Б. Олшеври-младший
Вампиры замка Карди
Часть первая
Люди
Глава I. Любовь и долг графини фон Далау
В спальне графини Магды фон Далау, на стене напротив кровати, находилось огромное зеркало: высотой – в человеческий рост, шириной – в длину кровати.
Впрочем, стоит уточнить: во всех трех спальнях графини фон Далау – в городском доме в Берлине, в загородном поместье фон Далау и в доме доктора Гисслера, где графиня Магда работала лаборанткой и где ей частенько приходилось ночевать – находилось по большому зеркалу, отражавшему кровать… И все, что на кровати происходило.
Даже когда это «все» происходило между Магдой и ее законным мужем, графом Хельмутом фон Далау – Магде все равно нравилось наблюдать собственные страстные игры. Хотя «все» с Хельмутом было настолько пресно и скучно, что вовсе не заслуживало внимания. То есть, не заслуживало бы… Если бы не красота Магды.
Магда обожала любоваться своей красотой. И особенно – во время ласк, когда ее нагое тело так изящно изгибалось, когда кожа сияла, словно роза на заре, и покрывалась росой испарины, когда разметавшиеся волосы сверкали при свете ночника, как расплавленное золото… Даже с Хельмутом в такие моменты она выглядела изумительно! И научилась возбуждаться от одного только своего вида.
Что уж говорить о тех ночах, когда она была с Куртом? С прекрасным, как языческий бог, белокурым Куртом фон дер Вьезе! С бесконечно любимым Куртом.
Конечно, когда она была с Куртом, она очень скоро отвлекалась от лицезрения их отражений в зеркале, она полностью отдавалась страсти.
Но если потом пыталась вспомнить, как это все было, – то вспоминалось только то, что она успела увидеть в зеркале.
Сейчас, очнувшись после короткого сна – или обморока? – в который ее повергнул последний пережитый с Куртом экстаз, Магда тоже первым делом вспомнила, как красиво это было. Как приятно – тело не помнило. Тело уже отдохнуло и жаждало новых наслаждений. Зато – как сплетались они на кровати: розовая рыжеволосая Магда и белокожий, словно из мрамора выточенный, светловолосый Курт, – эта картина так и стояла у Магды перед глазами. И в который уже раз Магда сожалела о том, что природа наградила ее склонностью к медицинской науке, а не к изобразительному искусству. Какие прекрасные, наполненные страстью полотна могла бы она создавать, будь она художником в той же степени талантливым… Но – увы. Впрочем, как мудро сказано: каждому – свое. А Магда на свою участь не жаловалась.
Магда села на постели, любуясь спящим Куртом. Он лежал на спине, закрыв лицо сгибом локтя. Великолепное тело. Роскошная мускулатура. Настолько рельефная, что по этому телу вполне можно было бы изучать строение мышц на уроке анатомии. Хотя, если обнаженный Курт войдет в аудиторию, большинство студенточек – а с началом войны на медицинский факультет поступало все больше женщин – просто рассудок потеряют от восторга и разом забудут всю свою науку. Создала же природа такое чудо!
Но еще большее чудо – то, что они с Магдой встретились. В этом огромном мире, среди тысяч, миллионов людей… Могли и заблудиться. Разминуться. Два человека, так идеально созданные друг для друга, прекрасные, сильные, страстные, они могли бы никогда не увидеть друг друга, никогда не познать главного чуда в жизни: того, как упоительно слияние их тел! Жаль, Магде так и не удалось добиться от Курта ответа на вопрос: было ли у него когда-нибудь с другой женщиной – так же, как с ней, с Магдой? Почему-то он не любил говорить на эту тему. Впрочем, он вообще не любил говорить. Но в глубине души Магда знала: нет, не было. Не могло быть у него с другой – ТАК. Потому что тогда то, что происходит между ними, уже нельзя назвать чудом. Но ведь это – чудо! Самое настоящее чудо! Она знает наверняка.
Магде захотелось обнять Курта, прижаться к нему, ощутить всей своей кожей – жар его тела, покрыть его, спящего, поцелуями… И пробудить – для новой страсти. Очень хотелось. Но она решила подождать. Пусть поспит еще немного. Она и так замучила его вчера.
Вместо этого Магда слезла с постели.
Подошла к столу, взяла персик из вазы, впилась в сочную мякоть и принялась высасывать сок.
Ей всегда нравилось не кусать персики, а именно высасывать. Забавно. Может, и в ней тоже есть задатки вампира?
Магда подошла к зеркалу. Приподнялась на цыпочки, изогнулась, тряхнула распущенными волосами. Хороша графиня фон Далау! Тяжелые полушария грудей, гибкий стан, круто изогнутые бедра – и очень изящные, точеные щиколотки. Больше всего Магда гордилась именно своими ногами. Не волосами, огненно-рыжими с золотым отливом, покрывавшими ее спину до самых ягодиц сверкающим плащом. Не кожей – без единого изъяна! Нет, лучше всего были ноги. Потому что изящные щиколотки и маленькие ступни – особенно у такой крупной, роскошной женщины – являются признаком благородного происхождения. Да-да, именно ноги. Не руки даже: у аристократки в двадцатом столетии могут быть крупные руки, если в детстве она много занималась спортом! А вот ноги – ноги всегда выдают… Так что Магде повезло. Ее ноги не выдавали.
Курт вздохнул во сне, потянулся, открыв лицо. Магда бросила в вазу то, что осталось от персика – пустую влажную кожицу с косточкой внутри – и подошла к кровати. Долго стояла, глядя на любимое лицо. Любуясь Куртом, как дивным произведением искусства. Потом не выдержала – со страстным стоном кинулась на него, принялась жадно целовать… Курт тоже застонал – недовольно – и попытался отпихнуть Магду. Но она уже обезумела. Она взобралась на него верхом, сжала его своими сильными ногами. Покрывала поцелуями его грудь, живот… Терлась об него разгоряченной плотью. И тело Курта пробудилось прежде сознания – он все-таки был еще так молод и так быстро отзывался на страсть! Магда торжествующе нанизалась на него. И зарычала от восторга – такой могучий ток блаженства прокатился внутри!
Курт наконец соизволил открыть глаза. И, схватив Магду за талию, резко перекатился на кровати. Он ненавидел, когда Магда восседала на нем, как амазонка. Подмяв ее под себя, принялся терзать податливое тело. Был, как всегда, безжалостен и груб. А Магда, как всегда, отвечала ему сладострастными стонами.
Они едва-едва успели достигнуть кульминации и оторваться друг от друга: в мозгу Магды еще вспыхивали разноцветные звезды, а дыхание Курта еще не успело нормализоваться… Когда в дверь постучались и раздался вежливый, но громкий голос горничной:
– Фрау фон Далау, проснитесь! Вернулись герр генерал и герр профессор. Герр доктор просит вас срочно спуститься в библиотеку.
Потом, помолчав, горничная добавила:
– Они ждут еще и герра фон дер Вьезе, но его комната пуста. Фрау фон Далау, вы случайно не знаете, где он может находиться?
Магда хихикнула, глядя на сердитого Курта, и громко ответила:
– Хорошо, Хильди, скажи доктору, что я оденусь и спущусь. Что касается герра фон дер Вьезе… Я знаю, где его искать. Вы можете не тревожиться.
– Спасибо, фрау фон Далау, – все тем же ровным вежливым тоном ответила горничная и Магда услышала ее удаляющиеся шаги.
И только тогда позволила себе расхохотаться.
Неужели они действительно не догадываются?…
Курт вскочил с постели и принялся по-солдатски быстро одеваться.
– Кошмарное пробуждение, Магда… Сначала – ты. А теперь еще и дядюшки вернулись, – проворчал Курт.
Магда ответила ему нежнейшей улыбкой.
– Спускайся первым, милый. Я приду чуть позже. Надо же соблюдать приличия! Как ты думаешь, какое платье мне надеть: цвета незрелого миндаля или золотистое?
– Думаю, Магда, всем будет глубоко наплевать, что на тебе надеть. Приди ты хоть голая… Сейчас куда важнее резолюция Хаусхоффера. Быть экспедиции или не быть.
– Цитируешь Гамлета, милый?
– Чего?!! – с искренним непониманием воззрился на нее Курт.
– Ничего, забудь, – отмахнулась Магда. – И, знаешь… Не всем будет безразлично, если я приду голая.
– Собирайся скорее, ладно? Без тебя ведь не начнут…
Курт схватил с туалетного столика щетку для волос, быстро причесался. Затем провел ладонью по щеке и нахмурился: за ночь появилась едва заметная щетинка… Но Курт не мог допустить, чтобы его видели небритым, и опрометью кинулся в прилегающую к спальне ванную.
Магда вздохнула и встала. Она наденет платье цвета незрелого миндаля. Все-таки оно не такое открытое. И придется причесаться – доктор Гисслер любит, когда волосы убраны.
Интересно, какое известие привезли братцы Хоферы?
Быть или не быть экспедиции в замок Карди?
Вот в чем вопрос…
Когда Магда – с некоторым, вполне простительным для дамы, опозданием – вошла в библиотеку, все были уже в сборе.
И, как она поняла, разговор все-таки начался в ее отсутствие.
Магда стрельнула глазами в сторону разложенных на столе бумаг. Резолюция получена! Обе подписи – и генерала Карла Хаусхоффера, и министра внутренних дел, а по совместительству шефа Гестапо Генриха Гиммлера… Что же, это радует. Ответ на гамлетовский вопрос получен, причем положительный ответ: «быть».
Магда с улыбкой обвела взглядом присутствующих.
Доктор Гисслер – он всегда напоминал Магде высохший от времени трупик бурой крысы.
Именно трупик. Именно крысы. И очень, очень иссохший. И даже траченный молью.
Но дряхлый облик мог обмануть кого угодно – то только не ее! Она училась у Гисслера, а потом работала с ним.
Доктор Гисслер – один из ведущих гематологов Германии. Человек, бесконечно преданный науке. Безразличный ко всему, кроме науки. Всегда готовый на эксперимент, но доверяющий только фактам – да и то не до конца!
Магда знала, сколько энергии клокочет в этом хилом тельце, какой могучий ум заточен внутри черепа, обтянутого пергаментной пятнистой кожей.
Впрочем, сейчас доктор Гисслер не обманул бы даже незнакомого человека, потому что глаза его, обычно – по-стариковски тусклые, сейчас горели, как у хищника, почуявшего добычу.
Профессор Отто Хофер. Этнограф. Внешне похож на ящерицу с тонкой шеей и маленькой подвижной головкой. Сушеную ящерицу… Еще в юные годы увлекся изучением легенд о вампирах. Еще до войны объездил практически весь мир и везде искал следы неупокоившихся кровососущих. И находил!
Многие считали его чудаком. Многие смеялись над ним. А он пылко доказывал, что большинство так называемых «художественных» произведений о вампирах – описание историй, происходивших на самом деле.
Он нашел доказательства реальности событий, описанных в «Дракуле» Брэма Стокера.
А потом обнаружил записки некоего доктора Вейса – старинные рукописи, письма и дневники, собранные воедино, дополненные собственными воспоминаниями и изданные в России еще до революции в качестве «романа ужасов»: «Семейные хроники Дракулы-Карди». Отто Хофер нашел и самого престарелого Вейса, успел пообщаться с ним незадолго до его смерти, смог заполучить в свои руки бесценный архив и даже посетил карпатский замок Карди. Часть замка лежала в развалинах, часть была вполне пригодна для жилья, но единственный оставшийся в живых Карди обитал за океаном – в Соединенных Штатах Америки. Отто Хофер не раз писал ему еще до войны. Но ответа не получил. А с началом войны ходил по инстанциям, пытаясь добиться разрешения на проведение эксперимента в замке.
Отто Хофер был уверен, что вампиры все еще там. Заточены в своих гробницах, но – живы! Он мечтал доказать всему миру свою правоту: что легенда о вампирах – вовсе не легенда… Но ничего не мог поделать, пока не познакомился с доктором Гисслером. Того заинтересовала медицинская сторона вопроса: бессмертие за счет изменения состава крови. Правда, в вампиров доктор Гисслер пока не поверил. Но готов был поучаствовать в эксперименте и помочь доказать правоту – или ошибочность – теорий Отто Хофера.
Генерал Август Хофер, грузный, болтливый, безразличный к науке и ни во что не верящий. Посмотреть на них с Отто – и не поверишь, что родные братья! А уж предположить, что Курт – их родной племянник, и вовсе невозможно. Август Хофер, однако, был совершенно необходим двум ученым, потому что он обеспечивал поддержку эксперимента со стороны армии.
Именно Август предложил – в случае, если Отто прав и вампиры существуют – создать бессмертных, неутомимых, бесстрашных воинов. Из числа солдат СС, разумеется. И перебросить их в Россию. Пока-то русские додумаются до серебряных пуль и осиновых кольев… Если вообще додумаются – с их-то воинствующим атеизмом! А в остальном – идея великолепна.
Вампиры подкрадываются в жертвам незаметно.
Вампиры не боятся обычного оружия.
Вампирам не страшен холод.
Вампирам не нужно никакого довольствия, кроме крови врагов, а уж этого-то у них будет с избытком!
Вампиры боятся солнца… Но солнце в России зимой светит всего несколько часов. Сам Август Хофер в России не бывал, но от тех, кто там бывал, он слышал: в России холодно и почти всегда темно, поэтому морозостойкие русские партизаны так легко уничтожают целые отделения – и снова отступают в непроходимые леса. Если солнце светит всего несколько часов, вампиры с легкостью смогут от него скрываться. Например, зарываясь в снег. Или придумать для них походные переносные гробы.
Главное – доказать, что они вообще существуют и могут делать других вампиров. А с экипировкой как-нибудь само собой решится. Ученые подумают и придумают наилучший выход… В Германии много хороших ученых. Придумали же столько полезных вещей! Для тех же концлагерей! Главное – найти вампиров.
А самое главное – получить от армии «добро» на проведение эксперимента и поддержку в высших инстанциях.
Курт забился в самый дальний и темный угол. На этих сборищах он чаще всего молчал, а если и подавал реплики – то всегда невпопад… Магда долго не понимала, почему его вообще приглашают и посвящают во все это.
Потом узнала от доктора Гисслера: красота Курта разбивала не только женские сердца. Всесильный Карл Хаусхоффер, тайный глава Анненербе, великий магистр, верховный маг, ученый-геополитик, пользующийся личным доверием Гитлера, человек, которого боялись все, включая Гиммлера и Мюллера, – престарелый генерал Карл Хаусхоффер оказался скрытым гомосексуалистом. Открытым он быть не мог – гомосексуализм давно был признан одновременно и преступлением, и болезнью, и гомосексуалистов, поелику возможно, старались оградить от общества (или общество – от них), а то и вовсе уничтожали. Один раз увидев Курта, он был совершенно сражен его красотой.
Курту было тогда девятнадцать. Их с Магдой роман тогда только-только начинался… А с Хаусхоффером Курт столкнулся во время какого-то массового праздника. Хаусхоффер замер, восхищенный, а потом, – спохватившись, что неумеренный восторг перед красотой юноши может вызвать известные подозрения, – нарочито громко сказал: «Вот классический представитель арийской расы! Такими были наши предки – выходцы с сияющего Туле!»
Отто Хофер до того тщетно пытался пробиться к Хаусхофферу, дабы ознакомить его со своими исследованиями, в надежде, что Хаусхоффер-то точно должен заинтересоваться историей вампиров в замке Карди. Ведь именно с благословения Хаусхоффера были отправлены экспедиции на Памир и в Южную Америку, на поиски Шамбалы, чаши святого Грааля, легендарного меча Экскалибур, могилы Фридриха Барбароссы, древнего города выходцев с Туле, и прочего, прочего, прочего, что требовало больших материальных и человеческих ресурсов, что казалось безумием для материалистов, но было абсолютно необходимо для будущего Германии… В свое время Отто даже пытался доказать свое родство с Хаусхоффером на основании созвучия фамилий «Хофер» и «Хаусхоффер». Не удалось. И Хаусхоффер не желал с ним встречаться. Ничего не хотел слышать о вампирах.
Пока не увидел Курта.
В тот день все переменилось. Хаусхоффер начал приглашать к себе всех троих Хоферов. Беседовал с ними. И в конце концов разрешил экспедицию и обещал всестороннюю поддержку. Правда, соответствующие бумаги долго не подписывал…
Но судя по сияющим глазам Отто Хофера и самодовольному виду Августа, – долгожданные подписи наконец-то получены.
Магда ободряюще улыбнулась Курту. Но тот все с тем же хмурым выражением на лице отодвинулся в темноту. Словно и не рад, что свершилось наконец то, чего они так долго добивались: разрешение получено и подписано! У Магды мелькнуло предположение, что, возможно, Курт боится Хаусхоффера: боится, что генерал потребует от него «особой благодарности» за помощь и поддержку, оказанную проекту его дядюшки. И решила при случае разубедить Курта. Не так глуп Хаусхоффер, чтобы рискнуть всем, чего он добился, ради ласк красивого мальчишки. Пусть даже очень красивого.
Цокая каблуками, Магда прошла через библиотеку и уселась на стул в самом центре. В кресле было бы удобнее, но зато так всем присутствующим будет лучше ее видно. А Магда любила, когда ею любовались. Август Хофер немедленно уставился на ее ноги. Потом вперился в вырез платья. Хорошо… Очень хорошо! Сегодня она намерена подшутить над ним. И подшутит – мало не покажется.
– Итак, давайте посмотрим, что мы знаем о вампирах наверняка, – начал доктор Гисслер, довольно потирая ладони. – Без всяких там домыслов, коих эти стены слышали немало…
При этих словах он покосился в сторону профессора Отто Хофера, и профессор, как всегда в смущающих его ситуациях, покраснел и задергался:
– Никогда не высказывал я никаких домыслов! Только предположения, размышления на тему, но это необходимо для того, чтобы проанализировать факты!
– По-моему, для того, чтобы проанализировать факты, нужны только факты, – заметил генерал Август Хофер.
– А я не хочу больше слушать о вампирах. Даже если они существуют… Мы и так много о них говорили. Все знаем, – сердито пробормотал Курт.
– Но сейчас из массы «всего» надо вычленить главное, – заметил доктор Гисслер.
– Так что мы знаем о вампирах? – спросил Август Хофер. – Что является бесспорным фактом?
– Бесспорный факт можно установить только в ходе эксперимента, – проворчал доктор Гисслер. – Мы пока только исходим из предположения, что вампиры существуют. Нам дана возможность это предположение проверить. Но фактами мы пока не владеем. Итак, чем вампиры привлекают прежде всего?
И тут подал голос Отто Хофер. Он посветил изучению этой темы почти что половину жизни. Это он добивался разрешения на эксперимент и теперь, одержав победу, он не мог стерпеть, чтобы обсуждение превратилось в фарс! К тому же ему хотелось солировать, ведь он наверняка знал о вампирах больше, чем все остальные, вместе взятые.
– Привлекательность вампиров – в их бессмертии. Вернее, в особой, почти идеальной форме бессмертия. Вампиры сохраняют разум, способность мыслить, все черты личности – в отличие, скажем, от гаитянских зомби, которых так же можно считать бессмертными, – невозмутимо продолжал Отто Хофер. – Вампир остается самим собой, каким он был при жизни. Ну, конечно же, он вынужден вести ночной образ жизни, а днем спать в гробу.
– Вы уверены, что гроб обязателен? – спросил доктор Гисслер.
– Гроб присутствует в большинстве легенд. Но, возможно, нужно просто какое-то место, где вампир будет недосягаем для солнечных лучей. А гроб… Видимо, между смертью человека и пробуждением его в качестве вампира проходит какое-то время, в течение которого человек неподвижен и выглядит мертвым. Его успевают похоронить. И после он привыкает прятаться от солнца именно в гробу.
– Если гроб стоит в склепе – все понятно… Ну, а когда гроб зарыт в земле? – снова спросил Гисслер. – Вампиру приходится каждый раз заново рыть себе могилу? А как он закапывается? Ведь прежде нужно накрыться крышкой?
– Все это, доктор, нам предстоит установить в ходе эксперимента, – раздраженно ответил Отто Хофер: он ненавидел, когда его перебивали.
– Итак, что мы записываем первым пунктом? То, что с древних времен вампиры интересовались прежде всего детской кровью. Спрашивается, почему? – поднял указательный палец доктор Гисслер, призывая всех ко вниманию.
– Дети и девственницы. Так во всех книжках написано, – тихо сказал Курт.
– Так и записываем: дети и девственницы, – доктор Гисслер действительно обмакнул перо в чернила и записал.
– Наверное, кусать стариков просто противно, – проворчал Август Хофер. – Я бы предпочел укусить девственницу. Хорошенькую девственницу. А лучше – не девственницу, а красивую и пылкую молодую женщину.
Он выразительно взглянул на Магду.
Магда ответила ему надменной улыбкой.
– После укуса на теле жертвы остается след – две маленькие ранки с неровными белыми краями, именно по этим следам и определяют, что человек стал жертвой вампира, потому что остальные последствия вампирического нападения напоминают начальную стадию гриппа: слабость, головокружение, бледность кожи, жажда и резь в глазах от яркого света. И вот это для меня является самым интересным… Возможно, вампиризм передается вирусным путем? Через кровь? Как становятся вампирами, Отто? Перечислите-ка мне снова все способы!
– Мне кажется, вы не хуже меня разбираетесь в вопросе, доктор Гисслер! – обиженно проворчал Отто Хофер.
– Только не надо этого ребячества, Отто! – брезгливо поморщился Август. – Нам оказали высочайшее доверие. Высочайшее, ты понимаешь? Сам фюрер будет ознакомлен с материалами нашего эксперимента… Когда материалы будут готовы. Подписи на приказах поставили Гиммлер и… И сам знаешь кто! Нам дают отряд СС и разрешают набрать в лагерях человеческий материал для эксперимента! И у нас три месяца для того, чтобы предоставить первые результаты исследований. Тут не до твоих обид.
– У южных славян бытовало мнение, будто вампиром непременно станет жертва вампира, и даже случались в Румынии и в Венгрии настоящие эпидемии вампиризма, когда целые деревни или районы вымирали, чтобы воскреснуть ночью в облике вампира… Но большинство исследователей вампиров сомневаются в возможности такого способа «заражения» вампиризмом. Ведь каждому вампиру каждую ночь нужна свежая кровь и, если бы вампиры «размножались» в геометрической прогрессии, то есть вампиром становилась бы каждая жертва вампира, на земле давно бы уже не осталось людей. По всей вероятности, вампиризм передается не через укус вампира, или не только через укус, а как-то иначе, – пометил у себя доктор Гисслер. – Быть может, существуют особи, изначально предрасположенные к вампиризму?
– Ирландец Брэм Стокер, автор «Дракулы», предположил, что для того, чтобы стать вампиром, следует самому попробовать крови вампира, – сказал Отто Хофер.
И добавил:
– Причем вампир должен отдать свою кровь добровольно.
– То есть, если мы просто поймаем вампира, привяжем его к лабораторному столу, выкачаем из него кровь и раздадим ее солдатам, у нас ничего не получится, – томно промурлыкала Магда. – Прежде вампир должен сам покусать наших солдат, потому что иначе у него не будет крови. А после укуса вампир должен проникнуться к этим бравым ребятам самой искренней симпатией, чтобы он сам предложил им отведать его вампирской крови… Непростая задача стоит перед нами, господа!
Мужчины оторопело смотрели на нее. Магда элегантным жестом закурила, затем сощурилась и, выпятив губки, словно для поцелуя, выпустила струйку дыма. Курт поморщился: даже закурить сигарету она не могла без того, чтобы не продемонстрировать свою похотливость! Вела себя так, как будто… Как будто пыталась соблазнить их всех. Всех четверых. Прямо здесь. Словно в подтверждение его мысли, Магда изящно закинула ногу на ногу и слегка качнулась на стуле, словно поудобнее устраиваясь. Но Курт явственно услышал легкий скрип ее чулок при трении бедер друг о друга. И не он один – профессор Хофер судорожно сглотнул, доктор Гисслер покраснел и криво улыбнулся, а генерал Хофер расхохотался.
– Вы что-то сегодня в игривом настроении, Магда, – нахмурился доктор Гисслер.
– Боюсь, графиня, вам придется все-таки принять самое непосредственное участие в эксперименте! – подмигнул Магде Август Хофер. – Против ваших чар не устоит даже вампир. И наверняка позволит взять у себя немного крови для исследований!
– Я подумаю об этом, – величественно кивнула Магда. – Продолжайте, Отто! Что еще важного вы хотите нам сказать о вампирах?
– Существует еще одно распространенное среди писателей заблуждение: будто каждая жертва вампира умирает, что невозможно по той же причине, которая была упомянута ранее. Умирают только те, к кому вампир начинает испытывать особую привязанность, кого он посещает снова и снова.
– Итак, резюмируем, – доктор Гисслер потряс в воздухе листом, на котором делал пометки. – В качестве человеческого материала для первой стадии эксперимента нам понадобятся дети. Надо будет привезти из лагерей. На второй стадии эксперимента материалом станут добровольцы из числа солдат и офицеров. Добровольцы уже найдены, хотя я лично их еще не видел и не обследовал. Теперь нужно найти детей.