Серебряный дракон

– За одежду девять злат, – извиняющимся тоном, но очень категорично произнес Фролка, – и половину серебряка за ванну.

Я отсчитала деньги. Взяв плату, Фролка осмотрел монеты и буркнул:

– Сейчас принесу сдачу, подождите.

– Не стоит, вы недооцениваете ванну и полученное всеми нами удовольствие. Прими без возражений. Ты лучший в мире портной, и если мне еще понадобится одежда, я приду только к тебе. – С этими словами я взяла Примова под руку и пошла к выходу, провожала нас Фиофа.

– Конечно, приходите еще, будем очень рады! – с легким поклоном прокричал нам вслед обрадованный Фролка и потише, чтобы мы не услышали, добавил, только я все равно разобрала его шепот: – С такими деньгами неделю можно не работать.

– Сколько же ты заплатила этому скупердяю? – тихо спросил Арс.

– Десять злат, это немного, я думаю.

– И не жаль? – попытался он меня поддеть.

– Легко пришло, легко ушло, – ответила я, пожимая плечами.

Мы выбрались из лабиринта на улицу. День заканчивался, солнце клонилось к западу. Арс нес сумку, а я прижималась к нему, держа за руку.

– А где трима? – спросила я.

– Продал, мне она надоела.

– Почто так?

– Мы не подходим друг другу, – усмехнулся Арс.

– Размер не тот?

– Да.

– А зачем брал?

– Тримой со мной расплатились за Грома. Кстати, эти деньги твои… – Он полез в карман.

– Оставь, – отмахнулась я, – все мое – твое.

– Как скажешь.

– Куда пойдем сейчас?

– Домой, если нет возражений и других идей.

– А где ты живешь? – Возражения у меня отсутствовали.

– У брата, на чердаке.

– Что такое чердак?

Ответить он не успел. Мы свернули с главной широкой улицы в узкий переулок, из темного промежутка между трехэтажными серыми домами вышли два человека, я еще успела подумать – какие несуразные. Один бледный, как смерть, высокий и худой, другой ему под стать, маленький и толстый с красной рожей гипертоника. Оба держали в руках арбалеты.

Я действовала почти автоматически, успела оттолкнуть Арса и закрыть его собой. Одновременно щелкнули две тетивы. Одна стрела свистнула около того места, где мгновение назад находилась я, вторая, предназначенная Арсу, воткнулась мне под левую лопатку по самое оперение, пробив сердце и легкое. Поврежденное сердце замерло и ждало освобождения от постороннего предмета, а правое замолотило на максимальных оборотах, обеспечивая жизнедеятельность.

Остановив внешнее время, то есть ускорившись сама, я развернулась на месте и прыгнула на толстяка, он стоял ближе. Выхватив стилет, с ходу вонзила его в жирное брюхо по самую рукоятку и потеряла сознание.

7

Очнувшись, я почувствовала влагу на лице. Арс, стоя на коленях, прижимал мою голову к груди и плакал, наверное, считал меня мертвой.

– Где второй? – задала я волновавший меня вопрос.

– Ты жива?! – воскликнул Арс и удивленно и радостно.

– Кажись, да. – Я пошевелила руками. – Вытащи стрелу, больно. Только медленно.

Он, как я и просила, медленно потянул арбалетный болт из моей спины. Я же тем временем провела диагностику организма. Тело выкинуло очередной фокус, сколько их еще будет? Во время атаки анализирующая часть мозга отметила и зафиксировала в памяти, что наконечник отравлен, органический яд третьего порядка, разрушающий мышечные ткани. Без моего вмешательства подсознание (или как там назвать эту систему безопасности?) остановило второе сердце, без предупреждения, до момента полной реструктуризации яда. Драконы – это сложные биохимические создания, люди тоже штука хитрая, но их симбиоз, то есть я, оказался еще замысловатей.

Арс достал проклятущую стрелу, рана сразу затянулась, даже кровь не потекла, так, совсем чуть-чуть. И левое сердце, не очень уверенно, начало качать кровь по сосудам. Лейкоциты трудились, поглощая полностью нейтрализованный яд, очистка организма заканчивалась, печень надрывалась, но помалкивала. Ничего, оклемаюсь.

– Где второй? – повторила я вопрос, тяжело поднимаясь на ноги.

Арс удивленно посмотрел на меня снизу вверх и рывком вскочил.

– Пытался бежать, – ответил он, растирая лицо, – но больше не побегает. Лежит в тридцати метрах дальше по переулку. Но, заберите меня нелюди в рабство! Что ты сделала с толстяком?

Я повернулась и посмотрела на покойного. Вместо маленького пузанчика на земле лежал почти обугленный, худой-прехудой труп, стилет продолжал торчать из его живота. Во! Есть чему подивиться.

Выдернув оружие из обезображенного тела, я вздрогнула от магического удара, пошатнулась, но устояла. Лезвие, оставаясь черной бронзой, светилось фиолетовым светом. Казалось, вот-вот нож начнет извиваться, как настоящее пламя свечи или, лучше сказать, – как змея, опасная и беспощадная. Я поспешно затолкала клинок в ножны и ответила Арсу:

– Стилет волшебный, он поджарил толстяка, я тут совершенно ни при чем.

– Вижу. Да уж! – Арса передернуло, он осмотрел стрелу и, отбросив ее в сторону, произнес: – А я думал, что после таких вот болтов с ядом болотной гадюки рубят концы и плывут в страну вечной ночи.

– Не сомневаюсь. Но я не совсем обычная женщина. Мы ведь договорились, расскажу позже все, что пожелаешь.

– Было дело, – признал он. – Кстати, спасибо. Я обязан тебе жизнью.

– Надеюсь, ты и дальше позволишь мне быть рядом?

– Придется, – усмехнулся Арс. – Ты этих парней раньше видела?

– Нет, – я покачала головой, мысли путались, как в паутине, – что ты. Я первый день в городе, никого не знаю, никого не трогаю.

– И я, пусть и не первый день здесь живу, но этих друзей-приятелей раньше не встречал. – Он нахмурил лоб, пытаясь вспомнить. – А почему, собственно, ты бросилась меня защищать? Я даже сообразить-то ничего не успел.

– Интуиция не подвела. Если ты умрешь, мне не жить…

– Но почему? – настойчиво спросил Арс.

– Почему-почему, так получилось, – промямлила я, совершенно не зная, что ответить.

– Не понимаю. – Он упрямо мотнул головой.

– После, хорошо? – с мольбой в голосе попросила я.

– Хорошо, – не стал настаивать Арс. – Давай сматывать удила, ненароком церковная стража пожалует, тогда точно проблем не оберемся.

– Покойничков осмотрим? – предложила я, как деловая.

– В обязательном порядке, но очень быстро, только погорельца ты уж сама, ладно?

– Ладно, – возражений у меня не имелось, – как скажешь. Я перевернула бывшего толстячка и проверила содержимое карманов. Арс пошел осмотреть длинного. Через минуту я закончила «потрошить» покойника.

– Что у тебя, Арс? – поинтересовалась я, подходя к подопечному.

– Ничегошеньки интересного, только кошель с деньгами, – сообщил он, – им щедро заплатили.

– И у меня то же самое. – Я подбросила извлеченный мешочек, который тихо звякнул. – Богатеем прямо не по дням, а по часам.

– Ума не приложу, кому понадобилось нас извести? – Арс встал на ноги и отряхнул брюки от налипшей пыли. – Пора уходить.

– Спрячь деньги. – Я протянула ему мешочек.

– Эх! Надо было оставить одного в живых, допросить по всей форме, – рассуждал Арс. Мы быстро удалялись от места происшествия. – Но длинный мог уйти, злодей, да и скрылся бы, это точно.

– Не расстраивайся, – попыталась я его успокоить, мне приходилось почти бежать, чтобы не отстать.

– Все нормально, Джокер. Они лежат, а мы идем. Мумит пораскинет мозгами и что-нибудь придумает, у него много друзей по всему городу, поспрашивает.

– Мумит, это твой брат? – спросила я.

– Да, двоюродный, наши отцы – братья. Мумит родился и вырос в городе.

– А как называется этот город?

– Джокер! Ты откуда свалилась?

– Прямиком с острова.

– Удивляюсь все больше и больше. – Арс с интересом посмотрел на меня, не сбавляя шага, я бежала. – Мы идем по улицам столицы самой большой и сильной империи. Город называется Эол, и империя так же. Ты что, никогда не слышала?

– Нет, я понятия не имела, где очутилась.

– Ну ты даешь. И здесь нет ни родственников, ни знакомых?

– Кроме тебя, никого…

Мы быстро уходили, путая следы, сворачивая с одной улицы на другую, и без дальнейших приключений добрались до большого двухэтажного дома, сложенного из красного кирпича. Высокая черепичная крыша возносилась острым углом к небу. Не менее трех метров дубовая дверь гостеприимно раскрывалась для посетителей, красочная вывеска над ней гласила:

ОТДОХНИ У ТРОЛЛЯ

– Все, пришли. Сейчас и отдохнем, – намекая на надпись, пообещал Арс, толкая дверь.

Я очутилась в слабоосвещенном зале огромных размеров, разномастные столы для посетителей всевозможных габаритов заполняли пространство. Вдоль левой стены тянулась стойка бара. Невысокий темный эльф-бармен наливал страждущим клиентам напитки, смешивал коктейли и подавал легкие закуски. За столами сидела многочисленная публика, пила и ела, троица официантов шустро сновала по залу.

Пройдя в глубь заведения, Арс сел за угловой стол, оказавшийся ему в таком положении по грудь. Я тоже пристроилась на стуле, едва высовываясь над краем стола, великоват он для меня.

На толстых дубовых досках покоились два здоровенных кулачища, не меньше пудовой гири, а между ними лежала черноволосая голова, напоминавшая столитровый бочонок, из которого бармен цедил пиво.

– Мумитус, – позвал дремавшего гиганта Арс, – познакомься, это Джокер. Гонорар за работу причитается ей, заплати.

Бочонок оторвался от стола, и на меня взглянули два огромных, черных, как бездна времени, глаза. Нос картошкой, большой и кривой, сломанный неоднократно и в разных местах.

– Привет, Джокер, деньги возьмешь в кассе, когда пожелаешь. – Он слабо улыбнулся, обнажив острые зубы. Взгляд его затуманился, и, отхлебнув прямо из горлышка зеленой бутылки, Мумитус уронил голову обратно на стол.

– А вы на братьев никак не похожи, – отметила я их различие.

– Угу, – приглушенно отозвался Мумит, не поднимая головы, отчего звук его голоса приходил из-под стола, – моя маман из троллей будет. Я ее не видел лет двадцать, если не больше, живет на родине в горах, а меня оставила в этом сумасшедшем доме хозяйствовать.

Арс вкратце пересказал брату недавние приключения. Я отключилась от разговора, закрыла глаза и, открыв третий, никем не видимый «магический» глаз, стала изучать ауру полутролля.

Обычно я не пользуюсь третьим глазом, вокруг слишком много биополей, их пестрота мешает правильно оценить состояние окружающего мира, но в данном случае без него не обойтись. С троллем творилось что-то неладное, что-то странное с ним происходило. Аура сине-зеленая, с красными энергетическими полосками, очень чистая, вроде все в порядке и здоровье отменное, это сразу видно по полям и биотокам. Что же, что?

Мумит поднял голову, отвечая брату, и я увидела!

Точно посредине низкого лба торчал кончик хвоста черной ленты, слабо извиваясь, это нечто пыталось проникнуть внутрь. Ничего подобного мне до сих пор не попадалось. Я перебила на полуслове беседу мужчин:

– Мумит, у тебя сильно болит голова? – Я не сомневалась в этом.

– Да, – слабо удивился он, – откуда ты знаешь? Кто сказал? Арс?

– Неважно. Давно это с тобой?

– Почитай год, а что?

– Думаю, я смогу помочь. Позволишь попробовать?

– Ты кто, лекарь?

– Нет. – Я даже смутилась слегка. – Просто кое-чему учили, вдруг получится?

– Давай, дерзай. Я к кому только ни обращался, все без толку, лишняя трата денег. От лекарств хуже становится, шарлатаны и есть шарлатаны, что они понимают?

– Тогда сиди и не дергайся, – приказала я, – если будет очень больно, можешь кричать, но не шевелись. Понятно?

– Ага, понял. Давай, чего уж там, потерпим. – Он натянуто улыбнулся и махнул ручищей. – Мне уже все равно, начинай.

Тролль замер, нас разделял только стол. Внешне ничего не происходило. Мои руки покоились на коленях, глаза закрыты, я не шевелилась.

У меня четыре руки, если вы помните. Две обычные телесные, беленькие такие, видимые всем, а еще есть две энергетические псевдоруки.

Действуя энергетическими руками, я немного вытянула их вперед, чтобы дотянуться до «больного», и поймала конец черной ленточки. Эта тварь тут же попыталась вывернуться. Ха! Из моих лап еще никто не вырывался! Я осторожно потянула «змею за хвост» правой псевдорукой, левой слегка придерживая у основания. Даже не представляла, какой длины чертово создание, боялась порвать – кто его знает, что это за сгусток вражьей энергии. А если вся лента заползла бы в голову к троллю? Он бы умер или нет? Вопрос риторический, этого допустить никак нельзя, и я старалась, напрягала все силы…

Лента не оборвалась. Я схватила ее за оба конца и, удерживая в псевдоруках, внимательно рассмотрела. Похожая на плоскую полуметровую змею, она билась, как живая, стараясь вырваться на свободу. Враждебная мне и, наверное, всему живому энергия кричала и вопила, удерживаемая в сетях другой, более мощной энергии, шансов на освобождение у змеюки не оставалось.

Я открыла глаза. Мумит сидел бледный, словно покрытый мелом, зрачки почти заполнили все пространство глазного яблока. А ведь ни разу не дернулся! Дыхание тяжелое, прерывистое, но взгляд сделался кристально чистым, бездонным и теплым.

– Все в порядке, – сообщила я и принялась распоряжаться: – Арс, отгоняй от меня всех, кто попытается приблизиться хоть на шаг. Мумит, открой входную дверь, мне долго не удержать эту тварь.

Они поднялись без дальнейших слов и лишних вопросов. Тролль оказался даже больше, чем я представляла. Три метра Ростом, массивный, как слон, он прошествовал, топая сапожищами по полу, и с грохотом распахнул дверь, распугав случайных прохожих.

– Арс, – предостерегла я еще раз, – ты тоже не подходи ко мне ближе чем на метр.

– Излишне, – нахмурился он, – я не совсем дурак.

– Прости, но я боюсь, – процедила я сквозь зубы, мне все труднее было сдерживать эту дрянь.

Медленно продвигалась я к выходу, сжимая черную змею, правда, ее никто не мог увидеть. Примов кружил вокруг, словно ворон, охраняющий гнездо. Один сильно пьяный тип пытался преградить мне дорогу, но был бесцеремонно отброшен в сторону, Арс четко выполнял свою часть работы.

На улице, рядом с дверью, была сделана коновязь – вбитые глубоко в землю железные прутья с перекладинами. Туда-то я и подошла. Земля есть гигантский конденсатор, аккумулятор и преобразователь. Вот я и сунула «голову» змеи в прут. Заземление сработало, как и задумывалось, ленту всосало с легким щелчком, похожим на разряд статического электричества, который заметила вся округа.

Устав, как собака, я опустилась на землю, где стояла, там и села, осталось язык высунуть. Удерживать вредоносную энергию нелегко, мне далось это с большим трудом. Отсутствовали в тот момент привычка и сноровка, да и прежние неурядицы не добавляли силенок.

– Арс, – приподняла я голову и слабым голосом попросила: – Помоги добраться до стула, вымоталась я.

Он подхватил меня за талию и поволок к столу.

– Мумит, нальешь выпить чего-нибудь? – обратилась я к троллю, тряпкой вися в руках Арса.

Тот на мой вопрос только кивнул и направился внутрь заведения, парень еще до конца не пришел в себя. Сели наконец-то. Ноги как вата, голова, как чугунок пустой, рук не чую.

– Ну Джокер, ну, спасибо, век не забуду! Как хорошо-то стало… – начал благодарить меня Мумитус, но опомнился и спросил: – Чего хотите выпить? Пиво, сок, ром, водку, самогончик или винца какого-никакого пожелаешь? Все для вас, для тебя…

– Для тебя, – поставила я точку, намекнув, что мы уже перешли на «ты». – Что такое ром, водка, самогончик?

– Очень крепкие напитки.

– Какой покрепче, тот и налей. Никогда так не уставала.

Мумит окликнул официанта, Арс же спросил:

– Это что такое было?

– Точно не знаю, – пожала я плечами. – Сильное заклятие, чары, хрен поймешь, не разобралась.

– Ты знакома с магией? Колдовать умеешь? – спросил Арс. – Я уже ничему не удивлюсь.

– Я и сама существо волшебное, но почти все способности к чародейству и магии потеряла, хотя смотря что считать волшебством. Для кого-то простой костер уже колдовство и откровение Господне, а кто-то на нем кашу варит и не видит ничего необычного, а зря, огонь – одна из основ мироздания.

– Но то, чему я сегодня был свидетелем? Ты, спасая меня, исчезаешь с пронзенным сердцем, сжигаешь изнутри человека, остаешься при всем при этом живой и здоровой. Потом странным способом лечишь брата от головной боли и в заключение утверждаешь, что потеряла способности к магии?

– Арс, – одернул его тролль, с благодарностью посмотрев на меня, – отстань от девушки. Видишь, на ней лица нет. Сидит еле-еле. На-кась, брат, лучше выпей.

Мумит налил всем в деревянные стаканы коричневатую жидкость. Я выпила залпом, до дна. Горло обожгло, дыхание перехватило, но живительное тепло сразу разлилось по измученному телу.

– Что это? – пропищала я сдавленным голосом.

– Ром, – ответил Арс, бухнув пустым стаканом о стол. – Налей еще.

После пятой рюмки стало отпускать.

– Ребята, у вас много врагов? – Я окинула парней осоловевшим взглядом.

– Вроде нет, так, по мелочи, – ответил Мумит. – А к чему ты спросила?

– Нас с Арсом сегодня пытались убить, да и в тебе эта гадость год сидела, медленная смерть, но верная. – Мой язык от рома заплетался в косичку. – Кто-то хочет крови.

Налив и выпив очередную рюмочку, в которую входило грамм двести – триста, не меньше (ваза для цветов какая-то, а не рюмка!), я медленно стала заваливаться на бок, в глазах раздвоилось. Уже проваливаясь в никуда, я тихо прошептала:

– Разбудите через недельку-другую… – И ушла в страну Морфея.

8

Я лечу над островом, зеленые дубы и кедры приветливо машут мне, сильный ветер рвет ветки, промелькнул небольшой ельник. Проношусь над своей пещерой, окруженной стройными соснами, и устремляюсь к озеру.

С высоты, ста метров видно, как беспечные русалки играют с дельфинами в пятнашки. Несколько в стороне серьезные тритоны сооружают новую энергетическую установку для коммуникатора. А вот в глубине колышется голубая полоска, это мой младший брат, Ихтиолк.

Я складываю крылья и камнем падаю в ледяную воду. Доплыв до брата, обвиваюсь вокруг него и кусаю за ухо. Он хохочет и устремляется со мной на шее в жуткую глубину, пятьсот метров, на самое дно впадины. Туда не рискуют заплывать даже тритоны, если нет особой нужды. Темно, холодно. Вода приятно сдавливает тело. Брат знает, что мне нравятся глубоководные погружения, но самой донырнуть не удастся – сила Архимеда вытолкнет, законы природы нерушимы.

Проплыв по ложбине вдоль хребта подводных гор на огромной скорости, брат взметается к поверхности. Кровь закипает в моих венах от перепада давления, и я становлюсь пьяной, словно гном в праздник равновесия. Ихтиолк смеется надо мной и продолжает нестись на небольшой глубине с сумасшедшей скоростью. Мне весело, я захлебываюсь смехом и водой, теряя последние остатки воздуха из легких, и начинаю тонуть.

Брат поднимает меня наверх, откашливая воду, соскальзываю с его шеи и, работая лапами и хвостом, стараюсь изо всех сил догнать стремительно уплывающего Ихтиолка. Кажется, не спеша огибает он меня по большой дуге, криком подбадривает. Мои скудные усилия в погоне за водяным драконом ни к чему не приводят…

Я счастлива! Мой слух улавливает все звуки в прозрачной воде, слышу, как в горе стучат молотками работящие гномы, как переругиваются тритоны, хохочут русалки и свистят дельфины.

Весна! Жизнь пробуждается от зимней спячки. Я, маленький дракончик, стучу по воде лапами и, расправив крылья, взлетаю.

Солнце отражается от моей серебряной чешуи. Взмываю ввысь, где воздух настолько разреженный, что даже гордые орлы не поднимаются туда, и слышу зов деда…

9

Кто-то упорно тряс меня за плечо. Тепло так, уютно, что совершенно не хочется открывать глаза, тем более вставать.

– Джокер, проснись! Сколько можно дрыхнуть? – Кажется, это Арс, если я ничего не путаю.

Приоткрыла один глаз ровно настолько, чтобы увидеть. Точно, он, нет, не так – ОН! Я все вспомнила, и как я могла спокойно спать?

– Что случилось? – Сон как рукой сняло, но только на мгновение.

– Слава богу, жива, – услышала я его голос, в котором и тревога и облегчение одновременно, значит, мне можно немного расслабиться. – Спишь вторые сутки, не шевелясь. Думал, что яд все-таки тебя убил или парализовал.

– Не придумали еще отраву для меня… – Я бревном упала на постель. – А спать я могу неделями.

– Ну да! – поразился он моей способности. – А я тут с ума схожу.

– Зачем будил? – Я понимала, что виновата, но открыто признаваться в этом не собиралась.

– Ты знаешь, кто подослал убийц? Имперский колдун Мерзидох! – Я не пошевелилась, продолжая лежать и слушать с закрытыми глазами, осознание, что опасность ЕМУ в данную минуту не угрожает, позволяло притворяться спящей дальше. – Он нанял людей из второй гильдии убийц, специально для тебя.

– И что с того? – Глаз я так и не открыла.

– Ты знаешь, кто такой Мерзидох? – Он опять начал трясти меня за плечи. Видимо, стоит проснуться окончательно и встать.

– Понятия не имею. – Я села и попыталась открыть глаза. Дохлый номер! Веки превратились в свинцовые экраны для защиты от радиации.

– Это самый страшный колдун в землях, подвластных короне. Советник, придворный маг и чернокнижник. С ним лучше не связываться.

– А я тут при чем? – Попытки окончательно привести себя в боевую готовность терпели поражение за поражением, хотя сна вроде не осталось нигде. – Я впервые слышу об этом мерзком бздохе. Сигаретки, Арс, не найдется?

– Найдется, – буркнул он недовольно.

Пару минут стояла полная тишина. Как можно так тихо ходить?

– На, бери. – Арс сунул мне в руку дымящуюся сигару и ждал, когда я очухаюсь.

Сделав десяток глубоких затяжек, я смогла открыть глаза и осмотреться.

Это, наверное, и есть таинственный чердак – пространство, где мы находились, между потолком и крышей. Стены шли под углом, обшитые деревянными досками, кажется, сосновыми. Чердак большой, он же тянется над всем зданием, почти полностью завален старой мебелью и всевозможным хламом, но чисто, даже камин тут сложили! Я находилась на широченном диване, составленном из десятка секций, обтянутых черной вытертой кожей. Арс сидел в кресле напротив, положив ноги в сапогах на низенький столик, и смотрел на меня с укором, надо отметить, праведным.

– Я что, правда проспала всего сутки?

– Больше. Сейчас утро третьего дня после нашей встречи.

– Всего-то? Я собиралась вздремнуть с недельку, не меньше.

– Ничего себе! – Его брови взмыли вверх, он никак не мог поверить в мою способность дрыхнуть долго и самозабвенно.

– Есть сильно хочется, – сообщила я, капризно надувая губы.

– Пошли, накормлю, а после Мумит расскажет тебе последние новости. Только надень что-нибудь.

Замечание было верным – я сидела в чем мать родила, а местные обычаи этого не допускали.

– И где моя одежда? – Я посмотрела на себя и поискала взглядом по округе. – Ты меня сюда принес и положил спать?

– Нет, – он отрицательно покачал головой, – для меня ты тяжеловата. Сколько центнеров весишь?

– Два (имеется в виду малый центнер, равный пятидесяти килограммам), с небольшим хвостиком, – сообщила я, это же не секрет.

– Что? – изумился Арс. – А на вид и не скажешь, ты такая маленькая.

– Мой обычный, неконтролируемый вес сто десять килограмм, – по слогам произнесла я. – А кто меня сюда притащил?

– Мумит, больше некому. Я еле тебя раздел, ты же вся была мокрая. А вырубилась! – Арс яростно жестикулировал. – Это надо видеть. Мгновение, и, круша стул, обливая себя ромом, падаешь на пол. Не оставлять же тебя в салоне?

– Спасибо, Арс, очень я устала вчера.

– Позавчера, – поправил он.

– Не придирайся к словам, – отмахнулась я и требовательно спросила: – Так, где одежда?

– Шкафчик стоит боком, видишь? – Он указал на несуразное сооружение.

– Вижу, – сказала я, тем самым подтверждая, что слепотой еще не страдаю.

Такой шкафчик просто не мог стоять нормально. До поперечных стропил не больше четырех метров, а в высоту он превышал пять, хорошо, что ширина два метра и с одной дверкой. Другое положение для шкафа было просто невозможно.

За моей спиной через круглое большое окно лился слабый свет, разгонявший сумрак и создававший на чердаке мягкий полумрак.

Я встала с низкого дивана и, пошатываясь, пошла к шкафчику, чувствуя на себе взгляд Арса.

– Что посоветуешь надеть? – спросила я, не оборачиваясь.

– Все, что угодно, только не серебряное платье.

Ха! Естественно, надела серебряное и завязала на волосах громадный бант, спасибо Фиофе, научила.

– Я готова, – доложила я, закончив туалет. – Пошли?

Арс остался на месте, застыв в немом полуобороте. Он, пока я наряжалась, пересел в другое кресло, наверное, чтобы не смущать меня (или себя?), и теперь сидел ко мне спиной и не видел, что я надеваю. А когда обернулся на голос – замер минут на десять, глядя в глубокий вырез на груди, где, слегка покачиваясь, висел стилет.