И снова мир

– Ничего, я подремлю здесь.

– И всё же поешьте. – Андроид протянул Урсусу зелёное яблоко, и тот с удовольствием начал есть.

– Спасибо, – с набитым ртом Урсус поблагодарил Хипо.

– Я могу принести вам жареную курицу.

– А вы, я смотрю, позаботились о нас заранее.

– Мы предусмотрительны.

– Нет, спасибо, у меня пост.

– Как знаете.

* * *

Митсеру поглаживал пса, лёжа на кровати, и тот, поскуливая, лизал ему руку. В двери постучали.

– Входите, у меня не заперто.

В комнату вошёл мышонок Джери.

– Не боишься?

– Они уничтожили отряд головорезов за пару секунд, думаешь, им запертую дверь будет сложно открыть?

Джери пожал плечами.

– То-то же.

– А у тебя чего было на ужин?

– Патерсон принёс мне почищенный ананас и три манго.

– Я не знаю, как ему удалось достать индейку, но он без труда исполнил мой заказ.

– Возможно, у них есть телепорт, открывающий двери в ресторан Нарисава, – строил догадки Митсеру.

* * *

Абаль расчёсывала волосы, стоя перед зеркалом старого трюмо. На вертушке проигрывателя, стоявшего на журнальном столике, крутился виниловый диск группы Queen, принцесса подпевала вслед за Меркьюри «Living on my own». «Вагиз и Бадр непременно спасут меня, они сделают всё от себя зависящее, чтобы вызволить Абаль из плена», – рассуждала про себя принцесса.

* * *

Роланд заснул раньше всех, ему снился сон о его прошлом. Во сне Амарок звонит боссу Гари, и тот соглашается на встречу в баре «Гадкий койот». Томми соглашается принять мальца на службу, используя его в качестве приманки во время переправки основного груза героина через границу. «Нет, только не это, Гари, ты обещал другую жизнь, а они предали меня, и теперь я на самом дне вместе с крысами и каким-то дряхлым, безумным стариком, выдающим себя за великого ученого. Лучше бы я не брал твой листок», – бормочет сквозь сон Роланд.

* * *

Профессор Гаррисон от духоты всё никак не мог заснуть, он попытался открыть форточку, но у него не вышло. Профессор встал с кровати и начал прохаживаться по комнате взад-вперёд, читая вслух отрывки из «Макбета».

* * *

Фикаду и Кобэ расположились в двухместном номере, они рассуждали о последнем их соперничестве на Олимпиаде и спорили друг с другом о том, кто бы всё-таки выиграл марафон.

* * *

Президент Ли, лёжа на кровати с открытыми глазами, смотрел в потолок, рассуждая вслух. Что, если он расспросит Нерумеруса о дяди Лу, и тот расскажет, что в самом деле случилось с его братьями много лет назад в храме Мо? Ведь подводный царь всемогущ, это существо наверняка наделено различными знаниями! А если ответ его не удовлетворит и разочарует, что, если ответ будет ужасным? Он будет жить до конца своих дней, осознавая, что предал своих родных! Нет, пусть тайна будет не раскрыта до конца моих дней…

* * *

Жан и Мари лежали в обнимку на кровати, она плакала, он пытался успокоить её.

– Всё образуется, они пообещали, что наш сын выздоровеет.

– Я уже никому и ничему не верю, Жан, а что, если они врут, как и остальные, что, если всё это ложь!

– Ты видела, на что способны их технологии, они ушли на много лет вперёд, их цивилизация превосходит нас во всём!

– Но есть ли смысл?

– Только не говори, что ты сомневаешься в спасении нашего малыша, я не позволю тебе…

– Прости, Жан, прости меня, я не хотела.

* * *

Иван Астафьев смотрел сквозь окно на небо, пытаясь разглядеть меж звёзд приближающиеся космические корабли дропа.

– Как много у нас времени, какую игру они затевают?

* * *

В комнату старшего Максвела вошёл Артур, он держал в руках мерцающий цилиндр.

– Это ведь мой подарок, который припрятал Бард.

– Он самый.

– Раньше он не светился.

– Как думаешь, что это значит?

– Возможно, свечение определяет приближение инопланетян.

– Ты был у Сьюз?

– Да, она успокоилась и теперь крепко спит, Лиза тоже заснула.

– Хорошо.

– Бард расскажет о произошедшем с нами правительству. За нами придёт армия и вызволит из плена, вот увидишь, отец.

– Ложись спать, ещё неизвестно, что сулит нам завтрашний день.

* * *

Хендрикс вышел на улицу, отправившись прямиком к серебряной сфере, висящей в воздухе. При появлении пацифиста сфера плавно опустилась на землю. Её передняя часть преобразовалась в экран, на котором можно было разглядеть неизвестную вселенную.

– Осталось совсем немного… – произнёс Хендрикс.

Глава XXVI

Из-под капота пошел чёрный дым, и автомобиль остановился на небольшой лесной опушке. Бард покинул автомобиль в самый последний момент, пламя распространилось по всему салону, не успев причинить вреда водителю. Оказавшись наедине с самим собой, Бард решил поскорее выйти к спасительной магистрали. Он бежал, стараясь не оглядываться назад, позади него оставалась не только горящая машина, но и те, кто пришли за новым миром в ущерб старому.

Его положение спасала безоблачная погода, месяц освещал землю, по которой он ступал. Слыша голоса диких зверей, Бард периодически вздрагивал, боясь, что медведь или волк внезапно нападёт на него. «Я не могу позволить себе стать жертвой хищника, в этом случае погибну не только я, но и мои родные». Мотивируя себя собственными наставлениями, он пытался ускорить свой бег. Лес постепенно начал редеть и всё больше отступать, Максвел понимал, что он совсем близок к заветной цели. Тем не менее, обессилев от изнуряющей пробежки, Бард упал на мягкий настил, состоящий из хвойных иголок и шишек. Приятный, бодрящий аромат хвои придал ему дополнительных сил – отдышавшись, Бард снова стартовал. На миг ему показалось, что его преследует какой-то зверь, за его спиной послышался треск сучков. «Только не сейчас, пожалуйста, только не сейчас», – произносил со вздохами Бард. Совсем близко послышался рев автомобиля, и, кажется, он увидел впереди себя светящуюся разметку, отражающую лучи фар от приближающегося автомобиля. Выбежав на трассу, Бард поднял руки вверх и изо всех сил начал кричать: «Помогите, помогите, помогите». Надвигающийся на него автомобиль сбил выскочившего из кустов кролика, в одно мгновение резко затормозив, остановился от Барда в нескольких миллиметрах. На крыше авто загорелась мигалка. Двери машины открылись, и из неё вылез томный шериф.

– Парень, сегодня тебе крупно повезло, – сдвинув кепку набекрень, шериф почесал голову, разглядывая мёртвое животное. – Меня зовут Кайл, Кайл Рамсей.

Через несколько секунд Бард очутился внутри мчащегося на полном ходу форда. Шериф, как и полагается шерифу, задал парню несколько стандартных вопросов.

– Как тебя зовут, парень?

– Бард Максвел.

– Сколько тебе лет?

– Мне полных шестнадцать.

– Хорошо, теперь скажи, как тебя занесло в такую глухомань?

– Вы должны помочь им! Понимаете, вы должны оповестить президента, армию, флот, направить в Гранд Палас всю полицию штата!

– Успокойся, малыш, постарайся прийти в себя.

– Вы не понимаете, они уже здесь. Не подумайте, что я сошёл с ума, я нахожусь в полном здравии.

– Если ты о Гранд Палас, то отель уже несколько лет не принимал гостей, всё это из-за запрета купания в Хрустальном озере, главной достопримечательности этих мест.

– Отец выкупил отель на целый день для нашей семьи, мы решили в нём отдохнуть на уикенд.

– Он не мог его выкупить. Владелец Эшли Фишер умер ровно год назад, юристы не смогли разыскать родных.

– Тогда кто же арендовал его нам?

– Возможно, это были мошенники.

Бард подумал, что шериф не воспринимает его слова всерьёз, и, если сейчас он расскажет об андроидах, подводном царе и похищенных, Кайли окончательно посчитает его за сумасшедшего.

– Мою семью взяли в заложники террористы. – «Ложь во спасение», – подумал Бард, прежде чем соврать.

Кайли с недоверием посмотрел на него и, как показалось Барду, даже улыбнулся.

Автомобиль остановился возле небольшого одноэтажного здания с серой табличкой у входа: «Резиденция шерифа Рамсей». Шериф вместе с Бардом зашли в помещение. Рамсей, нащупав в темноте выключатель, включил свет. Участок шерифа был немного старомоден, надломанные половые доски, потёртая мебель и невзрачная люстра с периодически мерцающей лампочкой говорили о том, что здесь давно не делали ремонта. Единственным предметом, выделявшимся на фоне остального невзрачного интерьера, был причудливый металлический стержень, свисавший с потолка. Подойдя поближе к стержню, Бард смог разглядеть на нём зигзагообразный рисунок.

– Похоже на спускающуюся змею.

– Раньше эта хижина принадлежала индейцам, они верили в крылатого змея, который должен спуститься с небес в день, когда наступит конец мира.

Сев за обшарпанный стол, Рамсей раскрыл пыльный журнал. Сдунув пыль и смахнув паутину, шериф начал писать рапорт.

– Тебе необходимо немного передохнуть, после этого ты расскажешь мне подробно о случившемся с тобой. – Рамсей указал на диван у стены.

– Я не могу себе позволить отдыхать, зная, что моей семье грозит опасность.

– Тебе не стоит беспокоиться, я отправлю к месту происшествия своего помощника, если всё действительно так серьёзно, мы отправим к отелю подкрепление и вызволим твоих родных.

– Сделайте это немедленно, иначе я доложу о вашем бездействии начальству! – настаивал Бард.

Шериф, всё же оторвавшись от рапорта, удосужился набрать по телефону своего помощника.

– Алло, Смит, знаю, что время позднее, не скули, давай быстрей отрывай свою задницу от постели, у нас в кои-то веки случилось происшествие. Отправляйся в Гранд Палас, здесь парень, который утверждает, что его семью взяли в заложники террористы. Да, знаю, звучит глупо, и всё же тебе стоит проверить.

Шериф, положив телефон на стол, спросил:

– Теперь ты доволен?

– Пока не узнаю, что моя семья спасена, спать не лягу.

– А ты упрямый мальчик. Ладно, как знаешь. – Шериф снова приступил к заполнению бумаг.

Бард тем временем рассматривал зигзагообразный рисунок, он начал различать на нём мелкие непонятные иероглифы, а ещё квадратики, чёрточки, кругляшки, точки.

После того как рапорт был закончен, Кайл направился к кухонной плите, на одной из конфорок находился чайник. Достав из холодильника бутылку молока и взяв из шкафа пачку бразильского какао, шериф приступил к приготовлению шоколадного напитка.

Чайник засвистел, запахло шоколадом, Кайл налил горячий шоколад в термокружку.

– Как же вкусно пахнет шоколадом.

– Вот, возьми, – Шериф протянул Барду заветный напиток.

– Спасибо. – После того как Бард выпил шоколад, его практически мгновенно потянуло в сон, мальчишка прилёг на диван и, закрыв глаза, погрузился в сладкую дрёму.

Почти сразу в двери участка постучали.

– Входи, не заперто, я тебя уже заждался.

В помещение вошел помощник шерифа, худой и пучеглазый мужчина.

– Пришлось немного поработать поваром.

– Он видел кайтен?

– Видел.

– Думаешь, сможет рассказать о нём?

– Нет, для него он останется обычным стержнем, свисающим с потолка.

– Необходимо предупредить Элисара.

– Он уже в курсе.

– Так значит, мы проспали скачок.

– Верно, мы его проглядели, Смит…

Глава XXVII

Врачебный консилиум проходил в кабинете Пьера Моро, на повестке дня был вопрос Поля Клебера.

– Аппарат необходимо отключить, – настаивал главный врач парижской кардиологической клиники Моро.

– Но ведь родители заплатили наперед, ещё как минимум две недели искусственное стимулирование сердца не будет для нас затратным.

– На очереди следующие пациенты. Подумай, Кирилл, у него больше никого не осталось, родители погибли в авиакатастрофе, никто не спросит ни тебя, ни меня о судьбе этого несчастного человечка, у которого совершенно теперь не осталось шансов на выживание. Мир сошёл с ума, впереди неизвестность, включи ТВ, все только и говорят, что о конце света! Экономику трясёт совсем не по-детски! Эти богачи готовы раскошелиться не завтра, не послезавтра, а именно сейчас, когда деньги нам так необходимы! Я и Патрисия строим домик в деревне, где, возможно, укроемся от вторжения пришельцев, никто не знает, с какими намереньями они к нам пожаловали, советую тебе построить бункер под землёй и пребывать в нём со своими родными до лучших времён.

– Когда их девочка будет здесь?

– Аппарат необходимо подготовить к завтрашнему утру, – заявил Моро, эта новость ошеломила Турнье.

– Бог мой, я не думал, что так скоро…

– Если ты этого не сделаешь, Кирилл, семья Сигаль найдёт другую клинику.

– Дай мне подумать.

– Времени не осталось, ты прекрасно знаешь протокол.

– Пять минут.

– Я бы засёк время, но часы.

– Считай про себя.

– Ладно, я выйду из кабинета и зайду ровно через пять минут, отсчёт начался. – Моро, хлопнув дверью, оставил Турнье в одиночестве.

«Когда все банковские счета заблокированы, наличные средства совсем не будут лишними, бункер на них, конечно, не построить, но продержаться кое-какое время с их помощью однозначно можно». Взвесив все за и против, Кирилл решил действовать. Он самостоятельно покинул кабинет Моро, направляясь к палате пациента.

– Я в тебе не сомневался, как в старые добрые времена. – Догнав Кирилла, радостный Моро похлопал того по плечу.

Что есть добро? Что есть зло? Вопросы эти умерли вместе с настоящим человеческим естеством доктора после первой донорской пересадки сердца, когда он убил одного, достойного и спас другого, недостойного человека. Турнье тогда прекрасно знал, что спасает негодяя, крупного наркодельца одной очень влиятельной колумбийской группировки. Мафия доставила в клинику отца малолетней проститутки, которому пообещали освобождение дочери в обмен на донорство. Дочь донора так и осталась в сексуальном рабстве мафиози, позже спасённый сам нередко пользовался услугами юной красавицы.

И вот очередной этап его злодеяний. Слабо освещённая палата, на кроватке, поддерживаемый аппаратом искусственного жизнеобеспечения, лежит ребёнок в окружении мягких, плюшевых игрушек.

– Я не виноват, это всё Моро. Он меня вынудил, извини, малыш. – Турнье пытался успокоить себя, приближаясь к системе.

Один лишь щелчок тумблера, и жизнь маленького человечка оборвётся навсегда. Кирилл замер на месте в нерешительности. «Пожалуйста, кто угодно, но только не это прекрасное дитя». И всё же Турнье сомневался, нет, пожалуй, ничего ужасней, чем трусость! «А что, если Моро прав, а что, если это последний раз и другого шанса уже не будет, ведь у меня тоже есть дети и я прежде всего должен позаботиться об их будущем. А этот другой, что лежит сейчас без чувств на постели, он ведь даже не почувствует смерти, он просто уснёт навсегда, не зная, что реальность остальных уже никогда не будет находиться рядом с ним, она растворится в бесконечном облаке мирской суеты без остатка».

– Спи, малыш, это всего лишь очередной сон, хоть и беспробудный. Но что есть настоящая реальность, наша тяжёлая, нечестная, несчастная жизнь или твои беспечные грёзы, в которых ты рядом со своей матерью и отцом на лугах Франш Конте запускаешь в небо летучего зелёного змея? Пожалуй, на этот вопрос не сможет ответить и сам Бог…

Кирилл щёлкнул по тумблеру пальцем, и аппарат, отключившись, запищал. Ещё несколько секунд, и душа ребёнка покинет этот бренный мир.

– Я прошу меня извинить, видимо, я немного не вовремя, – в углу палаты заговорила шёпотом высокая тень.

Врач присел на корточки, пытаясь укрыться от призрака.

– Это палата Поля Клебера?

Пребывая в страхе, Кирилл залез под кровать, рассчитывая, что тень не заметит его скрытого манёвра.

– Я намерена спросить вас ещё раз, это палата Поля Клебера? – Тень заглянула под кровать, два чёрных глаза были устремлены прямо на него.

Кирилл, зажмурившись, всё же набрался сил и ответил:

– Да, на кровати лежит Поль Клебер.

– Вы посмели отключить малыша от аппарата?

– Нет-нет, это не я, это всё доктор Моро.

– Я хотела бы вас попросить покинуть палату немедленно.

– Уже. – Доктор вылез из-под кровати и направился к дверям.

– Вы, наверное, меня неправильно поняли.

Доктор остановился, медленно разворачиваясь к тени.

– Извините?

Тень схватила врача за ворот халата и с неистовой силой бросила Кирилла в окно. Прохожие с криками разбежались в стороны, с десятого этажа клиники с криком вниз летел человек в халате.

* * *

Красное пятно растеклось под телом Турнье, а из расколовшейся черепной коробки вытекла серая жижа.

Медики и врачи забежали в палату Клебера. Маленький Поль как ни в чём ни бывало сидел на своей кроватке, играясь с плюшевым медвежонком. Пьер не мог поверить своим глазам, малыш был отключён от системы жизнеобеспечения, но его сердце продолжало биться. Медики подбежали к выбитому окну, смотря вниз. Собравшиеся на улице зеваки окружили погибшего, и рассмотреть Турнье не представлялось возможным.

– Отойдите от окна, не хватало нам ещё одного инцидента, или вы хотите окончательно подпортить и без того пошатнувшуюся репутацию клиники?! – орал с пеной у рта Моро.

Одна из медсестер направилась к ребёнку.

– Скажи, малыш, что произошло?

– Меня спасли юхи, они передали мне привет от моих родителей и сказали, что теперь моё здоровье в порядке.

– Скажи, что случилось с месье Кириллом?

– Он умер, мадмуазель.

Глава XXVIII

Перед взором Виктории раскинулся нефритовый город Харс. По воздуху перемещались огненные шары, освещавшие подземелье. Шаров было так много, что казалось, в пещере никогда не было ночи. Виктория аккуратно ступала по мраморной лестнице вслед за своим спутником, держа свои руки на его плечах, перил на лестнице не было, по обоим краям лестницы раскрывался огромный зев беззубой пропасти. На мгновенье у Виктории закружилась голова.

– Будь осторожна, дальше будет круче, – предупредив Викторию, Чжан пошёл чуть медленнее.

Чем глубже они спускались, тем отчётливее пещера преображалась в город. Постройки походили на пирамиды, у их основания можно было увидеть невероятно ужасные статуи, изображающие змей, поедавших грудных детей. Вслед за пирамидами появились фонтаны, извергающие жидкость, походившую на кровь, перед пульсирующими гранитовыми фонтанами возвышались высокие хрустальные колонны, с которых на золотых нитях спускались перламутровые ящеры, в чьих пастях мерцали красные рубины.

– Ты видишь это? – спросила Виктория своего спутника, указывая пальцем на страшное изваяние, изображённое на отвесной скале.

– Ты забыла о первом правиле, а ведь мы даже ещё не спустились.

Виктория послушалась Чжана, вновь положив свою руку на плечо спутника.

Высеченное из камня изваяние изображало плачущую мать, кормящую своим младенцем щенят убитой суки.

– Что это значит?

– Порок смирения, рабы жертвуют своими детьми ради властителей.

Спустившись с лестницы, Чжан и Виктория оказались на большой площади, покрытой золотой брусчаткой.

– Неужели это настоящее золото?

– Даже не сомневайся, в этом мире всё настоящее.

Путники медленно продвигались по городу, взирая на величественное наследие могущественной подземной цивилизации, скрытой от человечества миллионами тонн земли. Невероятно красивые сады с искусственным освещением открылись их взору, здесь произрастали невиданные растения, фрукты, овощи, поливаемые артезианскими водами, которые подогревались в особых резервуарах. Чжан позволил себе сорвать одну крупную ягоду с зелёного деревца. Положив ягоду себе в рот, он зажмурил глаза.

– Очень кислая.

– А вдруг она ядовитая, не боишься?

– Здесь есть ядовитые растения, но эту ягоду есть можно.

– Почему город пуст? – спросила Виктория.

– Потому что в Харсе сейчас глубокая ночь и большинство нагов спит.

– Большинство? Значит, некоторые из них бодрствуют, но ведь я их совсем не наблюдаю, – испугалась Виктория.

– Ты не видишь их, но это не значит, что они не видят тебя.

Теперь Виктории казалось, что за ней наблюдают сотни глаз кровожадных существ, жаждущих разорвать её плоть на части. Виктория стала смотреть себе под ноги, не желая встретиться со взглядом нага.

Пройдя сады, путники очутились возле огромного стеклянного амфитеатра.

– За происходящими баталиями можно наблюдать прямо с улицы.

– И что за баталии они здесь устраивают?

– Ничего нового, гладиаторские поединки между людьми, нагам нравится человеческая бойня.

– Бог мой.

– Некоторые очень влиятельные люди с нашей стороны, представители «Вита», прибывают в Харс ради этого зрелища.

– Наги не трогают их?

– Нет, обычно они приводят с собой агнцев.

– Они могут питаться человеческой плотью?

– Для одних мы просто пища, для других же поедание человечины – целый священный ритуал.

– И как часто они питаются человеческим мясом?

– Не так часто, как ты думаешь, они ещё не завоевали планету и не разводят нас как скот, периодичность – один-два раза в год, не более.

Виктория заметно начала уставать и, увидев перед собой мраморную скамью, захотела присесть.

– Передохнём немного.

– Здесь нельзя останавливаться ни на миг, уже совсем скоро город оживёт, да и те, кто притаился возле скамьи, по всей видимости, давно не завтракали.

Виктория успела разглядеть человекоподобных ящеров, прятавшихся под скамьёй. Окраска их тел сливалась с окружающими предметами. Один из ящеров чуть было не уловил взор девушки.

– Немедленно закрой свои глаза! – приказал Чжан. – Люди, подверженные гипнозу, становятся их пищей.

– Неужели они скоро завоюют нас?

– Их технологиям миллионы лет, у нас просто нет шансов. Ты должна быть благодарна тому, что являешься членом «Вита», после очищения тебя не тронут, в отличие от других несчастных.

Постепенно путники подошли к храму, полностью построенному из драгоценных камней. Над ним словно рой пчел кружились огненные шары, полностью освещая чертоги божества Мо. По алмазным ступеням на вершину храма взобрался омерзительный наг, держащий в своих когтистых лапах серебряный горн. Протрубив, ящер возвестил об окончании ночи в Харсе. Один за другим на городских улицах начали показываться ужасные человекоподобные ящеры, бродившие по золотой брусчатке на двух задних лапах. В большинстве своём существа были одеты в белые шёлковые мантии, из-под которых извивались чешуйчатые хвосты. Один из нагов, с любопытством осматривая путников, подойдя к ним вплотную, начал бесцеремонно обнюхивать Викторию, и та с ужасом прижалась к Чжану.

– Человеческое отродье, – с ненавистью произнёс наг, облизавший своим раздвоенным языком лицо женщины.

– Мы направляемся к Тикакуа, ты не смеешь нас задерживать.

– Что же, пока не смею. – Наг отпрянул от них, как ни в чём ни бывало отправившись по своим делам.

Тем временем любопытные детёныши нагов стали обступать их, ощупывая гостей своими корявыми, страшными пальцами. Среди них были те, кто никогда не пробовали людей на вкус. Дети-ящеры общались между собой на родном языке, походившим, как показалось Виктории, на полинезийский.

– Сиру лах! – рассерженно произнёс Чжан Бэй, и дети мигом разбежались.

– Что ты сказал им?

– Будьте отверженными.

– Что это означает?

– Это своеобразное проклятие, которым наги пугают своих детей. Те, кто по той или иной причине становится изгнанниками, приобретают статус отверженных всеми. Верховный жрец направляет отверженных на самые тяжёлые работы, их презирают соплеменники, с ними никто не считается.

– У них имеется своя иерархия?

– Главным в их мире является верховный жрец, самый умный и самый сильный воин, он избирается на всю жизнь. После смерти жреца устраивают соревнования, которые идут целый год, в них проверяются смекалка, сила и отвага. Победитель становится новым жрецом. Чуть ниже рангом оратор, ты наблюдала его несколько минут назад, это тот самый наг, который дул в горн на вершине храма, он является правой рукой жреца. Их иерархия довольно обширна, и у нас уйдёт не один час на ознакомление с ней, если интересно, по возвращению я позволю тебе ознакомиться с книгой нагов, в которой подробно описывается старшинство существ.

– Буду премного благодарна, только скажи, у них имеются знаки отличия, которые позволяют говорить о статусе нага?

– Знаками отличия являются их имена.

– То есть?

– Имя можно заслужить в бою или же в созидании. Построил какое-нибудь величественное здание, получи имя, придумал бластер, тебя и обозвали бластером. Если завоюешь Харс, тебя непременно назовут Харсом.

– А до этого?

– А до этого их называют обычными числами, например, первый сын Харса, второй сын Харса, первая дочь Харса и так далее по списку.

Путники принялись подниматься по алмазным ступеням к вратам храма, расположенным практически на самой верхушке пирамидальной постройки. Остановившись у врат, Чжан произнёс заклинание на непонятном языке.