Глубоководье

– В каком другом? – прорычал Кайрик, грозно сверля глазами вытянувшуюся фигуру Далзеля. – В Вечерней Звезде, что ли?

– Разумеется, нет, господин, – ответил лейтенант, продолжая стоять навытяжку.

Далзель задал свой вопрос, не надеясь на ответ. Поскольку и он сам и его люди были одеты в зентильские доспехи, искать постоя в кормирском городе было бы совершеннейшей глупостью.

Кайрик отвернулся и сердито посмотрел на трепетавшее в камине пламя.

– Никогда не обсуждай мои приказы!

Далзель промолчал.

Вор решил продолжить разнос и затронул еще одну больную тему.

– А куда подевались твои посланцы? – угрюмо спросил он.

– Задержались в Кормире, забавляются со шлюхами, наверное, – тем же тоном пробурчал Далзель, стараясь все же более или менее соблюдать субординацию.

Кайрик распорядился, чтобы караульные наблюдали за всеми дорогами, ведущими из Кормира, а ответственность за выполнение приказа возложил на плечи Далзеля. До сих пор, однако, ни один из посланцев не появился.

– И я был бы с ними! – продолжал Далзель. – Конечно, если бы моя мать одарила меня способностями бычка.

С коротким мечом в руке и страстным желанием пронзить этим клинком грудь лейтенанта Кайрик повернулся к Далзелю. Тот мигом попятился к столу и, схватившись за ножны, недоумевающе заглянул в горящие яростью глаза своего командира. Ответ лейтенанта, разумеется, нарушал правила устава, однако Кайрик никогда раньше не реагировал на развязность своих подчиненных с подобной горячностью.

В дверь нерешительно постучали. Этот стук привел Кайрика в чувство, и вор вложил клинок в ножны.

– Войдите! – распорядился он.

Сержант караула Фэйн ловко скользнул в дверь. Это был коренастый мужчина с жиденькой рыжей бородкой. Его плащ настолько промок, что с него ручьем лилась вода.

– Альрик исчез с поста, – обращаясь к Далзелю, доложил сержант.

– Искали? – спросил Далзель, кладя ножны обратно на край стола.

– Так точно, – кивнул Фэйн, не решаясь посмотреть командиру в глаза. – Нигде нет.

Далзель прошептал какое-то ругательство.

– Назначь на его место другого, а Альриком займемся утром, – буркнул он, отворачиваясь и давая понять, что разговор закончен.

Однако Фэйн не двинулся с места.

– Альрик не из дезертиров, – настаивал он.

– Тогда удвой караулы, – рявкнул Далзель, снова поворачиваясь к сержанту. – Но только смотри, чтоб потом мне никто не жаловался. Можешь идти.

Глаза сержанта выдавали бурлящее в нем раздражение, но, коротко кивнув, он быстро скрылся за дверью.

Когда сержант ушел, Кайрик понял, что чуть не набросился на Далзеля из-за какого-то мелкого нарушения и что с его стороны вести себя таким образом было неразумно. В его отряде все без исключения были бандитами да убийцами, а потому Далзель был нужен Кайрику, чтобы в случае чего прикрыть его спину. А какая польза в телохранителе, если он точит на тебя зуб?

– От этих посланцев зависит все, – миролюбиво объяснил Кайрик.

Далзель понял, что означают эти слова, и кивнул головой.

– Не может быть, чтобы мои ребята не смогли преодолеть кормирские дозоры, – сказал лейтенант. – Скорее всего, дороги из-за бури размыло, и проехать теперь по ним – дело нелегкое. Талое Яростный, кажется, настроен против нас.

– Ты прав, – согласился Кайрик, снова опускаясь на стул. – Все боги теперь против нас, не только бог Бурь.

Пять ночей назад он уже думал об этом, когда шпионил за Миднайт и ее спутниками. Появившиеся в ту ночь всадники-зомби, возможно, стали еще одним проявлением хаоса, охватившего Королевства, однако Кайрику показалось более вероятным, что это дело рук какого-нибудь божества, пославшего мертвецов схватить Миднайт вместе с Камнем Судьбы.

– Не то чтобы я боялся, пойми, – продолжал Далзель, внимательно разглядывая Кайрика. – Подобные вещи едва ли должны касаться простых солдат, но все же вызывают любопытство…

Кайрик упорно хранил молчание, ибо всякий человек, проникший в замыслы вора, мог бы тут же попытаться занять его место.

– Должно быть, между тобой и теми тремя бродягами, которых мы ищем, встала кровь, – не унимался Далзель.

– Когда-то мы были… друзьями. В каком-то смысле этого слова, – осторожно ответил Кайрик, не видя пока в беседе никакого вреда.

– А что это за камешек, которым нам нужно завладеть? – продолжал расспросы Далзель.

Он старался говорить безразличным тоном, однако его интерес не был случайным. Кайрик не зря охотился за этой табличкой и ее нынешними обладателями. И Далзель желал знать почему.

– Мне приказано вернуть его, – сообщил Кайрик, блеснув в сторону Далзеля сердитыми глазами. – И этот приказ я не стану обсуждать.

Кайрик лгал. Перед битвой за Долину Теней он и его друзья помогли богине Мистре, пытавшейся вернуться на Уровни. Но Хельм, бог Стражей, отказался пропустить ее, пока она не найдет Камни Судьбы, похищенные у Эо, могущественного владыки богов. Кайрик почти ничего не знал об этих Камнях, но подозревал, что Эо готов дать за них порядочное вознаграждение.

Большую часть своих дней Кайрик потратил, добывая себе пропитание: либо воровством, либо клинком. С малых лет он бессмысленно прозябал, не зная, для чего вообще дана ему жизнь. На протяжении долгого времени это низменное существование казалось пустым, но вор не мог найти себе более высокого предназначения в жизни. Что бы он ни пытался изменить, всякий раз дело заканчивалось так же, как в Долине Теней: его усилия никто не оценивал по достоинству. И каждый раз те же самые люди, которым Кайрик пытался помочь, изгоняли его.

После Долины Теней Кайрик наконец понял, что может верить лишь в себя, но уж никак не в умозрительное понятие добра, не в святость дружбы, не в любовь. Если его жизнь и должна иметь цель, то это будет его личное благополучие. Приняв такое решение, Кайрик придумал план, который не только наполнил бы его жизнь содержанием, но и позволил бы вору выбрать собственную судьбу. Заполучив Камни Судьбы и вернув их Эо в обмен на щедрое вознаграждение, вор наверняка разбогатеет, как король.

Распахнув тяжелую деревянную дверь, в комнату без стука ввалился какой-то солдат. Отвлекшись от размышлений, Кайрик мгновенно вскочил со стула и поднял меч. Далзель тоже обнажил клинок, и оба командира повернулись к нарушителю спокойствия.

– Прошу прощения, лейтенант! – Это снова был Фэйн, такой же мокрый, как и в первый раз. Увидав оружие в руках Далзеля и Кайрика, сержант немного оторопел, и брови его от испуга приподнялись. – Я просто хотел доложить…

– Ну так докладывай! – распорядился Далзель.

– На посту, где стоял Идан, тоже никого нет, – сообщил Фэйн.

Весь он аж сморщился, ожидая, что Далзель от ярости растерзает его на куски. Но зентильский лейтенант лишь нахмурил лоб.

– Возможно, он скрылся вместе с Альриком, – предположил он.

– Да, Идан не казался надежным… – признал сержант.

– Если двое солдат покинули посты, – обращаясь к Далзелю, вмешался в разговор Кайрик, – значит, твое утверждение о дисциплине в отряде верно не более чем наполовину.

– Я разберусь во всем утром, – прорычал Далзель. – Но… ты удвоил караулы?

– Никак нет, – побледнел Фэйн. – Я не думал, что это приказ.

– Да, это приказ! – рявкнул Далзель. – Потом отправляйся на поиски Альрика и Идана. Твое наказание за неисполнение приказа будет зависеть от того, как быстро ты их отыщешь.

Фэйн ничего не ответил, только сглотнул.

– Можешь идти.

Сержант повернулся и скрылся за дверью.

– Плохо дело, – хмыкнул Далзель, повернувшись к Кайрику. – Солдаты распустились, а распустившиеся солдаты – плохие бойцы. Но, может быть, они воспрянут духом, если узнают, что за свою службу получат награду, – добыча, награбленная в той обнищавшей деревушке, почти ничтожна.

– Ничем не могу помочь. У нас есть приказ, – солгал Кайрик.

О, только бы ему удалось поддерживать дисциплину в отряде еще в течение одной-двух недель! К тому времени каменные таблички окажутся в его руках и…

– Ребята тоже кое-что понимают, – не вкладывая меч в ножны, продолжал Далзель. – В Тантрасе мы пошли за тобой лишь потому, что у тебя было достаточно мозгов, чтобы уберечь нас от смерти. Но мы никогда не верили в то, что твои приказы исходят из Зентильской Твердыни. Ты такой же офицер-зентилар, как и Повелительница Серебристой Луны. И солдаты знали это все время, пока были с тобой. Наша преданность – это преданность тебе одному.

Далзель замолчал и прямо взглянул в глаза Кайрика.

– Пара объяснений могла бы укрепить эту преданность, – добавил лейтенант.

Недовольный Кайрик пристально посмотрел на Далзеля. В словах офицера скрывалась правда. Люди были возмущены и вели себя все хуже и хуже. Без обещания награды солдаты скоро начнут разбегаться и бунтовать.

– Наверное, я должен быть польщен тем, что солдаты предпочли меня своему отечеству… – пробормотал Кайрик, раздумывая над тем, что можно доверить Далзелю.

Вор мог бы рассказать о Камнях Судьбы, о падении богов. Кайрик даже мог бы признаться своему телохранителю в том, что кое-кто из преследуемой ими троицы обладает силой богини Мистры. Тут вор покачал головой. Нет. Если бы сам он впервые услышал эту историю, то наверняка не поверил бы в нее.

– О чем это ты задумался? – поинтересовался Далзель; долгое молчание Кайрика пробудило в лейтенанте любопытство.

– Я все тебе расскажу, – ответил вор, глядя на Далзеля. – Камень, который я ищу, – это половина ключа к невероятному могуществу. Другая половина находится в Глубоководье. Женщина и ее спутники как раз туда и направляются. Эта женщина, Миднайт, обладает необходимой силой и способна найти ключ. Мы схватим ее вместе с Камнем, затем отправимся в Глубоководье и отыщем там второй Камень. А потом Миднайт вставит ключ в замок – и я открою его! Я стану могущественнее любого смертного в Королевствах и тогда смогу вознаградить тебя и отряд, одарив золотом и всем, чего только можно пожелать.

Кайрик снова повернулся к огню.

– Это все, что я могу сказать. И я не хочу, чтобы кто-нибудь допустил ошибку, полагая, что сможет занять мое место.

Целую минуту Далзель пристально разглядывал Кайрика, обдумывая услышанное. Перспективы были столь же заманчивы, сколь и туманны. Кайрик говорил так, словно рассчитывал стать императором без боя. Однажды Далзель уже воевал на стороне ничтожного сембийского аристократа, герцога Лютвара Гарига, чьи претензии на величие закончились гибелью целой армии. И теперь Далзелю совсем не хотелось повторить подобной ошибки.

Тем не менее Кайрик всегда говорил с такой ясностью и уверенностью, какой недоставало Лютвару, и Далзель не считал своего нынешнего командира человеком, способным предаваться бредовым идеям.

Кроме того, в Королевствах царил хаос, а Далзель отлично знал, что во времена анархии королем может стать любой наемник, обладай он достаточной смелостью. Призвание Далзеля, похоже, как раз и заключалось в том, чтобы служить таким «восходящим» королям.

– Если бы кто-то другой дал подобные обещания, – заметил Далзель, – я бы принял его за дурака и ушел. Но тебе я поклянусь в своей преданности, и так же сделают остальные.

Кайрик улыбнулся как можно более приветливо.

– Будь осторожен, давая клятвы, – предупредил он.

– Я знаю, что делаю, – ответил Далзель, накинул на плечи плащ и вложил меч в ножны. – Если позволишь, я навещу наших парней.

Кайрик кивнул и взглядом проводил Далзеля до двери. Думал ли лейтенант, что ему, возможно, придется противостоять самим богам? Вор не сомневался в том, что хотя бы один или двое богов непременно начнут охоту на Миднайт, как только узнают, что каменная табличка в ее руках.

Сначала Кайрик намеревался схватить чародейку и забрать табличку по прибытии друзей в Илипур. Но внезапный шторм, поднявшийся из глубин Драгонмора, помешал его планам. Трудно было сказать, являлась ли буря делом рук какого-нибудь божества или просто очередным проявлением беспорядка, охватившего Королевства.

Разыгравшийся шторм, каким бы ни было его происхождение, унес судно Миднайт и ее спутников на север. Кайрик предпринял все возможное, чтобы не упустить преследуемых из виду, однако все его усилия оказались напрасными. Наконец на третий день шторм прекратился. Кайрик двинул свою трирему на север, верно предположив, что галера беглецов пойдет в гавань Марсембера. Зентилары быстро перехватили маленькую галеру, но оказалось, что одолеваемый суевериями капитан судна уже высадил своих пассажиров на берег. Кайрику пришлось повернуть назад. Трирема зентиларов прошла немногим более шестидесяти миль, прежде чем разведчики, высланные Кайриком на поиски его старых друзей, сошли на берег.

Но именно Кайрик стал тем, кто обнаружил лагерь Миднайт, разбитый в лесу. Вор отослал своего сопровождающего за Далзелем и двадцатью пятью зентиларами, оставшимися на корабле, после чего подобрался к лагерю в надежде похитить Миднайт, если представится удобный случай, или выкрасть каменную табличку.

Однако буря задержала подкрепление. Прежде чем подоспел Далзель, на лагерь Миднайт напали загадочные всадники-зомби. Не выдавая себя, Кайрик оказал помощь бывшим товарищам, и Камень Судьбы не попал в руки воскресших мертвецов.

В ходе боя Миднайт попыталась воспользоваться одним из своих заклинаний, но неудачно – начался лесной пожар. К несчастью, Кайрик оказался по одну сторону пламени, а Миднайт и Камень Судьбы – по другую. Чародейке, Адону и Келемвару удалось скрыться.

К тому времени, когда наконец подошли Далзель с солдатами, Кайрик решился на отчаянный шаг. Поскольку оставалось мало надежд на то, что Миднайт и ее спутников удастся-таки обнаружить в Кормире, где солдаты, носящие зентильские доспехи, подвергались смертельной опасности, нужно было, чтобы Миднайт сама как-нибудь угодила в сети Кайрика. Поэтому он решил гнать чародейку и ее спутников на север, не давая им ни малейшего шанса на отдых. Напасть на своих бывших друзей Кайрик намеревался после того, как они доберутся до Вечерней Звезды.

На всех главных дорогах, ведущих на юг, Кайрик устроил засады, посадив в каждый пикет по шесть человек. Солдаты должны были скрываться до тех пор, пока на дороге не появятся Миднайт и ее товарищи, а затем атаковать их, принуждая отступать на север.

Кайрик с остатком отряда пешим порядком отправился в северо-западном направлении, передвигаясь под покровом ночи, чтобы избежать встречи с кормирскими дозорами. По пути Кайрик наведался в небольшие городки Велун и Хилп, готовясь на всякий случай к желанной встрече с компанией своих старых знакомых. Севернее Хилпа зентилары случайно наткнулись на отрезанную от внешнего мира деревеньку. Селение, разумеется, тут же разграбили. Там-то Кайрик и раздобыл себе новый меч и пони.

После этого Далзель с отрядом продолжили свой путь на север, рассылая дозоры на все ключевые перекрестки дорог. А Кайрик, оседлав пони, отправился на поиски бывших друзей в тех городах, где они могли бы остановиться.

Вор чувствовал, что ему удалось разработать одновременно и умный и хитрый план. Однако, не получив ни одного рапорта от посланцев, он не мог с уверенностью сказать, действует его замысел или нет.

Раздался легкий стук в дверь, прервавший размышления Кайрика, и сержант Фэйн, не дожидаясь разрешения, вошел внутрь. Лицо его было бледно-желтым, словно слоновая кость.

– Найдены Альрик и Идан, – сообщил он. – Далзель требует, чтобы ты пришел.

Кайрик нахмурился, но затем поднялся и схватил плащ.

– Веди, – приказал он, держа в руке короткий меч, как будто Фэйн заманивал его в устроенную мятежниками западню.

Они вышли в темный внутренний двор замка. Ноги Кайрика тут же ушли в грязь по самые щиколотки. Жесткие, леденящие струи дождя вперемешку со снегом хлестали Кайрика по лицу. Жуткий вой ветра эхом отражался от каменных стен.

В противоположном углу двора, между останками бывших солдатских бараков и тем, что когда-то называлось кузницей, мерцали огни факелов. Там находился колодец. Пересекая двор, Фэйн шел впереди, хлюпаньем перекрывая глухой стук дождя. Под навесом стояли трое мужчин, пытавшихся укрыться от ливня. Двое из них упорно смотрели в землю. Поскольку колодец все еще мог снабжать водой, он был единственным сооружением, которое поддерживалось временными жителями замка в хорошем состоянии.

Из глубины колодца донесся приглушенный стон. Привязанная к запачканной кровью перекладине серая веревка спускалась вниз, исчезая в темноте. Далзель шагнул вперед и схватился за веревку. Не говоря ни слова, он потянул за нее. И в тот же момент из глубины колодца раздался пронзительный, полный страдания крик. Спустя несколько секунд Далзель выпустил веревку из рук, и крик сразу стих.

– Что это было? – спросил Кайрик, вглядываясь в дыру колодца.

– Мы думаем, это Идан, – ответил Далзель.

– И он еще жив, – добавил Фэйн. – Но стоит нам попробовать вытащить его, он сразу начинает кричать.

Много раз Кайрику доводилось видеть муки медленной смерти, пару раз он сам становился их причиной, но теперь даже у вора все внутри перевернулось, когда он представил себе, что происходит на другом конце веревки.

Фэйн хотел было перерезать веревку мечом, но Кайрик перехватил его руку.

– Нет. Нам нужен колодец, – сказал он и повернулся к двум другим солдатам, державшим факелы. – Вытащите его и избавьте от мук.

Мужчины побледнели, но не посмели ослушаться.

Затем Далзель и Фэйн отвели Кайрика к отхожему месту. Замок покинули слишком давно, чтобы отхожее место – эта неотъемлемая деталь человеческого жилища – могло издавать зловоние. Тем не менее оттуда исходил сильный, отвратительный запах – запах свежей крови и желчи. Заунывный стон доносился снизу.

– Альрик, – пояснил Фэйн.

Кайрик заглянул внутрь. Уставившись в угол и сложив ладони на животе, Альрик стоял на коленях в луже собственной крови. Из поясницы торчал деревянный, с зазубринами, кончик кола, пробившего тело насквозь. Из-за этих зазубрин кол нельзя было вытащить, не повредив при этом кишечник.

– Никогда не видел подобной жестокости, – буркнул Далзель, когда Кайрик отвел взгляд от кровавого зрелища. – Я всажу клинок в любого, кто бы он ни…

– Не обещай того, чего не сможешь исполнить, – холодно произнес Кайрик. – Избавь Альрика от страданий. Фэйн, буди всех. Нужно утроить караулы.

– Все уже встали, – сообщил Фэйн. – Я не смог бы…

Ужасный крик, донесшийся из главной башни, прервал сержанта.

– Нет!!! – прозвучало вновь. Пронзительный вопль не смолкал, хотя кричавший должен был бы уже охрипнуть.

Мало кто из людей способен так кричать… Не зная, что ждет его впереди, Кайрик все же со всех ног помчался к башне. Выкажи вор страх перед убийцей – и мятеж среди солдат не заставит себя ждать.

Далзель и Фэйн бежали сзади. К тому времени как они достигли башни, крик прекратился. На винтовой лестнице уже толпилась дюжина солдат. В руках они держали факелы, желтый свет разливался по стенам. Собравшиеся даже не заметили, как появился Кайрик.

– С дороги! В сторону! – проревел Фэйн.

Но сбежавшиеся зрители не тронулись с места, и тогда Фэйн начал активно работать кулаками, пробиваясь наверх. Кайрик и Далзель последовали за ним и наконец добрались до двери.

Внутри комнаты стояли пятеро мужчин, не сводивших глаз с лежащей на полу скорченной фигуры. Под ногами стоявших разливалась темная лужа, а сжавшаяся в комок фигура на полу издавала лишь какое-то хрипение.

– Прочь с дороги! Здесь командиры! – скомандовал Фэйн, проталкиваясь в набитое людьми помещение.

Кайрик и Далзель вошли в комнату следом за сержантом.

– Прекратите его мучения, – распорядился Кайрик. – И пусть никто не ходит сегодня в одиночку.

Фэйн сейчас же исполнил приказ, нанеся «удар милосердия» с завидным хладнокровием.

– Нет, утром я рву отсюда когти! – проревел стоящий в дверях солдат по имени Ланг – долговязый воин, искусно владеющий и мечом, и луком. – Воевать с привидениями я не договаривался.

Меч Далзеля тут же нацелился на бунтовщика.

– Ты будешь делать то, что тебе велят, и ничего больше! – прикрикнул лейтенант.

Кайрик метнулся к Далзелю и встал рядом с ним плечом к плечу, прикрывая левый фланг. Если бы дело дошло до драки, они либо устояли бы, либо пали вместе.

– Я тоже видел слишком много опасностей, но слишком мало получил взамен! – крикнул Мардаг, стоявший за спинами Кайрика и лейтенанта. – Я с Лангом!

Приглушенный ропот согласия прокатился по лестнице.

– Тогда вместе с Лангом ты отправишься в Царство Мертвых, – отчеканил Далзель ровным голосом, поворачивая свой клинок. Затем лейтенант ударил плоской стороной меча по голове Мардага, и бунтарь рухнул на колени.

Ланг обнажил меч и попытался было нанести Далзелю удар в спину, но Кайрик предупредил нападение, с легкостью отбив клинок своим коротким мечом и ударив Ланга ногой в живот. Солдат с шумом врезался в дверной косяк.

Не успел Ланг прийти в себя, как Кайрик приставил к горлу мятежника острие клинка.

– В другую ночь я бы тут же прикончил тебя, – с яростью прошипел Кайрик.

Незнакомое страстное желание крови разлилось по жилам вора, и ему пришлось потратить немало сил, чтобы удержаться от кровопролития.

– Но всех нас взволновала смерть наших товарищей, – продолжал Кайрик, – и я принимаю это во внимание.

Вор замолчал, и комнату наполнила тишина.

– Ланг с Мардагом могут уйти сейчас, – повернувшись к Далзелю, громко сказал Кайрик, чтобы стоявшие на лестнице услышали его слова. – Кто хочет, может присоединиться к ним. Те же, кто не уйдет до рассвета, останутся со мной до конца.

– Хорошо, – согласился Далзель и обратился к обоим бунтовщикам: – Убирайтесь, пока командир не передумал.

Двое мужчин, расталкивая своих соратников, начали спускаться по лестнице. Но их примеру не последовал никто.

Кайрик молчал. Вспыхнувший несколько минут назад гнев до сих пор не угас. Напротив, жажда крови только усилилась. Хотя вор и прежде никогда не испытывал угрызений совести из-за совершенных им убийств, такое сильное желание было для него в новинку. Он не только жаждал пролить кровь, но даже боялся, что не сможет заснуть, если не сделает этого.

– Как нам поступить? – спросил Фэйн после недолгого молчания.

– С кем? – рассеянно произнес Кайрик.

– С убийцей, – пояснил сержант. Носком он перевернул тело и поразился уродливым, жутким ранам, зиявшим на нем. – Мы должны найти его.

– Это глупо, – вмешался Далзель, недовольный тем, как Фэйн обращается с умершим. – Если мы отправим людей на поиски убийцы, мы подвергнем их опасности.

Кайрик и его лейтенант думали одинаково. За всю свою жизнь Кайрик видел много жестокосердых людей. Но ни один из них не был способен на то, что предстало перед глазами вора этой ночью.

– Надо разделиться на группы по шесть человек, – скомандовал вор. – Одна группа будет в главном зале…

Испуганное ржание донеслось снаружи, прервав Кайрика.

– Он в конюшнях! – заметил Далзель.

Среди собравшихся послышалось бормотание, но все остались на своих местах, ожидая новых приказов.

Пони снова заржал, и на этот раз мурашки пробежали по спине Кайрика.

– Думаю, нам стоит поглядеть, что там творится, – сказал он и внутренне съежился при мысли о том, что ждет их в конюшне.

С неохотой солдаты высыпали во внутренний двор замка. Кайрик и Далзель шли сзади.

К тому моменту, когда вор спустился по лестнице, ржание пони уже не было слышно. Кайрик вышел во двор, и в тот же миг какой-то потусторонний вой пронесся по замку. Перед конюшней стояли десять солдат. В руках они держали обнаженные мечи и заглядывали внутрь строения, явно не желая входить туда. Приблизившись, Кайрик растолкал толпу, взял факел и вошел внутрь. У него буквально руки чесались проткнуть кого-нибудь.

Мертвый пони лежал в своем стойле. В районе сердца лошади виднелась небольшая рана. Сжавшиеся от ужаса губы застыли, обнажив крупные желтые зубы, а один глаз пони глядел прямо на Кайрика.

Сзади подошел Далзель. Он встал рядом с командиром и взглянул тому в лицо, пытаясь понять, горюет Кайрик по умерщвленному животному или нет. Но вдруг кое-что отвлекло его внимание.

– Смотри! – указал он на балку, проходившую прямо над стойлом.

Там находился круг, начерченный лошадиной кровью. Кайрик без труда узнал в нем Круг Слез – символ Ваала, бога Убийства, Покровителя Убийц.

3

ЧЕРНЫЕ ДУБЫ

Келемвар потянул за поводья, остановил лошадь и поднес к губам кожаный бурдюк с водой. Казалось, пахнет дымом, но в этом не было ничего удивительного. Несмотря на отсутствие солнца – в то утро оно просто не появилось, – день выдался изнуряюще жарким. Мерцающий оранжевый туман клубами стелился по земле, погружая все, что встречалось на его пути, в иссушающий жар.

Высасывая влагу из земли, туман превращал дорогу в узкую полоску пыли, похожей на пудру. Задыхались и люди, и животные. Лошади двигались медленно и неохотно, останавливаясь через каждые несколько шагов. Они принюхивались к земле, пытаясь обнаружить хотя бы малейший признак реки или какого-нибудь озерца. Но Келемвар знал, что все их усилия найти воду тщетны. По руслам нескольких ручейков, попавшихся на пути, катились лишь волны рыжего пара.