Темна египетская ночь

– И ты утверждаешь, что это твоя мать? – приступил я к допросу третьей степени. – Но ведь я видел семейную фотографию у тебя дома. И женщина, которую ты тогда назвал матерью, ничуть не походила на эту. Полная противоположность!

– Ах, Игорь, неужели мне нужно тебе объяснять такие элементарные вещи! Чему я только тебя учил, бестолкового. Эта женщина была моей матерью пару тысяч лет назад. В прошлой жизни…

– Да, хоть в позапрошлой! – почему-то взбеленился я. – Она же тебя чуть на тот свет не утянула! Теперь вот опять преследует. Что ей, в конце концов, от тебя нужно?

– А вот это мы сейчас узнаем.

И Андрей, резко повернулся к одному ему видимой женщине, чтобы через секунду, обессилено перевести дух.

– Все. Ушла. И не ответила ничего. Зря я, наверно, с ней так решительно. Мать все-таки… Слушай, а не пора ли нам горло промочить? Пивком холодным? А?!

Андрей с надеждой уставился на меня, ожидая ответной реакции. А дождавшись, широко улыбнулся и тут же предложил ради экономии средств не ходить в кафе, где велась лицензированная торговля алкогольной продукцией, а найти местных «жучков», чтобы купить у них пару бутылочек по цене, куда более подходящей для российских туристов. Пустив в ход свои познания в языке Шекспира и Диккенса, я очень скоро выяснил, что продать нам пиво может некий Али (причем ударение делалось на первый слог). Мгновение спустя мы двинулись в указанном направлении, а бойкие мальчишки, облепив нас, как саранча посевы, наперебой вызывались быть нашими проводниками и все требовали какой-то «бак шиш».

– Кажется, это значит «на чай», – пробормотал я, припоминая последний инструктаж Тони. – Дословно: «На курево». Н-да, боюсь, что мой английский здесь не поможет…

– Точно. Несут абракадабру какую-то, – Андрей, аккуратно, отцепил от себя одного особо зарвавшегося пацаненка, – Хоть бы одно слово по-русски услышать!

И тут мы услышали.

– Ой, мамочки!!! – донеслось из темного переулка.

На мгновенье мы застыли как вкопанные, а потом ринулись на голос. Картина, представшая нашим взорам в скудном освещении болтающегося в тридцати метрах фонаря, запросто могла служить иллюстрацией к фильму ужасов. Про зомби. В центре круга, образованного толпой находящихся в прострации феллахов, смутно белела одинокая женская фигура, судорожно прижимающая к себе сумочку, и в ужасе озирающаяся в поисках выхода из гортанно вскрикивающего мужского кольца. «Сейчас слопают, промелькнуло в голове, – или еще что похуже сотворят». И я бросился пробивать дорогу к обреченно застывшей женщине. Нет, я не сворачивал носов и не дробил челюстей, просто медленно, но верно проталкивался вперед, чувствуя на затылке учащенное дыхание Андрея.

То, что его эксперимент удался, дошло до меня далеко не сразу. В растерянной и испуганной женщине не легко было узнать вгонявшую нас в краску Пиковую Даму. И сгустившийся сумрак тут совсем не причем. Просто черный бесформенный балахон, в котором она щеголяла, несмотря на невыносимую жару, сменился на нечто серебристо-длинное, донельзя декольтированное, до предела облегающее, да к тому же на бретельках.

«Это надо же быть такой идиоткой!» – подумал я, срывая с себя рубашку и набрасывая ее на шарахнувшуюся было прочь даму, – Мало того, что поперлась одна в такой удаленный район, да еще и вырядилась, так чтобы почувствительнее задеть весьма падкие на женские формы мусульманские чувства!»

Едва эти самые формы были частично укрыты моей гавайкой, как толпа вышла из ступора и начала потихоньку рассасываться. Так что скоро мы остались наедине с горько рыдающим созданием, сразу переставшим быть величественной Пиковой Дамой, и превратившимся в обычную перепуганную до потери сознания женщину.

– Ну, что ты! – Андрей приобнял ее за плечи и извлек откуда-то огромный жутко мятый носовой платок. – Все уже кончилось. Пойдем-ка, красавица, с нами. А не то еще в какую-нибудь неприятность вляпаешься.

Бывшая Дама мелко закивала и, схватившись за нас, как за выданную после полугодовой задержки зарплату, побрела сквозь возбужденно галдящую толчею, поминутно спотыкаясь на ровном месте. Не прошли мы и десяти шагов, как Андрей хлопнул себя по лбу.

– Ё-твоё-наше! Мы ведь пиво забыли купить! А оно, между прочим, самое верное средство для залечивания душевных ран. Предлагаю разделиться. Ты, Игорь, веди даму на теплоход, а я, уж так и быть, займусь продразверсткой местного населения.

Не успел я напомнить ему, что незнание английского сводит его шансы разжиться вожделенным напитком к абсолютному нолю, как Андрей, круто развернулся и тут же затерялся среди лотков и лавчонок самого разного пошиба.

Добравшись до набережной и отыскав среди, казалось, бесконечной череды кораблей «Рамзеса», я галантно провел Даму мимо замерших администраторов в нашу каюту. Тихое бормотание за спиной я отнес на счет не только ее нестандартного внешнего вида, но и своего собственного. Мало того, что явился полуголым, а тут еще эти руны на моей груди… Аллах знает, что они про меня подумали. И не они одни. Едва мы вступили на родной борт, моя подопечная оживилась и начала бросать на меня косые взгляды, прямо-таки переполненные любопытством.

Едва я усадил ее в кресло и предложил чашку кофе, как дверь хлебосольно распахнулась, пропуская увешенного сумками и пакетами экстрасенса. Не знаю, на каком языке он общался с аборигенами и каким образом сумел миновать бдительных администраторов, строго пресекающих пронос хмельных напитков на борт вверенного им судна. Но того, что Андрей принес, нам хватило на всю оставшуюся ночь задушевных разговоров и покаянных исповедей.

Само собой первым номером шла повесть о НАСТОЯЩЕЙ ЖУРНАЛИСТКЕ. Да-да. Наша Дама Пик или Евгения Иосифовна Шеина оказалась представительницей второй древнейшей профессии. Строгий редактор районной малотиражки подписал ей заявление на отпуск с одним жестоким, но справедливым условием: по окончании поездки явиться с готовой статьей, раскрывающей перед читателями все прелести отдыха в стране фараонов. Теперь нам стала понятна та дотошность, с которой Евгения Иосифовна бомбардировала вопросами несчастного Тони. Но…

– Но бога ради, объясните, пожалуйста, что вы делали в Даун-Тауне, в одиночестве, в такое время, и в таком виде? – не выдержал я, доставая из холодильника пятую бутылку, уже успевшую немного остыть и перестать пениться.

– Эксперимент проводила… – смущенно потупилась Шеина.

– Что?!! – не поверили мы.

– Эксперимент! – уже с напором повторила она. – Нам гид еще в Хургаде сказал, что Египет самая безопасная страна в мире. И что здесь женщина может даже ночью спокойно гулять по городу с кошельком полным долларов. Хоть в чем мать родила. Ну, на это я не отважилась, но…

– Но были очень близки к этому, – поддержал разговор экстрасенс Андрюша, пройдясь оценивающим взглядом по ее достопримечательностям. – Вероятно, местные жители что-то напутали, и отнесли вас к представительницам первой древнейшей профессии. Вам очень повезло, что мы оказались рядом.

– Действительно, повезло! И я очень вам благодарна, но не сочтите за наглость, объясните, что вы все-таки делали в моей постели?!

Мы с Андреем переглянулись. И все рассказали.

Затаив дыхание она выслушивала наши немного упрощенные объяснения и время от времени машинально пыталась нажать на кнопку записи отсутствующего (к ее великому сожалению) диктофона. По мере убывания пива в холодильнике рассказ экстрасенса обрастал все более красочными подробностями. А к пяти утра Андрей уже принялся за наши северные похождения, не забыв описать, кто и зачем вырезал на моей груди двенадцать скандинавских рун. Первая – Ас, потом – Яра… Тюр… Рейд… Дагаз…

– Т-то, что Игорь с друзьями ост-тался тогда в живых, – пошатываясь и воздев указательный палец вверх, вещал экстрасенс замогильным голосом, – есть редчайшее проявление неких могущественных сил, недоступное нашему заматериализованному пониманию!

И повернувшись в мою сторону, хитро подмигнул: молчи, мол, и не мешай обрабатывать клиента.

– А лично вы, Женечка, верите в сверхъестественное?

– Раньше не верила. А сегодня… Когда вы так вовремя появились… Только не смейтесь, но буквально за несколько часов до своего эксперимента я купила в одной антикварной лавке египетский амулет, приносящий удачу и защищающий от зла. И когда они меня окружили… Сама не знаю почему, но я достала его из сумочки и сжала в руках. И тут же появились вы…

– Ну, на-а-адо же, – протянул экстрасенс, основательно задетый за живое. – А не покажите ли его мне? Никогда не упускаю случая взглянуть на магическое народное творчество.

– Да, пожалуйста! – и Евгения Иосифовна быстро извлекла из сумочки довольно крупный кристалл кварца, висящий на простом черном шнурке. – Это он.

– Да, это он… – прошептал экстрасенс Андрюша, осторожно вынимая кристалл из рук журналистки. А потом медленно закрыл глаза и прижался к нему щекой. – Я подарил его Рите на совершеннолетие, и она никогда не расставалась с ним.

Глава 2

– Не понимаю! – бесился я, глядя на скользящие мимо зеленые берега великой реки, сплошь покрытые финиковыми пальмами и зарослями папируса. – Не по-ни-ма-ю!

– Чего, мой недогадливый ученик? – уточнил экстрасенс Андрюша, внимательно наблюдавший за Пиковой Дамой, которая самозабвенно плюхалась в бассейне, расположенном на верхней палубе нашего круизного судна.

– Не понимаю, почему мы спокойно плывем в Асуан вместо того, чтобы взять за жабры владельца антикварной лавки и вытрясти из него каким образом к нему в руки попал амулет твоей дочери?!

– Потому, что амулет попал к нему, скорее всего, через третьи или даже десятые руки. А на отслеживание всей цепочки у нас нет ни времени, ни средств. А главное, нет необходимости…

– То есть?

– То есть мне не нужно прикладывать раскаленное железо к пяткам местных торговцев и перекупщиков, чтобы узнать местонахождение Риты. Теперь у меня есть вещь, над которой я бился почти два месяца, выкладываясь, как спортсмен на Олимпийских Играх. Благодаря этому обстоятельству и тому, что Рита несколько лет носила кристалл, не снимая, между ними установилась устойчивая связь. Нам осталось всего лишь еще раз наведаться в астрал, и с его помощью отыскать дорогу к моей дочери.

– Что-то больно просто!

– Не просто, но выполнимо. Только мне нужно немного… подготовиться.

И Андрей, покосился в сторону бара, где среди бутылок всех калибров и мастей скучал в отсутствии клиентов молодой смазливый египтянин. Я только рукой махнул. То, что после нашей ночной оргии «великого и ужасного» донимало похмелье было не удивительно. Удивляло то, что он не наведался сюда сразу же после завтрака, а стоически переносил последствия пивной передозировки почти до полудня.

– Вот, что, Игорек, – Андрей еще раз завороженно взглянул на Пиковую Даму, закончившую водные процедуры и растянувшуюся на лежаке. – Ты как-нибудь потактичней намекни ей, чтобы не беспокоила нас в ближайший час. Нет, лучше два. На всякий случай. Потом иди в каюту и жди меня там, а я пока здоровье поправлю.

Вздохнув, экстрасенс поднялся, и, поминая недобрым словом тройную ресторанную наценку, двинулся к стойке, где немедленно приступил к поправке пошатнувшегося здоровья. А я пошел выполнять поручение своего гуру, которое по сложности оказалось сравнимо с покорением Эвереста. Мадам Женя ни в какую не желала оставаться в стороне от важных событий (сказывалась журналистская закалка) и начала бомбардировать меня наводящими вопросами, от которых я едва успевал уклоняться. В общем, минут через двадцать заручившись моим клятвенным обещанием: дать ей подробный отчет о предпринятых нами действиях, Евгения Иосифовна сменила гнев на милость и, перевернувшись на уже слегка обуглившийся живот, подставила немилосердно палящему светилу еще нетронутую загаром спину. Догадавшись, что аудиенция окончена, я поспешно ретировался и, спустившись в каюту, застал там почти здорового экстрасенса.

– Ну, что? – подмигнул он мне, устраиваясь на кровати и прижимая Ритин амулет к груди. – Поехали?

– Поехали! – бодро ответил я, на секунду представив себя Гагариным.

И мы «поехали».

Дальше все пошло так же, как в нашем прошлом «выходе». Для затравки «великий и ужасный» опять устроил небольшой разнос своему нерадивому ученику, за невыполнение домашних заданий по скоростному вхождению в транс, а потом придирчиво ощупал свои неизвестно откуда берущиеся украшения.

– Представляешь, Игорек, я ведь их каждую секунду ощущаю! Даже когда сплю. Мешаются жутко. Знать бы еще, какой от них толк… А, ладно! Не до того сейчас. Вот, смотри, – захлестнув шнурком запястье, Андрей, поднял кристалл на уровень глаз. – Сейчас я настроюсь на образ Риты… Видишь?!

Я видел. Видел, как внутри амулета вспыхнула чуть заметная искра, и по мере того, как Андрей все напряженнее вглядывался в кварц, она все увеличивалась, увеличивалась… Пока кристалл не заполнило ровное зеленоватое сияние.

– А теперь пошли.

– Куда?

– Сейчас узнаем, – пробормотал Андрей и медленно двинулся сквозь туман. – Видишь? Гаснет. Значит, не туда…

Попробовав несколько направлений, экстрасенс, наконец, удовлетворенно хмыкнул, продемонстрировав мне, как все сильнее и сильнее разгорается в амулете холодное зеленое пламя.

– Ну, вот. Полдела сделано. Теперь нам остается только не слишком уклоняться от курса.

И мы не уклонились. Потому что через полчаса амулет в руке Андрея ослепительно вспыхнул, заставив туман на миг расступиться.

– Мы на месте, – Андрей облизал пересохшие губы. – Теперь я проведу тебя в реальный мир. Запомни, никакой самодеятельности. Ты в тонком теле все больше по другим мирам шатался, а в наш попадаешь впервые. Тут есть свои нюансы. Во-первых… Черт! Нет времени тебе лекции читать. Делай как я, и все будет оки-доки.

Подбодрив меня таки напутствием, экстрасенс сжал мою руку, и через секунду мы уже стояли в хорошо освещенной просторной комнате. Я сразу же завертел головой, стараясь запомнить как можно больше деталей, – вдруг пригодится? Когда суешь голову в петлю, не стоит забывать, что любая мелочь может впоследствии сыграть роль спасительных ножниц. Или куска мыла.

Двигаясь вслед за Андреем через комнату, я с удивлением отметил, что обставлена она вполне по-европейски. Только узорчатые ковры, разбросанные по полу, придавали ей слабый восточный колорит. Зато почти всю ближайшую стену комнаты занимал огромный телевизионный экран, из которого неслись переливы арабских мелодий, а на небольшом, встроенном в нишу столе мне сразу бросился в глаза новейший ноутбук в купе с полагающейся к нему оргтехникой. Я хмыкнул и обернулся, собираясь поинтересоваться у «великого и ужасного», не ошибся ли он адресом, но сразу же осекся. Андрей, не мигая, уставился на притаившуюся в другом углу кровать, над которой величественно развернул свои крылья парчовый балдахин, скрывая от любопытных взоров арену любовных игр. Что-то происходило за тяжелыми занавесями, и не нужно было быть экстрасенсом, чтобы догадаться что именно. Кровать разве что ходуном не ходила.

Я стоял, чуть позади экстрасенса и не видел его лица, но неожиданно вспыхнувшая вокруг него алое свечение ненависти, заставило меня попятиться. Черт! Он же почти невменяем! А вдруг сейчас натворит такое, что нам потом придется расхлебывать до конца своих дней? В голове моей уже почти сложился план операции «Перехват», когда я спиной ощутил странное покалывание, через мгновенье переросшее в жгучую боль, которая быстро расползлась по всему телу. В газах зарябило, а горло стиснул такой спазм, что я даже пикнуть не мог. Так и стоял молча, пока судороги, выворачивали мне конечности под невозможными углами. Пожалуй, еще немного и я узлом бы завязался, но тут Андрей повернулся в мою сторону, очевидно намереваясь дать своему ученику необходимые инструкции, ахнул и, подскочив, одним движением отбросил меня на середину комнаты с силой, которую в нем трудно было заподозрить.

– Уф, – пробормотал он, придавая вертикальное положение моему еще не вполне работоспособному астральному телу. – Как же я забыл тебя предупредить! Совсем голову потерял, от увиденного…

– Что это было? – прохрипел я.

– Как что! Экран. Не забывай, что сейчас ты просто сгусток электромагнитных волн и, попадая в сильное электромагнитное поле, подвергаешься его деструктивным воздействиям. А здесь, гляди, телек какой громадный, да к тому же плазменный. Вот тебя и скрючило, как интеграл. В следующий раз будь осторожней.

– Значит, любой тостер из меня может душу вынуть?! – возмутился я, – Хорошенькое дело!

– Ну, вынуть не вынет. Чего ее вынимать? Ты же сейчас и есть – голая ничем не прикрытая душа, на просвет всю изнанку видать. А вот воздействие любой электроприбор на тебя оказать может. Впрочем, как и ты на него. После соответствующей тренировки, естественно…

В качестве иллюстрации своих слов Андрей напрягся так, что пот проступил над губой и, прищурившись, напряженно глянул на мельтешащий клипом экран, после чего тот протестующе вспыхнул и погас.

– Блин, опять спутник потеряли! – донеслось из-за полога восклицание, заставившее нас вздрогнуть. В ту же секунду занавески над кроватью раздались в стороны, пропуская возмущенную до глубины души Риту в черных атласных лосинах, спортивном купальнике и скрученной в жгут повязкой на лбу.

– Только в ритм войдешь и на тебе! – продолжала возмущаться девушка, щелкая пультом, – Ну, вот, давно бы так.

И под воскресшую музыку Рита начала делать махи ногами, слегка придерживаясь за кроватный столбик.

– Аэробика, – растерянно пробормотал экстрасенс Андрюша, и, медленно закипая, продолжил. – Это она, значит, аэробикой на кровати занимается, а отец в это время с ума сходит. Ну, погоди, Ритка! Вернешься домой, пропишу тебе курс «кожаных таблеток» по мягкому месту. Нет, ты только посмотри, Игорек, какая растяжка! В этом году краевой чемпионат по бальным танцам выиграла. Видел бы ты, что в зале творилось, когда она со своим Костиком самбу отплясывала…

Андрей, вероятно, мог еще долго расписывать достоинства продолжательницы рода Дементьевых, но в этот момент массивная дверь бесшумно открылась, и на пороге возник высокий эффектный араб. Был он в обычном европейском костюме, но даже изделие Версаче не в состоянии было скрыть природной грации его движений. Кобра. Сытая и до времени почти безопасная кобра. А что пиджак чуть оттопыривается подмышкой – это всего лишь еще одно доказательство того, что к Рите пожаловал охранник. И не из простых.

– Добрый день, мисс Рита, – произнес он звучным приятным голосом.

– И тебе того же, Карим, – холодным тоном произнесла Рита, как ни в чем не бывало, усаживаясь на поперечный шпагат. – Рановато ты сегодня. Что-нибудь случилось?

– О чем они говорят?! – затряс меня экстрасенс Андрюша, и я запоздало сообразил, что разговор ведется по-английски.

Удовлетворив его законное любопытство, я начал внимательно прислушиваться к неродному языку, и с чувством глубокого удовлетворения констатировал, что понимаю абсолютно все.

Даже во временах не путаюсь. Выучил-таки!

– Я пришел сообщить, что в ближайшие несколько дней вы, наконец, встретитесь с нашим гостеприимным хозяином – господином Ашрафом Салехом. К его большому огорчению все эти долгие недели он не мог засвидетельствовать вам свое почтение лично. И в качестве извинений просит принять от него эту маленькую безделушку.

Достав из кармана пиджака бархатную коробочку, Карим проницательно посмотрел на Риту и, немного поколебавшись, поставил подарок на туалетный столик.

– Я не принимаю подарков от человека, который лишил меня самой большой драгоценности в мире! – высокопарно произнесла Рита. – Моей свободы!

Эту обличительную речь дочь экстрасенса произнесла все так же сидя на шпагате, но, не смотря на не соответствующую моменту позу, спич прозвучал весьма вызывающе.

– Видал! – хлопнул меня по плечу экстрасенс Андрюша, внимательно выслушав мой перевод. – Королева Марго! Вся в отца.

Я хотел заметить, что упаси Риту бог пойти в отца, но сосредоточился на ответе секьюрити.

– Мисс Рита, примите дружеский совет: не произносите то, что вы сказали мне, в присутствии господина Ашрафа. Мой двоюродный дядя крайне отрицательно относится к любого рода неповиновению. Обед вам принесут как всегда. И, пожалуйста, не швыряйте больше в официанта кофейником, он всего лишь выполняет свою работу. Счастливо оставаться, мисс Рита.

И двоюродный племянник Ашрафа Салеха, повернувшись на каблуках, чуть раскачивающейся походкой проследовал к двери. Лишь на секунду задержавшись, чтобы еще раз взглянуть на выполняющую наклоны Риту. Гордый по самое нехочу Андрей умиленно взирал на дочь, и потому не заметил в этом взгляде полыхнувшую верховым пожаром злобу. Па-ба-ба-бам!

– И что теперь? – мой вопрос вернул экстрасенса к грубой прозе жизни.

Слегка вздрогнув, Андрей обернулся, и я опустил глаза, чтобы не видеть выражения горькой нежности на его осунувшемся лице.

– Теперь – на разведку. Надо же установить, где эта халупа находится… – вздохнул он и, присев на корточки напротив качающей пресс дочери, погрозил невидимой ей рукой, – Смотри, Риток, глупостей без меня не наделай. А главное, язычок свой за зубами держи. Папочка скоро придет за тобой и никому здесь мало не покажется…

С этими словами Андрей погладил дочь по затылку, и я с удивлением увидел, как Рита прервала спортивные издевательства и удивленно оглянулась.

– Какая чувствительность! – восхитился экстрасенс Андрюша. – Вся в меня! Хотя экстрасенсорные таланты чаще всего передаются через поколение, но тут случай особый. И совсем не обязательно поглядывать на бесполезные здесь часы, Игорек. Не беспокойся, свиданка уже окончена.

Нехотя поднявшись, Андрей, обогнул меня, словно неодушевленный предмет, и подошел к двери.

– Ну, и как ты собираешься ее открывать? – полюбопытствовал я, заглядывая ему через плечо.

– Открывать?! Неужели ты не видел фильма «Приведение»? Побойся бога, Игорь! Такими глупыми вопросами ты запросто можешь довести своего гуру до инфаркта.

Окончание этой фразы экстрасенс произнес, проходя сквозь дверь, оставив в комнате для общения только голову и часть плеча.

– Чего столбом застыл, рыцарь джедай? Двигай за мной!

И я двинул.

Ощущения были странными. Очень. Я, несомненно, преодолевал какую-то преграду, но сопротивление было настолько слабым, что, казалось, будто мне приходится раздвигать не слишком плотный воздушный поток. В глазах на мгновение потемнело и вот я уже стою в коридоре по ту сторону дубовой двери. Н-да-а-а, круто, ничего не скажешь. И все-таки я сказал «Ой!», потому что вместо экстрасенса Андрюши нос к носу столкнулся со стоящим возле двери охранником.

– Не боись, Игорек. Он ведь даже не подозревает о твоем присутствии, – подбодрил меня согнувшийся в три погибели экстрасенс Андрюша, внимательно разглядывая висящий на плече охранника автомат. – Ишь, какой компактный! Я таких ни разу не видел. Как думаешь, это «УЗИ»?

– А какая тебе разница?

– То есть как «какая»?! Вот прикидываю, из чего в меня палить будут, ежели что…

– Погоди-ка, погоди, – у меня аж дыхание перехватило. – Ты что же собираешься самостоятельно Риту вытаскивать?

– Ну, да! С твоей помощью, разумеется…

– Черта с два! Я сам не пойду и тебе не позволю! Узнаем, где ее держат, и сразу же в консульство. Или что там у нас в Каире? Посольство? Короче, ролевая игра в Джеймсов Бондов отменяется… У меня уже был печальный опыт подобной авантюры и ты прекрасно знаешь, чем он закончился. Так, что я теперь ученый на всю оставшуюся жизнь. Никакой самодеятельности! Ты, понял, Андрей?

– В том то и дело, что в отличие от тебя я кое-что понял. И если тебе ничего не говорит имя похитителя, то мне оно говорит о многом. Между прочим, Ашраф Салех – один из самых богатых людей в Египте. Нефтяной король. Может не такой богатый, как нефтяные воротилы Саудовской Аравии, но несколько сотен миллионов в личном пользовании у него всяко имеется. А теперь подумай: есть ли шанс прижать такого финансового монстра официальными дипломатическими путями? А? Чего молчишь?

– Думаю…

– Ну, думай-думай. Только глаза разуй и ногами шевели. Нам нужно хорошенько изучить здешние лабиринты. Сколько охранников, где стоят, и вообще, где эта чертова резиденция находится…

Андрей отвесил охраннику астральную оплеуху, на которую тот, разумеется, не обратил никакого внимания, и быстро двинулся вдоль коридора, периодически просовывая голову в стены на предмет изучения оперативной обстановки. Пришлось последовать его заразительному примеру, и вскоре мы имели вполне точное представление о расположении и назначении комнат третьего этажа. Самым важным был признан тот факт, что охранялась только Ритина комната. Все остальные помещения, как две капли воды похожие на виденные нами апартаменты были пусты.

– Ничего не понимаю, – бормотал Андрей, спускаясь по укрытой коврами лестнице, – Не дом, а гостиница какая-то. Причем гостиница с минуту на минуту ожидающая массового заезда гостей.