Стадия Пох…

Зато я получил новые знания в плане костюма и его дополнительных функций. Едва я прикоснулся к телу с разорванным горлом, как мой Симбионт ожил. Не в прямом смысле, конечно, хотя может даже и так.

Кровищи вокруг натекло столько, что невозможно было подойти, не запачкав ноги. И стоило наступить в эту лужу, как костюм моментально впитал её, словно сухая микрофибра. По его поверхности прошла рябь, а перед глазами появилась полоска с надписью «энергия», которая начала медленно заполняться.

Руки, к слову, тоже по локоть испачканные в крови, не менее быстро приобрели первозданный, чистый вид. Кроме этого, никакой другой пользы я от странных ребят не получил.

Однако на этом веселье не прекратилось. Не успели мы с Шершавым подойти к двери, как та с грохотом отлетела в сторону, а на пороге появились Агенты. Об этом мне сказала знакомая форма и шлемы.

Эти ребята не дураки и всей кодлой внутрь не полезли. Комната слишком узкая для подобных манёвров, да и в дверь больше двух за раз не пролезет.

Гораздо правильнее вытянуть в коридор нас, чем они с удовольствием и занялись. Закинули к нам несколько металлических цилиндриков и сразу же спрятались обратно, за откосы.

Может, мне оно было бы и по фигу, но проверять возможности костюма не хочется, да и Шершавому это вряд ли понравится. А в том, что цилиндрики являлись не чем иным, как гранатами, сомнений почти не было. Потому, не сговариваясь, мы рванули наружу, и в этот момент за спиной грохнуло.

Моё тело, тут же, полностью сковало защитной функцией костюма, абсолютно лишив возможности двигаться. Хитрый зверь всё же успел скрыться за поворотом и не просто так, но с пользой.

Проскочив между широко расставленных ног у первого Агента, он тут же кинулся в лицо второму. Что там было дальше я уже не смотрел, полоска энергии наконец заполнилась целиком, и Симбионт предложил трансформацию. Ну разве я мог отказаться?

Ощущения, конечно, ого-го. В первую очередь мне показалось, будто в кровь впрыснули высокооктановое ракетное топливо. Затем зрение изменилось, люди вокруг превратились в кровеносную систему, с подсвеченными наиболее уязвимыми местами.

Нечто подобное у меня уже было на Турнире, когда я применял чужое умение.

Сила, скорость, ловкость, да, похоже, все параметры одновременно взлетели на максимальный уровень, а моё тело превратилось в совершенное оружие.

Первый же взмах рукой и голова Агента, который стоял справа, впечаталась в стену с такой силой, что брызнула мозгами во все стороны. Он даже не успел от неё отклеиться, как заработал хорошего прямого пинка в грудь. Под ступнёй хрустнуло, а мёртвое тело снесло на тройку, что пряталась за его спиной. Можно было и не тратить мгновения на голову этого мудака – после такого удара, у него и так все внутренности, в желе превратились.

Пока справа Агенты собирались в единую кучу, я прыгнул вперёд на стену, когти рук знакомо придержали меня на ней и следующий рывок я уже совершил в сторону левых противников. Они уже начали поднимать стволы автоматов в попытке угомонить Шершавого.

Здесь тоже потребовались мгновения на то, чтобы успокоить ублюдков. Когти на руках легко вскрыли глотку первому и пробили грудную клетку второму. Я даже картинно ему сердце вырвал, чтобы тут же бросить им в лицо третьего. Тот как раз уже успел повернуться.

В этот момент Агенты справа только-только рухнули на пол, а я отправил им следующего их коллегу, голова которого дёрнулась назад от попадания частью тела товарища.

Ускорение я придал ему при помощи точно такого же пинка в грудную клетку. У него даже руки с ногами в мою сторону вытянулись – с такой скоростью он отправился в общую кучу к своим коллегам.

В этот момент в схватку вступила третья сторона: Крейн. Я уже сделал рывок к Агентам, которых собрал в барахтающийся клубок на полу, когда тот вывернул из-за угла с автоматом в руках. Ствол вроде как смотрел в мою сторону, но когда он вдавил крючок, я быстро сообразил, что огонь ведётся по своим. Хотя свои ли они ему или чужие – непонятно.

Я остановился и отключил трансформацию. Весь бой занял от силы пару минут, но, скорее всего, даже меньше. Энергия костюма за это время успела сойти на нет, однако уже принялась заполняться по новой. Уж чего-чего, а кровищи вокруг имелось в избытке.

– Уходим, быстро, – строгим голосом приказал Крейн.

– Ща, пять сек, – кивнул я и под его удивлённым взглядом, упал на пол и принялся кувыркаться в луже бурого цвета.

– Больной ублюдок, – пробормотал тот, глядя на моё поведение.

Комментировать я это не стал, хотя желание было. Вместо этого я поднялся с пола, убедился, что Симбионт впитал в себя всё и первым направился к выходу в терминал.

– Ты куда? – раздражённо спросил Крейн.

– Подальше из вашего дурдома, – ответил я. – Не понравилось мне, как здесь встречают.

– Да тебя сейчас в каждом мире такая встреча ждёт, давай за мной, – остановил меня он и, выглянув за угол, дал очередь.

Опустевший магазин стукнул о пол, а его место моментально занял новый.

– Ну чего встал, двигай! – рявкнул он и первым скрылся за поворотом.

– Ну тиво встяль, – передразнил я его кривляясь. – Пошли, Шершавый, хватит жрать уже в одно жало, я тоже хочу.

Волк поднял на меня спокойный взгляд, облизал вымазанную в крови морду и послушно последовал за мной.

Выглянув за угол, я обнаружил Крейна уже на противоположном конце коридора, где он яростно отстреливался от очередных противников. Со стороны терминала тоже нарастал нездоровый шум, и мы с волком поспешили присоединиться к товарищу.

Тот как раз отбросил в сторону опустевший автомат и стрелял в кого-то из пистолета. Увидев нас с Шершавым рядом, одобрительно кивнул и рванул вперёд по опустевшему коридору.

Видимо, Агенты не были готовы к такому повороту событий, потому как до выхода мы добрались практически без приключений. Не считая, конечно, ещё парочки трупов, но это так, мелочи. Знай они о том, что мы учиним такой бардак, наверняка бы нагнали народу побольше.

Выскочив на улицу, мы запрыгнули в машину, которая стояла у самого выхода с заведённым двигателем и даже водителем. Та, визжа резиной, резко сорвалась с места, едва я успел дверь закрыть, меня аж в сиденье вдавило.

Только сейчас я обратил внимание, что мчимся мы по взлётно-посадочной полосе. Погони за нами вроде как не видно, но водитель давит в педаль так, будто заранее сохранился.

Несколько крутых виражей и с треском, и хрустом мы проломились сквозь сетчатый забор, а вскоре машина встроилась в общий поток и наконец сбавила скорость.

– Цвет и номера смени, – строго приказал водителю Крейн и обернулся ко мне: – Ну ты и осёл! Зачем нужно было устраивать весь этот цирк?!

Водитель что-то пощёлкал на панели управления в виде магнитолы и на моих глазах цвет капота сменился с чёрного на синий. С номерами, скорее всего, произошла подобная метаморфоза, но я видел чудеса и покруче.

– Молчишь? – между тем продолжил Крейн. – Идиота кусок.

– Слышь, я тебе сейчас нос сломаю, – спокойно сказал я, глядя тому прямо в глаза. – Что за привычка такая на честного человека нехорошими словами обзываться?

– Это ты, что ли, честный? – усмехнулся тот. – Ну-ну…

– Да уж честнее вашего буду, – вернул я ему шпильку. – Ты не мог сразу предупредить, что твоя дочка и есть тот самый ИскИн?

– Что?! – Крейн едва вместе с сиденьем в мою сторону не развернулся. – А ну, повтори, что ты сейчас сказал?!

– Понятно, – крякнул я. – Видимо, ты тоже не знал.

– Ты уверен? – его лицо вдруг изменилось, сделалось каким-то серым и вроде как даже старым.

– Да, – односложно ответил я. – Ты, может быть, объяснишь наконец, что всё это значит?

– Вообще, я собирался тебя вытащить, – выдержав долгую паузу, ответил тот, – но ты тот ещё придурок и теперь мы, скорее всего, оба вне закона.

– Добро пожаловать в моё дерьмо, – ухмыльнулся я, – а то привыкли всё чужими руками…

– Ты не понимаешь, – спокойным голосом перебил меня он. – Отныне ты остался без помощи.

– Да я и не сказал бы, что сильно в вас нуждался вообще, – пожал я плечами. – Толку от тебя никакого, одно нытьё да приказы тупые.

– Где она? – снова помолчав какое-то время, спросил Крейн.

– Не знаю, – честно ответил я. – Она встретила меня в одном из высших миров и направила в мёртвые. Помогла кое-что вспомнить и попросила отрезать Турнир от общего доступа.

– И что ты собираешься делать? – поинтересовался тот. – Ты хоть представляешь, что для этого требуется?

– Да ничего я не собираюсь, – ответил я и отвернулся к окну. – Понятия не имею, с чего вообще начинать? Агентов бы с хвоста скинуть, да дело к стороне.

– Боюсь, так просто не выйдет, – подтвердил мои догадки, а заодно и слова Светланы тот. – У меня есть план, но для начала нам нужно попасть к одному человеку. Только прошу, давай без глупостей – я на твоей стороне.

– Тебе самому не надоело? – взглянул я на Крейна, через зеркало заднего вида. – Ты на своей стороне так же, как и я. Просто пока наши планы совпадают.

– Помоги мне найти её, – тяжело вздохнул он. – Я сделаю всё, что необходимо. Мне очень нужно с ней встретиться и поговорить.

– Ты же понимаешь, что от неё там всего лишь оболочка, – задал я неприятный, но честный вопрос. – Вряд ли она сможет тебе помочь.

– Думаю, мы договоримся, – грустно улыбнулся в ответ он.

– Да мне как-то срать, – пожал я плечами. – Полагаю, если нам удастся закрыть мир Турнира, она с радостью встретится и со мной и с тобой, да хоть с чёртом лысым.

– Иногда мне начинает казаться, что ты действительно живой человек, – обернулся ко мне Крейн, – но тебе каждый раз удаётся всё испортить.

– Как вам вообще удалось запихать меня туда? – задал я давно волнующий меня вопрос. – Если я изначально программа, бот, или как там ещё вы меня называете? Как правила Турнира вообще это пропустили?

– Вот сейчас доедем до Куратора от нашего мира, и ты сможешь лично задать ему все эти вопросы, – ответил тот и отвернулся к окну.

В салоне образовалась тишина. Водитель какое-то время крутил баранку, не нарушая идиллию, а затем вдавил кнопку на руле, и в салоне зазвучала приятная мелодия.

– Блин, Макс, ты вообще можешь что-то кроме этого Корна слушать? – поморщился начальник. – Давай лучше радио какое-нибудь. И так голова трещит, ты ещё со своим рубиловом.

Макс послушно переключил музыку и теперь из динамиков доносилось какое-то унылое говно. Я расстроенно вздохнул, потрепал волка по загривку и тоже молча уставился в окно.

Глава 3. Приятный человек

– Что это за город такой? – пауза уже значительно затянулась, а помолчать вдоволь я успел ещё в мёртвом мире. – У него конец вообще есть?

– Это Москва, – отозвался Макс. – Я как-то раз с одной окраины на другую перебирался, почти день потерял.

– Хороший город, – немного нехотя подключился к теме Крейн, – здесь куча возможностей.

– Как и везде, – не согласился я. – Ехать долго ещё?

– Нет, почти на месте, – снова отозвался Макс.

«Почти» оказалось примерно полтора часа. Ничто не предвещало беды, как вдруг все вокруг, просто перестали ехать. Притом всё произошло настолько быстро и непонятно, что за пару мгновений нам даже развернуться возможность отрезали.

Вначале это происходило спокойно, а затем, кто-то позади вдавил клаксон, и по округе разлетелась гудящая какофония. Странная традиция, конечно, но почему мы вдруг остановились? Этот вопрос я тут же адресовал Максу, но ответ окончательно обескуражил: «Пробка».

Причина её образования стала понятна примерно через час: впереди местные власти организовали пост. Служители закона проверяли все машины и, кажется, я понимаю, кого именно они хотят увидеть.

– Валим, – обернулся через сиденье Крейн. – Так, Макс, получается, ты свободен.

– Забирать не нужно? – на всякий случай уточнил тот.

– Нет, дальше мы сами, – покачал головой тот и хлопнул дверью.

Мы с Шершавым уже дожидались снаружи, и я с любопытством рассматривал странный мир, который застыл на этапе среднего развития.

Вроде и технологии уже развиты, но какие-то они всё ещё примитивные. Но самое странное, что мне оно кажется знакомым, будто я жил здесь достаточно долгое время. Вот эта машина – она называется «Лексус», а вон та – «Жигули». Ладно, надеюсь, ответы и впрямь будут.

Минут пять пешком, и носа коснулся восхитительный аромат. Живот аж скрутило в приступе голода, изнутри практически рычание раздалось. Шершавый посмотрел на меня с какой-то завистью, даже у него такой рык вряд ли получится.

– Жрать хочешь? – уточнил Крейн и, дождавшись кивка, продолжил: – Пошли, здесь неподалёку шавуху вкусную готовят.

– Как-то подозрительно у меня эти два слова воспринимаются, – усмехнулся я. – Что такое «Шавуха»?

– О, друг мой, – засмеялся в ответ он, – сейчас ты познаешь дзэн.

Спорить я не стал, запах действительно был очень аппетитный. В крайнем случае Шершавый сожрёт – ему вообще до лампочки, что метать.

Пара минут и вот мы стоим у небольшого ларька, сбоку которого дымит труба. В небольшом оконце мелькает человек с монголоидными чертами. Вся витрина завалена различной выпечкой и небольшими табличками с цифрами. На самом верху имеется надпись: «Шаурма».

Так, а вот это уже окончательно странно. Откуда я знаю эти символы и почему умею их читать? Иероглифы на Турнире мне вообще никак не давались, а здесь вон чего. Ох, как же мне, сука, любопытно!

Шавухой оказался брикет, состоящий из мяса, салата, какой-то непонятной жижи белого цвета и всё это внутри тонкой лепёшки. Несмотря на странное название и внешний вид, угощение я втрепал за пару минут. Шершавый вообще справился за секунды.

– Эй, ты, – заглянул я в окошко, – дай мне ещё одну такую штуку.

Человек внутри кивнул и принялся за работу, наблюдать за которой было сплошным удовольствием. Крейн приложил пластиковый прямоугольник к коробочке с кнопками и вскоре я снова вгрызался в лепёшку, но на этот раз уже на ходу.

Затем мы спустились под землю. Здесь по тоннелям двигались поезда. Вот где, оказывается, были все люди, что жили в этом бесконечном городе.

Человеческий поток гудел подобно горной реке. Все куда-то бежали, спешили, толкались и ругались. Незаметно для себя я вдруг тоже начал ощущать волнение, будто ещё немного и опоздаю на важную встречу.

Поездка длилась недолго и буквально через две остановки нас с Крейном практически вынесли из вагона. Небольшой подъём по живой лестнице и вот мы уже поворачиваем к спальному району.

– Я таки приветствую вас, господа, – со странным акцентом встретил нас человек в домашнем халате. – Что привело вас в мою скромную обитель?

– Здравствуйте, Симон Вольфович, – вежливо поздоровался тот, – мы к вам по делу.

– Кто бы сомневался? – смешно всплеснул руками тот. – Разве кому может придти в голову проведать бедного старика просто так? Нет, все спешат к Симону Вольфовичу по делу, как будто у меня своих мало?

– Мы бы не стали вас беспокоить по пустякам, – всё так же вежливо продолжил беседу Крейн. – За нами идут Агенты, ну и вот, – он указал на меня. – Узнаёте?

– В моей семье редко кто жаловался на память, – поправил небольшие круглые очки хозяин квартиры, – Ну что вы встали в дверях как, ей-богу, не знаю кто? Вот так кто зайдёт, неудобно, что подумают люди?

Продолжая причитать, Симон Вольфович провёл нас в просторную гостиную и усадил в огромные кресла. Вскоре какая-то женщина принесла чай и вежливо прикрыла за собой двери.

– А вы неплохо расшевелили этот муравейник, – оставшись с нами наедине, хозяин квартиры перешёл на деловой тон. – Кто бы мог подумать, когда мы с вашим отцом начинали этот проект, что он даст такие плоды?

– Можно вот с этого момента немного подробнее, – тут же включился в разговор я. – Очень уж хочется понять, что я такое?

– Разве вы не осознаёте себя как личность? – вскинул брови Симон. – Мы таки не сумели вложить в вас душу?

– Я не об этом…

– Нет, вы таки, как раз об этом, – спокойным, но не располагающим к пререканию тоном оборвал меня он. – Вы прямо заявили о своей принадлежности к вещи, назвав себя «что», но смею вас заверить, молодой человек, это совсем неправда.

– Так в чём тогда правда? – усмехнулся я.

– В том, что нашу работу признал даже Турнир, – вежливо улыбнулся тот. – А известно ли вам, как такое непросто? Полагаю, что нет, иначе вы не стали бы обижать меня своими странными речами. Так вот, мы создали уникальное живое существо, совместив, казалось бы, несовместимое.

– Насколько мне известно, меня создал ИскИн Турнира.

– Вот опять! Нет, ну вы посмотрите на него, Крейн Аристархович… Где вам удаётся всегда находить подобные экземпляры, которые имеют мои нервы? – Симон снова всплеснул руками и принялся причитать: – Я таки похож на того, кто собирается вас обманывать? Ваш разум, алгоритм мышления, вот на что была способна машина, мы таки вдохнули в вас жизнь. Вы знаете, по какому принципу работает программа?

– Ну, примерно, – поморщился я и покрутил пальцами в воздухе.

– Ха, примерно! И вы смеете мне заявлять, что имеете понятие о том, кто вы такой? – в глазах Вольфовича постепенно зарождался огонёк безумия. – Таки я вам сейчас всё разъясню, чтобы вы, не дай бог, сказали где-то на стороне, будто Симон Вольфович не может!

Из дальнейшего я понял лишь одно: меня из цифрового мира причудливым образом смогли перенести в биологический. И сделано это было при помощи новейшей разработки на основе клеточного программирования.

Оказывается, принципы там сильно схожи и если объяснять простым языком, то выглядит это примерно так: программа управляет электрическим импульсом, либо ноль – отсутствие импульса, либо единица. С последней импульс есть.

Так вот, эти головы смогли заставить подобным образом работать клетку. А мою цифровую структуру перестроили по типу схемы в процессоре, но только на клеточном уровне.

Я, конечно, больше половины не понял из того, что Симон с лихорадочным блеском в глазах объяснял, но выходило как-то так. Тот самый код, что заставлял бегать электрический разряд по проводникам в нужном направлении, теперь производил или не производил бело́к в клетках. Ну а сам код, который и являлся, по сути, моим сознанием, удалось залить в тело при помощи нанитов.

Трудностей было очень много, и в процессе создания погибло очень много биологического материала, а именно людей. Меня не выращивали в пробирке заново, но очень скрупулёзно перестраивали из уже имеющихся людей. Отсюда и мои знания на подсознательном уровне, а также полные провалы в памяти.

Выходило так, что мозг человека, как и его тело умерли, но Симон Вольфови, и Аристарх Понтелеймонович вернули его к жизни, а заодно наделили другим сознанием. Вот только был один маленький нюанс: для экспериментов позволяли использовать лишь отбросы общества и, к сожалению, удача улыбнулась только с телом какого-то маньяка.

– Пи*дец, – единственное, что я смог из себя выдавить по окончании объяснений.

– Вынужден с вами согласиться, – довольно кивнул Симон и переключился на спокойно сидящего в кресле Крейна: – Примерно тоже самое сказал ваш покойный отец, когда Василий впервые открыл глаза и тут же перегрыз горло молоденькому ассистенту. Мы потратили годы, но таки не смогли понять, откуда такая жажда крови?

– Ты где взял этого мудака? – я медленно перевёл взгляд на Крейна.

– В смысле? – сделал вид, что не понял о чём я, спросил тот.

– Значит, ты говоришь, что не понимаешь, с чего вдруг я люблю кровь? – я едва смех сдерживал от абсурда ситуации. – Скрестили бульдога с носорогом и удивляетесь полученному эффекту? Да вы ещё больше психи, чем я, ха-ха-ха.

Я залился хохотом, прекрасно при этом понимая, что человек передо мной всего-навсего клоун. Никогда в жизни он не занимался этим проектом, может быть, что-то слышал, знает, но я – не его рук дело.

Хотя, возможно, мне просто противно осознавать, будто я творение именно этого человека. Ведь в любом случае люди причастны к данной ситуации, но не в буквальном же смысле?

Нет, со мной явно что-то не так, и я это чувствую, понимаю.

Волк спокойно лежит у двери, наблюдает за тем, как мы все трое хохочем. Если будет нужно, он порвёт глотку обоим. Вот только мне хочется убить одного из них, Крейн мне ещё пригодится.

Но теперь я стал умнее, пожалуй, пока не стану его вскрывать, для начала кое-что выясню.

– Сима, – утерев слёзы, продолжил беседу я, – как можно перекрыть доступ к Турниру?

– Боюсь, это никак не получится, – продолжая нервно хихикать, ответил он. – Чтобы такое сотворить, нужно быть Богом. А это нам не под силу, молодой человек. Вы знаете, что такое мультиверсум?

– Ну да, в общих чертах, – снова покрутил я пальцами в воздухе, изображая неопределённость.

– Я смею заверить вас, что вы ни черта об этом не понимаете, – перешёл на серьёзный тон тот. – Тот момент, когда ваше тело и сознание летит через «Кротовую нору», всё это создавалось одновременно с вселенной. Представьте, будто это ваша нервная система и что же случится, когда я вырву все ваши нервы?

– Но ведь можно просто отрезать от меня кусок, – моментально сориентировался я.

– Потому я и говорю, здесь без Бога не обойтись, – всплеснул руками Симон Вольфович. – Вы попробуйте для начала поднять такой нож, а лучше хотя бы найти. И как говорила моя покойная бабушка: «Я, конечно, верю в твой ум, Симочка, но банк придумал не ты».

– А что с Агентами? – перевёл я разговор в более ближнюю, приземлённую тему.

– Таки что Агенты? – пожал плечами тот. – Они лишь исполнители человеческой воли. Никто, никогда не должен покидать Турнир, и это снова придумал не я. Вы можете считать их полицией миров, если удобно.

И вся эта информация вновь погрузила меня в раздумья.

Так, значит, закрыть миры не получится, от Агентов мне тоже не уйти. Весёленькие вселенские перспективы.

Кажется, самая лучшая идея, это вернуться обратно и продолжить участие. Вот только в конце ничего хорошего не ждёт, там вообще пусто. Где сейчас ИскИн – я не знаю, да и вряд ли хоть кто-то сможет подсказать. Выходит, я снова сам по себе, а помощи и ответов, как всегда, ждать не приходится. Что же делать?

– Хорошо, зайдём с другого конца, – немного поразмыслив, продолжил я. – Кто-то же управляет «Кротовыми норами»? Не может быть так, чтобы я вот здесь и сейчас взял и перепрыгнул в другой мир, правильно? Мне для этого как минимум оборудование нужно, наверняка команда по обслуживанию тоже имеет место быть?

– Таки её и охраняют Агенты, – натянул невинную улыбку собеседник. – Или вы имеете сказать, что всех их убьёте?

– Хм-м, ну, это вполне здравая идея, – нагло ухмыльнулся я. – Где мне их найти?

– Вы, молодой человек, не того спрашиваете, – завёл свою пластинку Симон. – Если бы я всё знал, таки думаете, жил бы настолько скромно? Но смею предположить, что оборудование, скорее всего, в жилых регионах. И как только вы туда сунетесь, сразу прилетит нехилое подкрепление. К тому же я никак не пойму, вы что, на полном серьёзе собираетесь сделать такое в одно лицо?

– Отчего же, у меня там остались друзья, – на сей раз моя ухмылка выражала явную кровожадность.

– Границы локаций этого мира разделены непроходимой границей, – снова в разговор вступил Крейн. – Ты видел одну из них, должен понимать, что через такую невозможно перебраться.

– Людям, скорее всего, да, – согласился я. – А вот о таких, как я, думаю, речь не идёт.

– Таки вы тоже человек! – от возмущения Симон Вольфович даже подорвался с места.

– Что-то я не уверен, – покачал я головой и даже не стал перевоплощаться.

Костюм позволил нанести правильно рассчитанный удар в область сердца. Ровно в тот самый момент, когда оно набирало в себя кровь, чтобы толкнуть её дальше по артериям. Очень удачно совпало и с тем, что в этот самый момент Симон делал вдох.

Сердечные мышцы не выдержали давления и порвались. Его работа закончилась, как и у лёгких, которые наверняка прибывали в болевом шоке. Куратор лишь захрипел, схватившись за грудь, и умер мгновенно.

Вот только у мозга пока ещё хватало кислорода, и он отказывался верить в такое. Потому ринулся проверять работу системы организма, заставляя тело плясать и прыгать, сшибая содержимое журнального столика на пол.

На этот шум в кабинет ворвалась служанка. Она на мгновение замерла в дверях и с ужасом уставилась на происходящее. Зрачки расширены, вот-вот произойдёт истерика.

Её рот уже открылся, чтобы разразиться визгом на всю округу, когда Шершавый прыгнул вперёд. Челюсти моментально сомкнулись на горле, и они вместе полетели на пол.

Крик даже не успел вырваться, из разодранных артерий хлынула кровь, а с отсутствием гортани ушла и возможность производить звуки. Лишь хриплое бульканье доносилось со стороны будущего покойника, да хруст хрящей на зубах хищника.