Охота на Ведьм

– А это не опасно? Для девушки, я имею ввиду.

– Твоя охрана? Не думаю. Валера умеет быть незаметным, но даже если что-то пойдет не так… в любом случае, твоя безопасность тоже важна.

– Да. Да, я… спасибо.

– Пока не за что Кира.

– Значит, я пойду? – спросила я с надеждой на ответ «останься». Уходить не хотелось. От мысли, что я выйду на темную улицу и пойду к машине в одиночестве, становилось не по себе. Пусть трактир и шумный, и людный, но он же… безопасный.

– Иди, – не порадовал Филипп. – Жду твоего звонка или сообщения. И ничего не бойся: Валера с тобой, всегда позади.

Пришлось подняться. На ватных ногах я добралась до выхода, стараясь не оглядываться каждую секунду. Вздрогнула, когда оказалась на улице. Темно, страшно… как будто безопасность разом исчезла из моей жизни. Дрожа от страха, я перешла дорогу, чуть ли не бегом припустилась к машине. И только внутри с заблокированными дверями почувствовала себя лучше.

Дорога до дома прошла быстро. Возле подъезда я тоже сидела, озираясь по сторонам. Увидела Зинаиду Викторовну, она как всегда вышла погулять со своей таксой по имени Сосиска. Присутствие соседки успокоило, я вышла из машины, пулей домчалась до подъезда, на ходу бросив «драсьте».

Если так пойдет и дальше, я с ума сойду.

Глава 4

Дома я упала на диван, даже не включив свет.

Если Филипп говорил правду (а с какой стати ему подобную историю придумывать?), то письмо ему пришло вчера. Я сама видела, как видела и запись. Стоит написать парню, чтобы переслал письмо – вдруг я увижу что-то новое в видеоролике? Вряд ли можно сказать, что я смотрела запись внимательно. Я вообще мало что могла припомнить, только общие детали. А мелочи вроде цвета волос девушки, ее одежды… нет, не помнила.

Судя по всему, Филипп надеется поймать отправителя видео в ближайшее время. Что ж, надеюсь, так и будет. Мысль о преследователе и похитителе вызывала нервную дрожь.

«Не трогай ее. Никогда. Или все, что случится, останется на твоей совести»

С подробностями видеозаписи выдались проблемы, а вот текст я запомнила хорошо. Он отдавал каким-то маньячным душком. Вкупе с видео угроза становилась реальной. Как будто кто-то знал, что сообщение на почте можно пропустить, но если прикрепить видео, да еще и сделать его таким… страшным, то мимо уже не пройти.

Письмо намекало… на что? На угрозу для девушки. Она пострадает, если… что? Если все это на самом деле касается меня, в чем я не уверена, то глупость получается. Филипп отправил мне цветы, уверена, он часто так делает. И за это получил видео. Но почему тогда он получил, а не я? Серьезно, увидь я такое сообщение, про всяких Филиппов и думать бы забыла.

Но неизвестный у нас выдумщик еще тот, взял, да отправил видео парню с возможностями. Надеется на поимку что ли? Я где-то читала, что все маньяки мечтают, чтобы их поймали. А еще они мечтают о всеобщем признании. Может, это попытка заявить о себе? Но опять же, как это со мной связано? Маньячил бы себе на здоровье, в новости видео отправил – и популярность обеспечена, обсасывали бы месяцами. Но этот гад либо очень хитрый, и мне просто сообразительности не хватает, чтобы его понять, либо на самом деле дело более личное.

Задание! У меня же есть задание.

Я вскочила и побежала к письменному столу. Чудом нашла ручку, листок бумаги. Черкала бездумные линии и думала, кого же из знакомых можно вписать сюда. И можно ли вообще. Все это казалось странным и сюрреалистичным.

Бывшие. Бывшие на первом месте.

Тут я достижениями похвастать не могла. Денис Бакин – моя студенческая любовь, после выпуска переехал куда-то ближе к Владивостоку. Женат, двое детей, сомнительно, что все эти годы он страдал от любви ко мне. Дальше Игорек Дюков – еще один студенческий роман. Расстались мы так себе, и сейчас я не знаю, где он и что он. Игорька я подчеркнула. Как и Олега, как самого недавнего бывшего.

Что у нас дальше по списку? Поклонники.

Вот тут список вышел больше, чем три имени, но стоящего подозреваемого ни одного. Нравиться можно многим, но тут должно быть что-то другое. Помешательство. Мне казалось, такого человека сложно проглядеть, хватит нескольких встреч, чтобы увидеть очевидное. А среди парней, с которыми я флиртовала и общалась не было подозрительных, все до скучного нормальные. Не было у меня сумасшедших историй и чего-то похожего.

Следующие – враги.

Если с натяжкой… очень, очень большой натяжкой, то можно вписать пару имен. Женских. Но представить женщину в роли похитителя сложно. Да и вражда там на уровне «не сошлись характерами», не более. Мужей я ни у кого не уводила, на работе не подсиживала… да, я очень скучная. Нет у меня врагов.

Остались друзья.

Думаю, Филиппа интересовали друзья мужского пола, опять же, представить ту же Янку в роли похитительницы невозможно. А друзей мужского пола у меня насчиталось четверо. Не друзей даже, а приятелей. Первый – Артем Градов, мы знакомы лет с семи. Из него похититель что из Янки – никакой, а Артем еще и с техникой плохо ладил, провернуть отправку сообщения с почты, которую не отследить – не про него. Далее – Андрюха Абронов. Мы познакомились на первом курсе университета и быстро сошлись. Бабник и взрослый ребенок, вечный подросток. Открытый, все как на ладони… какой уж тут маньяк, одним словом.

Третьим в колонку «друзья» я вписала начальника Руслана Галиева. Мы с ним отлично ладили, и я вполне могла назвать его другом. Знакомы мы уже много лет и все это время весьма удачно сотрудничали. На маньяка он похож так же, как я на кенгуру, хотя так о каждом знакомом можно сказать. Никто не похож на потенциального похитителя, никто. С другой стороны, было бы странно, смотри на Руслана и прикидывай, сколько человек он похитит сегодня. Правда в том, что никогда не знаешь, что у ближнего на уме.

Четвертым я отметила как друга старого школьного приятеля. Мы крайне редко общались сейчас, но раньше неплохо дружили.

И это, кажется все.

Мне хотелось вычеркнуть из списка сразу всех. Поверить в причастность знакомых мужчин во что-то… во что-то, связанное с той записью, я не могла. Но Филипп настаивал, я выполнила задание. Пусть все проверит. Может, его самого в список внести, он как раз среди новых знакомых может найти место… забраковав идею, я позвонила парню. Список было велено отправить на электронку, что я и сделала. Отсветом стало короткое «спасибо» и письмо с видеозаписью.

Я долго не решалась включать ее вновь.

Ругала себя за глупый страх и оттягивание времени, но рука так и застывала над значком видео. Слишком хорошо помнилось первое впечатление. Да я до сих пор боюсь включить свет! Мне кажется, что с улицы за мной кто-то наблюдает и он сразу увидит, что я дома. Глупость несусветная, раз под окном моя машина стоит и чуть раньше я пулей промчалась в подъезд. Я все понимала, что осознание не спасало.

Наконец, я заставила себя запустить видео. Теперь я знала, чего ждать, оттого смотрела внимательно, вглядывалась в каждый кадр. Вот темнота, включается фонарь, видно лицо девушки. Стараясь не концентрироваться на реальности видео, я запоминала детали. Уверена, до меня видео просмотрели сотни раз десятки разных глаз, но вдруг… вдруг я обязана увидеть что-то, что другим не под силу. И интуиция, проснувшись, твердила: ты права, что-то есть в этом видео, должно быть. Ищи.

И я искала. Пересматривала запись снова и снова.

От просмотра меня оторвал звонок в дверь, в тишине квартиры он прозвучал подобно раскату грома. Я нервно дернулась и затаилась в темноте. Звонок повторился, а затем звонивший придавил звонок пальцем, отчего в квартире стены задрожали. Так мог наглеть только один человек, и это, конечно, Янка. Я перевела дух и скорее помчалась открывать дверь, чтобы впустить подругу. Не знаю, чего я боялась больше: того, что Янка стоит совсем одна на лестничной клетке, или гнева соседей, которые явно не оценят симфонию дверного звонка.

– Ты уснула что ли? – поинтересовалась подруга, отодвигая меня с пути.

– Как видишь, нет.

– А что делала? Окна темные…

Всегда поражалась Янкиному таланту ввернуть именно тот вопрос, на который отвечать не очень хотелось. Как и она восхищалась моим талантом на эти вопросы не отвечать.

– Ты чего заявилась? Я тебя раньше пятницы не ждала.

Янка и жила всего в трех домах от меня, но в рабочую неделю неизменно где-то пропадала. Подозреваю, приходила с работы без задних ног и попросту дрыхла, поспать она большой любитель. Но зато с пятницы по утро понедельника от нее не было спасения, она, словно стихийное бедствие, врывалась ко мне и не желала слушать никаких оправданий. Тащила веселиться, придумывала дикие планы, развивала бурную (или буйную) деятельность. Так что к людям с обычной пятидневкой я себя не причисляла, скорее, с понедельника по пятницу я отдыхала и набиралась сил, а потом наоборот.

– Мне что уже, и подругу навестить нельзя? – возмутилась Янка, скидывая обувь и шагая в сторону гостиной.

– Выкладывай.

– Пришла узнать, что у тебя нового, интересного.

– Так и скажи, не терпелось узнать, была ли я в больнице, – догадалась я. Любопытство – один из неустранимых и непобедимых Янкиных пороков. Не то, чтобы она с ним боролось, но все же… да и не уверена, что Янка вообще считала это пороком.

– А ты была? – Янка невинно хлопнула ресницами. – О, а что у тебя тут на ноуте? Сериал смотрела что ли? Так вот почему окна темные… – и подруга врубила видео, я не успела ее остановить. Янка молча досмотрела ролик и поежилась: – Жуть какая! Я думала. Ты ужастики терпеть не можешь… а у девчонки стрижка точь-в-точь как у тебя, Кирыч. Но ей не идет, эти пряди на лбу вообще мало кому могут пойти.

– Что ты сказала?

– Да не обижайся ты, а. Говорю же, мало кому идет, вот девушке не идет. Про тебя речи не было, Кирыч.

– А ведь ты правильно подметила… – пробормотала я. Янка сходу увидела то, чего я никак не могла понять. Интуиция подсказывала – что-то в видео не так, и подруга это разглядела. У девушки похожая стрижка. А еще светлые волосы, в точности как у меня. Брови темнее волос, большие глаза, пухлые губы. Описание подходило и мне, но, если поставить меня рядом с девушкой из видео, мы вряд ли покажемся похожими. Но описание одинаковое.

И от этого стало не по себе. Еще больше не по себе.

– Эй, ты чего призадумалась? – нахмурилась Янка.

– Топай ты на кухню и сделай нам кофе, я тебя догоню.

– Разве я не гостья?

– На кухню! – рявкнула я, не в силах объясняться сейчас с Янкой.

Подруга испуганно подпрыгнула, но на кухню ушла. Загремела посуда и мебель, значит, Янка взялась за дело. Или началось землетрясение, одно из двух.

Трясущимися руками я набрала номер Филиппа. Он ответил моментально, будто держал телефон в руках и ждал звонка.

– Она – это я, – не очень толково начала я. – Девушка – это я.

– Можно поподробнее? Ты что-то увидела?

– Не я, подруга подала мне идею… опиши девушку.

– Ты рассказала кому-то обо всем? – устало спросил он. – Я же говорил…

– Да никому я не рассказывала, – перебила я нервно. – И не о том сейчас речь! Просто опиши девушку, словами.

– Блондинка, глаза… черт. Черт! Но она на тебя не похожа.

– Если не вдаваться в детали. Но сам подумай: светлые волосы одинаковой длины, похожая комплектация и некоторая общность в чертах лица. Наверняка и рост такой же средний, хотя точно не скажешь…

– Может быть, – согласился Филипп. – По крайней мере, можно не гадать дальше, моя догадка подтвердилась. Ты сама как? Хочешь, Валера у тебя переночует?

Как я сама? Я не могла ответить, просто не знала. Происходящее не укладывалось в голове, как будто все не со мной случилось. Недавний страх с приходом Янки сменился недоверием.

– Нет, я бы не хотела.

– Он будет на улице, – кажется, Филипп и не ожидал другого ответа. – К тебе пришла подруга? Останется у тебя ночевать?

– Думаю, да.

– Хорошо.

– Личность девушки еще не установили?

– Нет. Поговорим завтра, если ты не против. Спокойной ночи, – ответил Филипп и повесил трубку. Вот так вот просто взял и повесил.

Отбросив телефон в сторону, я отправилась на кухню. Как ни странно, кофе уже был готов, Янка сидела на своем любимом месте: на подоконнике, подтянув вверх ноги. На столе я заметила бутылку коньяка, да и на кухне пахло спиртным.

– Ты добавила коньяк в кофе? – вздохнула я, садясь на кресло рядом с Янкой.

– Конечно! – просияла подруга.

– Ты хоть воды добавила, или один коньяк?

– Немного пришлось, но не бойся, ты не почувствуешь.

Я попробовала и действительно воды не почувствовала: чистый коньяк, пить бурду невозможно. В другое время Янке бы за такое досталось, но сейчас именно такой кофе мне и был необходим.

– На вкус редкая гадость, – вынесла я вердикт.

– С кем говорила?

– С парнем, с которым познакомилась в субботу. Я рассказывала.

– Придурок, что подрезал тебя на дороге?

– Ага.

– Ясно, понятно, – пробормотала Янка, глядя в окно. И будничным тоном спросила: – А что за похищенная девушка, на тебя похожая?

Кто бы сомневался – Янка подслушивала.

– Рассказывай давай! – поторопила подруга, не скрывая нетерпения.

Выбора у меня не было. Если что-то не рассказать Янке… ох, даже думать не хочу о последствиях. Однажды она взломала страницу парня, который ей нравился, просто потому, что ей казалось: он недоговаривает. Способности Янки воистину поражали, но проявлялись они не в самые необходимые жизненные моменты. Янка – чудачка, странная, но я ее любила. Таких, как она, больше нет. С любопытством и навыками взломщицы социальных сетей можно смириться.

Я все рассказала, Янка поохала и побежала пересматривать видео.

– Ну дела-а-а, – протянула подруга, глядя на меня с сочувствием.

– Точно, паршивые.

– И ты уже думала, кто это может быть?

– Составила бестолковый список, Филипп велел.

– Филиппок. Нравится мне его имя, редкое. Но не о нем сейчас речь: лучше скажи, о придурке своем ему рассказала?

– О каком? – на всякий случай уточнила я. У Янки все вокруг придурки и идиоты. Хотя я и догадывалась, о ком она толковала в данный момент.

– Об Олеге, само собой, – закатила она глаза.

– Наряду с остальными.

– А зря. Как по мне, он и есть похититель.

– Ты его не любишь, я помню. Но это не делает его похитителем.

– Кирыч, где-то ты умная, а где-то соображаешь очень туго, как моя бабуся, которой за девяносто. Сама подумай: кому это все дерьмо больше всех надо? Тому, с кем ты годами не разговаривала или тому, кого бросила месяц назад? Психам нужен спусковой крючок, расстались, и у Олежки засвербело в пятой точке.

– Я его не бросала, мы расстались.

– Ой, вот только не надо адвоката включать и всех кругом оправдывать. Рассуждай логически: вы недавно расстались, он наверняка горит желанием вернуть такое сокровище. Чует малохольный, кого потерял. И тут Олежек узнает, что на его место уже есть претендент. У парня сносит крышу, и воаля!

– Ты несколько дней назад описала наше расставание как «очень давнее».

Янка мой ядовитый тон пропустила мимо ушей:

– Для меня месяц – это огромный срок. Можно и замуж успеть выйти, и имя бывшего забыть, и лицо его тоже. Но я же не ты со своими глупыми попытками играть в «хорошие отношения». Вот, Кирыч, вот к чему это приводит! Надо поступать как все нормальные люди: вычеркнул из жизни, и гуляет пусть.

– Сомневаюсь, что нормальные люди так делают. И вообще, хватит говорить так, словно это Олег. Это не он, ясно?

– Ага, как же. Он звонит тебе ежедневно! По-твоему, это нормально?

– Мы друзья, – ответила я неуверенно. И встрепенулась: – И вообще, откуда ты о звонках знаешь? Я тебе не рассказывала.

– На днях я просматривала твой список вызовов, – невозмутимо пожала плечами Янка. – Случайно получилось: взяла твой телефон, хотела написать Олежке-прилипале какую-нибудь гадость, но немного отвлеклась, увидев входящие вызовы. Много входящих, Кирыч.

– Ты сумасшедшая, – без тени сомнения заявила я.

– Ты сама виновата.

– В твоих проблемах с рассудком?

– Ты скрытная, – безапелляционно заявила Янка. – И мне, как твоей подруге, приходится изворачиваться. Хотя я совершенно этого не хочу!

– Да тебя хлебом не корми, дай нос в чужие дела сунуть.

– Ты еще и грубая! И почему я только с тобой дружу?

На это у меня давно имелся ответ:

– Потому что кроме меня, дураков подписываться на такое нет.

– Ты вот сейчас злишься, но лучше подумай: а вдруг я права? Малахольный Олежек хотел тебя вернуть, ну хотел же? Даже ты не можешь это отрицать и прикрываться дружбой бесконечно. Цветы посылал, звонил, писал… и он единственный подозреваемый, Кирыч. Серьезно, кто, если не он?

– Парковщик? – вспомнила я теорию Филиппа. – Хотя, есть у меня один кандидат, подозрительный и на всю голову чокнутый! Напротив сидит.

– У тебя больше нет подруг, а значит, у меня конкурентов, – отрезала Янка.

– Еще бы. Останешься с ночевой?

– Само собой. Тебя и одну теперь страшно оставить…

Мы еще недолго посидели и разошлись. Янка – спать, а я думать. О сне не могло идти и речи, казалось, после увиденного мне никогда не заснуть.

Глава 5

На следующий день я отвезла Янку на работу, раз мне по пути. Подруга взяла с меня обещание звонить и информировать ее обо всем в течение дня, и мы распрощались до вечера. Это не озвучивалось, но и так ясно, что Янка теперь от меня не отстанет.

До обеда я просидела как на иголках: Филипп отчего-то не звонил, хоть и обещал. Как только я тянула руку к телефону, сразу ее одергивала. Во мне боролись любопытство и страх. Я боялась, что Филипп сообщит: один из моих знакомых, друзей – чокнутый похититель девушек. Не верилось, что такое возможно. В происходящее тоже до сих пор не верилось, как будто мне снился дурацких и очень долгий сон.

– Ты заболела? – услышала я над ухом и подпрыгнула на кресле от неожиданности.

– Что?

– Ты заболела, я спрашиваю? – повысил голос Руслан.

– А. Да, голова кружится, – пробормотала я, пряча глаза.

Чувствовала я себя и вправду отвратительно, тревога нарастала, а вместе с ней и нехорошее предчувствие беды. А плохие предчувствия, как известно, быстрее всего обретают вполне реальную форму.

Поэтому когда люди в полицейской форме заявились к нам в офис, я ничуть не удивилась. Испытала облегчение – да, удивилась – нет. Мужчин было двое, один явно преодолел сорокалетний юбилей, второй же недавно отметил двадцатилетие, очень юный, одним словом. Полицейские огляделись и сразу направились ко мне. Других женщин в помещении не было, опознать меня труда не составило.

– Кира Владимировна Орешина? – уточнил старший. Если не ошибаюсь, майор.

Я нервно огляделась и ответила:

– Да.

– Майор Михаил Михайлович Карпов, – он помахал передо мной удостоверением. – Вам необходимо проехать с нами.

В ответ я только моргнула.

– Необходимо побеседовать, – пояснил Карпов, заметив мой ступор.

– Что здесь происходит? – обрел дар речи начальник Руслан. До этого он смотрел на происходящее с недоумением. Еще бы – полиция у нас впервые.

– Это конфиденциальная информация.

– Зачем вам Кира? Она мой сотрудник, я должен знать.

– Извините, но это не ваше дело. Кира Владимировна, прошу вас собраться.

– Ты что-то натворила? – теперь Руслан обращался ко мне.

– Конечно, я же так на преступницу похожа, – огрызнулась я, затем спохватилась: – Извините, это нервное. Сейчас я заберу плащ, одну минутку, пожалуйста.

Под заинтересованными взглядами коллег я быстро собралась и покинула офис в сопровождении майора и его напарника. На служебной машине мы добрались до отделения, дорога много времени не заняла, у нас все в принципе недалеко находится. Вопросов я не задавала, скоро все сама узнаю. Хотя я и так догадывалась о причине интереса ко мне.

Мы шли по длинному серому коридору, когда одна из дверей распахнулась и оттуда показался мой недавний друг Филипп. В глазах беспокойство, он вид как всегда собранный, целеустремленный.

– Кира! Ты в порядке? – кивнув моим провожатым, поинтересовался он.

– Понятия не имею. Что происходит?

– Как… ты разве не разговаривала с Валерой?

– Не думаю. Я не знаю, как он выглядит, но сомневаюсь, что мы разговаривали… прости, это нервное.

Филипп и так не лучшего мнения о моих умственных способностях, а я опять бубню и мнусь, не в силах ответить коротко и прямо. Надо собраться.

– Я звонил ему три часа назад, – Филипп сдвинул брови. – Он должен был…

– Должен был что?

Он задумчиво уставился сквозь меня и наконец сказал:

– Так… ты догоняй пока Карпова, с тобой просто побеседуют, ничего не бойся. А мне нужно срочно отойти по делам. – И он помчался по коридору в сторону выхода.

Опять что-то случилось. Опять. В этом я уже не сомневалась, ведь спокойный и собранный Филипп убежал, толком не договорив. И я уже ничего не понимала. Молча проводив взглядом блондина, я догнала в два шага майора. Мы прошли до конца коридора и свернули налево, первый кабинет за поворотом оказался нашим пунктом назначения. Помещение оказалось настолько маленьким, что больше напоминало консервную банку, троим тут трудно будет уместиться.

– Присаживайтесь, – ткнув пальцем в сторону стула, пригласил Карпов.

Я присела. Молодой полицейский устроился на такой же стул рядом, сам Карпов сел за столом напротив нас. Оказалось, я недооценила возможности кабинета.

– Прежде всего хочу извиниться, что мы вас так выдернули, но дело не терпит отлагательств. И не пугайтесь так, Кира Владимировна, мы хотим лишь задать несколько вопросов.

– Стоило сказать сразу, перед моим начальником, – устало ответила я.

Карпов и бровью не повел:

– Думаю, вы догадываетесь, о чем пойдет разговор. Филипп вчера обратился к нам с письмом… весьма своеобразного содержания. Вы с письмом ознакомились, не так ли?

– Да.

– О том, что в письме речь идет про вас, Филипп сообщил только сегодня. До этого он не знал. Это правда?

– Спросите у него, – осторожно ответила я, не желая ответом подставлять Филиппа: узнал он вчера вечером, а вовсе не сегодня. Но вдруг майору это не придется по душе?

– Советую отвечать на вопросы более вдумчиво, речь идет о вашей безопасности, Кира Владимировна, – спокойно заметил Карпов.

– Я так и сделаю, когда вы наконец объясните хоть что-нибудь.

– За этим вы и здесь, верно? Сегодня мы были близки к тому, чтобы вычислить личность девушки, оставалось исключить несколько вариантов. Но опоздали, утром девушка была найдена.

– Мертвой?

– Конечно.

Конечно. Такой простой и такой ужасный ответ. Я сжалась на этом дурацком стуле от страха и сожаления. Девушку я не знала, но… я же ее видела. Ее лицо в свете фонаря, ее испуг и слезы. Вчера она была жива. А сегодня уже нет.

– Как… как она погибла?

– Это не столь важно сейчас. Важно найти этого человека. А для этого нам нужны вы, Кира Владимировна.

– Но я даже не представляю, кто это может быть!

– Вам нужно вспомнить все до любой мелочи, а я вам в этом помогу…

Карпов и помог. Вытянул из меня чуть ли не всю жизнь. Не интересовали его разве что детские годы. Я отвечала на его вопросы ровно три часа, последний час уже даже не задумываясь – не осталось сил. Можно только посочувствовать сотрудникам полиции, работа у них тяжелая и кропотливая. Не представляю, как можно столько всего спрашивать и еще слушать, вдумываться… сама я впала в странное состояние апатии, выдавала ответы, когда от меня этого ждали и смотрела прямо перед собой.

Из вопросов Карпова выходило, что мыслит он примерно в том же направлении, что и моя Янка. То есть, Олег – самый очевидный подозреваемый. И я все равно не верила, что это может быть он, о чем Карпову и сообщила. Кажется, он не особо прислушался.

Когда допрос закончился, я даже не поверила. Такое чувство, словно меня вывернули наизнанку, а потом выжали и завернули обратно. Не очень, в общем. Я шагнула за порог тесного кабинета, некоторое время подышала свежим воздухом у окна. И набрала номер Филиппа. Просто не знала, кому еще можно позвонить.

– Буду через пять минут у входа со двора, спроси у кого-нибудь дорогу, – ответил он коротко и сбросил. Замечательно.

Ничего не оставалось, как приставать к сотрудникам и вытягивать из них дорогу к запасному выходу. Знаниями делились неохотно, что можно понять: чего это мне как всем нормальным людям через обычную дверь не выходится? Да и вид у меня наверняка странный, всклоченный и потерянный.

Выход я нашла. Почти сразу ко мне подъехал черный джип, за рулем сидел Филипп.

– Долго тебя держали, – прокомментировал он, сдавая назад.

– Отвечала на вопросы.

– И как? Все смогла ответить?