Полная версия
«Верный Вам Рамзай». Книга 2. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1939-1945 годы
Михаил Алексеев
«Верный Вам Рамзай»: Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1939–1941 годы
Книга 2
Любимым женщинам разведчиков,
моей жене – Татьяне Николаевне,
посвящается.
© Алексеев М., 2017
© ООО «ТД Алгоритм», 2017
Автор выражает благодарность А.П. Алексееву, Ф. И. Ладыгину, В.М. Измайлову В.М., А.И. Колпакиди, А.И. Сивцу, А.П. Серебрякову, О.В. Каримову, А.А. Карпычеву, Ф.И. Рыбасову, Ю.В. Григорьеву и Б.И. Татаринцеву за помощь и поддержку в работе над этими книгами, а также выражает признательность японским исследователям Сираи Хисая и Ватабэ Томия и всем членам Японо-российского центра исторических исследований, которые хранят память о Рихарда Зорге и его соратниках.
Отдельная благодарность А.Г. Фесюну, который вместе с А.И. Колпакиди «подвиг» взяться за завершение этого «нескончаемого» труда.
Обращение к читателям
Академик А. О. Чубарьян как-то сказал, что история становится доступной читателю, лишь пройдя через голову историка, который отобрал факты, подал их и интерпретировал. Поэтому Чубарьян пришел к парадоксальному выводу, что известная фраза «история не терпит сослагательного наклонения» не совсем корректна. С одной стороны, отменить реальные факты невозможно, а с другой – интерпретация фактов есть всегда сослагательное наклонение.
Красиво, не обычно, но не более того. Хотя, применительно к деятельности Зорге подобный подход имеет непосредственное отношение. На фоне ограниченного числа серьезных исследований появилось множество опусов, в которых авторы наперебой занимаются именно вольной интерпретацией фактов. И на вопрос: «Был ли мальчик?», отвечают не всегда положительно, а если и положительно, то чаще всего с многочисленными оговорками. Более того, гордятся и тиражируют сделанные «открытия», требуя ссылок на себя.
Приходится констатировать, что не происходит поступательного движения вперед в части осмысления изучаемой проблемы с учетом вновь появившихся фактов. Наоборот, делается попытка их отрицать или замолчать.
Автор не собирается полемизировать с теми, кто опубликовал до него труды о великом разведчике – серьезные и пустопорожние, употреблявшие имя Зорге всуе. При этом мнения, высказанные в ряде исследований, созвучны позиции автора. Это в первую очередь относится к работам разведчиков, знавших Рихарда Зорге: С.Л. Будкевича, Я.Г. Бронина, М.И. Сироткина. Это и монографии Юлиуса Мадера, Ф. Дикина и Г. Стори, Е.А. Горбунова, В.А. Гаврилова, А.Г. Фесюна, С.М. Голякова, М.М. Ильинского, А.А. Кошкина, К.Е. Черевко, В.Э. Молодякова, А.В. Шишова, В.И. Томаровского, А.Е. Куланова, а также исследование Ю. А. Кузнецова, выложенное в интернете. Более того, автор использовал отдельные материалы и выводы, к которым пришли вышеперечисленные авторы. Отсюда неизбежным стало и повторение ряда вещей, известных узкому кругу исследователей.
Автором предпринята попытка осмыслить деятельность Рихарда Зорге через интерпретацию известных и неизвестных ранее фактов с учетом воздействия различных факторов: политических, экономических, субъективных, психологических, личностных.
Допуская возможность существования различных оттенков в интерпретации разведывательной деятельности «Рамзая» – «Инсона», автор, вместе с тем полагает, что в целом разброс в оценке работы советского разведчика, как в настоящее время, так и в будущем, будет весьма незначителен (ничтожен), и Рихард Зорге может по праву считаться одним из выдающихся разведчиков ХХ века.
Величие подвига «Рамзая» и его соратников, состоит именно в том, что благодаря и их усилиям Япония не вступила в войну с Советским Союзом и двинулась на Юг, что неизбежно должно было привести к столкновению с Америкой.
Михаил Алексеев,
доктор исторических наук, профессор
Вместо предисловия
Рихард Зорге: личность и ее окрестности
Вы можете быть уверены, что если Вы меня отзовете обратно, я буду с гордостью сознавать, что я первый в этой трудной стране человек, который сумел за 7 лет создать резидентуру, правда, не выполнившей полностью всех Ваших приказаний, однако сделавшей много для нашей организации и для пролетарского отечества.
«Рамзай» – Центру 18 марта 1941 г.Характер – это способность действовать согласно принципам.
Иммануил КантВ предлагаемой вниманию читателя новой книге Михаила Алексеева, известного российского историка, автора ряда книг об отечественных спецслужбах, речь идет о военном разведчике Рихарде Зорге, который без сомнения является уникальной личностью для своего времени. За свою короткую жизнь Зорге проявил себя и как партийный функционер, и как ученый, журналист, но главное – как выдающийся разведчик, сотрудник Разведывательного управления Красной Армии.
Книга рассказывает примерно о десяти годах деятельности Рихарда Зорге в Японии в преддверии Второй мировой войны и в самом ее начале. Факты и сведения, приводимые в книге, показывают, в каких условиях ему приходилось действовать и какова была военно-политическая обстановка в мире в тот период.
Выход этой книги представляется особенно ценным в связи с тем, что вокруг имени Рихарда Зорге до сих пор существует немало спекуляций, а некоторые лже-исследователи пытаются представить его как некоего бонвивана и светского гуляку, поставив под сомнение значимость добытой им информации. Примером подобного подхода служит статья Владимира Воронова под саркастическим заголовком «Агент виляния», опубликованная в июне 2014 года газетой «Совершенно секретно» (№ 6). В статье собраны весьма субъективные заметки о Рихарде Зорге, имеющие целью опровергнуть представление о нем, как о высочайшем профессионале и как о человеке, преданном своим идеалам.
«Разоблачения» В. Воронова, плохо представляющего себе профессию разведчика-нелегала, не учитывают того, что профессия предъявляет чрезвычайно жесткие требования к его внутреннему миру и поведению. Понять такую сложную личность, как Зорге, на основании свидетельств тех или иных лиц, знавших его лишь в одной ипостаси, невозможно. Михаил Алексеев показывает личность Зорге во всей ее многообразной сложности. Ведь его герой вынужден был убедительно изображать журналиста фашистской немецкой газеты, постоянно подтверждать свою состоятельность как эксперта по Японии в глазах немецкого посольства в Токио и при этом выдавать себя за свойского парня в иностранной колонии. Благодаря такому широкому охвату у него сложился богатый набор источников.
Рихард Зорге много лет отслеживал основные направления внешней и военной политики Японии. Это чрезвычайно сложная задача, ведь принятие решений на государственном уровне требовало согласования позиций различных правящих политических группировок и ведомств.
Важная информация поступала от Зорге и о подготовке фашистской Германии к нападению на Советский Союз. Главное, на мой личный взгляд, было не в факте сообщения конкретной даты нападения, которая по субъективным или объективным причинам может быть изменена. Главное – то, что ему удалось установить сам факт принятия Гитлером такого решения. Разброс в сообщениях о нападении – май – июнь 1941 года. Эти сообщения, подтвержденные сведениями о состоянии вооруженных сил Германии и её союзников, должны были послужить для советского руководства сигналом к приведению Красной Армии в полную боевую готовность.
Если говорить о личности Рихарда Зорге, то первое, что в нем поражает, это масштаб его деятельности и разнообразие ее видов. Солдат, студент, партийный функционер, шахтер, журналист, ученый, разведчик, – вот далеко не полный перечень его амплуа. Зорге никогда не был слепым исполнителем, он четко определял свое место вначале в революционной, а затем и в разведывательной практике. Это позволяло ему видеть задачи в более широком свете и находить многовариантность их разрешения. Зорге с его потенциалом творческого самостоятельного развития быстро и качественно осваивал каждую новую профессию, что и ныне является определяющим при отборе в разведку.
Весьма важным личностным качеством Рихарда Зорге было умение работать автономно, в режиме самоуправления. Указания Центра бывают трех видов: контурные, структурированные и алгоритмические. Контурные представляют собой постановку задач без предписания, как их выполнять. Структурированные более строго обозначают задачу, которая сопровождается указаниями общего порядка по ее исполнению. Алгоритмические однозначно определяют все действия исполнителя. Преобладают на практике именно контурные указания, особенно при постановке разведывательных задач. Квалифицированное руководство Центра учитывает возможность изменений в динамике событий и не сковывает действия тех, кто работает в «поле».
Следующая сторона личности Зорге характеризуется качественным анализом всех сфер практической деятельности, в том числе добываемых сведений. Он стремился раскрыть связь конкретного факта или события с другими сведениями, выявить тенденцию, дать собственную оценку и предложить возможный способ реагирования.
Сегодня это тем более важно, поскольку все возрастающий вал «неочищенной» информации серьезно затрудняет качество наблюдения обстановки, засоряя механизм принятия государственных решений второстепенными и дезинформационными данными, а также тем, что в век компьютерных технологий называют спамом.
Аналитический подход развился у Зорге в процессе научной и журналистской работы. За период с 1921-го по 1930 год им было опубликовано 5 книг и монографий, 41 статья в периодических изданиях. К сожалению, Центр не всегда относился с должным вниманием к его предложениям и оценкам.
Рихард Зорге был широко эрудирован в таких областях, как экономика, история, политология, востоковедение. Большой багаж знаний делал его хорошим аналитиком, к мнению которого прислушивались в германском посольстве в Токио, в правящей японской элите. Широкий круг интересов превращал Зорге в прекрасного собеседника. В его арсенале всегда находились темы для беседы с конкретным человеком, он умел создать возможности для дальнейшего развития контактов. А ведь известно, что не так сложно с кем-либо познакомиться, как суметь превратить знакомство в длительную связь.
Хотелось бы обозначить еще несколько черт личности Зорге, имеющих особое значение для профессионального разведчика. Прежде всего это умение влиять на людей и использовать их в разведывательных целях, то есть доминантность. Так, работая в Китае в начале 1930-х годов, он за короткий период установил свыше десятка информированных связей. В Японии Зорге сумел подчинить своему влиянию германского военного атташе Ойгена Отта, позднее ставшего послом.
Работу с большинством информаторов Зорге строил на дружеской основе, прикрываясь положением журналиста и находя возможность устанавливать и поддерживать регулярные контакты. Это было возможно благодаря индивидуальному подходу к каждому, построенному с учетом личных качеств, информированности, с выбором психологически удобного для собеседника места контакта. Определенное значение имела и манера разведчика одеваться. Он всегда носил модную и добротную одежду и был аккуратно подстрижен, что придавало ему элегантность и солидность без налета педантизма и чопорности.
В значительной мере успех Зорге объяснялся характерной для него естественностью поведения, что располагало к нему окружающих и упрощало закрепление отношений. Естественность же его проистекала из уверенности в том, что он занимался нужным делом, в его преданности великой стране, которой служил. Разведывательную деятельность Зорге осуществлял с артистизмом. Он не подлаживался к японцам (что было весьма затруднительно в силу многих причин, начиная от незнания японского языка и кончая настороженным отношением японцев к иностранцам), но вел себя так же, как члены иностранной колонии в Токио, в особенности немцы, поскольку Германия была для Японии дружественной страной. При этом Зорге хорошо знал историю японского общества и всегда учитывал его специфические особенности.
Центр, также учитывая особенности Японии, включил в состав резидентуры Зорге агентов-японцев, которые успешно работали с соотечественниками. Например, Ходзуми Одзаки добывал стратегически важную информацию у представителей правящей элиты, в том числе из окружения премьер-министра страны.
Однако человеческие возможности не беспредельны, к концу 1940-го – началу 1941 года у Рихарда Зорге накопилась психологическая и физическая усталость, которая, впрочем, не проявлялась во внешнем поведении и не сказывалась на эффективности его работы. С началом Второй мировой войны он явно сознавал невозможность передышки, и вопреки усталости демонстрировал высокую психологическую устойчивость.
На протяжении всей своей жизни Рихард Зорге неустанно работал над собой, как в профессиональном плане, так и с точки зрения общего развития. К нему как ни к кому другому применима мысль, высказанная немецким мыслителем Иоганном Гердером (1744–1803): «Человек – это искусно построенная машина, наделенная генетической диспозицией и полнотой жизни. Но машина не играет сама по себе, даже самому способному человеку приходится учиться играть на ней. Разум – это соединение впечатлений и практических навыков нашей души, сумма воспитания всего человеческого рода; и воспитание это человек довершает, словно посторонний самому себе художник, воспитывая себя на чужих образах».
В своем мировоззренческом развитии Рихард Зорге шел от восприятия окружающего мира с позиции благовоспитанного и благополучного ребенка из обеспеченной семьи, через понимание ужасов Первой мировой и личные страдания (он был трижды ранен) – к выбору пути революционера, вступившего на путь борьбы за совершенствование человеческого общества. И, как ни высокопарно это звучит, в начале 1920-х годов прошлого века такие взгляды были свойственны немалой части его сверстников.
Существенное влияние на формирование Зорге оказала его первая жена Кристина Герлах, благодаря которой он вошел в круг немецких интеллектуалов. В результате его личный мир расширился, а знания в области экономики и социологии углубились. Поработав шахтером, познал он и реальную жизнь рабочего класса.
Особое место в становлении личности Зорге сыграла работа в структурах Коминтерна, где он приобрел опыт, весьма востребованный в разведке. Это была пора его взросления, описанная в предыдущей книге Михаила Алексеева, посвященной пребыванию Зорге в Китае. В качестве сотрудника Коминтерна Рихард общался с такими его лидерами, как О. Куусинен, Д. Мануильский, О. Пятницкий и другие, выполнял различные задания в Дании, Швеции, Норвегии, Великобритании.
Но определяющую роль в жизни Рихарда сыграл опытный военный разведчик К.М. Басов (Я.Я. Абелтынь), бывший в 1927–1930 годах резидентом РУ РККА в Германии. Именно Басов обратил внимание руководства советской военной разведки, в частности Я.К. Берзина, на Зорге как перспективного кандидата для разведывательной работы, после чего у Берзина и родилась идея использовать Зорге на Дальнем Востоке, где военная разведка решала задачи, связанные с оказанием помощи революционному Китаю и отслеживанием позиции Японии в отношении СССР.
Идея была смелой и отчасти рискованной, учитывая работу Зорге в центральном аппарате Коминтерна и в целом ряде стран Европы. С другой стороны, она опиралась на трезвую и взвешенную оценку ситуации. На Дальнем Востоке Рихард Зорге не был известен как представитель Коминтерна, а сотрудничество между правоохранительными органами европейских и азиатских стран не носило регулярного и устойчивого характера. Личные качества и имеющийся опыт позволяли Зорге с высокой степенью вероятности утвердиться в обеих странах в качестве журналиста.
Круг лиц, с которыми контактировал Рихард Зорге, чрезвычайно велик и состоит из нескольких миров. Прежде всего это соратники по разведке – работники Центра (Я.К. Берзин, С.П. Урицкий, Л.А. Борович и др.), курьеры для передачи добываемых материалов и т. д., а также сама нелегальная резидентура «Рамзай», возглавляемая Зорге. В ее состав входили очень разные люди, что учитывалось им в процессе организации разведывательной деятельности. При этом все агенты сотрудничали с разведкой на идейной основе, а финансовые затраты по обеспечению их работы были минимальны.
Другой мир включал круг лиц, являвшихся источниками разведывательных сведений благодаря личным отношениям с Зорге или другими сотрудниками резидентуры. Среди них были посол Германии в Японии О. Отт и его супруга Хельма; военные представители в составе германского посольства контр-адмирал П. Веннекер, полковники Г. Матцке и А. Кречмер, подполковник Ф. Шолль; сотрудники иностранных информационных агентств, аккредитованных в Токио.
Особое место занимала грамотно организованная работа со всеми (!) немецкими официальными и неофициальными делегациями, прибывавшими в Японию в рамках внешнеполитического и военно-политического сотрудничества. От этих, казалось бы, эпизодических контактов часто поступала ценная информация. Учитывая информационный выход на премьер-министра Японии Ф. Коноэ, имевшийся у Х. Одзаки, одного из соратников Зорге, можно сделать вполне обоснованный вывод об актуальности, широте и глубине сведений, представлявшихся резидентурой «Рамзая».
Существовал и третий мир контактов, призванный поддерживать образ Рихарда в глазах местных властей. Речь идет об иностранной колонии, в особенности о ее немецкой части. Так, в жизни Зорге появилась японская девушка Исии Ханако, что в то время было обычным делом для проживавших в Японии иностранцев (что-то подобное описано и воспето в образе Чио-Чио-сан в знаменитой опере Д. Пуччини «Мадам Баттерфляй»).
Исии Ханако до конца своей жизни осталась преданной памяти Зорге. После окончания Второй мировой войны она отыскала его могилу и, перезахоронив Рихарда в достойном месте, поставила ему памятник. Также она является автором трех книг, посвященных жизни Зорге.
И все же личность Зорге как разведчика и человека не получила еще полного и всестороннего освещения ни в документальной, ни в художественной литературе. В этом плане работу Михаила Алексеева можно расценивать в качестве надежного путеводителя. Его книга представляет собой серьезный вклад в исследование деятельности Зорге и, надеюсь, будет использована в последующих научных трудах и произведениях литературы и искусства, посвященных его памяти.
Не надо думать, что на пути Зорге не было трудностей и ошибок. Сказывались недостаточный опыт агентурной работы, нехватка военных знаний, дискретный и лаконичный стиль руководства со стороны Центра. Но в итоге Зорге превратился в высокого профессионала. Этот сильный человек отдал свою жизнь служению идеалам, в которые верил, служению стране, которую любил и защищал. Зорге оказался способным не отклоняться от своих принципов, проявив настоящий характер, как определил его Иммануил Кант.
Рихард Зорге оставил нам тюремные записки; в нашем распоряжении имеются материалы следствия, проведенного японскими властями. Опубликованы заметки о нем Кристины Герлах и Рут Вернер, Исии Ханако, пьеса, написанная братом Х. Одзаки, фильм Ива Чампи «Кто вы, доктор Зорге?», «зоргиана» за авторством историков В. Лоты и С. Будкевича, литераторов М. Колесникова, Ф. Волкова, О. Горчакова, С. Голякова, В. Поволяева. Но исчерпывающе полного осмысления жизни и подвига Рихарда Зорге даже теперь, через 120 лет после его рождения, не произошло.
Михаил Алексеев в предлагаемой читателю книге сделал важный и верный шаг в этом направлении.
Александр Петрович Алексеев[1]
генерал-лейтенант, ветеран военной разведки
12. 08. 2014 г.
Пролог
«Данциг будет захвачен в сентябре 1939 года»
(Из шифртелеграммы «Рамзая» от 31 мая 1939 года)
3 октября 1938 г. Зорге сообщал: «От немецкого военного атташе (полковник Матцки. – М.А.) получил сведения о том, что после разрешения судетского вопроса следующей проблемой будет польская, но она будет разрешена между Германией и Польшей по-дружески в связи с их совместной войной против СССР». Однако с началом 1939 года политика Германии в отношении Польши резко изменилась.
6 января 1939 г. во время визита министра иностранных дел Польши Юзефа Бека в Германию Риббентроп потребовал согласия Польши на присоединение Данцига к Германии и проведение транспортных линий через Поморье. 21 марта Гитлер в своем меморандуме вновь вернулся к этим требованиям. Призывы Польши соблюдать взаимные гарантии по статусу Вольного Города в соответствии с решениями Лиги Наций были отвергнуты немецкой стороной.
22 марта 1939 г. между Германией и Литвой был подписан договор о возвращении в состав Германии Клайпедского края с портом Клайпеда. После этого край был снова переименован в Мемельскую область, а город Клайпеда – в Мемель. Так продолжалось возвращение земель, отторгнутых от Германии Версальским договором.
26 марта правительство Польши официально ответило отказом на меморандум Гитлера. 3 апреля начальник штаба верховного главнокомандования (ОКВ) Кейтель известил главнокомандующих видов вооруженных сил о предстоящем издании «Директивы о единой подготовке вооруженных сил к войне на 1939–1940 гг.», состоящую из трех частей – часть I («Оборона границ»); часть II («Операция Вайс») и часть III («Данциг»)[2].
«В отношении операции «Вайс» фюрер дал еще следующие указания:
1. Подготовку проводить с таким расчетом, чтобы обеспечить готовность к проведению операции не позднее 1. 9.1939 г.
2. Верховному главнокомандованию вооруженных сил поручено составить для операции «Вайс» календарный план мероприятий и, проведя совещания с участием всех трех видов вооруженных сил, организовать между ними взаимодействие по времени.
3. Соображения главнокомандующих видами вооруженных сил и данные для таблицы продвижения по срокам представить верховному главнокомандованию к 1.5.1939 г.».
6 апреля было опубликовано коммюнике о переговорах между министром иностранных дел Польши Ю. Беком и премьер-министром Великобритании Н. Чемберленом в Лондоне, в котором указывалось следующее: «…Две страны готовы вступить в соглашение постоянного и взаимного характера… постоянное соглашение не будет направлено против какой-либо другой страны, а будет иметь целью гарантировать Великобритании и Польше взаимную помощь в случае любой угрозы, прямой или косвенной, независимости одной из сторон»[3]. Англо-польское соглашение о взаимопомощи было подписано только 25 августа 1939 г.
7 апреля итальянские войска вторглись в Албанию, оккупировали ее и объявили владением итальянской короны.
В утвержденной Гитлером 11 апреля «Директиве о единой подготовке вооруженных сил к войне на 1939–1940 гг.» говорилось: «Задачей германских вооруженных сил является уничтожение польских вооруженных сил. Для этого желательно и необходимо подготовить неожиданное нападение. Тайная или открытая всеобщая мобилизация будет объявлена в возможно более поздний срок, в день, предшествующий нападению»[4].
13 апреля в декларации французского правительства сообщалось о взаимных гарантиях, принятых на себя Францией и Польшей:
«Французское правительство… было радо узнать о взятии на себя взаимных обязательств Великобританией и Польшей, которые приняли решение оказать друг другу взаимную поддержку, с тем чтобы защитить свою независимость, если она будет подвергаться прямой или косвенной угрозе… Франция и Польша дают друг другу немедленные и непосредственные гарантии против любой прямой или косвенной угрозы, которая нанесла бы ущерб их жизненно важным интересам»[5].
17 апреля Советское правительство выступило с предложением о заключении между СССР, Англией и Францией договора о взаимной помощи. Имелось в виду также, что три державы должны были взять на себя обязательства об оказании всяческой помощи, в том числе военной государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями, в случае агрессии против них[6]. Последовавшие двусторонние контакты свидетельствовали, однако, что инициатива не встретила поддержки ни в Лондоне, ни в Париже.
В тот же день «Рамзай» с поразительной достоверностью сообщал из Токио о ближайших приоритетах германской внешней политики:
«Москва, Начальнику 5 Управления РККА[7]
Второй секретарь германского посольства возвратился из Берлина, где участвовал в ряде совещаний в Министерстве иностранных дел. На совещаниях присутствовал Риббентроп. Секретарь заявил, что в течение ближайшего года или двух лет политика Германии будет исключительно сконцентрирована на французском и британском вопросах с учетом всех вопросов, связанных с СССР.
Главная цель Германии – достичь такой политической и военной силы, чтобы Англия была вынуждена без войны признать требования Германии на гегемонию в Центральной Европе и ее колониальные притязания.
