Небесные врата

– А потом ты убьешь меня и попытаешься занять мое место, – закончил Льешо. – Терпеть не могу жертвоприношений, особенно когда на роль жертвы выбирают меня.

– Умен, – признал маг. – Но другого пути нет. Ты видел сны, я же знаю. Если Небесные Врата падут…

Мастер Марко пожал плечами, словно им не нужно было обсуждать правдивость видений.

– А себя ты представляешь героем сказания?

Льешо медленно обошел мага, разведя в стороны безоружные руки. Сосредоточился на противнике. Он тренировался для этого поединка, и другие сражения растаяли в его сознании.

– Конечно, – ответил Марко. – Кто придумал, как сокрушить врага? Кто трудился в поте лица, чтобы исполнить замысел?

Там, куда ступал маг, поднимались искры, Льешо чувствовал, как его плащ потрескивает от электричества.

– И то верно. Кто так глупо освободил короля-демона и не удержал его под контролем?

Льешо опустил руки, приглушая энергию, наполняющую королевский павильон.

Мастер Марко использовал искусство мага и способности юного дракона, но скрытая мощь Дворца Солнца вливалась в вены Льешо. Марко потянулся к небу, выхватил из воздуха молнию и метнул в противника. На лице мага отразилось потрясенное недоумение, когда молния распалась в воздухе, превратившись в легкий ветерок, который слегка взъерошил волосы Льешо.

– Ты не понимаешь, кто я такой, – небрежно заметил Льешо. Затем представил кандалы, и мастер Марко выронил меч, натянул цепи, сковавшие запястья.

– Тебе придется нелегко, – пообещал маг. Мускулы под чешуйчатой кожей взбугрились, и цепь разорвалась. Между ладонями мага возник огненный шар, который тут же полетел в Льешо.

– Лови, – подзадорил Марко, шар начал расти, пока не заполнил собой почти все пространство между противниками.

Льешо вспомнил, как говорил со штормом вместе с Драконом Моря Мармер. Ему очень не хватало поддержки дракона, но юный король применил полученные уроки. Вызвав самую нежную из бурь, Льешо погасил огненный шар мягким, но настойчивым дождем.

Теперь в павильоне стало скользко. Мастер Марко двигался более осторожно, оценивая новые способности своего ученика.

– Я тебя этому не учил.

– Нет.

Льешо поднял вихрь.

Ветер оттолкнул мага назад. Мастер Марко ухватился за него и принялся делать магические пассы, чтобы усилить бурю. Соперников бил град, ледяной дождь хлестал по открытому павильону. Марко оттолкнул ветер. Льешо заскользил к неогороженному краю.

– Легче, легче.

Льешо ответил на атаку обманчиво небрежным взмахом руки, буря утихла. Во внезапной тишине раздались звуки сражений на улице.

– Пора заканчивать, – сказал мастер Марко. – У меня много дел и мало времени, если я собираюсь сегодня вечером проехаться на лучах лунного света.

Мост из серебряного света уже таял. Льешо понял, что успеет попрощаться. Рука опустилась на фибский нож, однако Льешо не вытащил оружие. Чаша госпожи Чауджин – а может, и сама ее хозяйка – лежала в зачарованной шкатулке под его ладонью, а он не хотел рисковать в сражении. Маг заметил его колебания и рассмеялся.

– Инструмент для деревенских мясников. Мне не страшны лезвия, ни один смертный не в состоянии взять жизнь дракона. Ты уже знаешь, что подпитывает мою силу. Можешь причитать по своей богине сколько угодно, но когда ты умрешь, она склонится передо мной. Она покажет мне свои сады и с радостью примет меня в свою постель, потому что я спасу небеса от нападения демонов.

– У твоего плана есть пара недостатков, – заявил Льешо. – Первый: госпожа выбирает супруга, а не наоборот.

Льешо принялся творить молитвенные фигуры, которые означали для него Путь Богини с тех пор, как он ступил на засыпанный опилками тренировочный двор гладиаторов. Мастер Ден показал Льешо, как молитвенная форма превращается в боевую. Льешо скользнул в сторону и ударил противника быстрее, чем тот успел проследить за его движением. Мастер Марко покачнулся, однако удержался на ногах.

– Простая уловка, малыш, – сказал маг и коснулся земли у ног. Принялся расшатывать ее. Когда золотистые кирпичи посыпались на улицу, на площади внизу прозвучали крики ужаса. Марко схватился за столб, который грозил рухнуть и погрести его под собой, а Льешо упал на колени в страхе перед дрожью вселенной. Льешо не думал, что у него хватит сил, но дотянулся до земли через шахты и колодцы и темные пещеры гор и начал успокаивать. Когда тошнотворные спазмы прекратились, широкая зияющая трещина расколола башню между ними.

– Так вот, у твоего плана есть пара недостатков. Второй: ты ошибаешься, называя меня смертным.

Льешо перешел к фигуре «Двойная ветвь» и представил сучковатое старое дерево там, на вершине мира живых. Он заставил ветви опутать руки противника, и сколько мастер Марко ни бился, он не мог освободиться.

– Я – бог, возлюбленный той, что правит в райских садах, ты не имеешь надо мной власти.

– Но в твоей крови и плоти до сих пор живут мои яды, – прорычал мастер Марко. Ему не требовались руки, чтобы разбередить раны юноши, но Льешо стоял на источнике мощи, все больше убеждаясь в своей истинной сущности. Яды мага не принесли бы ему вреда.

– Третий: ты судишь всех по себе, согласно своим действиям или желаниям. А я вовсе не собирался убивать тебя, хотя ты должен отдать украденные силы.

Льешо перешел к собственной молитвенной фигуре «Ветер на камне» и поднял нежный, но настойчивый ветер. Тот овеял противников и унес с собой поверхностную магию, словно пыль.

– Пора заканчивать игру. – Льешо небрежно поднял руку, и его голос заполнил ночь: – Придите, воздух, земля, огонь и вода. Придите, боги и короли. Придите, силы небес, и земли, и преисподней. Станьте свидетелями окончания схватки.

Один за одним в небе под дождем лунного света собрались четыре дракона. Цвет чешуи появлялся и исчезал в пламени драконьего дыхания: зеленый, золотой, серебряный и цвет земли Акенбада. Драконы зависли над Дворцом Солнца. Льешо беспокоился, что Дракон Моря Мармер нападет прежде, чем у него появится шанс исправить ошибку джинна, но дракон ждал, терпеливый, как и все его сородичи перед более быстрой человеческой жизнью.

Мастер Марко узнал дракона, которому нанес смертельную обиду. Он в отчаянии попытался скинуть невидимые путы, но ничего не мог поделать. Каменная плита, охранявшая вход в королевский павильон, отошла в сторону. По лестнице, когда-то занятой улгарскими стражниками, поднялись смертные боги. Мастер Марко не понимал их сути раньше и теперь смотрел раскрыв рот, как вначале мастер Ден, затем госпожа Сьен Ма и карлик Ясное Утро поднялись в воздух к драконам.

Маленький Братец – в полный рост, почти в человеческом обличье, Обезьяний Бог – с веселым визгом выпрыгнул из потайного хода и присоединился к другим богам. Появились еще двое. Одного из них Льешо прежде не встречал – смертный бог мира. Юный король почтительно поклонился этому самому желанному богу. Последняя богиня соскочила с блестящей серебристой спины Дракона Жемчужной Бухты, который приставил свой длинный нос к королевскому павильону, точно мост. Льешо улыбнулся, признав женщину – невысокую, толстенькую, в одеждах геоманта Понтия. Богиня познания тоже улыбнулась, повиснув над королевским павильоном вместе с остальными.

Следом явились фибские принцы, то есть те, кто не был занят битвой или уходом за больными, или безумными видениями. Первым вышел Гхриз, по его локтям и лицу текла кровь. Не его кровь. Пот прочертил сквозь нее чистые дорожки.

– Шокар руководит зачисткой у ворот, – доложил он, имея в виду последние очаги сопротивления. – Я пришел как свидетель.

Потом Балар привел Менара, слепого принца-поэта, который находил путь скорее по памяти, нежели под руководством брата. Льешо не мог понять, как они вышли из сражения без единой царапины, если только им не помогли сами смертные боги.

Следом на открытую башню выбрались короли: Мерген-хан с Альма-Зарой, которая тяжело привалилась к его плечу. Кровь пропитала одежду Дочери Меча, но, судя по всему, рану наспех залечили. Льешо больше беспокоило то, как Мерген покровительственно обнимал ее за плечи?

Согхар представлял народ ташеков, с ним вместе пришел Тинглут-хан. Восточный хан подозрительно нахмурился: ему не нравилась магия и ее приспешники.

Пинг, сапфировая принцесса, управлявшая Храмом Луны так, как может только королева и верховная жрица, подняла копье Льешо и легко пробежала по тающему мосту света, чтобы встать рядом с остальными. Льешо мимоходом заметил, что теперь оружие не искрилось в руке Пинг, словно не решалось оказывать давление в ее присутствии.

Не появилась команда Льешо, в которую входил и принц Тай из клана Кубал. Юный король не призывал их в свидетели, но жалел, что они не пришли по своей воле. Шу тоже отсутствовал. Почему у него не хватало времени именно на тех, с кем больше всего на свете хотелось поговорить на прощание?

– Я буду свидетелем за императора Шана, – заявила смертная богиня войны со своего места среди магических существ. Она кивнула на освещенный квадрат в каменном полу. – Император просит прощения у его святейшего величества. Он не может прийти, так как лежит без сознания внизу.

Теперь ты довольна? Достаточную ли жертву он принес за любовь смертной богини войны? Или тебе нужна его смерть? Льешо промолчал, но богиня прочитала его мысли по глазам. В ответном взгляде не было ни сожаления, ни триумфа. Необходимость, подумал он. Жизнь против отсутствия всякой жизни. Сама Великая Богиня приготовиась спалить миры богов, людей и духов преисподней, чтобы не дать королю-демону осквернить ее сады. Сколько отдашь ты? Госпожа Сьен Ма бросила ему молчаливый вызов: кроваво-красный рот искривился в легкой улыбке. Она заранее знала ответ.

– Кто ты? – едва дыша прошептал мастер Марко. Его глаза расширились от ужаса и потрясения, маг наконец понял, что до сих пор не видел всей картины.

Льешо нагнулся к нему так, чтобы враг разобрал его шепот. Ему не хотелось поражать других смертных на башне своими откровениями.

– Я – Справедливость, – сказал он. – Последний из семи смертных богов. Более ужасный, чем даже война.

Боги уже знали и одобрительно кивали – Льешо догадался. Менар, чей слух обострился из-за слепоты, тоже не удивился.

Маг сложился вдвое и в отчаянии начал биться лбом о каменные плиты.

– Как я мог не заметить? Мы пропали, пропали!

– Нет. Речь никогда не шла о тебе.

Ответ на первый вопрос был столь очевиден, что Льешо гадал, зачем вообще его озвучивать.

– Я сам не знал.

В пути собственное естество манило его вперед, как загадка, чье разрешение никак не давалось, и Льешо задумался, сколько жизней он искал себя. Но теперь он все понял. Принц Льешо, король Фибии на мгновение, но всегда седьмой смертный бог, Справедливость. Мастер Марко – всего лишь очередное препятствие на его пути к Небесным Вратам, а здесь, в средоточии королевской мощи, так близко от небес, которые даровали ему божественную суть, не такое уж и большое препятствие.

– Что ты со мной сделаешь?

Марко закрыл лицо руками там, где сквозь морщинистую кожу ясно проступала чешуя сына Дракона Моря Мармер.

– То, что следовало сделать давным-давно.

Льешо не волновало, что собирается делать маг. Его не волновало, какую цену придется заплатить ему самому. И это тоже была справедливость.

– Как хочешь, тебе все равно не спастись от грядущего хаоса.

Сломленный не только богами и королями, но и собственными видениями, маг превратил капитуляцию в вызов.

– Мертвецы могут позволить себе мужество перед лицом конца света.

Не смерть и не конец света, как представлял себе маг. Льешо сомневался, что Марко готов к своей истинной участи. Льешо достал одну из жемчужин, висевших у него на шее.

– Свин! – позвал он джинна, который служил ему проводником в мире сновидений. – Я хочу загадать желание.

– А я не хочу, чтобы ты загадывал! – Под легкий звон цепей появился Свин. – Что я скажу Великой Богине? Как снова заслужу место в ее садах?

Свин хорошо умел заполнять прошения подданных, но на практике желания часто оборачивались против тех, кто их загадывал. Так мастер Марко, посредственный шарлатан без единой капли драконьей крови, пожелал стать настоящим магом, и в то же время юный дракон, сгорающий от любви к простой женщине, пожелал стать человеком. Эти два желания все еще грозили закончиться крахом для миров людей, богов и духов преисподней. Льешо сочувствовал нынешнему положению джинна. Богиня, его госпожа, вряд ли обрадуется садовнику, который навлек горе на ее возлюбленного супруга.

К тому же в горах его до сих пор ждет битва, с королем-демоном, осадившим Небесные Врата. Как Льешо победит демона и его армию приспешников, если Свин сотворит с ним какую-нибудь глупость? Если бы джинн намеренно карал за исполнение желаний, Льешо мог бы убедить его, пригрозить болью изгнания, чтобы тот на сей раз отказался от своих шуток. Но все не так. Джинн действительно каждый раз пытался помочь. Льешо знал. Просто все шло наперекосяк.

Свин опять попросил избавить его от желания. Звякнул для убедительности цепями – напомнить, что случилось в прошлый раз.

– Пожалуйста, юный бог, какая справедливость в незаслуженной награде?

Вот она, ловушка. Загадать желание – значит, срезать путь. А срезать путь – значит, сойти с Пути Богини на более удобную тропинку, которая ведет к злу. Но на сей раз Льешо не сомневался в исходе. Он видел единственный путь. Путь справедливости. Богиня одобрила бы его действия.

– Мы все заслужили подобный конец, добрый Свин. А теперь пора. Я желаю, чтобы ты обратил желание двух глупцов. Освободи сына Дракона Моря Мармер от безумия мнимого мага, освободи мнимого мага от ужаса и боли юного дракона, запертого в его теле.

– О, конечно!

Как и все джинны, Свин не мог самостоятельно обратить исполненное желание, каким бы глупым оно ни показалось впоследствии. Но новое желание могло исправить хотя бы часть вреда, во всяком случае для двух дураков, чьи жизни переплелись из-за поспешной просьбы. Свин щелкнул пальцами, опалив кончики волос собравшейся компании, и желание исполнилось.

Жуткий крик разбился надвое, словно разорвалась вселенная, и Льешо испугался. Когда дым рассеялся, самоуверенный маг исчез. На его месте лежала сморщенная оболочка человека, который безумно бормотал что-то себе под нос. В небе, высоко над королевским павильоном, юный дракон извивался в агонии от слишком долгого заточения в человеческом теле. Существо, которое они знали под именем мастер Марко, вновь стало двумя созданиями.

Дракон Моря Мармер кинулся к сыну, обнял его голову мягкими крыльями и поднял к ветру, чтобы облегчить боль. На улицах внизу уже стихли звуки сражений и теперь слышались лишь крики ужаса и паники, но Дракон Моря Мармер понес сына к пустынной равнине, где тот мог плевать огнем и рычанием избывать многолетнюю боль, не причиняя никому вреда.

Свин не всегда знал, чем закончатся его действия. Льешо, в страхе, что они еще не все увидели, ждал собственной участи. Терпеливо ждал. Обезьяний Бог, путешествовавший в их компании под видом Маленького Братца, кувырнулся в воздухе и завизжал в унисон с молодым драконом, но ничего не произошло. Или, скорее, так: ничего не произошло с Льешо.

– Ну вот, – сказал Свин, потирая руки. – Хочешь куда-нибудь слетать?

– А как же…

– С этим человеком ты дрался на башне? – спросил Свин. Льешо взглянул на Марко, уже не мастера, тот съежился от ужаса. – Нет.

– Есть ли у тебя какие-то претензии к молодому дракону, которые он не оплатил своими многолетними страданиями?

– Нет.

Свин пожал плечами.

– Желание вызывает последствия, – объяснил он. – Твое желание не имело к тебе отношения, значит, и последствия расхлебывать тоже не тебе.

У Марко из уголков рта текла слюна. Он не обойдется без лекаря и умрет безумцем. Вряд ли он вообще когда-то был нормальным.

Сыну Дракона Моря Мармер тоже понадобятся время и забота. Он больше никогда не станет тем свободным и дерзким юнцом, который загадал желание ради любви, но с помощью отца он выживет. Он усвоит урок, который для дракона занял не более мгновения. Во всяком случае, если Льешо преуспеет в сражении с безумной магией Марко – с королем-демоном из преисподней.

– Здесь справедливость восторжествовала, – заключил Льешо. Мастер Ден и Ясное Утро обменялись радостными взглядами, только глаза госпожи Сьен Ма оставались темными и печальными.

– Ночь выдалась длинная и неспокойная, – сказала богиня. – Но твоя госпожа ждет.

– Знаю.

Настало время попрощаться с братьями и королями, которые участвовали в сражении. Однако когда дошло до дела, Льешо не мог подобрать слов, чтобы не выдать своих опасений по поводу грядущего боя. Даже если король-демон не убьет его, Льешо еще долго не вернется обратно. Пока не обдумает все случившееся.

Госпожа Сьен Ма, похоже, читала его мысли.

– Так и должно было быть, – ответила она, склонив голову как смертная богиня перед смертным богом.

– Шу… – Льешо не решался закончить вопрос.

– Выживет, – заверила ее милость. – Как и молодой дракон, Шу наконец усвоил уроки, которые помогут ему найти свой путь императора.

Льешо задумался, имела ли она в виду, что Шу готов жениться, но не стал интересоваться. Затем к новоявленному богу один за одним начали подходить братья. Балар обнял Льешо как ребенка, Менар прикоснулся лбом к его короне.

– Счастливо, брат, – прошептал слепой поэт.

Гхриз, недолго знавший Льешо, подал ему руку как воин воину.

– Не оставляй меня, когда сражение едва началось, – сказал он. – У нас есть армия, которая пойдет под твоими знаменами даже против демонов преисподней.

– Я постараюсь что-нибудь придумать.

Льешо сомневался, что у него будет шанс, но мысль об армии против бесов, охранявших короля-демона, казалась неплохой.

Пинг молча прикрепила на спину брату копье, но заплакала, когда Льешо снял с головы серебряный венец и подал ей.

– Передай своему мужу, чтобы носил его достойно, – наказал Льешо. – Кем бы он ни был.

– Скажи братьям, чтобы растили сыновей.

Пинг имела в виду, что никогда не выйдет замуж, и хотя она не просила его остаться, Льешо читал желание в ее слезах. Гхриз, озабоченно нахмурившись, смотрел на них.

– Что такое? – спросил он. – Льешо, тебе предстоит стать королем Фибии. Даже я это понял.

– Я уже стал королем на мгновение, – покачал головой Льешо. Это было так очевидно. – Теперь у меня другие дела. Из Пинг выйдет хорошая королева – Храм Луны уже принял ее, теперь пора то же самое сделать братьям.

Гхриз, судя по виду, еще сомневался, но прощание заняло больше времени, чем ссудила Льешо Великая Луна Лан. Серебряный мост между башнями замерцал и исчез.

Дракон Моря Мармер заботился о сыне, вернувшемся в собственное тело, но остальные драконы как один обратили взгляд туда, где высоко над горами Великая Луна проложила мост из света между реальностями богов и смертных. Один фронтон располагался у Небесных Врат, другой – на павильоне Храма Луны. Льешо там не было.

– Кажется, ты упустил шанс, – заметил дракон Дан, имея в виду серебристый мост, по которому Льешо попал во Дворец Солнца.

– Есть другие пути, – ответил Льешо, думая о сновидениях.

– Или можешь проехаться верхом. Ты уже сидел в моей голове.

Прищурившись, с непроницаемым выражением лица дракон Дан легко опустил коготь на камень королевского павильона. Когда Льешо взобрался на него, дракон выпустил струю дыма.

– Вижу, ты до сих пор не научился говорить «нет».

– Завтра научусь, – пообещал Льешо.

– Сомневаюсь.

Льешо подумал, что дракон, наверное, прав.

– Ты знаешь путь?

– Некоторые из нас знали всегда.

Его слова заставили Льешо гадать, не было ли более короткого пути к спасению вселенной. Но Свин уже преподал ему урок о коротких путях. Лучше действовать по совести.

– Тогда полетели.

Дракон Дан поднял Льешо к себе на лоб, между рогами. Костяная пещера пульсировала светом голубых кристаллов, заключенных в стены – наверное, то была драконья кровь или жизненная энергия. Соломенный тюфяк, на котором Льешо учился путешествовать во сне у читателей снов Ташека, до сих пор лежал в углу, но выглядел после перенесенных приключений немного хуже. Однако сидеть на нем было удобнее всего на свете, и Льешо сел скрестив ноги, облокотившись на костяную стену, чтобы удержать равновесие, когда Дракон Дан поднялся в потоке теплого воздуха.

– Напомни, чтобы я потом его выкинул, – проговорил Льешо, имея в виду тюфяк.

– Спасибо.

Взмахнув могучими крыльями, Дракон Дан развернулся в лунном небе и направился к горам.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

Когда бился с магом, Льешо потерял счет времени, но ему не показалось, что все произошло достаточно быстро. Однако драконы частенько искажают элементы бытия, в том числе время и пространство, одним своим присутствием. Поэтому принц не особенно удивился, когда, выглянув из-под чешуи на лбу дракона Дана, увидел, что на ледяных коронах гор сверкают лучи Великого Солнца.

Далеко внизу между яркими искрами ледников спрятались два высоких столба из кристаллов. Между ними стояли ворота из серебряных пластин с вкраплениями алмазов – каждый величиной с человеческую голову – и жемчужин, которые жадно ловили свет, смягчая его резкий блеск.

Небесные Врата…

Дракон Дан сделал круг над темной массой, разъедавшей края ледников. Бесы и демоны карабкались вверх с помощью крючьев и веревок, сплетенных из внутренностей врагов. Одна из атакующих колонн вырвалась вперед, но тут между нечистью началась драка. Кровь разлилась по чистоте горной вершины. Веревки разорвались, и бесы разбились о каменные утесы, затем восстановили свои тела – и полезли вверх снова.

Дракон спустился ниже, и Льешо увидел пещеру, у которой встречался с королем-демоном во сне.

– Туда, – показал он на вход, который теперь украшали кости жертв – как бесов, так других существ, в том числе и людей.

Принц не заметил самого короля-демона, но низшие демоны и бесы прогуливались у пещеры, ссорились друг с другом, дрались за еду и ковыряли в зубах детскими костями. По количеству и величине теней внутри пещеры Льешо понял, что недооценил силы противника.

– Нам понадобится помощь, – сказал дракон Дан. Принц удивился, услышав это «нам», но согласился с драконом.

– Хотел бы я, чтобы Гхриз оказался с нами, – заметил он. Принц позвал бы Шу, но император, израненный, лежал внизу.

– Неплохо бы, – кивнул дракон Дан.

Разинув громадную зубастую пасть, он издал такой жуткий рев, что Льешо буквально зарылся в драконью чешую, зажал руками уши и взмолился, чтобы Богиня избавила его и от врагов, и от друзей.

В горах рев отозвался утробным гулом. Казалось, сами камни надрывали горло в нестерпимом крике, от которого треснул огромный ледяной пласт.

Лавина с грохотом набрала скорость и неумолимо помчалась на бесов и демонов, которые карабкались и дрались на склоне. Засыпав злобных тварей ледяной крошкой, она продолжила свой путь, пока не уперлась в гарнскую стену, окружавшую Кунгол. Не будь ненавистной стены, южную часть города погребло бы под снегом и песком.

– Не совсем то, на что я рассчитывал, – пробормотал дракон Дан. – Но задержит бесов до прибытия помощи…

Цепляясь за чешую, которая защищала костяную пещеру, Льешо со злобой спрашивал сам себя, кто дернул его искать союзников среди драконов. Разве падение Акенбада ничему его не научило? Мастер Марко напал на чтецов снов и разбудил зверя, а дракон Дан, очнувшись, разрушил город, построенный на его спине.

Даже добрые драконы в своем дыхании и взмахе крыльев несли семена хаоса.

– Это мой город!.. – Льешо не сумел сдержать своего гнева. – Разве Фибия недостаточно пострадала от врагов? Неужели теперь друзья сровняют его с землей?!.

Дракон Дан пожал плечами, едва не скинув Льешо на землю.

– Я не нарочно, – буркнул он. – Там, откуда я родом, горы не раскалываются с такой легкостью.

– Это не гора! Это лед и снег на склоне горы… Если ледник как следует раскачать, он поедет вниз, как с покатой крыши.

В пустыне Гансау, где жил и проспал тысячу лет дракон Дан, не встречалось ни высоких гор, ни снега, который мог намерзнуть на покатых крышах. Льешо думал, что дракон знает больше, чем хотел показать, но все равно не видел смысла в его действиях. Конечно, они уничтожили малую часть войска, посланного королем-демоном на штурм Небесных Врат. Однако оставались еще тысячи бесов, а дракон Дан уже признался, что не хотел обрушивать лед на Кунгол. Так что он пытался изобразить?..

Ответы на вопрос приближались, взмахивая длинными крепкими крыльями. Льешо узнал Дракона Золотой Реки и Дракона Жемчужной Бухты. Дракон Моря Мармер вернулся с незнакомым наездником на спине – молодым человеком с волосами цвета морской волны и глазами, в которых плескалась буря.