Поиск

Жених примолк, потом сапфировые глаза блеснули:

– Бель, а как ты относишься к ухе?

Вместо ответа я облизнулась.

– Кок обещал нас кормить ухой, если мы будем ловить рыбу.

– Сидеть с удочками? Разве это нагрузка? – удивилась я.

– Сейчас увидишь, – усмехнулся эльф. – Но, обещаю, сидеть ты не будешь!

Через несколько минут мы, защитив одежду от воды расширенными щитами, навесив на себя драконье и эльфийское «дыхание под водой», взяв сетку для рыбы и, наконец, укрывшись невидимостью, вышли из каюты. Было ужасно любопытно, что получится из затеи Тиану. Пройдя на корму, мы взялись за руки и шагнули за борт.

Получилось здорово. Судно из-под воды выглядело забавно – этаким темным неуклюжим корытом, гоняться вплавь за рыбой оказалось еще веселее. Мы бы долго шустрили с полупустой авоськой, если бы Ти не заметил высматривающего из-под коряги добычу здоровенного сома. С сомом бодались вдвоем – тварь попалась скользкая и аномально сильная. Пока подцепили его под жабры, вытянули и упихнули в сетку, прошло полчаса. И вот тут до нас дошло, что «Воблу» придется догонять вплавь. Причем против течения.

Я пригорюнилась, Ти усмехнулся.

– Бель, ну ты маг или где? Смотри! – Эльф наколдовал себе поверх ног рыбий хвост с большим плавником, превратившись в этакого «русала».

– За рыбу замуж не пойду! – задрала нос я. – Ти, а как ты это сделал, фантом с драконьим щитом, да?

Через минуту мы оба бодро чесали против течения. Доплыв до корабля, я сама наколдовала на руках и ногах «кошки» когтей и легко влезла по вертикальному борту, поймав уважительный взгляд жениха.

Сома оттащили коку, а одну из маленьких рыбок я отдала серой кошке.

Рыбий хвост навел меня на мысль об очередной каверзе. На следующее утро я проснулась чуть раньше жениха, и когда Тиану открыл глаза, в его объятьях нежилась зеленоволосая пышногрудая русалка с покрытым серебристой чешуей хвостом. Ти выпучил глаза и подскочил так, что чуть не протаранил потолок.

Я же говорила, что страховочная сетка еще пригодится!

Глава четвертая

Красивая ложь? Внимание! Это уже творчество.

С.Е. Лец

Барка останавливалась у пристаней почти всех крупных деревень, мимо которых проплывала, – что-то выгружали, что-то загружали. Мы выходили размяться на берег и, если хватало времени, выводили Сивку и Бурку, чтобы проехаться по окрестностям. В пятой по счету деревне с непонятным названием Борбышки нашей «Вобле» предстояло простоять до вечера. Мы вывели коней. Полюбовавшись на деревенские красоты – три загона, два овина и стадо худосочных после зимовки коров, свернули на тропу, ведущую к лесу. И, проскакав совсем немного, почти у опушки, наткнулись на висящего на дереве пацаненка лет шести.

Судя по всему, мальчишка полез за птичьим гнездом, сорвался и зацепился сделанным из тренчика ремнем от штанов за обломок сука. И завис попой вверх. Так и болтался неведомо сколько, этаким кулем с ручками и ножками, ожидая, пока кто-нибудь на него не наткнется и не снимет.

Ти встал ногами на седло, легко подтянулся на ветку и уже через пару минут спустил зареванного мальчишку мне в руки. Напоив ребенка тайрой из фляги, повернули назад, в деревню. По пути, пока малыш еще был под впечатлением от передряги, в которой побывал, Ти прочел ему лекцию о недопустимости разорения птичьих гнезд. Эльфийское отношение моего жениха к природе давало себя знать.

Из дома, где жил юный натуралист, всполошенно всплескивая руками, навстречу нам кинулась молодая крестьянка. И вот тут-то мы это и услышали: «Вилечка мой! Я уж думала, что тебя пираты украли!» Поняв, что сказала лишнее, женщина испуганно прикрыла ладонью рот. Но слово «пираты» уже вылетело.

Через час мы знали уже все. При умении читать мысли задать нужные вопросы было не проблемой.

Оказалось, что на Тихом озере полтора года назад появились пираты. Сначала никто не обратил внимания на то, что одно или два судна не вернулись из плавания вовремя – мало ли что случилось? – озеро огромное, корабли могли просто изменить маршрут и поплыть в другую сторону. А потом начались налеты на прибрежные деревушки. Пиратов было много – несколько десятков хорошо вооруженных бандитов на небольших маневренных суденышках. Появлялись ночью, грабили, отнимали еду, уводили молодых женщин, брали заложников. И в каждом селении грозили жителям, что если те проговорятся о случившемся, им пришлют назад отрезанные головы односельчан, а деревню спалят дотла.

Переглянувшись, мы с Ти отправились к деревенскому старосте. Тот, видя, что кот из мешка уже выскочил и назад его не запихнуть, хмурясь, рассказал все, что знал сам. Пиратская база пряталась на каком-то из озерных островов, там, где до нее было невозможно добраться с суши. Один такой большой остров с удобным для засад заливом, исстари носившим название Разбойничья лука, располагался как раз напротив истока Найсы. Староста предполагал, что база разбойников находится именно там. Если он был прав, проплыть незамеченными мимо бандитов из реки в Тихое озеро у нас не получится.

Значит, когда наша «Волшебная странница» выйдет в озеро, нужно быть готовыми к атаке.

Я теребила косу, прикидывая, как же нам поступить. Ключевой момент – пираты пока не подозревают, что они раскрыты. Вот хорошо бы исхитриться и найти способ освободить заложников до того, как об этом станет известно.

Попросив старосту забыть об этом разговоре, устроились на завалинке – нужно было хорошо подумать, прежде чем начинать ломать дрова. Можно, конечно, в лоб выплыть на барке в озеро и разнести бандитский лагерь к троллевой маме – наших сил на это бы хватило. Но, во-первых, этакие ратные подвиги поставят жирный крест на легенде заурядного молодого наемника, везущего домой свою законную Белинду. А, во-вторых, напоследок пираты могли перебить пленных.

Получалось, что нужно задержать отплытие «Воблы», назначенное через два часа, до завтрашнего утра. И ночью обезвредить пиратов и освободить заложников.

Пошли к пристани. Убедившись, что на палубе нет матросов, я уставилась нехорошим взглядом на мачту. Бух! – веревки оборвались, и сорвавшаяся рея упала вниз, запутав снасти и перекрутив парус. Никто не пострадал, ничего судьбоносного не сломалось, но невооруженным глазом было видно, что возни тут хватит как раз до завтра. На грохот из рубки выскочил капитан. Увидел рею и… В общем, мой словарь значительно обогатился, причем не за счет новых выученных слов из драконьего или гномьего.

Подождав, пока лицо капитана приобретет относительно нормальный оттенок – свекольный нормальным я не считала, – подошла и осторожно осведомилась, когда барка поплывет дальше. Оказалось, не раньше завтрашнего дня. Отлично!

Солнце стояло еще высоко. Коротая время, мы отвели лошадей на луг попастись, а сами отправились искать трактир – по слухам, там пекли замечательные мясные пироги. По ходу дела связались с Аром, рассказали про пиратов. Тот немедленно рванулся нам помочь. Я, правда, подозревала, что заодно Повелитель хочет развлечься – сидение день за днем в представительстве на ворохе бумаг довело бы до ручки любого, сделав желанным приключением встречу что с пиратами, что с троллевыми родственниками. От помощи мы отказались, заявив, что справимся вдвоем. Ар грустно вздохнул и попросил держать его в курсе.

Съели купленные пироги. Посидели у речки, поболтали ногами, поспрягали неправильные глаголы на драконьем, посмотрели на закат. Наконец ждать стало невмоготу, и мы приняли волевое решение, что уже пора. Отвели лошадей на барку, а то попробует кто украсть – хорони его потом! Под понимающими взглядами матросов сошли с корабля, как бы прогуляться вдвоем, и скрылись в кустах. Через несколько минут, понавесив на себя весь арсенал защитных заклинаний и невидимость в придачу, мы поднялись в небо.

До истока Найсы было около трех лиг[2]. Чтобы не заблудиться, мы летели в десятке локтей[3] над рекой, огибая кроны слишком раскидистых деревьев. Наконец, берега раздвинулись, открыв блиставшее в розовых закатных лучах Тихое озеро.

Мы зависли в воздухе, осматриваясь.

Я никогда раньше не видела моря. И представить себе прежде не могла, что бывают водоемы таких размеров – когда бесконечная безбрежная гладь вдали сливается в туманной дымке с небом. Садящееся солнце отбрасывало на зеркальную синь алую дорожку, озерный простор был спокоен и казался переливчатым шелком с раскиданными по нему темными заплатками больших и малых островов. Красиво-то как! Завтра выплывем сюда, и нагляжусь вволю, вздохнула я.

А сейчас надо браться за дело. Посмотрела на острова. Неподалеку их было несколько, но достаточно большими казались только два.

– Думаю, вон тот, – указал Тиану.

– Спорить не стану, – улыбнулась я. Чутье у Ти было как у охотящейся рыси.

Как обычно, эльф угадал. С острова несло чуть слышным запахом дыма. Сначала мы облетели вокруг, посмотрели, что к чему. Ага, в скрытой тростниками гавани прячется десяток суденышек с малой осадкой. По лесистым склонам разбросано несколько избушек, причем, судя по курящимся трубам, в них кто-то живет. И, наконец, юг острова занимала большая выходящая к заливу поляна, где горели костры и сидели, чистили оружие, ели, отдыхали и бродили от костра к костру люди. Да их здесь как блох на собаке! – мы сбились со счета, насчитав больше полусотни мужиков. Может, Арден с его магией массового поражения был бы здесь и не лишним…

Подлетев сбоку, аккуратно приземлились среди деревьев.

– Бель, подожди меня тут. Я пойду, покопаюсь в мозгах у здешнего бомонда – узнаю, сколько тут заложников и где их держат.

– А мне нельзя?

– Лучше не надо, – серьезно посмотрел на меня друг. – Представляю себе, что можно найти в этих головах.

Я подумала… и кивнула. И, невидимая, смирно села под елкой – ждать Ти. О чем поразмышлять, у меня было.

Тиану вернулся через двадцать минут.

– В трех верхних хижинах – женщины: поварихи, прачки… и просто женщины. В избушке справа – кузнец с сыном, которых угнали из ближайшего поселка. Больше деревенских тут нет.

– Кузнецы, женщины… То есть управляться с лодками из пленных никто не умеет? – разочарованно вздохнула я. Важным пунктом нашего плана был момент, как переправить освобожденных на берег.

– Посмотрим по ходу дела. Приречные жители обычно умеют плавать. – Ти протянул мне руку. – Давай, поднимайся! Сходим, позаботимся, чтобы в избах не осталось посторонних. Потом поставим защитные купола и примемся за лагерь. Пока возможно, храним тишину. Невидимость не снимаем. Пошли?

Кузнецы уже спали. Ти просто чуть подправил их сны, чтобы мужики не проснулись не вовремя. На избушку мы накинули магический полог – чтобы не войти и не выйти, и поджечь было нельзя.

У женщин были «гости» – из окон неслись пьяные голоса, обрывки не поддающихся опознанию песен и затейливый мат. Я слушала с интересом, косясь на кусающего губы Тиану. Чтобы добить его, кинула мысль: «По каким интересным местам ты водишь свою невесту!» В ответ заботливый жених пообещал магически заткнуть мне уши, как кузену Ру. Я хихикнула.

– Ну, что делаем? Бель, ты заклинание «сон» знаешь?

– Откуда? – огрызнулась я. – Никто мне его не показывал. А если я бы сама начала в мозги лезть, экспериментировать, где там сон, а где…

– Не надо, – быстро сказал Тиану. – Лучше я сам.

Через пару минут три избушки храпели, как гномья свадьба после недельной попойки. Эльф опять покосился на меня.

– Подожди тут, я вытащу всех пиратов наружу.

Да от какого зрелища он меня так охраняет? Опять этот пунктик с голыми мужиками? Мало ли что на пути встретится, а он так и будет играть в леди Фрейм и водить меня с завязанными глазами? Для себя я решила, что в ближайшее время с этим вопросом надо разобраться. Забота о моей «хрупкой» психике и девичьей чести превращалась в какой-то дурдом на выезде.

Ти выволок на улицу десяток разногабаритных криво застегнутых мужиков. Потом мы, уже вдвоем, обыскали дома, реквизировав все найденные веревки и надрав на полосы простыни. Связанных сложили штабелем. Картина напомнила мне гравюру из любимого в детстве фолианта «Погребальные обычаи южных народов». Кажется, такое называется мумиями. На избы со спящими женщинами тоже накинули полог, а напоследок я, почему-то пожалев разбойников, добавила им спирта в кровь – так спать будут крепче и не простудятся, валяясь на земле.

Пока возились, стемнело. Закончив, двинулись вниз, к поляне, обсуждая на ходу, как вывести из строя и повязать без членовредительства шестьдесят человек. Вопросом, что делать с ними потом, решили пока не озадачиваться.

В лагере вокруг ближайшего к воде костра собралось человек двадцать.

– А бывает жор-рыба три раза по вот так! – развел руки в стороны сидевший на бревне тощий лохматый мужик. – Зубы у нее с мой палец. Вот такие! Или нет, во, с ладонь! А в пасть теленок войдет!

Кто-то недоверчиво хмыкнул. Рассказчик недовольно покосился в темноту на сомневающегося и продолжил:

– Она, как пловца заметит, снизу из глубины подкрадется и за ногу или поперек живота его хвать! – Слово «хвать!» мужик произнес так, что круг ахнул. – А потом к себе, на дно, волочет. А там у нее дом, из человеческих костей построенный! В нем она икру и мечет!

Рассказчик примолк. Слушатели, пораженные картиной дома из костей на дне, полного икры жор-рыбы, затаив дыхание, ждали продолжения.

– А в лунные ночи, как жор-рыба на берегу человека почует, она в голую девку оборачивается, смеется и в воду манит.

Мужики, не сговариваясь, повернули головы в сторону залива и опасливо уставились на искрящуюся лунную дорожку на темной воде.

Что-то плеснуло. Над водой раздался женский смех. Пираты подпрыгнули и запереглядывались, толкая друг друга локтями: «Ты слышал?»

«Бель, ты что творишь? Прекрати хулиганить!» – донеслась до меня мысль жениха.

«Не мешай, сейчас все эти ихтиологи будут на воду пялиться – жор-рыбу караулить, а назад никто и не оглянется! Вот, смотри!»

Над гладью озера снова разнесся смешок, и в черной ночной воде показалась на мгновенье белая женская рука.

– А может, то не жор-рыба, а русалка? Давайте посмотрим? Она ж нас в воду силой не затащит?

Рыболовы уставились на воду, переключившись на новую, столь же волнительную тему. Перемывание косточек русалкам должно было занять их надолго.

Следующие сорок минут мы в поте лица увязывали и складировали, обмотав веревками, пиратов. Пришлось обыскать все суденышки, и то упаковочного материала не хватало. Заклинания не годились – разбойники должны были остаться обездвиженными и после нашего ухода. Кстати, оказалось, что связать человека не так-то просто. Результаты моих первых опытов напоминали кокон шелкопряда – я просто поднимала тело спящего левитацией и вращала, как курицу на вертеле, обматывая шнуром. Ти отругал меня за перерасход веревок и перевязал все по-своему, объясняя, как это делать правильно, и показывая узлы. Я прилежно кивала, запоминала и мечтала, как однажды лично применю полученные знания к Регентскому Совету.

Перетаскав спящих от костров, занялись любителями русалок, которые к этому моменту уже спорили, как русалки уживаются в одном водоеме с жор-рыбой. И скрещиваются они между собой или нет. Истина осталась невыясненной. Рассказчик, заметив, что все слушатели куда-то вдруг пропали, удивленно уставился в темноту, раззявился, чтоб заорать, да так с открытым ртом и рухнул, оглушенный Тиану.

Мы вздохнули. Первая часть плана прошла как по маслу. Я обернулась к жениху:

– Что делаем дальше?

– Тяжести таскаем, – усмехнулся тот. – Надо рассортировать местную популяцию на душегубов и просто приблудившихся.

А я еще жаловалась, что физической нагрузки не хватает! Хорошо, что на меня наложен усиливающий «панцирь» и существует левитация, а то бы давно уже померла от усталости. Вздохнув, занялись делом: «овец» в одну сторону, «козлищ» в другую. Самое противное – копание в криминальных мозгах – опять взял на себя Тиану.

Удивительно – настоящих кровопийц оказался всего десяток. Остальные в недалеком прошлом были обычными крестьянами, мелкими ремесленниками, шорниками, лоточниками. Попались даже один писарь и один банщик. И какая муха их укусила, почему их занесло на этот остров? Я дала себе слово разобраться.

С убийцами мы церемониться не стали, снисхождения они не заслуживали, перевоспитание тут относилось к области невероятного. Несколько минут – и десять тел навсегда исчезли с лица земли.

По ходу дела Ти выяснил, где находится жилище атамана и где хранили добычу. Туда мы и пошли, точнее, полетели. Ходить вверх-вниз по этому острову у меня уже отказывались ноги. Надо было забрать бумаги, если таковые отыщем, и взять немного денег. Мы решили выдать бывшим пленницам «приданое», достаточное для того, чтобы женщины могли купить себе небольшой домик, корову, делянку земли и таким образом получить уважение окружающих и даже стать завидными невестами. По пути к схрону Тиану рассказал, что пираты делились добычей с кем-то, сидящим наверху, – поэтому их и не трогали. Иначе бы никакая секретность не помогла. Если найдем бумаги, отдадим их Ардену – он игры в сыщиков и интриги любит, пусть разбирается.

Нашли. Атаман оказался фанатом эпистолярного жанра – писем и свитков был полный ларец. Интересно, он голубей посылал, или есть еще какие-то связные, до которых нам сейчас не добраться? Вопрос в данный момент праздный, но интересный. Пока же, взяв деньги и похихикав, глядя на главное сокровище – десяток бочонков с ромом, мы двинули к кузнецу. Ти снял невидимость, надел личину черноволосого охотника с суровым лицом и занялся моей внешностью. Подправил, довольно хмыкнул.

Растолкали кузнеца. На наше счастье, и он, и сын раньше часто рыбачили и с лодками управляться умели. Потом отправились будить женщин. Наконец, еще через час, после охов, ахов, слез, всхлипов, объятий, обещаний «помнить всю жизнь» бывшие пленники погрузились на борт самого большого суденышка, чтобы отплыть к устью Найсы. Отдавая деньги кузнецам, мы взяли с них слово, что они развезут освобожденных женщин по домам. Каждой девушке выдали «приданое». Как теперь повернется их жизнь, зависело от них самих.

Мы помахали отчалившим вслед, перевели дух и облегченно вздохнули.

– Ти, кстати, а почему они все обращались ко мне в мужском роде? – запоздало поинтересовалась я.

– А ты себя видела? – хмыкнул эльф, ехидно на меня поглядывая.

Что значит видела? Что за личину он мне нацепил? Провела рукой по воздуху, собирая капельки тумана перед собой в большое зеркало, и, взвизгнув, подпрыгнула. На меня пялилось отражение черноволосого бородатого детины с выпученными глазами-плошками.

– Ти, признайся, это мне за русалку? – прищурилась я, начиная обдумывать месть. Пакость напрашивалась сама собой – на днях прекрасному Тиану предстояло проснуться в объятьях этого самого бородача. Интересно, страховочная сетка выдержит такое?

Задумалась. А потом опустила взгляд вниз и положила ладонь на то место, где привыкла чувствовать грудь – выпуклостей не было. Ага – вот сейчас я погляжу! Схватилась за завязку штанов, потянула… и морок расплылся – я снова стала девицей.

– Ой, Бель! – Эльф захохотал, оседая на землю.

Ну, шутник, погоди ж ты у меня!

– Как нам поступить с остальными пиратами? – спросила я Ти.

– А ты как считаешь? – поднял бровь мой учитель.

– Думаю, оттащим их под деревья. Оставим связанными, за день в теньке с ними ничего не сделается. Деньги отдадим борбышенскому старосте – он мне понравился, хороший мужик. Попросим разделить между всеми пострадавшими. И ему же поручим послать сюда людей, освободить этих. Пусть расходятся по домам, но если напоследок им немного накостыляют по шеям – только справедливо будет. Со старостой будем разговаривать в личинах охотников. А наемник Тиандр со своей Белиндой к этой истории никакого отношения не имеет.

– Согласен. – Ти с улыбкой посмотрел на шатающуюся от усталости меня. – Да ты уже спишь на ходу! Ладно, сейчас стану драконом, отвезу. А то не долетишь, уснешь прямо в воздухе…

* * *

Следующим утром наша мирная «Вобла» спокойно проплыла мимо Разбойничьей луки. Капитан так и не узнал, что тут водились какие-то пираты.

Я, зевая, как медведь по осени, сонно моргала, глядя на солнечные блики, играющие на водной ряби.

– Ти-и, а мы на жор-рыбу поохотимся?

Глава пятая

Психика обширна, но о том не ведает.

Зигмунд Фрейд

Плыть вдоль берега до Кариссы предстояло еще три дня. Мы единогласно решили, что сначала как следует выспимся, а лишь потом пойдем ловить жор-рыбу. Уж не знаю, что подумала команда, когда я и Ти, изображая картину «пьяный гном подпирает падающий забор», пошатываясь, удалились с палубы. И завалились на весь день в каюту, заперев дверь.

Проснувшись ближе к закату, поняла, что рыбалка меня по-прежнему не прельщает. Болели все мышцы, даже те, о существовании которых я раньше не подозревала. А что не болело, то затекло. Попробовала сесть и взвыла. Ти открыл затуманенный сном синий глаз, напрягся и испуганно уставился на воющую меня. Поняв, что это всего лишь последствия бурно проведенной ночи, жених расслабился и даже меня пожалел. Извлек из своей сумки стеклянную банку с зеленовато-желтой мазью:

– Бель, горе ты мое! Переворачивайся на живот, разотру.

Я перекатилась на живот и подложила ладони под подбородок. Ти отвел мои волосы со спины и, взяв на ладони немного терпко пахнущего травами снадобья, начал растирать. Через пять минут я решила, что простила ему все прошлые грехи, а за полчаса такого удовольствия согласна простить и все будущие. А еще очень хотелось, чтобы он растер меня всю, а не только спину выше талии. Далась ему эта стыдливость! При чем тут приличия, когда так хорошо?! Или хитрый эльф сокращает себе фронт работ – не растирать, не целовать?

Ти хмыкнул, и от спины перешел к лодыжкам. А жаль…

После массажа я поняла, что вполне способна двигаться. А еще жутко хочу есть. Кого бы тут съесть? Остановила взгляд на женихе, облизнулась, клацнула зубами и, встав на четвереньки, резво поползла к нему. Ти так же быстро по-крабьи попятился от меня, обиженно бормоча: «Вот и лечи ее после этого…» Съесть Тиану у меня не вышло, я только и успела, что немножко пожевать мочку его уха. После чего меня подавили, объявили, что «я – дракон, а ты – моя добыча!», и даже слегка профилактически отшлепали.

Теперь, сделав зарядку, можно было идти грабить камбуз.

К тому моменту, как мы умяли по миске горячей ухи, нырять за жор-рыбой было уже поздно – солнце почти село, и под водой стало темно. Рыбу мы бы нашли, только если б она сама ухватила нас за задницы. Поэтому решили перенести мероприятие на завтра. А сегодня я попросила Ти научить меня заклинанию «сон». И тому, как можно зачаровать не отдельную личность, а целую толпу.

Ти, как обычно, начал с теоретических объяснений. Оказывается, в мозгу каждого человека есть точки, ответственные за разные эмоции и состояния – гнев, голод, сон, страх. Их расположение у разных людей практически одинаково. Если знать, как и куда воздействовать – надавить, пощекотать, изолировать точку, – можно добиться почти чего угодно: человек выпьет бочку и будет продолжать чувствовать жажду. Или по желанию мага вполне реально оглохнет. Или ослепнет. Или напугается до полусмерти. По счастью, такие заклинания были доступны только умеющим работать с чужим сознанием сильным магам-драконам. Эльфы не одобряли подобного манипулирования, а людям оно было не по зубам.

Мы слились сознаниями. Ти, показывая мне, как и что делать, создал над головой заплетающего канат юнги голубоватую сферу, расчерченную координатной сеткой.

– Так проще, – пояснил он. – Отмечаешь не точное расположение нужных точек в пространстве, а три их координаты на сфере. Запомнить цифры намного легче, а вероятность промахнуться несравненно меньше. Вот смотри: чтобы погрузить в сон, надо затронуть всего две точки – вот эту чуть надавить, а вот эту приглушить. Все.

Сфера мягко опустилась на голову юнги, тот зевнул, закрыл глаза и осел на бухту канатов. Парень крепко спал.

– Бель! – окликнул меня эльф. – Не спи сама! Теперь самое важное – смотри, как отменить любое вмешательство. Пока не выучишь, никаких экспериментов. Поняла?

Честно говоря, последнего он мог бы и не говорить. Я любила пошутить, но невинные люди никогда не были для меня забавой. Ти поймал мой обиженный взгляд:

– Извини, я неправ. Ты не заслужила.

Вот так-то!

Следующий час юнга провел как в тумане. Бедный парень уже даже не вставал с канатов, только открывал и закрывал глаза. Почувствовав, что устала и зеваю сама, потащила Ти вниз, спать.

* * *

Пихнув утром Ти в живот локтем, я сообщила:

– Хочу рыбу!

– И тебе тоже доброго утра, – отозвался хлопающий глазами, как сова, жених. И тут же расплатился за раннюю побудку: – Умываться и причесываться будем или устроим для жор-рыбы психическую атаку «утренняя Бель во всей красе»?