Невымышленные рассказы

Об этом размышлял почтенных лет мужчина, прогуливаясь у родильного дома с букетом цветов и пакетом, из которого выглядывала коробка конфет, а на дне покоились две бутылочки красного вина. Изредка поглядывая на окна, он улыбался в предвкушении свидания. Всё дело в том, что жена благополучно разрешилась от бремени, подарив ему девятого отпрыска. Вот и радовался пополнению семейства. Правда, ещё не придумал имя малышу, но за этим дело не станет. Было б дитё, а имечко найдётся.

Несмотря на свой совсем не юношеский возраст, как-никак разменял шестой десяток, отец новорождённого чувствовал себя великолепно. Ещё бы, девятый ребёнок – это немало! А причина тому – любовь к детям, ведь сам вырос в многодетной семье. Где детский гомон и трескотня смолкали лишь на заходе солнца, когда малышей укладывали спать. С той поры, сколько себя помнил, вопрос рожать или не рожать, не стоял на повестке. Благо жена разделяла его взгляды, и каждую дарованную Богом жизнь они бережно взращивали. И теперь в их семействе девятеро, и старшие с нетерпением ждут, когда он привезёт домой младшенького…

– О чём задумался, папаша? – чрезмерно бодрый для раннего утра голос отвлёк от размышлений.

Мужчина повернулся и увидел парня, что вместе с приятелем также дежурили под окнами. Он улыбнулся и благожелательно ответил:

– Да так, ни о чём. Радуюсь…

Отчего-то ответ развеселил спрашивающего, и, махнув рукой в сторону окон, он добавил:

– Сын или внук?

Наш герой молча кивнул. Однако собеседник не понял и на всякий случай уточнил:

– Так сын или внук?

– Сын, сын, – утвердительно произнёс мужчина.

По всей видимости, ответ удивил. Парню, что проявил интерес, едва перевалило за тридцать, а тут мужик, который в отцы годится, а гляди, туда же. Пришёл за сыном. Они с приятелем переглянулись, и второй, до того молчавший, слегка растягивая слова, вымолвил:

– Молодец, батя! Так держать.

Мужчина кивнул и устремил взор на дверь, из которой вскоре должна появиться жена с новорождённым. Но весёлая парочка не унималась. Тот, кто начал разговор, как бы между прочим заметил:

– У меня третий, а ты, батя, которого по счёту настрогал?

В его фамильярности не было ничего обидного. Когда находишься в хорошем настроении, на многое не обращаешь внимания, и здорово, если встретятся понимающие. К тому же тот, кому адресовался вопрос, был из их числа и, доброжелательно улыбнувшись, ответил:

– Девятого. Но, Бог даст, не последнего…

Возникла пауза. Сказанное не то что удивило – огорошило! Приятели замерли как вкопанные. Наконец, оправившись от изумления, второй, стараясь не обидеть сомнением, вежливо спросил:

– Вы это серьёзно? Насчёт девятого…

– Разве я похож на шутника? – усмехнулся мужчина. – Так получилось. Чего и вам желаю. – закончил он добродушно.

Приятели долго не могли прийти в себя, виданное ли дело, девятеро ребятишек, и на всякий случай уважительно промолчали. Они принялись о чём-то шептаться, время от времени поглядывая на того, кто наконец дождался жену с младенцем и, поблагодарив медсестёр, вручил им пакет с гостинцами. Жене передал букет цветов, и она с улыбкой его приняла. Затем привычно взял малыша, и семейная чета направилась к стоянке. Где ожидал микроавтобус из тех, какие так любят многодетные семьи.

Проводив семейную пару взглядами, приятели повернулись к окнам и, кого-то в них заметив, замахали руками. При этом перебивая друг друга, пытались докричаться сквозь закрытое от прохладного весеннего ветра окно…

Бережно усадив жену с младенцем позади, мужчина расположился за рулём и, запустив двигатель, мягко тронулся. Он аккуратно вырулил на дорогу, где с трудом втиснулся в плотный поток. Его приняло в свои объятия несметное множество машин. Кто здесь только не толкался! И тяжёлые джипы, немалыми габаритами вызывавшие уважение, и вальяжные седаны, покачиваясь, перемещавшие седоков, и небольшие, юркие малолитражки, выгодно отличавшиеся умеренным аппетитом. И даже редкий мотоциклист, обрадованный приходу весны, прорычал мимо, будучи запахнут в косуху на меховой подкладке. Впереди и сзади, справа и слева все куда-то спешили, и опытному водителю приходилось предугадывать манёвры соседей, дабы не слишком качало сладко спавшего малыша.

Однако тот, почуяв едва уловимую вибрацию, непременное условие работы любого двигателя, проснулся и криком изъявил желание покушать. Делать нечего, мужчина свернул на ближайшую автозаправку и, миновав колонки, притулился поодаль. Возле наспех высаженных декоративных кустов, чтобы не мешать остальным. Его жена приступила к кормлению, и младенец старательно засопел.

Наблюдая за сопевшим малышом, отец улыбнулся. Он вспомнил детство. То далёкое время, когда с братьями и сёстрами ежедневно проведывал дедушку и бабушку, помогая управляться по хозяйству. В их селе так было заведено, впрочем, как и во всех других сёлах, к тому же старики жили напротив, аккурат возле колодца, из которого вся улица черпала воду. Оттого напоить живность не составляло труда.

Их небольшое старинное село таилось за лесополосой. Подальше от чужих глаз и пыльной автострады. Сюда редко наведывались чужаки. В основном наезжала родня, перебравшаяся жить в город. Ведь многие сельчане были родственники, и дедушка частенько рассказывал, как дружно они жили при царе. Как посещали церковно-приходскую школу, и здорово, что нынче детишек сызмальства учат и они набираются уму-разуму. А иначе придётся зарабатывать на хлеб тяжёлым трудом.

Он вспомнил, как бабушка кормила пирогами, оладьями и блинами со сметаной. А кусковой сахар, который покупала в лабазе, был твёрдым и долго не таял во рту. Несмотря на горячий чай, каким внуки запивали сладость.

Но особенно вкусным было варенье! Его она варила в медных тазах, и внучки помогали чистить фрукты и ягоды, а после вся семья с удовольствием им лакомилась. Долгими зимними вечерами аромат варенья напоминал тёплые осенние деньки. А поскольку родни было видимо-невидимо, варили на всех, и стеклянные банки в то время считались большой редкостью.

И вот однажды, попивая чаёк из блюдечка, на вопрос одного из внуков, чему их учили в церковно-приходской школе, дедушка ответил:

– Грамоте учили. Закону Божию.

Закон Божий вызвал непонимание, и тогда дедуля разъяснил, дескать, учили, как жить, по совести. Помогая друг другу. Потому как в суровом климате России надобно держаться вместе. Только так можно выжить на бескрайних просторах нашей необъятной Родины.

– Наподобие октябрят? – на всякий случай кто-то уточнил.

Дед задумался и, видя, как малыши с нетерпением ждут ответа, утвердительно кивнул:

– Вот-вот.

– А ещё чему? – не унимались детские голоса. Очень уж было интересно слушать деда. Ему и самому доставляло удовольствие коротать время с внуками. Общаясь, старик откалывал специальными щипчиками кусочки сахара от большой глыбы и раскладывал перед детворой.

– Чему ещё? – повторил он. – Чтоб не дай Бог не выросли предателями.

– Это как? – спросил самый дотошный. – Чтобы враг ничего не выпытал?

Дед оглядел детвору. Со всех сторон смотрели наивные и любознательные глаза. Старик улыбнулся и разъяснил:

– Не совсем. Раньше предателями считались также и те, у кого был всего один ребятёнок…

Его ответ озадачил. Не понимая, что это значит, внуки растерялись, ожидая, что дедушка, как всегда, всё объяснит. Но тот молчал. Тогда они пошептались, и самый смышлёный решил прояснить ситуацию:

– Почему? – выражая всеобщий интерес, спросил он.

Старик пожевал губами. Надо ли такое сообщать малышам? Впрочем, раз интересуются, так тому и быть. Он вздохнул и постарался как можно понятнее растолковать, дескать, когда у родителей всего один ребёнок, случись что, он останется сиротой. И если папа с мамой не озаботились нарожать ему братьев и сестричек, значит они его предали! Оставили одного. В дальнейшем, если с родителями приключалась беда, о таком ребёночке заботились родственники. Забирали к себе. Не было на Руси детских домов, и детишек пристраивали в семьи, ведь, чем больше деток, тем лучше! Так говорили старики и сурово пеняли тем, кто не спешил обзаводиться потомством…

Внезапно перед микроавтобусом припарковался новенький кабриолет, отвлекая счастливого отца от воспоминаний. На кой чёрт так притёрся, едва успел он подумать, как из кабриолета показалось знакомое лицо. Вслед за лицом последовало тело, и сосед по даче, разминая ноги, направился к микроавтобусу. Мужчина открыл дверь и вышел навстречу обладателю дорогой машины.

– Привет! Давненько не виделись, – сосед не скрывал радости. – Как тебе моё обретение? – хвастливо указал на машину яркого фиолетового цвета. – Представляешь, не успели привезли в салон, а я уже катаюсь, – не умолкал он, – А ты, как погляжу, по-прежнему на своём танке?

Мужчина развёл руками. Раз видишь, зачем спрашиваешь?

– Ну ничего, ничего, – сообразив, что едва не сморозил лишнего, примирительно сказал сосед. Затем, наморщив лоб, спросил. – Это сколько мы не виделись?

И, не дожидаясь ответа, принялся загибать пальцы. Выходило, без малого полгода. Оно и неудивительно, дачный сезон только начинался, а жили они на разных концах города.

Мужчина согласно кивнул. Пожалуй, так и будет. Он взял громогласного соседа за локоть и отвёл от микроавтобуса, так как многие стали с интересом поглядывать в их сторону.

– Как твои дела? – не умолкал знакомец. – Всё в трудах и заботах?

В его тоне послышалась усмешка. Уж кто-кто, а сосед хорошо знал семью собеседника. В отличие от их с женой бездетной пары, обладатель подержанного микроавтобуса каждую весну сажал огород. Он служил подспорьем для многочисленных ртов, да и дети приучались труду, дабы не выросли лоботрясами. Жаркими летними выходными семья трудилась на участке, и сосед, бывало, подтрунивал, когда оставались с глазу на глаз. Вот и теперь не удержался и съязвил.

Тем не менее мужчина не отреагировал. Он снисходительно наблюдал за тем, кто растрачивал жизнь на пустое, по его меркам, времяпрепровождение. Но каждый сам себе хозяин. По крайней мере, многие так думают.

В это время любознательный сосед, умудрился разглядеть, что происходит в микроавтобусе. От удивления хлопнул себя по бёдрам и, выпучив глаза, произнёс:

– Да ладно!

Собеседник улыбнулся.

– Ну ты даёшь! – выдохнул сосед, – Это который по счёту? Я уже сбился…

Он растерянно улыбнулся. Такому простительно незнание. Когда вырос единственным ребёнком, а женившись, решил жить для себя, чужие проблемы не заботят. Ведь у самого голова не болит, так как по несколько раз в году уезжал с женой на отдых. А на такую жизнь нужны деньги. Вот и крутится как белка в колесе. То одно, то другое. Но в редкие приезды на дачу они нет-нет да и общались. Бывало, выпивали рюмочку-другую, и в минуты откровения соседа интересовал один и тот же вопрос:

– Нет, ну ты мне объясни, на кой чёрт тебе столько?

Глава семейства не обижался. Он видел: бездетный муж искренне не понимает, а потому жалел его. Ну что это за жизнь, думал он, возвращаться в сумерках домой, а там пусто! Родителей давно схоронил, а братьев и сестёр нет. Оттого и мается, рассуждал он. Правда, какая-никакая жена имеется, но ведь больше-то никого. А если она задержалась на работе или уехала к маме, хоть волком вой! Каково это – одному в пустом доме? С ума можно сойти. Хоть бы собаку завёл или на худой конец змею…

Глядя в удивлённые глаза соседа, мужчина вспомнил, как несколько лет тому назад, изрядно хватив лишку, тот в очередной раз настойчиво пытался узнать причину его любви к детям. Чего сам был начисто лишён и, не получив вразумительный ответ, принялся рассуждать:

– Нет, ну ты посуди, – держа в руке рюмку, говорил он заплетающимся языком. – Я единственный ребёнок в семье! Мне первому во дворе купили велосипед, затем мопед, а чуть позже мотоцикл. Как думаешь, почему?

Собеседник молчал.

– Да потому, – не унимался сосед, – что я единственный! И родители из кожи лезли, лишь бы у меня всё было. И в результате вывели в люди. Полюбуйся, теперь я в полном порядке…

Он икнул и горделиво приосанился.

– А что, – продолжал болтать без умолку, – квартира осталась от родителей, дачу отгрохал, машины меняю несколько раз в год. Да и объездил весь свет, путешествуя с этой… – он брезгливо поморщился, но спохватившись добавил. – Отец бы мной гордился…

В этом месте его путаный язык подустал, и сосед уставился на щедро накрытый стол, за которым бражничали. В тот день он приехал на дачу один, и жена помощника по хозяйству, приготовила закуску и ушла. Вот и засиделись дольше обычного.

«Жадному денег – счастливому деток!»

На следующий день приятели увиделись ближе к полудню. Когда июльское солнце жгло неимоверно. Прогуливаясь по небосводу, оно безжалостно испепеляло деревья и траву. Однако это не мешало большой семье дружно пропалывать грядки, избавляясь от сорняков. И работа спорилась, старшие подавали пример, а отец следил, чтобы никто не отлынивал. Сам тем временем сколачивал мостик, который собирался перекинуть через ручей, протекавший неподалёку. Чтобы не было нужды делать крюк, отправляясь за грибами, а напрямую, не вымочив ног, оказаться в лесу. Его руки умело управлялись с молотком, а свежеструганные доски кряхтели от недовольства, но подчинялись воле человека. Хозяин знал: терпение и труд – основа жизни! И чем раньше приучишь деток к работе, тем проще им будет в дальнейшем.

Он вытер рукавом лоб и бросил взгляд на красивый двухэтажный дом, украшавший соседские шесть соток. Тот был обложен клинкерным кирпичом и производил приятное впечатление добротного, ухоженного жилья.

Глава семьи посмотрел на свой небольшой домик, значительно уступавший соседскому. Он улыбнулся, чувство зависти не свойственно его природе. Наоборот! Испытал сожаление, ведь, в отличие от соседнего участка, на котором помощник по хозяйству выстригал газон, в его владениях бурлила жизнь. Мальчики удаляли сорняки, а девочки под руководством жены готовили обед. Свежую зелень с грядки вымыли, картошку отварили, а селёдку почистили. Кроме того, благоверная напекла пирожков, и их соблазнительный запах привлекал детвору.

В это время открылась дверь соседского дома, и в проёме показался вчерашний собеседник. Мужчины обменялись взглядами и одновременно направились к небольшому штакетнику, им разгораживались участки в дачном посёлке. Они пожали друг другу руки, после чего сосед глотнул из пластиковой бутылки. Судя по всему, с ней не расставался с самого утра. Его одутловатое лицо и взлохмаченные волосы говорили о беспокойном сне. Похоже вчерашнее возлияние давало о себе знать.

Сосед утолил жажду, с облегчением выдохнул и негромко произнёс:

– Когда ты ушёл, я ещё долго не ложился. Всё думал. Ведь так и не дождался ответа…

Его глаза при этом хитро сощурились. Он взглянул на помощника, тут же сделавшего вид, будто чем-то занят. Для пущей убедительности наклонившегося к траве, что-то в ней разглядывая. Не иначе обнаружил нечто неведомое и раздумывал, как поступить.

Его жена готовила еду, мелькая в окне пристройки для гостей. Оттуда доносился аромат восточной кухни, ведь семья приехала из Средней Азии. Своё потомство они оставили у родителей, и желали как можно скорее обустроиться, чтобы забрать их сюда.

Убедившись, что помощник занят делом, сосед обратил внимание на распиленные доски:

– Чего это ты сколачиваешь?

Получив ответ, предложил пособить. Он принялся расхваливать помощника: дескать, такой умелый, за что ни возьмётся, всё у него спорится. И крышу может перекрыть, и ворота поменять, а недавно сломалась вытяжка, так он её в два счёта починил. И это не говоря про водопровод, который ранее зимой замерзал, но теперь работает нормально.

– Что значит умелец, – добавил он хвастливо. – Так что не стесняйся, обращайся, если нужно.

Глава семейства поблагодарил, но отказался. Он и сам справляется. Да и сыновья помогают, зачем кого-то отвлекать? Содержание дома – вещь хлопотная, забот хватает.

– Хорошо, что есть помощник, главное, чтобы не занял твоё место, – улыбнулся он в ответ.

Сосед не понял шутку и переспросил:

– Не занял место где?

Несмотря на очевидную рифму, многодетный отец сдержался:

– Где, где, – передразнивая произнёс, – везде…

Ему не хотелось обижать соседа. Тому и так несладко. Дачу отгрохал, а дальше-то что? Детей не нажил, кому всё достанется? Разве что помощнику. Вон как старается, глядишь, и завоюет доверие. Его жены…

Он взглянул на соседа. Палящая жара сделала своё. Оказавшись на солнце, тот размяк и, махнув рукой, направился обратно. Скорей вернуться в комнату, где бушевал кондиционер. Совершенно никчёмное с точки зрения многодетного отца устройство на природе.

Помощник по хозяйству облегчённо выдохнул и продолжил косить. Все остались при своих. Сосед с бутылкой нежился в объятиях кондиционера, его работник трудился на газоне, а глава семьи двинулся к столу, за которым ожидали семеро по лавкам. Подоспело время обеда, и пора хорошенько подкрепиться…

– О чём задумался? – сосед положил руку на плечо.

Многодетный отец опомнился и рассмеялся. Действительно! Воспоминания увлекли, а меж тем они по-прежнему на автозаправке. Неподалёку от микроавтобуса, где жена кормила малыша.

– Да так, ни о чём особенном, – усмехаясь ответил он, – вспомнил, как мы с тобой выпивали.

Сосед улыбнулся. Правда, в его улыбке было мало радости. Да и недельная щетина, какой ранее не замечалось, не добавляла свежести. Кроме того, измятая рубашка, выглядывая из-под куртки, завершала облик неухоженного мужчины. К тому же в глаза бросались давно не стиранные джинсы, а на безымянном пальце правой руки отсутствовало кольцо! Помнится, его сосед не снимал ни при каких обстоятельствах.

Перехватив взгляд, обладатель кабриолета опустил голову.

– Да, да, – еле слышно проговорил, – разводимся…

От его слов повеяло безнадёгой, и глава семьи испытал жалость. Но не предпринял попытки влезть в душу, какими грешат любители посудачить, а молча смотрел на знакомца. В его взгляде было столько тепла, что сосед почувствовал понимание. От напускной весёлости мало что осталось, голубые глаза наполнила тоска. Они стояли друг против друга, и никто не решался заговорить.

Так продолжалось несколько минут. Владелец микроавтобуса выжидал. Он чувствовал, сосед не сдюжит тишины и сам всё расскажет. Потому не спешил, давая время принять решение, чем делиться, а чем нет. Ведь сложно сохранять спокойствие, когда мысли сменяют друг друга, вызывая болезненные воспоминания.

Так оно и вышло. Не выдержав паузы, молодой человек сдавленным голосом произнёс:

– Представляешь, моя тут спуталась с одним…

От волнения он перешёл на шёпот, и приходилось вслушиваться в то, что говорил.

– Ушла к этому, – сосед раздражённо щёлкнул пальцами, пытаясь припомнить, – фаерщику! Так, кажется, их называют?

Лицо собеседника выразило удивление: кто это? Рассказчик, видя, что требуется разъяснить, решил жестами себе помочь. Он стал размахивать руками, однако это не дало результата, и тогда пояснил:

– Они жонглируют факелами. Выступают на улицах, в общем, играют с огнём.

Объяснение удовлетворило, и обманутый муж продолжил. Правда, со стороны казалось, будто разговаривал сам с собой. Как бывает, когда кто-то, не обращая внимания на окружающих, бубнит под нос. Вот и сосед, не глядя на собеседника, обиженно буркнул:

– Ушла к тому, у кого ни кола ни двора, – его голос задрожал. – К тому, кто вдвое старше и однажды при мне послал её куда подальше. А она, как побитая собачонка, всё время заглядывает ему в глаза.

Он замолчал, будто утратил силы. Многодетный отец понимающе прикрыл веки, трудно без эмоций говорить о наболевшем. Оттого и не спешил отвечать. Парень-то неплохой, но не сумел справиться с женой. Вот и мается, и, похоже, это надолго.

Не высказывая вслух того, что может обидеть, негромко поинтересовался:

– А что значит при тебе посылал? Вы знакомы?

Вопрос поставил в тупик. Сосед растерялся, он понял, что сболтнул лишнее, но куда теперь деваться? Раз начал, будь добр, продолжай.

– Понимаешь, – собираясь с мыслями ответил смущённый предприниматель, – когда она стала задерживаться, я её выследил. А застав их вместе, устроил скандал. А что ещё оставалось? – извиняющимся тоном объяснил он.

Было очевидно: соседу неприятно вдаваться в подробности, и собеседник сделал жест – может, не стоит меня посвящать? Но тому нужно было выговориться, и он вкратце поведал, как после учинённого скандала, хахаль жены, удивлённый произошедшим, послал её прямиком к женскому счастью. А его похлопал по плечу, дескать, извини, я не знал. Кольцо-то она снимала, когда шла на свиданье, завершая, вздохнул он.

Когда сосед закончил изливать душу, главе семьи припомнился случай, как в один из дней старший сын, к тому времени женатый, заехал навестить. И во время обеда у него возник шутливый спор с сестрёнками о том, нужно ли стерилизовать котёнка, которого подобрал с улицы. Ведь пушистик пришёлся по душе не только ему, но и жене. Однако со временем он вырастет и захочет погулять. Именно поэтому сын настаивал на стерилизации, а сестрёнки не соглашались. Им было жаль котёнка, и они вступались за него.

Отец молча наблюдал за спором. В конце концов, не придя к единому мнению, дети поинтересовались: как поступить? Глава семьи ответил вопросом на вопрос:

– Что проку в сытости, если нет возможности родить потомство?

За столом повисла пауза. Отец, выждав несколько секунд продолжил:

– Как вы считаете, – спросил он присутствующих, – кто по-настоящему счастлив, дворовый кот, иногда испытывая голод, но проживая полноценную жизнь? Или домашний любимец, которому, кроме еды, ничего более не светит?

Домочадцы молчали, стало ясно, к какому выводу он склоняется. И тогда отец обратился к первенцу:

– Сынок, ты взял животное, и теперь несёшь за него ответственность.

Старший сын кивнул. Он и не отрицал, вопрос лишь в том, как содержать кота. Квартира, не улица! Имеются особенности, вот и раздумывал, как поступить.

Наблюдая, как его разъедают сомнения, отец спросил:

– Скажи, а тебе понравилось бы прожить в сытости, но никогда не увидеть своих детей?

Тот смутился. Об этом он не задумывался.

– Или, – негромко продолжил хозяин дома, – разве позволено коверкать природу из-за собственной прихоти?

Сын раздумывал, а по завершении обеда поблагодарил отца и чмокнул сестричек. Их настойчивость сохранила природу котёнка…

В этом месте воспоминания прервались, к тому же сосед торопливо погрузился в машину. Обещая регулярно наведываться на дачу. Глава семьи вернулся к микроавтобусу и удобно устроился за рулём, дабы продолжить движение.

Выезжая с автозаправки, включил радио. Из динамиков вырвался трепетный ноктюрн Шопена. Знакомая мелодия привнесла потусторонность, присущую этому композитору, а лобовое стекло окропили капли, и оно стало запотевать. Мужчина включил обдув, но капли на лобовом усилились, и вскоре плотной завесой хлынул дождь. Он сбавил скорость, так как обзор ухудшился, и впереди замерцали аварийные огни. Тогда воитель ещё больше увеличил дистанцию и отстал от машины, за которой следовал.

Он бросил взгляд на пассажиров и улыбнулся. Жена что-то напевала малышу, тот сладко спал. Безмятежный сон младенца пробудил воспоминания и боль, что засела в сердце, когда отца провожали на войну. А дед и старшие братья, во всём служили примером. Правда, теперь на него равняются его дети. Вот только всё ли правильно делает?

Глава семьи задумался. Действительно, а чему он научил детей? Об этом как-то не довелось всерьёз размышлять, всё время суета и заботы. Как до него жили предки, а после будут жить потомки. А может, ну его к лешему? К чему грустные мысли? Вон какой богатырь уродился, и надобно его на ноги поднять. Мужчина улыбнулся и, завидев знакомый дом, свернул в арку.

Во дворе припарковался, после чего помог жене выйти из микроавтобуса. К ним тут же подошли соседки и поздравили с пополнением. Поблагодарив пенсионерок, семейная пара поднялась в квартиру. Там родителей с нетерпением ожидали.

Когда вошли, малыша сразу забрали сёстры, бережно передавая сопящий свёрток из рук в руки. Так знакомились с братиком. Один из сыновей вручил матери коробку цвета морской волны. Женщина всех расцеловала, после чего с девочками и младенцем удалилась в спальню. Там, как водится, уже поставили детскую кроватку, в которой в своё время побывали все. Кроватка была надёжной и служила много лет.

После возвращения хозяйки в жизнь семьи вернулся привычный ритм. Получив от матери поручения, дочери приступили к их выполнению. Одна ушла в магазин, другая к соседям пригласить на ужин. Сыновья также разбрелись, кто на учёбу, кто на тренировку, а старшие на работу. По окончании которой прибудут на торжественный ужин чествовать родителей и новорождённого.