Буферная Зона. Обитель Мрака

Как только я начинал об этом думать, сразу же возникал новый разряд боли, и сознание тонуло. Мне уже было не до фигуры, не до эльфов с гномами, даже если они все были бы с огромными сиськами.

Только чернота вокруг.

Я барахтаюсь в ней, словно в грязевом вулкане на Тиздаре. Ездили мы туда как-то семьей. Мерзкая жижа, в которой все почему-то плавают с удовольствием. Но самое страшное – там нет дна. Это же вулкан! Но в то же время утонуть тоже нельзя – грязь держит тело на поверхности.

Здесь – похожее чувство.

А так хотелось утонуть…

Особенно когда я вспоминал Аню. Сначала мне казалось, что она рядом. На Тиздаре мы были вместе, держались за руки, но потом я оборачивался и видел, что рядом никого нет. Только тьма.

Я тону, захлебываюсь, кричу. И…

– Ну, вот… сейчас должно быть чуть полегче, – сказала фигура.

Она что-то держит в руках. Зрение упорно не хотело фокусироваться, поэтому не мог понять, что это за предмет.

– «Легче»? Что? – кажется, я все-таки произнес эти слова вслух.

– Обезболивающее. Шприц это, – пояснила фигура.

То есть Смерть мне что-то вколола, но зачем? Зачем она облегчала мою участь, если могла сейчас просто забрать меня, абсолютно беспомощного? Взяла бы с собой, на ту сторону, и все. Все бы закончилось!

– Аня… – простонал я, и фигура снова промолчала. Шумно сглотнула. Видимо, узнала прозвучавшее имя. Как и предыдущее, которое я не мог вспомнить.

Какое?

– Потерпи немножко, скоро станет легче. Я это взяла у соседки. Она была при смерти, помнишь ее? Баба Галя. Теперь ей без надобности. Давно уж померла, бедняжка. А я думаю, а чего добру пропадать? Вот и взяла, и продуктов еще немного. Тем более ключи она мне оставляла, когда я за ней ходила. Сказала, что могу быть как дома. Пока не преставилась, прости ее господе!

До меня наконец дошло, кто у моей кровати. Тетя Люда. Ну как тетя… Бабушка уж давно. У самой не осталось родни: дочка уехала на Север, где ее убил ревнивый мужик. Бывший зэк, просто зарезал молодую девчонку за отказ пойти с ним на местный дискач. Больше у бабули никого не было, поэтому и осталась она здесь, в Темногорске. Ей некуда было податься, и никому она была не нужна.

Узнал ее и заплакал – еще две недели назад мы остались в подъезде одни. Когда все разъехались, убежали за Периметр, всего две квартиры по вечерам едва заметно светились окнами. Обе на верхних этажах, а на нижних уже вовсю царствовала Снежная королева. Снег выпирал из незакрытых дверей, вываливаясь сугробами прямо в коридор. Отопления не было, обогревались как могли. Я не пожалел, что в свое время сложил камин. Прямо в квартире, благо пятый этаж позволял сделать дымоход, о котором до сих пор не знало и никогда не узнает БТИ.

Без камина мы бы не выжили. Не выжили бы вместе с…

– Лера! Где она? – спросил я, увидев лицо бабули. Она, услышав мой вопрос, отвернулась и тихо заплакала.

4

– На-а, выпей, – сказала она вместо ответа. – Тебе надо поправляться…

– Где Лера, черт тебя побери? Где она? – Я отшвырнул стакан.

Тот разбился где-то рядом – я почувствовал брызги на лице, но тут же мне стало не до них: боль пронзила тело. Адовая вспышка прошлась напильником поочередно по всем переломанным костям, а потом задержалась на всех разом.

– Ч-черт!

– Нет, не надо вставать… не сейчас. Ты слишком слаб. – Фигура засуетилась, укладывая меня на место.

Но я не мог лежать и все пытался подняться.

– Лера-а… – простонал я.

И вдруг вспомнил. Все вспомнил. Эта картинка пришла из ниоткуда и ранила меня сильнее, чем все те переломы, которые я заработал во время встречи со служителями культа.

Людьми Мрака. Это они забрали дочь!

– Нет ее! Я слышала, когда они приходили, забрали бедную девочку. Да за что же ей-то такое наказание? Совсем же еще ребенок, бедняжечка! Потом пришла сюда. Все боялась, что ты умрешь. Три дня. Тут. Три дня не отходила, пока ты не очнулся.

Боже, уже прошло три дня! Люди Мрака могли сделать с дочкой за это время все что угодно. Покалечить, убить или выкинуть на мороз, отпустить на растерзание зомби. Для последнего даже не надо было далеко ходить. Всего-то несколько сот метров – и вот она, граница, линия фронта! А за ней – тварей немерено.

– Лера-а! – Я пытался повернуться, но меня снова вырвало. Казалось, это выходят наружу кишки. Еще чуть-чуть – и изо рта выпрыгнет сердце. Да и зачем оно мне сейчас, если я и так потерял все?

Или?

Нет?

Нет!

Нет!!!

Не потерял. Не смей даже так думать, просто не смей! Еще не все, еще не…

– Я боялась высунуться. Нехристи творят, что хотят. Это все делишки этого… Мрака, – продолжала старушка, – а ведь еще недавно я ходила в его церковь, но потом, как узнала, что они там… что они делают… Господе Иисусе, прости мне мое богохульство! Ибо не ведаем мы, что творим…

Бабуля начала бормотать что-то нечленораздельное. Молиться, видимо. Я уже ничего не соображал, снова впав в беспамятство, но сквозь него услышал отчетливый звук – рев мутантов. И мне показалось, что на этот раз они были уже гораздо ближе.

Совсем рядом…

5

В тесной комнате было душно и накурено. Вокруг дубового стола стояли несколько человек, глядя на карты города, разложенные одна поверх другой. Водили пальцами по стрелкам, знакам, пунктирам, что-то напряженно вымеряли линейками и просто ладонями. Курили. Кашляли. Молчали.

В последнее время Добровольный Союз Обороны в лице подполковника в запасе Ямина, майора Глушко и нескольких гражданских, из администрации, собирались тут часто, почти каждый день, и засиживались до полуночи, обсуждая план дальнейших действий. Было над чем подумать и о чем поговорить.

– Саша, какая обстановка? – спросил самый старший из присутствующих, почти старик – подполковник Ямин.

– На Зареченской линия обороны сдвинулась на тридцать метров. На Пушкина – на сто, – начал сухо докладывать Александр Перов, доброволец, одним из первых вступивший в ДСО. Выглядел он молодо, почти по-юношески, хоть и был годков уж приличных, в которые обычно заводят второго ребенка и обнаруживают первые седые волосы. Сашка же был холост и в порочащих связях не замечен. – По улице Дзержинского дома пятый, седьмой и девятый уже оккупированы мутантами. Наши вчера ходили туда, говорят, какое-то там теперь гнездо у слепней. Едва ноги унесли оттуда.

– А библиотека? – спросил Ямин, водя по карте заскорузлым желтым ногтем.

– Библиотеку и рынок поглотило еще вчера, там козлобороды теперь. Удалось немного отбить парковку, но там аномалии родились.

– Козлобороды не опасны, – махнул рукой Ямин. – Так, ежи с усами, как у Чапаева, а не мутанты.

– У них иглы отравленные, – мягко возразил Санька. – И слюной ядовитой плюются.

– Темпы расширения растут, – изрек майор Глушко, лысоватый сутулый мужчина с огромной розовой бородавкой на носу.

– Растут, – вздохнул Ямин, вновь глядя на карту.

– За две недели – почти треть города, – осторожно добавил Александр, поглядывая на остальных. – Если расширение будет продолжаться такими же темпами, то к концу зимы мы…

– Погоди раньше времени паниковать, – раздраженно оборвал Ямин, сверкнув глазами. Мужик он был нормальный, справедливый, хоть и резкий. Всегда говорил по делу и поддерживал железную дисциплину у добровольцев. Пользовался большим авторитетом, и только благодаря ему город смог хоть как-то противостоять мутантам и мародерам, которые заполонили улицы.

– Так я и не паникую. Я…

– Вот и молодец, – вновь оборвал его Ямин. – У тебя по докладу все?

– Все, – опустив взгляд, ответил Саня.

– Хорошо. Так, а что там у нас по поиску живых? – спросил подполковник, глянув на стоящего в дальнем конце стола худого парня. – Клим, доложи!

– Обследование районов происходит постоянно. Основная проблема – это, конечно же, мародеры и бандиты. Все оружейные и охотничьи магазины разграблены. Много одиночек, но они – не проблема. Некоторые даже к Союзу примыкают после профилактической беседы.

Кто-то из присутствующих хихикнул.

– Ты там только не переусердствуй с беседой, с профилактической, – улыбнулся Ямин, понимая, что парень имеет в виду. У Клима – разряд по тхэквондо. И не только по нему, судя по всему. Одним ударом ноги разносит деревяшку-сотку в щепки. После такого несведущие люди обычно отправляются в глубокий нокаут. «Форматирование диска», – шутят парни из добровольцев.

Оставаясь все таким же серьезным, Клим кивнул.

– Ладно, продолжай, – махнул подполковник, вновь нахмурившись.

– Больше проблем, конечно, от банд. Некоторые объединяются, и тогда совсем труба. Позавчера, при очередном рейде, нарвались на отморозков. Дениса постреляли, Никиту ранили, Кайрату полголовы снесли.

– Жалко ребят, – тихо вздохнул Глушко.

– В северном квартале, в Доме культуры энергетиков, у них там целый штаб организовался, – продолжил доклад Клим.

– Ну что за натура у людей такая, гадская? – не выдержал Ямин, стукнув по столу жилистым кулаком. – Тут бы объединиться всем вместе, дать противнику отпор, Зоне этой проклятущей, а они в стайки сбиваются, друг против друга грызню устраивают.

– Вадим Петрович, – обратился Клим к подполковнику. – Это ведь уголовники. За две недели до известных событий амнистию всеобщую объявили по области, вот они и выползли все. А тут такое произошло.

– Да, верно говоришь, – кивнул Ямин. – Отбросы! Клим, а гражданские – хоть кто-нибудь – есть?

– Есть, – кивнул парень. – Вчера два рейда делали до завода приборов, там обнаружили несколько человек, в основном из отдела технического контроля, из лаборатории. Привели их на базу, накормили, выделили места, привели в чувство. Они там, на этом заводе, две недели без тепла жили. Чуть не замерзли. Пытались выбраться, да неудачно, наткнулись на мутантов.

– Из лаборатории, говоришь? – нахмурился Ямин.

– Так точно.

– Ты вот что, Клим. Ребят этих, кто покрепче, к себе возьми, в бригаду.

– Вадим Петрович, да зачем они мне? – запротестовал парень. – Ботаники, хилые, в очках ходят. Их же при первом рейде постреляют. У меня парни свои есть, из секции, я с ними…

– Ты, Клим, не спорь, – по-отечески произнес Ямин. – Ботаники – тоже люди, причем умные, из науки. Ты возьми их в рейд, вот прямо на завтра запланируй… Ты же собирался в городскую библиотеку.

Клим кивнул и начал разглядывать ботинки.

– Задачу им такую поставь: пусть попробуют разобраться в причинах расширения Зоны. Ведь есть же какая-то в этом логика, ей-богу! Не просто же все так происходит! По чьим-то законам, дурным, непонятным, но – законам. Нам, ребятам военным, это все – высокие материи, а лаборанты ребята умные, из науки. Пусть поищут, авось что-то накопают. Заодно и в библиотеку загляните, нужных книжек им прихватите. Там, говорят, целый этаж был по Зоне: и доклады, и исследования, и прочие бумажные потуги. Пусть возьмут что надо.

– Да это же не их профиль, Петрович, – включился в беседу Глушко. – Ну, не тем они на заводе приборов занимаются. Я же туда раньше, до известных событий, с проверкой ходил по пожарной безопасности, помню. Там – качество, детали, допуски, припуски, все дела. А тут – Зона. Ну, не вяжется же!

– Макарыч, а у нас других ученых нет, сам знаешь – их первыми вывезли при выборочной эвакуации. А нас оставили. Вот и крутимся, как можем. Так что – выбора нет. Не умеют – научим, не хотят – вон Клим им разъяснительную беседу проведет.

– Ну да, – устало кивнул Глушко.

– Давайте, ребята, действуйте, – хлопнул в ладоши Ямин и глянул на часы. – Мать честная! Да уже час ночи! Засиделись мы с вами. Отдыхать тоже надо. В общем, подводя итоги. Задачи всем ясны на завтра?

Присутствующие нестройно что-то промычали.

– Вот и хорошо. Первостепенно – это, конечно, Клим, твоя тема. Воевать с бандитами мы можем вечно, а вот разобраться в ситуации надо.

– Петрович, про поддержку с Большой земли ничего не слышно? – спросил Глушко.

– Нет, Макарыч, не слышно – третий день в радиоэфире только помехи. Сдается мне, оставили нас тут одних.

– Тогда, может…

– Нет, – резко оборвал Ямин, нахмурившись. – Бросать город не будем.

– Да и не получится, ек-макарек, – тихо добавил Моисей Тополь, парень из связистов.

– Что? – повернулся к нему Глушко.

– Говорю, что не получится из города выйти.

– Это почему же?

– Наши ребята ходили к трассе, которая из города ведет. Там установили какие-то вышки и непонятные конструкции, ек-макарек, на антенны похожие, с толстыми такими кабелями. От вышек этих метрах в тридцати таблички: «Опасно! Высокое напряжение!» Дворняга какая-то ходила там, так ее, не доходя двадцати метров до антенны этой, молнией шарахнуло так, что и мокрого места не осталось. Даже не испепелило, а испарило, ек-макарек. Оградили нас, ребята, весь город оградили. Чтобы мы – не дай бог! – какую заразу в большой свет не занесли.

Все некоторое время молчали, не зная, что сказать. Потом Ямин выдохнул:

– Закончили совещание.

6

Вышли от Ямина в глубокой задумчивости. Глушко, слывший человеком нелюдимым, сразу удалился к себе в комнату, остальные собрались возле курилки – засмолить папирос и обсудить прошедший сходняк.

– Что думаешь? – спросил Саня у Клима, прикуривая от спички.

Тот пожал плечами. Вредной привычки не имел, но постоять с парнями любил.

– А я думаю, что это весьма рисковое дело – дилетантов к границам Зоны вести.

– А, ты об этом?! – махнул рукой Клим.

– А о чем еще?

– Как о чем? – спросил подошедший к парням Сергей Андреевич – один из помощников Глушко, тоже бывший на совещании, но не проронивший ни слова. – Конечно же, о заградах.

– А что тебе эти заграды? – спросил Саня.

– Так ведь мы теперь тут того, запертые получаемся.

– Ничего не запертые, – с раздражением ответил Санька. – Просто закрыли границу на некоторое время, чтобы мутанты на Большую землю не ушли, вот и все. Банальная предосторожность.

– Сомнительно что-то, – сморщил нос Сергей Андреевич. – Предупредили бы хотя бы.

– А разве не предупреждали? – поднял голову Клим.

– В том-то и дело, что нет! – почти вскрикнул помощник майора. – Я ведь на рубке сижу, ответственный за связь. Никаких не было ни команд, ни распоряжений оттуда, – пояснил он, сделав акцент на последнем слове и показывая куда-то вверх и вбок одновременно. А потом, выдохнув, грустно добавил: – Если честно, уже несколько дней вообще никаких сигналов. Словно забыли о нас…

– А ты лучше рацию проверь, – улыбнулся Санька. – Сломалась, вот ты и сидишь, в глухой телефон играешь, а потом панику сеешь, что про нас забыли.

– Да проверял уже, не раз проверял. Сигналы рабочего регистра проходят, обратка тоже есть, все в порядке. С нами просто не выходят на связь.

– Ладно, Сергей Андреевич, ты не паникуй, – произнес Клим, хлопнув того по плечу. – Разберемся. Со всем разберемся. Не сразу, конечно… постепенно. На то мы и Союз добровольческий тут организовали.

– Эх, Клим, молодой ты еще, не понимаешь всего, – вздохнул Сергей Андреевич.

– Чего это я не понимаю? – насторожился парень.

– Да этот Союз, – Сергей Андреевич понизил голос до зловещего шепота, – только и нужен, чтобы поодиночке не помереть. Петрович молодец, быстро тему просек и организовал этот Союз – благо тогда была еще связь с землей и он это дело с чинами высокими согласовал. Дескать, для поддержания порядка в городе, пока не прибудут основные силы. А на самом деле никто и не планировал сюда никакие войска пригонять. Зачем? Начала расти Зона, и что с того? Оградить вместе с городом – и пущай будет. С нее много чего полезного можно подоить – те же артефакты на черном рынке за бешеные деньги уходят. А ведь с этого многие там, – Сергей Андреевич показал пальцем в потолок, – кормятся. Так что даже выгоднее будет, если Зона больше станет. Правильно я говорю?

Ему не ответили, непонимающе смотря на говорящего.

– А Петрович молодец, – продолжил тот. – Он эту тему смекнул. Даже корове, которую доят, нужен присмотр. Вот он и подсуетился.

– Ты сейчас, Сергей Андреевич, нехорошие вещи говоришь, – ледяным тоном произнес Клим, демонстративно хрустнув костяшками пальцев.

– Клим, ты не нервничай. Я никого обидеть не хотел. Просто говорю. А ты просто подумай на досуге… над сказанным.

– Зачем это? – спросил Санька, чуть прищурив глаза.

– А затем, – многозначительно произнес Сергей Андреевич. – Сам же говорил, что местные в банды собираются.

– Ну?!

– И про Дом культуры тоже доложил.

– Да причем тут это-то?

– А при том, что там не просто какие-то бандиты или моральные уроды собрались…

– А кто?

– Здравые ребята. С головами на плечах. Они фишки тоже быстро просекли.

– Да какие еще фишки? Чего ты лепишь тут нам? – вспыхнул Клим.

– А такие, Климушка! Все, братец! Не будет помощи с земли, оградили нас! Колючей проволокой под электричеством или чем там? Антеннами какими-то. Зона расширилась. Очерчены новые границы. А все остается по-старому. Скоро такие же пропуска будут выдавать сталкерам и разрешения шлепать на добычу артефактов. Только разрешения эти будет отпускать уже Петрович, а ты его знаешь… Он еще со старой Зоны не отошел, с контузией своей, а тут вообще будет пальцы загибать, строить всех и кровь пить. Он ведь не любит все эти штуки, не отвечающие законам физики. А там, в ДК, – нормальные люди. Они хотят это дело на корню пресечь, чтобы у всех житье нормальное было.

– Сергей Андреевич, – прошипел Клим так, чтобы все слышали. – Ты сейчас нас что, к врагу вербуешь?

– Побойся бога, Климушка! Никого я не вербую. Просто говорю. Как есть говорю. А ты вот с Сашкой, вы подумайте над моими словами. Пора уже прекращать карнавал этот. Давно пора!

Докурив, Сергей Андреевич выбросил окурок и быстрым шагом пошел к себе.

– Вот падла! – сплюнув, прошипел Санька.

– Надо присмотреть за ним.

– А чего смотреть? Петровичу все рассказать – и делов!

– Нет. Рано. Надо узнать, кого он еще успел обработать, а кого и завербовать. Если крыса появилась, то жди беды. Ладно, пошли в барак.

– Слушай, а может, и вправду… – робко произнес Саня, двинув за Климом.

– Что?

– Ну что он там сказал…

– Ты чего?! – резко остановился Клим и схватил Саньку за грудки.

– Да успокойся ты! Я же просто тебе говорю.

– Андреич тоже просто говорил, а такое ощущение, будто могильными червями накормил. Гнида!

– Ладно, остынь, – успокоил парня Санька. – И в самом деле, ересь какую-то он нес. Пошли, поздно уже. Завтра рано вставать.

7

Наутро, еще затемно, Клим поднялся с кровати, по старой привычке отжался тридцать раз, быстро оделся. Сегодня предстояло сделать многое.

Во-первых, объяснить задачу ботаникам. Глупая, конечно, затея, которую ему поручил Ямин, но против приказа не попрешь. Что они, эти лаборанты, всю жизнь на заводе шестеренки измерявшие, могут про Зону сказать? Тут спецы с Большой земли ничего придумать не смогли, а эти… глупость какая! Петрович, хоть и авторитетный и опытный руководитель, но тут, кажется, дал маху. Хотя Клим помнил случаи, когда Ямин в итоге был прав, хоть сперва и казалось, что городит откровенную чушь. Может, и тут так будет? Дай-то бог.

Во-вторых, переговорить с Пашкой Окунем насчет этого Сергея Андреевича, который вчера очень странные вещи говорил. Пашка – свой парень, он из бывших бандитов, перекинувшийся в Союз добровольцем. Надо узнать – правда ли то, о чем толковал Андреевич? Или от постоянного напряжения у него начало котелок рвать?

В-третьих, сгонять по пути на склад, взять нормальной одежды для ботаников и себе футболку прихватить – прошлая пошла на кровавые лоскуты после стычки с мутантами.

Ну и в-четвертых, отправляться в рейд. Самое сложное – успеть свои делишки провернуть. Эх, если бы не эти ботаники! Ведь реально мешаться будут. Сожрут их, ей-богу сожрут!

Клим почистил зубы, умылся. Пошел во второй барак, в котором разместили новичков. Там еще все спали. Стараясь не шуметь, парень подошел к дальним кроватям.

– Эй, ботаник! Подъем! – шепнул он одному из спавших.

– Что? Чего? – сонно произнес мужчина, слепо щурясь в темноте. – Кто вы?

В голосе его слышался страх. Еще не отойдя от ночного кошмара, ученый принял его за мародера.

– Борис, это Клим, – представился парень.

– Клим, что случилось? – уже спокойнее спросил мужчина, сев на край кровати и протирая глаза.

– Надо собираться. Дело есть.

– Куда собираться? Какое дело? Ничего не понимаю.

– Сейчас все объясню.

– Когда нас уже отсюда вывезут? Когда будет эвакуация? – в голосе вновь была тревога. – Вы же говорили, что на днях должны прийти автобусы для эвакуации из города. Поэтому мы и пошли за вами.

– Борис, послушайте, – вздохнул Клим, не зная, как помягче сообщить новость. – Эвакуации не будет.

– Как не будет?!

– Тише вы! Людей разбудите, – шикнул Клим. – Вот так, не будет.

– И что же, получается, мы тут что, остаемся?

– Временно. Пока ситуация не разрешится.

– Какая еще ситуация? – не понял Борис.

Клим вовремя успел одернуть себя, чтобы не сболтнуть лишнего. Сейчас лучше не стоит рассказывать им о заградах и прочих вещах, которые могут посеять панику в группе.

– Непростая ситуация, – уклончиво ответил Клим. – Петрович, то есть наш руководитель Союза, дал задание. Необходимо вашим ребятам в сопровождении группы пройти до городской библиотеки.

– Зачем это?

– Борис, нам нужны все имеющиеся документы касательно Зоны. Нужно понять, почему она начала расширяться.

– Думаете, в библиотеке вы найдете ответ на этот вопрос? – не скрывая сарказма, спросил ученый.

Клим покачал головой.

– Нет, конечно же, не найдем. Но, возможно, что-то натолкнет на правильный ответ или хотя бы версию подкинет. Просто так тоже сидеть и ждать спасения не стоит.

– Потому что его не будет? – вдруг понял Борис.

Клим ничего не ответил, но это молчаливое согласие произвело на ученого гораздо больший эффект, чем ответ «да». Бориса аж передернуло.

– Почему? – прошептал он не своим голосом, в упор глядя на парня. – Почему они нас бросили? Почему?

– Не бросили.

– А что же тогда?

Клим не смог ответить. Сухо бросил:

– Собирайтесь. Через два часа выходим.

Борис хотел что-то возразить, но Клим уже встал и направился будить других членов группы.

Через пять минут все были в сборе. Клим кивнул им, сказав:

– Идем за мной.

Прошли в оружейную комнату, где уже сидел Лелик – один из рейдеров, с кем предстояло сегодня идти в рейд.

– Свежее мясо? – хихикнул он. Хорошими манерами парень не отличался, а вот стрелять умел даже с закрытыми глазами, причем – всегда в цель. Нужный парень.

– Прекрати, – осадил его Клим.

– А я чего? Я ничего.

– Вот, надо подготовить людей. С нами сегодня в рейд пойдут.

– Да слышал уже, – вздохнул Лелик, поднимаясь со стула. – Санька говорил.

– Вот и действуй.

– Что им, автоматы в руки, что ли, давать? – округлил глаза парень. Потом перевел взгляд на мнущихся у входа ученых: – Они же постреляют друг друга!

– Нет, автоматы не надо. Просто дай по бронику. Ну и еще чего-нибудь. Для спокойствия.

– Чего? «Макарыч»? Тоже рискованно!

– А мне можно пистолет? – вмешался в разговор Борис.

– Зачем тебе пистолет? – спросил Лелик, скептически оглядывая ученого.

– А вдруг мутанты?

– А мы, как думаешь, на кой черт с тобой и твоими ботаниками идем? Прикроем в случае чего, не бойся. Не положено тебе пистолет. Еще причиндалы себе отстрелишь.

– Ладно, ты давай их экипируй, – произнес Клим. – А я пока до базы смотаюсь. Переговорить надо кое с кем.

Лелик кивнул и принялся обрабатывать новичков – дембельские замашки еще окончательно не выветрились из души.

– Стройся, душары! Нале-во! Смирно! Равняйсь!

Клим прошел мимо лифта – тот уже давно не работал, спустился по лестнице на цокольный этаж. Тут было темно и пахло кислой капустой. В углу, никого не боясь, деловито сновали крысы, попискивая и устраивая стычки из-за хлебных крошек.

Дверь комнаты, где обычно терся Пашка Окунь, оказалась закрытой.

«Странно, – подумал Клим, еще раз дернув ручку. – Обещал дождаться. Ладно, потом найду. Пойду пока к рейду готовиться, будь он неладен».

Уже в коридоре наткнулся на Сергея Андреевича. Тот был хмур и даже не поздоровался с парнем, будто не заметил.

– Клим! – Из подсобки вышел Ямин. В уголке рта привычно тлела папироса. – Чего слоняешься без дела?

– Я не слоняюсь, просто…

– Ученых поднял?

– Да.

– Хорошо. Ситуацию разжевал?

– Разжевал.

– Отлично. Тогда давай, не теряй времени зря, по утреннему морозцу вперед, до библиотеки. Погодка сегодня – закачаешься! Всю ночь метель лютовала, а под утро такой штиль, такая тишина! И снежок скрипит так звонко – песня!