Корсар

Судя по всему, им уже удалось выйти на уровень Батана, но он не смел повернуть к городу, боясь оказаться в западне.

Лабала стер нарисованные на песке треугольники и задул жаровню.

– Могу сказать только то, что чувствую,—заключил он. – Радоваться пока нечему. Их колдуны пытаются отыскать какого-то определенного человека.

– Меня?

– Нет. Так что очередное самопожертвование совсем ни к чему. И не меня, как я подумал сначала.

– Тогда кого?

Лабала беспомощно развел руками.

– А это, – с гордостью заявил Техиди,—придумал лично я.

Он указал на развилину дерева на высоте тридцати футов. Там висело бревно толщиной с туловище человека, в него были воткнуты заостренные палки.

– Смотрите, – с гордостью заявил Техиди. —Линияты прыгают по тропе, высматривают стрелков и не замечают этой тоненькой лианы. Задевают ее… Гарет, только не подходи слишком близко, я совсем не уверен в твоей реакции… и лиана, проходящая через эту ветку к бревну, которое едва держится, сбрасывает его, палки протыкают первого, вероятно, второго и, возможно, третьего линията в колонне. Никаких потерь людей или пороха. Итак, линият, ставший первым, смотрит вверх и не замечает яму, которую мы вырыли на тропе и утыкали острыми колами.

– Исключительно мерзкая затея.

– У тебя – это выше всякой похвалы. Итак, друг мой, я хотел был организовать из корабельных плотников тыловой отряд, который занялся бы установкой таких ловушек.

– Сделай это, – сказал Гарет.

Ловушки срабатывали, одни в большей, другие – в меньшей степени, но не остановили преследования линиятов.

– А жизнь пиратов оказалась менее романтичной, чем я считала, – сказала Косира, поднося раскаленный уголь к пиявке, присосавшейся к ноге. Пиявка упала на землю, извиваясь, и Косира наступила на нее. – В Нуурате, когда ты решил, что нам предстоит небольшая прогулка, в моем воображении возникали романтические картины костров, вокруг которых я исполняю какой-нибудь дикарский танец под рукоплескания пиратов. А потом мы с тобой уединялись в построенном тобой шалаше из листьев и предавались страстной, всепоглощающей любви.

– Не совсем справедливо по отношению к остальным, – сказал Гарет. – Кроме того, я не знаю, что такое шалаш из листьев, тем более как его строить.

– Наплевать на остальных, – воскликнула Косира. – Ведь люблю я тебя одного.

– Кстати, раз уж об этом зашла речь, что ты собираешься делать, когда мы вернемся в Тикао?

– Вот почему ты остаешься капитаном, – сказала Косира. – Благодаря твоему непостижимому оптимизму. Впрочем, я часто думала об этом. Если предположить, что мои друзья вельможи не заставят меня предстать перед королем за злодеяние, заключающееся в бегстве с таким проверенным мошенником, как ты, я бы подумала о замужестве.

Гарет открыл рот от удивления.

– Или нет, – продолжила она. – Кстати говоря, я распорядилась, чтобы третья вахта во главе колонны была моей.

– Очень рад видеть офицера, не забывающего о своих прямых обязанностях, – сказал Гарет, не понимая до конца, рад ли он смене темы разговора.

– При чем здесь обязанности, – грубо оборвала его Косира. – В это время рядом никого не будет, думаю, атака с фронта нам не грозит, и ты бы мог навестить меня. Кстати, ты заметил, что у меня влажные волосы? Я покинула лагерь на несколько минут и окунулась в ручей, из которого мы берем воду. Так что я – чистая. Не желает ли мой капитан поступить подобным же образом? Знаешь, такая жуткая вонь совсем не является обязательным признаком настоящего пирата.

Звериная тропа, по которой они шли все время, на следующее утро пересекла вполне приличную дорогу. Идти по ней было бы легче как пиратам, так, к сожалению, и линиятам. Кроме того, она уходила в глубь континента, а не к берегу, и заканчивалась меньше чем в миле к востоку у развалин каких-то каменных построек.

Гарет задумался на мгновение и решил, что любые хоть отчасти цивилизованные жители этих мест не могли не быть врагами линиятов.

Он приказал колонне повернуть на дорогу и подошел к Лабале.

– Я почувствовал еще каких-то наблюдателей, – мрачно произнес чародей. – Не линиятов.

– Друзей? Врагов?

– Не знаю. Полагаю, определим это по тому, чем нас встретят – камнями или букетами.

Люди, шедшие в голове колонны, тоже сообщили о странном чувстве, будто за ними кто-то наблюдает. Невидимый.

Первый наблюдатель был замечен или почувствован Лабалой, который почему-то посмотрел на дерево, подпрыгнул с удивленным криком и поднялся по стволу с небывалой для человека его комплекции скоростью.

Сидевший на дереве юноша открыл от удивления рот, увидев поднимающееся к нему чудовище, дрожащими руками попытался достать стрелу из колчана, не успел и попал в объятия Лабалы.

Вырваться ему, естественно, не удалось, и Лабала спустился с ним на землю. Там его привязали к стволу дерева, и к нему подошли Гарет и Косира.

Юноша глазами размером с блюдца смотрел на вооруженную женщину.

Дихр и его команда попытались заговорить с ним на всех известных языках.

Потом Лабала вынужден был произнести заклинание для себя, Дихра и Гарета.

– Кто ты? – спросил Гарет. Юноша отчаянно замотал головой.

– Я – Гарет, – сказал Раднор. – Я командую этими людьми, и мы не причиним тебе вреда.

– Зачем вам мое имя?

– Таков наш обычай.

– Имена нужны колдунам, – сказал юноша. – Они дают им власть над людьми.

Гарет замялся.

– Хорошо. Мы назовем тебя Ветром, потому что ты мог проскользнуть незаметно, как ветер, если бы тебя не заметил наш чародей.

– Неплохое имя, – произнес юноша. – Я согласен на него.

– Премного вам благодарны,—проворчал Фролн.

– Где твои соплеменники?

– Мои соплеменники? В половине дня пути в направлении, которое я не покажу. Мои хозяева – в двух днях пути по этой дороге.

– Хозяева?

– Обладающие огромной силой. Как и вы, если осмелились войти в эти проклятые джунгли, населенные демонами.

– Но ты тоже так поступил.

– Только потому, что знал о вашем приближении, и любопытство одолело меня. В поселке меня многие считают дурачком, а теперь я вынужден буду стать вашим рабом.

– У нас нет рабов.

Ветер недоуменно посмотрел на Дихра.

– А он? Темнокожие люди, как я, всегда становятся рабами светлокожих.

– Я иду с этими людьми по собственной воле, – сказал Дихр. – Когда-то я был рабом злых людей, которые носят металлические шляпы.

– Я знаю их, – возбужденно произнес Ветер. – Они приходят на наши земли, сжигают наши поселки, уводят людей в рабство. Иногда нашим хозяевам удается победить их при помощи магии, но чаще они заняты своими собственными делами или ленятся нам помочь, так как считают низшими существами. Я не должен был этого говорить. Хозяева накажут меня за то, что я назвал их ленивыми.

– Мы ничего им не скажем, – пообещал Гарет.

– Трусливый ублюдок, – сказал один из пиратов – Шенши, проигравший поединок Косире. – Боится нас, боится своих поганых хозяев, боится джунглей… впрочем, его винить не в чем. – Шенши поднял выроненный Ветром лук и достал стрелу из колчана. – Посмотрите на это.

– Нет, нет, – закричал Ветер, пытаясь дотянуться до лука.

– Не кричи так, сынок, – сказал Шенши. —Я не собираюсь ломать твою игрушку. – Он покрутил лук в руках и покачал головой. – Натяжение не больше десяти или пятнадцати фунтов. И стрела незамысловатая, как бредни моей старухи. Даже оперение из перьев разных птиц. Нет ни каменного, ни металлического наконечника. Просто острая палочка. – Он коснулся пальцем острия. – Ой, достаточно острая. Можно убить обезьяну или птицу. Маленькую птичку.

– Хватит об этом, – сказал Гарет. – Ветер, на что похожи твои хозяева? Они выглядят также, как ты?

Ветер снова замотал головой:

– Нет, я – маленький, а они – огромные.

– Кожа у них такого же цвета?

– Конечно, все настоящие люди так выглядят.

Л аба л а и Дихр улыбнулись друг другу.

– Готов признать, – сказал Дихр, – слова парня не лишены здравого смысла.

И тут все услышали предсмертный хрип. Гарет резко повернулся и увидел шатающегося, задыхающегося Шенши, который сделал два шага, упал ничком и замер.

Лабала опустился на колени и перевернул пирата. Гарет увидел искаженное лицо и выпученные глаза и отвернулся.

– Он мертв.

– Что…

– Стрела, – сказал Дихр. – Отравленная. Гарет осторожно поднял стрелу и увидел, что острие окрашено чем-то темным.

– Похоже, стрелы не так уж безобидны,—заметил Фролн. – Не слишком удачный способ это выяснить, верно?

– Не убивайте меня, – взмолился Ветер.—Я пытался его предупредить.

– Мы не причиним тебе вреда, – сказал Гарет. – Шенши пал жертвой собственной глупости. Номиос, возьми четырех человек и похорони этого идиота. Пусть это станет еще одним напоминанием об осторожности, которую необходимо соблюдать в неизведанных землях.

Он повернулся к юноше:

– Ветер, расскажи о своих хозяевах. Ты говоришь, что они вселяют ужас в тех, кто встречает их, и что они, как все твои соплеменники, ненавидят тех, кого мы называем работорговцами.

Ветер посмотрел на лежащее на земле тело. потом – на Гарета.

– Да, это верно.

– Следуя теории, что враг моего врага – мой друг, – сказал Гарет на своем родном языке, потом перешел на язык Ветра, – мы хотим, чтобы ты привел нас к хозяевам.

– Нет, – отказался Ветер. – Они точно меня убьют за то, что я побеспокоил их.

– Тогда отведи нас туда, где мы сможем разыскать их сами, – предложил Гарет.

Ветер окинул взглядом стоящих вокруг него вооруженных людей и медленно кивнул:

– Я сделаю так, потому что чувствую, что должен. Я отведу вас в великий город Херти.

Косира покачала головой:

– Враг моего врага? Учитывая, как он боится своих правителей, если их можно так назвать…Гарет, надеюсь, твоя логика окажется правильной и для этого края света.

Тропинка петляла по джунглям, почти незаметно расширялась, пока не превратилась в дорогу. Дихр обратил внимание Гарета на то, что джунгли по обе стороны дороги становились все реже и походили теперь на низкие кусты.

Гарет вдруг увидел, что дорога уже мощеная, правда, заросшая травой и неухоженная.

Он приказал Исету выслать отряды солдат по флангам.

– Ну ничего себе, – заметил Том Техиди, проходя мимо с отрядом наемников, – нам, простым сельским жителям, может показаться, что мы приближаемся к циви… циви… образованным людям.

Потом они поднялись на вершину холмов и увидели каменные здания – огромные пирамиды с плоскими крышами.

Цивилизация, в этом не было сомнений. Они подошли ближе и увидели, что пирамиды заросли травой, лианы поднимались по их наклонным стенам.

Гарет задал вопрос Ветру.

– Когда-то мой народ был великим, – пояснил юноша. Потом он огляделся, словно хотел убедиться в том, что его никто не слышит, и произнес шепотом: – Говорят, что от нас отвернулись боги, что наша магия потеряла силу.

Он зажал рот ладонью и снова затравленно оглянулся.

Гарет, почувствовав нервную дрожь, приказал своим людям держать оружие наготове, зарядить четыре пушки и расчетам держаться к ним поближе.

Дорога шла между пирамидами, Гарет увидел, что пирамиды изрезаны тоннелями, а входы завалены каменными блоками.

Тут и там стояли мегалиты, многие из которых были разрушены и опрокинуты.

Разведчик подал сигнал тревоги – огромная пятнистая кошка, размером с льва, зарычала на колонну, спрыгнула с пирамиды и исчезла в кустах.

Они пошли дальше, но гораздо медленнее.

Прибежал с фланга Техиди.

– Гарет, – крикнул он.

Гарет и Косира подошли к нему.

Техиди остановился у похожей на колодец круглой дыры и указал вниз.

Вместо воды они увидели на дне кости и черепа.

– Жертвоприношение, – высказал предположение Гарет.

– Похоже, – согласился Техиди. – Посмотри повнимательней, видишь, они все раздроблены, из них доставали мозг.

Гарет почувствовал тошноту.

– Полагаю, – только и мог произнести он, —это одна из причин уменьшения населения.

– Почему мне кажется, – сказала Косира,-что нам следует вернуться туда, откуда пришли?

– Говорят, – сказал Гарет, – что у линиятов тоже есть любимые блюда.

– Спасибо, – сказала Косира с издевкой,—Каким увлекательным становится наше маленькое приключение.

Они по-прежнему никого не видели, но пирамиды становились более ухоженными, появились другие дороги и низкие, тоже каменные, здания.

Они обогнули одно из них и подошли к воротам. Стойки были выполнены в виде скорпионов, на хвостах которых лежала поперечина.

– Дальше я идти не могу, – сказал Ветер. —Я и так зашел слишком далеко. Это запрещено видеть моему народу.

Прежде чем Гарет успел возразить, Ветер развернулся, нырнул в узкий проход между домами и скрылся.

Гарет и Косира посмотрели друг на друга, ничего не сказали и пошли дальше.

Совершенно неожиданно, словно появившись ниоткуда, перед ними вырос человек. Он был крупным, выше Лабалы, и одет в штаны из змеиной кожи, золотые сандалии и жилет из того же материала, что и штаны, под жилетом была видна покрытая татуировками мощная грудь. Его лицо, тоже украшенное татуировками, выражало высокомерие привыкшего к власти человека. В одной руке он держал длинный посох, вьющиеся черные волосы были стянуты золотым обручем. Он заговорил, и Гарет, не поняв ни слова, поднял вверх обе руки. Человек заговорил на другом языке, на третьем, но Гарет по-прежнему не понимал его.

Мужчина нахмурился и медленно произнес на языке Ветра:

– Я – Бариатин, верховный маг Херти. Что привело вас без приглашения в нашу страну, потому что вы нежеланные здесь гости?

– Мы пришли сюда не по собственной воле, – ответил Гарет. – Нас преследуют.

– Морские налетчики?

– Да.

– Это – второй отряд, который обнаружила моя магия. – Он сердито покачал головой.—Мне не нравится говорить на языке низших существ. Протяни свою руку.

Гарет повиновался и услышал, как за спиной кто-то взвел мушкет.

Бариатин коснулся концом посоха руки Гарета.

– Теперь ты понимаешь речь настоящих людей, – произнес он на другом языке. – Кто-нибудь еще должен понимать ее?

Гарет указал на Лабалу, Косиру, Н'б'ри и Техиди.

Бариатин хмыкнул.

– Я вижу, что у тебя нет реальной власти, если эти слуги должны слушать мои слова мудрости и помогать тебе принять решение. Скажи им сделать то, что сделал ты. Кроме женщины. Я не могу позволить себе опуститься до ее уровня.

Гарет, сдержав гнев, подал знак троим друзьям.

Лабала, вернувшись назад, подмигнул нахмурившейся Косире. “Отлично, – подумал Гарет. – Дальше Лабала все сделает сам. Все мы, до последнего солдата, узнаем язык его надменности еще до наступления темноты, и у нас будет триста человек, способных подслушать любой разговор”.

– Итак, ты говоришь, что вас преследуют, —сказал Бариатин. – Ты, несомненно, встретился с одним из тех, кому боги повелели стать нашими слугами, иначе не оказался бы здесь, значит, знаешь, что налетчики не пользуются уважением в нашем королевстве, их убивают или приносят в жертву нашим богам.

– Это я узнал, – сказал Гарет. – Нам нужен лишь кров на пару дней и продукты для похода, может быть, проводник до границы или дороги, которая приведет нас к морю, по которому мы пришли сюда.

Лицо Бариатина несколько секунд оставалось неподвижным, потом он резко кивнул:

– Мы можем предоставить вам кров. Потом я с братьями определю вашу участь.

– Враг моего врага, да? – прошептала Косира. – Хвала сразу нескольким богам – у насесть пушки.

Они последовали за Бариатином в центр города, более ухоженный, чем окраины, но без признаков нового строительства.

Стоявшие вдоль улиц люди смотрели на иноземцев. Никто не улыбался, никто не смеялся, даже у детей были застывшие лица.

К Гарету подошел Исет.

– Вы заметили, – сказал он, поглаживая усы, – чем они вооружены? Луками и стрелами. Ни мушкетов, ни малейших признаков артиллерии. Неплохой знак, по моему мнению.

– Считаете, нам придется вырываться отсюда с боем? – спросил Гарет.

– Лабала сообщил мне, что сказал этот потрясатель жезлом о нашей участи. В моих родных краях это не считается проявлением истинной любви.

– В моих тоже, – согласился Гарет.

– Разве эти обаятельные люди… да, я улыбаюсь тебе, старая пукалка с бородой и сердитым взглядом, хотя предпочел бы перерезать тебе глотку… – продолжил Исет, – не выражают своим видом страстного желания пригласить нас на ужин? Я имею в виду, в качестве главного блюда.

В городе было много крохотных озер, которые обеспечивали прохладу, несмотря на жаркое солнце и раскаленные камни. Бариатин провел их по дамбе на небольшой голый островок, на котором стояли два похожих на казармы длинных здания.

– Будете жить здесь, пока не получите других распоряжений, – сказал он. – Можете помыться и отдохнуть. Завтра – день принятия пищи, мои собратья оценят вас и примут решение. Приглашаются только офицеры.

Не дожидаясь ответа, он удалился.

– Офицеры, ко мне, – приказал Гарет и сообщил подошедшим: – Лично мне это совсем не нравится. Другого выхода с острова нет.

– Как и входа на него, – заметил Исет.—Мы установим две пушки около дамбы, пусть нападают.

– Пока у нас не кончится порох, – сказал Том Техиди.

– Вот еще что, Гарет, – сказал Н'б'ри. – Ты внимательно рассмотрел эти здания? Заметил решетки на окнах?

– До этого момента не замечал, – сказал Гарет. – Скажите плотникам, пусть принимаются за работу. Надо расшатать решетки изнутри, чтобы мы были в меньшей западне, чем кажется. Пусть пробьют отверстия в стенах, но не до конца – могут понадобиться для быстрого отступления. Прикажите работать тихо, чтобы наши друзья на другом берегу ничего не заподозрили. Лабала, сделай так, чтобы все понимали их язык. Фролн, возьми пару хороших пловцов и сделай вид, что вы решили искупаться. Определите глубину озера, особенно отсюда до той улицы. Она кажется мне достаточно широкой для быстрого отступления из этого гостеприимного города.

– Будет сделано,—сказал Фролн.

– Том, – продолжил Гарет, – отбери лучших комендоров для двух оставшихся пушек, заряди свежим порохом, пусть расчеты всегда находятся рядом. Отбери также людей, чтобы быстро перемещать пушки по этой западне в случае необходимости. Шрапнель прибереги, заряди пушки камнями, которые плотники достанут из стены, – они могут убить не хуже свинца.

Техиди напряженно улыбнулся.

– Погодите, – сказал Гарет. – Исет говорит, что не заметил ни малейшего признака мушкетов или артиллерии. Кто-нибудь из вас видел огнестрельное оружие?

Все покачали головами.

– Мне в голову пришла странная мысль, —сказал Гарет. – Бариатин не обратил внимания на наши пушки. Не знает, для чего они предназначены? Может быть, удастся обмануть его. Том, когда выкатишь пушки, прикажи расчетам танцевать вокруг них, словно это идолы, осыпать цветами или еще чем-нибудь.

– Не такие же они идиоты, – сказал Техиди.

– Чем нам повредит мое предложение? Комендоры разозлятся на меня, зато всегда будут начеку.

– Хорошо,—со вздохом согласился Техиди. – Надеюсь, ты сам займешься чем-нибудь не менее глупым.

– Несомненно, – сказал Гарет. – Пойду купаться, как только стемнеет.

Вооруженные люди принесли еду и привели… старика жалкого вида, который, по словам стражника, будет пробовать блюда.

– Вы поймете, – пояснил он, – что мы не используем тайные методы уничтожения наших врагов.

– Полагаю, – сказала Косира, – он имел ввиду прямо противоположное.

– Скорее всего, – согласился Гарет. – Судя по виду, этому старику не помешает хорошенько подкрепиться.

Им принесли разделанную птицу, кукурузу, яйца, пряный перец, кисловатое пиво и фрукты.

– Наводит на размышления, – сказал Техиди. – Откуда эти славные парни так быстро взяли продукты, если не привыкли пировать?

– Это совсем не трудно, – сказал Фролн. —Просто прошлись по домам и собрали все разложенные на столах продукты.

– Возможно, – сказал Техиди. – Вы заметили, эти парни с луками никуда не ушли, когда принесли продукты, а заняли посты на другом конце дамбы?

– Я заметил, – сказал Фролн.

В конце одной из казарм была кухня. Коки занялись приготовлением пищи, а все остальные вымылись в озере по очереди, держа оружие наготове.

Косира весело плескалась в воде.

– Думаю, – сказала она, – если я не буду вылезать из воды еще недели полторы, мне удастся смыть с себя почти всю грязь.

– Не слишком старайся, – посоветовал Гарет. – Не забывай, через несколько дней мы снова окажемся в джунглях, при условии, конечно, что эти каменщики поступят с нами как подобает цивилизованным людям и снабдят нас продуктами.

– Знаешь, – сказала Косира, умышленно глядя мимо Гарета, – чтобы не говорить о людях, которые, по моему убеждению, желают нашей смерти, давай поговорим о браке, который, должна заметить, уже не кажется мне слишком хорошей идеей.

– Ты просто стала думать так, как думала раньше.

– Думать, вот именно думать. А эта любовь только путает все в голове. Тем не менее, считая себя здравомыслящим взрослым человеком, я решила, чем займусь, когда мы вернемся в Тикао. Меня никогда особенно не интересовало, кем был мой отец, скорее всего, я боялась, что он окажется каким-нибудь мерзким вельможей типа Квиндольфина. Теперь я собираюсь поступить как взрослый человек и дать поручение моим агентам выяснить этот вопрос.

– Как поступишь, если найдешь его? – спросил Гарет.

– Еще не знаю. Скорее всего, сначала разрыдаюсь, а потом изобью ублюдка до полусмерти за то, что он скрывался от меня все эти годы.

Гарет двигался плавно и бесшумно, стараясь держать руки и ноги под водой, как в детстве, когда охотился с ручным гарпуном на нежившихся на солнце акул.

Моросил дождь, помогая ему оставаться незамеченным.

Он знал, что за корсарами следили, возможно, наблюдатели на берегу, возможно, колдуны при помощи магии, и поэтому предпринял меры предосторожности. Десять человек прыгнули в воду и принялись шумно плескаться, но только девятеро вернулись на остров.

Гарет погрузился ближе к илистому дну и поплыл к берегу, насколько хватило дыхания, под водой. Он поднялся на поверхность, сделал вдох и поплыл дальше. Озеро оказалось больше, чем он думал, оно изгибалось вокруг острова большой буквой “С”.

У дальнего берега озера находился еще один мост, плавучий, невидимый с острова Гарета.

Он ничего не увидел на берегу, по крайней мере заслуживающего внимания, и уже собирался плыть обратно, но решил подплыть к мосту и внимательно его осмотреть. Он представлял собой серию связанных вместе плотов из толстых бревен, каждый размером двадцать на пятнадцать футов.

Гарет лег на спину и стал составлять план. “Интересно, – подумал он и бесшумно поплыл к острову. – Очень интересно”.

Гарету и Косире отвели угол, кто-то даже отгородил его одеялами, создав некое подобие уединенности.

Они лежали обнявшись и слушали стук дождя по черепичной крыше.

– Как странно, – сонно проговорила Косира. – Спать под крышей.

– Гм, – так же сонно ответил Гарет. – Думаешь, нам стоит к этому привыкать?

– Вероятно, нет, – сказала Косира. – Я так привыкла спать на мягкой грязи. Этот пол впивается в мое тело.

Гарет прошептал ей что-то на ухо, Косира хихикнула и легла на него.

– Знаешь, – сказал Гарет, гладя ладонями ее тело, – я люблю тебя.

– Приятно, когда есть, на что положиться, —пробормотала она.

Гарету снились кошмары, которые казались особенно ужасными, потому что были правдой.

Он висел над густыми джунглями и не видел ничего, кроме снующих лесных тварей. Вдалеке синело море. Постепенно к лесу подходили племена охотников и выжигающих все вокруг земледельцев.

С юга пришло племя жестоких воинов, убегающих от странных демонов. Они расчистили джунгли, пошли войной на другие племена и поработили их.

Рабы тяжело трудились, строили огромные пирамиды, а воины совершали набеги на другие племена, приводили все больше и больше людей.

Некоторые из них становились рабами, других приносили в жертву все большими и большими группами. Колдуны племени становились все сильнее со смертью каждого человека.

Они стали изощренными в умерщвлении людей, медленно четвертовали своих пленников, нарезали их на ленты или, что было самым кошмарным, поджаривали внутри искусно выкованных железных скорпионов. Когда крики пленников стихали, колдуны открывали скорпионов, насыщались жареной человеческой плотью и говорили, что поступают правильно, что так они получают силу эти побежденных воинов.

Потом настало время, когда сражаться стало не с кем, порабощать некого, и колдуны занялись собственным народом.

Жертвоприношения становились все более изощренными и жестокими, а колдуны, казалось, не обращали внимание на то, что джунгли наступают на город, что людей становится все меньше, что скудеет их дух.