По ту сторону сказки. Переменные ветра

– Какая-то фея. Зубная, – поставил диагноз мрачный Кир. Презрительно прищурился и подал Катьке смартфон с доказательством сказанного.

– Почему зубная? – опешила Катерина, оценив фото, выведенное на экран. – Красивая девушка, и это… Очень ухоженная.

– Да ты на улыбку этой фифы посмотри! Одни зубы и такие… Острозаточенные! – Кир скорчил рожу. – Спорим, ему скоро скажут, чтоб он с плебсом не общался, ибо это не их круг! – он читал манерный, приторный щебет самой феи как раз по этому поводу в Инстаграме и был уверен, что она и Степану начнёт то же самое в уши лить.

– Не придирайся… Может, она и ничего… – с сомнением вздохнула Катерина.

Но, Кир был прав. Степана Ангелина притягивала к себе как магнитом, голова шла кругом, когда она была рядом. Куда-то делся его сарказм по поводу таких вот девушек-селфи, как он их про себя называл. Она снилась, мерещилась. Отступили куда-то назад и друзья и Лукоморье, всё, что совсем недавно казалось важным! А в тот день Ангелина была какой-то особенно притягательной. Обняла за шею, и, заглядывая в глаза сказала, что ей стыдно писать в Инстаргаме о нём!

– Да, подписчики меня постоянно спрашивают о том, кто ты! А я не могу тебя представить как своего бойфренда!

– Почему? – немного одуревший от объятий Ангелины Степан не видел для этого никаких препятствий.

– Ну как же! Кто твои родители я написать могу. А ты сам? Что мне про тебя написать? Мой бойфренд учится в какой-то там школе в Москве?Это дурной тон, знаешь ли… Если бы как раньше… Мне твоя мама рассказывала, ты в Англии учился, в приличном месте… А сейчас, ты же в каком-то скопище плебеев! Что там делать таким как мы? Там же даже учителя – это людишки с комплексами маленьких людей, жаждущие, чтобы их заметили. А уж те, кто там учатся… Мне говорили, что там у тебя подруга есть? Ты мне про неё не рассказывал. Я ревнууую. Покажи фотку. Небось какая-то… – Ангелина надула пухлую нижнюю губку. Степан с трудом отвел глаза от её губ и послушно вытащил смартфон, перелистнул фотки и нашел Катькины. Они с Киром недавно дурачились в саду на даче, Степан и сфоткал обоих.

– Вот это? Стефан!!! Это же убожество! А как она одета!!! Это не девушка, а половая тряпка какая-то… А это кто? Местный дурачок? Я же говорю, что такие люди просто тебя компрометируют! С ними нельзя общаться, это плебеи, отстой, не наш круг! – Ангелина разошлась и про быдло упомянула, и кое-что ещё похлеще прибавила.

– Где-то я уже этот отстой слышал, – пронеслось в голове у Степана. Он чуть отстранился и изумленно смотрел на прелестные розовые губки, из которых выпадали такие глупые и мерзкие слова. – Катька бы описала, как они выглядят. Наверное, что-то серо-гнилое, как плесень! – и ему вдруг показалось, что запах духов Ангелины превратился в вонь гниющих приторно-сладких фруктов. Он помотал головой, это ощущение исчезло, но Ангелина продолжала жестоко критиковать фотки, которые небрежно пролистывала в его смартфоне. Вот чего он совсем не переносил, так это такую бесцеремонность!

– Катька ни разу мой смартфон без разрешения не брала. Да и разрешения никогда не просила. Только если я сам ей в руки давал, что-то посмотреть! – невольно пронеслось в голове.

– Ой, а это кто? – Ангелина тыкала изящным наманикюренным пальчиком в очередную фотку. – Ах, какой жемчуг!!! Ах, какой! Он же настоящий? Да не может быть! Это же стоит состояние!!!

Степан решительно забрал смартфон и глянул на экран. Да, помнил он эту фотку, а как же! Жаруся сделала ожерелье из пары горстей подаренного морскими конями жемчуга, и торжественно вручила его Катерине. Но, Катькина серая футболка никак не подходила для демонстрации такой красоты, поэтому Птица тут же трансформировала её в длинное светло-серое платье. Степан и сфотографировал от нечего делать. Он тогда не приглядывался, и только сейчас увидел, что Катька начинает чем-то отдаленно напоминать то своё зеркальное отражение, которое было показано Жарусей. Степан смотрел на фотку, и вдруг вспомнил, как он очнулся вместо плахи на берегу незнакомого лесистого острова, и увидел рядом Катьку, которая сумела его практически в одиночку вытащить из-под носа Гордеи, царицы Настасьи и кучи воинов, не говоря уж о палаче! Ярко вспомнилось даже как пахла озерная вода, лениво лижущая берег.

– Нет, но какой жемчуг! Неужели настоящий? Откуда он? Какой ювелирный дом? И кто она? – трещала Ангелина, пытаясь забрать у него смартфон, чтобы ещё там покопаться. От её движения на Степана снова нахлынул сладковато-гнилостный запах вместо дорогущего аромата.

– Я не знаю, какой это ювелирный дом, прости. А девушка – та самая моя подруга, про которую ты только что сказала, что это убожество и половая тряпка. Ты разве не узнала её? А с ней был мой лучший друг и они не отстой и не плебс! И знаешь, я не очень понимаю, что для тебя значит «наш круг», но они оба это мой личный круг! – он вдруг так разозлился! Нет, не на Ангелину, а на себя! – Мне пора возвращаться. Извини. Тебя куда-нибудь подвезти?

– Чччто? Ты с ума сошел?– зашипела Ангелина, ошарашенная таким поворотом событий.

– Нет, не сошел, а наоборот, в себя пришёл! Если тебя не надо проводить домой, я поехал. Прости! – Степан быстро вышел из кафе элитного клуба, старательно игнорируя нарастающий за спиной визг.

Он едва дождался, когда можно будет устроиться в машине и набрать Кира. – Привет, бро! Ты где? У Катьки? Слушай, спроси её, можно мне приехать? Когда приехать? Ну, сейчас! – он не решился самой Катерине звонить.

В отдалении он услышал голос самой Катьки, которая довольно сердито велела глупости не спрашивать и уточняла, будет ли он ужинать?

– Ещё как буду! Я скоро. Я очень скоро! – Степан выключил смартфон и вытер лоб. – Надо же, как вляпался в «свой круг», аж чуть вырвался!

Он даже лифт в Катькином подъезде ждать не стал, побежал по лестнице, а когда открылась дверь, радостно улыбнулся Киру. Правда, побратим осмотрел его довольно кисло.

– Тебе не идёт розовая помада! – хмыкнул он. – Не твой оттенок!

– Чего? – опешил Степан.

– Помаду с морды лица сотри, говорю! Я-то ладно, а вот Волк вряд ли поймёт… Страшно и подумать, что скажет. Да и Катька у нас может не смолчать. Она же временами бывает приличной язвой, – Кир ловко увернулся от дружеского броска, и, посмеиваясь, отправился докладывать, что блудный сын явился, пока Степан в ванной судорожно стирал с лица следы Ангелининой помады.

Степану больше никто ничегоне сказал, правда, Баюн подозрительно принюхивался, явно на одежде остался запах духов, но промолчал. Сам Степан сидел за столом на кухне, забившись в самый дальний угол, Катькина мама подкладывала ему еду, а Волк с Баюном на пару язвили по поводу Сивки, случайно затоптавшем на даче какие-то ценные грядки.

– И вот стоит такой, копытами топает! Я ему и говорю: – Чего ты грядки рушишь? А он и давай удивляться, мол не заметил, маловаты они как-то! Не рассмотреть! Пришлось мужичков выпускать, они быстро восстановили, так этот слон копытный обратно пошел, и обратно ровно там же стал, опять на цветочки любоваться! И опять всё утоптал! – Баюн стучал толстыми лапами по столу, показывая, как Сивка затаптывал грядки, пока все не начали жалеть беднягу Сивку.

Степан сидел, отключив звук у смартфона, потому что от Ангелины пришло с десяток весьма и весьма гневных сообщений, а удалять их при всех не хотелось. Слишком уж ему тут было уютно, вкусно и спокойно.

– Эй! Ты так и будешь сидеть и смотреть в стенку? – Кир постучал побратима по плечу. – Или уже соскучился по своей Ангелине? Обратно рвёшься? Так тебя тут не держат!

– Тьфу на тебя, – содержательно ответил ему Степан.

– Ну? Тебе уже сказали, что мы компрометируем тебя своим присутствием? Что мы вне вашего круга, плебеи, простолюдины и так далее? – Кир специально дождался, пока все с кухни уйдут.

– Откуда ты всё это взял? – Степан удивлённо глянул на Кира.

– Да фея ж всё пишет, что думает и всё фоткает, что делает. Тебя там полно. Как реквизит для съёмок выглядишь отлично! Модель просто!

– Слушай, чего ты пристал? Ну, да, сглупил, было… – Степан так надеялся, что Кир вникать не будет…

– Я пристал потому, что у меня друзей немного. А побратим так и вовсе один. И мне интересно, ты с нами или уже нет? И Катька расстроилась. Она, конечно, всё мне рассказывала, что может эта твоя девушка и нормальная, но, ты же её знаешь, она и в Горыныче что-то хорошее временами видит.

– Она не моя девушка. Я скомпроментирован своими друзьями и кругом общения! – Степан взял смартфон и быстро удалил уже два десятка оскорбительнейших сообщений от разгневанной девицы.

– Так можешь сменить и друзей и круг общения, – сухо ответил Кир.

– Неа, не могу. Я уж лучше фею сменю, – рассмеялся Степан. – Она когда молчит, хороша, конечно. А как ротик открыла, да вывалила претензии, я чего-то решил, что мне такое и даром не надо и в придачу не надо! Пошли к Волку, что ли? А то мне сейчас опять скажут, что я распустился и всё забыл. И не сыпь мне соль на рану. Сказал же уже, признал, да, глупость я сделал!

Жаруся, притаившаяся на кухонном шкафу и слившаяся цветом со стеной, дождалась, когда они уйдут, и с любопытством сунула клюв в фотографии в забытом Степаном смартфоне поперелистывала их лапкой и раздраженно тряхнула крыльями:

– Вкуса никакого! И так себя любит, что это даже неприлично! Ну, была бы Жар-Птицей, так хоть понятно было бы, чем гордиться, а так? Фи! – Жаруся ещё раз присмотрелась, окончательно решила и припечатала девицу: – Моль раскрашенная!

На день рождения Степан полетел к родителям в Швейцарию. Там ему пришлось выдержать ссору с мамой и разговор с отцом.

– Пап, я переводиться сюда не буду. И во Францию тоже. И девиц мне подсовывать не надо. Я сам разберусь!

Отец кивнул. Он вообще-то тоже так думал. – Не кипятись. Я же тебя и не заставляю. Ты, кстати, всё больше становишься на своего деда похож. Просто очень. Мой отец в молодости отказывался от всех попыток его с кем-то познакомить, он мне рассказывал. А когда выбрал себе девушку, заявил родителям, что сам разберется, хотя все и были против.

– И как? – заинтересовался Степан.

– Ну, что как? С бабушкой своей ты знаком? А её фото в молодости видел? – усмехнулся отец.

– Нет, – удивился Степан. Он даже после истории со старыми фотографиями у Кира так и не собрался посмотреть фотки у бабушки. И никогда не присматривался к тем, которые у неё в комнате были.

– Ну, тогда посмотри, – отец покопался в своём смартфоне и показал оцифрованное фото своих родителей в молодости.

Степан головой потряс. – Блин, ничего себе! – на фото молодой парень, дико похожий на него, нет, наверное, это всё-таки он похож на деда! А рядом очень, очень милая девушка. Да что там милая, красавица!

– Вот это бабуля? – Cтепан изумлённо смотрел на фото.

– Ну да. Скинуть тебе? – отец явно посмеивался над его удивлением.

– Да! Надо же, как мы с дедом похожи, оказывается! – Степану было как-то странно.

– Похожи, да! И не только внешне. Он тоже сам решал, что ему надо. Так что все мамины советы ты выслушай, конечно, но смотри сам. Я поддержу, если что. И да, друзьями и правда разбрасываться нельзя. Это редко так бывает, когда они действительно есть. Так что мы маму твою убедим, что ты остаёшься там, где тебе самому надо быть!

Степан вернулся домой, в Москву и сам себе удивляясь, отправился в бабушкину комнату, да и попросил про деда рассказать. Первый раз в жизни!

Глава 7. Женихи для дочек мельничихи

В Лукоморье отправились в конце мая. Катерина каждый раз удивлялась, когда проходила в ворота. Выходишь из весны, попадаешь в позднюю осень. И обратно. Так интереснее, конечно, но и сложнее. Баюн планировал сразу отправиться на запад, будить сказку про коз и блинный домик, но как увидел осенние дожди, сразу же гусеничкой заполз на печку и впал в спячку.

– Баюн, ты дрыхнуть и дальше собираешься? –Бурый стал на задние лапы и с научным интересом осматривал просторы печной лежанки.

– Мрррррязость такая за окнами! Что ты от меня хочешь? Коты в такую погоду не ходят!

– Так я тебя и не зову ходить. Я тебя на себе вожу, лентяй меховой! –фыркнул Бурый.

– И не летают! – продолжил Баюн, словно его и не перебивали. – И верхом не ездят, даже на волках. Короче, я пока отдыхаю, чего и тебе желаю.

– Что за… – Бурый обернулся, увидел Степана и Кира, с деланным безразличием разглядывающих потолок и закрыл пасть. Подумал и заявил: – Тогда я по делам полечу. Своих навещу, и Катерина заодно проветрится.

– Она тебе чего? Помещение, или шуба, чтобы её проветривать? – Баюн так удивился, что даже с печи свесился. – С чего ты вообще решил, что она в такую дикую погоду куда-то поедет?

Волк презрительно сморщился. Катерина никогда дождя не боялась и к его стае с радостью ездила, так и в этот раз было бы, но она банально простыла, и Волк, насмотревшись на сопливую названную сестру, сам её не взял.

– Я редко когда с Баюном согласен, но вот сейчас тебе и правда лучше в Дубе побыть, – вздохнул он, собираясь улетать. – Не волнуйся, я скоро вернусь!

Жаруся решила навестить свою младшую дочь Зорицу, и проводить её во владения Полоза, на зимовку, где её ждали изо всех сил, а Сивка отправился к братьям в степи.

– Скучно как-то! Скукотищщща! – потянулся Кир, – Лениво! Хочется, как Баюн залечь и спать-спать-спать.

– Лентяй! Обрастёшь мехом, будешь котиком! – напророчил Степан. – Интересно, Катька так может? На твою душевную лень что-то этакое сочинить, пробормотать и вуаля, Кир в шерсти, с острыми ушами и хвостом! Кстати, ты её сегодня видел?

– Неа. Она же вчера заявила, что будет болеть и лечиться. После того, как ты про её насморк пару-тройку раз пошутил… – Кир насмешливо поднял бровь. – Что-то ты часто о ней стал вспоминать. Раньше-то нет её, и ладно. А то вчера спросил, сегодня спросил. Прям интерес какой-то проснулся!

– Иди ты лесом, – огрызнулся Степан. – Ты что, забыл, о ком мы говорим? Её не отследи, или рухнула, или застряла где-то, или уволокли! А, что с тебя взять, лентяй безответственный! Ладно, пошли, прогуляемся что ли…

Они проверили, спит ли Баюн. И выяснив, что спит, решили Котика не травмировать и не будить. Катьку тоже трогать было стрёмно. Могла и разозлиться, особенно после вчерашних не очень-то удачных шуток про простуду! – Ладно, пошли! – кивнули друг другу приятели. Снаружи висела мелкая взвесь дождя, словно колыхался серый занавес. И вдруг сквозь этот занавес они увидели…

– Катька? Что она тут делает? Вот и поверь ей, что она болеет! – Степан возмутился. – Она чего забыла, что одной ей ходить не очень-то хорошо, прямо скажем… Пошли скорее!

Они с Киром бросились за Катериной. Та и шла вроде не быстро, но вот догнать почему-то никак не удавалось… Они уже и бегом припустили, а она всё идёт себе под дождем и идёт.

– Стой! Тут что-то не так! Мы же должны были её сразу догнать! – сообразили они оба, остановились. Остановилась и Катька.

– Катерина! – осторожно окликнул Степан. Катька обернулась и…

– Бежим!!! – мальчишки развернулись и бросились наутёк от Яги Бабаевны.

– И кудыж вы так торопитеся? А? – Яга свистнула и метла, вылетевшая откуда-то сбоку, стремительно подсекла мчащихся мальчишек по голеням и те с воем покатились по мокрой земле. – Нет уж, парнишки, вы мне пригодитеся! – ведьма щелкнула пальцами, и оба оказались надёжно связаны. – Ну вот, а то бегать от женщины как-то невежливо!

Катерина и правда решила никуда не выходить. Кот спит, больше в Дубе никого кроме мальчишек не было, а попадать под ироничные замечания типа, а не пора ли перерыть фонтан, и хорошо, что её Ратко не видит, а то сбежал бы без оглядки, как-то не хотелось! Ленилась в постели, ленилась, а потом перелезла на подоконник и решила полениться и там. Степан вечно смеялся и над этим и говорил, что это кошачья привычка.

– Ну и пусть кошачья! – сообщила сама себе Катерина и вдруг увидела на краю поляны Ягу. Она прижимала указательный палец одной руки к губам, а второй рукой…

– Ой, мамочки! – Катерина распахнула окно с ужасом смотрела на связанных локтями спина к спине Кира и Степана, которые висели в воздухе. Яга небрежно придерживала второй рукой конец верёвки, которая мальчишек связывала.

Яга ухмыльнулась и крикнула: – Девка, ты лучше поспеши, а то у меня племяшка гостит, она большой зуб на вас имеет, и хочет с тобой говорить, а не придёшь, я их ей отдам, на прокорм. И никого не зови, иначе веревочку потяну! Видишь, веревочка-то хитрая, у обоих по шее идёт!

Катерина только зубами скрипнула. – Вот гадская бабка! – подумала она, слезла с подоконника, шагнула вбок от окна, чтобы Яга её не видела, прихватила сумку, скрыла и её и перо, позвала Ярика, который незаметно вился около Дуба, и вылезла из окна. – И стоит-то как грамотно. Осень, ветки Дуба дремлют уже, он бы и корнями учуял, что с мальчишками что-то не то, так она их подвесила! А сама под ветки не заходит!

– Умница! Завсегда знает, что не надо с бабкой старой спорить. Прально? – Яга исподлобья глянула на Катю, но та уже полностью взяла себя в руки.

– С какой старой? С умной женщиной спорить бессмысленно. Вы это имели ввиду? – Катери как будто и не видела запрокинутые назад головы друзей, и прикушенные до крови губы от боли в стянутых руках и ногах, тоже не видела. Заставила себя не видеть. Надо было подыгрывать Яге, попытаться хоть как-то изменить ситуацию.

– Ай, вот молодца девонька! Ну, вумница же! И я вот думаю, умная я женщина! Дождливый плащ, он кого хошь обманет, особливо если дожж такой! – Яга придерживала верёвку с мальчишками, словно на том конце веревки была связка воздушных шариков.

– Никто и не спорит. А что племяннице-то вашей не понравилось? Это же такая рыжая, немного младше вас? –Катерина ради мальчишек и не так льстить могла!

Яга приосанилась. – Да именно та. Наглая я тебе скажу, девица. Силов моих нет! Припёрлася ко мне и требует ступу ей подать! Ты ж её ступу-то развалила. И как-то она после этого не летаить! Не хотит! Уж как только её не скрепляли! Стоит колодой! Так она мою требуить! – Яга сердилась, и говорила, словно бабулька из глухой деревни.

– Да не может быть! – Катерина так возмутилась, что даже приостановилась. – Как же так! Она сама полезла, сама охотилась, сама получила, а к вам претензии имеет! Какое неуважение!

– Точно! Точно, девка! – Яге очень хотелось пожаловаться на наглую рыжую девицу! – И говорит, мол, или ступу отдавай, или сказочницу веди.

– Ой, Яга Бабаевна, прямо удивляюсь я вашей доброте и долготерпению. Надо же столько выносить такое-то хамство! – покачала головой Катерина. – А послать её?

– Так я того… И послала бы! Да ведь ещё сестрица моя имеется! Матушка её, чтоб ей изба охромела! Это такая грымза, между нами!!! Так нагадить могёть!

– Вам? Да ну. Не верю!!! Вы самая уважаемая из всех ягишен Лукоморья, которых я знаю, – Катерина не стала уточнять, что одна из тех, кого она знает, валяется где-то в болоте, превращенная в золотую статую.

– Ой, девка, знала бы ты, как я от ентих родственниц устала. Надоели похуже редьки горькой да сырой, – Яга вздохнула. – Но, вроде, если я её тебя приведу, она от меня свалит!

– Она-то может быть и свалит, а может и нет! А вот Баюн, да и остальные… Они же обидятся… – задумчиво протянула Катерина.

– Нда… Это тоже верно. Может же и не свалить! – осенило Ягу. – Она ж врёть как дышить! А эти твои… Эти обратно, обычно не врут. Нда…

– Так, может, отпустите мальчишек, а я с вами прогуляюсь, уточню, что племяннице-то вашей понадобилось? – поинтересовалась Катерина, впрочем, без особой надежды.

– Неее, девка. Ты ж как тот угорь. Фыррр и нет тебя! А от энтих, – Яга потянула верёвку и Степан с Киром начали задыхаться, – А от энтих никуда ты не уйдёшь!

Катерина пожала плечами. И так и шла рядом с Ягой, заставляя себя голову не поднимать и верх не смотреть.

Изба нервно переминалась с ноги на ногу у берега озера, а у избы стояла руки в боки рыжеволосая ведьма, уже хорошо знакомая Катерине и мальчишкам, иособенно памятная Киру!

– Что, справилась, а тётушка? Гляди, и старуха на что-то сгодилась! – расхохоталась она. – Давай их мне и в расчёте.

– Ишь, какая быстрая! Чегой-то? Говорила приведи «на поговорить». Вот и говори. Руками не лапать! – взвилась Яга, разъяренная зато, что её старушкой обозвали.

– Да что ты! Поговорить! Девка пусть мне ступу сделает, да и так пригодится. А эти… Ну, и они пригодятся, короче, – кивнула она мальчишек. – Тем более ты так их скрутила. Как курят! Прям сразу на вертел можно!

– Счас тебе! Курят! Поди сама слови, и жри, хоть облопайси! А мне тута жить нравится. И тебе их отдавать резона нету! Просила на разговор её привести, – Яга кивнула на Катю. – Я привела. Говори, чё хотела и вали. Ишь, раскомандовалася!

– Я тебя и спрашивать не буду, кого мне жрать! – молодая ягишна выхватила метлу и махнула в сторону Яги, да только не на ту напала! Изба ловко пнула рыжеволосую и та просто рыбкой улетела куда-то за кусты.

– Ишь ты, молодая да борзая! – Яга заметно воодушевилась перепалкой. Хмуро оглядела мальчишек и Катерину и если у последней и возникла какая-то надежда, что она их отпустит, то ничего из этого не вышло! – Иди в избу! Иди, а то! – она дёрнула верёвку.

– Хорошо, – покладисто согласилась Катерина. Вошла, и направилась в горницу. Мальчишек Яга метнула за ней, словно это была пара полешек.

– Сядь и сиди. И к ним касаться не смей! А то я сама их сожру. Мне пока подумать надоть! Изба! По берегу к болоту!

Пол начал качаться от движения огромных куриных ног, и Степана здорово приложило боком об печку, он зашипел от боли, но Катерина увидела проблеск золота в его пальцах. – Кинжал! Кинжал из браслета! – сообразила Катерина. – Увидит Яга, беда будет! Надо её отвлечь.

– Яга Бабаевна, а зачем мы вам понадобились?

– Зачем-зачем… А пригодитесь! Никого же по сей час в Дубу нет, кроме лежебоки мохнатого, да пока он проспится, мы уж далеконько будем! А там поглядим. Что уж, раз так случилось, отпускать вас что ль? Тем более что на тебя, девка, завсегда охотник найдётся. Да, если подумать, и этих молодцев пристроить можно! О! Кстати! И даже знаю куда! Ха! – Яга потёрла ладони. – Девка, сядь, не мельтеши. Живые они останутся, ну, наверное! Мы их счас оженим!

– Чего? – взвыли и Кир, и Степан.

– Да того! Пареньки смазливые, а тута как раз не очень-то и далеко есть мельничиха. А у ней двое дочурок. Страшенные, жуть! А мельничиха, как и положено, с деньгой! И пристала она ко мне, как банный лист, найди, мол им жанихов! Да кто ж на такие сокровищщща позарится! Дураков-то нет! А эти как раз подойдут!

– Да ни за что! – завыли оба.

– Ну? Прям и ни за что? А если так? – Яга легко швырнула в сторону Катерины моток верёвки и он мгновенно связал её запястья и дёрнул их вверх. Катя теперь стояла на цыпочках, и было понятно, что ещё чуть-чуть и просто повиснет на руках. – То-то же! Пойдёте как миленькие! Дальше уж не моё дело. Как у вас с невестушками дальше заладится, про то я не знаю. Правда, дам совет! На напитки там не налегайте. Могут и подсыпать чего-нибудь, – она мелко рассмеялась. – А я со сказочницей дальше поеду! Потом уж разберусь к кому!

Катерина прикрыла глаза, чтобы не видеть ни лиц мальчишек, ни Ягу. – И как тут быть?

Дождь усиливался, изба тяжело топала по размякшей земле, Яга села обедать, старательно не глядя на пленников. Катерина устала стоять, веревка натирала запястья, а каково приходится Степану и Киру ей и думать было страшно.

– Так, ну вот. Тут я избу оставлю, а дальше полетим! – Яга выглянула в окно, дала какие-то указания избушке и та спряталась, укрывшись под нависшим берегом. А сама Яга вышла на крыльцо, свистнула, осмотрела подлетевшую ступу, выволокла из избы мальчишек, закинула их внутрь ступы, а сама села на метлу и Катерину перед собой посадила. – Хотела тебя оставить в избе, да ты же затейница, ещё заморочишь голову, то есть чердак, дому моему. Ищи её потом! А ну, давай, залёёёётные!!!

Катя глаза прикрыла. Вот чего ей совсем не нравилось, так это на метле летать! Летели довольно долго, а потом и метла и ступа снизились у высокого строения, стоящего прямо около речного берега.

– Хозяйка! Ээээй, хозяйка! Да Матрёна же! Принимай гостей! Я жанихов дочкам твоим привезла! Цельных двух!

Распахнулась крепкая дубовая дверь, и из дома около мельницы выскочила толстая приземистая тётка. – Ой, Яга Бабаевна! Да с жанихами!!! – всплеснула она руками, увидев Кира и Степана, по-прежнему крепко связанных. – Глашка, Парашка, жанихов привезли!!!

Если бы не серьёзность момента, Катерина бы смеялась до слёз, увидав, как именно выглядели её приятели, узрев своих «невест». Обе тощие, бледные, с узкими губами и глазами навыкате. Тонкие, редкие и сальные волосы растрёпаны и висят сосульками, одежда в пятнах. Неопрятные и очень неприятные девицы. И гораздо, гораздо старше «жанихов». Впрочем, девиц это не смутило, как не смутило и наличие верёвок на избранниках. Единственное, они их друг от друга быстренько отвязали, а самих развязывать не стали, да ещё и поссориться успели, кому какой достанется. Степан за последнее время здорово вырос, стал повыше Кира, да и в плечах чуть пошире. И заинтересовал он обеих девиц. Правда, начавшуюся перепалку быстро погасила Матрёна. – Так этот – Глашке, она старше. А тот, темненький – Парашке. И морду не криви, а то и того не получишь!