Ничья

– О! Это ты?! В такой час! – воскликнул начальник полиции, – решился всё-таки перебраться к нам?

Но тут он заметил испуганное лицо гостя, его неопрятный вид и, наконец, связанные сзади руки.

– Что случилось?

Александр не без волнения стал рассказывать о том, что произошла трагедия и что он является её невольным участником. Начальник полиции развязал ему руки, предложил стул и внимательно дослушал рассказ, а когда Александр его завершил, спросил:

– А всё-таки, зачем Самсон потащил тебя к скале?

– Я же говорил, он увидел меня с Сивиллой. Мы с ней встретились у памятника, общались, я ведь завтра…– тут Александр горько улыбнулся, – надеялся уехать. Не знаю, что он себе вообразил, но когда Сивилла ушла, этот циклоп набросился на меня, связал мне руки и потащил к скале. Поверьте, я не виновен в смерти Авеля, я только присел. А что мне оставалось делать? Погибнуть вместо него? Всё затеял этот проклятый циклоп!

Александр в отчаянии схватился за голову. Начальник полиции молча слушал, потом встал:

– Ладно, – сказал он и указал в сторону коридора, ведущего в комнату для задержанных, – там есть всё необходимое. Прими душ и ложись спать. Утро вечера мудренее.

– А как же… Самсон? Он будет мстить за брата.

– Ах, вот ты о чём. Спи спокойно, не беспокойся, здесь он тебя не достанет. Это я обещаю.

Александр прошёл в комнату, разделся и встал под душ. Долго стоял под струями воды, думая о том, в какую жуткую историю влип. «Но ведь нет моей вины, – успокаивал себя Александр, – в конце концов, Авель мог и не упасть, после того как я инстинктивно присел, я ведь не рассчитывал на то, что он упадёт, хотел лишь вырваться. Проклятый циклоп!».

Он вышел из душевой и стал вытираться, как вдруг услышал приближающиеся шаги в коридоре. «Самсон! – подумал Александр, – лёгок на помине!» Дрожь пробежала по телу. Он второпях завязал узлом на себе полотенце и стал нервно озираться по сторонам. На глаза попалась металлическая вешалка на стене. Он схватил её, быстро снял со стены, затем толкнул к двери стол и забрался на него. Он стоял на столе, расставив ноги, с металлической вешалкой наготове, когда в комнату вошёл начальник полиции. Увидев его, Александр облегченно вздохнул и медленно опустил вешалку.

– Да! – в изумлении протянул начальник полиции, – чего только не видела эта комната, но голого мужика на столе, вооружённого вешалкой! – такого ещё не было. Если б ты меня убил, я б тебе этого не простил. Слезай и верни предмет на место, у него другое назначение.

– Вы же ушли домой, я и подумал…

Александр спустился со стола и повесил вешалку на стену.

– Я же тебе обещал, – начальник полиции улыбался, – здесь никто тебя не тронет, поверь и успокойся. И вот ещё что… твой телефон уже в порядке, но – добавил он, когда Александр протянул руку, – ты получишь его только завтра. Он побудет у меня на всякий случай, чтобы ты не делал лишних телодвижений, потому как ты сейчас возбуждён. Несколько минут назад на твой телефон звонила Сивилла. Ты меня извини, но я поговорил с ней. Во-первых, потому что звонки были очень настойчивые и с местного номера. Во-вторых, учитывая то, что произошло, я решил выяснить, кто из местных звонит тебе в такой поздний час. Поверь, только из лучших побуждений…

– Что сказала Сивилла? – нетерпеливо перебил его Александр.

– Она придёт сюда с минуты на минуту, хочет с тобой поговорить, ужасно возмущена тем, что ты вынужден здесь прятаться от Самсона.

– Она знает?

– Нет. Мне сейчас надо уходить, но перед тем как я уйду, ты должен дать мне слово. И вот какая у меня к тебе просьба, вернее не просьба, а требование. Иначе я её к тебе не пущу.

– Какое требование?

– Я ей сказал только то, что ты здесь прячешься от Самсона, потому что он видел тебя с ней в парке. Всего остального она не знает и знать не должна. Если ты мне даёшь слово мужчины об этом ей не говорить, я её пущу к тебе.

– Но она завтра же узнает обо всём.

– Это не твоя забота. Даёшь слово?

Александр задумался. Ведь первая мысль, которая пришла ему в голову, когда он услышал, что вот-вот придёт Сивилла, и была в том, чтобы подробно рассказать ей, как всё произошло, и убедить её в своей невиновности в смерти Авеля. Как же не сказать ей об этом?

– Я жду, – напомнил начальник полиции.

«Что же делать? – думал Александр, – может, это последняя возможность встретиться с ней. Кто знает, что меня ждёт впереди и через что предстоит пройти после того, что случилось? Надеюсь, когда ей станут известны детали произошедшей трагедии, она поймёт, что я не виновен, а при случае, если появится такая возможность, я ей подробно всё объясню и ещё скажу, какой ультиматум сегодня поставил мне начальник полиции».

– Хорошо.

– Смотри, я тебе верю.

В эту минуту раздался слабый хлопок входной двери.

– Кажется, она уже здесь, – обронил начальник полиции и удалился.

Сивилла буквально ворвалась в комнату. Александр не успел даже брюки надеть, оставался с завязанным на бёдрах полотенцем. Девушка стала в тревоге ощупывать его руки, грудь. Он с удивлением смотрел на неё.

– Что этот циклоп с тобой сделал? – спросила она, – ничего не повредил?

– Нет, Сивилла, – Александр улыбнулся и обнял её. – Успокойся.

Она прижалась к нему:

– Правда? Расскажи, что произошло.

– Он наблюдал за нами. Когда ты ушла, неожиданно выскочил из темноты и… попытался схватить меня, но… мне удалось увернуться от него и сбежать сюда.

– Молодец! Он больше не тронет тебя, пусть только попробует, проклятый циклоп!

Сивилла обвила руками шею Александра и прижалась к нему щекой. Мучимый мыслью об Авеле и о том, какая трагическая весть ожидает её уже через несколько часов, он не мог расслабиться и в полной мере ощутить прелесть её прикосновений.

– Я не хочу больше тянуть, – прошептала Сивилла. Её лицо пылало, она вся светилась счастьем: – Я люблю тебя, и эта ночь наша.

Александр вдруг как будто очнулся, почувствовав её трепетную плоть в своих объятиях. Внутри у него вспыхнуло, загорелось и стало пламенеть. Он крепче прижал Сивиллу к себе и припал к её губам. Долгий, страстный поцелуй разогрел её желание. Она учащённо дышала:

– Брось матрасы прямо на пол и потуши свет…

Сивилла быстро всё с себя скинула, и тела их, слившись воедино, окунулись в обжигающий омут страсти. Все тревоги и мысли обоих сгинули в бездне любви.

Александр проснулся, когда солнце уже ярко светило. Он лежал голый на матрасе, согнув колени. Рядом никого не оказалось, но аромат Сивиллы всё ещё витал в воздухе. Лёгкая улыбка играла на лице Александра, послевкусие сладострастной ночи не покидало его. Он медленно встал и начал одеваться, затем умылся, думая о том, что Сивилла уже наверняка знает о произошедшей ночью трагедии. Эта тревожная мысль бросила тень на приятные ощущения. Он начал восстанавливать в памяти вчерашние события в хронологическом порядке. Ему показалось удивительным и странным, что все они вместились в одни сутки.

Было тихо, словно всё вокруг вымерло. Александр осторожно отворил дверь комнаты, вышел в коридор и прошёл в приёмную. И здесь никого не оказалось. Похоже, дежурный полицейский бродил где-то на заднем дворе. «И это называется полицейский участок?!» – мелькнуло у него в голове. Он осторожно открыл входную дверь и вышел на улицу. Утреннее солнце слепило глаза. Александр в задумчивости встал. В голове зависли вопросы: что делать дальше? куда идти? Будет, конечно, суд и, возможно, его осудят. Александр вдруг подумал, что до суда ему никуда нельзя отлучаться. А ведь он так и не добрался до дому и, скорее всего, долго ещё не увидит жену и дочь. Господи, за что всё это?! Может, ему прямо сейчас и поехать домой? Хотя бы с дочкой повидается. Ведь никто же не предупреждал его, что нельзя до суда уезжать из этого проклятого города. Но нет, его исчезновение могут расценить как бегство. Вот наказание! Он стоял в нерешительности, не зная, куда идти. Потом медленно двинулся в ту сторону, откуда ночью пришёл в полицейский участок. Ноги сами вели его в парк. Вскоре Александр перешёл на быстрый шаг, словно кто-то подталкивал его в спину. Вошёл в парк, торопливо миновал памятник графу и направился к злополучной скале. Снесённые пластиковые заграждения свидетельствовали о реальности случившейся ночью трагедии. Одолеваемый жаждой непременно посмотреть вниз, он подошёл почти к краю скалы, как вдруг услышал сзади зловещий бас Самсона:

– Что, тянет?

Александр вздрогнул, ледяной холод пробежал по всему телу. Он обернулся и лишь на миг увидел жуткое лицо гиганта. Самсон толкнул его со словами:

– Теперь твоя очередь!

Александр успел только ахнуть и с искажённым лицом, тщетно хватаясь руками за воздух, полетел со скалы вниз. Через секунду он шлёпнулся на что-то упругое, пружинистое и, лёжа на спине, не мог понять, что произошло. Животный страх парализовал его. Несколько секунд он лежал недвижно в ожидании появления старухи с косой, но, к удивлению своему, слышал частое биение собственного сердца. Вдруг сверху высунулась улыбающаяся физиономия Самсона:

– Что, испужался? Хе-хе-хе!

Александр смотрел на него широко открытыми глазами, почему-то радуясь появлению этой бычьей головы. Затем он посмотрел вниз и увидел жуткую скалистую крутизну, переходящую далеко внизу в пологий склон уже знакомой ему реки Тёмной. Он лежал на широкой металлической сетке, закреплённой в нескольких метрах ниже выступа скалы на четырёх вбитых в неё кронштейнах.

– Ты вниз не смотри, – басил сверху Самсон, – говорят, затягивает, хе-хе… Эту железную сетку установили после того, как двоих идиотов затянуло.

Александр медленно стал возвращаться в реальность с радостным ощущением, что остался жив. И тут его посетила другая счастливая мысль:

– Послушай, выходит… Авель тоже жив?

– А ты думал?

– Как это здорово!

– По сценарию ты должен был падать, а не он. Но кто ж мог ожидать от тебя такой прыти, что ты в последнюю секунду присядешь. Даже я не ожидал. Можешь гордиться, обвёл меня вокруг пальца!

– Кто ж этот сценарист?

– Я, конечно, – гордо произнёс Самсон.

– Какая же ты свинья!

– Ну, ну, полегче, я же могу обидеться.

– Проклятый циклоп! Как мне отсюда выбраться?

– Только Сивилле позволено меня так обзывать, и то за глаза. Если ты ещё раз так меня назовёшь, я твои яйца к твоей заднице пришью розовыми нитками. Извинись.

– Извини.

– Другое дело. Посмотри направо, там ступеньки, видишь? ведут к небольшой смотровой площадке, держись за перила.

Александр выбрался наверх по ступенькам и вспомнил, что когда они с Другом были здесь и тот рассказывал ему про это место, он ещё тогда заметил эти перила, уходящие за скалу, и даже собирался спросить, куда они ведут. Но тема разговора увела их в сторону, и он забыл о своём намерении.

Самсон вышел ему навстречу, похлопал по плечу и даже изобразил на лице что-то вроде улыбки:

– Все путём, не держи на меня зла, твоя машина, уже помытая и заправленная, ждёт тебя.

– Послушай, ты же следил за мной. Как же я мог такого… верзилу не заметить?

– Хе-хе… – ухмыльнулся Самсон, – да, я следил, видел, как ты крадучись вышел из полицейского участка. Стоял и, похоже, колебался, не знал, куда податься. Если б ты решил удрать и пошёл бы на выход из города, то попал бы в мои нежные объятия. Но ты двинулся в противоположную сторону. Я сразу смекнул, куда ты нацелился, и пришёл сюда раньше тебя. Есть такая истина – преступника всегда тянет к месту преступления.

– Я не преступник.

– Это ты сейчас так говоришь. А пять минут назад выдал себя.

– Каким образом?

– Что ты сказал, когда узнал, что брат мой жив?

– Не помню.

– Ты вздохнул и радостно воскликнул: «Как это здорово!» Будто у тебя камень с души свалился. Так что в глубине души ты точно считал себя виновным. Ведь если б ты не присел, брат мой не упал бы со скалы.

– А ты, оказывается, психолог, Самсон!

– Вот сейчас ты правильно ко мне обратился. Так держать! И вот ещё что. Мы сейчас пойдём с тобой на центральную площадь, там стоит твоя машина, в ней твой телефон. С тобой придут прощаться Сивилла и Авель. Так вот, Сивилла не в курсе наших с тобой игр со скалой. Она думает, что ты спрятался в полицейском участке от меня, потому что я видел, как ты с ней целовался, и за это собираюсь пришить твои яйца к твоей заднице синими нитками. Сивилла позвонила мне утром, велела прийти за тобой в полицейский участок и, как она выразилась, дружески, можно сказать, любя, – тут Самсон изобразил на лице уродливую гримасу, отдалённо напоминающую улыбку, – проводить тебя до машины. Что я, собственно, и делаю. Если с твоей башки упадёт хоть один волосок, Сивилла грозилась отменить своё венчание с Авелем. Видишь, я твою башку пока не трогаю. Так вот, я очень надеюсь, что она никогда не узнает о наших с тобой играх со скалой. Ты ведь умеешь держать язык за зубами, правда? Ты же мужик! И на сцене неплохо держался, я видел. Лучше пожелай Авелю и Сивилле семейного счастья и помни, что я умею пришивать яйца к заднице…

– Зелёными нитками, – завершил Александр.

– Хвалю! На лету схватываешь!

Скоро они подошли к центральной площади.

– Пришли. Вон твоя машина, – показал Самсон, – как видишь, и бампер установили, так что можешь выкатываться.

Автомобиль стоял перед гостиницей. Сивилла и Авель сидели за столиком в ближайшем кафе. Увидев Александра, оба встали и пошли ему навстречу. Самсон улыбался, демонстративно дружески хлопая Александра по спине.

Едва успели все обменяться приветственными фразами, как откуда-то возник Друг (кто бы сомневался!) и вскоре появился улыбающийся начальник полиции.

Прощались с Александром тепло, произносили слова благодарности и пожелания счастливого пути. Все жали ему руку, кроме Самсона, который только мигнул, когда они встретились глазами. После рукопожатий Александр направился к машине, однако, обуреваемый желанием хотя бы на минуту остаться наедине с Сивиллой, он сделал несколько шагов, обернулся и взглянул на неё. Она медленно подошла к нему. Оба несколько секунд молча смотрели друг на друга с грустной улыбкой.

– Ты доволен? – спросила Сивилла.

Он любовался её голубыми бездонными глазами, читая в них всю глубину заданного вопроса.

– Расставаться с тобой… для меня пытка.

– Будешь вспоминать меня. И как я заманила тебя в наш город.

– Знаешь, у меня странное ощущение, словно я провёл здесь целую вечность. Может, я во сне и всё, что произошло со мной, мне только чудится?

– Значит, понравилось! – обрадовалась она.

– Есть что-то магическое и в городе, и в людях. Даже имена у вас экзотические… тебя, правда, зовут Сивилла?

Она рассмеялась:

– Когда мне было четыре дня от роду, дед посмотрел на меня и сказал, что желал бы видеть моих сыновей. Я в ответ чихнула. Дед решил, что это пророческий чих. Меня назвали Сивиллой.

– Ты собираешься исполнить желание деда?

– Обязательно исполню.

– Выйдешь за Авеля?

– Выйду.

Александр, немного помедлив, тихо сказал:

– Желаю счастья!

– И ты будь счастлив, милый!

Сделав ещё шаг в сторону машины, он опять остановился, задумался, затем обернулся к ней и спросил:

– А ураган тоже был?

– Ураган и прошлая ночь – самые счастливые события в моей жизни! Прощай!

Александр неторопливо подошёл к машине, на миг задержался, бросив взгляд на глубокую царапину на заднем крыле, затем сел и медленно повёл её по центральной улице.

Он выехал из города через арку, в которую два дня назад въехал ночью. Проехав метров пятьдесят, Александр остановил машину, обернулся и прочёл надпись на арочном полукруге:

СВЕТЛЕЕ НЕ БЫВАЕТ!

В этот момент у него зазвонил телефон:

– Привет, солнышко! Еду, скоро буду…

Кроме единственной дочери, у Александра больше не было детей. Сивилла на следующий год родила двоих мальчиков-близнецов.

Июнь 2012 года

Ануш

В этом слове есть шелест листвы,

Шёпот мерно журчащей воды

Про ощущенье дивное,

Сладостное, интимное,

Способное душу объять,

Как радость иль как благодать.

Блаженное то состоянье,

Когда с утоленьем желанья

Нахлынет на сердце отрада,

Пьянящая душу услада.

И вот уже эти симптомы,

Подобие сладкой истомы,

Вдруг чувствуете Вы нутром,

Прожилками, всем существом.

Как от студёной воды

В знойные летние дни;

Или от утра желанного,

Свежего, благоуханного,

И от нахлынувшей свежести

Вы пробуждаетесь, нежитесь;

Или когда пред закатом,

Дымом шашлычным объяты,

Вкушаете мякоть ягнёнка,

Смакуя вино потихоньку…

Да мало ли в жизни мгновений,

Дарующих нам наслажденье!

А имя такому блаженству

Сродни самому совершенству —

Звучит, словно горный родник,

Который сквозь скалы проник

И, струйками падая вниз,

Исполнил природы каприз:

В жару – освежающий душ.

И шепчет как будто: «Ану…ш».

Мариам

На дымчатом стекле двери

Искрится луч, играя цветом.

То солнца жаркие лучи

Всю комнату залили светом.

Через открытое окно

Снаружи свежесть проникает.

В разгаре утро уж давно,

И пенье птиц не умолкает.

Вдруг слышится за дверью шорох,

А следом лёгкие шаги.

Они приблизились и скоро

Стихают быстро у двери.

За тканью дымчатой стекла

Знакомый силуэт мелькает.

К двери приблизилась ОНА,

И сразу сердце замирает.

Я вижу очертанья рук

И личика её. И жду.

И вскоре слышу лёгкий стук

Прелестных пальцев по стеклу.

Но дверь не тороплюсь открыть.

Хоть знаю, что визит не праздный —

Ко мне вопросов может быть

Не меньше сотни, самых разных.

Она немножко шепелявит

(Забавная игра природы),

Но сей изъян она исправит,

Ведь ей всего четыре года.

Кончается моё терпенье:

– Кто там? – вопрос я задаю.

И нет прекраснее мгновенья

Ответ услышать поутру.

Как будто сладостный поток

Мне льётся на душу бальзам —

Я слышу звонкий голосок:

«Я же, дедушка, Мариам!»

Май 2012 года

Редактор – Елена Здорик

Изображение на обложке – «Шахматы-конь-фигура-контраст», адрес: https://img4.goodfon.ru/original/960x544/0/9c/shakhmaty-kon-figura-kontrast.jpg. На сайте Goodfon.ru указано, что разрешается скачивать бесплатно.

Примечания

1

Бастурма – вяленое мясо.