощала ее Рейчел.

Она искала глазами хотя бы Калеба и вспоминала об Уилле, который, скорее всего, сейчас напивался где-то на первом этаже. Возможно, там разгорелась новая драка. Как поняла Лиа – многое в этом месте решается через силу. «Чисто мужское решение» – прыснула она, решив отложить осмысление на более позднее время.

Калеба нигде не было видно, а потом Лиа заметила, как он вышел через черный ход на улицу с телефоном. После чего вернулся, подошел к девушке и наклонился к ней.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Да, весьма, – ответила Лиа, сдерживая непреодолимое желание выплюнуть наружу все выпитое.

– Выглядишь плохо, – заметил Калеб. – Может, тебя в общагу отвезти?

– Ты куда-то торопишься? – спросила Лиа, кивая на телефон. – Поезжай, я справлюсь, правда.

– А где Фиби?

– Уехала куда-то с новым мужиком, – отмахнулась Лиа. – Ревнуешь?

– Ни грамма, – улыбнулся Калеб. – Точно все в порядке?

– Да. Поезжай.

Калеб еще немного поглядел на нее, кивнул и развернулся. Он вышел через первый этаж, и Лиа больше не думала о том, где он. С каждой минутой ей становилось все хуже, и она начинала ругать себя за то, что не согласилась поехать с Калебом. Но он явно куда-то опаздывал. Наверное, домой. Пай-мальчик, как никак.

Лиа поднялась, пытаясь в плывущей толпе найти Рейчел. Ее телефон сел, и вызвать такси было невозможно. Нужно было найти того, кто поможет ей уехать. Она шла, пытаясь сфокусироваться, и не заметила, как лбом воткнулась в чью-то грудь. Подняла глаза – перед ней Томас.

– Все в порядке? – спросил он, взяв ее за плечи.

– Да, ты не мог бы…, – она замолчала, подавляя рвотный спазм, – не мог бы вызвать мне такси? Мой телефон сел и…

– Тебе не нужно такси, – проговорил он. – Рейчи! – он махнул рукой, подзывая подругу. – Рейчел проводит тебя до туалета. Я принесу воды.

Лиа не смогла ничего ответить, лишь последовала за Рейчел, резво несущейся куда-то вперед. Они зашли в светлое помещение, глаза Лии заболели от резких ярких уколов. Она припала к ближайшему унитазу, и Рейчел в последний момент успела схватить ее светлые локоны.

– Ты первый раз пьешь что ли? – спрашивала Рид. – Иначе не скажешь. Знаешь, если понравилось, и ты придешь к нам еще разок, то будет легче. Мамочка Рид научит тебя пить так, что никакая водка не будет брать тебя с первого стакана. Водку придумали русские и поляки. Люблю их! Но итальянцев за вермут я люблю еще больше. Ты как, живая?

Лиа кивнула, но еще не была готова отлипать от унитаза.

– Ничего, каждый из нас проходил через знакомство с «белым другом», – продолжала Рид, навалившись на стену. – Лучше ты научишься пить с нами, чем в компании тех, кто остался внизу.

– Как она? – послышался голос Томаса. Он присел на корточки и протянул девушке бокал чистой воды.

Лиа сделала пару мелких глотков, затем еще. Ей стало лучше: легче в желудке, но руки все равно немного тряслись от ожидания неприятного.

– Спать? – спросил он. Девушка покачала головой.

– Сейчас я посижу немного, и мне станет легче, обещаю, – пробубнила Лиа, прислонилась спиной к холодной стене. – Или все-таки спать…

3

– Как стыдно, – простонала Лиа, запрокинув голову назад.

– Ты выглядела весьма мило, – отметил Томас. – Отрубившаяся рядом с «белым другом», да еще и с блевотиной на кофте.

– Фуу…

Томас едва рассмеялся.

– Доедай, собирайся, и я отвезу тебя домой, – прочеканил Том и вышел из-за стола. – Посуду поставишь в раковину, потом помою.

Он ушел, Лиа проводила его взглядом и встала со стула. Собрала тарелки и кружки, поставила в раковину и включила воду. Ей нужно было хоть как-то помочь ему после всего, что было вчера ночью. Это не заняло больше пяти минут, но хотя бы ему потом не отскабливать засохшее.

Она вернулась в комнату, застав Томаса без футболки. Она отвернулась, услышав тихий смешок. Парень надел кофту и пошел на выход. Остановился только рядом с ней на пару секунд.

– Можешь оставить себе эту футболку, – сказал он, оглядев девушку, – как сувенир. Тебе идет.

Ее кофта, постиранная и сухая, лежала на кровати. Она еще раз осмотрелась в комнате, прежде чем покинуть ее, скорее всего, навсегда. Вряд ли когда-то она напьется еще раз настолько, чтобы быть не в состоянии возвращаться домой. Или, того хуже (или к сожалению?) пойдет с ним посреди вечеринки сюда вдвоем.

На столе у противоположной стены лежал фотоаппарат. На вид дорогой. Рядом с ним несколько объективов и карт памяти. Тут же выключенный ноутбук. На натянутой леске были прицеплены распечатанные фотографии. На них Рейчел, Питер, сам Томас, еще какие-то люди. Какие-то фотографии сделаны в клубе со вспышкой: с алкоголем, с сигаретами, паром. Какие-то с фотосессий. «Рейчел хорошая модель, – отметила Лиа, рассматривая ее фотографии. – Так Томас фотограф?»

Да, она вспомнила, что в школе он был фотокорреспондентом для газеты. И когда-то он даже фотографировал ее для какой-то статьи о спорте. Девушке показалось классным и милым, что спустя столько лет Том не бросил любимое дело.

«Может, попросить у него фотосессию?» – промелькнуло у нее в голове.

И в тот же момент раздался голос около входа.

– Могу когда-нибудь и тебя пофотографировать, – Томас стоял, скрестив руки на груди.

– А если бы я переодевалась?

– Но ты же не переодевалась.

– А если бы?..

– Ты готова?

Лиа кивнула.

– Тогда пошли.

Томас открыл пассажирскую дверь своей машины, и Лиа забралась внутрь. Она закусила губу, провожая его взглядом, пока он не сел за руль. Ему хватило услышать название университета, чтобы знать, к какому общежитию ехать. Но Лиа видела на его лице некое недовольство и нежелание, и все же они поехали.

Он держался спокойно и отстраненно. Завел двигатель, выехал с места парковки и включил музыку.

– Это Оффспринг?

– Да. Неужели кто-то знает о них, кроме Рейчел? – Том поглядел на нее, и Лиа не смогла сдержать смущенной улыбки. От этого и губы Тома изогнулись в полуулыбке.

– Мой старший брат любил это группу, – ответила Лиа, опустив взгляд. Она давно не вспоминала о нем. – Я была маленькой, но именно эту песню помню.

– Любил? – спросил парень, все так же смотря на девушку. «Он вообще не хочет посмотреть на дорогу?»

– Он погиб четыре года назад, – пояснила Лиа. Она поджала губы, надеясь, что душевная боль, спрятанная где-то в глубине сердца, не захочет вырваться. – Разбился на мотоцикле. Именно поэтому моя семья решила переехать сюда.

– Соболезную, – вздохнул Том и, наконец, перевел взгляд на дорогу.

Они ехали быстро, дорога была пустой. Лиа глядела в окно, рассматривая дома, что впервые видела в дневном свете. Музыка в машине сменялась резко: начиная от панка, заканчивая попсой. У Томаса весьма разнообразный вкус, и, черт, все песни были знакомыми. Хотелось подпевать, но девушка лишь еле заметно в такт качала головой.

– А ты живешь один? – спросила она, понадеявшись, что за это недолгое время сможет его немного узнать.

– Да.

– А где родители?

Томас поджал губы. Кажется, это его болезненная тема. И Лиа хотела уже себя осечь, но ведь она не знала этого.

– Они переехали, – ответил он сухо, поворачивая. «А ты?..» – А я остался, потому что не хотел уезжать отсюда. Тут лучший в штате творческий колледж, и я лет с шестнадцати мечтал в него поступить, чтобы обучаться у лучших фотографов города. Да и отношения с родителями у меня напряженные: мать часто говорила, что отец болеет из-за меня. И мне как-то не хотелось слышать это каждый день, зная, что отец медленно умирает, а это якобы моя вина.

Лиа не знала, что ответить.

– Я видела твои снимки, – наконец сказала она. – У тебя талант.

– Спасибо, – бросил он.

«Спросить у него про возможность фотосессии? Или не стоит? Ведь он заикался об этом. Или это была какая-то шутка?»

– Когда ты говорил, что сможешь меня пофотографировать, ты шутил?

– С чего ты решила? – он перевел взгляд на нее, и Лиа почувствовало странное волнение внизу живота. – У тебя красивая внешность. Не исконно модельная, конечно: ты низкая, и черты лица у тебя не… идеальные, – последнее слово он буквально выдавил из себя. – Но в этом и прелесть.

Она не знала, как принимать его слова: как комплемент?

– Спасибо, – усмехнулась она. Усмехнулся и он.

Они выехали в «большой город», и Лиа вздохнула свободнее. Место, в котором они были, бесконечно смущало ее. Тот район, что, скорее, можно назвать неблагоприятным, пугал ее. А тут она чувствовала себя лучше, спокойнее. Эти люди, что, не торопясь, гуляли по паркам, шли вдоль дорог и стояли на пешеходных переходах, были так безмятежны в этот субботний день. Она поглядела в окно, краем глаза рассматривая лицо Томаса: сосредоточенное, хмурое, холодное. Он переключил песню и неожиданно вздрогнул. Губы искривились в улыбке, он прибавил громкость и стал пританцовывать, безмолвно подпевая.

Лиа смотрела на него с широкой улыбкой.

– Что? – спросил он. – Я люблю эту песню.

Девушка вжалась в сидение и наигранно покачала головой.

– Что? – спросил он еще раз.

– Ничего-ничего, танцуй, – улыбнулась она.

«Может, вот его слабое место? Музыка?»

И Лиа сидела все три минуты, глядя на него, улыбаясь, понимая, что сейчас он такой милый, классный и веселый (для своей обыденной безэмоциональности) – каким и должен выглядеть парень в его возрасте.

– Скоро Хэллоуин, – произнесла Лиа, заметив, что все магазины уже тематически наряжались. Краем сознания она думала: «Предложи мне отметить его вместе», но потом пресекала себя.