Альтернатива. Бой за власть

– Как ты можешь так говорить?! Она сильней любого, кого я знаю!

– Но её ведь убили. Разве не это, признак слабости?

Король стиснул зубы; помрачённый агрессией, он вздёрнул вверх руку, желая ударить Милену.

– Почему ты затих? – спросил тонкий голос, пока около девицы дрожала напряжённая рука.

– Просто так, – тихо ответил Кир, опуская десницу.

– Ложь, – заявило неугомонное дитя.

Из чего бы ни было создано живое существо, оно обязано спать. Кто-то чаще, кто-то реже, но по ночам оба материка погружались в покой. Зато на утро, зачастую с первыми проблесками солнца – император Кан уже заседал в тронном зале. Наследие, что он получил, было и тяжкой ношей; попробуй управиться со всеми отчётами и просьбами как госведомств, так и простых нэогаров. От волокитной работы отрывал разве что обед, и кукольник, который как раз пожаловал в зал.

Кан не знал, что случилось в «Пантеоне усопших», но если б знал – совершенно целый, более чем здоровый кукольник, его бы не удивил.

– Скажите, император, в Империи есть закон о неприкосновенности древних Ментальных памятников предкам? – довольным голосом и с приевшейся улыбкой, спросил он.

– Я о таком не слышал. Хотя, этот вопрос настораживает, – подняв глаза, заметил нэогар.

– Ну, видишь ли, дабы сохранить свой маленький шпионский секретик, мне пришлось потопить Пантеон, вместе с одной опасной помехой…

– Ты потопил Пантеон? Это тысячелетнее сооружение изо льда великого Вайзэра? Как?! – не на шутку удивился император, что заставило его слегка привстать с трона.

– Подсобила дежурная подлодка. Жаль, что её тоже унесло течением, – грустно хмыкнув, поднял мальчишка брови.

– Ну неважно, больше «Пантеон усопших» не представляет важности… Как беседа с отцом?

– Знаешь, незавершённой получилась. Я вроде всё узнать успел, но вроде и не всё , – посмеялся барон баронов, усаживаясь на стул около стола.

– А пророчество? Люди захватили его? – вспомнил вдруг Кан, едва отойдя от официоза.

– Да, – растянул кукольник. – Мой секрет был важнее.

– Если эти тёплые хамы узнают о намереньях императора – вряд ли станут мирно ждать его возвращения. Чёрт их знает, что им в голову взбредёт, – растянул Кан, переведя взгляд в окно.

– Ты прав, пока на троне Евразии восседает настолько преданный своему делу король – люди представляют угрозу, – отстукивая пальцами в такт последних трёх слов, призадумался интриган. – Возможно, бархатный трон должен сменить хозяина, на более удобного нам…

31 эпизод. Оборотень

Технике всегда было трудно ужиться с природой, особенно если та вставала на пути воинствующей стали. Не много лесов сумело пережить, и уж тем более поставить нэогаров на место. Одним из таких зелёных уголков по сей день оставался Дарисский лес – непризнанный заповедник, брошенный холодными тварями из-за упёртой непроходимости. Такое безразличное каждому место, стало превосходным укрытием множеству чёрных дел, вечно довольного кукольника. Даже сейчас, прогуливаясь среди высоченных стволов, чьи кроны загораживали небо, мальчишка улыбался. Компанию одинокой фигуре подростка, одетого в обычные вещи, составлял Джой, что оглядываясь, плёлся позади. Его удивляли и даже пугали птицы, издававшие звуки с макушек деревьев; белки, бегавшие меж переплетённых веток.

– Не мог свой «центр усиления» где-то поближе сделать? Всю ночь идём, так ещё и по этому отхожему лесочку…– вякнул бывший капитан.

– Поверь, усталость твоих ног окупиться, – легкомысленно ответил кукловод. Обычно он стремился чесать языком нёбо, но сейчас, хоть и лыбился, выглядел задумчивым. – Какие же тут проблемы с навигацией, – остановившись, буркнул путевод.

– Ты же не хочешь сказать, что заблудился?

– А разве кто-то хочет? Тем не менее, говорить приходится…– прищурившись, оглядывался «Фрай» по сторонам.

– Да как ты можешь собственную лабораторию потерять?! – негодовал Джой.

– Да не бойся, ничего я не терял, – рассмеявшись, хлопнул мальчишка друга по плечу. – Мы на месте, – объявил он, подступив к стандартно толстому для этих мест древу. Даже втроём взявшись за руки, обхватить его основание не удалось бы, а это было далеко не самое крепкое деревце. Тем не менее, кукольник без усилий зацепился рукой за край коры, и отодвинул её часть, словно дверь. Вниз, к корням многолетнего исполина, уходили ступени, из прочного дерева. Они, вероятно, спускались довольно глубоко, раз их касание с лабораторией покрывали тени.

– Внутри тебя встретит другая кукла, а мне нужно вернуться в город, – вновь посмотрев на изумлённого паренька, сообщил кукольник.

– И сколько у тебя этих кукол? – начав шагать к слегка пугавшему входу, поинтересовался Джой.

– Достаточно, чтобы держать контроль покрепче, – растянулись губы в косую улыбку.

Некогда четвёртый по силе в Евразии, с долей переживания наступил на первую ступень. Шагнув на вторую, уверенности прибавилось; так продолжалось пока на пятой, дверь – пускавшая свет, не закрылась. Недовольно выдохнув, Стафис аккуратно продолжил спуск в почти полном мраке, пока не наткнулся на вполне современную, сероватую дверь. Толкнув её, паренёк попал в просторную, светлую комнату, напоминавшую реанимационную палату. Из основной обители медицинского духа были проходы в ещё три отсека, меньших по размеру. Из одного, не закрытого дверью – послышался голос:

– Как можно так долго спускаться?

– Можно и быстрее, зато я кости уберёг.

Мальчуган решительно направился к источнику звука. Войдя в обустроенную как уголок отдыха комнатку, он увидел кукольника, что сидел на небольшом диванчике, одной рукой отрабатывая удары по клавиатуре ноутбука. Его внимание направлялось в экран, хотя вторая рука, тоже не осталась без дела. Тонкими пальцами и самой кистью правая длань мальчишки утопала в мягкой шерсти усатого мурчавшего кота. Не стоит думать, что питомец кукольника был привычной глазу кошечкой. Удивлял и серо- Синий цвет густой пушистой шерсти, и размер почти спавшего животного. В Евразии высота и длина мурчащего тела, считалась бы большой для домашнего телевизора; лёжа клубком около кукловода, кот занимал больше места, чем его хозяин.

– Быть не может… откуда у тебя кот? – ахнул Джой.

– Ты не представляешь, сколько всего можно встретить в Дарисском лесу, – хмыкнул кукольник. – И насколько трудно это «всё» приручить…

– Я и не думал, что ты любишь животных, – поведал Джой, решив погладить шевелившего хвостом кота. Стоило пареньку протянуть руку к уху зверька, как его мирная морда исказилась, испустив шипение, а лапа нанесла точный удар по запястью. Царапина осталась глубокая; когти крупного кота были остры. Вскрикнув, Стафис отдёрнул руку, а кукольник закрыл ноутбук и, соизволил предостеречь:

– Трогать его не стоит, Кор диковат с чужими…

– Спасибо, я вижу, – осматривая выступившую кровь, кивнул мальчуган.

– Ну что ж, пора за дело, – направился владелец лаборатории в главное помещение.

– Ты так и не ответил, что за возможности я приобрету? – последовал Джой за Фраем.

– Из множеств красивых легенд, больше всего, я люблю сказания об оборотнях, – загоревшись улыбкой, преступил самоучка к подготовке оборудования. – Миф о гориллах, что ростом порой превышали нэогаров, поражает универсальностью зверей. Они обскакали прочих приматов своим слухом, чутьём, скоростью, из-за чего были ценным трофеем для любителей охоты. Только представь, горилла и волк в одном флаконе… я бы приютил такого зверька.

– С кормёжкой не справишься, – решил Джой присесть на стул, за спиной кукловода.

– А тебя Детектив кормит, – насмешливо ляпнул улыбака.

– На что это ты…

– Готово, – вставил сквозь чужую речь кукольник. Он подготовил вертикальный стенд, на котором, по задумке, долженствовал стоять Джой. По форме человеческого тела свисали с него тугие ремни, нужные для фиксации. – Я решил не бить по твоим клеткам со всего размаху, не будем грузить ДНК большим набором геномов. Заложим пару волчьих признаков, и посмотрим, что выйдет, – почти пригласил радушный кукольник Джоя на стенд.

Недоумённый взгляд кандидата в оборотни лишь мельком оббегал «пьедестал», после чего паренёк отшагнул назад.

– Это что за обездвиживатель? Зачем столько ремней? – оторопел он.

– Ну, мои предыдущие гости вели себя достаточно буйно, вот и приходилось их подвязывать… Неизвестно какой станет твоя реакция, а мне разгром ни к чему, – ехидно окончились пояснения.

Не скрывая недоверия во взгляде, Джой всё же наступил на нижний край связного панно. Начав стягивать ремни по размеру паренька, кукольник не удержался от размышлений вслух:

– А я ведь знал, что ты мне поможешь. Будучи нэогарами, мы не успели сдружиться; нас связывали только отношения меж странами. Но даже тогда, я заметил, насколько мы похожи. Не мне называть кого- Либо трусливым, но в этом – мы преуспели, – заглянув в серые глаза, набравшиеся печали, загнул кукловод.

– Я не жалею, что сбежал из военного лагеря. Не жалею, что по моей вине отца так просто убил Вэнтэр. Неважно ради чего, но Сталис отнял жизни, ни в чём не повинных людей!

– Ну да, всего-то ради возможности встретиться с тобой. Мы – ценим свои жизни выше любых чужих, и к чему это привело? Из всех кого мы знаем, живы только мы. Парочка воскрешена, парочка только собирается, ну а мы в здравии, – засмеялся кукольник, занявшись ремнём на шее. – И скажи, разве за всё то время, что я прятал тебя в Евразии, мы не стали друзьями?

– Не знал бы я тебя, решил бы, что ты отличный человек. Но я знаю, и понимаю, что ты просто хочешь моей преданности, – заглянув в голубые глаза кукловода, блеснул Стафис слабой улыбкой.

– Нэогарский принцип – услуга за услугу, – не стал больше клеветать мальчишка.

– Мы не нэогары. К тому же и правда схожи, а ты самый знаменитый веролом.

– Поэтому и взываю к дружбе, – ухмыльнулся Фрай, – мне пригодится поддержка сверхчеловека.

– Давай я для начала выживу, а потом разберёмся, – решился Джой, заметив, что кукольник перестал вести подготовку.

Улыбчивая голова кивнула, подняв со столика объёмный железный шприц. Его игла была средней длины, зато выглядела толще, чем хотелось бы.

– Волчью сыворотку я пущу в твою кровь по сонной артерии, так клетки проще перестроят ДНК. Думаю, будет больно…

Кукольник даже не выдержал паузу; пока Джой с опаской слушал, игла успела утонуть в закреплённой шее. Под громкие крики палец сильнейшего в Евразии максимально быстро впрыснул сероватую жидкость в тело подопытного. Отрывистые крики превратились в один сплошной истошный стон, под который густой раствор разбавил бессмертную кровь. Конец вопля ознаменовали сильные подёргивания, крайне схожие с судорогами. Тут и пригодились ремни сковавшие Джоя; бесконтрольные движение не нанесли ему вред, и не дали пасть со стенда.

Конвульсии не могли длиться вечно; бессмертное тело, наконец, перестало шевелиться. Не было приступов удушья, пены изо рта, повторных воплей… Джой безжизненно повис на ремнях.

– Да ну, и ты что ли помер? – озадачился кукольник, отстёгивая крепления. Оперативно освободив бездвижное тело, кукольник перенёс его на кушетку, напротив панно. Уложив податливого бывшего капитана, кукловод сел рядом, с загнутой губой недовольно его осматривая.

– И где ж я опять ошибся? – задумчиво поднёс он кулак к щеке. Улыбка с лица пропала, остался уныло растянутый край губ. Но даже он исчез, когда Джой глубоко вздохнул, подскочив со спины. Его сомкнутые глаза широко распахнулись, явив продолговатый зрачок внутри золотого багрянца…

Солнце только начало свой путь по небосводу, поднявшись выше горизонта лишь на четыре пальца. Король Евразии. уже был в тронном зале. Ему невыносимо стало находиться в родном доме, где упругую кровать приходилось греть в одиночку. Где вскоре проснётся Алан, и вновь задастся вопросом о маме. Кир понимал, что это трусость – побег от проблем. Но сил у него, больше не было.

– Кир, простите за ранний визит, – молвил первый капитан, незамеченный королём. Тяжёлый взгляд вдовца не спугнул Фрая; он закрыл за собой дверь, и пояснил:– Я с докладом, и соболезнованиями…

– Спасибо…– проронил король, – О чём тут можно доложить? – его голос был сух и хладен.

– Экипажи первого и второго отрядов вернулись на посты. Полученное пророчество отдано в центр изучения, расшифрованную версию вам донесут.

Кир равнодушно покивал, глядя на стол перед собой.

– Мне правда жаль, что так вышло. Если бы не та авария…– решил оправдаться мальчишка.

– Нет смысла искать виновных, когда преступник очевиден, – заключил Кир. Фрая, а вернее кукольника, от этих слов передёрнуло. Даже голубизна его глаз почернела, а лицо стало таким жестоким и нелюдимым, что позавидовал бы сам Вэнтэр. – Это нэогары пленили человека, они посмели приблизиться к нашим границам! Но я это прекращу. Я заставлю их холодные головы забыть дорогу к нам, – фанатично завёлся король, тихим агрессивным голосом.

Фрай, скинув тяжбу стоять на краю разоблачения, мигом обмяк и чуть на пол не сел.

– Надеюсь, вы не станете глупить и развязывать войны?

– Н-е-е-е-т, – наслаждено ответил красноволосый победитель зла. – Я не глупее императора. Моим путём – станет сожжение моста единства. Я уничтожу песчаную грань между нашими мирами…

Глаза хозяина бархатного престола горели такой злобой, только при поединке с Вэнтэром. А кукольник так надолго забывал об улыбке, только в день гибели своего отца. Мальчишку впечатлили, и насторожили слова короля. Ему расклад не по душе пришёлся.

Кукольник, даже если отмести интересную внешность, вечную улыбку и забавную манеру речи, всё равно удивлял. Его главная сила, как и родитель прозвища, была способность единовременно находиться в нескольких местах. К примеру, он заседал и в тронном зале Евразии, и в тронном зале Империи, где его компанией, являлся император Кан.

– Ты задумал сменить Евразийского короля? – с тенью насмешки, переспросил нэогар.

– А почему бы и нет? К тому же, в свете последних событий, это станет моей главной целью…

Мечтательную пресыщенность интригана побеспокоил Сталис, пробравшись в тронный зал.

– Вы оба здесь? Значит, вернулись из Пантеона… что выяснили? – полюбопытствовал заместитель.

– Император вернётся в наш мир, – объявил Кан, чем вызвал у нэогара гримасу недоверия.

– Да чтобы Суракс, одобрил прошение Вэнтэра вернуться в Материальный мир, да никогда! – уверенно заявил Сталис. – Я знаю только одно существо, самовлюблённей Вэнтэра, и это бог Ментального мира. С чего ему лишаться такой подстилки под свой трон?

– А это нам ты должен рассказать, – усмехнулся кукольник. – Ты имел с ним дело чуть больше двухсот лет. Да и при жизни, уверен, что-то узнавал. Колись, какова цена пророчества?

– Обычно, это клятва о службе на определённое количество времени, – набравшись учтивости, ответил Сталис любопытному подростку.

– Десять поколений, это ж около двухсот пятидесяти лет, если наследники Кира будут рожать в двадцать пять, – кивая, ухмыльнулся кукловод. – Вот это Вэн прогнулся…

– Но если речь идёт о воскрешении – крайне редкой форме договорённости, вряд ли Суракс ограничился только сроком службы. Наверняка, Вэнтэр пообещал ему солидную жертву, в виде новых душ, – отвращено предположил бывший король.

– Двести пятьдесят лет, – снова проронил кукольник, ухмыляясь задумчивей.

– Это хоть что-то. Если Сталис прав, даже это – чудо, – напомнил Кан.

– Я понимаю, но это вот совсем не по плану, – прищурил мальчишка глаза. – Я думал, ну лет сто, а тут на тебе, в два раза больше. Это многое отягощает…– растянул он с теневой улыбкой.

– Да уж, больше тридцати двух лет, что ты пожил изгоем, – ляпнул заместитель.

– Я-то могу и тысячу прождать, не заржавею. А вот вы, – вернулся кукольник в настрой ехиды, – вы-то помереть успеете… Я сам Империю не потяну. Моё положение слишком удачно, чтобы позволить какой-то смерти отнять всех соратников, – решительно улыбаясь, кукольник покинул тронный зал.

– Интересно, что его «котёл» уже «сварил»? – обернулся Сталис к Кану. Император – пожал плечами.

Потрясение в когорте «Реокрацу», осталось неприятным осадком в сердцах каждого добровольца, вступившего в ряды семьи оборонителей. Не только третий, но и любой другой отряд с сожалением отнёсся к трагичной новости. Гибель половины развед. отряда могла, как задать настрой проигрыша, так и разжечь стремление никогда больше не переживать подобных дней. Самоотверженные, храбрые солдаты – выбрали путь усердства. Их самоотдачу, рвение к успеху, выразил в первую очередь седьмой отряд. Под личным руководством бородатого капитана, вооружённые словарями и древними текстами, что оставил Джаин, сотрудники «Реокрацу» перевели пророчество, добытое ценой жизни Лиры. Капитан, в чьи руки вверили информационную плиту – при первой же возможности доложил королю. Не было на лице Кира насмешливее недоумения, чем после услышанных пророческих слов.

– Мой одиннадцатый внук, познает гнев императора? Вы сами слышите, этот абсурд?

– Это сказано словами рамы. Мы – лишь перевели…– понимал капитан, реакцию короля.

– Император был сильным, удивительным человеком. Но воскресать – нонсенс даже для него. Вы нигде не ошиблись? – придавил сомнениями Кир.

– Я обучался письменами, расшифрованными самим Джаином. Помимо бесценного опыта, я получил знания о тесном взаимоотношении нэогаров с Ментальным миром – измерением умерших. Я перевёл надпись на красивой раме, и ничего не могу утверждать. Но когда осторожность, была лишней?

– Хочешь сказать, вероятность возвращения императора, существует? – озадачился король.

– Вероятность всегда существует. И лучше, пусть остаётся вероятностью, – учтиво подметил капитан.

На выкрашенную в красный голову короля, свалилась ещё одна проблема, ещё один повод от переживаний не спать по ночам. Ещё одна причина добиться отделения от Империи. В его душе возрос новый столп, опиравший рвение несгибаемо стоять до конца. Но он пошатнулся, когда дверь в зал пропустила шестую в «Реокрацу». Киру известны были их тесные отношения с Лирой; подруга погибшей жены, была как осколок трагедии в глазу.

– Простите, я помешала, – усомнилась она в совей своевременности.

– Нет, я уже закончил доклад, – покрепче сжав руки за спиной, ответил седьмой. – Оставлю вас, – добавил он, направившись к двери.

– Надеюсь, хоть у вас нет плохих новостей? – вопросил король, оставшись наедине с капитаном.

– Я не знаю… я здесь не по работе. Мои новости связаны с плохим, но наверняка несут в себе хорошее, – подступив к столу у трона, молвила она. Её рука приподняла бумажный конверт, что она протянула Киру. Взяв кремовую обёртку письма, паренёк увидел след от поцелуя, оставленный на стыке смыкавшихся граней. Помаду на бумаге, он мигом узнал; именно этим розовым оттенком чаще всего пользовалась погибшая третья по силе.

– Лира просила отдать вам это, ещё за день до войны. Она сказала, это вас утешит, если с ней что-то случится. Может, и сейчас сработает…– подобрала девушка момент, чтобы покинуть тронный зал.

Такого напряжения Кир не ощущал уже давно. Всего один конверт, «заклеенный» поцелуем – разворотил его едва мирное сердце. Вскрыть сомкнутые грани послания всё же пришлось, любопытство взяло верх. Под отошедшим язычком затаился листок, что Кир с опаской вытащил. Уткнув глаза в аккуратные буквы, он оживил голос милой рыжей девицы, что наполнила тёплыми словами безжизненный тронный зал.

– Я очень боюсь, что ты это всё же прочтёшь. Я боюсь принести в твою жизнь боль, своей слабостью. Но если это случится, прими мою гибель стойко. Ещё с нашей первой встречи, я поняла, насколько сильный передо мной человек. Я увидела потенциал великого героя, и убеждена – моя любовь не будет предана. Я бы с радостью разделила с тобой вечность, но пророй, не успевала делить и минуту, за это прошу простить. Тридцать один год, весь мир казался мне бездонным океаном, пока я, наконец, не вдохнула свежий воздух встречи с тобой. Не отказывайся от пути героя, и греми величием так громко, чтобы я услышала это с любого света.. Мои глаза, всегда будут приставлены к тебе

В конце этих слов не стояла точка. Она там не нужна, ведь продолжение сказанного Кир слышал всё той же душой, и мыслям Лиры не нужна была кульминация. Продолжением станут воспоминания, волной захлестнувшие короля. Он не жил прошлым, но прошлое – помогало ему жить.

Нынешний злейший враг людей, если покопаться в истории, должен быть её лучшим другом, как любой нормальный родитель. Хотя, куда уж там… всё, что вязано с Империей, сложно назвать нормальным. К примеру Чан, в ночь прощания с тем, кого он считал сыном, самолично назвал всех людей частью себя; он признался, что ему было больно наблюдать за их рабскими муками. Позднее, узнав о смерти Джаина, технолог сменил точку зрения; он возненавидел людей. Правда, ни всех. Остались единицы, к которым толи уважение, то ли страх, держали его в узде. Один из них, ни безызвестный кукольник, как раз пожаловал в «Грааль науки».

– Чан, мы имеем шанс поболтать? – ухмыляясь, спросил мальчишка.

– А я имею шанс отказать? – обернувшись, насторожено уточнил нэогар.

– А как же. Правда, разговор и тебе стал бы полезным, – с ноткой мрака в голосе, пообещал человек.

– Трудно устоять, – покидая рабочее место, прекратил Чан ломаться.

Куда же направиться собеседникам, если хочется уединения? В самое скучное крыло дворца – музей+. За последние две сотни лет там побывал только Вэнтэр с баронами, да кукольник. Уже уловив суть обращения мальчишки, профессор отрешённо изъявил:

– Я многое успел надумать, но и представить не мог, что вы попросите о создании новых бессмертных тел. Ваша семья так любит удивлять…

– Да, я не могу остаться в одиночестве, среди новых непроверенных чиновников. Мне важно сохранить до возвращения Вэна хотя бы вашу троицу…– устало умилился кукольник.

– Я понимаю, для чего бессмертие мне – императору потребуется доверенный технолог в новой жизни. Зачем Кану тоже ясно – опытный генерал, доверенный заместитель. Но ради чего удлинять жизнь Сталиса? В теле человека, он станет бессильным.

– Его оружием всегда был ум; «особый механизм», лишь формальность.

– Поэтому, вам не составило труда захватить страну под его командой? – выразил Чан несогласие.

– Просто моё оружие, оказалось мощнее, – ухмыльнулся человек.

– Это необходимо, чтобы дождаться возвращения императора, но обрадуется ли он, нашему уподоблению? Не захочет ли обратить наглую плоть прахом в первый же день?

– Я уверен, Вэни поймёт, насколько важен ваш вклад, и позволит это ухищрение, – растянулась улыбка.

– Если существуют гарантии, что ваши идеи не обернутся моей смертью, я помогу. Но в любом случае, на создание бессмертных сосудов потребуется время, порядка года. Думаю, шанс на потери, мизерен.

– Я думаю также. И надеюсь, на как всегда высшее качество результата, – немного подтянувшись к стальному собеседнику, выразил кукольник свою волю. Чан уловил настрой мальчишки; вставая с места, он непринуждённо подметил:

– Если вечные тела станут народным достоянием – нэогары вымрут. Этого император и избегал…

– Его новая жизнь – породила эпоху людей. Смерть же – подводит к концу эпоху нэогаров, – отрадно хлопнув ладонями, закинул человек ногу на ногу. Такая реакция смутила учёного, но он без разбирательств удалился. Едва выйдя за дверь, нос профессора уткнулся в усердно чего-то ждавшую фигуру Сарцина, что безразлично оглядывался по сторонам. Заметив показавшегося учёного, Минфин радостно удивился.

– Вы уже закончили? – озвучил он.

– Да, – растерянно ответил нэогар.

– Тогда позвольте, – возжелав навестить музей, подвинул он Чана в сторону.

Среди пыльных стеллажей и древних трофеев, не было проблемой взглядом засечь кукольника. И кукольнику не составило труда заметить нэогара.

– Ух ты, решил историю подучить? – скосил мальчишка уста.

– Нет, история мне не нужна. Мне нужна математика, и я её отлично знаю, – дружелюбен был Сарцин.

– Стало быть, ты здесь за мной?

– Да. Вы, к сожалению, не сможете мне помочь, зато повлиять на помощь – только в ваших силах. Очень кстати мне повезло услышать о задумке одарить определённых нэогаров бессмертными телами. Они, несомненно, важнее Империи, чем я; поэтому, мне остаётся лишь попытаться купить тело человека.

Кукольник засмеялся, услышав это заявление. Его смех как всегда был спокоен, не казался злобным.

– Императором был подписан указ, о запрете распространения бессмертных тел как товара. Ради меня новый император внесёт поправки, а вот ради тебя…– растянул мальчишка загадочные слова.

– Я не люблю историю, но знаю, какие неприятные вещи таит в себе Ментальный мир. Ради безопасности от его ужасов, я пошёл на предательство собственного отца, и встал на тернистый путь главы богатейшего рода. Мне уже поздно отказываться от этой мечты, – учтиво пояснил Сарцин.